Рыночная экономика – это совокупность различных рынков, одним из которых является рынок денежных ресурсов или финансовый рынок. Ведущую роль на этом рынке занимает ссудный капитал – кредит в форме денежного капитала, предоставляемого на условиях возврата, срока использования и уплаты процентов. Если говорить о международном кредите, то он обеспечивает возможность капиталу последовательно переливаться из одной страны в другую, из менее рентабельных в более прибыльные секторы и отрасли производства. Тем самым кредит способствует перераспределению капиталов и выравниванию норм прибыли, а также непрерывности производственных процессов. Он не только создает условия для расширения производства, но и увеличивает размеры накопления капитала, содействует его централизации.
Важным сегментом финансового рынка является рынок ценных бумаг (фондовый рынок), отличающийся тем, что финансовые средства на нем привлекаются с помощью ценных бумаг различных типов и сроков действия, которые могут свободно обращаться на рынке, трансформируя механизмы ссудно-заемных операций.
С функциональной точки зрения структура мирового финансового рынка представляет собой совокупность таких рынков, как валютный, рынок акций, кредитный, рынок деривативов, страховых услуг и прямых инвестиций.
Рассмотрим более подробно мировой рынок деривативов, или производных финансовых инструментов. С начала 70-х годов XX века после либерализации мировой финансовой системы и перехода к плавающим валютным курсам этот рынок стал развиваться особенно быстрыми темпами. Будучи ранее исключительно биржевым, в настоящее время рынок деривативов развивается в двух формах – биржевой и внебиржевой. Причем конкуренция биржевого и внебиржевого секторов послужила дополнительным стимулом к развитию рынка производных инструментов. Ведь создание наряду со стандартными биржевыми контрактами рынка внебиржевых контрактов с индивидуальными условиями существенно расширило возможности участников рынка и финансовых менеджеров по страхованию рисков.
Развитие рынка деривативов во многом определяется происходящими изменениями на рынках базисных активов, изменением их относительной роли. Так, двадцатикратный рост объема торгов на фондовом рынке за последние десять лет повлек за собой столь же бурное развитие рынка стандартных контрактов на акции и фондовые индексы.
Сегодня рынок деривативов – это виртуальный рынок, развивающийся по своим законам и все более отдаляющийся от реальной экономики. По мнению Марка Мобиуса – исполнительного президента Templeton AssetManagement – в настоящее время стоимость деривативов на мировом рынке превышает объем мирового ВВП минимум в десять раз. Причем этот рынок продолжает расти, на нем совершается огромное количество сделок, и это создает волатильность на фондовых площадках.
Чтобы объяснить такие соотношения, рассмотрим основы функционирования рынка деривативов. На денежных рынках деривативом называют финансовый контракт между двумя или более сторонами, в основе которого лежит будущая стоимость базисного актива. Однако рыночная стоимость деривативов зависит не только от стоимости базисного актива. Она производна от эффекта владения им, то есть выплаты по деривативу основаны на эффективности базисного актива.
Наиболее распространенными видами деривативов являются опционы (дающие обладателю право продать или купить определенный актив или базовый инструмент), свопы (соглашения об обмене финансовыми инструментами на время), фьючерсы (контракты на будущую поставку активов по оговоренной цене) и форварды (в основном, внебиржевые контракты на будущую поставку активов по оговоренной цене), а также их комбинации, реализующие синергетический эффект.
Первоначально деривативы были связаны с товарно-сырьевой продукцией, которая является их базисным активом и в наши дни. Однако, помимо этого, базисным активом могут быть практически любые финансовые индикаторы или финансовые инструменты. Так, существуют деривативы, основанные на долговых инструментах, процентных ставках, фондовых индексах, инструментах денежного рынка, валютах и даже на других деривативных контрактах. Встречаются и более экзотические базисные активы. Например, на западных рынках базисным активом является погода: Чикагская товарная биржа (Chicago Mercantile Exchange – CME) торгует погодными фьючерсами, а на Лондонской бирже (London Stock Exchange – LSE) продаются фьючерсы на среднесуточную температуру в районах международных аэропортов Лондона, Берлина и Парижа. Причем месячный контракт на изменение температуры на один градус в районе Хитроу оценивается в три тысячи фунтов стерлингов.
Очевидно, что у рынка погодных деривативов огромный потенциал роста. Ведь такие контракты нужны компаниям, работающим в сфере энергетики, пищевой промышленности или сельского хозяйства, занимающимся туристическим бизнесом или производством и продажей прохладительных напитков.
Важно отметить, что срочные биржи, на которых обращаются производные инструменты, являются центрами ценообразования по многим активам, а также механизмом, позволяющим перераспределять разнообразные финансовые риски между участниками этого рынка.
