Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. Связаться с автором
Сделки порождают желаемые сторонами последствия, т.е. являются действительными, если:
1) их содержание соответствует закону и подзаконным актам, плану и правилам социалистического общежития, т.е. отвечает интересам социалистического общества;
2) участниками их являются дееспособные или частично дееспособные лица, совершающие сделку самостоятельно или с согласия законного представителя, когда оно требуется (ст. 7 и 9 ГК, ст. 90 КЗоБСО РСФСР);
3) волеизъявление сторон соответствует их подлинной воле;
4) воля сторон выражена в форме, требуемой законом под угрозой недействительности сделки.
Понятие недействительности сделки
Что же следует понимать под недействительностью сделки? Под недействительностью сделки разумеется ненаступление тех юридических последствий, которые стороны желали вызвать. Нельзя требовать исполнения по недействительной сделке, так как она не создает тех прав и обязанностей, которые возникают на основе действительной сделки этого вида.
Недействительной может быть как вся сделка, так и ее отдельная часть. При недействительности существенной части сделки, т.е. пунктов сделки, определяющих ее предмет, юридическую природу или цель и т.п., вся сделка целиком не имеет силы (например, продажа гражданином земельного участка, предоставленного ему под строительство дома). Но при несоответствии закону несущественных частей сделки (т.е. пунктов сделки, не имеющих указанного выше значения) остальные части сделки, не противоречащие закону, являются действительными. В Гражданском кодексе об этом сказано следующее: «Недействительные части сделки не затрагивают прочих ее частей, поскольку можно предположить, что сделка была бы совершена и без включения недействительной ее части» (ст. 37 ГК).
Например, стороны включили в договор поставки условие о таре, противоречащее действующему порядку сдачи тары. Договор поставки в остальных частях является действительным, поскольку можно предположить, что стороны совершили бы договор и без условия о таре.
Сделка, недействительная уже сама по себе в момент ее совершения, независимо от предъявления соответствующего иска и решения суда, называется ничтожной, или абсолютно недействительной. Если такая сделка окажется предметом судебного рассмотрения, суд лишь констатирует ее недействительность и, исходя из этого, устанавливает последствия, предусмотренные законом.
К ничтожным сделкам относятся сделки, прямо нарушающие нормы права, направленные в обход их или к явному ущербу для государства, совершенные лицами недееспособными, сделки, совершенные для виду, а также сделки, заключенные без соблюдения нотариальной или иной формы, предписанной законом под страхом недействительности. Названные ничтожные сделки упомянуты в ст. 29, 30, 31,34, 35 ГК.
Сделка же, в отношении которой лишь возможно вынесение судом решения о ее недействительности, но не являющаяся недействительной в момент ее заключения, называется оспоримой.
Оспаривается сделка одной из сторон, а в отдельных случаях прокурором в порядке ст. 2 ГПК, государственными или общественными организациями.
Оспоримые сделки являются в момент их совершения относительно действительными. В них отсутствует такой элемент их фактического состава, без которого они могут порождать юридические последствия, присущие данному виду сделок. Относительно действительные сделки характеризуются несоответствием между подлинной волей и волеизъявлением лица. Например, в договоре на продажу дома ошибочно упомянут один флигель, тогда как домовладение состоит из двух флигелей, и цена, указанная в договоре, соответствует стоимости обоих. Установить недостаток в образовании волеизъявления может только суд. До решения суда сделка сохраняет силу (ст. 32, 33 ГК). Если оспоренная сделка будет судом признана недействительной, то таковой она будет считаться с момента ее совершения (ст. 36 ГК), т.е. решение суда будет иметь для нее обратную силу.
Последствия исполнения недействительной сделки определяются в ГК, в зависимости от основания недействительности, в трех видах:
1) лишение сторон права получить обратно имущество, переданное по сделке, ввиду взыскания его как неосновательного обогащения в доход государства (ст. 147 ГК).
