Понятие прав на результаты интеллектуальной деятельности является одним из самых спорных в праве. Споры о природе этой группы прав, то затихая, то вновь разгораясь, продолжаются уже более двухсот лет. В то же время никто не отрицает необходимости существования такой самостоятельной группы прав.
Исторически первой формой закрепления прав на результаты интеллектуальной деятельности, появившейся в Европе во второй половине XV в., была привилегия. Привилегия означала милость государя, позволение осуществлять некоторую деятельность. Тем самым признавались заслуги данного человека перед государством (например, привилегия 1703 г. выдана шляхтичу С. Владиславичу “за его нам, Великому Государю, верное служение”). В то же время она предполагала и установление запрета использовать аналогичный объект всем иным лицам. Однако государство могло выдать любое количество таких разрешений, не интересуясь мнением лиц, получивших привилегию ранее.
Вполне естественно, что по мере развития экономического оборота неудобство привилегий становилось все более очевидным. Привилегия — это типично феодальный способ предоставления благ. Революционные события во Франции в конце XVIII в. дали возможность кардинально поменять законодательство, и на смену привилегии пришла интеллектуальная собственность.
Новый подход заключался в признании определенных прав у создателя нематериального объекта просто при соблюдении указанных в законе условий. А. Пиленко так формулирует это различие: “Если подчиненный орган, выдавая данное правомочие, может, не нарушая своих обязанностей, требовать от “просителя” исполнения некоторых условий, не утверждая, что эти условия подходят под какую-либо из абстрактных категорий, то выданное правомочие есть привилегия. Если же, наоборот, подчиненный орган, дабы не нарушать смысла закона, обязан утверждать, что он требует исполнения конкретного условия только потому, что, по его мнению... это условие есть конкретизация данной абстрактной формулы закона, то выданное право не есть привилегия, а лишь результат применения общего закона”. На практике системы могут, конечно, сблизиться: привилегия будет выдаваться по существу автоматически, с другой стороны, включение в закон ряда “гибких” положений может передавать вопрос о признании права полностью на усмотрение некоторого органа. В результате признание права “интеллектуальной собственности” может зависеть от усмотрения чиновника, а привилегия предоставляться при выполнении указанных в законе условий.
Более важно другое: является ли право создателя объекта исключительных прав его естественным правом в силу создания объекта или это только ограничение общей свободы действий, сделанное в целях вознаграждения труда такого лица? Первый вариант является общепризнанным, однако идея привилегии (в виде награды, предоставляемой широкому кругу лиц) оказывает свое влияние. Если говорится о какой-то награде со стороны общества (а размер награды и сам факт ее существования можно в любой момент изменить) — это отзвуки идеи привилегий.
Следует заметить, что признание в качестве самостоятельной группы прав интеллектуальной собственности было не единственным возможным решением. Уже позже, в течение XIX в. был разработан (прежде всего, во Франции и Германии) ряд довольно интересных теорий, различными способами обосновывающих права на результаты интеллектуальной деятельности (в основном в отношении произведений).
Так, Э. Лабулэ выдвигал теорию оккупации и сравнивал создание произведения с занятием земельного поля. Ф. Ланге развил рентную теорию (основанную на необходимости выплачивать вознаграждение автору за его труд). Существовали теория договора между автором и обществом, теория нематериального имущественного права. К. Гербер основывал авторское право на деликтной теории. К. Гарейс создал теорию прав индивидуума и рассматривал создание различных объектов интеллектуальной деятельности как проявления индивидуальности, подлежащие правовой защите. Существовала теория прав человека на индивидуальность и духовные силы (И. Колер). Теория личного права защищалась И. Блунчли, О. Гирке. И. Кант считал, что издатель выступает от имени автора в роли своеобразного управляющего делами автора. И. Фихте выводил права издателя из права узуфрукта на собственность автора. Р. Клостерман, О. Вехтер и другие просто говорили о создании новой группы прав. А. Пиленко относил авторские права к группе монопольных прав.
