Обеспечение иска может быть отменено тем же судьей или судом по заявлению лиц, участвующих в деле, либо по инициативе судьи или суда.
Вопрос об отмене обеспечения иска разрешается в судебном заседании. Лица, участвующие в деле, извещаются о времени и месте судебного заседания, однако их неявка не является препятствием к рассмотрению вопроса об отмене обеспечения иска.
В случае отказа в иске принятые меры по обеспечению иска сохраняются до вступления в законную силу решения суда. Однако судья или суд одновременно с принятием решения суда или после его принятия может вынести определение суда об отмене мер по обеспечению иска. При удовлетворении иска принятые меры по его обеспечению сохраняют свое действие до исполнения решения суда.
Об отмене мер по обеспечению иска судья или суд незамедлительно сообщает в соответствующие государственные органы или органы местного самоуправления, регистрирующие имущество или права на него, их ограничения (обременения), переход и прекращение.
Отмена обеспечения иска, как и ранее, в соответствии с положениями ГПК РСФСР, осуществляется в судебном заседании. Инициатором отмены могут быть не только лица, участвующие в деле, но и суд. Отмена обеспечения иска может иметь место в случае разрешения спора, отказа истца от иска, признания ответчиком исковых требований и по другим причинам. Приостановление производства не влечет обязанности суда отменить обеспечительные меры.
Отмена обеспечительных мер может быть совершена до принятия решения. Суд может решить вопрос об отмене обеспечительных мер при принятии решения, но при этом должно быть вынесено отдельное определение об отмене обеспечительных мер. В том случае, если суд не решил вопрос об отмене обеспечительных мер, при вступлении в законную силу решения суда об отказе в иске эти меры должны быть отменены.
Отмена указанных мер может быть осуществлена также после исполнения решения суда об удовлетворении иска. ГПК РФ не предусматривает исключений в порядке отмены обеспечительных мер даже в указанных случаях. Отмена мер об обеспечении иска осуществляется в результате проведения судебного заседания, по окончании которого выносится определение об отмене обеспечительных мер.
В случаях, предусмотренных ч. 3 комментируемой статьи, нет необходимости в проведении специального судебного заседания по вопросу отмены обеспечительных мер, т.к. они подлежат отмене в силу указания закона.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Об отмене обеспечительных мер суд должен в тот же день уведомить регистрирующие органы, а именно: органы по регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним, органы по регистрации автотранспортных средств и др.
Обеспечительные меры являются действенным средством защиты прав интересов лиц, участвующих в деле, прежде всего истца. Своевременная отмена обеспечения иска в не меньшей степени способствует защите прав и интересов лиц, участвующих в деле. Учитывая неурегулированность процессуальным законодательством некоторых вопросов отмены мер по обеспечению иска и анализируя конкретное гражданское дело, автор предлагает дополнить ГПК РФ указанием на право суда-правопреемника, в который передано дело, отменять обеспечительные меры, принятые судом-правопредшественником.
Действующее процессуальное законодательство устанавливает возможность принятия обеспечительных мер, направленных на гарантирование реального исполнения будущего судебного решения. Заинтересованное в принятии мер по обеспечению иска лицо подает в суд заявление, в котором указывает на обстоятельства, свидетельствующие о том, что непринятие мер по обеспечению иска может затруднить или сделать невозможным исполнение решения суда. Согласно ст. 141 Гражданского процессуального кодекса РФ (далее – ГПК) судья в тот же день без извещения ответчика и других лиц, участвующих в деле, рассматривает заявление и в случае его удовлетворения выносит определение, в котором указывает на конкретные принятые меры. На основании определения судья выдает истцу исполнительный лист и направляет ответчику копию определения, которое может быть обжаловано.
Это означает, что законодатель в целом довольно четко регулирует основания, по которым возможно принятие обеспечительных мер. А вот что касается отмены мер по обеспечению иска, то здесь возникает ряд вопросов.
В частности, отсутствует легализованный перечень оснований, при наличии которых возможна отмена обеспечительных мер. На это уже обращалось внимание в юридической литературе. Так, Т.Б. Юсупов указывает, что “отмена вида обеспечения должна допускаться только в связи с появлением обстоятельств, свидетельствующих о процессуальных или имеющих материально-правовое значение изменениях”. На самом деле, если изменения возникли и они являются к тому же существенными (например, изменился на основании судебного решения или в порядке наследования собственник арестованного имущества), далее меры обеспечения сохраняться не могут. Однако законодатель не счел возможным хотя бы указать, как, например, в ст. 115 УПК РФ, на “отпадение надобности” в обеспечительных мерах. Впрочем, данное упущение можно было бы и не рассматривать в качестве существенного недостатка правового регулирования отмены мер по обеспечению иска. В самом деле, мало ли какие обстоятельства могут послужить основанием к отмене мер по обеспечению иска! Жизнь многообразна, и всего предусмотреть в законе невозможно.
Более серьезным представляется следующий недостаток правового регулирования отмены мер по обеспечению иска.