Неосновательным обогащением полученное стороной (сторонами) имущество называется потому, что для сохранения его у сторон нет правового основания, ибо такое приобретение незаконно;
2) возвращение обратно имущества лишь потерпевшей стороне. Это называется односторонним возвращением в первоначальное положение (односторонняя реституция). Виновная сторона не вправе получить обратно исполненное. Ее имущество, оказавшееся у потерпевшей стороны, как неосновательное обогащение последней взыскивается в доход государства (ст. 149);
Проф. Новицкий предлагает их называть относительно недействительными. Полагаем, что поскольку эти сделки порождают юридические последствия, которые могут быть аннулированы судом, правильнее делать акцент не на их относительной недействительности, а на их относительной действительности. Указание в законе (ст. 32 ГК), что «лицо... может требовать по суду признания сделки недействительной», подтверждает, как нам кажется, правильность этой точки зрения.
3) возвращение обеих сторон в первоначальное положение (двусторонняя реституция), т.е. предоставление каждой из них права на получение обратно того имущества, которое по сделке было передано другой стороне (ст. 148, 151 ГК).
Возвращение сторон или стороны в первоначальное положение может сопровождаться возложением на виновную сторону обязанности возместить убыток другой стороне, помимо возвращения полученного имущества.
Мы вернемся к указанным последствиям при рассмотрении отдельных видов недействительности сделок.
Недействительные сделки заключаются в СССР сравнительно редко. Для участников социалистического гражданского оборота характерно уважение к советским законам, бережное отношение к социалистической собственности, честное и добросовестное отношение к своему контрагенту. Поэтому подавляющее число сделок в СССР соответствует действующему праву, интересам советского общества и сочетающимся с ними интересам отдельных лиц.
В недействительных сделках проявляются пережитки капитализма в сознании людей, они сказываются в чуждом социалистическому обществу отношении к социалистической собственности, народнохозяйственному плану, системе кредита и расчетов между хозорганами, к обязательному порядку заключения и оформления договоров и т.д. Они проявляются в недопустимом отношении к чужому труду, к личной собственности и источникам ее приобретения, а также к детям и другим недееспособным.
Товарищ Сталин раскрыл причины, вызывающие пережитки капитализма в социалистическом обществе: «Сознание людей в его развитии отстает от их экономического положения. Поэтому пережитки буржуазных взглядов в головах людей остаются и будут еще оставаться, хотя капитализм в экономике уже ликвидирован».
Большевистская партия и советское государство руководят борьбой народа с пережитками капитализма в сознании людей. Она проводится различными мерами убеждения, а в случаях, когда пережитки капитализма выражаются в действиях, нарушающих советские законы, в том числе гражданские, и в форме принуждения. Советский суд, признавая, на основании соответствующих норм гражданского права, заключенные гражданами или хозяйственными органами сделки недействительными, принуждает виновных лиц к соблюдению советских законов, устанавливая для них невыгодные имущественные последствия. Подобные судебные решения играют большую воспитательную роль.
В гражданском законодательстве стран народной демократии, успешно осуществляющих строительство социализма, вопрос о недействительности сделок разрешен по образцу советского гражданского права (например, § 3252 Гражданского кодекса Чехословацкой республики, ст. 6976 Польского гражданского кодекса, ст. 26 35 Болгарского закона об обязательствах и договорах).
Исходя из изложенного, мы можем сделать следующий вывод: сделки в СССР, будучи волевыми действиями социалистических организаций и граждан, возникают на основе экономического базиса социалистического общества и выражают его закономерности. Они в корне противоположны сделкам капиталистического общества, основанного на частной собственности и эксплуатации. Советское законодательство о сделках, как и сами сделки, служит цели построения коммунистического общества. Недействительные сделки являются следствием пережитков капитализма в сознании людей. Борьба с ними есть часть общей борьбы за укрепление социалистического базиса и воспитание коммунистического сознания.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Сделки противозаконные
ГК предусматривает несколько видов недействительных сделок. О наиболее серьезных нарушениях положений советского права посредством заключаемых сделок говорится в ст. 30 ГК.
Статья 30 ГК предусматривает три основных случая недействительности сделки. Недействительны сделки: а) совершенные с целью противной закону; б) совершенные в обход закона; в) направленные к явному ущербу для государства. Содержание этих сделок или их конечный результат несовместимы с нормами советского законодательства.
В ст. 30 ГК слово «закон» употребляется в широком смысле. Статья 30 ГК относится не только к сделкам, нарушающим акты верховной власти СССР, но и подзаконные акты. Поэтому ст. 30 ГК распространяется и на сделки, заключенные социалистическими организациями в противоречии с установленным для них планом.
