В практике арбитражных судов прирост дел, связанных с признанием сделок недействительными и применением последствий ничтожных сделок, ежегодно составляет 10 - 12%. Данное обстоятельство связано с активным использованием участниками имущественного оборота способа защиты нарушенных гражданских прав, предусмотренного в соответствии со ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой признание оспоримой сделки недействительной и применение последствий ее недействительности, а также применение последствий недействительности ничтожной сделки являются одним из способов защиты субъективных гражданских прав. Судебная практика свидетельствует о том, что нередко этот способ защиты используется недобросовестными должниками в целях избежания ответственности в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением договора.
При расторжении договора договорные обязательства сторон прекращаются на будущее время. Этот признак позволяет отличить расторжение договора от признания его недействительным или незаключенным. Любые нарушения закона, влекущие недействительность договора, должны иметь место еще при его заключении. Незаключенным же договор признается в силу отсутствия в нем существенных условий или из-за недостижения сторонами соглашения по этим условиям, поэтому недействительный договор теряет силу с момента его заключения. Признание договора незаключенным влечет за собой те же последствия, что и признание договора недействительным, поскольку договора фактически не было. При расторжении, напротив, обстоятельства, служащие основанием этого, должны появиться уже после заключения договора, и только с момента расторжения обязательства сторон прекращаются на будущее время. Как отмечал Б.В. Покровский, "поскольку расторжение договора и признание его недействительным или несостоявшимся влекут за собой неодинаковые правовые последствия, смешение этих понятий не только не оправдано теоретически, но и может привести к существенным ошибкам на практике".
Необходимо определить соотношение институтов недействительности договора и его изменения и расторжения, поскольку расторгать можно только действительную сделку, а сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, по общему правилу (ст. 168 ГК) ничтожна. Однако из того, что для признания рассматриваемых договоров недействительными необходимо обращаться в суд, можно сделать вывод, что они представляют собой оспоримые сделки. Следовательно, до момента признания их судом недействительными они остаются действительными и могут быть расторгнуты, в том числе и соглашением сторон.
Действительно, в практике встречаются случаи, когда вместо требования о расторжении договора истец требует от суда признать договор недействительным. Иногда, напротив, вместо предъявления иска о признании договора недействительным, сторона обращается в суд с иском о его расторжении. Косвенным подтверждением положения о том, что институты недействительности договора и его изменения и расторжения имеют сходные правовые режимы, служит сравнение применения последствий недействительности договоров и ответственности за существенное нарушение условий договора одной из сторон, приведшее к его изменению или расторжению. Так, п. 5 ст. 453 ГК РФ устанавливает, что, если основанием для изменения или расторжения договора послужило существенное нарушение договора одной из сторон, другая сторона вправе требовать возмещения убытков, причиненных изменением или расторжением договора. В данном случае прослеживается аналогия понятий возмещения убытка и реституции, являющейся следствием применения последствий недействительности сделок в соответствии с п. 2 ст. 167 ГК РФ. По правовой природе в соответствии со ст. 168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения. Другими словами, недействительный договор, заключенный не в соответствии с требованиями закона, может расцениваться как существенное нарушение его условий, что и является основанием для его изменения или расторжения (ч. 1 п. 2 ст. 450 ГК РФ). Вопрос о возмещении убытков в данном случае должен решаться, исходя из того, нарушен ли закон одной стороной или обеими.
Признание сделки недействительной необходимо отличать от нарушений, дающих право другой стороне требовать расторжения сделки. Проблема разграничения признания договора недействительным и расторжения договора имеет большое значение, и, как выясняется, не только судебная практика, но и сам законодатель не всегда четко разграничивает эти понятия. Так, например, еще до принятия ГК РФ ст. 30 Закона "О приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации" признавались недействительными сделки приватизации, в частности, в случаях, когда покупатель отказался от внесения платежа за приобретенный им объект приватизации, а также в случае нарушения условий, на которых объект приватизации был приобретен по конкурсу. Пленумы Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации указали в своем совместном Постановлении N 6/8 на ошибки в ст. 30 Закона РФ "О приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации". Высшие судебные инстанции в связи с этим указали на то, что в данном случае упомянутые обстоятельства в соответствии с п. 2 ст. 450 Кодекса не могут рассматриваться в качестве оснований для признания сделки недействительной, поскольку они не могли иметь место при ее совершении, и что признание сделки приватизации недействительной влекло бы за собой возврат сторон в первоначальное положение, поэтому при разрешении споров, связанных с расторжением договора купли-продажи приватизированного объекта, следует исходить из того, что в соответствии с п. 4 ст. 453 ГК РФ и ст. 30 Закона Российской Федерации "О приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации" стороны не вправе требовать возвращения того, что было исполнено ими по договору купли-продажи до момента его расторжения. Таким образом, п. 59 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ N 6/8 арбитражным судам было рекомендовано признавать эти факты основанием для расторжения договора купли-продажи приватизированного объекта по требованию одной из сторон.