Дело в том, что в некоторых случаях не вполне понятно не только, дает ли характер произошедших изменений основание для отмены обеспечения иска, но непонятно даже, какой суд (судья) должен решить вопрос об отмене обеспечительных мер. При всей четкости приведенной в ч. 1 ст. 144 ГПК РФ формулировки (недавно скорректированной) исчерпывающего ответа на этот вопрос действующее процессуальное законодательство, тем не менее, не дает.
Так, по одному из гражданских дел сложилась следующая ситуация.
Два юридических лица заключили между собой договор о долевом участии в строительстве (долгосрочных инвестициях), в соответствии с которым организация – первоначальный собственник (приобретшая по договору купли-продажи недостроенный объект – производственную базу) привлекала к завершению строительства организацию-инвестора. Организация-инвестор произвела капитальные вложения в строительство производственной базы и как инвестор в силу закона приобрела право долевой собственности на нее. Между тем директор организации – первоначального собственника, являясь одновременно ее участником, зарегистрировал право собственности этой организации на весь объект недвижимости, утаив от УФРС наличие инвестиционного договора, а затем подал заявление о выходе из состава участников, и ему общим собранием участников данный объект был передан в собственность в счет стоимости его доли как выходящему участнику. Он благополучно зарегистрировал свое право собственности в учреждении по государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним, также, не сообщив УФРС о наличии инвестиционного договора. Организация-инвестор, узнав о произошедшем, защищая свои имущественные права, обратилась в районный суд с иском к организации, бывшему ее директору и УФРС (ранее – УЮГРП) с иском о признании права собственности на долю в праве собственности на незавершенную строительством производственную базу (согласно действовавшей на тот период времени редакции ст. 130 ГК РФ незавершенное строительство не считалось объектом недвижимого имущества, одним из участников спора являлся гражданин без статуса предпринимателя, по этой причине дело было возбуждено в суде общей юрисдикции). Одновременно организация-инвестор просила в порядке обеспечения иска наложить арест на базу как предмет спора, поскольку реально опасалась, что этот “недострой”, куда вложены значительные денежные средства, мог быть продан бывшим директором. Суд удовлетворил просьбу и вынес соответствующее определение об этом.
В дальнейшем определением судьи дело было передано в другой районный суд для рассмотрения по подсудности по месту нахождения объекта недвижимого имущества (судебная практика начинала расценивать незавершенное строительство как недвижимость, хотя законодательных изменений в редакции ст. 130 ГК РФ на тот период времени еще не произошло). Другой суд принял дело к своему производству и вскоре прекратил производство по делу по мотивам неподведомственности дела судам общей юрисдикции, посчитав его относящимся к компетенции арбитражного суда. При этом вопрос об отмене обеспечительных мер по иску определением судьи разрешен не был.
В последующем организация-инвестор оспорила в другом судебном порядке (через арбитражный суд) законность осуществленных государственных регистраций прав собственности за организацией – первоначальным собственником и ее бывшим директором (на что ушел не один год) и, заключив соглашение с организацией – первоначальным собственником об определении долей в праве собственности, зарегистрировала в УФРС свое право на 50/100 долей в праве общей долевой собственности на незавершенную строительством производственную базу, получив соответствующее свидетельство об этом. Однако при регистрации организация-инвестор узнает, что арест на данный объект недвижимого имущества, наложенный по ее инициативе в порядке обеспечения иска по гражданскому делу в суде общей юрисдикции несколько лет тому назад, продолжает сохраняться.
Возник вопрос: какой суд (судья) должен решить вопрос об отмене обеспечительной меры в виде ареста на объект недвижимости?
Согласно ч. 1 ст. 144 ГПК РФ обеспечение иска может быть отменено тем же судьей или судом по заявлению лиц, участвующих в деле, либо по инициативе судьи или суда. Это – новая редакция данной статьи, в первоначальном варианте предусматривалось, что такое заявление может подать только ответчик. На сегодняшний день круг лиц, наделенных правом обратиться с заявлением об отмене обеспечительных мер, расширен до всего состава лиц, участвующих в деле, и это правильно. Лицо, участвующее в деле, продолжает оставаться в данном статусе и после завершения производства по делу, поэтому с соответствующим ходатайством об отмене мер обеспечения иска может выйти любая сторона. Но в какой суд в данном случае следует подавать такое заявление? Неужели в тот же суд, который вынес определение о наложении ареста на объект недвижимого имущества? Ведь в ч. 1 ст. 144 ГПК РФ подчеркивается, что обеспечительные меры отменяются тем же судьей или судом. Но в том суде, где было вынесено такое определение, дело больше не находится, и, следовательно, отсутствуют хоть какие-то материалы, которые бы пролили свет на обстоятельства дела.