Недопустимо заключение сделок и в нарушение правил социалистического общежития. Советское общество не может терпеть, чтобы кто-либо посредством аморальных поступков получал материальные выгоды. Например, отчим принял в дар от своей падчерицы-учащейся дом, унаследованный ею от отца. Дарение было совершено девушкой по просьбе ее матери, желавшей таким путем укрепить свои отношения с мужем. После получения в дар дома отчим развелся с матерью дарительницы. Сделка была признана судом недействительной.
К таким сделкам также должна применяться ст. 30 ГК.
а) Сделки, совершенные с целью противной закону, представляют собою сделки, прямо и явно нарушающие закон. Не требуется, чтобы сторона или стороны хотели нарушить закон; независимо от субъективных намерений сделка по ст. 30 ГК будет недействительна, если она противоречит закону. Например, недействительны: сделка, клонящаяся к ограничению правоспособности или дееспособности лица (ст. 10 ГК), покупка лицом второго дома (ст. 182 ГК), сдача колхозом другим организациям и гражданам в аренду участка из закрепленной за ним навечно земли (ст. 2 Примерного Устава сельскохозяйственной артели и постановление ЦИК и СНК), продажа жилой площади в доме местного совета (п. «ж» ст. 22 и ст. 183 ГК), завещание, лишающее несовершеннолетнего или нетрудоспособного наследника его законной доли (ст. 422 ГК).
Во всех этих случаях содержание сделки расходится с предписаниями закона.
б) Иные признаки имеет сделка, недействительная в силу того, что она совершена в обход закона. Такая сделка по своему содержанию не идет вразрез с законом. Непосредственная цель сделки (ее основание) ему не противоречит. Однако лицо, совершающее сделку, стремится к результату, находящемуся за пределами ее прямых юридических последствий и являющемуся противозаконным.
Например, злостный неплательщик алиментов, опасаясь того, что на его дом будет обращено взыскание, продает его лицу, знающему мотивы этой продажи, и уезжает из данной местности. Сама по себе продажа дома дозволенная сделка, но конечная цель, преследуемая ее участником, противозаконная: уклониться от платежа алиментов (ст. 42 КЗоБСО РСФСР).
в) Недействительна также сделка, направленная к явному ущербу для государства. Сделка будет недействительной по этому основанию независимо от того, имели ли в виду стороны нанести ущерб государству. Ее недействительность определяется тем, что она заключена вразрез с государственными интересами. На практике вред наносится такими сделками чаще всего интересам государственного бюджета. Так, судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда СССР в определении по иску Марусовой к Рыбкину о взыскании 21 000 руб., полученных по договору займа, заключенному после объявления постановления о денежной реформе, указала: «Если при рассмотрении дела подтвердится, что полученные от истицы деньги старого образца ответчик действительно обратил в погашение задолженности по подотчетным суммам вместо того, чтобы отчитаться в израсходовании аванса имеющимися документами, то суду следует обсудить законность сделки займа между сторонами и, в случае признания ее недействительной по ст. 30 ГК, возложить на ответчика обязанность возместить ущерб государству».
В определении № 36/1213 судебная коллегия указывает, что ввиду продажи Кардовским коммунальным отделом дома гр. Игнашину по заниженной цене «договор купли-продажи, заключенный Кардовским коммунальным отделом с Игнашиным, направлен к явному ущербу для государства, и потому в силу ст. 30 ГК УССР следует признать обоснованным требование истца (коммунального отдела. — В.Р.) о расторжении договора».
В определении по другому делу было указано, что трудовое соглашение, предусматривающее оплату бригады плотников за постройку зернохранилища для совхоза в чрезмерно завышенной сумме, с нарушением действующих расценок, не может считаться действительным как «заключенное с явным ущербом для государства и с нарушением закона».
Для понимания назначения ст. 30 ГК и причин ее появления в ГК особенно важное значение имеет указание В.И. Ленина в письме к В.М. Молотову для членов Политбюро по вопросу о разработке гражданского кодекса. В этом письме Ленин учил, каким должен быть гражданский кодекс социалистического государства.
«Главной задачей комиссии, — писал В.И. Ленин, — признать: полностью обеспечить интересы пролетарского государства с точки зрения возможности контролировать (последующий контроль) все без изъятия частные предприятия и отменять все договоры и частные сделки, противоречащие как букве закона, так и интересам трудящейся рабочей и крестьянской массы»1. Исходя из этого предложения В.И. Ленина необходимо уяснить также и ст. 147 ГК, согласно которой по сделкам, совершенным с целью противной закону, или в обход закона, или к явному ущербу для государства, все исполненное сторонами взыскивается в доход государства как неосновательное обогащение.
