В этой статье под предприятиями понимаются экономически и социально значимые средние, крупные и крупнейшие предприятия и разнообразные формы их объединений. Такие предприятия, с точки зрения методических особенностей и большой трудоёмкости определения их стоимости при отсутствии критерия истинности полученных результатов, значительных финансовых затрат на их оценку, с учётом сравнительно высокой фактической доли в национальном богатстве государства, за рубежом, а теперь и у нас в стране, принято называть проблемными активами. К проблемным активам относят и другие крупные и крупнейшие дорогостоящие экономические объекты: содержимое недр, гостиничные, торговые и коммуникационные сети, крупные спортивные комплексы, университетские кампусы, многопрофильные больницы и т.д.
К большому сожалению, задачи оценки стоимости проблемных активов, как показывает анализ вопроса, не имели, не имеют и, скорее всего не будут иметь однозначных решений, так как относятся к классу строго не решаемых задач - задач с единственно правильными, верными результатами. В лучшем случае, можно говорить о возможности определения более или менее обоснованных границ разброса определяемых оценок для тех или иных целей и условий проведения оценочных работ. Разные профессиональные оценщики, которые в чьих-то интересах станут заниматься решением одной и той же оценочной задачи по проблемным активам, будут выдавать разные результаты оценки стоимости оцениваемого объекта, и разница между ними по величине может быть весьма существенной, в том числе и в разы. При этом сегодняшние профессиональные эксперты результатов проведенных оценок стоимости рассматриваемых активов без всяких сомнений одобрят и те и другие полученные результаты. У них не будет оснований поступать по-другому тем более, когда оценщик и эксперт состоят в одном и том же СРОО, и это реальный, неоднократно подтверждённый на практике вывод.
Гипотетически представим себе, что независимых от заказчика и друг от друга профессиональных оценщиков стоимости одного и того же проблемного предприятия будет 5 или 10, независимых экспертов качества произведенных оценок - столько же, и все полученные оценки искомой стоимости соответствующими экспертами будут признаны достоверными.
Возникает естественный вопрос, какую из всех этих оценок либо какую-то усреднённую для них величину считать достоверной, правильной, справедливой, окончательной? В таких случаях решений может быть несколько: берут отдельно среднеарифметические значения нижних и верхних пограничных величин стоимости оцениваемого предприятия, затем по этим значениям определяют среднеарифметическую величину как бы однозначной оценки искомой стоимости, принимая её за достоверное значение определяемой справедливой стоимости предприятия; интервалом распределения значений оцениваемой справедливой стоимости предприятия считают интервал, общий для всех полученных разными оценщиками интервалов этой стоимости.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
При этом, оценки, выпадающие из общего для всех случаев интервала полученных оценок, отбрасывают.
Применяя упоминаемый алгоритм для решения оценочных задач по проблемным активам, нельзя забывать о том, что пограничные оценки стоимости рассматриваемых типов предприятий, полученные соответствующими методами затратного и доходного подходов, к сожалению, также не являются твёрдыми, однозначными, единственно верными. Разные оценщики получат разные результаты определения их величины. В первом случае, эти результаты будут зависеть от используемых методик и выбранных исходных данных для осовременивания исторически разновремённых затрат, способов учёта всех видов износа материальных и нематериальных активов предприятий, а также от степени соблюдения принципа их наиболее эффективного использования; во втором, от того, какие значения коэффициентов учёта эффективности использования рабочего времени, резервирования производственной мощности, физического, морального (функционального) и экономического износов производственных фондов, а также масштаба производства на оцениваемом объекте приняты для расчёта величины оценки их справедливой стоимости.
Отсюда следует, что даже при использовании оценщиками одной и той же методики расчёта искомой стоимости, в частности, при затратном подходе, результаты этой работы всё равно окажутся разными, и фиксируемая разница может быть значительной. То же самое будет иметь место и при доходном подходе.
При наличии утверждённых норм технологического проектирования оцениваемых предприятий разброс величин расчётных оценок их стоимости, полученных разными оценщиками соответствующим методом доходного подхода, будет сравнительно незначительным.
На самом деле на практике применяют не одну, а несколько методик осовременивания разновременных затрат при затратном подходе и не одну методику оценки стоимости предприятий с использованием доходного подхода, поэтому искомые стоимости для одного и того же предприятия никогда не будут одинаковыми по величине.
Однако, из-за отсутствия критерия истинности для всех методик определения стоимости проблемных предприятий на конкретную дату её оценки, всё равно не снимается вопрос о соответствии полученных с помощью этих методик оценок стоимости проблемного предприятия взаимоприемлемым (неоспоримым) выгодам, как продавца, так и потенциального покупателя таких активов, а также государства и общества.