Выбор в конце VIII в. именно теории права интеллектуальной собственности в определенной мере был обусловлен некоторыми историческими особенностями. В частности, любое новое монопольное право напоминало буржуазии привилегии, выдачу которых королевская власть во Франции активно использовала для получения дохода. В то же время право собственности выглядело основой нового общества; это было право, которое обеспечивало буржуа возможность эффективной хозяйственной деятельности.
Кроме того, право собственности представлялось вариантом, в максимальной степени обеспечивающим “святость” и неприкосновенность прав на объекты интеллектуального творчества. Мысль шла таким путем: “право на произведение (или изобретение и т. д.) должно быть защищено, следовательно, это право собственности”. Некоторая нелогичность этого рассуждения объясняется верой в то, что только признание прав собственности на объект может обеспечить интересы лица. В определенной мере такому отношению способствовали и получившие распространение в это время философские концепции, рассматривавшие естественные права человека (Вольтер, Дидро, Руссо) и относившие к ним право собственности. В ряде случаев на первый план выдвигалась именно экономическая характеристика члена общества, в качестве некоторого общественного идеала рассматривался самостоятельно устанавливающий цели своей деятельности собственник (теория трудовой собственности, разработанная Д. Локком).
Очень важным было и влияние принципа “юридической экономии”: прежде чем создавать новый институт права, лучше попробовать использовать уже существующий.
Однако главная причина широкого признания теории интеллектуальной собственности, по-видимому, заключается в другом. В условиях новых экономических отношений необходимо было создать возможность легкой передачи прав на объект с одновременным исключением экономического использования объекта неуполномоченными лицами. В этой связи право собственности рассматривалось как право, обеспечивающее максимально возможное в данном обществе господство лица над объектом. В наиболее категоричной форме эта идея нашла свое выражение в Прусском земском уложении 1794 г.: “Собственником называется тот, кто по собственной власти управомочен лично или через третьих лиц распоряжаться субстанцией вещи или права с исключением всех других”. Те же идеи повторяются и в наше время: в одной из работ, подготовленной Всемирной организацией интеллектуальной собственности, как на наиболее важную характеристику собственности указывается на возможность использования собственником или владельцем своей собственности так, как он пожелает, при том, что никто больше не может законным образом использовать его собственность без его разрешения.
Таким образом, экономическая сущность прав на нематериальные объекты заключается в обеспечении вовлечения объекта в экономический оборот.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Признание этого положения не должно приводить к абсолютизации теории интеллектуальной собственности. Реализация той же экономической функции может быть достигнута и путем построения самостоятельной группы прав, носящих исключительный характер. В этом случае можно обратить внимание на явные юридические несоответствия в теории интеллектуальной собственности.
Действительно, неэффективным оказывается поиск сходства правомочий собственника и обладателя прав на результаты интеллектуальной деятельности. Умозаключение по аналогии не является эффективным доказательным приемом, так как выводы будут всегда только вероятностными. Сомнительным представляется признание существенных черт одного объекта наличествующими в другом объекте только потому, что их некоторые свойства совпадают. Практическое значение признания прав на нематериальный объект правом собственности состоит в распространении уже существующего правового режима, приспособленного к объектам с определенными свойствами, на новый объект.
Могут ли существовать правомочия владения, пользования и распоряжения в отношении объекта исключительных прав? По мнению Л. Гальперина и Л. Михайловой, владение означает нахождение материалов в обладании субъекта интеллектуальной собственности (могут наделяться и несобственники); пользование — это эксплуатация материальных носителей творчества в соответствии с их назначением; распоряжение — предоставление собственнику возможности определения юридической судьбы объекта правоотношения интеллектуальной собственности . Учитывая, что право на произведение не может быть заменено правом на материальный носитель, нельзя согласиться с трактовкой правомочия пользования. В отношении правомочия распоряжения следует заметить, что решение судьбы, например произведения (право опубликования и отзыва) находится за рамками участия произведения в экономическом обороте. Это право может принадлежать только автору, в то время как право эксплуатации произведения будет, как правило, находиться у других лиц. Таким образом, изначально предполагается нахождение указанных правомочий у различных субъектов (произведение находится в обладании многих, эксплуатировать его могут некоторые, а распоряжается его судьбой только автор, зачастую не имеющий права его эксплуатации). Вывод напрашивается один: традиционные правомочия владения, пользования и распоряжения не отражают существенных черт права на произведение. Аналогичный анализ может быть проведен и в отношении иных объектов исключительных прав.