Эти замечания были учтены при подготовке Федерального закона "О приватизации государственного имущества и об основах приватизации муниципального имущества в Российской Федерации", в котором указывается на то, что в случае, если приватизация государственного или муниципального имущества осуществлялась с нарушением положений указанного Федерального закона, других федеральных законов и принятых в соответствии с ними иных нормативных правовых актов Российской Федерации, законов и иных нормативных правовых актов субъектов Российской Федерации, а также условий договоров купли-продажи государственного или муниципального имущества, Правительство Российской Федерации, органы государственной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления, соответствующие органы по управлению имуществом, продавцы имущества, покупатели, органы прокуратуры Российской Федерации вправе в судебном порядке предъявить иски (возбудить дела) о расторжении сделок приватизации государственного или муниципального имущества, применении мер ответственности, признании указанных сделок недействительными, применении последствий недействительности ничтожной сделки, об устранении нарушений законодательства Российской Федерации о приватизации и о привлечении к ответственности виновных лиц. В данном Федеральном законе законодатель уже разделил расторжение договора приватизации и признание оспоримого договора недействительным в соответствии со ст. 12 ГК РФ в качестве способов защиты гражданских прав. В пришедшем на смену вышеназванному Закону ныне действующем Федеральном законе "О приватизации государственного и муниципального имущества" институты расторжения договора и признания его недействительным рассматриваются в различных главах.
Юридическая доктрина и современное законодательство на сегодняшний день рассматривают изменение и расторжение договора прежде всего в узком смысле, когда под изменением договора понимается трансформация любого или нескольких его условий, составляющих содержание договора (ст. 432), а под расторжением договора - досрочное прекращение неисполненного (полностью или частично) договора по основаниям, не предусмотренным ст. 407 - 419 настоящего Кодекса. При этом А.Ю. Кабалкин указывает, что расторжение договора необходимо отличать от недействительности договора, регулируемой ст. 166 - 179 о недействительных сделках. По утверждению М.И. Брагинского, "изменение договора в смысле, который ему придается в гл. 29 ГК, имеет строго определенные границы. В подобных случаях меняются конкретные условия договора, но не его модель".
Согласно Постановлению Президиума ВАС РФ N 6103 ничтожные договоры не требуют признания их таковыми судом, а также изменения или расторжения с соблюдением порядка, предусмотренного Гражданским кодексом Российской Федерации. Согласно п. 1 ст. 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий и недействительна с момента ее совершения. Однако практика показывает, что многие недействительные, а также ничтожные договоры оспариваются в судебном порядке и суды в процессе принятия решений не всегда принимают решения о применении последствий недействительности сделок, так как иногда даже ничтожная сделка оказывается правомерной.
Например, в соответствии с п. 2 ст. 172 ГК РФ в интересах малолетнего совершенная им сделка может быть признана судом действительной, если она совершена к выгоде малолетнего. То есть закон в отдельных случаях поощряет заключение даже ничтожных договоров, если они выгодны недееспособным и малолетним. Тем самым косвенно признается, что ничтожная сделка может быть вполне правомерным действием.
Объяснить данные положения законодательства, придерживаясь мнения о неправомерности недействительных сделок, невозможно. Исходя из требований закона, суд своим решением может даже поощрять исполнение неправомерной (ничтожной) сделки, признавая ее действительной.
То, что недействительные договоры могут не содержать в себе ничего неправомерного, давно отмечалось в судебной практике. Так, Пленум Верховного Суда РСФСР давал следующее разъяснение: "...в случаях, когда договорные отношения оказались... незаконными... но лица, владеющие или пользующиеся предметом соглашения, при заключении договора не имели ни социально опасных (преступных), ни социально вредных намерений, суд должен решить дело по возможности в интересах сохранения договора".
Как видно из приведенных примеров, речь идет о конверсии, которая наряду с реструктуризацией, новацией, пролонгацией и уступкой права требования представляет собой один из методов правового регулирования. В результате конверсии происходит замена одних видов обязательств на другие.
Следовательно, конверсия (т.е. превращение недействительного договора в действительный), при которой, по сути, происходит замена одного обязательства на другое, представляет собой одну из разновидностей изменения договора. Это подтверждается п. 1 ст. 453 ГК РФ, устанавливающим, что при изменении договора обязательства сторон сохраняются в измененном виде.
Волевое действие, следствием которого является конверсия, по своей юридической природе является юридическим фактом, так как оно имеет своей целью изменение гражданских правоотношений и его юридической целью является наступление определенных правовых последствий. Следовательно, модель трансформации недействительного договора в действительный может расцениваться в качестве основания для его изменения.
К сожалению, в действующем гражданском законодательстве правила о конверсии не получили отражения, и на практике суды вынуждены либо руководствоваться ст. 431 ГК РФ (о толковании договора), либо применять положения п. 2 ст. 170 ГК РФ о притворной сделке.
