Главная » Юристу »
Требования к личности представителя
Требования к личности представителя
Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. Связаться с автором
Вопрос о том, кто может быть представителем, не столь простой, как это может показаться на первый взгляд. Общепризнанно, что представителями могут быть и физические и юридические лица. Не вызывает также сомнения, что недееспособное лицо не может быть представителем. Если за недееспособных физических лиц действуют законные представители, то очевидно, что сами недееспособные не могут быть представителями других лиц. Статьи 8, 9, 31 ГК убеждают в этом. Зато спорным является, может ли частично дееспособный быть представителем. В ГК и проекте ГК СССР на этот счет не содержится никаких указаний.
В ГПК имеется прямое запрещение участия в процессе в качестве представителей стороны лиц, не достигших 18 лет (ст. 20). Семейно-брачные кодексы союзных республик запрещают назначать опекунами несовершеннолетних. Несовершеннолетние не могут усыновить детей (см., например, ст. 58 и 77 КЗ РСФСР). Таким образом, частично дееспособные не могут быть в этих случаях представителями по закону. Возникает вопрос, допустимо ли участие несовершеннолетних в качестве добровольных представителей в гражданских правоотношениях. За положительное решение его приводят обычно следующие доводы. Ограничение дееспособности устанавливается в интересах самих частично дееспособных и распространяется на сделки, которые их могут обязать. Между тем представитель заключает сделки не для себя. Он действует не в своих интересах, а чужих, не к своей выгоде, а к чужой.
Субъектом сделки он не становится. Уполномочие не обязывает, а управомочивает. Поэтому соображения, диктующие ограничение дееспособности, не имеют силы для сделок представителя. Этого взгляда придерживалось большинство русских цивилистов; господствующим он является и за границей.
Противоположное суждение выражено в 19-ом столетии Цитовичем, а в советской литературе П.И. Стучкой и И.С. Перетерским, считающими, что только дееспособные лица могут быть представителями.
С аргументацией сторонников господствующего мнения мы можем согласиться далеко не во всех пунктах. Представитель не является лицом безответственным. Он имеет определенные обязанности перед представляемым и отвечает за невыполнение его указаний, за разного рода упущения, в частности, он отвечает за злоупотребление полномочием. Правильно ли ставить частично дееспособного в условия, которые могут повести к его имущественной ответственности? Надо иметь в виду, что использование в качестве представителей несовершеннолетних заключает в себе риск для представляемого. В отношении социалистических организаций выбор таких представителей в большинстве случаев не находил бы себе оправдания с деловой, хозяйственной точки зрения. Масштаб деятельности социалистических предприятий требует от представителя довольно большой степени разумения и опытности при осуществлении юридической деятельности. Ущерб от ошибок и неосведомленности частично дееспособных может быть значительным, поэтому мы считаем нежелательным использование несовершеннолетних в роли представителей, в особенности социалистических организаций. По указанным соображениям следовало бы воспретить выдачу несовершеннолетним доверенности от имени социалистических организаций за некоторыми исключениями.
Представитель должен быть правоспособным. Без общей гражданской правоспособности немыслима деятельность лица как представителя. Но не каждое лицо вправе быть в любом случае представителем другого. Возможность стать представителем не редко зависит от объема правоспособности этого лица и определенных юридических фактов.
Препятствия к назначению представителем могут заключаться в правовом положении, в частности, служебном положении гражданина, в его особых отношениях с представляемым, в назначении ему в судебном или административном порядке наказания и т.д. Так, в примечании к ст. 251 ГК сказано, что юридические лица могут принимать поручения лишь на совершение таких действий, которые не выходят за пределы их уставов (положений). Это правило означает, что юридическое лицо может стать представителем, если предусмотренные поручением или доверенностью (ст. 106 проекта ГК СССР) сделки соответствуют специальной правоспособности данного юридического лица.
В ст. 20 ГПК предусматривается, что не могут быть представителями стороны лица, ограниченные в личных и общественных правах по судебному приговору на все время ограничения, лица, исключенные из коллегии адвокатов, народные судьи, члены суда, следователи и прокуроры (последние за исключением некоторых случаев, указанных в ст. 2, 12, 172 ГПК).
Главному (старшему) бухгалтеру запрещается непосредственное получение денежных средств по чекам и другим документам из касс банков и финансовых органов, а также получение товарно-материальных ценностей для данного учреждения, организации, предприятия. Лицо не вправе быть одновременно представителем двух лиц, вступающих между собой в сделки (ст. 40 ГК и ст. 97 проекта ГК СССР).
Для определения фактического состава сделки принимается во внимание только личность представителя, его волеизъявление и другие действия. Место совершения сделки устанавливается по месту нахождения представителя или представителя и контрагента, а не представляемого. Договор считается заключенным между присутствующими (ст. 131 ГК), если представитель находится в том же пункте, что и контрагент. Требующееся для договора единство воль вытекает из согласия по всем существенным пунктам между представителем и третьим липом. Представитель, заключая сделку, по своему усмотрению избирает для нее форму (устную или письменную), если определенная форма не предписана законом для данной категории сделок и ее участников. Когда форма сделки предусмотрена законом как ее существенное условие (corpus negoti) и при этом для различных субъектов гражданского права действуют разные правила о форме этой сделки, встает вопрос, как определить эту форму: с учетом правосубъектности (личности) представителя или представляемого? Так, договор найма государственного имущества, например домостроения, не требует нотариальной формы, если его заключает государственная или кооперативная организация (ст. 153 и примечание к ней). При заключении подобной сделки физическим лицом требуется соблюдение нотариальной формы (ст. 153 ГК и Типовой договор на сдачу в арендное пользование жилого дома не свыше 60 кв. м жилой площади).
При заключении договора учреждения с гражданином на сумму свыше 1000 р. необходима согласно ст. 137 ГК (за указанными в ней изъятиями) нотариальная форма; при совершении аналогичного договора с социалистической организацией нотариальная форма не обязательна и т.д.
