прежде чем говорить о функциях судебной власти и формах её реализации, следует определить точное значение исходных понятий. Это особенно важно в связи с тем, что в научной литературе нет ясности не только по вопросу о том, какие функции выполняет судебная власть и в каких формах она реализуется, но и отсутствуют четкие критерии, позволяющие относить определенные виды судебной деятельности к категории функции или формы. Так, В.А.Ржевский и Н.М.Чепурнова называют «правосудие, надзор за судебной деятельностью нижестоящих судов со стороны вышестоящих, судебное управление, судебный контроль в области исполнительной власти, судебный конституционный контроль» формами осуществления судебной власти. В.В.Скитович некоторые из видов судебной деятельности — правосудие, юрисдикционный контроль, формирование судейского корпуса и руководство судебной практикой относит к функциям судебной власти. По мнению В.П.Божьева, функцией судебной власти является правосудие, а судебный контроль, формирование судейского корпуса, руководство судебной практикой являются полномочиями судебной власти, видами её реализации. Отнесение одних и тех же видов деятельности к различным категориям нуждается в объяснении.
Представляется, что имеющиеся в науке терминологические расхождения в определении функций и форм реализации судебной власти вызываются не только различными взглядами на эти понятия, но и различным пониманием самой судебной власти. Взгляд на судебную власть как на систему судебных органов Росийской Федерации закономерно приводит к необоснованному отождествлению функций и форм деятельности судебных органов с функциями и формами реализации судебной власти. Так, например, отнесенные некоторыми исследователями к формам осуществления судебной власти судебное управление и надзор вышестоящих судов за деятельностью нижестоящих являются формами деятельности некоторых из звеньев судебной системы, но никак не могут рассматриваться в качестве форм осуществления самой судебной власти.
Исходя из общепринятого понимания функции как основного направления деятельности или реализации какого-либо явления, можно считать, что функции судебной власти — это основные направления её реализации, роль и назначение судебной власти в обществе. Функция выражает внутреннее содержание явления в отличие от формы, представляющей внешнее выражение содержания, способ его существования и реализации. Опираясь на подобное толкование терминов, можно утверждать, что единственной функцией судебной власти, как ветви власти государственной, является судебная защита прав и свобод человека и гражданина, а формой реализации судебной власти является правосудие, осуществляемое посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства (часть 2 ст. 118 Конституции РФ). Обоснуем это утверждение.
Провозгласив высшей социальной ценностью человека, его права и свободы Конституция РФ возложила на государство обязанность их признавать, соблюдать и защищать (ст.2). В соответствии со ст. 45 Конституции РФ, государственная защита прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации гарантируется, а ст. 46 Основного Закона каждому гарантирует судебную защиту его прав и свобод. Решения и действия (бездействие) органов государственной власти, местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суде каждый вправе обратиться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты.
Приведенные положения означают, что Российская Федерация не только признает основные права и свободы человека, но и считает защиту прав и свобод своих граждан одним из основных направлений деятельности, т.е. функцией, наличие которой у госу-дарства и позволяет характеризовать его как демократическое и правовое. Из содержания ст. 18 Конституции РФ следует, что эту функцию выполняют все ветви государственной власти - права и свободы человека и гражданина «определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной властей и обеспечиваются правосудием».
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Разделение государственной власти на законодательную, исполнительную и судебную и провозглашение самостоятельности органов каждой из ветвей власти (ст. 10 Конституции РФ) означает распределение между ними и государственных функций. На судебную власть в силу ст. 118 Конституции РФ возложено осуществление правосудия как исключительного полномочия - «правосудие в Российской федерации осуществляется только судом». Однако названные положения Конституции позволяют рассматривать судебную власть и как важнейшее средство внутригосударственной защиты прав и свобод человека и гражданина, как гарантию соблюдения прав и свобод другими ветвями власти, в связи с чем становление сильной и независимой судебной власти становится одним из условий формирования гражданского общества и правового государства, системообразующим признаком которого являются права и свободы индивида.