г) Правила применения ст. 147 ГК. Не всякое нарушение сделкой закона приводит к последствиям, предусмотренным ст. 147 ГК. Как показывает судебная практика, ст. 147 ГК применяется только в случаях, когда сделка представляет собою нарушение основных законов Советского государства. Так, последствия ст. 147 должны быть применены к сделкам, противоречащим законам, которыми закрепляются принципы социализма. Сюда относятся в первую очередь сделки, несовместимые с экономической основой СССР, т.е. социалистической системой хозяйства и социалистической собственностью на средства и орудия производства; сделки, нарушающие законы о запрещении частной собственности на орудия и средства производства и нетрудового обогащения; сделки, противоречащие закону о всеобщей обязанности к труду и потребительскому назначению личной собственности. Так, Пленум Верховного Суда СССР в постановлении обратил внимание судов на необходимость неуклонного применения ст. 30 и 147 по незаконным сделкам с колхозной землей.
«Договоры, в прямой или скрытой форме, направленные на передачу колхозных земель в пользование отдельных организаций и лиц за плату, должны признаваться на основании ст. 30 и 147 ГК РСФСР и соответствующих статей ГК других союзных республик недействительными, а доходы, извлеченные арендатором от использования колхозных земель, и арендная плата, полученная колхозом за землю, должны взыскиваться в доход государства».
По сделкам же, заключенным не в соответствии с действующими нормами права, но не нарушающим важнейшие начала законодательства социалистического государства, суды, как правило, не производят взыскания в доход государства имущества, полученного сторонами.
Последствия недействительности устанавливаются в этих случаях в соответствии со ст. 151 ГК, т.е. стороны возвращаются в первоначальное положение.
Например, представитель, в нарушение ст. 40 ГК, сам купил вещь представляемого, которую он обязан был продать третьему лицу. Суд по заявлению представляемого должен констатировать недействительность сделки, но применять здесь ст. 147 ГК было бы неправильно; стороны нужно возвратить в первоначальное положение. Таковы же последствия недействительной сделки обмена жилыми помещениями, произведенного без разрешения жилищного органа. Подобных примеров можно привести немало.
С первых лет применения ГК суды освобождали от санкций ст. 147 ГК трудящихся, вступавших в недействительную сделку по незнанию закона и не имевших намерения его нарушить.
В этих случаях в доход государства взыскивалось имущество, полученное по недействительной сделке виновной стороной, либо допускалось возвращение в первоначальное положение невиновной стороны, а виновная сторона обратно своего имущества не получала, оно взыскивалось в доход государства. Например, покупатель приобрел второй дом, в нарушение ст. 182 ГК. Продавец не знал, что он продает свой дом лицу, не имевшему права его покупать. Коммунальный отдел предъявил иск о признании договора недействительным. По решению суда дом отбирается у покупателя в доход государства. Но за продавцом остается полученная им сумма, поскольку он действовал добросовестно.
Не применяется взыскание в доход государства по ст. 147 ГК в случаях, когда недействительная сделка совершена по поводу имущества, принадлежащего третьему лицу, помимо его воли. Интересы третьего лица существенно пострадали бы, если бы его имущество было изъято в доход государства по такой недействительной сделке, в заключении которой он не виноват. Например, строение, составляющее собственность всего колхозного двора, продано одним из его членов без согласия других членов двора или дом, принадлежащий гражданину на праве личной собственности, продан без его согласия. В обоих случаях нарушены законы: ст. 7 Сталинской Конституции и ст. 183 ГК в первом примере и ст. 10 Сталинской Конституции и та же ст. 183 ГК во втором примере.
Однако очевидно, что последствия по этим сделкам, признанным недействительными, не могут быть определены по ст. 147 ГК.
Собственники имущества вправе будут истребовать его от покупателя. Оно будет присуждено, если последний не сохранит его на основании ст. 60 ГК, ограждающей при определенных условиях права добросовестного приобретателя.