Мотивом установления в ГК различия в форме некоторых сделок для граждан и юридических лиц служило различие в объеме и содержании правоспособности тех и других. Поэтому только исходя из правосубъектности представляемого как стороны по заключаемой сделке и необходимости осуществления государственного контроля за сделками по поводу ценного социалистического имущества, можно дать правильный ответ на вопрос о том, какой должна быть форма этой сделки в таких случаях. В указанных примерах при заключении договора наймодателем с представителем физического лица требуется нотариальная форма, а для той же сделки с представителем социалистической организации достаточно простой письменной формы. То же следует сказать по поводу примеров, в которых фигурирует договор на сумму свыше 1000 р.
Напротив, личность представляемого не имеет значения для определения формы сделки, если в законе не проведено различия в ее форме для разных участников гражданских правоотношений (физических и юридических лиц).
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
а) определенная форма сделки предписана законом только как средство доказательства, безотносительно к тому, кто является ее участником (ст. 136, 238, 2756 и другие статьи ГК);
б) форма составляет существенное условие сделки и обязательна для всех участников ее (например, ст. 379 ГК предусматривает письменную форму для договора страхования под угрозой недействительности, ст. 185 ГК нотариальную форму, с последующей регистрацией для договоров купли-продажи домостроений).
Волеизъявления, исходящие от представителя, и восприятие им чужих волеизъявлений (пассивное представительство) должны оцениваться и обсуждаться по личности представителя, а не представляемого. Поэтому ничтожны сделки, совершенные представителем лишь для вида, без намерения породить юридические последствия, или в шутку, равно как и притворные сделки. Пороки воли, следовательно, также устанавливаются, исходя из личности представителя (ст. 32 ГК). Представляемый имеет основанный на этой статье иск о признании сделки недействительной.
Знание или незнание определенных фактов, от которых зависит действие сделки для представляемого, устанавливается по общему правилу, исходя из личности представителя. Так, представляемый не сможет приобрести право собственности на вещь, купленную представителем, если последний знал или должен был по обязательствам знать, что ее продает лицо, не имеющее права ее отчуждать (ст. 60 ГК). Представляемый не сможет требовать на основании ст. 200 ГК расторжения договора и взыскания с продавца понесенных убытков либо соответственного понижения покупной цены, если представитель, заключивший договор, был поставлен продавцом в известность о недостатках в праве на имущество (за лотовые обременения, договоры найма). Неведение представляемого об этих фактах не имеет значения.
Аналогичным образом должен решаться вопрос в отношении передачи права требования (ст. 124 ГК). Представляемый, становящийся цессионарием через представителя, не может оспаривать цессию на том основании, что ему не были известны возражения должника, ослабляющие силу требования, если о них был извещен представитель.
При наличии у представляемого нескольких представителей учитывается порок воли или знание того из них, кто совершает сделку.
Пороки воли и знание фактов в лице представляемого, как правило, не принимаются во внимание. Они не имеют вообще никакого значения при законном представительстве. При добровольном же представительстве они играют роль лишь в редких случаях. Воля представляемого должна учитываться, когда представляемый осведомлен о предмете сделки и дает относительно его подробные указания представителю, который их затем выполняет. При этих условиях нельзя исходить из пороков воли представителя, не знавшего свойств или недостатков этого предмета. Они были известны представляемому, который не возражал против заключения этой сделки. Таким образом, пороки воли или незнание представителя не идут на пользу представляемому, который знал или должен был знать обстоятельства, существенные для сделки, совершенной по его прямому указанию. Такая сделка не может быть представляемым оспорена и признана недействительной. В силу сказанного представляемый не приобретает вещь согласно ст. 60 ГК, если представитель при покупке ее был добросовестным, а представляемый знал, что она отчуждается неуправомоченным лицом.
Иное решение этого вопроса давало бы возможность обходить правило ст. 59 и 60 ГК о добросовестном приобретении и делаться собственником, используя услуги представителя, не осведомленного об этом факте. Основание для предложенного решения лежит в требовании добросовестности со стороны участников гражданских правоотношений, выдвинутом в ряде статей ГК (ст. 59, 60, 400). Еще более четко оно выражено в проекте ГК СССР. В общей форме этот принцип советского гражданского права можно сформулировать так: никто не может приобрести прав из своих или чужих действий, противоречащих правилам социалистического общежития или социалистического хозяйственного оборота.
Кроме полномочия, элементом фактического состава представительства является также выступление представителя от чужого имени, как сказано в ст. 39 ГК, «от имени представляемого» (в проекте ГК СССР — «от имени другого»).
Выражение «выступление от чужого имени» (от имени «другого лица») обозначает некий комплекс явлений. Он состоит: 1) из письменного или устного изъявления воли представителем (либо иным образом выраженного им намерения) создать своими действиями и права и обязанности для представляемого и 2) из действия представителя, чаще всего волеизъявления, направленного на определенные юридические последствия. Оба эти волеизъявления имеют самостоятельное существование, хотя между собой часто тесно переплетаются. Первое из них присуще только представительству, второе — каждой сделке независимо от того, кто ее совершает. При отсутствии первого волеизъявления сделка не будет представительной, если только третье лицо не смогло из обстановки и других обстоятельств выяснить, что имеет дело с представителем. Без второго волеизъявления нет вообще сделки.
Действие от чужого имени, которое мы будем называть представительным, должно быть познаваемым. Оно воспринимается контрагентом из различных фактов. Наиболее часто о выступлении от чужого имени контрагент узнает из собственного волеизъявления представителя. Это волеизъявление адресуется контрагенту перед заключением договора или совершением другого юридического действия подобно тому, как сообщаются другой стороне предлагаемые условия сделки. Данное волеизъявление сочетается с другими условиями договора (ценой, сроком, местом исполнения и пр.) и принадлежит поэтому к содержанию договора. При заключении письменного договора имя (наименование) представляемого и представителя фиксируется в тексте. При заключении договора путем обмена письмами используются нередко выражения «от имени», «по доверенности», «по поручению такого-то». Но не только устные и письменные волеизъявления, а также словесные формулы, употребленные представителем, могут позволить судить о воле лица к представительству.