Представленная выше «кухня» получения интервальных и «однозначных» значений стоимости оцениваемых предприятий не позволяет избежать случаев возникновения возможных конфликтов заинтересованных в размере величины этой стоимости сторон, связанных с тем, что одна из них сочтёт искомую стоимость недооценённой либо переоценённой (заниженной или завышенной) и обратится в Арбитражный суд для подтверждения своей правоты, доказать которую практически невозможно.
В реальной жизни рассмотренный выше гипотетический случай привлечения нескольких оценщиков для решения одной и той же оценочной задачи практически не осуществим, хотя бы потому, что оценка стоимости того или иного проблемного актива может стоить если не сотни, то десятки тысяч условных денежные единиц (у.д.е.), и не каждый заказчик может позволить себе роскошь одновременно или последовательно обратиться даже к двум профессиональным оценщикам стоимости своей собственности, чтобы удостовериться в степени справедливости полученных ими оценок. При этом даже множественные оценки стоимости одного и того же проблемного актива не дадут возможность обоснованно выбрать наилучшее, наиболее правильное решение поставленной задачи.
Кроме того, в случаях определения стоимости проблемных активов неизбежно появляется такая важная заинтересованная сторона как государство, выступающее в качестве представителя общества и народа. Слишком дорого стоят эти активы, слишком велики налоги на имущество таких объектов для того, чтобы государство самоустранялось от контроля справедливости устанавливаемой величины их стоимости.
В связи с особой государственной и общественной важностью корректности определения достоверной справедливой стоимости весьма значительных кусков национального богатства страны, какими являются наши проблемные активы, решение таких задач ни в коем случае нельзя доверять оценочным подразделениям российских отделений большой четвёрки международных аудиторских и одновременно консалтинговых фирм, идеологические, политические, экономические, финансовые, экологические и многие другие интересы которых, как правило, не совпадают с интересами России и могут оказываться противоположными. Никто не отменял международную конкуренцию на рынках товарной продукции, работ и/или услуг. Чужеродные оценщики не могут игнорировать это обстоятельство. Кроме того, оценщики этих фирм используют методы оценки, непригодные для решения рассматриваемых задач (в частности, метод дисконтирования никому не известных будущих денежных потоков предприятия). Они подменяют оценку реальной стоимости предприятий оценкой инвестиционной привлекательности этих объектов (прогнозируемой экономической эффективности их существования) или, в большинстве случаев, оценкой их спекулятивной рыночной капитализации непременно с учётом интересов заказчиков таких оценок, диктующих оценщикам желательный для них результат оценочной работы, сопряжённый с весомым реальным ущербом для национальной экономики.
По аналогичным соображениям, оценка стоимости наших проблемных активов не может быть доверена крупным отечественным фирмам с иностранным участием в их капитале. Сегодня фактически не осталось в стране крупных оценочных фирм, куда бы не проник зарубежный капитал. Там, где пахнет большими и «лихими», обычно коррупционными деньгами, туда обязательно присосались пронырливые западные капиталисты, задёшево пьющие экономическую кровь нашего государства. Высока вероятность того, что оценочные конторы с иностранным участием, действующие в России, не говоря уже о чисто зарубежных оценочных фирмах, являются проводниками чужих и чуждых нам интересов зарубежных стран и представляют соответствующую угрозу для экономической безопасности Родины. Получается так, что мы собственноручно потворствуем обворовыванию, политическому и экономическому ослаблению (ползучему оценочному порабощению) своей страны представителями зарубежных «коллег» и «партнёров», в том числе и в лице работающих на них оценщиков - россиян.
Кстати, кризис теории и практики определения стоимости предприятий и других проблемных активов характерен не только для нашей страны, но и для всех остальных развитых и развивающихся стран мира. За последние 100 - 120 лет ни одной свежей (новаторской) прагматичной, продуктивной идеи в этом деле не появилось при очевидном процветании профанации методов оценки.
Стоит спросить у самих себя, почему иностранный капитал не устремляется в сельское хозяйство, дорожное и жилищное строительство, в лёгкую и обрабатывающую промышленность, в машиностроение нашей страны и т.д., а влезает в торговые сети, гостиницы, рестораны, сборочное производство автомобилей с использованием зарубежных комплектующих, в оценочные дела государства и пр.? Безошибочный ответ на этот вопрос самим себе позволит нам стать и быть более благоразумными, здравомыслящими, контролировать направления движения зарубежных инвестиций в интересах всего населения России.