Применение ст. 147 ГК к социалистическим организациям имеет свою историю. Первоначально, до 1927 г., ст. 147 ГК применялась ко всем участникам сделок: и к гражданам, и к социалистическим организациям. Верховный Суд РСФСР разъяснил, что с государственных и кооперативных организаций взыскание неосновательного обогащения в доход государства по недействительным сделкам не должно производиться.
Однако в арбитражной практике ст. 147 ГК в подобных случаях использовалась. Взысканию в доход государства имущества, полученного сторонами по недействительным сделкам, придавалось большое значение как средству борьбы за точное выполнение хозяйственными организациями закона и плана.
Госарбитраж присуждал и присуждает с участников недействительной сделки в государственный бюджет незаконно выданные авансы и прочие суммы, выплаченные одной организацией другой в нарушение правил кредитной реформы. Взыскиваются также как неосновательное обогащение суммы, излишне полученные вследствие нарушения утвержденных цен и наценок, а равно вырученные от незаконной продажи на сторону фондируемых товаров.
Необходимо было принять меры для установления единообразия судебной и арбитражной практики по применению ст. 147 ГК. Пленум Верховного Суда СССР признал, что в борьбе за укрепление социалистической законности нельзя отказываться от использования ст. 147 ГК как эффективного средства воздействия на недисциплинированные хозяйственные органы и в своем постановлении разъяснил, что ст. 147 ГК РСФСР и соответствующие статьи ГК союзных республик применяются не только к сделкам между гражданами, но и к сделкам между учреждениями и предприятиями социалистического хозяйства (Сборник постановлений Пленума и директивных писем Верховного Суда СССР, стр. 184).
В теории, а также в судебной практике в течение долгого времени существовал взгляд, основанный на тексте ст. 147 ГК, согласно которому взысканию в доход государства подлежит только исполненное, т.е. имущество, фактически переданное одной стороной другой или взаимно. Но в настоящее время имеется основание для другого понимания ст. 147 ГК. Пленум Верховного Суда СССР 26 августа 1949 г. дал расширительное толкование ст. 147 ГК в своем постановлении «О разрешении судами дел по искам о взыскании отдельными лицами вознаграждения за составление проектов и смет по капитальному строительству» («Судебная практика», № 10). Согласно этому разъяснению Пленума взыскание в доход государства распространяется не только на суммы, фактически выплаченные составителям проектов, но и на суммы, которые не были им выданы, но предусмотрены соответствующими договорами.
Как сказано в постановлении, «лица, выполнившие такие работы, не вправе взыскивать за них какое-либо вознаграждение, а суммы, предусмотренные в договоре за выполнение таких работ, подлежат взысканию с учреждений, госпредприятий и организаций в доход государства на основании ст. 147 ГК РСФСР и соответствующих статей ГК других союзных республик».
Сделки мнимые (фиктивные) и притворные сделки
К числу ничтожных сделок относятся также фиктивные и притворные сделки. Мнимой называется сделка, совершенная лишь для виду, без намерения породить юридические последствия (ст. 34 ГК). Существенным для мнимой сделки является желание сторон не вызывать права и обязанности при заключении сделки. Мнимой, например, является такая сделка: лесозаготовительная контора получила от колхоза имени Горького часть овса — 5475 кг, подлежавшего сдаче в счет обязательных поставок. В отношении остального несданного количества овса стороны заключили для виду соглашение о передаче его конторой колхозу якобы на сохранение. В действительности никакого овса на сохранение передано не было.
Мнимые сделки в подавляющем числе случаев совершаются с противозаконной целью. Например, уклониться от имущественной ответственности, предусмотренной законом, а в некоторых случаях и договором. Ради этого иногда производится фиктивный раздел имущества между супругами, или фиктивное дарение, или продажа имущества, чтобы скрыть его от описи, взыскания, конфискации и т.п.
При использовании мнимой сделки с противозаконной целью (ст. 30 ГК) должна применяться ст. 147 ГК. На основании ее имущество, являвшееся предметом мнимой сделки, обращается в доход государства.
Фиктивными могут быть не только сделки, но и другие юридические действия: например, фиктивный акт качественной или иной приемки товаров, технического осмотра или обмера помещения и т.д.
От мнимой сделки надо отличать притворную сделку.
Притворной называется сделка, совершенная для виду с целью прикрытия другой сделки, которую стороны в действительности хотели заключить (ст. 35). Притворная сделка имеет сходство с мнимой сделкой, заключаемой также для виду.