Сообщение о представительном характере действий может последовать и от представляемого. Не исключено, однако, что в этих случаях лицо, названное представителем, захочет заключить сделку от своего имени. Например, гр. «А» сообщил, что гр. «В» купит от его имени библиотеку, между тем гр. «В» решил купить библиотеку для себя, что и предусмотрел в договоре. Сообщением «А» он, таким образом, не связан.
Вместе с тем упоминание чужого имени еще не означает, что договор заключен от имени другого. Ссылка на другого не всегда означает, что последний является представляемым. Она может иметь тот смысл, что лицо по просьбе другого совершило эту сделку или намерено подарить ему приобретаемую вещь. Упоминание имени другого является признаком представительства лишь при условии, что лицо одновременно с этим выражает свою волю к тому, чтобы права и обязанности из договора возникли не для него самого, а непосредственно для другого. Даже при отсутствии указания на то, что оно выступает юридически от имени другого можно нередко по некоторым обстоятельствам заключить о совершении им представительных действий. О них можно вынести впечатление по той обстановке, в которой протекает деятельность данного лица, а также по тем отношениям, в которых он состоит с другим лицом. Например, расценивают действующего как представителя, поскольку его обязанностям по договору поручения или трудовому соответствует деятельность от имени другого. О том, что данное лицо является представителем, можно иногда заключить по известной форме одежды (швейцары, служебный персонал гостиниц, агенты санаториев и т.п.). Как правило, эти работники действуют от имени тех учреждений, на службе которых они состоят. При установлении действия от чужого имени лишь на основании разного рода обстоятельств необходимо соблюдать большую осторожность. Нельзя безоговорочно считать представителем того, кто продает чужую вещь, сообщая об этом контрагенту, ибо комиссионер (ст. 275а) продает вещь другого лица, однако не становится представителем.
В сфере отношений между гражданами контрагенту нередко бывает безразлично, имеет ли он дело с представителем или с лицом, выступающим от собственного имени. Например, является ли продавец (покупатель) вещи представителем или действует от своего имени. Отчуждателю все равно, кто станет собственником вещи. Это обстоятельство не может умалить значение того факта, что представительство неразрывно связано с выступлением от чужого имени. Купивший вещь от собственного имени, но для другого, должен ее будет передать последнему посредством дополнительной сделки.
Волеизъявление представителя, хотя и совершается от имени представляемого, но имеет своим содержанием собственное решение воли представителя. Представитель хочет вызвать юридические последствия для и против представляемого, желая остаться вне создаваемого им правоотношения.
Если лицо действует одновременно и от своего и от чужого имени, оно не является, как правило, представителем. Исключение может быть установлено только законом.
Для создания последствий представительства одного представительного действия со стороны уполномоченного лица еще недостаточно. Необходимо, чтобы и со стороны контрагента было согласие на возникновение прав и обязанностей непосредственно у представляемого. Многие авторы неправильно считают, что для представительства требуется только выступление в границах своих полномочий и от имени представляемого.
В Учебнике гражданского права для вузов отмечается, что сделка должна быть совершена от имени представляемого и что третье лицо должно быть об этом оповещено (стр. 209), но не указывается, имеет ли значение и какое желание другой стороны вступить в сделку с представителем. В фактический состав представительства входит не только соответствующее волеизъявление представителя (действие от чужого имени), но и согласие третьего лица совершить сделку или иное юридическое действие с последствиями для представляемого, а не для представителя. Это согласие не требует какой-либо определенной формы. Оно дается в устном договоре — в устной форме, в письменном договоре фиксируется в тексте. Оно может выводиться из молчания третьего лица, не возражающего против намерения представителя заключить сделку для другого. Таким образом, представитель и третье лицо выражают при совершении сделки (или иного юридического действия) свою общую волю, общее желание породить последствия для представляемого.
Ошибочно мнение, что элементом фактического состава является воля представляемого. Оно неверно с точки зрения существа представительства. Законное представительство вообще не предполагает участия воли представляемого, являющегося липом недееспособным. Но и в отношении добровольного представительства оно также неправильно. Хотя доверенность и выражает волю представляемого, но не сама доверенность, а созданное ею полномочие входит в фактический состав представительства. Сама доверенность как сделка в связи с этим уже не нужна для фактического состава, ибо тот юридический эффект, который она создает и который нужен для последствий представительства, и есть полномочие. В этом смысле полномочие ее исчерпывает.
Доктрина и судебная практика капиталистических стран признала, что если контрагенту все равно, является ли то лицо, с которым он заключает договор, владельцем предприятия или его представителем, то даже при заблуждении контрагента относительно личности владельца договор вступает в силу все же с владельцем предприятия, а не с представителем, которого контрагент ошибочно принимал за владельца. Считают, что если личность другой стороны не имеет для контрагента значения, непосредственные последствия представительства наступают также и в тех случаях, когда действия от чужого имени не были познаваемы.
В Советском Союзе гражданина — представителя промышленного, торгового или коммунального предприятия нельзя спутать с собственником предприятия, так как последнее не может принадлежать у нас физическому лицу. Социалистическая система хозяйства делает невозможной даже постановку подобной проблемы.
Если волеизъявление представителя выражало его желание выступать от имени «А», а третье лицо восприняло это волеизъявление, как исходящее от представителя «Б», то наступают последствия для «А», если волеизъявление было доступно восприятию, в противном случае договор вообще не считается заключенным.
Нередко случается, что лицо желает заключить договор от собственного имени, но контрагент воспринимает это волеизъявление как исходящее от представителя другого лица. Последствия возникают для действующего лица, но со стороны контрагента возможно оспаривание сделки, как заключенной под влиянием существенного заблуждения, на основании ст. 32 и 151 ГК.
