Основные тенденции и механизмы развития глобальной экономики
Новые независимые государства, образовавшиеся в результате распада Советского Союза, находятся в очень выгодном положении. Им не грозит большая война, не нужно тратить огромные ресурсы на поддержание военно-промышленного комплекса и они впервые освободились от обязательств политического характера, наносящих ущерб экономике. К тому же у правительств этих стран нет широкомасштабных проектов, типа поворота северных рек на юг. Эти идеологические пирамиды XX века как бы сброшены с плеч национальных экономик. Проблема лишь в том, как воспользоваться предоставленным шансом для эффективного экономического развития, что можно извлечь из этой ситуации.
В дискуссиях о перспективах экономического роста в качестве «локомотивных отраслей» в регионе СНГ часто называют топливно-энергетический комплекс, самолетостроение, освоение потенциала космических исследований, жилищное строительство и т.д. В подобных утверждениях много справедливого, но есть и существенный изъян в них отсутствует системность, общий концептуальный подход к решению задачи.
Теоретически любая отрасль может рассматриваться как точка потенциального роста. Задача как в течение 35 лет «раскрутить» экономику в целом. А для этого следует обратиться к корневым источникам развития этого региона, увидеть его место в системе мировой экономики и мирохозяйственных связей, найти эффективные пути для дальнейшего движения по траектории экономического роста.
Окончание «холодной войны», завершившейся распадом СССР, привело к исчезновению биполярной системы устройства мира, что в свою очередь резко ускорило формирование глобального рынка. Структура и иерархия мирового хозяйства вновь приобрела многополярный характер. В число претендентов на роль «центров силы» входит примерно два десятка государств. Однако влияние большинства из них на международные дела ограничивается региональными рамками. Вместе с тем соотношение сил на мировой арене меняется довольно быстро.
Претензии США на мировое господство
Соединенные Штаты Америки, вышедшие победителем в глобальном противоборстве с Советским Союзом, стремятся закрепить геополитические результаты своей победы. Степень влияния США на мировую экономику возрастает. Это означает, что в обозримом будущем возврата Америки к изоляционизму XIX века не произойдет. Однако в новых условиях пока еще ясно, сможет ли она сохранить свое лидерство в системе международных отношений наступившем, XXI столетии.
Следует отметить, что среди ведущих держав только США обладают всем набором компонентов мощи, в то время как другие страны уступают Америке по тому или иному показателю.
Соединенные Штаты по-прежнему являются крупнейшей экономической и финансовой державой мира. ВВП страны достиг 8 трлн. долл. примерно на две трети больше, чем в середине 80-х годов. На долю США приходится свыше 23% мирового ВВП и примерно 14% мировой торговли, что в несколько раз превышает соответствующие показатели любого другого государства. В долларах деноминированы 40% всех мировых финансовых средств и 64% официальных резервов конвертируемой валюты. Мировой финансовый кризис привел к существенным сдвигам в глобальной экономике и, вероятно, еще больше укрепит позиции Соединенных Штатов на мировом рынке.
США лидируют по способности приспособиться к условиям конкурентной борьбы на глобальном рынке. По оценке Института развития менеджмента, Соединенные Штаты опережают другие страны по конкурентоспособности (Великобритания находится на 10-м месте, Германия на 14 м, Япония на 18-м, Франция на 21-м, а Россия на 46-м). При этом США оказались лидером по таким показателям, как неучастие правительства в производстве продукции, открытость рынка, условия инвестиций, наличие венчурного капитала, а также использование компьютеров, высокий образовательный уровень и эффективность нефинансового стимулирования рабочей силы.
С одной стороны, качественно новый характер приобрело участие американской экономики в мировом хозяйстве. Сегодня почти четверть производства страны ориентирована на внешний рынок, и одно из пяти рабочих мест связано с экспортом. За счет этой статьи обеспечивается примерно треть прироста ВВП. С другой стороны, США стали главным локомотивом нынешнего развития глобальной экономики.
США прочно сохраняют ведущие позиции в глобальной экономике, хотя их доля сократилась с 50% до примерно 25% мирового ВВП. Правда, через полтора-два десятилетия Китай может обогнать Соединенные Штаты, если китайская экономика сохранит нынешние темпы развития.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Прекращение противостояния двух политических и экономических систем привело к резкому ускорению процесса формирования глобального рынка. Нынешний этап его консолидации идет через развитие экономических региональных объединений Североамериканской зоны свободной торговли (НАФТА), Европейского союза (ЕС), Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС) и т.д. На их фоне Россия и даже СНГ в целом выглядят легковесом. На долю НАФТА, ЕС и АТЭС приходится примерно 80% мирового ВВП, 82% всех государственных бюджетов стран мира и 85% экспорта. Видимо, на этой основе и будет сформирован глобальный рынок XXI века.
Главная отличительная черта современной системы международных отношений заключается в формировании и развитии мощных региональных коалиций, позволяющих достигать мультипликации усилий и более эффективно защищать свои интересы на мировой арене. В последние годы многосторонние организации стали брать на себя часть традиционных прерогатив национальных государств, прежде всего в экономической сфере.
На долю каждой из трех основных экономических коалиций сегодня приходится примерно по четверти мирового ВВП. Однако они весьма различаются по иным экономическим показателям.
На наших глазах идет строительство общеевропейского дома, к сожалению, без участия СНГ. Новая Европа экономически и политически строится не вокруг ОБСЕ, а на основе Европейского союза, в состав которого после окончания «холодной войны» вошли 4 ранее нейтральные государства, к ним присоединятся 10 стран Центральной и Восточной Европы и Балтии, членами ЕС могут стать Болгария, Румыния, Кипр и ряд других стран. На долю этого региона приходится почти 30% капитала МВФ и Всемирного банка по сравнению с 18% США и 6% Японии.
Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество (АТЭС) было создано еще, в Сиэтле состоялась первая встреча в верхах лидеров входящих в него стран. АТЭС сегодня это самый быстро развивающийся район мира. На его долю приходится около 40% населения, 55% ВВП, 42% потребления электроэнергии и свыше 55% инвестиций всего мира. В списке 500 крупнейших корпораций мира АТЭС представляют 342 компании (в том числе 222 США и 71 Японию). В начале XXI века доля АТР в мировой экономической системе даже без учета стран Северной Америки еще больше увеличится.
Правда, в результате последнего финансового кризиса ряд стран Восточной Азии (особенно Южная Корея, Индонезия, Малайзия и Таиланд) понес большие экономические потери. Экономика этих стран оказалась в зависимости от МВФ и Всемирного банка, где главенствует Запад. Из-за бегства иностранных инвесторов возникла нехватка капитала для осуществления намеченных проектов развития инфраструктуры (транспортной сети, телекоммуникационных систем, электростанций) в размере 250 млрд. долл. Однако это лишь замедлило, но не остановило экономическое развитие АТР.
За время существования АТЭС средние таможенные тарифы его участников сократились с 15 до 9%. Доля американского экспорта в этом регионе выросла до 70%. АТЭС ставит задачу создания зоны свободной торговли и инвестиций: в 2020 году для развивающихся стран.
