Нравственные ценности, этика гуманизма составляют ядро гуманистического мировоззрения. Пространство нравственных отношений исключительно обширно, оно обнимает все сферы внутреннего мира человека и все области его внешних социальных отношений. Всегда и везде человек может или должен стремиться к тому, чтобы вести себя нравственно, хотя далеко не всегда мы абсолютно уверены в благотворности нашего морального поступка или в том, что мы поступили наилучшим образом, поскольку нередко мы совершаем выбор между различными нравственными ценностями, неизбежно принося какие-то из них в жертву другим.
Каталог нравственных ценностей слагается из тех реальностей и поступков, которые мы не просто оцениваем, но одобряем, т.е. оцениваем как добрые, благие, хорошие и т.п. В него входят качества гуманности, которые составляют позицию личности, естественную основу ее нравственности, а также моральные принципы и нормы поведения, которые определяются и качествами человека. П. Куртц в работе «Запретный плод. Этика гуманизма» предлагает следующий каталог общих моральных норм: честность, правдивость, обязательность, искренность, верность, преданность, надежность, благожелательность, доброжелательность, не причинение зла другим людям, непричинение ущерба частной или общественной собственности, согласие на сексуальные отношения, благодетельность, порядочность, благодарность, ответственность, справедливость, терпимость, сотрудничество.
Самой общей категорией для обозначения моральных ценностей является категория добра (блага), которая охватывает всю неопределенно большую совокупность действий, принципов и норм нравственного поведения. Одним из наиболее трудных вопросов критического этического исследования или этического разума является проблема происхождения природы добра, нравственного. В этой связи дебатируются вопросы о происхождении этического: Дано ли оно людям свыше?
Естественно или априорно (от рождения) присуще человеку? Порождается ли оно социумом или прививается ему им? Кроме того, ставится вопрос о том, существуют ли какие-то общие моральные принципы, которые выходят за рамки индивидуальных, национальных и культурных особенностей и присущи, в принципе, всем людям? Можем ли мы считать их статус объективным, т.е. независящим не только от человека, но и от общества и даже Бога (как сказал бы Сократ)?
Этика гуманизма склонна утвердительно ответить на вопрос о существовании общих моральных принципов. Так, по мнению Куртца, «существует ядро принципов, которые мы признаем обязательными.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Мы можем применять определение “общие’ к этим “правилам” лишь постольку, поскольку мы говорим о наиболее фундаментальных и широко распространенных принципах, одновременно не признавая этого качества за многими другими слоями моральных принципов, открытых для дальнейшего критического исследования. Я... полагаю, что, безусловно, существуют основные моральные принципы, которые должны регулировать отношения между цивилизованными индивидами и которые глубоко проникли в социальные традиции. Они поддерживаются привычкой и обычаем, выполняют функции закона и даже считаются священными в различных религиозных воззрениях... они могут быть познаны аутентичным образом и обладать объективными основаниями. Эти принципы могут быть обоснованы в ходе рационального дискурса и основаны на практической этической мудрости».
Гуманистическая этика отдает себе отчет в том, что этические принципы складываются в обществе и в этом смысле имеют социальное происхождение и бытование. Общие этические нормы — значит и общественные, и, в сущности, одинаково понимаемые и оцениваемые превалирующим большинством людей, одинаковые для всех и для каждого. Вместе с тем естественные предпосылки этического в человеке не менее важны, для понимания генезиса и природы морали. Человек изначально может быть этическим, поскольку от рождения он заключает в себе огромный нравственный потенциал, своего рода матрицу необозримого множества нравственных задатков, склонностей, возможностей, и т.п. С этой точки зрения общество, возможно, не в состоянии разбудить и развить даже их тысячной или миллионной доли. Впрочем, все эти вопросы относятся к сугубо теоретическим областям, к мета этическому уровню, на котором вполне комфортабельно могут (как на верхней полке парилки) чувствовать себя немногие: логики, аналитические и лингвистические философы, специалисты в области нормативной этики и другие абстрактные мыслители.
Стиль мышления и психология гуманизма, в которой есть мера здорового скептицизма и практицизма, в какой-то момент испытывает потребность в отстранении от теоретических споров, мотивируясь тем обстоятельством, что они имеют тенденцию быть нескончаемыми, т.е. грозят обернуться дурной бесконечностью, той черной дырой, в которую будут утекать наша интеллектуальная и нравственная энергия. Гуманизм, не отказываясь от критического исследования, полагает здесь некое ограничение, «приостановку», оглядку и сдержанность, руководствуясь при этом практической мудростью, здравым смыслом, трезвостью и даже некоторым стоицизмом как смирением с тем, что одними разговорами здесь не только не решить практических проблем морального, но и легко подменить саму реальность морального в человеке и реальность объективного добра реальностью теоретического дискурса.