Положение не меняется, если у лица, действующего от собственного имени, было полномочие, основывающееся на доверенности или других юридических фактах. Заключенная сделка не должна считаться представительной, так как у лица, принятого за представителя, не было намерения совершить сделку для другого. Поэтому она должна породить юридические последствия опять-таки для ее непосредственных участников. Превращение ее в представительную возможно только с обоюдного согласия сторон. Выступая от своего имени уполномоченный может тем самым нарушить свои обязательства перед представляемым, но последствия представительства все же не наступят. Если по вине представителя (неясно выразившего свое намерение) контрагенты сочли его выступающим от собственного имени, то представитель по нормам буржуазного права должен сам отвечать перед контрагентами по заключенным договорам.
У нас в связи с безраздельным господством социалистической собственности на орудия и средства производства в отношениях между социалистическими организациями и последними и гражданами действует иное правило. Гражданин может считаться стороной в сделке, а не представителем в тех случаях, когда по характеру объекта или содержанию сделки гражданин вправе совершить ее от собственного имени. Например, немыслимо признать советского гражданина совершающим сделку для себя при заключении договора о поставке станков, вагонов, грузовых автомашин и т.д. поскольку подобные виды имущества не могут находиться в обладании отдельного физического лица. Лишь социалистическое предприятие иногда может быть принято за выступающее от собственного имени, тогда как оно является представителем другого предприятия. Случаи такого рода возможны и в отношениях между гражданами. Если представитель физического лица неясно выразил свое намерение заключить сделку для другого и контрагент не пожелает вступить в договор с представляемым, мы считаем, что представителю должно быть дано право оспорить такую сделку как совершенную в результате заблуждения, имеющего существенное значение. Но он должен согласно ст. 151 ГК возместить убыток контрагенту.
Если лицо хотело заключить сделку для себя, а ошибочно заключает ее от имени другого, то юридические последствия могут возникнуть для последнего только при условии, что заключающий сделку имел соответствующее полномочие. Например, опекун хотел заключить договор о найме помещения для себя, но упомянул в договоре о себе как опекуне, в силу чего договор породил юридические последствия для подопечного, поскольку это не расходилось с намерением контрагента. Представитель в подобных случаях не имеет права на оспаривание, если сделка соответствует интересам представляемого (например, в нашем случае подопечный нуждался в помещении). Напротив, возможно оспаривание сделки, когда представитель двух лиц, например двух сельских потребительских обществ, хотел заключить сделку от имени одного, а ошибочно заключает ее от имени другого. Этот договор будет иметь силу для потребительского общества, упомянутого в договоре, но оно вправе оспорить договор как заключенный его представителем в результате ошибки. Среди прав, приобретенных представляемым по сделке, имеется и право оспаривания ее.
Необходимо отметить, что в условиях советской действительности разобранные нами случаи ошибок со стороны лиц, заключающих сделки, сравнительно редки. Отношения в советском обороте обладают определенностью и ясностью, недоступной обороту капиталистических стран, отношения которого сложны, запутанны и неустойчивы. Указанными различиями определяется разный удельный вес этих случаев в советской судебной практике и практике капиталистических государств.
При возникновении спора по поводу того, от чьего имени совершена сделка, третье лицо, утверждающее, что оно заключило ее со своим непосредственным контрагентом, должно доказать, что тот действовал от собственного имени. Напротив, при утверждении, что сделка была заключена с представителем, третье лицо должно доказать либо существование доверенности, либо других обстоятельств, создававших уверенность в том, что оно имело дело с представителем.
Содержание деятельности представителя и ее последствия
А) Предпосылки представительства, заключающиеся в личности представляемого.
Представляемым может быть только правоспособное лицо (ст. 4, 5, 14 ГК). При отсутствии гражданской правоспособности нельзя действовать через представителя, ибо представительство рассчитано на приобретение прав и обязанностей через другого, а неправоспособное лицо не может быть их носителем. Так, не может приобрести права и обязанности организация, не оформившаяся в установленном порядке как юридическое лицо.
Последствия сделки, заключенной представителем, будут различны в зависимости от того, совершена ли она в пределах полномочия или вне их. Вопрос о так называемом представительстве без полномочия будет нами изложен отдельно. В данном месте рассматриваются последствия деятельности уполномоченного представителя.
По сделкам, совершенным через представителя, приобретают права и обязанности представляемый и третье лицо. Представитель же может стать ответственным по этим сделкам только в том случае, если он даст поручительство за представляемого.
Последствия сделки должны обсуждаться по личности представляемого. Это значит, что его правосубъектность является предпосылкой возникновения у него прав и обязанностей. Он должен иметь правоспособность в соответствующем объеме, позволяющем ему по действующему законодательству приобрести данные права и обязанности. Иначе эти последствия не наступят. Например, граждане не вправе приобретать в собственность вещи, изъятые из оборота, или покупать товары в количествах, допускаемых только при оптовой продаже их социалистическим организациям. Социалистические организации в свою очередь не могут приобретать через представителей права, носителями которых являются по закону другие юридические лица. Так, например, право на товарный знак может приобрести через представителя только хозорган, производящий продукцию или реализующий ее. Хозяйственные организации не вправе действовать через представителей в области внешней торговли, а в связи с этим выдавать доверенности без особого разрешения Министерства внешней торговли СССР.
Буржуазное гражданское право широко допускает сделки от имени другого лица, которого представитель до известного момента не называет, чаще всего до момента наступления последнего представительства. Третье лицо рассчитывает, что представляемый будет отвечать его требованиям. В противном случае третье лицо может от сделки отказаться или согласиться вступить в правоотношение с самим представителем. В этой особенности представительных сделок в капиталистическом обществе сказывается анархия и бесплановость, царящие в производстве и торговле. В принципе любой частный собственник может стать стороною в договоре при соблюдении известных юридических формальностей. В социалистическом обороте неопределенность контрагента в момент заключения сделки несовместима с плановой природой нашего хозяйства. В Советском Союзе при плановом распределении товаров, с точным обозначением их поставщиков и покупателей заключение сделок с объективно неопределенным лицом противоречило бы принципиальным положениям нашего обязательственного права. Сделки представителя без указания имени представляемого имеют место у нас лишь в редких случаях, когда возможность совершения такой сделки вытекает из закона. Таким представляемым являются неизвестные, отсутствующие наследники, от имени которых действует опекун над наследственным имуществом (ст. 69 КЗоБСО РСФСР, ст. 663 проекта ГК СССР). Эти наследники приобретают права и обязанности из сделок представителя в момент принятия наследства.