В то же время весьма обычные для традиционной собственности признаки не подходят к нематериальным объектам. Возможно параллельное владение широкого круга лиц таким объектом, при этом отсутствует защита владения, приобретение права возможно только в силу создания объекта или заключения договора (невозможна оккупация, приобретение по давности владения); практически неприменимы варианты уничтожения собственником вещи, отказ от нее. Ограниченность срока защиты указанных объектов (а в авторском праве наличие связи срока с продолжительностью жизни автора) в корне противоречит идее собственности как вечного права. Перечень отличий можно было бы продолжить. Представляется, что объем различий уже переходит ту грань, когда можно говорить о внутреннем своеобразие некоторого явления в рамках более широкой категории (т. е. говорить об исключительных правах как о “собственности особого рода”).
Исключительные права будут иметь то же общественное назначение, что и право собственности, т. е., по словам В. А. Дозорцева, “выполнять в отношении нематериальных объектов ту же функцию, что и право собственности в отношении материальных объектов”. Однако сферы выполнения этого социального назначения различаются. Особенности права на нематериальный объект вызваны не только тем, что существует легкость одновременного использования объекта многими лицами. Очень важно и другое: право собственности указывает на определенный конкретный объект.
Таким образом, исключительные права — это принципиально иная группа прав, чем право собственности, выполняющая в отношении нематериальных объектов функции, аналогичные функциям права собственности для материальных объектов. В связи с этим, употребляя термин “интеллектуальная собственность”, необходимо ясно представлять себе его условность. Этот термин несет в себе не столько юридическое наполнение (невозможность полноценного применения общих положений о праве собственности в этом случае очевидна), сколько экономическую нагрузку (выполнение определенной экономической функции).
В законодательстве многих стран наблюдается довольно свободное использование терминов “интеллектуальная собственность” и “исключительные права”, причем выбор одного из них может и не зависеть от вкладываемого в него содержания. В любом случае единого подхода здесь нет. В качестве Примера можно остановиться на законах, посвященных автор кому и патентному праву.
Однако и разработчикам этих законов было очевидно своеобразие этого института. В результате законодательство в настоящее время в основном стоит на позиции исключительных прав, хотя в ряде случаев и употребляет выражение “интеллектуальная собственность” (как, например, в ст. 44 Конституции РФ). Поскольку эта статья Конституции посвящена свободе творчества, такое положение нормы говорит о многом. Конституция подчеркивает определенную условность используемого понятия, своеобразие интеллектуальной собственности и невозможность отделить такой объект от культурной жизни общества. В то же время право возникает как результат творческой деятельности автора, т. е. не является милостью от общества, которую можно дать или не дать.
Таким образом, понятие “интеллектуальной собственности” является условным термином, обозначающим совокупность исключительных прав. Так же условно будет и любое определение таких прав, поскольку каждое законодательство по-своему устанавливает их состав и содержание. Исходя из существенных черт, перечисленных выше, права, входящие в эту совокупность, могут быть охарактеризованы как исключительные права в отношении нематериальных объектов (являющихся продуктами труда), имеющие экономическую ценность и способные свободно отчуждаться с учетом ограничений, установленных в интересах защиты личных прав создателей соответствующих объектов и публичных интересов общества. Данные права имеют территориальный и временной характер и допускают одновременную эксплуатацию объекта охраны, неограниченным кругом лиц.