На саммите АТЭС в Ванкувере в члены организации была принята Россия. Без участия в АТЭС она была бы изолирована от этого наиболее динамичного района мира. Более того, под угрозой мог бы оказаться и контроль РФ над Сибирью. На долю стран АТЭС приходится всего 10% российской внешней торговли, а без учета США и Канады лишь 5%.
Важное значение имеет начавшийся в последние годы диалог лидеров Европы и АТР. Объем торговли между странами ЕС и Азии достиг почти 450 млрд. долл. И все же несмотря на быстрый рост, торговые связи между Европой и Восточной Азией не отвечают потенциалу этих блоков.
На первой встрече лидеров ЕС и АТР в Бангкоке, получившей сокращенное наименование АСЕМ, в 1996 году было провозглашено новое партнерство между Азией и Европой. Создан Фонд Азия-Европа «для содействия обменам между научными центрами, народами и культурными группами». Ежегодно стали проводиться межконтинентальные бизнес-форумы. В Японии прошло первое заседание министров экономик стран Европы и Азии, на котором были приняты планы содействия инвестициям и торговле. Министры также договорились о сотрудничестве в ВТО.
На второй встрече в верхах британский премьер-министр Тони Блэр объявил четыре задачи АСЕМ:
• совместными усилиями разрешить финансовый кризис и ограничить его воздействие на мировую экономику;
• ослабить социальные последствия кризиса;
• сохранить открытость рынков и продолжить либерализацию торговли;
• укрепить международную валютную систему для предотвращения новых кризисов.
Участники встречи объявили о необходимости «дальнейшего укрепления Всемирной торговой организации как главного переговорного форума и инструмента дальнейшей глобальной либерализации торговли в многосторонних рамках» и подчеркнули, что для «высоко интегрированной мировой экономики жизненно важно, чтобы все торговые нации были бы членами ВТО».
Настораживает тот факт, что на лондонский саммит АСЕМ, в котором приняли участие лидеры 16 европейских и 10 азиатских стран, Россию не позвали. Между тем участие в АСЕМ давало бы РФ возможность добиваться поддержки обоими союзами относительно более выгодных для россиян условий сотрудничества на переходный период.
Вступило в силу соглашение о создании Североамериканской зоны свободной торговли (НАФТА), что, несомненно, стало одним из главных факторов высоких темпов развития американской экономики в 90-е годы. Торговля между США, Канадой и Мексикой выросла на 65% примерно с 300 до 500 млн. долл. Сегодня все торговые тарифы между США и Канадой отменены.
На встрече лидеров 34 стран Западного полушария в Майами по инициативе президента Клинтона было принято решение о создании зоны свободной торговли Америк (ТАФТА). Например, экспорт США в страны Латинской Америки и Карибского региона рос в три раза быстрее (17%), чем американский экспорт в другие регионы мира. (5,6%). Учитывая высокие темпы развития латиноамериканских стран в последние годы, можно предполагать, что в начале XXI века в Западном полушарии появится самый крупный в мире экономический блок, который превзойдет по своим масштабам ЕС.
Содружество Независимых Государств, ресурсный потенциал которого не уступает ни одной из трех главных экономических объединений современного мира, к сожалению, на мировой арене играет сегодня третьестепенную роль. СНГ отстает по основным экономическим параметрам не только от этих блоков, но и от некоторых второразрядных экономических группировок, например АСЕАН, объединяющий страны Юго-Восточной Азии, или МЕРСОКУР содружества Бразилии, Аргентины, Уругвая и Парагвая. По оценке Межгосударственного экономического комитета СНГ, промышленный потенциал Содружества составляет примерно 10% мирового, запасы основных природных ресурсов около 25%, экспортный потенциал 4,5%.
Если СНГ будет изолировано от ЕС таможенными и возовыми барьерами, под угрозой окажется статус Содружества как влиятельного экономического объединения. Поэтому правительствам стран-членов СНГ важно найти такие формы отношений с ЕС, которые позволили бы обеспечить ему полноправную роль в новой европейской системе.
Необходимость развития этого направления внешнеэкономической политики Содружества подтверждается тем, что на долю ЕС приходится около четверти всех иностранных инвестиций в СНГ, 40% экспорта и 36% импорта. Однако для ЕС удельный вес торговли с этим регионом не превышает 4,5%. Неудовлетворительный характер носит и структура товарооборота: 2/3 экспорта из стран Содружества приходится на минеральное сырье, лес и металл.
Соглашения о партнерстве и сотрудничестве, которые заключили с ЕС многие страны СНГ, открывают для них возможности включения в список государств с рыночной экономикой, что в принципе позволяет положить конец антидемпинговым мерам, которые Западная Европа активно практикует в отношении целого ряда товаров с маркой стран СНГ. Например, согласно условиям соглашения, ЕС обязан отменить все количественные ограничения на импорт, в частности из России это примерно 600 наименований продукции. Однако полная ликвидация этих дискриминационных мер последует только после проведения конкретных антидемпинговых исследований.
Механизмы регулирования глобальной экономики
Центральное место в международной экономической системе играет «большая семерка», в которую вошли США, Япония, Германия, Великобритания, Франция, Италия и Канада. Хотя в мае 1998 г. на встрече в верхах в Бирмингеме после присоединения России была создана «большая восьмерка», в экономических вопросах этот форум по прежнему сохраняет формат «семерки», поскольку такие вопросы как финансовый коллапс в Восточной Азии обсуждаются без участия России.
«Большая семерка» является ядром Организации экономического сотрудничества и развития. ОЭСР институционное оформление Западного сообщества. В современном мире на долю ОЭСР приходится свыше 70% мирового ВВП и около 89% совокупных государственных бюджетов всех стран.
Сохранение единства Запада под американским руководством позволяет США не только сдерживать центробежные силы внутри коалиции наиболее развитых стран мира, но и использовать суммарные ресурсы Запада для более эффективного воздействия на формирование глобальной системы международных отношений в целом. Через эту ОЭСР осуществляется координация западной помощи развивающимся странам, оказывающая существенное влияние не только на экономическое, но и на политическое развитие стран «третьего мира». Ведь средства, представляемые государствами ОЭСР, составляют примерно 95% всего объема иностранной помощи в мире.
Наиболее важным инструментом регулирования мировой торговой системы стала созданная по инициативе США Всемирная торговая организация. Согласно Всеобщему соглашению по торговле услугами (GATS) участники ВТО обязаны упразднить таможенные барьеры примерно на 100 разных видов услуг. В частности, уже было подписано соглашение по информационным технологиям, охватывающее рынок стоимостью 500 трлн. Долл. и предусматривающее отмену 45 странами таможенных пошлин на компьютеры, программное обеспечение и телекоммуникационное оборудование. Подписано соглашение о либерализации рынка финансовых услуг, участниками которого стали 102 государства. Этот глобальный рынок охватывает 38 трлн. банковских кредитов, 18 трлн. долл. ценных бумаг и 2 трлн. долл. страховых видов.
«Большая семерка» во главе с США осуществляет неформальный контроль над Всемирным банком (ВБ) и Международным валютным фондом (МВФ), которые со времен второй мировой войны играют ключевую роль в формировании глобальной финансово-экономической системы. В этих организациях странам «большой семерки» принадлежит почти половина голосов 45%. Следует отметить, что в конце XX века именно ВБ и МВФ, а не ООН взяли на себя главную роль в обеспечении международной экономической безопасности. Фактически произошла подмена Совета безопасности созданными и контролируемыми Западом финансовыми институтами, которые нередко ставят во главу угла интересы Вашингтона.