Причем для игроков торговля деривативами – это удобный способ как получения спекулятивной прибыли, так и хеджирования различных видов рисков. Поэтому деривативы так популярны в развитых странах, где объемы срочного рынка значительно превышают обороты спот-рынка.
Сегодня по данным Futures Industry Association (FIA) – одной из крупнейших в мире профессиональных ассоциаций деривативных бирж, только в Соединенных Штатах Америки объем рынка деривативов составляет около 600 трлн. долларов, при этом мировой ВВП не превышает 70 трлн. долларов.
Фьючерсы и опционы обогнали по этому показателю торговлю акциями и большинство других классов активов. Этот биржевой сектор вернулся к росту после глобального финансового кризиса, который затормозил его развития на два года. Причем крупнейшей в мире биржей по числу совершаемых сделок на рынке производных инструментов стала Корейская биржа, обработавшая за год 3,8 млрд. контрактов, во многом благодаря разветвленной структуре в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР). Основная доля пришлась на опционы на индекс Kopsi 200.
Важно отметить, что в настоящее время порядка 85% мировой торговли деривативами приходится на внебиржевой рынок и лишь 15% на биржевой. Причем 70-80% внебиржевого рынка приходится на срочные контракты на процентные инструменты, среди которых более 75% – процентные свопы. На биржевом рынке порядка 90% торговли приходится на процентные деривативы. Интересно, что в последние годы на биржевом рынке фьючерсных контрактов заключалось в 1,5-2 раза меньше, чем опционных, однако сегодня их доли сравнялись.
Отметим, что с организационной точки зрения биржи чаще всего состоят из нескольких специализированных секторов: товарного, валютного, фондового. Поэтому в официальном названии бирж не всегда точно отражается полный набор обращающихся на них инструментов. Кроме того, в настоящее время на многих товарных биржах осуществляется торговля срочными контрактами, в том числе и контрактами на ценные бумаги, то есть происходит определенное сближение товарных и фондовых бирж.
Стоит остановиться еще на одном важном моменте: вследствие возросшей конкуренции происходит мировая консолидация бирж, в том числе и деривативных. Можно сказать, что в мире начался новый этап эволюции фондовых бирж в сторону их укрупнения, и это, несомненно, облегчит работу международных инвесторов.
Соглашение о слиянии заключили франкфуртская биржа Deutsche Boerse AG и крупнейший трансатлантический оператор NYSE Euronext, и если такое слияние состоится (сроки были перенесены на 13 декабря, так как сделка угрожает конкуренции), то объединенная компания станет одним из самых крупных операторов фондовых бирж с рыночной капитализацией около 24,8 млрд. долларов.
В мировой экономике срочный рынок выполняет важные функции. Во-первых, он позволяет предпринимателям согласовывать свои планы на будущее, планировать производственный процесс. Ведь заключение срочного контракта гарантирует сбыт или покупку товаров в будущем. Во-вторых, дает возможность страховать ценовые риски, потому что в контракте прописывается цена будущих взаиморасчетов, и это позволяет контрагентам не зависеть от конъюнктуры рынка, которая сложится к моменту истечения срока контракта. В-третьих, помогает прогнозировать тенденции развития конъюнктуры рынка, так как цены, формирующиеся на срочном рынке, с определенной вероятностью отражают ожидания участников рынка относительно направления будущего движения экономики. Поэтому представление о будущей хозяйственной конъюнктуре можно составить уже сегодня.
Характерный признак срочного рынка – высокая доходность, которая может достигать нескольких тысяч процентов в год. Но огромными могут быть и потери.
Следует остановиться и на истории с инвестиционным фондом Long-TermCapital Management (LTCM), основанным и осуществлявшим операции с процентными свопами, играя на изменении доходностей активов между различными рынками.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Интересно, что в состав его управляющих входили Роберт Мертон и Майрон Шоулз, которые стали лауреатами Нобелевской премии по экономике за исследования по технике страхования финансовых рисков, а также трейдер с выдающейся репутацией Джон Меривейзер. Фонд, собственный капитал которого составлял около 5 млрд. долларов, заключил срочные контракты более чем на 1,25 трлн. долларов.