Представитель при совершении сделок может реализовать только существующие у представляемого субъективные права. Если представитель продает вещь, уже отчужденную представляемым, то из такой сделки для третьего лица права собственности не возникает.
Ограничение правоспособности представляемого после выдачи доверенности может привести к тому, что юридические последствия в его лице не возникнут. Так, после создания ликвидкома юридического лица действия представителей по ранее выданным доверенностям не создадут у юридического лица прав и обязанностей, если они выходят за пределы оставшейся правоспособности последнего, ограниченной в связи с происходящей ликвидацией.
Имущественные предоставления третьему лицу, производимые через представителя, имеют каузу в отношении между представляемым и третьим лицом. Соответствующее правоотношение может быть создано как при посредстве данного представителя, так и помимо его. Поэтому и кауза устанавливается в одних случаях с участием представителя, в других, до его использования, самими сторонами.
Поскольку последствия сделки представителя, как правило, не зависят от воли представляемого, не требуется, чтобы последний был дееспособным. Однако при добровольном представительстве, предполагающем контроль представляемого за действиями представителя, потеря представляемым дееспособности влечет за собой прекращение действия доверенности (ст. 275 ГК и ст. 110 проекта ГК СССР).
Наступление последствий представительства будет зависеть от воли представляемого, если сделка заключена представителем с оговоркой, что она вступит в силу по утверждении ее представляемым. Основания для подобных оговорок чаще всего содержатся в самой доверенности. Сделка может быть квалифицирована как условная с отлагательным условием (ст. 41 ГК). Такую же зависимость от воли представляемого характеризует принятие представителем оферты с оговоркой, что представляемый вправе отклонить ее.
Если представитель действует от имени нескольких лиц, то приобретают они права и обязанности в равных или неравных долях. Это зависит от различных причин, в частности от объема прав каждого представляемого, делимости предмета обязательства, условий договора и т.д.
Б) Содержание деятельности представителя.
Мнения ученых относительно содержания и границ деятельности представителя разошлись. Одни сводят деятельность представителя только к сделкам, другие включают в нее и иные правомерные юридические действия, третьи (правда, число их невелико) распространяют ее и на материальные акты.
Ограничивать деятельность представителя только совершением сделок с точки зрения советского права неправильно. В ст. 38 ГК, предусматривающей характерные признаки представительства, говорится, правда, о сделках. Однако использование этого термина имеет целью лишь подчеркнуть особое значение сделок в деятельности представителя, но Гражданский кодекс не имел в виду ограничить деятельность представителя сделками. Об этом свидетельствует ст. 251 ГК, определяющая содержание деятельности поверенного как совершение юридических действий. Поверенный же, как известно, по ГК выступает как представитель. Не может быть сведена к сделкам деятельность и представителя, имеющего процессуальное полномочие.
Возможность совершения сделок двусторонних или односторонних через представителя не вызывает сомнения. Вопрос состоит только в том, в какой области правоотношений представитель может совершать сделки. Через представителя в СССР заключаются не только сделки по поводу имущественных прав, но в некоторых случаях и по поводу личных неимущественных прав, хотя, конечно, для первых представительство играет несравнимо большую роль. Это объясняется тем, что личные неимущественные права не отчуждаемы, следовательно, они не могут ни возникать, ни прекращаться в результате сделок представителя. Однако сделки, направленные на реализацию личных прав или более полную защиту их, или на отказ от реализации того или иного личного неимущественного права, можно заключать через представителя. Например, представитель автора произведения заключает с издательством соглашение, в котором предусматривается один из следующих пунктов: представляемый не будет осуществлять право на авторскую корректуру; выпуск произведения, в отмену первоначального условия, должен произойти под псевдонимом; издательство обязано выпускать произведения с иллюстрациями; оно вправе сократить рукопись автора по своему усмотрению.
Во всех этих случаях сделки касаются личных неимущественных прав автора, для которого эти сделки создают непосредственный результат (о последствиях представительства будет сказано ниже).
Некоторые сделки имущественного содержания не могут быть совершены через представителя. К ним относится завещание. Статья 425 ГК РСФСР прямо указывает: «Завещание должно быть подписано завещателем». Это положение касается и изменения и отмены ранее сделанного завещания (ст. 426 ГК). Недопустимо представительство и при совершении ряда актов, регулируемых нашим семейно-брачным законодательством.
Для имущественных отношений супругов, на которые распространяются, кроме статей КЗоБСО (ст. 10, 13, 14, 15), частично и нормы ГК о сделках и обязательствах, вопрос о допущении представительства должен быть решен положительно. Например, при заключении соглашений о размере алиментов, получении или выплате их, совершении сделок между супругами по разделу общего супружеского имущества, продаже его, при установлении порядка пользования общим имуществом (домостроением) и в других случаях. В сфере личных отношений между супругами, родителями и другими лицами по поводу детей добровольное представительство может применяться лишь в очень узких границах. Применение законного представительства предусмотрено КЗоБСО, оно рассматривается нами специально, и мы его здесь касаться не будем. Совершенно очевидно, что представительство недопустимо при совершении брака. Для отрицательного ответа на этот вопрос не имеет значения то обстоятельство, что брак по советскому праву не договор и совершение его нельзя рассматривать как сделку. Представительство недопустимо ввиду особого характера возникающего отношения, требующего личного участия в регистрации обоих брачуших. Текст ст. 7, 21, 131134 КЗоБСО РСФСР (и соответствующих статей других семейно-брачных кодексов) не оставляет в этом сомнения.
По тем же соображениям неприменимо представительство при получении согласия от родителей на усыновление их ребенка, а также от одного из супругов на усыновление ребенка другим супругом (ст. 61,62 КЗоБСО, ст. 14 инструкции СП РСФСР, №3,ст. 24).