Система исключительных прав
Исторически сложилось, что развитие каждой группы исключительных прав шло самостоятельно. Это объясняется тем, что эволюция исключительных прав в значительной мере выступает как реакция на развитие техники. Так, необходимость существования самостоятельных законов об авторском праве фактически появилась только с широким распространением типографских машин. Аналогично и первые патентные законы появились как следствие происходившей в Европе промышленной революции.
Однако развитие техники происходит поэтапно, соответственно этому возникают и новые группы исключительных прав, охватить которые существующими на каждый момент исключительными правами без изменения их сущности становилось затруднительным.
В результате исключительные права оказались раздробленными на множество самостоятельных групп прав. По мере ускорения технического прогресса ускорился и процесс образования новых групп исключительных прав. В последние десятилетия появились права на программы для ЭВМ и базы данных, на топологии интегральных микросхем, на селекционные достижения. Смежные права дополнились правами организаций эфирного и кабельного вещания. В последние годы возникла необходимость создать и специальную область исключительных прав, охватывающую некоторые виды деятельности в компьютерных сетях, например использование доменных имен.
Свое влияние оказывали и особенности экономического оборота на том или ином этапе развития общества.
Соответственно структура исключительных прав является достаточно сложной и постоянно развивающейся. Разобраться в соотношении всех этих прав и понять их значение можно только при условии восприятия их в определенной системе. В зависимости от цели, которая может быть поставлена перед исследователем, возможно проводить различного рода классификации.
В странах англосаксонской системы интеллектуальная собственность традиционно делится на промышленную собственность и авторское право (или интеллектуальную собственность в узком смысле).
Конвенция об учреждении Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС) указывает следующие виды интеллектуальной собственности:
• литературные, художественные произведения и научные труды;
• исполнительская деятельность артистов, фонограммы и радиопередачи;
• изобретения во всех областях человеческой деятельности;
• научные открытия;
• промышленные образцы;
• товарные знаки, знаки обслуживания и коммерческие наименования и обозначения;
• пресечение недобросовестной конкуренции.
Очевидно, что в этом списке отсутствуют многие важные объекты, в то время как рассмотрение “пресечения недобросовестной конкуренции” в качестве разновидности интеллектуальной собственности является определенной натяжкой. Тем не менее эту классификацию важно принимать во внимание при анализе международных соглашений в области исключительных прав.
В. А. Дозорцев разработал следующую систему исключительных прав:
I. Результаты творческого труда:
а) Приоритетное значение существа:
1) регистрационная система (изобретение, полезная модель, промышленный образец, биологические объекты, программы для ЭВМ);
2) система конфиденциальности (ноу-хау, информационные данные).
б) Приоритетное значение формы. Созидательская система (произведения, охраняемые авторским или исполнительским правом).
II. Результаты координационной деятельности (продюсерские права):
а) Приоритетное значение существа. Система конфиденциальности (данные о новых комплексных объектах техники).
б) Приоритетное значение формы. Созидательская система (звукозаписи и видеозаписи. Радио и телепередачи).
III. Средства индивидуализации:
а) Регистрационная система (товарные знаки, фирменные наименования, наименования мест происхождения).
б) Система общеизвестности (коммерческое обозначение).
IV. Нематериальные права и интересы личности.
Исключительные права в зависимости от особенностей регистрации объектов могут быть разделены на права на объекты, подлежащие обязательной регистрации (права на изобретения, промышленные образцы, полезные модели, товарные знаки, доменные имена, селекционные достижения), права на объекты, регистрация которых факультативна (программы для ЭВМ, базы данных, топологии интегральных микросхем), права на объекты, не требующие специальной регистрации (авторские права, ноу-хау). Данная классификация будет иметь существенное значение для анализа особенностей распоряжения исключительными правами.
Возможны и иные виды классификации исключительных прав.
Учитывая учебный характер данной работы, в ней не рассматриваются объекты, не относимые действующим российским законодательством к объектам исключительных прав (научные открытия, пресечение недобросовестной конкуренции и т. п.).