Необходимо подчеркнуть, что широкое внедрение деривативов радикально преобразило финансовый рынок: к наличным деньгам и кредитным обязательствам, составлявшим ранее двухуровневую модель рыночной экономики, добавился третий уровень, который по отношению ко второму уровню – кредитному – стал играть ту же роль, которую сами кредиты играли по отношению к наличным и безналичным долларам. Это трансформировало всю финансовую систему: теперь долги, фактически, получили статус наличности межбанковских расчетов, причем самой надежной межбанковской валютой стали долги правительства США, обеспеченные безграничным ресурсом печатного станка. Именно поэтому в разгар финансового-экономического кризиса многие экономисты увидели в деривативах чуть ли не одну из его главных причин или, по крайней мере, фактор, способствующий его усугублению. Деривативы стали главным мультипликатором мирового финансового кризиса, разрушительное воздействие которого сравнивают с Великой американской депрессией.
Сегодня никто не сомневается, что производные финансовые инструменты, ставшие ключевым механизмом теневой банковской системы в последние годы, должны быть строго регламентированы. На данный момент власти ограничиваются заявлениями о необходимости прозрачных реформ, которые могли бы обеспечить, чтобы такие продукты торговались только на биржах. Однако, этого не достаточно. Проблема заключается не столько в отсутствии транспарентности на рынке деривативов, сколько в их сложности и недостаточном контроле за покупателями и продавцами.
Министр финансов США Тимоти Гайтер в очередной раз указал на необходимость установления общих минимальных маржинальных требований для торговли деривативами. Он подчеркнул, что ценрализованный клиринг сделок с деривативами не будет эффективным без достижения международного консенсуса. Иначе, торговля высокорискованными активами сосредоточится в тех регионах мира, где ее регулирование окажется наиболее слабым, что приведет к новому кризису. Кроме того, чтобы сделать мировой рынок свопов, объем которого на сегодняшний день составляет свыше 500 трлн. долларов, более прозрачным, необходимо проводить основную часть сделок при посредничестве клиринговых центров и бирж.
Безусловно, без международного регулирования и жесткого ограничения эмиссии финансовых производных невозможно уменьшить разросшийся до неимоверных размеров объем рынка деривативов. Прямой запрет едва ли будет эффективен, а значит, как уже указывалось выше, нужно выводить этот рынок на биржу, запретив межбанковские сделки по любым деривативам. Биржа не только наиболее подконтрольный властям финансовый институт, но она еще позволит решить проблему конфликта интересов, когда один и тот же институт в одном лице выступает эмитентом, маркетмейкером и брокером.
Необходимо исключить все деривативные сделки между банками и клиентами, они должны осуществляться только с участием третьей независимой стороны, гарантирующей исполнение стандартизированных обязательств всеми участниками сделки.
Кроме этого, современный кризис выявил необходимость более жесткого антимонопольного регулирования в финансовой сфере. Сегодня многие экономисты задаются вопросом, почему значительная доля мировых финансовых потоков накануне финансового кризиса оказалась под управлением мегаструктур? Так, после крушения банка Lehman Brothers только по CDS осталось долгов на 400 млрд. долларов. Осознание финансовыми гигантами своей безнаказанности и нерушимости (too big to fail) толкает их на полное игнорирование всех принципов риск-менеджмента и на поиски новых высокоспекулятивных инструментов, которые не только не снижают финансовые риски, но и значительно их усиливают. Как уточнил сенатор от Демократической партии – представитель верхней палаты Конгресса США по банкам Джек Рид: «Проблема не в том, что банки стали слишком большими для того, чтобы рухнуть, а в том, что они стали слишком большими для того, чтобы ими управлять».
Анализируя проблемы мировой финансовой системы, порожденные неограниченной либерализацией, можно сделать вывод, что для изменения ситуации достаточно осознать опасность бесконтрольности глобальных финансовых институтов и начать их жестко регулировать, но это не так. Ведь первой и главной причиной кризиса является не их бесконтрольность. В своей основе нынешний кризис является одновременно как кризисом промышленного перепроизводства, так и кризисом дефицита частных сбережений. Это подтверждает и динамика нормы сбережений американских домохозяйств, которая показывает, что с начала 80-х годов прошлого века до середины 2000-х годов она упала примерно с 10% до нуля.
Важно подчеркнуть, что нынешний кризис – это оттягиваемый до последнего, благодаря практически бесконтрольному кредитному стимулированию потребительского бума, глобальный кризис перепроизводства. Сегодня Федеральная резервная система США продолжает политику неограниченного эмиссионного стимулирования экономики, которая усиливает волатильность рынков, поэтому для окончательной стабилизации мировой финансовой системы необходимо серьезно рассмотреть вопрос о заключении глобального аналога Маастрихтских соглашений, в результате которых когда-то появился Евросоюз. Это должно поставить под международный контроль деятельность всех эмиссионных банков значимых экономик и послужить основой для введения независимой международной резервной валюты.
Статью подготовила ведущий эксперт-экономист по бюджетированию Ошуркова Тамара Георгиевна. 