Перспективы развития мировой экономики
Окончательные контуры новой структуры глобальной экономической системы еще не определились, однако уже можно говорить, что вопреки желанию США в этом процессе преобладающей является тенденция формирования полицентрической системы международных отношений. В нынешних условиях основными экономическими конкурентами американцев стали их главные союзники в «холодной войне» Западная Европа и Япония, а также Китай.
Какие изменения могут произойти в мировой экономической системе? На наш взгляд, наибольшее развитие получат интеграционные процессы на региональном уровне. Вероятно, вступит в завершающую стадию процесс экономической консолидации ЕС, членами которого станет большинство (30-35) стран континента. В Европе сложится общее экономическое пространство, которое будет регулироваться примерно таким же образом, как и в рамках современных национальных государств. Будут набирать силу наднациональные политические институты ЕС, к которым перейдут многие функции в сфере законодательной и исполнительной власти.
В целом в Европе, вероятно, начнется формирование конфедерации, хотя этот процесс будет тормозиться трудностями интеграции восточноевропейских стран. Сохранится нынешняя трехуровневая система, хотя на каждом из ее уровней будет достигнута более высокая степень интеграции: 10-15 государств станут фактическими членами конфедерации, еще примерно столько же стран, включая некоторые из нынешних кандидатов в ЕС, будут интегрированы в меньшей степени, наконец в «предбаннике» ЕС останется группа стран Восточной и Юго-Восточной Европы, членство которым может быть предоставлено не ранее 2030-2040 гг.
К консолидированной Европе примкнут Северная Африка и, возможно, многие страны Ближнего Востока и Черной Африки.
Второе по степени интегрированности региональное объединение возникнет в Западном полушарии. В начале следующего столетия многие латиноамериканские страны будут иметь успешный опыт устойчивого развития. К 2015 г. здесь, вероятно, уже станет действовать зона свободной торговли, ядром которой станет НАФТА. Вне всяких сомнений господствующей силой в этой зоне будут США. В то же время новую роль начнут играть такие страны, как Бразилия, Мексика и Аргентина.
Тем не менее создание наднациональных институтов вряд ли получит большое развитие в этом регионе. К тому же США вряд ли откроют свои границы для миграции из латиноамериканских стран. Однако доля этой коалиции в мировом ВВП (33-35%) может заметно превзойти долю ЕС (20-25%).
Наиболее крупной по размерам экономической коалицией, несомненно, будет Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество. Членами этого объединения станут три крупнейших экономических державы мира США, Китай, который к этому времени, видимо, обойдет США по размерам ВВП по паритету покупательной способности (ППС), и Япония. На долю этой коалиции будет приходиться не менее 60% мирового ВВП, а без учета США и других стран НАФТА около 35%. Можно полагать, что в первой половине следующего века АТЭС останется наиболее динамично развивающимся районом глобальной экономики.
В АТР уже станет действовать зона свободной торговли для развитых государств и начнутся попытки создания общерегиональной зоны. Ликвидация торговых барьеров между США и Японией будет иметь далеко идущие последствия как для экономики этих стран, так и для мирового рынка. Не менее существенными окажутся последствия возможного возникновения «китайского экономического блока» (Китай, Гонконг, Сингапур, Тайвань), который способен превратиться в доминирующую силу в регионе. Его доля в мировом ВВП может превысить 20%.
Вместе с тем особую роль в интеграционных процессах в этом регионе, вероятно, будет по-прежнему играть АСЕАН. Нельзя исключать, что страны этой группировки смогут пойти на опережающие меры собственной экономической интеграции. В целом же темпы и глубина интеграционных процессов в АТЭС будут, очевидно, отставать не только от ЕС, но и НАФТА (или зоны свободной торговли Западного полушария). Поэтому АТЭС останется достаточно хрупкой экономической коалицией.
Таким образом, нынешняя конфигурация региональных экономических блоков в основном сохранится, хотя не исключены как изменения их состава, так и сдвиги в соотношении между ними.
Возможные конфликты в глобальной экономике могут гаситься благодаря нескольким факторам:
Во-первых, США, опираясь на свой экономический и военный потенциал, явно попытаются предотвратить вызовы со стороны конкурентов, стремясь институциализировать свои отношения с ними, сохранив за собой центральную роль в мировой экономической системе.
Во-вторых, создание Евроатлантического сообщества с участием США и ЕС может вступить в практическую стадию. В этом случае НАТО получит прочную экономическую базу, что обеспечит сохранение единства западного мира.
В-третьих, наберут силу международные институты, призванные регулировать глобальную экономику. "Большая семерка", ОЭСР, ВМФ, Всемирный банк и ВТО в первые десятилетия XXI века начнут играть еще более заметную роль в решении ключевых экономических вопросов. Видимо, этот механизм будет эффективно контролировать правила игры на глобальном рынке.
Вместе с тем нельзя исключать, что на мировой арене возникнут новые узлы противоречий. Так, консолидация ЕС без создания Евроатлантического рынка способно ослабить НАТО и вызвать серьезные экономические и политические расхождения между США и Европой. В свою очередь Китай может приблизиться к превращению в новую сверхдержаву, которая в состоянии бросить вызов США в АТР.
Таким образом, складывающаяся ситуация чревата превращением Содружества Независимых Государств во второстепенного участника международных отношений, если оно не сможет преодолеть системный кризис и восстановить свою экономическую, политическую и военную мощь, превратившись в один из центров силы на мировой арене в XXI века.
Для того чтобы войти в число лидеров глобальной экономики, в частности, России предстоит увеличить свой ВВП по ППС до 45% от мирового объема. Не меньшей должна быть ее доля и в таких показателях, как размер инвестиций и государственных расходов. Это позволит превзойти среднемировой уровень развития и приблизиться по размерам ВВП на душу населения к наиболее развитым странам. Видимо, для решения этой задачи в условиях быстрого развития глобальной экономики потребуется не меньше 40-50 лет при условии ежегодного роста ВВП в 5-6%. В случае же форсированного увеличения темпов роста до 8-10% эта задача может быть решена к 2030 г.
Роль России в мировой экономике может заметно возрасти, если реальностью станет интеграция в рамках СНГ, которая сегодня выглядит маловероятной. Если же в отношениях между Россией, Белоруссией, Украиной и Казахстаном возобладают интеграционные тенденции, проявляющиеся сегодня в формировании единого экономического пространства с зоной свободной торговли, то доля реформированного Содружества в мировых показателях достигнет 4%, а к 2030 г. 78%. Это, разумеется, существенно меньше, чем показатели трех основных экономических группировок, но примерно в полтора раза больше, чем у РФ, если она будет действовать в одиночку.
