Человек биологический — существо, озабоченное удовлетворением своих потребностей. Так и хочется написать — элементарных потребностей. Ведь речь идет о еде, одежде, жилье, воспроизводстве своего рода, которое опять же требует питания, одежды, жилища. Казалось бы, при нынешнем уровне цивилизации и прогресса удовлетворение всех этих потребностей рода человеческого должно бы уже перестать быть существенным. Ан нет, и не только в слаборазвитых странах, но и в нашей стране, властителей которой еще недавно распирало от гордыни: мы впереди планеты всей! Но все знали, что и у нас абсолютное большинство людей озабочены, главным образом, обеспечением этих элементарных биологических потребностей: как добыть хлеб, мясо, масло, сахар; как достать обувь, одежду; как хоть на старости лет получить крышу над головой; как прокормить, одеть, вылечить, устроить наследников.
Многие десятилетия жизни на грани голода, в многотысячных хвостах за "мануфактурой" (экономисты подсчитали, что на стояние в очередях мы тратили ежегодно 65 миллиардов человеко-часов), в безнадежном ожидании ордера на квар-тиры... Увы, за этими заботами десятки миллионов усталых людей забыли о своем высоком предназначении и не видят иных ценностей, кроме первичных потребностей. Нет, нельзя эти потребности называть элементарными, ибо они еще не удовлетворены. И пока что они, а не добро и зло, являются главными героями поля боя — сердца человеческого.
Человек социальный существует как бы в иной плоскости. Правда, не будем забывать, что у животных тоже есть рассудочная деятельность, имеются определенные социальные организации. Понаблюдайте, например, за обитателями обезьяньего питомника, и вы увидите там довольно сложные иерархические структуры, разделение власти, труда и многое другое, что мы привыкли отождествлять лишь с человеческими сообществами. Но ни одна ветвь эволюции на земле не является в такой степени взаимозависимой по производству и распределению продуктов, установлению правил общежития, созданию мегаполисов и государств, развитию массовых коммуникаций, как человеческая.
Если социальная деятельность мотивирована лишь материальным интересом, человек биологизируется. И даже если он одет в модный современный костюм, пользуется компьютером, сидит за рулем автомобиля, рационально мыслит, т. е. соображает, что ему выгодно, а что — нет, он недалеко ушел от наших дальних предков.
Такой социально-рациональный тип получил широкое распространение. В социологии его нередко определяют как "внешне ориентированную" личность в отличие от личности "внутренне ориентированной". По сути, такой человек весь вовне. Годами в его сознание внедрялось, что он — продукт среды. И, в конце концов, он поверил. Тем более, что тем самым он получил бессрочное алиби, с него как бы сняли ответ-ственность за свои поступки.
Если такой тип не нарушает какие-то нормы, то лишь потому, что боится наказания. Он как бы в вечном жестком противоборстве с обществом, с теми или иными социальными институтами. И на угрозы общества он отвечает выработкой своей контркультуры. "Красть нехорошо, за это посадят в тюрьму", — говорит ему общество. "Правильно, но не пойман — не вор", — возражает он.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
У человека рационального, как видно, нет внутренних ограничений, можно сказать, что он лишен совести. В результате он оказался способен получать удовольствие от того, что ему удалось кого-то перехитрить, обмануть. У человека рационального одна реальная цель жизни — получение максимума удовольствий. В основе его помыслов и действий - свой кровный интерес (обеспечить воспроизводство своего рода, удо-влетворить свои биологические плюс некоторые социальные потребности, часто связанные с первыми, — богатство, власть, престиж). К духовным, нравственным ценностям у него снисходительно-ироническое отношение, как к пережиткам прошлого, хотя он и понимает, что людей нравственных можно использовать в своих интересах.
Человек социально-рациональный непрерывно, словно четки, перебирает варианты: это выгодно, это невыгодно. В основе его отношений с другими — стремление меньше дать, больше взять, но как минимум обеспечить эквивалентный обмен. Такой человек очень привязан к благам этого мира. У него высоко развито чувство самосохранения. Он презирает сантименты, у него нет чувства родины, его он считает придумкой пропаганды. Правда, у него развито ощущение групповой солидарности, чувство команды. Он не имеет твердых нравственных опор, да и зачем они ему в меняющемся, сиюминутном мире?
Как видно, человек социально-рациональный — гедонист. Он оживлен, но не одухотворен. Он не религиозен, но суеверен…, словом, такой человек — существо во многом несовершенное.
По мере того как происходит насыщение элементарных биологических потребностей, человек социальный становится все более массовым явлением. Он может выступать в разных ипостасях и ролях, но суть его едина. Изучение и отрицание его средствами социологии, литературы и искусства — необходимое условие формирования человека нравственного, духовного.
Человек духовный — это, если говорить кратко, человек с совестью. Иначе говоря, со способностью различать добро и зло, оценивать свои помыслы и поступки, формулировать для себя нравственные предписания, требовать от себя их испол-нения. «Нравственное образование делает нас просто "человеком", то есть существом, отражающим на себе блеск божественности и потому высоко стоящим над миром животных», — писал еще В.Г. Белинский. Человек духовный преодолел в себе опаснейшее искушение видеть смысл существования только в удовлетворении своих все более изощренных потребностей. Благодаря этому он обрел новую грань свободы, которая делает его способным служить высшим ценностям культуры, поискам смысла бытия.
Разумеется, он понимает огромную роль экономических и социальных проблем общества, но он всегда видит в них не цель, а средства. Он экологичен, так как знает, что природа не бездонная бочка, из которой можно черпать до бесконечности, что нужно быть способным ограничивать свои капризы и потребности, чтобы сохранить природу и жизнь. Он не может полагать, что творимые людьми социальные институты могут быть выше их самых, а магия природы и искусства для него не менее важна, чем материальное, ибо благодаря им растет духовное богатство мира.
Человек духовный не против рационального знания, но он угадывает его ограниченность, чувствует, что в мире немало есть такого, "что и не снилось нашим мудрецам". Работая в науке, он сохраняет определенную отстраненность, самосто-ятельность. Он никогда не позволяет авторитетам, мифам и идолам науки увлечь себя целиком. Именно благодаря этому основные научные открытия сделаны свободными, бескорыстными и самоотверженными людьми.
Итак, человек биологический, социальный, духовный. С развитием человечества может существенно расширяться область духовного, нравственного, все больше людей начинают в своих помыслах и поступках руководствоваться повелениями совести. Но может и наоборот, сфера духовного вытесняться, насильственно разрушаться и заменяться социальными или биологическими эрзацами. Такую эпоху пережил наш народ.
Собственно, прогресс и состоит в том, что все большее число людей от биологических забот поднимаются к социальным, к духовным. Это возвышение человечества в то же время означает расширение свободы, изживание принуждения и насилия из жизни общества.
Приходит отец домой, а его ребенок плачет. Отец спрашивает ребенка: - Почему ты плачешь? Отвечает ему ребенок: - Почему ты мне папа, а я не сын тебе? Кто же это плакал?
Статью подготовила доцент кафедры социально-гуманитарных дисциплин Волгушева Алла Александровна. 