Но между ними имеется существенное различие. Мнимая сделка не прикрывает иной сделки. Притворная же сделка немыслима без другой сделки, которую она прикрывает. Совершая притворную сделку, стороны под ее прикрытием имеют в виду создать для себя права и обязанности. Поэтому в тех случаях, когда одна сделка, совершенная для виду, прикрывает другую сделку, заключенную между теми же сторонами, неправильно употреблять выражение «мнимая сделка» и применять ст. 34 ГК. Следует квалифицировать ее как притворную и руководствоваться ст. 35 ГК. Применяя ее, суд всегда должен указать, какую другую сделку притворная сделка прикрывает. Судебная коллегия Верховного Суда СССР не раз отмечала, что ошибочны решения, содержащие ссылку на ст. 35 ГК без указания, какую сделку притворная сделка прикрывает (см., например, «Судебная практика», № 10, стр. 21).
Притворные сделки в большинстве своем используются для прикрытия других сделок, недействительных по тем или иным основаниям, т.е. обычно служат достижению незаконной цели. Если прикрываемая сделка оказывается недействительной, применяются соответствующие статьи о недействительности сделок данного вида. Например, притворной сделкой может быть продажа строения, прикрывающая сделку продажи земли. В договоре о продаже дома ничего не говорится о продаже земли, но фактически цена за дом включает и оплату земельного участка. Когда в договоре о продаже дома прямо предусмотрена и продажа земельного участка вместе с домом (или за отдельную плату, или с включением ее в цену дома), имеется уже не притворная сделка, а сделка с целью противной закону, и отношения сторон должны непосредственно квалифицироваться по ст. 30 ГК, без обращения к ст. 35 ГК.
Встречается также притворная аренда дома, скрывающая договор купли-продажи этого дома. К притворной аренде прибегают, когда открытое приобретение дома в собственность противоречило бы нормам права, например, ст. 182 ГК, ввиду наличия у покупателя уже одного дома, или по закону, запрещающему государственным предприятиям и учреждениям покупать дома у граждан по цене, превышающей инвентаризационную оценку (постановление ВЦИК и СНК РСФСР № 14, стр. 146). Для притворных сделок этого вида характерны следующие признаки: уплата всей, и притом значительной, суммы арендной платы вперед при заключении договора; совершение его на продолжительный срок (обычно максимальный 12-летний срок, установленный ст. 154 ГК); возложение на арендатора обязанностей по уплате всех налогов и сборов, а также страховых платежей; наличие в договоре оговорок о переходе к арендатору после истечения срока аренды права распоряжения домом, или полного владения имуществом, или даже условия о переходе дома в собственность.
Иногда притворная сделка прикрывает действительную сделку. В практике встречаются дела, при разрешении которых суд устанавливает, что прикрываемая сделка не является незаконной.
Например, совершена купля-продажа дома, прикрывающая правомерную сделку дарения дома. Или совершен договор дарения, прикрывающий договор между двумя гражданами об отчуждении одним из них имущества в собственность другого лица на условиях пожизненного содержания. Такой договор дарения оформляется в нотариальной конторе, а соглашение о пожизненном содержании совершается обычно в простой письменной форме. Договор дарения недействителен как притворная сделка, а договор об отчуждении имущества на условиях пожизненного содержания, если он совершен между гражданами, стал признаваться за последние годы судами действительным. Из числа других случаев признания прикрываемой сделки действительной можно привести следующее дело. Некто Саная был привлечен к уголовной ответственности. Из опасения, что на его дом будет обращено взыскание, он заключил нотариальный договор дарения дома со своей бывшей женой, в действительности договорившись с ней о том, что она сохранит его дом на время отбытия им наказания. Верховный Суд Грузинской ССР вскоре приговор по делу Саная отменил и его из под стражи освободил. По иску Саная к своей бывшей жене о возврате дома было в итоге признано, что притворная сделка дарения прикрывала действительную сделку о передаче дома на сохранение.
Сделки, заключенные с лицами, не способными полностью или в достаточной степени разумно вести свои дела:
а) Сделка с недееспособным лицом.