Наконец, значение России для глобальной экономики будет еще более важным, если вместо источника дешевого и грязного сырья она сможет стать транспортно-коммуникационным мостом между Евроатлантическим и Азиатско Тихоокеанским регионами. Выживание и усиление России в XXI веке будет обеспечено в том случае, если ее соседи и на Западе (Евроатлантическое сообщество) и на Востоке (Азиатско-Тихоокеанское сообщество) сочтут, что их интересам отвечает сотрудничество с РФ. В этом случае Россия получит максимальную выгоду от взаимозависимости, если сможет получить в глобальной экономике такую роль, которая превратит нас в один из столпов мирового рынка.
Евразийская стратегия не должна ставить своей целью возрождение сверхдержавы. Специфические условия, благодаря которым во второй половине XX века мир был биполярным, думается, уже никогда не повторится. Но Россия может выжить и реализовать свой потенциал в этом многополярном мире как великая держава, равноправный участник полицентрической системы международных отношений.
СНГ в новейших европейских интеграционных процессах
Роль обретших независимость республик бывшего Советского Союза в глобальной экономики могла быть существенно повышена, если бы удалось развить и углубить сотрудничество на региональной основе, осуществить те идеи, которые на протяжении последних 10 лет неоднократно высказывались. Тесное экономическое сплочение этой группы стран усилило бы ее конкурентоспособность в мировой экономике, укрепило позиции в конкурентной борьбе с промышленными гигантами Америки, Европы, Японии.
Казалось бы общность экономической жизни в советские времена всех этих государств создает хорошие предпосылки для взаимного хозяйственного сотрудничества, продолжения рациональных связей, сложившихся в прошлом, и создания новых предпосылок для углубления контактов. К сожалению, жизнь это не подтверждает; более того налицо определенная тенденция к деинтеграции.
Доля взаимной торговли в рамках СНГ падает, происходит значительный крен в сторону развития отношений с Западом. Почти повсеместно эта доля сокращается.
Перспективы углубления взаимодействия России с государствами членами СНГ в сфере экономики следует в первую очередь рассматривать в контексте активно идущих процессов глобализации. Все страны СНГ сейчас решают весьма сложную задачу своего последовательного вхождения в систему мирохозяйственных связей. Этот процесс идет болезненно. Между тем мировой опыт показывает, что существенно смягчить негативные аспекты глобализации можно на пути развития региональной интеграции (это не панацея, но достаточно сильнодействующее средство).
На продвижение общих интересов государств СНГ в мире может весомо работать универсальное геостратегическое положение Содружества, наличие на его территории перспективных международных транспортных и энергетических коридоров. Вместе с тем еще могут быть задействованы многие специфические факторы общности хозяйственная система, язык и в более широком плане ментальность и др.
Государства участники СНГ все сильнее осознают необходимость тесного межгосударственного взаимодействия в вопросах энергетической политики и обеспечения защиты интересов стран-производителей природного газа.
Весьма актуальной задачей в контексте обеспечения эффективной и реальной экономической интеграции по прежнему остается дальнейшая либерализация торговли в рамках СНГ и Таджикистана. Создание этого объединения явилось логическим продолжением интеграционного опыта, наработанного пятью странами за несколько лет.
В обычном понимании с экономической интеграцией на региональной основе ассоциируют достаточно высокую степень взаимосвязанности национальных экономических систем. Это сопровождается созданием определенных преференциальных условий торгового обмена внутри данной зоны. Если взять молодые интеграционные группировки, такие как Североамериканская ассоциация свободной торговли, то там эта тенденция возрастания доли взаимной торговли явно прослеживается. В условиях же СНГ наблюдается обратный процесс, несмотря на все благие намерения.
Среди причин, которые сдерживают интеграционное сотрудничество, на первом месте стоит политика участников стран СНГ, которые порой недостаточно доверяют и друг другу, и России. Они ожидают от Запада больше того, что он собирается им дать, и предпочитают западные товары, не считаясь с собственными возможностями оплаты растущего объема импорта. Сказывается также серьезное различие в уровнях реформирования хозяйственных механизмов, состояния управления экономикой, боязнь политической и экономической зависимости от России, будущее которой для некоторых представляется не очень определенным. Да и последняя в силу своей экономической слабости, отсутствие убедительных концепций собственного развития не стала подлинным ядром интеграционного союза, каким бы она могла быть, если бы экономика России находилась в состоянии бурного развития и процветания.
Тормозит дело присущая постсоветским режимам и некомпетентность в вопросах внутренней и международной экономической политики, бюрократизм, примитивный национализм, Нужно сказать, что и Запад усматривает в интеграционных намерениях стран СНГ возрождение имперских устремлений России и зачастую пытается противодействовать сближению стран
Стратегия долгосрочного роста в условиях догоняющей постиндустриализации
За последние 10-12 лет Азербайджан и другие новые независимые государства пережили по меньшей мере четыре кризисных трансформационных процесса: тяжелый макроэкономический кризис, вызовы постиндустриального общества и адаптация к постиндустриальной структуре, собственно посткоммунистический кризис и, наконец, революционная форма трансформации (т. е. трансформация в условиях слабого государства, когда данные процессы идут вне национального консенсуса и без государственного контроля).
Три из названных процесса завершены. Осталось адаптировать экономику к постиндустриальной структуре, что станет приоритетом развития новых независимых государств на протяжении следующих двух десятилетий. Задача эта при всей ее исключительной сложности тоже не является беспрецедентной, поскольку Запад уже решал проблему «догоняющей постиндустриализации» в 70-80-е годы. Правда, задача формирования стратегии долгосрочного экономического роста в начале XXI века является гораздо более сложной, чем та, которую решали 20-30 лет назад. Прежде всего в силу следующих причин.
Во-первых, постиндустриальное общество в странах СНГ находится только в процессе становления. Его основные, конституирующие черты еще не проявились в полной мере. Пока даже трудно определенно сказать, в какой мере современное общество несет в себе постиндустриальные признаки.
Во-вторых, в этом регионе ситуация усугубляется отсутствием вообще какого бы то ни было опыта догоняющего развития в постиндустриальном мире, т.е. отсутствует сам феномен, который мы намерены анализировать. Все наиболее успешные примеры догоняющего развития (в том числе и за последние 50 лет) относятся к принципиально иному классу проблем к трансформации традиционных обществ в индустриальные. Более того, как показывают события последнего десятилетия, пример их индустриального скачка вовсе не гарантирует им успешную адаптацию к вызовам постиндустриальной эпохи. Быстрый рост Японии и близких к ней стран Юго-Восточной Азии натолкнулся к началу 90-х годов на серьезные препятствия, связанные как раз с ограниченностью индустриальной модели роста и их неспособностью (во всяком случае пока) перейти в постиндустриальную систему координат. Можно предположить, что с серьезными проблемами такого же рода столкнется позднее и быстро растущий в настоящее время Китай.
В-третьих, сама специфика постиндустриальной системы (в той мере, в какой мы в настоящее время знакомы с ней) несет дополнительные трудности для анализа. Важнейшей характеристикой системы является очевидное усиление неопределенности всех параметров жизнедеятельности общества. Это связано с двумя особенностями постиндустриального общества, радикально отличающими его от общества индустриального.