Анализ положений, содержащихся в ст.18 Конституции РФ: права и свободы человека и гражданина обеспечиваются правосудием, и в части 1 ст. 118: правосудие осуществляется только судом, приводит к выводу, что государство возлагает на судебную власть осуществление функции защиты прав и свобод человека и гражданина. К этому же ведет и сопоставление содержания ст. 45 и ст.46 Конституции РФ, позволяющее утверждать, что государственная защита прав и свобод индивида осуществляется, прежде всего, в форме судебной защиты, синонимом которой является внутригосударственная правовая защита, о которой говорится в части 3 ст.46. Таким образом, являясь ветвью государственной власти, судебная власть в Российской федерации выполняет государственную функцию защиты прав и свобод человека. Права и свободы человека определяют не только смысл, содержание и применение законов и деятельность законодательной и исполнительной властей (ст.18 Конституции РФ), но и смысл, и содержание деятельности самой судебной власти. Перед судебной системой РФ стоит задача огромной важности - заставить государственные органы уважать права человека, превратить абстрактные правовые нормы в реальные права и обязанности, обеспечить выполнение государством его обязанностей перед человеком.
Такой взгляд на судебную власть развивался в дореволюционной науке российского уголовного процесса. В свое время проф. И.Я.Фойницкий не без оснований отмечал: «Государственная задача судебной власти - ограждение прав, законом дарованных, против всех нарушителей их. Суд ограждает права государственные, общественные и личные. Но в основании всех прав личности лежит её свобода. Поэтому естественно, что одной из важнейших функций судебной власти признается ограждение свободы личности, на стражу которой становится суд для устранения посягательств, направленных против неё как преступными действиями частных лиц, так и распоряжениями властей посторонних. Самостоятельной и независимой в отношении внешнем судебная власть может быть признана только там, где она в состоянии доставить действительную безопасность личной свободе против посягательств всякого рода». «Стражем всех прав, огражденных законом» называл судебную власть приват-доцент Московского университета С.И.Викторский. Аналогичное мнение высказывалось и другими процессуалистами. Например, Н.Н.Полянский писал: «Судебная власть должна быть снабжена полномочиями, достаточными для того, чтобы она была в состоянии доставить действительную безопасность личной свободе против посягательств на неё не только со стороны частных лиц, но и со стороны лиц должностных». Эта же мысль высказывалась им в ряде работ советского периода, в которых уголовный процесс рассматривался как привилегия для граждан, как сумма гарантий для обвиняемого от произвола государства.
Извращение роли суда в советский период надолго превратило его в орудие политической борьбы, в инструмент подавления и уничтожения классового врага. Число репрессированных с помощью суда граждан настолько велико, что реабилитация незаконно осужденных в этот период граждан продолжается и по сей день. Однако начавшееся в 60-х годах преодоление взглядов на суд как на орудие борьбы с преступностью обусловило постепенное формирование мощного научного направления, выступающего за расширение гарантий прав участников уголовного судопроизводства. Видную роль в развитии законодательства и науки сыграли М.С.Строгович, И.Л.Петрухин, А.М.Ларин, В.М.Савицкий, Э.Ф.Куцова и другие. Мысль о том, что «смысл судебной власти в обеспечении прав и свобод человека», все более проникает в общественное и научное сознание.
Вместе с тем, нельзя не отметить сохранение тенденции к удвоению роли и назначения судебной власти, к определенному обособлению правосудия и судебной защиты. В частности, справедливо отмечая, что «Процессуальные гарантии личности при осуществлении правосудия, роль судебной власти как гаранта прав и свобод человека - важнейшее направление всей судебно-правовой реформы» и что судебная власть, как и «уголовный процесс существует и функционирует для защиты человека и общества от преступных посягательств», А.Кобликов утверждает, что «Процессуальные гарантии личности, при всей их важности, нельзя противопоставлять решению задачи раскрытия преступлений и справедливого наказания виновных. И законодательство, и судебная практика должны быть сориентированы на разумное сочетание этих двух начал». Представляется, однако, что именно в призыве не противопоставлять гарантии интересов личности и задачи раскрытия преступлений и наказания виновных и содержится про-тивопоставление. Раскрытие преступлений и справедливое наказание виновных и есть гарантия прав граждан, ради которых раскрываются преступления и наказываются виновные. Точно также является гарантией прав граждан требование справедливого наказания только виновных, предполагающее защиту от необоснованного обвинения и несоразмерного вине наказания. Полагаем, что лишь единство функции судебной власти позволит избежать противопоставления гарантий личности и гарантий правосудия.
Соотношение интересов личности и так называемых публичных интересов в уголовном судопроизводстве есть часть вопроса о соотношении интересов личности, общества и государства. До недавнего времени в теории уголовного процесса преобладала мысль о приоритете публичных интересов перед интересами личными. Подлежащими защите признавались лишь такие интересы личности, которые совпадали с задачами уголовного процесса, а «под общественными интересами на самом деле подразумевались государственные».