Однако ограничивать применение конверсии только случаями совершения притворных (противоправных) сделок было бы неправильным.
Наоборот, основное значение конверсии должно заключаться в упрочении гражданского оборота и защите сторон, не знающих закона или не имеющих возможности правильно его применить, но действующих при этом добросовестно. Это стороны, которые не совершают неправомерных действий и стремятся лишь юридически закрепить в доступной им форме ясно осознаваемые и вполне правомерные экономические цели и интересы.
Косвенным подтверждением положения о том, что институты недействительности договора и его изменения и расторжения имеют сходные правовые режимы, служит сравнение применения последствий недействительности договоров и ответственности за существенное нарушение условий договора одной из сторон, приведшее к его изменению или расторжению. Так, п. 5 ст. 453 ГК РФ устанавливает, что, если основанием для изменения или расторжения договора послужило существенное нарушение договора одной из сторон, другая сторона вправе требовать возмещения убытков, причиненных изменением или расторжением договора. В данном случае прослеживается аналогия понятий возмещения убытка и реституции, являющейся следствием применения последствий недействительности сделок в соответствии с п. 2 ст. 167 ГК РФ.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
По правовой природе в соответствии со ст. 168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения. Другими словами, договор, заключенный не в соответствии с требованиями закона, может расцениваться как правонарушение, и в качестве последствий такого правонарушения выступает признание этого договора недействительным, а существенное нарушение условий договора следует рассматривать как гражданско-правовой деликт, который является основанием для изменения или расторжения договора (ч. 1 п. 2 ст. 450 ГК РФ). Вопрос о возмещении убытков в данном случае должен решаться, исходя из того, нарушен ли закон одной стороной или обеими.
Отечественная юридическая доктрина четко подразделяет последствия недействительности договора-сделки и основания для его расторжения, при этом следует учитывать, что признание договора недействительным само по себе не является основанием для его изменения или расторжения.
Проводя сравнительный анализ оснований недействительности договоров и их изменения и расторжения, необходимо сделать следующие выводы.
Правовая природа оснований признания договоров недействительными и оснований изменения и расторжения договоров различны. Договоры признаются недействительными в качестве ничтожных и оспоримых сделок в соответствии со ст. 167 - 181 ГК РФ как противоречащие законам и правовым актам, основам правопорядка и нравственности, так же как и сделки, совершенные с пороками воли, правоспособности и дееспособности. Основания для изменения и расторжения договоров - это правомерные волевые действия сторон договора, имеющие юридической целью изменение или прекращение договорно-правовых отношений.
Правовая сущность признания договоров недействительными и их изменения или расторжения сходна и является одним из способов защиты гражданских прав. В этом смысле закон (ст. 12 ГК РФ) приравнивает по своему значению оба эти института гражданского права. Согласно ст. 12 ГК РФ "защита гражданских прав осуществляется путем признания оспоримой сделки недействительной и применения последствий ее недействительности, применения последствий недействительности ничтожной сделки". Из этого вытекает вывод, что, если происходит нарушение гражданских прав совершением какой-либо сделки, данная сделка в целях защиты нарушенных прав должна быть признана недействительной. Согласно п. 2 ст. 450 существенным признается нарушение договора одной из сторон, которое влечет для другой стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора.
Оба рассматриваемых института гражданского права являются отражением особенностей договора как сделки. В этом смысле их следует рассматривать в качестве юридических фактов. С этой точки зрения различия налицо. Изменение и расторжение договоров можно расценивать как волевые юридические акты, правомерные действия, в которых отражена воля самих участников правоотношения. Если они, сохраняя природу юридического акта, совершаются не по обоюдному согласию, а в форме, например, отказа от исполнения договора, их можно расценивать как один из видов самозащиты гражданских прав (ст. 14 ГК РФ). Основаниями недействительности договоров как сделок являются прежде всего либо несоответствие договора закону или иным правовым актам, либо неправомерные действия, совершенные с целью, противной основам правопорядка и нравственности (ст. 166 - 169 ГК РФ). Режим недействительности договоров направлен на реализацию охранительной функции права, его нормы, как правило, императивны и направлены на установление социальной справедливости, в то время как нормы права, касающиеся особенностей регулирования изменения и расторжения договоров, носят диспозитивный характер, они выполняют и охранительную, и регулятивную функцию в гражданско-правовых отношениях.
В результате сравнительного исследования института недействительности договоров и института изменения и расторжения договора выявлено, что эти правовые институты, во-первых, имеют различные направления деятельности, а во-вторых, они регулируются различными по характеру правовыми нормами: расторжение и изменение договора - диспозитивными нормами, а недействительность договора - императивными.
Поэтому, несмотря на то, что и признание договоров недействительными, и основания их изменения и расторжения отражают особенности договора как юридического факта, они имеют совершенно различное направление действия и предполагают разные формы правового регулирования.
Статью подготовил директор по развитию предпринимательства и конкуренции ОАО "Акса" Корчагин Юлиан Андриянович. 