С одной стороны, резко возрастает динамизм технологической жизни, что обусловливает столь же быстрое сужение временных горизонтов экономического и технологического прогноза. С другой, можно говорить о практически безграничном росте потребностей и соответственно расширении возможностей их удовлетворения (как в ресурсном, так и в технологическом отношении). Все это многократно увеличивает масштабы экономики и одновременно индивидуализирует (можно сказать, приватизирует) ее как потребности, так и технологические решения становятся все более индивидуальными, что и обусловливает повышение общего уровня неопределенности.
Динамизм предполагает отказ от отраслевых приоритетов, устанавливаемых и поддерживаемых государством. Проблема здесь не в общей неэффективности государственного вмешательства в хозяйственную жизнь, а в изменении самих принципов функционирования экономической системы.
Если в индустриальную эпоху можно было наметить приоритеты роста на 30-50 лет и при достижении их действительно войти в ряды передовых стран (что и сделали в свое время Германия, а потом Япония и СССР), то теперь приоритеты быстро меняются. Скажем, можно попытаться превзойти мир по производству компьютеров на душу населения, разработать программы производства самых лучших самолетов и телефонов, но к моменту их успешного осуществления выяснится, что мир ушел далеко вперед. Причем ушел в направлении, о возможности которого при разработке программы всеобщей компьютеризации никто и не догадывался. Потому что главным в наступающую эпоху являются не «железки» (пусть даже и из области пресловутого high tech), а информационные потоки.
Злоупотребление государства стратегическим планированием есть «опасная самонадеянность» (если использовать выражение Ф.Хайека) и может привести лишь к консервации отставания. Как генералы всегда готовятся к сражениям прошлой войны, так и структурные прогнозы ориентируются на опыт прошлого, на опыт тех, кого принято считать «передовиками». Это имело определенный смысл (хотя и довольно ограниченный) на этапе индустриализациии, когда представления о прогрессивности хозяйственной структуры и об отраслевых приоритетах оставались неизменными по крайней мере на протяжении нескольких десятилетий.
Тем самым проблема выявления сравнительных преимуществ страны становится более значимой, чем в условиях индустриализации. Вновь, как и на ранних стадиях современного экономического роста, необходимо отказаться от заранее заданных и предопределенных секторов прорыва и ориентироваться на выявление тех факторов, которые наиболее значимы для данной страны при данных обстоятельствах.
Индивидуализация обусловливает важность децентрализации. Если для индустриального общества важнейшей характеристикой была экономия на масштабах, то в постиндустриальном мире роль ее все более сокращается. Разумеется, там, где остается массовое типовое производство, сохраняется и экономия на масштабах, сохраняется и роль крупнейших централизованных фирм. Но по мере того как на первый план выходят наука и возможности ее практического применения в экономической и социальной жизни снижается и возможность экономии на масштабах, а за этим снижается и созидательный потенциал централизации.
Перечисленные трудности и ограничения, налагаемые сегодняшним состоянием знания (точнее, незнания) природы постиндустриального общества, не следует, впрочем, рассматривать как аргументы в пользу отказа от его изучения или признания принципиальной невозможности проведения государством какой-либо осмысленной политики догоняющего роста. Мы лишь считаем необходимым подчеркнуть, что на нынешнем начальном этапе формирования новой экономической и технологической системы экономисты и политики должны особенно осторожно относиться к собственным представлениям и рекомендациям и намерениям. Пожалуй, можно быть уверенным только в одном: сегодняшние рассуждения и выкладки, какими бы обоснованными они нам не представлялись, в конечном счете (при достижении постиндустриальным обществом состояния зрелости) будут казаться весьма наивными.
Что все это означает для практической экономической политики в новых независимых государствах?
Во-первых, надо признать, что адаптивность институтов более важна, чем концентрация ресурсов. Основываясь на опыте выигранных войн прошлого, аналитики предлагают много рецептов относительно того, как сконцентрировать ресурсы, тем более ограниченные, на приоритетных направлениях. На наш взгляд, этот путь очень опасен, поскольку при узких временных горизонтах и быстрой смене структурных приоритетов способность экономических агентов адекватно реагировать на такую смену гораздо важнее любой концентрации любых ресурсов.
Во-вторых, очень важно отказаться от традиционной промышленной политики, предполагающей задание государством отраслевых приоритетов, субсидирование процентных ставок и перераспределение ресурсов в пользу «отраслей национальной гордости». Сторонники этого курса предлагают рекомендации, как возродить и дополнить либеральные реформы промышленной политикой. Радует лишь то, что пока все глашатаи промышленной политики не сходятся в вопросе о том, в чем эти приоритеты состоят. И пока они заняты внутренними разногласиями о приоритетах, у страны есть шанс.
В-третьих, не следует фетишизировать количественные параметры экономического роста, пугать себя тем, что вчера было 9%, сегодня 5 или 3%. Чем больше стремление искусственно повысить темпы, тем выше вероятность возвращения к дискуссиям о темпах «минус три» или «минус шесть», не говоря уже о том, что в условиях глубокой структурной трансформации сами по себе цифры роста не дают исчерпывающей информации.
В-четвертых, если хочется на чем-то концентрировать ресурсы, то надо охватывать и институциональную среду, и развитие личности, т.е. структурными приоритетами является укрепление государственных институтов и социальной сферы (образования и здравоохранения). Очевидно, что ту задачу, которую в индустриализации страны на рубеже XIX-XX веков решила железнодорожно-транспортная инфраструктура, на рубеже XX-XXI веков с точки зрения генерирования роста могут выполнить вложения в образование и здравоохранение.
Таким образом, на ближайшие годы приоритетами практической экономической политики могут быть:
Во-первых, политические институты и политические реформы. Экономические реформы зашли уже достаточно далеко, и, строго говоря, экономическое законодательство и экономические институты уже не могут давать должного эффекта без адекватной политической и правовой среды, прежде всего без судебной системы, государственного управления и военной реформы;
Во-вторых, необходимо движение в направлении институтов западного общества. Идет бесконечная дискуссия, вступать или не вступать странам СНГ в ВТО, и кто от этого выиграет или проиграет. С точки зрения стратегии догоняющего постиндустриального развития, вступление в ВТО важно не само по себе и даже не только как доступ к антидемпинговым процедурам. ВТО важно как один из шагов на пути в институты западного экономического сообщества, за которым должно последовать продвижение к общеевропейскому экономическому пространству, если угодно к общему рынку в Европе;
В-третьих, надо активнее использовать «институциональный» опыт европейского сообщества. Можно долго дискутировать о том, какие институты лучше европейские, американские или китайские. Но новые независимые государства культурно, географически и экономически часть европейского экономического пространства. Впрочем, речь не должна идти о принятии всех институтов европейского сообщества. Достаточно взять на вооружение лишь те структуры и формы, которые эффективны в Европе и уместны в странах СНГ с точки зрения развития сравнительных экономических преимуществ. Очевидно, обсуждая проблему гармонизации законодательства и формирования институтов, нельзя ориентироваться на аграрную или социальную политику ЕС. Ориентиром не могут быть также параметры бюджетного дефицита, задаваемые европейской экономической зоной, и европейская налоговая система, поскольку в рамках СНГ, в частности в России, уже существуют лучшие модели;
В-четвертых, все названные процессы не должны приводить к отступлению от стандартного набора макроэкономических требований и нести в себе уступки популизму, например сохранение достижений «вашингтонского консенсуса», прежде всего в области бюджетной и денежной политики. Кредитная история новых независимых государств не такая, чтобы играть с бюджетным дефицитом при каких бы то ни было ценах на нефть. Это предполагает снижение относительных расходов бюджета в долях ВВП при возможном росте абсолютных расходов по мере экономического роста и повышение их эффективности.