Весьма характерным в этом отношении является высказывание Л.Д.Кокорева: «Общественные интересы направлены на охрану общественного, государственного строя, личности от преступных посягательств. Выразителями общественных интересов могут быть все участники уголовного процесса». Однако существовал и иной взгляд на проблему соотношения личных и общественных интересов. М.С.Строгович неизменно утверждал, что «гарантии прав и законных интересов личности в уголовном судопроизводства, гуманистические принципы и институты судопроизводства не вредят, не противоречат интересам судопроизводства, а полностью им соответствуют». По справедливому мнению В.И.Каминской, «с точки зрения интересов общества, гораздо важнее обеспечить прочную правовую охрану всем честным гражданам от необосно-ванного привлечения их к ответственности и осуждению, от необоснованного применения к ним мер процессуального принуждения. Для достижения этой цели, являющейся неотъемлемым элементом демократии, можно, по нашему мнению, мириться с возможностью единичных случаев, когда преступник уйдет от заслуженного наказания». Подвергнутое резкой критике, это мнение, однако способствовало постепенной демократизации отношения государства к личности, что не могло не сказаться на распро-странении в науке передовых взглядов на содержание публичных интересов в уголовном процессе. Принцип публичности, символизирующий общественные и государственные интересы в уголовном процессе, стал рассматриваться как обязанность уполномоченных государственных органов и должностных лиц «принять все предусмотренные законом меры к установлению события преступления, виновных лиц и справедливому наказанию или предотвратить неосновательное уголовное преследование или незаконное осуждение лиц», а защита прав и законных интересов участвующих в деле лиц - «публично-правовой обязанностью государственных органов», составляющей «конструктивный элемент начала публичности» (выделено мною - В.Л.). Прямо вытекающий из ст.2 Конституции РФ приоритет прав и свобод человека и гражданина позволяет обосновать мысль о том, что защита прав и свобод личности не только не противоречит публичному интересу, но и является высшим его проявлением. Демократические процессы, происходящие в нашем обществе в течение последнего десятилетия, постепенное изменение общественного сознания привели к ясному пониманию: государство сильно только тогда, когда оно способно защитить права и свободы каждой отдельной личности. Диалектическое единство человека и общества неизбежно означает, что нарушение прав одного есть нарушение интересов всех, а защита прав каждого есть защита и общего интереса. В свете сказанного трудно полностью согласиться с мнением о том, что «приоритет общественных интересов подлежит замене на приоритет прав и свобод личности», что взятый под охрану закона «интерес личности... не нуждается в присвоении ему титула публичного интереса». Провозглашение прав и свобод личности как высшей ценности, охраняемой и защищаемой государством, свидетельствует, на наш взгляд, не просто о пересмотре приоритетов, но о признании отсутствия у государства какого-либо интереса, отличного от охраняемых законом интересов личности. Любая деятельность государства, внешняя и внутренняя, мирная и военная, законодательная, исполнительная и судебная имеет смысл лишь тогда, когда она направляется на удовлетворении потребностей человека. Государство — страж и исполнитель интересов человека. Именно эти идеи, как представляется, и определили принципиальную новизну многих положений Конституции РФ 1993 года, в том числе о праве личности на судебную защиту (ст.46), на доступ к правосудию (ст.52).
Рассмотрим в этой связи вопрос о соотношении судебной власти и правосудия. Взгляд на правосудие как на функцию судебных органов, сложившийся в условиях отсутствия в научном лексиконе термина «судебная власть», не требует пересмотра. Правосудие продолжает оставаться судебной функцией, но, если не отождествлять суд и судебную власть, следует признать, что судебная власть должна иметь свою функцию, отличную от функции судебных органов. «Судебная власть не сводится к традиционному правосудию по уголовным и гражданским делам», - справедливо замечает В.М.Савицкий. Правосудие - это деятельность судов и результат этой деятельности, тогда как судебная власть есть предоставленные судам право и возможность ее осуществлять.
Суд, как орган судебной власти, осуществляет различные виды деятельности, основным из которых является правосудие. Однако взгляд на судебную власть как на механизм, стоящий между другими ветвями власти, призванный их сдерживать и уравновешивать, обусловливает необходимость включения в число видов судебной деятельности судебного контроля, являющегося для отечественной судебной системы качественно новым и потому называемым то функцией судебной власти, то формой её осуществления. Учреждение в России Конституционного Суда, осуществляющего конституционный контроль за текущим законодательством (ст. 125 Конституции РФ), предоставление возможности обжаловать в суд незаконное действие или решение органа власти (ч.2 ст.46 Конституции РФ), указание на осуществление ограничений конституционных прав граждан по решению суда (ст.ст.22,23,25) свидетельствуют об изменениях в традиционных формах судебной деятельности. В связи с этим пред-ставляется необходимым рассмотреть вопрос о юридической природе судебного контроля и соотношении его с правосудием.