Договор патроната также исключает, по нашему мнению, использование представителя, так как этот специальный договор административного характера предполагает точную фиксацию воли патронирующего, а участие посредников может ослабить общественное значение этого акта и ответственность патронирующего перед государством за воспитание патронируемого (ст. 4 названной выше инструкции подчеркивает личный характер этого договора).
Однако представительство возможно при осуществлении родителями ряда прав в отношении детей. Так, вопрос о том, при ком должны проживать несовершеннолетние дети (ст. 40 КЗоБСО), может быть решен на основании соглашения одного родителя с представителем другого. Хотя ст. 40 говорит о соглашении родителей, но мы не видим основания отказывать им в использовании для этой цели представителя. Это бывает необходимым при проживании родителей в разных городах и невозможности для одного из них выехать для разрешения спорного вопроса лично.
Возможно заключение через представителя соглашений между родителями и третьими лицами, воспитывающими детей (ст. 423 и 44 КЗоБСО), об оставлении у них детей на будущее время, о форме обучения и т.д.
Указав выше, что ГК не позволяет исчерпать сделками деятельность представителя, мы не считаем свою задачу выполненной; нужно установить, какие виды юридических действий могут совершаться представителем с результатами для представляемого. Правомерные юридические действия могут быть как положительными, так и отрицательными (воздержание от действий).
Основной вид правомерных действий, не являющихся сделками, это волеизъявления представителя (сообщения, извещения, предупреждения, требования и т.д.), адресованные третьим лицам от имени представляемого. От сделок они отличаются тем, что закон связывает с ними определенный правовой эффект независимо от того, направлены ли эти действия на юридические последствия или нет. К действиям такого рода относятся: подтверждение долга представителем (за исключением отношений между социалистическими организациями), предусмотренное ст. 50 ГК; заявление представителя о недостатках купленной или изготовленной вещи, сделанное в соответствии со ст. 196. 228 ГК; предложение представителя должника кредитору принять исполнение (ст. 122 ГК), извещение представителя кредитора должника о перемене адреса (п. «В» ст. 113 ГК); сообщение представителю должника о произведенной уступке требования (ст. 124 ГК); уведомление представителем главного должника поручителя об исполнении главного обязательства; извещение о наступлении страхового случая (ст. 390 ГК) и др. Восприятие представителем должника волеизъявлений другой стороны также составляет юридическое действие (так называемое пассивное представительство).
Напротив, так называемые реальные акты не могут быть предметом деятельности представителя. Напомним, что реальные акты есть действия, направленные на предметы внешнего мира, причем закон связывает юридические последствия с объективированным результатом, достигаемым этими действиями. К ним относятся: находка, спецификация, создание произведений, изобретение, техническое усовершенствование, основание местожительства, дереликция (существует мнение, что она сделка) и т.д. Эти действия являются результатом сознательной деятельности человека, но они не направлены на достижение определенной правовой цели в отличие от сделок (ст. 26 ГК). Они не сводятся только к волеизъявлению в отличие от рассмотренных выше правомерных действий, не являющихся сделками.
На примере дереликции можно убедиться в том, что подобные действия не могут составлять содержания деятельности представителя. Дереликция совершается без намерения породить юридические последствия. Собственник вещи выбрасывает ее потому, что она ему не нужна. Но в силу закона этот акт приобретает юридический характер, означая утрату собственности. Дереликция не требует ее совершения от имени собственника. Лицо, выбрасывающее вещь по просьбе собственника, не нуждается в уполномочии. Его заменяет разрешение собственника вещи. Дереликция не осуществляется в отношении определенных лиц, а потому не создается необходимого для представительства участия трех лиц: представляемого, представителя и третьего лица. Чтобы совершить дереликцию, не нужно вообще быть представителем, ибо выбросить вещи с согласия их собственника может лицо, не обладающее дееспособностью. Даже если представитель совершает дереликцию, то он делает это вовсе не от имени представляемого, а он совершает это от своего имени, ибо это действие не рассчитано на восприятие какого-то определенного третьего лица и не имеет в виду породить для кого-либо права и обязанности. Поэтому от чьего имени совершается дереликция для юридических последствий безразлично. Лишь бы это действие соответствовало бы воле собственника.
Точно так же нет оснований относить спецификацию к действиям, которые совершаются через представителя. При спецификации лицо действует не от имени представляемого, а от своего собственного. У него нет полномочия. Это действие не адресовано определенным третьим лицам и не направлено непосредственно на юридические последствия.
Фактические, или так называемые материальные, действия также не могут быть объектом представительства: изготовление вещи, ремонт имущества, переноска груза и т.д. В тех случаях, когда лицо, обладающее полномочием, производит фактические действия, оно перестает быть представителем. Например, опекун готовит обед для подопечного, учит его грамоте; чинит крышу его дома; агент по снабжению переносит полученную им по доверенности тару со двора на склад фабрики. При совершении этих фактических действий не о какой представительной деятельности уже говорить не приходится.
В) Последствия представительства.
В жизни бывают случаи, когда представляемый и его добровольный представитель совершают в одно и то же или разное время сделки одинакового содержания с одним и тем же лицом, не зная в этот момент о действиях друг друга. Например, представитель московской сбытовой конторы заключает в Туле договор с коммерческим директором завода, не зная о том, что директор завода, находящийся в командировке в Москве, уже подписал такой же договор с управляющим конторы. Случается, что представляемый и представитель заключают по поводу одного и того же имущества различные по содержанию сделки с разными лицами.
Последствия этих явлений, во многом совпадающие, будут зависеть от того, заключены ли вещные (например, передача права собственности) или обязательственные сделки. Первые непосредственно вызывают изменение прав, поэтому ранее совершенная сделка делает невозможной последующую (поглощает, консумирует ее). Этот результат согласуется с природой представительства, сущность которого сводится к тому, что действия представителя вызывают для представляемого те же последствия, что его собственные действия. Кто из них раньше распорядился имуществом, тот и ранее другого передал по заключенной сделке своему контрагенту соответствующее право, лишив тем самым второго возможности распорядиться тем же предметом.