Не могу не упомянуть известный факт, оскорбительный для страны. Соотечественникам и особенно представителям нашей власти, а также собственным гражданам развитых стран мира, иностранными коллегами упорно навязывается мнение, что потенциальные зарубежные инвесторы принимают во внимание и используют для принятия инвестиционных решений только те оценки активов нашей страны, которые выдают международные компании большой четвёрки аудиторских фирм либо, в крайнем случае, наши крупные оценочные фирмы с иностранным участием. «Умники» призывают кормить своих работающих на них оценщиков, в том числе и россиян, выполняющих их зачастую злонамеренную волю, и забыть о наших собствводства и неизбежности его замены бесклассовым коммунистическим обществом, свободным от эксплуатации. Теория оказалась настолько привлекательной, что завладела умами огромной массы людей.
Однако опыт реализации этой теории в СССР и некоторых других странах мира, продолжавшийся более 70 лет, показал ее несостоятельность. Та часть человечества, которая пошла иным путем, добилась несравненно больших результатов. Возникает вопрос, в чем причина такого положения: в самой ли теории или же в политике тех деятелей, которые ее неправильно истолковывали и использовали? Это один из самых острых вопросов современной российской действительности. Попытаемся в нем разобраться.
В основе всякой теории лежат исходные посылки, отталкиваясь от которых возводится вся теоретическая конструкция. Если исходные положения безупречны, то и теория оказывается жизненной, и наоборот, — уязвимость исходных посылок делает сомнительной всю построенную на них теорию.
Исходных посылок теории К. Маркса о труде было, по крайней мере, две:
1. Единственным источником стоимости товаров является абстрактно человеческий труд.
2. Рабочая сила — это способность человека к труду, которая создает больше, чем стоит сама.
Рассмотрим первую исходную посылку. Как было отмечено выше, К. Маркс опирался на трудовую теорию стоимости А. Смита — Д. Рикардо и полностью принял положение о том, что в основе стоимости товаров лежит труд. К. Маркс писал: «Если отвлечься от потребительной стоимости товарных тел, то у них остается лишь одно свойство, а именно то, что они — продукты труда». Это исходное положение выступает у К. Маркса как аксиома.
Однако французским экономистом Ж.Б. Сэем еще в 1803 г. была разработана теория факторов произвоства, в соответствии с которой стоимость определяется действием таких факторов, как труд, земля и капитал.
К. Маркс буквально третировал теорию Ж.Б. Сэя, называя его «убогим», «пошлым», «пресным», «поверхностным», «неглубоким», «плоским», «банальным», «претенциозным», «бессмысленным», а его теорию — «бессодержательной» и «вульгарной». Этот стиль полемики К. Маркса хорошо усвоили В.И. Ленин и большевики, втаптывая в грязь своих политических оппонентов, а зачастую физически расправляясь с ними.
В отличие от К. Маркса Д. Рикардо уважительно относился к своим оппонентам, показывая образцы научной этики. В частности, он высоко оценил заслуги Ж.Б. Сэя, считая, что тот «не только был первым или одним из первых писателей на континенте Европы, правильно оценивших и прилагавших принципы Смита; он не только сделал больше всех, вместе взятых, для ознакомления европейских наций с принципами этого просвещенного и благотворного учения, но сумел также внести в науку более логический и поучительный порядок и обогатил ее многими оригинальными, точными и глубокими исследованиями (выделено авт. — АР.)».
Затем К. Маркс попытался раскрыть механизм формирования стоимости товаров. Для этого им было введено положение о двойственном характере труда, в соответствии с которым конкретный труд создает потребительные стоимости, а абстрактно человеческий труд — стоимость товаров. Под абстрактным К. Маркс понимал одинаковый, лишенный различий человеческий труд вообще, труд как «расходование человеческой рабочей силы в физиологическом смысле», который «образует стоимость товаров». Под конкретным трудом он понимал «расходование человеческой рабочей силы в особой целесообразной форме», создающей потребительные стоимости.
При критическом взгляде на суть вопроса появляются сомнения в истинности подобных суждений. Возникают возражения по поводу утверждения о том, что только непосредственный («живой» — по К. Марксу) труд является «созидающей стоимость субстанцией».
Цена зависит от свойств сырья (природа), количества и качества труда, цены применяемых средств производства (капитал), организации деятельности (предприниматель), спроса и предложения на рынке. Но вот кто (что) ее создал(о)? И все эти факторы в совокупности, и никто (ничто) по отдельности. Пойманная рыба цены не имеет, до тех пор, пока ее не вынесешь на рынок. То же можно сказать и о спиленных деревьях, и о принесенной из реки воде, и т.д.
