В настоящее время в России дознание является одной из форм предварительного расследования наряду с предварительным следствием.
На первый взгляд, избранная законодателем модель правового регулирования порядка производства дознания довольно проста: как указано в ч. 1 ст. 223 УПК РФ, на дознание распространяются все те же правила, что установлены для предварительного следствия, за исключением отдельных положений, предусмотренных гл. 32 УПК РФ. Действительно, для правоприменителя ситуация является довольно ясной, если речь идет об осуществлении дознания основным его субъектом - дознавателем. Однако современный институт дознания тем своеобразен, что осуществлять производство по уголовному делу в форме дознания может не только дознаватель, но и следователь, а именно следователь Следственного комитета РФ (п. 7 ч. 3 ст. 151 УПК). Как известно, в последние годы законодателем предприняты серьезные меры в целях организационного и процессуального обособления органов следствия (в том числе непосредственно создание Следственного комитета России), что привело к еще более существенному разведению статусов следователя и дознавателя. Несмотря на эти различия, когда перед следователем Следственного комитета возникает необходимость расследования уголовного дела в форме дознания, он руководствуется нормами гл. 32 УПК, в которых такой субъект, как следователь, практически не упоминается (за исключением ч. 6 ст. 223 УПК). Тем самым следователь вынужден опираться на нормы, предназначенные для упорядочения работы дознавателя. Отсюда на практике возникают проблемы, которые в силу законодательного пробела встречают неоднозначные решения.
Например, некоторые правоприменители полагают, что по окончании производства по уголовному делу, расследованному следователем в форме дознания, должно составляться обвинительное заключение, а не обвинительный акт, так как согласно ч. 1 ст. 225 УПК обвинительный акт составляется дознавателем. Такая позиция представляется необоснованной, поскольку осуществление расследования следователем в этом случае не влечет изменения самой процедуры дознания, которая в соответствии с нормой закона заканчивается составлением обвинительного акта. Безусловно, такой вопрос не возник бы, если бы редакция ч. 1 ст. 225 УПК выглядела следующим образом: "По окончании дознания дознаватель (следователь) составляет обвинительный акт". До внесения соответствующих корректировок в гл. 32 УПК РФ при осуществлении дознания следователем необходимо применять соответствующие положения этой главы по правилам прямой аналогии.
Между тем особенность статуса следователя заключается в том, что ему, в отличие от дознавателя, прокурор (по общему правилу) не вправе давать обязательные для исполнения указания. Отношения "прокурор-следователь" являются сугубо надзорными, в то время как отношениям "прокурор-дознаватель" свойственны некоторые контрольные элементы, и прокурор в какой-то степени осуществляет процессуальный контроль за деятельностью дознавателя (в частности, при продлении срока дознания, даче согласия дознавателю на возбуждение перед судом ходатайства об избрании, изменении или отмене меры пресечения, даче согласия на прекращение дела в связи с примирением сторон или деятельным раскаянием - следователю во всех этих случаях требуется согласие руководителя следственного органа, а не прокурора). Иными словами, если дознаватель в своей процессуальной деятельности непосредственно ориентирован на прокурора, то следователь - на руководителя следственного органа. Все эти обстоятельства, свидетельствующие о разнополюсной направленности статусов следователя и дознавателя, подчас не позволяют использовать прямую аналогию закона при определении порядка осуществления следователем дознания.
Подтверждением тому являются изменения, внесенные в ст. 223 УПК ФЗ N 404-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием деятельности органов предварительного следствия". Этим Законом ст. 223 УПК дополнена ч. 6, регулирующей порядок продления срока дознания, осуществляемого следователем. До введения этой нормы в уголовно-процессуальном законодательстве не было каких-либо изъятий относительно порядка продления срока дознания, если производство по делу осуществлял следователь. В связи с этим многие правоприменители руководствовались правилами, установленными ч. ч. 3 - 5 ст. 223 УПК, согласно которым срок дознания может быть продлен прокурором. Между тем новая норма, введенная ФЗ N 404-ФЗ, совсем иным образом расставила акценты в отношениях прокурора и следователя при осуществлении последним дознания. Согласно ч. 6 ст. 223 УПК продление срока дознания по уголовным делам, находящимся в производстве следователя Следственного комитета, осуществляется соответствующим руководителем следственного органа Следственного комитета в порядке, установленном ч. ч. 3 - 5 ст. 223 УПК. Тем самым законодатель дал понять, что переход следователя из одной формы предварительного расследования в другую по конкретному уголовному делу не влияет на его независимость и не колеблет общей системы взаимоотношений "прокурор-следователь", установленной уголовно-процессуальным законодательством. По этим же причинам полагаем, что прокурор не вправе давать обязательные для исполнения указания следователю по уголовному делу, которое расследуется в форме дознания. Кроме того, в п. 4 ч. 2 ст. 37 УПК четко отражено, что давать письменные указания о направлении расследования и производстве процессуальных действий прокурор вправе именно дознавателю; про полномочие прокурора давать указания следователю законодатель не упоминает.
Несмотря на сохранение за следователем основных элементов его базового процессуального статуса, при осуществлении дознания по отдельным уголовным делам все-таки остаются моменты, которые в определенных ситуациях приравнивают статус следователя к статусу дознавателя. В частности, законодатель не предусмотрел возможность обжалования следователем либо дознавателем решения прокурора о возвращении уголовного дела для производства дополнительного дознания или пересоставления обвинительного акта. Нормы, аналогичной по своему содержанию положениям ч. 4 ст. 221 УПК, устанавливающим процедуру обжалования указанного решения прокурора по уголовному делу, расследованному в форме предварительного следствия, в ст. 223 УПК нет. В этих условиях обжалование решения прокурора, принятого в порядке п. 2 ч. 1 ст. 226 УПК, по правилам ч. 4 ст. 221 УПК представляется недопустимым до внесения соответствующих изменений в УПК.