Особенности развития законодательства об исключительных правах
Исключительные права — это порождение промышленной революции. Необходимость специальной защиты соответствующих интересов появилась с момента приобретения соответствующими объектами характера экономической ценности. До поры до времени защитить свои права можно было довольно простыми способами — например, ограничивая доступ третьих лиц к фиксации произведения (тексту, нотной записи). Защита обеспечивалась и за счет существования цеховой системы — когда признавался общий запрет для всех лиц, не входящих в определенный цех, заниматься соответствующей деятельностью. Необходимость в развернутом правовом регулировании использования объектов интеллектуальной деятельности возникает с появлением массового промышленного производства.
Первым законом об авторском праве считается Статут королевы Анны. Первый патентный закон (Статут о монополиях) был принят тоже в Англии несколько ранее — в 1623 г. Оба этих закона были направлены на защиту прежде всего интересов предпринимателей, а не создателей произведений или изобретений. Вся история развития законодательства об исключительных правах показывает, что экономический фактор оказывал и оказывает на развитие этой отрасли права большее влияние, чем идеи необходимости справедливого вознаграждения автора. При этом качественные изменения в законодательстве в конечном итоге отражали глубинные процессы, происходящие в обществе, хотя внешне и могли выглядеть как реакция на лоббирование чьих-то частных интересов.
Это может проиллюстрировать следующий пример. До принятия Статута королевы Анны право издания книг имели только члены старейшей гильдии издателей и книготорговцев Stationer’s Company. Наконец закон признал собственником произведения его автора, но это было вызвано не столько заботой о благополучии авторов, сколько давлением группы предпринимателей, желающих разрушить монополию Stationer’s Company на издание и распространение книг. Право собственности было наиболее эффективным оружием в борьбе с системой гильдий. Однако вскоре сформировалась новая монополия книготорговцев Лондона, скупивших у авторов права собственности на основную часть английской литературы. Более того, они заявляли, что их право собственности должно рассматриваться не как статутное право собственности автора (ограниченное во времени), но как “обычное” (“common law”) право собственности. Эта позиция не давала издателям других частей страны зарабатывать на продаже более дешевой литературы, на которую истекли права авторов. После долгой борьбы с переменным успехом Палата лордов в деле Donaldson v. Becket) признала ограниченность авторских прав во времени, отойдя тем самым от концепции собственности.
Это является примером того, как развитие общества (преодоление гильдий, развитие свободного предпринимательства и т. п.) оказывало влияние на изменение имущественной ценности прав на произведение, что в дальнейшем приводило и к существенным изменениям авторского права. В настоящее время, конечно, такое влияние не проявляется столь открыто. И все же законодательство об авторском праве — область очень чувствительная к общественным процессам, что заставляет особо внимательно относиться ко всем происходящим в нем изменениям.
Развитие законодательства России об исключительных правах
Законодательство об исключительных правах в России прошло сложный путь развития. И в этом отношении представляется более важным не акцентирование внимания на деталях документов, принимавшихся в прошлом, а выявление общих принципов и закономерностей развития законодательства в этой области.
Промышленная революция пришла в Россию позже, чём во многие европейские страны. Ее влияние было ограниченно — Россия традиционно была преимущественно аграрной страной. К этому прибавлялся и такой фактор, как существование сильного централизованного государства: при значительном количестве казенных заводов частных типографий фактически до 1801 г. вообще не существовало (хотя эпизодически ранее разрешалась организация частных типографий). Такая жесткая связь системы исключительных прав с экономическими и политическими интересами государства многократно проявлялась в течение XIX в.
Именно экономические интересы правительства России и отсутствие хорошо организованных авторских обществ, которые, в свою очередь, могли бы защищать экономические интересы русских авторов, были причиной того, что Россия отказалась в XIX в. от присоединения к Бернской конвенции. Не помогли обращения к обществу ряда русских и зарубежных писателей, среди которых особо следует выделить Эмиля Золя.