Стоимость (цена) не создается. Эта категория возникает только на рынке как результат соотношения спроса и предложения. Найденный в огороде метеорит никому не нужен. У него нет цены. Но вот прознали о нем ученые, возник спрос и появилась цена. Цена — это категория товарно-денежных отношений. Она есть мерило этих отношений через действие спроса и предложения на рынке товаров (услуг).
Трудовая теория стоимости К. Маркса входила в противоречие с его же положениями о постоянном и переменном капитале. Переменным капиталом (v) К. Маркс назвал затраты на заработную плату работников предприятия, а постоянным капиталом (с) — затраты на средства производства. Первый, по К. Марксу, обладает способностью производить прибавочную стоимость, второй — ее не производит, а лишь переносит свою стоимость на готовый продукт. Отношение стоимости средств производства к стоимости рабочей силы К. Маркс назвал органическим строением капитала.
Противоречие состояло в том, что прогресс производства и соответственно рост прибыли происходили в условиях роста органического строения капитала, при котором доля постоянного капитала возрастала, а доля переменного капитала уменьшалась, тогда, как в соответствии с трудовой теорией стоимости должно было быть наоборот. Это противоречие отмечено, в частности, французскими учеными Шарлем Жидом и Шарлем Ристом, которые в своей «Истории экономических учений» в начале XX в. писали: «Если действительно постоянный капитал бесплоден по своей природе, то почему крупная промышленность применяет его все в более широких размерах в форме заводов, машин, доменных печей, железнодорожных путей... Она должна бы в таком случае давать значительно меньше прибыли, чем мелкая ручная промышленность или земледелие».
Теория К. Маркса объясняла это тем, что норма прибыли для всех капиталистов данной страны есть средняя величина от прибылей всех предприятий, которая является не просто среднестатистической величиной, а навязывается всем предприятиям конкуренцией, как если бы все предприятия данной страны, сохраняя в своих пропорциях переменные и постоянные капиталы, образовали бы одно национальное предприятие. Отсюда получается, что предприятия, где преобладает переменный капитал, т.е. где ниже его органическое строение, будучи приведенными к этой средней, должны получить меньше прибавочной стоимости, чем та, на которую они могли рассчитывать по составу своих капиталов, тогда как предприятия, где преобладает постоянный капитал, т.е. где его органическое строение выше, получат больше, чем они могли рассчитывать по составу своего капитала. Вот почему множатся предприятия с крупными орудиями производства. Именно они находятся в благоприятном положении, потому что у них реализуется прибыль выше той, которую принес бы потребляемый ими прибавочный труд.
По этому поводу авторы «Истории экономических учений» пишут: «Отдавая дань остроумию этой диалектики, мы не должны, однако, до такой степени ослепляться ею, чтобы не видеть грубого факта, который она намерена затушевать... что норма прибыли (а потому, заметьте, и ценность продуктов, ибо это предполагается нормой прибыли) без всякой необходимой связи с количеством употребляемого труда регулируется конкуренцией, т.е. законом предложения и спроса. И таким образом, оказывается, что предприниматель находится в более выгодном положении, употребляя меньше человеческого труда и больше получая, несмотря на это, прибыли. Это противоречие и есть именно одна из тех трещин, которая... приведет к крушению величественного марксистского монумента (выделено авт. АР.)».
Теория трудовой природы стоимости оказалась бессильной объяснить то, что происходит в действительной жизни, а, следовательно, она была неверна! Тем не менее, указанные два исходных положения стали для К. Маркса точкой опоры при возведении всего здания теории эксплуатации. Из них он вывел (как теперь ясно, на основе ложных посылок) понятия: «производительный труд», «прибавочный труд», «прибавочный продукт», «прибавочная стоимость», «норма прибавочной стоимости», «норма эксплуатации» и тем самым заложил заряд огромной мощности для объяснения необходимости классовой борьбы и упразднения капитализма как социально-экономической системы.
Трудовая теория стоимости К. Маркса была ошибочной, а поэтому и не оправдалась на практике. Следование положениям этой теории, руководство ею были глубоким и трагичным заблуждением, принесшим много бед человечеству. Об этом свидетельствует печальный опыт СССР и стран так называемого социалистического лагеря, безуспешно пытавшихся выйти на путь строительства коммунистического общества.
В жертву этому «строительству» были положены огромные человеческие потери, но призрачные коммунистические идеалы так и не были достигнуты. Только в силу этого коммунистическую теорию нельзя не считать утопической, экстремистской и реакционной.
Статью подготовила доцент кафедры социально-гуманитарных дисциплин Волгушева Алла Александровна. 