В литературе отчетливо прослеживается выделение нескольких видов судебного контроля. Во-первых, это конституционный контроль, о котором говорится в ст. 1 Закона о Конституционном Суде РФ. Во-вторых, это «судебный контроль за деятельностью испол-нительно-распорядительных органов государства (административный)», или «судебный контроль в государственном управлении (судебный контроль за законностью актов и действий органов исполнительной власти и их должностных лиц)». В- третьих, - судебный контроль в стадии предварительного расследования уголовных дел. Существование судебного контроля, как особого вида деятельности, отрицать невозможно, он развивается и расширяется, о чем свидетельствует тот факт, что Конституция РФ закреп-ляет принцип общего, тотального судебного контроля или «общей кляузы» - возможности обжалования в суд любого действия и решения, ущемляющего права и свободы индивида.
Но значит ли это, что судебный контроль является особой функцией судебных органов, не совпадающей с правосудием?
На этот вопрос есть два варианта ответа. Судебный контроль, во-первых, может рассматриваться как самостоятельная судебная функция (не судебной власти, но суда) наравне с правосудием. В этом случае судебному контролю, как каждой функции, должны быть присущи специфические формы её реализации. Во-вторых, судебный кон-троль можно представить как особую форму осуществления правосудия. В связи с существенным отличием судебного контроля от привычного понятия правосудия резонно предполагать, что и в этом случае он имеет специфические формы осуществления.
Если исходить из распространенного мнения о том, что правосудие - это осуществляемая в процессуальном порядке правоприменительная деятельность судов, заключающаяся в рассмотрении и разрешении уголовных, гражданских и иных дел в целях разрешения конфликтов в правовой сфере жизни общества, то в эту формули-ровку вполне укладываются некоторые из названных видов судебного контроля. В частности, не выходит за рамки правосудия судебная защита прав граждан в связи с обжалованием действий и решений, нарушающих их права и свободы граждан. Этой судебной деятельности присущи все черты правосудия: наличие особой процедуры, рассмотрение дела (спора) специальным субъектом — судом, принятие процессуального решения. Деятельность суда по рассмотрению и разрешению жалобы, бесспорно, является контролирующей по отношению к тем общественным отношениям, которые сложились в сфере обжалуемого действия или решения соответствующего органа иди должностного лица, однако это не опровергает и того факта, что по отношению к конфликтующим сторонам суд выступает как орган правосудия. Не случайно в гражданско-процессуальной науке все активнее высказывается мысль о единой процессуальной природе иска о восстановлении права и жалобы на незаконные действия, и вносятся предложения о единой форме рассмотрения всех обращений гра-ждан. Обжалуемые в порядке гражданского судопроизводства действия и решения нарушают права и законные интересы граждан, в связи с чем их рассмотрение есть рассмотрение спора о праве. Замечено, что в судебной практике большинство обращений в суд называется иском, а «иск» и «жалоба» во многих законах употребляются как тождественные.
Осуществляемый в связи с жалобами граждан судебный контроль за действиями и решениями различных органов и должностных лиц производится в обычных процессуальных формах гражданского судопроизводства, а некоторые особенности этой процедуры, установленные главой 24-1 ГПК РСФСР, не являются доказательством осуществления судом какой-либо особой функции. Из справедливого утверждения, что судебная власть наделена юридическими возможностями оказывать активное влияние на решения и действия законодательной и исполнительной властей, уравновешивать их, еще не следует, что эта деятельность выражает назначение судебной власти, т.е. является её функцией. Роль и назначение судебной власти, как было показано выше, заключаются в защите прав и свобод человека и гражданина от всяких посягательств, в том числе и со стороны органов государственной власти и управления, местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц. Защищая права и свободы индивида, судебная власть вынуждена вторгаться в сферу деятельности исполнительной, а иногда и законодательной властей и принимать решения, приводящие к утрате юридической силы как нормативных, так и ненормативных актов. Однако судебный контроль за законностью актов органов власти и управления является лишь средством восстановления нарушенных прав и свобод, погашения возникающих в обществе конфликтов, установления гражданского мира. Судебный контроль, как будет показано ниже, является одним из средств защиты прав и свобод индивида, но не является ни целью, ни задачей деятельности органов судебной власти.
