Европейский Суд по правам человека в Страсбурге ввёл принцип, в соответствии с которым санкции за распространение информации, правдивость которой не доказана в суде, нарушают статью 10 Европейской конвенции по правам человека, если:
• ошибка несущественна в контексте всего распространённого материала;
• материал касается темы, которая представляет общественный интерес;
• ошибаясь, журналист готовил материал добросовестно и не нарушил профессиональных норм.
Решения Европейского Суда представляют конкретные примеры информации, которая может быть квалифицирована как имеющая общественный интерес:
• обстоятельства судебного дела против фирмы-изготовителя лекарств для беременных женщин, употребление которых привело к рождению детей с пороками развития;
• положительное отношение главы правительства к политику, который во время Второй мировой войны служил в войсках СС;
• жестокое поведение полиции;
• политические связи, которые бросают тень на беспристрастность судей при вынесении ими решения;
• повышение заработной платы директору завода, работники которого бастуют за повышение своей заработной платы (информация о зарплате директора была конфиденциальной);
• любая предыдущая судимость политика, даже 20-летней давности.
При рассмотрении жалобы по делу бывшего канцлера и главы социалистической партии Австрии Бруно Крайского против журналиста Лингенса о диффамации Европейский Суд выступил категорически против ограничения права высказывать личное мнение, давать оценки и делать выводы с целью защиты репутации, когда речь идёт о должностном лице или государственном учреждении и тематика журналистского материала представляет общественный интерес.
В двух статьях Лингенс приводил публичные высказывания Крайского и критиковал его «подлый оппортунизм» на примере положительного отношения к некоторым политикам, которые во время Второй мировой войны служили в подразделении СС. Отвергая решение венского суда о том, что Лингенс виновен, поскольку не смог доказать «подлый оппортунизм» в суде, Европейский Суд указал:
«В действительности отношение господина Крайского к жертвам нацизма и тем, кто сотрудничал с нацистами, было далеко не чётким и однозначным, оно проявилось в форме, позволяющей сделать разные выводы. Потому логично (Лингенсу. – А.Р.) было невозможно доказать, что единственным возможным выводом был именно его вывод».
Следует быть очень внимательным, отличая факты от оценочных суждений. Наличие фактов можно доказать, а правдивость оценочных суждений – нельзя. Суд отметил, что факты, на которых господин Лингенс основывал свои оценочные суждения, были неоспоримы, точно так же, как и добросовестность авторов их подбора. Доказать достоверность оценочных суждений невозможно, и такое требование есть нарушение сути свободы мнений – основной составляющей права, гарантированного статьёй 10 Европейской конвенции.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Как отмечалось выше, для защиты по статье 10 достаточно, чтобы основная часть поданных фактов, а не каждый отдельный факт была доказана ответчиком. В деле Торгейрсона, например, речь шла о том, что исландский журналист написал о грубости полиции, приводя в качестве аргумента распространяемые слухи («люди говорят») о жертвах «зверей в форме» и историю одного человека, который, по словам его друзей, пострадал от полицейской жестокости. В деле о диффамации истец, полицейская ассоциация, представил доказательства того, что этот человек пострадал по другим причинам. Торгейрсон не смог доказать правдивость фразы «звери в форме» и проиграл дело в исландском суде. Но Европейский Суд решил, что это решение было нарушением статьи 10 Конвенции: «(Торгейрсон. – А.Р.) сообщал о том, что говорили другие люди о грубости полиции, то есть о том, что неназванные сотрудники полиции Рейкьявика совершают серьёзные нарушения. Требование, чтобы он доказал правдивость этого, поставило перед ним слишком сложную, если не невыполнимую задачу».
Если статья 10 Конвенции запрещает требовать доказывания правдивости собственного субъективного мнения, то она также препятствует требованию доказывать правдивость мнений и других людей. Таким образом, факты, на которых журналист добросовестно основывает свои собственные выводы, могут быть историями или слухами, источниками которых служат другие люди (даже если их личности не могут быть установлены) или общественное мнение. В противном случае «открытая дискуссия об общественно важных темах может быть ограничена».
В своих публикациях Торгейрсон употреблял достаточно агрессивные эпитеты. Но так как статья 10 защищает не только суть, но и тон высказывания, то мнение может носить радикальный, агрессивный и полемичный характер.
Одним из принципов, на которых основывается вышеизложенное, заключается в том, что в демократическом обществе, где власти избраны в результате свободного и осознанного волеизъявления граждан, должностные лица справедливо находятся под придирчивым вниманием общества, и, прежде всего прессы.
Как отметил Европейский Суд, свобода печати предоставляет общественности одну из лучших возможностей узнать об идеях и позициях политических лидеров и сформулировать своё личное к ним отношение. Соответственно границы допустимой критики более широки, когда она касается именно политического деятеля, а не рядового гражданина. В отличие от последнего первый неминуемо и сознательно открывается для придирчивого анализа каждого его слова и поступка со стороны как журналистов, так и широкой общественности, а потому должен проявлять больше терпимости.
Право политика защищать свою репутацию следует уравновешивать правом на свободную дискуссию на политические темы.
Следует обратить внимание на то, что Европейская конвенция о правах человека, за соблюдением которой и следит Европейский Суд в Страсбурге, особо защищает честь и достоинство судов и судей. Такого рода защита в западноевропейских странах оказывается крайне редко. В Англии, например, последний случай подобного рода произошёл когда редактор одного из журналов был оштрафован за то, что обвинил судью в предвзятости. Европейский Суд отказал в жалобе на уголовное преследование двух австрийских журналистов за унижение чести и достоинства судьи. Суд решил, что для утверждения верховенства права и для защиты доверия общества к судебной власти от «разрушительных и по существу необоснованных нападок» в прессе возможно применение юридических санкций.
Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. 