При совершении представляемым и представителем сделок, устанавливающих обязательственные отношения, предшествующее действие не обладает консумирующим характером. Обе сделки сохраняют силу и обязывают представляемого, но ему должна быть дана возможность оспорить последующую сделку как совершенную им или его представителем под влиянием существенного заблуждения. Однако представляемый будет обязан возместить убытки. Основание для такого вывода мы находим в ст. 32 и 151 ГК. Но если контрагент заключил обе сделки и при этом знают, что он совершает повторно одну и ту же сделку с представляемым и представителем, за ним не следует признавать право на возмещение убытков.
Юридические последствия представительства в основном состоят в возникновении и прекращении прав и обязанностей на стороне представляемого. Но к этому юридическому эффекту нельзя свести действие представительства. Если совершение представителем сделок обычно приводит к непосредственному возникновению и прекращению прав и обязанностей на стороне представляемого, то другие правомерные юридические действия (в виде волеизъявлений) вызывают для представляемого иной результат.
Эти последствия мы подразделяем на несколько видов:
1. Фиксация в установленной форме фактов, необходимая для обоснования права требования представляемого. Примером может служить участие представителя в составлении акта о недостаче или получении недоброкачественной продукции.
2. Предотвращение утраты представляемым права требования. Такой эффект вызывают для представляемого оповещение его представителем продавца об опасности отсуждения (эвикции) купленной вещи (ст. 194 ГК), извещение представителем органа Госстраха о наступлении страхового случая (ст. 390 ГК) и другие волеизъявления представителя этого характера.
3. Наступление юридического факта, необходимого для возникновения ответственности другой стороны. Так, предложение представителя должника кредитору о принятии исполнения будет обязательной предпосылкой наступления ответственности кредитора (ст. 122 ГК).
4. Предотвращение ответственности представляемого (соответственно предотвращению возникновения права требовании у другой стороны). Такой результат вызывает, например, извещение представителем подрядчика заказчика о присылке им недоброкачественного материала или неправильных указаниях о способах производства работ (ст. 223 ГК).
5. Продление срока действия обязанности. Это последствие наступит при совершении представителем должника действий, свидетельствующих о признании долга (ст. 50 ГК).
Мы показали, что правомерные юридические действия (не сделки) представителя не вызывают непосредственно возникновение права и обязанностей у представляемого или их прекращения. Они создают лишь юридические предпосылки для таких последствий, играя роль отдельных юридических фактов в сложном составе или фиксируя некоторые юридические факты, с которыми закон связывает возможность реализации соответствующего права. Указанный правовой результат, вызванный действиями представителя, засчитывается представляемому.
В лице представляемого возникают как все желаемые представителем последствия, так и все побочные, нежелаемые и зачастую непредвидимые. Так, при продаже представителем вещи представляемого последний отвечает за качество.
При совершении сделок и других юридических действий, предусмотренных уполномочием или с необходимостью вытекающих из содержания полномочия, представитель может обнаружить незнание, допустить какой-либо промах. Из этого вовсе не следует, что в таких случаях он действует как неуполномоченное лицо. Понятием представительства охватываются как хорошо, так и плохо выполненные действия, как удачные, так и неудачные с точки зрения интересов представляемого. Все выгоды и все невыгоды от ошибок, просчетов, недосмотра представителя несет представляемый при условии, что деятельность представителя, включая и эти недостатки ее, не выходит за пределы его полномочий. Уполномочие указывает на юридические действия представителя, но не говорит обычно о качестве их исполнения, поэтому и неудачно выполненное действие, соответствующее содержанию полномочия и его цели, не противоречит ему, хотя и может нарушить обязанность представителя в отношении представляемого, обусловленную существующим между ними договором. Вследствие этого представляемому засчитываются упущения и ошибки представителя. Так, просрочка, допущенная представителем в уплате денег, передаче вещи, влечет невыгодные последствия для представляемого, предусмотренные ст. 121 и 122 ГК.
Если представитель кредитора допускает ошибку при сообщении нового адреса представляемого (ст. 113 ГК), то представляемый не может требовать от должника повторного исполнения, если из этого положения исходит Верховный Суд СССР, о чем свидетельствуют определения его Граждан-коллегии, опубликованные в «Советской юстиции», № 12. В одном из них было признано, что Чусовский завод несет последствия получения его работниками в банке денег без проверки содержания пачек (стр. 67), в другом был сделан такой же вывод в отношении взноса денег работником Даль рыболов-потребсоюза в приписную кассу отделения Госбанка с нарушением существующих правил, кассир которой похитил эти деньги (стр. 69—71).
Нарушения правил составления правовой документации или неосведомленность представителя при составлении с контрагентом совместного документа, незнание представителем тех или иных обстоятельств при заключении сделки и т.д. могут повлечь за собой утрату или ограничение права представляемого, излишние расходы или другие материальные потери. Так, например, представитель, составивший акт о недоброкачественной продукции вразрез с правилами инструкции Госарбитража при СНК, без участия незаинтересованных лиц или с пропуском 10 или 20-дневного срока, настолько ослабляет силу требований представляемого (покупателя), что в результате может последовать отказ в иске.
Предприятие, являющееся заказчиком, обязано произвести расчеты по актам-процентовкам, подписанным ее уполномоченным, хотя последний, будучи недостаточно компетентным, допустил ошибку при определении объема принятых от подрядчика проектных и изыскательных работ.
Мы рассматривали правомерные юридические действия представителя и их последствия, остается выяснить вопрос, покрывается ли понятием представительства совершение представителем деликтов.