Трансформация экономики России
По данным Всемирного банка, в 90-е годы мировой ВВП ежегодно в среднем возрастал на 2,2%, а промышленное производство на 2,3%. При этом наиболее высокие темпы развития среди крупных государств демонстрировали Китай (соответственно 11,6% и 16,3%) и Индия (6,0% и 7,2%). К сожалению, показатели России оказались среди худших: ежегодно ВВП РФ уменьшался на 7,7%, а промышленное производство на 9,3%. В результате России грозит реальная опасность не попасть в XXI веке в список главных центров силы. По размерам ВНП и паритету покупательной способности (ППС) она уступает не только странам «большой семерки», Индии и Китаю, но и Южной Корее, Мексике, Бразилии и Индонезии. Уже в ближайшем десятилетии Россию могут обогнать такие страны, как Турция, Иран, Аргентина и Австралия.
Понижение статуса России на мировой арене связано не только с беспрецедентным по глубине и продолжительности экономическим кризисом, но и с тем, что после краха биполярной системы у нее не стало настоящих партнеров и союзников, что создало угрозу ее изоляции на международной арене. Она оказалась в роли постороннего наблюдателя консолидационных процессов, развернувшихся как в Европе, так и в Азиатско-Тихоокеанском регионе, утратила возможность влиять на развитие ситуации в Европе, на Ближнем и Дальнем Востоке то есть в тех регионах мира, которые на протяжении столетий имели для нее жизненно важное значение.
Проведенные реформы позволили решить значительное число названных выше задач. Приняты пакет налоговых законов, трудовой, земельный и таможенный кодексы, базовые законы, необходимые для проведения реформы сельского хозяйства, железнодорожного транспорта и электроэнергетики. Осуществляется пенсионная реформа с введением накопительных механизмов. Сделано несколько важнейших шагов в области реформирования системы налогообложения и совершенствования системы государственного управления. В частности, введены "плоская шкала" подоходного налога и регрессивная шкала единого социального налога, снижен налог на прибыль, установлен налог на добычу полезных ископаемых; приняты федеральные законы о системе государственной службы и общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов РФ.
Вместе с тем отдельные цели, намеченные правительством для реализации, так и не были достигнуты. Не удалось в полном объеме осуществить меры по дебюрократизации экономики, в частности упростить процедуру регистрации юридических лиц. Выявились и другие ограничения для экономического роста и повышения конкурентоспособности экономики, что требует смещения акцентов в проводимой политике при сохранении общего направления преобразований.
И все же основные итоги и тенденции социально экономического развития РФ были удовлетворительными. Объем ВВП увеличился на 26%, промышленное производство более чем на 37%. Устойчивой и предсказуемой оставалась ситуация на валютном рынке, по графику обслуживался государственный долг, золотовалютные резервы Банка России увеличились за три последних года почти в 4 раза и составили 64,9 млрд. долл. США.
Несмотря на эти успехи, правительство не может быть уверено в создании прочной основы долгосрочного устойчивого роста и о ликвидации зависимости от конъюнктуры мирового рынка энергоносителей. При этом сам уровень экономического развития России остается низким. ВВП на душу населения составляет около 7800 долл. США по паритету покупательной способности и менее 2500 долл., по текущему обменному курсу, что в несколько раз ниже показателей не только ведущих, но и многих развивающихся стран. Это обусловливает низкое качество жизни и высокий уровень бедности.
Основными факторами посткризисного роста экономической активности являлись, прежде всего, благоприятная внешнеэкономическая конъюнктура и девальвация рубля, а также изменение мотивации хозяйствующих субъектов. Все большая часть предприятий приспосабливается к рыночным условиям. При этом развитие рыночных институтов и инфраструктуры создает условия для обеспечения экономического роста.
На начальном этапе посткризисного развития благодаря жесткой бюджетной политике, предсказуемой кредитно-денежной политике и сдерживанию роста цен (тарифов) на продукцию (услуги) субъектов естественных монополий девальвация рубля не привела к раскручиванию инфляционной спирали и временно повысила ценовую конкурентоспособность российской продукции как на внешнем, так и на внутреннем рынке. Это дало импульс к оживлению деловой активности во всех сферах экономики.
Высокие темпы экономического роста были достигнуты прежде всего за счет загрузки простаивавших мощностей. Российские производители, получив в результате девальвации рубля конкурентные преимущества, смогли быстро увеличить объемы выпуска продукции без существенной модернизации производства и повышения ее качества. Кроме того, значительный приток доходов от экспорта оказывал стимулирующее воздействие на внутренний спрос, как инвестиционный, так и потребительский.
Влияние первого фактора роста девальвации рубля практически исчерпано. Второй фактор рост внутреннего спроса за счет высоких экспортных цен на сырьевые товары хотя и продолжает действовать, но зависит от мировой конъюнктуры, поэтому не может обеспечить устойчивого роста. Уровень развитости рынков и инфраструктуры также не способен обеспечить дальнейшее динамичное развитие экономики. Резервы загрузки производственных мощностей практически использованы. Увеличение реальных доходов населения (за последние три года примерно на треть) привело к качественной трансформации структуры потребления. По мере повышения доходов население отдает предпочтение приобретению более дорогих и качественных товаров.
В условиях, когда производство таких товаров в России было гораздо менее конкурентоспособно (в первую очередь это касается товаров длительного пользования), насыщение спроса происходило за счет роста импорта. В результате импорт увеличился на 13%.
Таким образом, в последующие годы предстоит обеспечить активизацию внутренних факторов развития экономики, а также конкурентоспособность за счет инвестиций в модернизацию производства и технологий, инноваций, снижения издержек производства.
Главным фактором, сдерживающим такие инвестиции, остается недостаточная привлекательность российских активов для вложения капитала. Неблагоприятная среда для отечественного и иностранного инвестора выражается в отсутствии стабильных правил игры, эффективной системы правоприменения, в неразвитости рыночной инфраструктуры.
Эти причины препятствуют не только эффективной инвестиционной деятельности, но и другим, менее капиталоемким направлениям повышения конкурентоспособности (внедрению инноваций, мер по снижению издержек).
Отсутствие радикальных сдвигов в улучшении делового климата не позволяет создать условия для преодоления сырьевой направленности структуры экономики. На долю отраслей ТЭК приходится около 30% объема промышленного производства России, 32% доходов консолидированного и 54% федерального бюджета, 54% экспорта, около 45% валютных поступлений. Отсутствие межотраслевого перетока капитала сохраняет отсталость перерабатывающих секторов экономики.
Другая диспропорция относительно невысокая по сравнению с другими странами доля малых и средних предприятий в объеме ВВП и численность работающих. Это снижает возможности экономики к адаптации в условиях меняющихся внешних факторов, колебания потребительского спроса, ускоренного развития технологий.
Существует ряд ограничений для осуществления предпринимательской деятельности в целом.