К числу сделок, недействительных с момента их совершения, относится и сделка, участником которой является лицо недееспособное (малолетний, слабоумный, душевнобольной). Этот вид недействительных сделок Гражданский кодекс определяет следующим образом: «Недействительна сделка, совершенная лицом, вполне лишенным дееспособности...» (ст. 31 ГК). Заключение сделок этими лицами даже с согласия законных представителей не делает эти сделки действительными. Основанием для отнесения таких сделок к категории недействительных является отсутствие у этих лиц способности разумно вести свои дела. На практике допускаются сделки недееспособных, имеющие целью приобретение ими за наличный расчет предметов потребления в магазинах государственной и кооперативной торговли. Например, покупка малолетним книги, хлеба, конфет, игрушки и т.п.
Только граждане, признанные компетентным учреждением душевнобольными или слабоумными, лишаются права лично совершать сделки после объявления их недееспособными. Ст. 103—110 КЗоБСО РСФСР и соответствующие статьи семейных кодексов других союзных республик предусматривают порядок освидетельствования таких лиц в специальной комиссии. На основании решения этой комиссии лицо утрачивает дееспособность. Лишь при соблюдении указанных правил гражданин может быть объявлен недееспособным (ст. 8 ГК).
Правила закона о недееспособности душевнобольных и слабоумных ни в коем случае не могут быть распространены на другие случаи, не могут толковаться расширительно. Поэтому ст. 31 ГК не может быть распространена на престарелых и тяжелобольных, даже совершающих сделку незадолго до смерти.
Последствиями недействительности сделки, совершенной недееспособными лицами, предусмотрены ст. 148 ГК, согласно которой стороны должны быть возвращены в первоначальное положение, причем на обязанности дееспособного контрагента лежит возмещение ущерба, понесенного недееспособным по вине дееспособного контрагента.
Например, последний сломал купленный у недееспособного велосипед.
Случаи совершения сделок с недееспособными иногда наблюдаются в области обмена жилых помещений. Расходы по переезду туда и обратно, как ущерб недееспособного, суд вправе взыскать с дееспособного. Последний должен быть освобожден от обязанности возместить ущерб недееспособному, если докажет, что по обстоятельствам дела он не знал и не мог знать, что заключает сделку с недееспособным. Этот вывод логически вытекает из общего положения ГК: ответственность несет тот, кто виновен в причинении убытков (ст. 117, 118 и 403). Отступления от этого принципа возможны лишь в силу закона или договора.
Недопустимо взыскание убытков с недееспособного контрагента в пользу дееспособного, если при исполнении договора недееспособный повредил или утратил полученное имущество, поскольку действия недееспособного не могут считаться виновными. Равным образом не может быть возложена на малолетнего ответственность и в случаях, когда малолетний причинил убытки при исполнении договора, заключенного дееспособным лицом, но переложившего выполнение обязанностей по нему на малолетнего. Такую ошибку, например, допустил Верховный Суд Узбекской ССР, оставивший в силе неправильное решение нарсуда о взыскании с малолетнего Умирзакова 5000 руб. за пропавший из стада скот, который он пас по поручению Турсунова, своего приемного отца. Ответственность за действия третьих лиц, которым поручено должником исполнение обязательства, в силу ст. 119 ГК, лежит на самом должнике, в данном случае на Турсунове.
б) Сделки с лицом, временно находящимся в таком состоянии, когда оно не может понимать значения своих действий.
В момент заключения сделки лицо может находиться в состоянии временной невменяемости, вызванной болезнью, сильным опьянением, нервным потрясением, применением наркотического средства и т.п.
Сделки, заключенные недееспособным, недействительны в момент их совершения. Сделки же с лицом, временно находящимся в таком состоянии, когда оно не может оценить юридического значения своих действий, становятся недействительными лишь при признании их таковыми судом в результате оспаривания их заинтересованным лицом (ст. 31 ГК). Право оспаривания принадлежит как самому потерпевшему — участнику сделки, так в соответствующих случаях и другим лицам (супругу, близким родственникам) и прокуратуре в порядке ст. 2 ГП К.
Если суд установит при рассмотрении такого дела, что участник сделки хотя и не был объявлен недееспособным в установленном порядке, но в момент совершения сделки был невменяемым, го сделка признается недействительной и применяются последствия, предусмотренные ст. 148 ГК.