Помимо этого, п. 2 ч. 1 ст. 226 УПК содержит еще одно положение, свидетельствующее об отступлении от общих принципов взаимоотношений прокурора и следователя на досудебной стадии. Согласно указанной норме при возвращении уголовного дела следователю прокурор может установить срок для производства дополнительного дознания не более 10 суток, а для пересоставления обвинительного акта - не более 3 суток. Иными словами, при возвращении следователю уголовного дела для производства дополнительного дознания имеет место уникальная ситуация, когда срок дополнительного расследования устанавливается не руководителем следственного органа, а прокурором, причем срок этот сокращенный (собственно, и прокурору по рассматриваемой категории уголовных дел законодателем определен сокращенный срок для изучения материалов и принятия по ним решения - 2 суток). В то же время дальнейшее продление срока дознания (свыше указанных 10 и 3 суток) осуществляется на общих основаниях и в порядке, которые установлены ч. ч. 3 - 5 ст. 223 УПК, т.е. руководителем следственного органа.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Нечеткое регулирование порядка производства по уголовным делам, которые расследуются следователем в форме дознания, также ставит на повестку дня вопрос о правомерности заключения досудебных соглашений о сотрудничестве по этой категории дел. По уголовным делам, находящимся в производстве дознавателя, ситуация изначально ясна - дознаватель не назван в гл. 40.1 УПК как субъект, компетентный рассматривать ходатайство подозреваемого о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве. Согласно ч. 3 ст. 317.1 УПК первоначальным этапом процедуры заключения досудебного соглашения о сотрудничестве является направление ходатайства прокурору через следователя, причем следователь осуществляет предварительное рассмотрение поступившего ходатайства. В связи с этим заслуживает поддержки позиция авторов пособия "Досудебное соглашение о сотрудничестве по уголовным делам о преступлениях коррупционной направленности", согласно которой в целях обеспечения конституционного принципа равенства всех перед судом в случае поступления дознавателю ходатайства подозреваемого о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве прокурор в соответствии с предоставленными ему ст. 37 УПК полномочиями должен изъять уголовное дело у дознавателя и передать его для расследования следователю, который и рассмотрит ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве.
В то же время следователь, осуществляющий расследование в форме дознания, обязан руководствоваться специальными нормами, предусмотренными гл. 32 "Дознание" УПК. Согласно ч. 1 ст. 223 УПК предварительное расследование в форме дознания производится в порядке, установленном гл. 21, 22 и 24 - 29 УПК, с изъятиями, предусмотренными гл. 32 УПК. Как видим, ссылки на гл. 40.1 УПК, устанавливающую процедуру заключения и реализации досудебного соглашения о сотрудничестве, в этой норме нет. Тем самым законодатель не допустил возможность заключения указанного рода соглашений при расследовании уголовного дела в форме дознания. Лишним подтверждением этого вывода является и то, что в соответствии с ч. 4 ст. 317.4, ч. 1 ст. 317.5 УПК при выполнении обвиняемым условий соглашения прокурор утверждает обвинительное заключение и выносит представление об особом порядке проведения судебного заседания и вынесения судебного решения по уголовному делу. Про вынесение соответствующего представления в случае утверждения обвинительного акта, которым заканчивается дознание, в названных нормах не упоминается.
Таким образом, по уголовным делам, расследующимся в форме дознания, независимо от того, в чьем производстве такое дело находится - дознавателя или следователя Следственного комитета, заключение досудебного соглашения о сотрудничестве не допускается. Полагаем, что в случае поступления следователю ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве по уголовному делу, которое расследуется в форме дознания, следователь должен инициировать перед надзирающим прокурором вопрос об изменении формы предварительного расследования.
Хотелось бы также отметить, что порой некоторые работники органов следствия придерживаются позиции, согласно которой форму предварительного расследования по уголовному делу вправе определять сам следователь либо руководитель следственного органа. Иными словами, если следователь или его руководитель посчитал, что уголовное дело необходимо расследовать не в форме дознания, а в форме предварительного следствия, он вправе самостоятельно без участия прокурора принять такое решение. Эта точка зрения не основана на нормах уголовно-процессуального законодательства. Законодатель в ст. 150 УПК четко указал, какие уголовные дела расследуются в форме дознания, а какие - в форме предварительного следствия. Изменение установленной законом формы расследования в силу ч. 4 ст. 150 УПК допускается только по письменному указанию прокурора. Тем самым никто, кроме прокурора, форму расследования по уголовному делу изменить не вправе. В свою очередь, несоблюдение правил о форме предварительного расследования может повлечь за собой признание полученных доказательств недопустимыми со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Как видим, в силу недостатков законодательного регулирования институт дознания, осуществляемого следователем Следственного комитета, вызывает серьезные вопросы. Их решение на практике осложняется тем, что, даже работая в рамках одной и той же формы предварительного расследования - дознания, следователь и дознаватель в силу различия процессуальных статусов не могут осуществлять производство по уголовному делу в равных условиях и на равных правовых основах. Исторически в отечественном уголовном процессе следствие и дознание были совершенно разными процессуальными формами, и законодатель их четко разделял. Действующий УПК допускает пересечение этих форм, однако точки их пересечения должным образом не отлажены, что требует скорейшего вмешательства законодателя.
Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. 