Лично я считаю, что главное для гуманиста — исходить из уже потенциально или актуально существующей человечности каждого человека, как наиболее перспективной и надежной точки отсчета, начала, в котором и с которого здесь и теперь начинается формирование, раскрытие, функционирование и развитие нравственного чувства и мышления, где начинается конституирование и обогащение мира нравственных ценностей и нравственного совершенствования человека. Как бы ни велика была роль среды, природы, общества и, возможно, иных внешних реальностей в жизни человека, именно он является самым очевидным носителем, субъектом и творцом нравственных реальностей. Сформировавшийся, ставший человек способен радикально изменять приоритеты. Как существо самостоятельное он способен без конца овладевать, взращивать и творить добро. И быть в этом смысле активным, ведущим, целевым началом, по отношению к которому все остальное: общество, природа, другие субстанциальные реальности, — в лучшем случае могут выступать в качестве условия, среды и средства для человека.
Одной из важных форм практического доказательства актуального, а не генетического, морально-онтологического приоритета личности является ее нравственное совершенствование.
Если подавляющее большинство наших нравственных поступков можно условно сравнить со скоростью, то нравственное восхождение можно уподобить ускорению, поскольку здесь речь идет не о «количестве» совершаемых нами добрых дел, а о качестве этического в человеке. Существует масса этик, которые не только предписывают личности определенный каталог ценностей и норм поведения, но и принципов совершенствования. Среди них, например, этика любви, этика смирения (ненасилия), религиозные этики искупления и спасения и т.д. Все они предлагают совершенствование, соответственно, в любви, смирении, служении, молитве и т.д.
Гуманизм не предлагает этики, фиксируемой и сконцентрированной на какой-либо одной нравственной ценности, этическом принципе или позитивном качестве человека. Коротко говоря, этика гуманизма — это этика человечности. Но такое определение гуманизм стремится дополнить некоторого рода перспективой само актуализации, динамикой. Поэтому гуманистическую этику можно назвать этикой свободного и осмысленного самоопределения, самореализации, совершенствования, этикой восхождения, этикой гуманистических достижений, этикой человечного творчества как творческого совершенствования человечности человека.
Область гуманистического совершенствования неисчерпаема. Она складывается из самосовершенствования и совершенствования социальных нравственных отношений. Кроме того она включает совершенствование нравственных аспектов в отношениях с природой, неизвестностью и ничто, т.е. предлагает возможность нравственного совершенствования в сфере всех действительных и возможных транс субстанциальных коммуникаций. Совершенствование, само стремление к нему — это абсолютный императив человечности.
Абсолютный потому, что выражает центральное качество человека — качество быть, быть как таковым в глубине своей абсолютности безотносительным существом, causa sui. Все, не являющееся субстанциальным, не способно к совершенствованию, точнее к самосовершенствованию. Восхождение человека демонстрирует, доказывает ему и другим его абсолютность и ее динамизм. Совершенствование — проявление субстанциальности и абсолютности человека. В сфере нравственности оно обретает черты личного нравственного абсолютного императива. Но если совершенствование связано с абсолютностью личности, то совершенство — это синтез реализации этого императива, уникальности индивида и объективных условий совершенствования.
Другими словами, если совершенствование в определенном смысле абсолютно, то совершенство уникально и относительно. Стандарты этического совершенства не абсолютны и объективны, а относительны и субъективны, поскольку их центр погружен в личность. Совершенство — это всегда совершенство конкретного человека, хотя оно может выражаться и в каком-то вполне объективном достижении, скажем, установлении мирового рекорда в прыжках в высоту. Совершенство связано с уровнем талантливости и развития личности. Можно добиваться совершенства в тех областях человеческой жизни, которые большинством могут рассматриваться как малоценные, однако, для личности достижение совершенства именно в этом, а не ином может быть наиважнейшим способом самоутверждения и источником ощущения морального восхождения и достижения.
Совершенствование — это не привилегия аристократов, счастливчиков или избранных, а прерогатива любого человека. Как справедливо замечает Куртц, «человеческая жизнь, если она достойно прожита, удивительна и замечательна сама по себе. Это возвышенная и выдающаяся жизнь, которая подобна цветущему каштану или величественному льву. Мы должны понять, что значит реально быть человеком, а не слепо верить в гениальность или святость — ведь мы все только люди».
Однако если в совершенстве запечатлевается уникальность человека и особенности условий его существования и потому совершенство релятивно и всякий раз уникально, то совершенствованию, всякому совершенствованию, присущи некоторые общие черты. Главные из них: достижения, постоянство и творчество. Все они входят в содержание нравственного совершенствования как важной этической ценности. Без достижений нет совершенства, поскольку они являются фактическими показателями его результатов. Постоянство здесь также немаловажное обстоятельство, так как случайный успех или успокоение на достигнутом не могут рассматриваться как признаки восхождения и совершенства.