Во-первых, нынешнее состояние рыночных институтов и инфраструктуры задает высокий уровень трансакционных и производственных издержек в экономике. Это следствие прежде всего низкой конкуренции на рынках (товарных и ресурсных), а также незавершенности преобразований в секторах, предоставляющих услуги как финансового, так и производственного характера.
Финансовая инфраструктура не обеспечивает эффективного выполнения функций финансового посредничества. Объем имеющегося в экономике капитала, несмотря на значительный отток его за рубеж в предыдущие годы, достаточно велик для финансирования модернизации производства. Свободные средства есть у крупных сырьевых компаний, почти не задействован потенциал частных сбережений населения, на рынок начали выходить долгосрочные пенсионные накопления. В то же время инструменты финансового посредничества, призванные направить свободные финансовые ресурсы в те сферы экономики, где они могут быть использованы с большей экономической эффективностью, в том числе в секторы с высокой добавленной стоимостью, по-прежнему недостаточно развиты.
Во-вторых, остается недопустимо высоким и обременительным вмешательство государства в экономическую деятельность. Это касается широких полномочий государственных органов в перераспределении экономических ресурсов, неэффективности судебной и правоохранительной системы, большого количества административных барьеров и высокой налоговой нагрузки на предпринимательскую деятельность. При этом государство не обеспечивает в достаточной степени эффективное предоставление услуг в тех областях, где оно обязано это делать, что по-прежнему стимулирует отток капитала и уклонение от уплаты налогов.
В-третьих, экономика России остается относительно закрытой и изолированной в силу неэффективного таможенного и избыточного валютного регулирования, а также несоответствия российских стандартов международным.
Не в полной мере задействованы такие инструменты торговой политики, как тарифные и нетарифные меры, специальные защитные меры.
В-четвертых, неэффективность системы предоставления социальных услуг при низком уровне оплаты труда препятствует нормальному воспроизводству "человеческого капитала".
Судя по решительным действиям правительства страны, государственное руководство осознает, что Россия после четырехлетнего периода экономического роста в состоянии ставить перед собой масштабные задачи и рассчитывать на их решение. Тем более что ускорение темпов роста может стать задачей, способной сплотить государство, бизнес и общество.
С этой целью Правительство РФ утвердило новую среднесрочную программу социально экономического развития, которая предполагает реализацию "сценария ускоренной диверсификации" российской экономики. В этом документе основным направлением, обеспечивающим ускоренный рост экономики и диверсификацию, названо опережающее развитие перерабатывающих секторов (в первую очередь высокотехнологичных), сферы услуг, а также повышение степени переработки сырья.
По мнению разработчиков этого документа, главным условием диверсификации экономики, повышения темпов экономического роста является устранение препятствий, сдерживающих предпринимательскую активность, для чего необходимо:
• максимально упростить регистрацию предпринимательской деятельности, лицензирование отдельных видов деятельности, согласование инвестиционных проектов;
• разработать прозрачные правила взаимоотношений государства и предпринимателя (предсказуемая макроэкономическая политика, стабильный налоговый и таможенный режим, либеральное валютное регулирование, необременительный контроль и надзор со стороны органов государственной власти);
• обеспечить недискриминационность доступа хозяйствующих субъектов к земельным участкам, производственной инфраструктуре, сырью и материалам, квалифицированной рабочей силе, капиталу и другим ресурсам; развивать систему страхования, в том числе коммерческих рисков;
• совершенствовать систему защиты прав экономических субъектов, в первую очередь судебной системы и правоохранительных органов; гарантировать не ухудшение со стороны государства условий предпринимательской деятельности.
Обозначенные меры можно назвать "горизонтальными", то есть создающими экономические стимулы для развития всех секторов экономики. Их реализация может дать значительный импульс развитию новых секторов.
При этом в целях ускорения процессов диверсификации одновременно с общим улучшением делового климата предстоит осуществить комплекс "вертикальных" мер, включая:
• создание условий для повышения предпринимательской активности, в первую очередь в отраслях перерабатывающей промышленности, а также в сфере услуг;
• стимулирование углубления переработки сырья не только в секторах ТЭК, но и в лесопромышленном комплексе, химической и металлургической промышленности, сельском хозяйстве;
• повышение технологического уровня и наукоемкое продукции.
При этом "вертикальные" меры не предполагают прямой государственной поддержки конкретных секторов и отраслей. Целью таких мер является стимулирование тех видов деятельности, которые объективно способствуют диверсификации экономики.
Для этого будут применяться различные инструменты, включая налоговые и таможенно-тарифные меры, а также механизмы поддержки экспорта.
Правительство РФ предполагает концентрировать усилия на шести приоритетных направлениях:
Во-первых, на приведении институциональных условий и инфраструктуры в соответствие с потребностями бизнеса.
Во-вторых, на реализации административной реформы, создании эффективной системы государственного управления.
В-третьих, на повышении открытости экономики.
В-четвертых, на инновационном развитии отраслей промышленности.
В-пятых, на формировании эффективной системы предоставления социальных услуг, создающей благоприятные условия для развития "человеческого капитала".
В-шестых, на обеспечении благоприятных макроэкономических условий развития.
Для решения названных задач предполагается:
• обеспечить принятие решений по большинству мероприятий на уровне министерств и ведомств в соответствии с их компетенцией;
• определить ответственных исполнителей по основным пунктам программы за конкретным министерством или ведомством, разрабатывающим календарный план по их реализации и перечень необходимых правовых актов, а также несущим ответственность за исполнение этих мероприятий;
• обеспечить публичности процесса выработки предложений по решению программных задач с участием общественности, научных и экспертных кругов;
• разработать предложения о принятии дополнительных мер по реализации нормативных правовых актов;
• создать рабочих групп по разработке нормативных документов с включением в них независимых экспертов, представителей бизнеса и общественности.
Главным дополнительным источником инвестиций будет служить сокращение оттока российского капитала благодаря мерам по улучшению инвестиционного климата оптимизации налоговой нагрузки, укреплению финансовой системы, развитию инфраструктуры. В течение прогнозного периода в российской экономике сохранится высокая норма валовых сбережений 28-30% ВВП. Следует ожидать, что выполнение программы повысит норму валовых накоплений с 21% ВВП в до 23%. Это обеспечит опережающий рост инвестиций в основной капитал в размере не менее 8% в год.
Обеспечение высоких темпов экономического роста создаст необходимые условия для позитивных, ощутимых для массовых групп населения изменений в социальной сфере.
Правительство РФ рассчитывает, что совокупность макроэкономических показателей и результатов институциональных реформ сделает возможным присвоение России инвестиционного рейтинга, что приведет к дополнительному притоку долгосрочных инвестиционных ресурсов и позволит повысить устойчивость экономического роста. С другой стороны, реализация программы позволит запустить новый механизм устойчивого роста экономики, основанный на последовательной диверсификации ее структуры. Базовым фактором этого процесса станет повышение привлекательности секторов с высокой долей добавленной стоимости для долгосрочных инвестиционных вложений.