При отсутствии реальной конкуренции не было необходимости и в обеспечении легкого отчуждения соответствующих прав — возможностей системы привилегий было вполне достаточно. При этом привилегии в России выдавались не столько частным лицам, создавшим соответствующие объекты, сколько различного рода предпринимателям (издателям, промышленникам).
Реально можно говорить о начале становления системы законодательства об исключительных правах только в начале XIX в. Первый патентный закон (“О привилегиях на разные изобретения и открытия в художествах и ремеслах”) был принят в России в 1812 г., а первый закон об авторском праве — в 1826 г. Важной особенностью обоих этих законов являлась довольно четко прослеживаемое отношение к предоставляемым правам как к особой милости государства. В силу патентного закона привилегия могла быть выдана решением министра внутренних дел по результатам обсуждения прошения в Государственном совете на срок 3, 5 и 10 лет. Очевидно, что в этом случае вопрос стоял о вознаграждении или поощрении лица, ходатайствующего о выдаче привилегии, а не признании его прав (тем более что сущность самого изобретения не проверялась). Показателен и Закон об авторском праве. В действительности он представлял собой сравнительно небольшой раздел Устава цензурного. Исключительные права принадлежали автору пожизненно и затем переходили к наследникам на срок 25 лет. Весьма важно, что существование прав автора зависело от выполнения правил цензуры, а лицо, напечатавшее книгу без их соблюдения, просто лишалось своих прав.
Уже в начале 30х гг. XIX в. предпринимаются новые важные шаги по пути формирования системы законодательства об исключительных правах. В 1830 г. был принят Закон “О правах сочинителей, переводчиков и издателей”, фактически признавший авторские права правами собственности, Закон “О товарных клеймах” (первый закон, посвященный товарным знакам); в 1833 г. был значительно изменен патентный закон (в частности, были введены определенные критерии охраноспособности соответствующих объектов).
Эти годы можно считать ключевыми в изменении отношения к исключительным правам в виде перехода от системы привилегий к системе самостоятельных прав. Признание такой группы самостоятельных прав означало бы значительное изменение в положении лица, ходатайствующего о признании за ним соответствующего права.
Окончательно завершенным переход от системы привилегий к системе самостоятельных прав можно считать в 70е гг. XIX в., когда предоставление привилегий на использование изобретений стало в значительной мере техническим аспектом, а соответствующие положения об авторском праве были перенесены из Устава цензурного в Законы гражданские (часть первая тома X Свода законов Российской империи). Примерно в это же время (в 1864 г.) был принят и самостоятельный закон о промышленных образцах — “Положение о праве собственности на фабричные рисунки и модели”.
Рубеж XIX—XX вв. стал этапом формирования в России развитого законодательства об исключительных правах. В это время появилось сразу несколько достаточно тщательно подготовленных законов, посвященных исключительным правам, которые были затем дополнены большим количеством комментариев и судебной практикой. В 1896 г. принимается “Положение о привилегиях на изобретения и усовершенствования”. Хотя этот документ по-прежнему использовал термин “привилегия”, было очевидно, что речь шла о самостоятельных исключительных правах. Решение о выдаче привилегии принималось по результатам экспертизы, а сама привилегия могла быть отчуждена владельцем или передаваться по наследству (при ограничении срока ее действия 15 годами). В том же году был принят и Закон “О товарных знаках (фабричных и торговых марках и клеймах)”, фактически заменивший обязанность иметь клейма на право использования товарных знаков. Речь, правда, еще не шла о возможности свободного отчуждения товарных знаков — передать его можно было только вместе с предприятием.
Во многом образцовым законом для своего времени было “Положение об авторском праве” (1911 г.). Закон содержал развернутый перечень авторских прав (в том числе право на неприкосновенность, право на перевод и др.). Устанавливались и ограничения на договоры в отношении будущих произведений.