В ГК РСФСР и в ГК других союзных республик по вопросу об ответственности представляемого за деликты представителя не имеется никаких специальных указаний. В ст. 39 ГК говорится лишь о том, что «сделки, совершенные представителем в пределах полномочия... имеют обязательную силу для представляемого и порождают непосредственно для него права и обязанности». Но полномочие предусматривает совершение представителем дозволенных юридических действий. Только за них по смыслу ст. 39 ГК будет отвечать представляемый по началам представительства. Иного вывода нельзя сделать и на основании ст. 95 проекта ГК СССР, сходным образом определяющей представительство. В ней лишь вместо слова «сделки» употреблено слово «действие». Не содержит в себе основания для такой ответственности и ст. 256 ГК, устанавливающая, что доверитель обязан принять все законно сделанное поверенным во исполнение поручения. Правонарушения, конечно, не могут быть отнесены к законному исполнению поручения. Статья 269 ГК также убеждает в том, что у представляемого возникают права и обязанности из правомерных действий поверенного, поскольку они должны быть совершены согласно доверенности. В доверенности же правонарушения не предусматриваются.
Деликты представителя могут нанести вред как самому представляемому, так и третьим лицам. Убытки представляемого от деликтов представителя часто состоят в том, что представитель присваивает, похищает или иным преступным образом использует имущество, полученное им в соответствии с полномочием по сделкам с контрагентом. В этих случаях неточно будет говорить об ответственности представляемого за деликты представителя, так как третьи лица ущерба не терпят и требований о возмещении вреда не предъявляют. Здесь речь идет только о том, чтобы засчитать представляемому последствия сделок (действий) представителя, на объект которых был затем направлен деликт представителя.
Правильнее говорить об ответственности представляемого перед третьими лицами по тем сделкам представителей, которые предшествовали деликтам или сопровождались деликтами, причинившими ущерб представляемому.
Как видно из приводимых ниже решений, судебная и арбитражная практика признала, что представляемый должен нести невыгодные последствия от сделок, плодами которых незаконно воспользовался представитель при наличии ряда предпосылок. Условием возложения на представляемого ответственности по этим сделкам представителя является совершение последним деликтов в связи со сделками и иными юридическими действиями, не выходящими за пределы полномочий.
Получение представителем по доверенности денег, товаров, обращенных им в свою пользу, влечет за собой имущественную ответственность представляемого в размере выплаченной суммы или стоимости товаров.
В той мере, в какой имущественное предоставление контрагента превышало полномочие представителя, отпадает возможность делать представляемого ответственным за это излишне переданное имущество. Контрагент должен строго руководствоваться доверенностью представителя и не передавать ему больше ценностей, чем это предусмотрено его полномочиями. В противном случае представляемый не будет нести обязанности перед третьим лицом за ценности, излишне или неправильно переданные представителю, обратившему их в свою пользу. При незаконном получении материальных ценностей без полномочия или с нарушением его перед контрагентом отвечает то лицо, которое своим деликтом причинило ему вред. Например, некто с подложной доверенностью получил винно-водочные изделия на складе на большую сумму и похитил их. Торговое предприятие, на котором работает преступник и от имени которого последний действовал, не должно отвечать за убытки, причиненные его преступлением.
Деликты представителя в отношении третьего лица разнообразны. Чаще всего — это обман со стороны представителя по адресу третьего лица. При этом недозволенным действием будет не только волеизъявление представителя с намерением обмануть контрагента, но также и молчание представителя с той же целью. Представляемый по указанным выше соображениям, основанным на нашем действующем законодательстве, не будет отвечать за эти деликты по началам представительства. Исключение составляет лишь случай совершения представителем деликта с целью побудить другую сторону вступить в сделку, предусмотренную доверенностью или иным уполномочием. Такая сделка породит последствия для представляемого, но в то же время даст право контрагенту, подвергшемуся обману, угрозам и т.п., оспорить ее для признания недействительной по ст. 32 ГК. Вряд ли было бы справедливо применять здесь одностороннюю реституцию по ст. 149 ГК, учитывая, что представляемый лично деликта не совершал. Правильнее было бы решить этот вопрос на основании ст. 151 ГК. Этот вывод не вызывает сомнений для случаев законного представительства. Недееспособный представляемый не должен нести ответственности за подобный деликт своего представителя, которого он не избирал и контролировать действия которого он не в состоянии. Однако, бесспорно, что при добровольном представительстве представляемый обязан возместить другой стороне убытки, вызванные заключенной его представителем сделкой, признанной судом недействительной.
Для законного представительства следует сделать исключение и признать, что третье лицо вправе взыскивать убытки только с законного представителя. Соответствующую статью было бы желательно ввести в ГК СССР.
В свете сказанного заслуживает внимания следующее дело. Некто Каспаров, работая агентом по государственному страхованию по Магамаларскому сельсовету, при страховании скота и прочего имущества колхозников, взимал с них вместо 16000 р. 46 р., указывая для сокрытия преступления в корешках квитанции сумму в 16000 р. Оставляя в стороне уголовную ответственность Каспарова, мы считаем, что если бы встал вопрос о гражданской ответственности за действия Каспарова перед колхозниками, ее должен был бы нести орган государственного страхования в размере излишне собранной суммы его представителем. Он, конечно, сохранил бы право регресса в отношении своего работника.
Таким образом, мы приходим к выводу, что основывать ответственность представляемого по советскому праву за деликты представителя на идее представительства неправильно. В этих случаях отсутствует важный элемент состава представительства — выступление от имени другого и полномочие на совершение деликтов. Деликты совершаются только от своего имени. Если за деликты представителя был бы обязан отвечать представляемый по началам представительства, то это противоречило бы существу института представительства. При предположении, что представитель был уполномочен на деликты, идея представительства оказалась бы ненужной, так как при этом условии представляемый отвечал бы за собственную вину, а не за чужую. При признании представляемого виновным в неудачном выборе представителя опять-таки понятие представительства для обоснования ответственности представляемого оказалось бы ненужным.
Констатировав, что ответственность представляемого за деликты представителей, за указанным нами исключением, не базируется на принципе представительства, мы должны признать, что исследование основания ответственности представляемого за деликты своих представителей выходит за пределы нашей темы. По этому мы не излагаем здесь ни наши соображения, ни наши выводы по этому интересному вопросу.
Как сдвинуть с места бетонную плиту размером 50 метров в высоту, 100 метров в длину и весом 202 тонны, не применяя никаких механизмов и приспособлений?
Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. 