В экономике произойдет структурный сдвиг в пользу обрабатывающих отраслей. Добывающих отраслей в промышленном производстве составляла 50,4%, а обрабатывающих 49,6%, то это соотношение составит 48,2 и 51,8% соответственно. Кроме того, прогнозируется увеличение доли услуг в производстве ВВП, прежде всего за счет развития малого предпринимательства и повышения конкурентоспособности инфраструктурных секторов (в первую очередь транспорта и связи).
Предпосылки ускоренного развития Азербайджана
История социально-экономического развития Азербайджана, начиная с установления его независимости, может быть разделена на два различных этапа рыночной трансформации.
Первый период характеризовался обнищанием населения, экономическим крахом, гиперинфляцией и фактически неконтролируемой экономикой. Неблагоприятная финансовая, денежно-кредитная и внешнеэкономическая политика, а также влияние инфляции на макроэкономические условия привели к тяжелым потерям в экономике состояние и в конечном итоге к развалу всей финансово-банковской системы. Разрушение традиционных экономических контактов в постсоветских республиках, а также потеря всех рыночных выходов Азербайджана ещё более усугубило ситуацию.
Отсутствие в этот период у исполнительных властей конкретной, последовательной и систематической программы действий в области проведения экономических реформ привело к тому, что принятые законы и нормативные акты, предназначенные для трансформации системы централизованного планирования и распределения в рыночную экономику, остались нереализованными.
Вследствие несбалансированной казначейской и денежной политики появились серьёзные проблемы в банковско-финансовой и внешнеторговой областях деятельности:
• дефицит бюджета увеличился с 0,1% по отношению к ВВП до 13%;
• весь дефицит бюджета покрывался Национальным банком, что привело к огромному росту денежной массы в обороте;
• денежная эмиссия составляла 40-45 % доходов населения;
• объёмы кредита составляли 55-60 % валового внутреннего продукта;
• процентная ставка национального банка достигла 250%;
• манат, национальная валюта;
• скоро начал обесцениваться и обесценился в 9 раз по сравнению с российским рублем и в 245 раз по сравнению с американским долларом;
• годовой уровень инфляции превысил 1600%;
• товарооборот внешней торговли уменьшился на 42%.
Эти, а также иные объективные и субъективные факторы, привели к беспрецедентному спаду жизненного уровня населения и экономики Азербайджана. Азербайджан переживал глубокий социально-экономический кризис.
Второй период (по настоящее время) это время радикальных перемен, достигнутых посредством политики фундаментальной экономической реформы, приведшей к макроэкономический стабилизации, реструктурированию и возрождению экономики и улучшению условий жизни людей.
Несомненно, Гейдар Алиев, избранный президентом Азербайджанской Республики всенародным голосованием, стал ключевой фигурой, ответственной за все социально экономические достижения второго периода. Он сумел обеспечить социальную и политическую стабильность, таким образом, закладывая основу для дальнейших усилий по преобразованию народного хозяйства. В результате его титанических усилий, а также проводимой им в жизнь внутренней и внешней политикой была достигнута некоторая степень политической и социальной стабильности. С устранением реальных угроз политической и экономической безопасности Азербайджана страна устанавливает курс на безотлагательные крупномасштабные социально-экономические реформы.
Зримым доказательством стабильности в стране послужило подписание многомиллиардного «контракта века» с крупнейшими международными нефтяными компаниями, которые также отметили исторический вход Азербайджана в мировую экономику.
Предприняты практические усилия для того, чтобы наладить и усилить взаимодействие с основными международными экономическими и финансовыми учреждениями, чья техническая помощь которых была существенна для успешного проектирования и выполнения трех правительственных программ, нацеленных на укрепление макроэкономической стабильности, реструктурирования и восстановления экономики и улучшения жизненного уровня людей.
Правительство приняло жесткий бюджет, кредит, налог, таможенную и социальную политику. В результате либерализации цен, активизации внешней торговли и валютного рынка, а также ограничения участия государства в экономической деятельности предприятий (которая включала в себя отказ от системы государственных договоров, квот, лицензирования и т.д.) удалось остановить процесс падения валового внутреннего продукта, привести к приемлемому уровню дефицит бюджета, нормы инфляции и устойчивость национальной валюты, приостановить процесс обнищания населения. Вообще, экономическое развитие стало в значительной степени управляться рыночными методами.
В результате этих усилий в экономической сфере произошли следующие изменения:
• приняты около 250 законов и более 700 других нормативно-правовых актов, направленные на законодательное обеспечение преобразований в секторах экономики;
• дефицит бюджета сократился до 12 % ВВП, прекращено его погашение за счёт кредитов Национального банка;
• правительственные ассигнования для социальных потребностей увеличились до уровня более чем 50%;
• процентная ставка Национальная банка уменьшена до 10%;
• национальный золотовалютный запас доведён до уровня, равного объемам 56 месячного импорта страны, что обеспечило достаточное пространство для маневра на валютном рынке;
• достигнута устойчивость обменного курса национальной валюты маната по отношению к твердым валютам;
• началась приватизации посредством денег и чековых аукционов;
• проведена земельная реформа, включающая передачу более 1,3 млн. га сельскохозяйственных угодий сельскому населению с правом купли-продажи;
• существенно либерализована внешняя торговля, что позволило увеличить ее товарооборот до 3,9 млрд. долл., или в 2,5 раза;
• закрыты приблизительно 25 министерств, государственных предприятий и объединений закрыты, образованы десятки акционерных компаний, отменены системы квот, экспортного налога и т.д.;
• проведена подготовительная работа по вступлению Азербайджанской Республики во Всемирную торговую организацию.
Вывод
Главная отличительная черта современной системы международных отношений заключается в формировании и развитии мощных региональных коалиций, позволяющих достигать мультипликации усилий и более эффективно защищать свои интересы на мировой арене.
Содружество Независимых Государств, ресурсный потенциал которого не уступает ни одной из трех главных экономических объединений современного мира, к сожалению, на мировой арене играет сегодня третьестепенную роль. СНГ отстает по основным экономическим параметрам не только от этих блоков, но и от некоторых второразрядных экономических группировок, например АСЕАН, объединяющий страны Юго-Восточной Азии, или МЕРСОКУР содружества Бразилии, Аргентины, Уругвая и Парагвая.
За последние 10-12 лет Азербайджан и другие новые независимые государства пережили, по меньшей мере, четыре кризисных трансформационных процесса: тяжелый макроэкономический кризис, вызовы постиндустриального общества и адаптация к постиндустриальной структуре, собственно посткоммунистический кризис и, наконец, революционная форма трансформации (т. е. трансформация в условиях слабого государства, когда данные процессы идут вне национального консенсуса и без государственного контроля). Три из названных процесса завершены. Осталось адаптировать экономику к постиндустриальной структуре, что станет приоритетом развития Азербайджанской Республики на протяжении следующих двух десятилетий.
В результате либерализации цен, активизации внешней торговли и валютного рынка, а также ограничения участия государства в экономической деятельности предприятий (которая включала в себя отказ от системы государственных договоров, квот, лицензирования и т.д.) правительству Азербайджана удалось остановить процесс падения ВВП, привести к приемлемому уровню дефицит бюджета, нормы инфляции и устойчивость национальной валюты, приостановить процесс обнищания населения.
Статью подготовила ведущий эксперт-экономист по бюджетированию Ошуркова Тамара Георгиевна. 