В первые годы после Октябрьской революции явно прослеживаются попытки упразднить интеллектуальную собственность вообще. Декретом “О государственном издательстве”, принятым 29 декабря 1917 г., специальной комиссии предоставлялось право устанавливать ограниченную сроком (5 лет) государственную монополию на произведения некоторых авторов. Декретом “О признании научных, литературных, музыкальных и художественных произведений государственным достоянием” (26 ноября 1918 г.) в собственность государства переходили произведения целого ряда писателей и композиторов. Декрет от 30 июня 1919 г. ликвидировал систему патентной охраны вообще и предоставлял государству закреплять за собой права на любое изобретение. По общему же правилу изобретения находились в общем пользовании. Авторы (и произведений, и изобретений) должны были получать определенные выплаты, но они рассматривались как вознаграждение от общества, а не как плата за эксплуатацию.
Надо признать, что идеи о противоестественности частных прав на продукты интеллектуальной деятельности получили широкое распространение еще задолго до Октябрьской революции. Характерным является высказывание такого популярного общественного деятеля и философа, как П. Кропоткин: “Надо вполне усвоить мысль, что все продукты человеческого труда, все сбережения и все орудия производства — плод совместной работы всех и принадлежит одному только собственнику — государству. Надо ясно представлять себе, что частная собственность есть продукт сознательного или бессознательного воровства в ущерб человечеству...”.
Важным этапом в истории развития законодательства об исключительных правах явилось присоединение СССР в конце 60х — начале 70х гг. к ряду международных соглашений. В 1965 г. после присоединения страны к Парижской конвенции Советом Министров СССР было принято Постановление “О промышленных образцах”, предусматривавшее возможность охраны прав на художественные решения внешнего вида промышленного изделия как с помощью свидетельства, так и патента. В дальнейшем режим правовой охраны промышленных образцов был развит Постановлением Совета Министров СССР от 8 июля 1981 г. В 1973 г. СССР присоединился к Всемирной конвенции. В ходе пересмотра авторского законодательства, вызванного присоединением к этой конвенции, серьезно были расширены права авторов, увеличен срок охраны (до 25 лет после смерти автора).
К концу 80х гг. законодательство об исключительных правах стояло на пороге новых качественных изменений. Была очевидна необходимость дальнейшего расширения исключительных прав и обеспечения возможности распоряжения соответствующими правами. Разрабатывался целый ряд законопроектов, некоторые из них даже были приняты (Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г., Закон СССР “Об изобретениях в СССР” от 31 мая 1991 г., Закон СССР “О промышленных образцах” от 10 июля 1991 г., Закон СССР “О товарных знаках и знаках обслуживания” и др.). Однако серьезного значения в связи с распадом СССР они иметь не могли. Ряд указанных законов даже не успел вступить в силу. Те же из них, которые сохраняют определенное значение и в настоящее время, рассматриваются далее.
Характеристика действующего законодательства об исключительных правах
Законодательство об исключительных правах достаточно обширно. В его структуре можно выделить следующие разделы: Конституция Российской Федерации, кодексы, законы Российской Федерации, законы СССР (и некоторые иные нормативные акты СССР), продолжающие действовать на территории России в определенной части, указы и распоряжения Президента Российской Федерации, постановления и распоряжения Правительства Российской Федерации, ведомственные нормативные акты. Важным источником права являются международные соглашения, подписанные Российской Федерацией. Прямо не входят в систему источников права, но имеют чрезвычайно большое практическое значение судебная практика и рекомендации высших судебных инстанций. Кроме того, следует учитывать, что большое количество норм могут затрагивать различные аспекты исключительных прав косвенно — как, например, нормы о наследовании.
Источником права, имеющим высшую юридическую силу, является Конституция Российской Федерации. Конституция упоминает интеллектуальную собственность в двух статьях: в ст. 44, посвященной свободе творчества, и в ст. 71, определяющей предмет ведения Российской Федерации. Согласно п. “о” ст. 71 правовое регулирование интеллектуальной собственности отнесено к ведению Российской Федерации. Таким образом, акты органов государственной власти субъектов Российской Федерации и местного самоуправления не могут устанавливать нормы, направленные на регулирование создания и использования объектов интеллектуальной собственности. В то же время местные акты могут оказывать весьма сильное влияние на процесс использования объектов исключительных прав.