Несколько отличается от иных видов судебного контроля юрисдикционный контроль за конституционностью правовых актов, осуществляемый Конституционным Судом Российской Федерации, однако в науке до настоящего времени нет ясности по вопросу о характере этой деятельности. С одной стороны, Конституционный Суд не рассматривает привычных нам уголовных и гражданских дел, не разрешает дел о защите субъективных прав, что позволяет некоторым авторам говорить об отсутствии конституционного правосудия. С другой стороны, в Конституционном суде в особых процессуальных формах также происходит защита прав человека и гражданина от государства, издавшего неконституционный закон, создающий реальную угрозу нарушения прав и свобод индивида, что дает основания видеть в конституционном судопроизводстве особую форму осуществления правосудия, разрешения правового конфликта, защиты прав и свобод человека и гражданина.
Таким образом, судебный контроль вполне укладывается в привычные представления о правосудии как форме реализации судебной власти. Деятельность всех звеньев судебной системы РФ носит контрольный по отношению к другим властям характер, однако при этом не перестает быть правосудием.
Необоснованным представляется и мнение об отнесении к функциям судебной власти деятельности по толкованию правовых норм, руководству судебной практикой и формированию судейского корпуса. Рассматривая судебную власть как исключительное полномочие по урегулированию социальных конфликтов, нельзя не признать, что это полномочие всегда направлено вовне, на противоречия между различными интересами в обществе, но не внутрь судебной системы. Судебная власть существует не для самоорганизации, а для упорядочения общественных отношений, установления гражданского мира, гармонии интересов. Поэтому, не отрицая полезности руководства со стороны вышестоящих судов деятельностью нижестоящих, судебного управления и т.д., заметим, что эти виды деятельности не соответствуют существу судебной власти, как особому полномочию по урегулированию социальных конфликтов. Судебная власть — это правомочие государственных органов, направленное на преобразование общества. В связи с этим неправомерно относить ни к функциям, ни к формам судебной власти те полномочия судебных органов или отдельных звеньев судебной системы, которые не направлены на урегулирование тех или иных общественных отношений или связаны с ни-ми косвенно. Поэтому говорить о судебной власти в связи с осуществляемой судами деятельностью по обобщению судебной практики, руководству судебной деятельностью, контролю за организацией работы судебных органов и т.п. представляется некорректным, поскольку она не направлена на разрешение социальных конфликтов и не выражает существа судебной власти и её роли в обществе.
Руководство деятельностью нижестоящих судов, судебное управление, формирование судейского корпуса могут и должны рассматриваться как виды деятельности отдельных звеньев судебной системы. Каждое из них имеет свои полномочия, а, следовательно, и свои функции, но названная деятельность имеет лишь косвенное отношение к реализации судебной власти, прямо не связанное с полномочиями по разрешению социальных конфликтов, осуществляемых судом с использованием особой процедуры.
Названные виды деятельности не могут считаться и формами осуществления судебной власти, формы реализации судебной власти четко указаны в части 2 ст. 118 Конституции РФ. Это конституционное, гражданское, административное и уголовное судо-производство. Отнесение к формам осуществления судебной власти правосудия, надзора за деятельностью нижестоящих судов, судебного контроля и некоторых других названных выше видов деятельности в связи с этим можно считать лишенным правовых оснований. Не вполне оправданным представляется выделение таких форм осуществления судебной власти, как судебный контроль или контроль в государственном управлении. Решение суда по вопросу законности того или иного административного акта, вынесенное в связи с подачей гражданином жалобы на указанный акт, определенным образом влияет на состояние законности в управленческой сфере, однако этот результат не является целью деятельности суда, состоящей в защите граждан от административного произвола. Как отмечают сами сторонники критикуемого взгляда, судебный контроль за деятельностью органов управления не является систематическим и возникает только в связи с жалобами граждан. Опосредованный характер воздействия на сферу административного управления не позволяет рассматривать эту деятельность суда как самостоятельную форму осуществления судебной власти. Лишь судебное обжалование решений о наложении административного взыскания непосредственно направлено на контроль за законностью административного производства, однако представляется, что эта деятельность полностью охватывается понятием административного правосудия.
Итак, судебная власть есть исключительное правомочие специальных органов государства, состоящее в рассмотрении и разрешении в особой процессуальной форме социальных конфликтов, направленное на защиту и восстановление прав и свобод человека и гражданина. Судебная власть осуществляется в форме правосудия (конституционного, административного, гражданского и уголовного судопроизводства) и имеет своей единственной функцией защиту конституционных прав и свобод человека и гражданина.
Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. 