Нельзя опорочивать сделки лиц, в отношении которых нет бесспорных доказательств их невменяемости в момент заключения сделки, например, справки из психиатрической больницы, от районного психиатра и т.п. Так, Верховный Суд СССР указал на неправильность признания недействительным договора дарения на том основании, что совершившая его гр. Зимина имела преклонный возраст 74 года, страдала болезнью сердца, а по показаниям свидетелей в последнее время заговаривалась. Как указала судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда СССР, этих данных недостаточно, чтобы сделать вывод об утрате дарительницей рассудка.
Проверка свидетельских показаний о недееспособности тем более необходима при оспаривании договора, оформленного в нотариальном порядке, так как в этом случае вопрос о дееспособности сторон, заключивших договор, являлся предметом проверки со стороны нотариуса. Нотариальный же акт не может быть поколеблен свидетельскими показаниями, основанными лишь на впечатлении от поведения тех лиц, дееспособность которых в момент совершения сделки оспаривается.
в) Сделки с несовершеннолетними без согласия их законных представителей.
Недействительными признаются также сделки, совершенные частично дееспособными, т.е. несовершеннолетними лицами от 14 до 18 лет, если на заключение этих сделок не последовало согласия их законных представителей (родителей, усыновителей, попечителей). О том, что такие сделки могут быть оспорены и признаны недействительными, в законе нет прямого указания. Статья 31 ГК, разобранная выше, не говорит о сделках частично дееспособных. Но в ст. 9 ГК и ст. 90 КЗоБСО содержится общее правило, что сделки несовершеннолетних обязательно должны сопровождаться согласием со стороны их законных представителей, за исключением тех сделок, которые заключаются относительно предметов и сумм, приобретенных личным трудом несовершеннолетних. Однако последствия нарушения этого правила в ГК не предусмотрены. На подобные сделки несовершеннолетних суды обычно распространяют ст. 31 ГК и последствия определяют по ст. 148 ГК, т.е. возвращают стороны в первоначальное положение с возложением на дееспособного участника сделки обязанности возместить несовершеннолетнему понесенный в результате сделки ущерб. Дееспособный контрагент не вправе взыскивать с несовершеннолетнего убытки, причиненные им при исполнении договора, заключенного с нарушениями ст. 9 ГК.
Дееспособный контрагент в этом случае не вправе выводить свое притязание из сделки, само возникновение которой сопровождалось нарушением закона со стороны дееспособного лица. Например, гражданин договорился с подростком 15 лет о том, что тот сошьет ему сапоги из материала заказчика. Работа оказалась недоброкачественной. Другой пример: Болдырев и Абросимов, оба в возрасте 14 лет, заключили договор с Макарычевой без согласия родителей и стали пасти ее корову. Корова у них пропала. Ни с несовершеннолетних, ни с их родителей или других законных представителей взыскивать убытки в этих случаях нельзя.
Даже в случаях, когда сделка совершается с согласия законных представителей, их ответственность возможна лишь при условии, если они приняли на себя дополнительную имущественную гарантию. Одного согласия с их стороны на совершение сделки несовершеннолетним недостаточно для возникновения такой ответственности, ибо несовершеннолетний в этом случае выступает от своего имени, он рассматривается законом как самостоятельный субъект права и должен сам отвечать по сделке. Контрагент несовершеннолетнего не вправе рассчитывать на получение удовлетворения от законных представителей несовершеннолетнего при ненадлежащем выполнении им договора, повлекшем убытки для контрагента. Каждый, кто заключает договор с несовершеннолетним, несет известный риск и знает, на что он идет. Ответственность могла быть лишь внедоговорная, при условии совершения несовершеннолетними преступления в отношении доверенного им имущества. Тогда родители или другие законные представители несли бы дополнительную ответственность за причинение ими вреда по ст. 403 и 405 ГК.
Парень задает вопрос девушке (ей 19 лет),с которой на днях познакомился, и секса с ней у него еще не было: Скажи, а у тебя до меня был с кем-нибудь секс? Девушка ему ответила: Да, был. Первый раз – в семнадцать. Второй в восемнадцать. А третий -… После того, как девушка рассказала ему про третий раз, парень разозлился, назвал ее проституткой и ушел вне себя от гнева. Вопрос: Что ему сказала девушка насчет третьего раза? Когда он был?
Как сдвинуть с места бетонную плиту размером 50 метров в высоту, 100 метров в длину и весом 202 тонны, не применяя никаких механизмов и приспособлений?
Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. 