Столь же существенно для совершенствования творчество, т.е. поиск нового результата, нового пути к нему, открытие ранее неизвестного, оригинального в ходе совершенствования. В ряде случаев не важно, является ли это «изобретением велосипеда» или «открытием Америки», важно, что человек сделал это сам, самостоятельно совершил для себя и других творческий прорыв.
Поскольку совершенствование — это такой ценностный процесс, который вовлекает в свою орбиту довольно большое число человеческих качеств и ценностей, то необходимо хотя бы перечислить их, чтобы наше представление о совершенствовании было полнее и конкретнее. Если мы говорим о самосовершенствовании, то этот процесс предполагает автономию, возможность и способность человека управлять своей собственной жизнью. Быть автономным, значит быть свободным, независимым, самостоятельным, смелым, мужественным, энергичным и волевым.
Для совершенствования не менее важна разумность, без которой невозможно ни организовать, ни управлять, ни осуществлять этот процесс восхождения. Разумность модифицируется в этом контексте и как здравомыслие, рассудительность, благоразумие. Далее это самодисциплина, которая в отличие от разумности обращена в основном не к интеллектуальной, а к волевой и эмоциональной области внутреннего мира человека. Вместе с разумностью она способна наилучшим образом организовать и направить все силы и способность человека для достижения целей самосовершенствования. Этика совершенства включает в себя и самоуважение, которое складывается из понимания ценности Я, чувства собственного достоинства, естественности и нужности любви к себе, само поддержки, трезвой, разумной и критической самоуверенности. Но, подчеркну еще раз, возможно, наиболее яркой чертой этики самосовершенствования является созидательное творчество, способное своими успехами укрепить, развить и «вдохновить» все остальные позитивные качества и ценности человека. Де-факто этика совершенствования не аристократична, а скорее демократична, или, проще, гуманистична. Она не предполагает никакой избранности и привилегированности и доступна каждому.
Ее характерными чертами являются некоторые вполне общие, широко распространенные и простые человеческие качества: внутренняя и внешняя активность, мотивация, т.е. внутренний интерес, тяга и заинтересованность в чем-то или в ком-то, утверждающий (аффирмативный) характер, оптимизм, некоторая хотя бы минимальная веселость и здоровое чувство радости и эстетики жизни. Все эти качества не только приводят в движение и поддерживают процесс совершенствования, но и получают в нем и от него обратные импульсы, позволяющие человеку жить богатой а, возможно, и роскошной нравственной, психической, интеллектуальной, эмоциональной и физической жизнью.
Самосовершенствование, таким образом, способно охватить весьма широкий спектр внутренней и внешней жизнедеятельности человека: от мужества и подвига до радости и веселья, от самодисциплины и «мук творчества» до чувства истинного удовлетворения своими достижениями. Но все это — только одна сторона совершенства. Другая ее сторона раскрывается как совершенство в отношениях с другими людьми и обществом. Многие моральные и иные качества и ценности человека имеют смысл там и постольку, где и поскольку мы вступаем в коммуникации и обнаруживаем себя вовлеченными и включенными в реальности себе подобных и социума.
Общение само по себе является фундаментальным качеством и потребностью человека, а человечное общение — интегративной человеческой ценностью. Огромное число ценностей не субъективны, не монологичны и на замкнуты исключительно во внутреннем мире [235] человека. Хотя бы потому, что в качестве норм и результатов они обычно носят общий характер, разделяются и примерно одинаково понимаются всеми, т.е. они транссубъективны. Другие просто не существуют вне социума. В целом коммуникативные качества этического совершенства совпадают со многими гуманными качествами, зафиксированными в соответствующем разделе. Наиболее существенные из них: честность правдивость, искренность, верность, благожелательность, терпимость сочувственность, уважительность, заботливость, порядочность, способность к диалогу, сотрудничество и сдержанность. Без них трудно себе представить процессы выработки гуманного общения и восхождения в этой сфере человеческого существования.
Особой ценностью нравственного совершенствования, имеющей характер промежуточно-итогового состояния, самочувствия и самооценки, наполненной переживанием не столько ценности достигнутого, сколько ценности достижения, является состояние нравственного катарсиса, очищения или чистоты — тот роскошный и редкостный подарок, который мы в состоянии себе преподнести и которого действительно иногда заслуживаем. Нравственный катарсис — это мгновение, отражающее реальное состояние личности, а не ее мистические или иллюзорные состояния. Конечно, в этом чувстве нет ничего эгоистичного. Это свежий глоток воздуха, вздох на горной вершине накануне нового восхождения или достойной встречи той великой неизвестности, встреча с которой, судя по всему, неизбежна для каждого из нас.
Статью подготовила доцент кафедры социально-гуманитарных дисциплин Волгушева Алла Александровна. 