Очевидно, что обращаться следует в суд, куда было передано гражданское дело и который завершил по нему производство. Ведь при таком положении дела есть все основания говорить о судебном правопреемстве, т.е. о правопреемстве судов, которое возникает в случае передачи дела из одного суда в другой суд. Если в теории процессуального права и судебной практике уже обозначился вопрос о правосубъектности судов, то, совершенно очевидно, можно сделать и следующий шаг – об их правопреемстве. В юридической литературе данный аспект взаимоотношений судов почему-то остается без внимания, хотя отдельные вопросы, косвенно связанные с обозначенной проблемой, например процессуальные аспекты взаимодействия арбитражных и третейских судов, гражданские процессуальные правоотношения между судами нижестоящих и вышестоящих инстанций, подвергались рассмотрению. Не нашел отражения данный аспект и в исследованиях, специально посвященных обеспечительным мерам в гражданском и арбитражном процессе, в исполнительном производстве.
Представляется, здесь вполне можно говорить о гражданском процессуальном правопреемстве, под которым в теории процессуального права принято понимать замену стороны или третьего лица правопреемником в случае их выбытия в спорном или установленном судом правоотношении. Правда, в данном случае процессуальное правопреемство особого рода – оно возникает непосредственно в гражданских процессуальных правоотношениях, причем сразу во всех, какие только сложились по делу к моменту передачи дела в другой суд, поскольку речь идет о замене суда. В таком правопреемстве не играет никакой роли то материальное правоотношение, из которого возник спор.
Так что здесь нет прямой связи с правопреемством в материальном праве, на котором базируются другие виды процессуального правопреемства. Вместе с тем все действия, совершенные судом-правопредшественником, передавшим дело в другой суд, до принятия судом-правопреемником гражданского дела к своему производству, являются для другого суда обязательными так же, как если бы он их совершил сам. Именно такой подход диктуется логикой взаимоотношений суда передающего и суда принимающего гражданское дело к своему производству.
Конечно, правовое регулирование правопреемства суда как участника гражданского процессуального правоотношения является необходимым, и законодатель непременно должен обратить внимание на данный пробел, ведь он тесно связан с возможным нарушением и, напротив, с обеспечением прав граждан на рассмотрение дела тем судом, к подсудности которого оно отнесено законом (ч. 1 ст. 47 Конституции РФ).
Учитывая судебное правопреемство, вытекающее из ст. 33 ГПК РФ, суд, принявший дело к производству, обязан разрешать все вопросы по гражданскому делу, которые могут возникнуть в будущем после передачи-принятия дела к производству другого суда, в том числе связанные с обеспечительными мерами.
Возвращаясь к упомянутому делу, следует сказать, что, поскольку своевременно вопрос о снятии ареста не был урегулирован ни в определении суда о передаче дела в другой суд, ни в определении судьи суда, прекратившего производство по делу, организация-инвестор обратилась с заявлением в суд, прекративший производство по делу, в архиве которого хранится гражданское дело, об отмене ареста. Однако в ходе рассмотрения ее заявления выяснилось, что, оказывается, суд-правопредшественник спустя полгода после передачи им дела в другой суд по заявлению бывшего директора вынес определение об отмене обеспечения иска и снятии ареста, которое в материалах гражданского дела отсутствовало, а хранилось отдельно в судебном архиве суда-правопредшественника за тот год, в котором оно было вынесено. Очевидно, стоило больших усилий разыскать данный материал, поскольку на непосредственные обращения истца суд давал ответ, что дело передано в другой суд, туда и обращайтесь.
Учитывая данное обстоятельство, суд-правопреемник, воспользовавшись аналогией процессуального закона (ст. 220 ГПК РФ), вынес определение о прекращении производства по заявлению об отмене ареста. Ситуация со снятием ареста разрешилась. Но совершенно ясно же, что в данном случае суд-правопредшественник, не имея уже дела в производстве, тем не менее, посчитал себя связанным предписанием законодателя о том, что “обеспечение иска может быть отменено тем же судьей или судом” (ст. 144 ГПК). Действительно, иного толкования, кроме как “отменяет решение об обеспечении иска тот же суд, который наделен правом принятия мер обеспечения иска”, достаточно распространенного среди юристов и поддержанного высшими судебными инстанциями, дать в данном случае невозможно. По этой причине приведенное положение нуждается в корректировке и должно быть дополнено указанием на возможность отмены обеспечения иска также судом, в который передано дело и который оканчивает производство по делу. Только при таком подходе законодателя будет исключено дублирование судебной деятельности, и институт судебного правопреемства будет работать в полную силу.
участвующего в деле, может быть отменено арбитражным судом, рассматривающим дело. Однако данную формулировку нельзя признать удачной и рекомендовать ее для заимствования в ГПК РФ, поскольку она не охватывает всех возможных ситуаций, в том числе в отношении, например, хранящегося в архиве арбитражного суда дела, по которому своевременно вопрос об отмене мер обеспечения иска не был решен.
Как известно, все исконно русские женские имена оканчиваются либо на «а», либо на «я»: Анна, Мария, Ольга и т.д. Однако есть одно-единственное женское имя, которое не оканчивается ни на «а», ни на «я». Назовите его.
Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. 
