Понятие новой институциональной экономики или новой институциональной экономической теории появилось примерно 40 лет назад, ее основатель - Нобелевский лауреат Рональд Коуз. Разумеется, это не продукт одного человека, а большое направление, которое теперь отмечено не малым количеством нобелевских премий.
Последние из них были после и в разгар мирового кризиса, премии были вручены двум представителям новой институциональной экономики – Оливеру Уильямсону и Элинор Остром. Это был своего рода знак того, что мир, который находится на переломе, всегда вспоминает о таких неожиданных направлениях разработок, как в частности новая институциональная экономика.
Вообще, институциональная экономика как направление экономических исследований возникла в конце XIX века. Обычно это связывают с книгой Торстейна Веблена «Теория праздного класса», в которой этот интересный экономист и социолог анализировал роль привычек и обычаев в процессе экономического выбора. В ХХ веке была масса интересных представителей этого направления, в основном американцев, таких, как Джон Коммонс или Джон Гэлбрейт, более известный в нашей стране. Но старая институциональная экономика была скорее искусством, чем наукой. Это были люди, которые создавали очень интересные интеллектуальные продукты, но школы за ними не шли, потому что невозможно было их методологию воспроизвести. Новая институциональная экономика, формирование которой связано, в первую очередь, с именами Рональда Коуза, Оливера Уильямсона и Дугласа Норта, оказалась работоспособной и тиражируемой. Поэтому возникли научные школы и разработки в самых разных областях.
Что же нового в новой институциональной экономике? Можно сказать, что всего две предпосылки и одна теорема, но они перевернули мир экономической науки. Первая предпосылка об ограниченной рациональности. Концепцию ограниченной рациональности ввел Герберт Саймон, экономист и психолог, получивший Нобелевскую премию за разработку теории принятий решений в организациях. До этого предполагалось, что все люди необычайно умны и обладают неограниченными когнитивными и вычислительными способностями. Что они получают информацию автоматически, в любых количествах и перерабатывают в любых объемах. Но люди не боги, принятие решений требует издержек, на их стремление достигать наилучших результатов наложены объективные ограничения. Поэтому и процесс принятия решений зачастую отличается от решения оптимизационных задач, а связан с использованием эвристик, позволяющих экономить ограниченный интеллектуальный ресурс (за развитие теории принятия решений с учетом ментальных ограничений Нобелевская премия по экономике была вручена замечательному психологу Дэниэлю Канеману).
Вторая предпосылка связана с тем, что люди не только не всегда умны, но и не всегда честны. То есть они при случае стремятся нарушать обязательства и обходить правила, то есть достигать выгоды с применением хитрости и коварства, как выразился Оливер Уильямсон, основатель концепции оппортунистического поведения. Идеи о том, что люди не очень умны, а также не очень честны, во второй половине двадцатого века очень серьезно изменили ландшафт экономической науки – возникли новые области знаний, с которыми пришел целый класс новых микроэкономических моделей неполной и асимметричной информации. Необходимо отметить, что отцы-основатели новой институциональной экономики математическим моделированием не злоупотребляли, но их идеи стали базой для существенного поворота экономической теории в сторону большего реализма.
Мир всеведущих и честных экономических агентов – так называемых Homo economicus был, так сказать, институционально нейтральным. В нем не имели значения ни способы организации обмена, ни структуры управления фирмами, ни особенности политического режима – то есть огромный пласт экономической реальности либо выпадал из поля зрения экономистов, либо рассматривался ими в виде «черных ящиков». Переход к реалистической модели человека привел к осознанию факта значимости трансакционных издержек, вместе с ними – институтов, то есть правил игры, по которым играет общество, а также к формулировке теоремы, которая лежит в основе всей новой институциональной экономики – так называемой теоремы Коуза.
У теоремы Коуза забавная судьба. Коуз не является ее автором, она была сформулирована другими экономистами на основе знаменитой статьи Коуза «Проблема социальных издержек» (количество ссылок на эту работу сейчас измеряется тысячами). Речь в ней идет о том, что независимо от первоначальной локации ресурсов итогом их перераспределения станет Парето-оптимальный уровень производства. Однако дело в том, что в этой теореме нужно не основной текст, а примечание, о котором забывали, к неудовольствию самого Коуза, многие интерпретаторы – этот результат достигается в отсутствие трансакционных издержек. Но на практике это никогда не выполняется. Это фактически теорема о том, что совершенство никогда не достигается, оптимум не может быть достигнут, потому что трансакционные издержки всегда положительны.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Я бы сказал, что теорема Коуза фиксирует наличие силы трения в социальном мире, подобно тому, как физика не могла бы хорошо описывать наш мир, имея в виду, что мы живем в абсолютном вакууме, также и социальные науки долгое время думали, что силы трения в общении между людьми не существует. Существует.
Однако из теоремы Коуза следуют и положительные выводы об этом мире, потому что хотя нет оптимальности, зато есть разные способы достижения субоптимальных состояний, между которыми можно выбирать. Это касается различных способов организации производства, защиты контрактов, распределения прав собственности и т.д. Институты в таком мире имеют значение, и среди них тоже можно выбирать. Если раньше выбор представлялся решением, которое человек должен принять, взвешивая идеальную ситуацию и все остальное, то есть выбрать между хорошим и плохим, что не представляет проблемы, то теперь выяснилось, что человек как правило выбирает между несколькими вариантами, каждый из которых по-своему плох и по-своему хорош. По-моему, очень хорошо смысл теоремы Коуза передает наша великая соотечественница Людмила Михайловна Алексеева которая любит повторять, что «все рано или поздно устроится, более или менее плохо».
Теорема Коуза стала первым кирпичом в здании новой институциональной экономики, над которым стало возможно строительство многих разделов и направлений. Например, Law and Economics, или экономическая теория права, основоположником которой стал федеральный судья США Ричард Познер, объясняет, почему и как суды принимают те или иные решения, при этом видно, что эти решения не всегда оптимальны, не всегда соответствуют жизни, жизненным запросам и так далее. Идеи Коуза об обмене правами собственности реализовались в теории и практике аукционов. Возникли новые подходы к анализу государственного вмешательства в экономику. Поэтому фактически ценность теоремы Коуза в том, что она открыла новые взгляды на экономический мир, я бы сказал даже шире – на социальный мир. После этого стали появляться разнообразные направления, о которых надо разговаривать отдельно.
Статью подготовила ведущий эксперт-экономист по бюджетированию Ошуркова Тамара Георгиевна. 