Формально продолжает действовать ГК РСФСР 1964 г. В основном положения этого Кодекса, посвященные исключительным правам, уже были заменены соответствующими российскими законами (ЗоАП, ПЗ). Однако ряд норм старого кодекса не имеет аналогов в новом законодательстве, в связи с чем их игнорирование было бы неверным. В качестве примера можно привести ст. 492. Она устанавливала возможность без согласия автора и без уплаты авторского вознаграждения, но с обязательным указанием фамилии автора, произведение которого использовано, и источника заимствования: 1) использования чужого изданного произведения для создания нового, творчески самостоятельного произведения, кроме переработки повествовательного произведения в драматическое либо в сценарий и наоборот, а также переработки драматического произведения в сценарий и наоборот. Таким образом, речь идет о случаях взаимоотношений авторов двух произведений при такой высокой степени самостоятельности нового произведения, которая уже не позволяет относить его к производным произведениям. Можно упомянуть и право на собственное изображение, предусмотренное ст. 514 ГК РСФСР.
Определенное значение имеют й Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик, принятые 31 мая 1991 г. Хотя основное количество норм уже прекратили свое действие, несколько норм сохраняют свое значение. В частности, режимы прав на фирменное наименование и прав на секреты производства (ноу-хау) почти целиком определяются Основами гражданского законодательства (соответственно ст. 149 и 151).
Кроме Основ гражданского законодательства действует и ряд положений законов СССР. В частности, на территории России продолжают действовать некоторые нормы Закона СССР “Об изобретениях в СССР” и Закона СССР “О промышленных образцах”. Постановлением Правительства РФ № 822 было установлено, что ряд пунктов этих законов по вопросам льгот и материального стимулирования применяется в отношении изобретений, охраняемых патентами, действующими на территории РФ. Положения п. 1, 3 и 5 ст. 32 Закона СССР “Об изобретениях в СССР” применяются также при недостижении соглашения о вознаграждении между автором изобретения и патентообладателем.
Новый российский Гражданский кодекс пока не содержит раздела, посвященного исключительным правам. В ближайшее время ожидается принятие третьей части кодекса, которая помимо раздела о наследственном праве и положений о международном частном праве будет содержать и раздел об исключительных правах. С принятием этого документа можно будет считать законченной формирование в России основной части системы законодательства об исключительных правах.
Однако уже сейчас в составе ГК РФ есть ряд положений, затрагивающих эту область. В частности, результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них, отнесены ст. 128 к объектам гражданских прав; ст. 138 содержит общее указание на защиту интеллектуальной собственности; ст. 8 относит создание произведений науки, литературы, искусства, изобретений и иных результатов интеллектуальной деятельности к основаниям возникновения гражданских прав и обязанностей; возможность иметь права авторов перечисленных результатов интеллектуальной деятельности указана ст. 18 в составе гражданской правоспособности; ст. 25, 64, 65 относят выплаты по авторским договорам ко второй очереди удовлетворения требований кредиторов при ликвидации или банкротстве должника; ст. 139 характеризует служебную и коммерческую тайну и т. д.
Особенности рассмотрения споров в судах общей юрисдикции в отношении исключительных прав установлены ГПК (ст. 80, 211, 381, 419).
Уголовная ответственность за посягательства на исключительные права установлена УК РФ. Статья 146 устанавливает ответственность за нарушение авторских и смежных прав, ст. 147 — за нарушение изобретательских и/патентных прав, от. 180 — за незаконное использование товарного знака и ст. 183 — за незаконное получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну.
Среди законов Российской Федерации следует различать законы, прямо посвященные соответствующим исключительным правам, и законы, содержащие только отдельные положения, затрагивающие те или иные аспекты исключительных прав.
Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. 
