Предпринятое выше рассмотрение различных аспектов использования золота в рамках современной капиталистической экономики дает возможность сформулировать некоторые обобщенные выводы относительно закономерностей функционирования золотого механизма на нынешнем этапе капиталистического развития при всеобщем распространении бумажно-кредитных денег во всех внутренних и внешних звеньях капиталистической экономики с исключением желтого металла из базиса товарного и денежного обращения. Исходными для этих выводов, естественно, должны быть кардинальные, основополагающие воззрения марксистко-ленинской политической экономии, характеризующие место золота в общей структуре производства и обмена при капитализме.
Учитывая сложившиеся на сегодня правила и порядки функционирования золота в соответствии с предписаниями органов капиталистических государств, можно говорить о следующих ключевых моментах, существенно важных для правильного понимания роли и места золота в денежно-валютных делах современной эпохи.
Первое. Золото больше нигде и ни при каких обстоятельствах не выполняет главнейшую функцию денег — быть мерилом стоимости в сделках, имеющих своей основой метаморфозы Т—Д—Т или Д—Т—Д.
Мы можем перебрать весь сложнейший конгломерат товарно-производственных и торговых операций во всех частях земного шара, но никому не удастся обнаружить ситуацию, чтобы золото или его законные и полноценные представители действовали в качестве денежного посредника этих операций. Желтый металл может быть участником конкретной товарной сделки — как предмет художественно-ювелирного искусства, индустриального применения или инвестиционного спроса, но именно и только в роли товара, которому всегда будет противостоять денежный эквивалент, обязательно имеющий кредитно-бумажное обличие. Таким образом, в современных условиях золото больше не функционирует как абстрактное бытие стоимости, узаконенное государственным распорядком в качестве официальной базы денежного обмена и обращения.
Поэтому мы никак, как бы мы ни старались, не сможем обнаружить участия золота в нынешних процессах капиталистического ценообразования, участия даже косвенного. Цены товаров постоянно движутся то вверх, то вниз, но на этих колебаниях больше не сказывается былая зависимость изменений товарных цен от изменения стоимости золота.
Как совершенно правильно еще в 1974 г. написал проф. Г. П. Солюс, «связь цен товаров с золотом порвана и золото ни по официальной, ни по рыночным ценам не является мерой стоимости товаров и всеобщим эквивалентом. Ни один предприниматель, устанавливая цены на новые или старые товары, не связывает их с ценой золота, да и не может связывать, так как товарные цены живут по своим законам, а цены на золото — по своим законам». По существу, о том же говорил болгарский экономист Н. Царевский: «Формирование цен товаров осуществляется под воздействием разных факторов, причем стоимость золота не участвует в этом процессе непосредственно как мера стоимости... Теперь уже трудно защищать тезис, что внутренние цены в отдельных странах, а также и международные цены товаров являются золотым выражением их стоимости».
Можно совершенно определенно констатировать, что в настоящее время выполнение функции меры стоимости происходит в полнейшем отрыве от золота, некогда выполнявшего роль базисной основы формирования товарных цен. Тот, кто продолжает попытки искать корни современного капиталистического ценообразования в сфере производства и обращения золота, предается, по нашему мнению, беспочвенным иллюзиям.
Столь же очевидным стал факт утраты золотом роли всеобщего денежного эквивалента, поскольку установившиеся ныне закономерности товарно-денежного обращения исключают противостояние товарам золота как денег, как абстрактного воплощения стоимости и их (товаров) превращение «из мысленно представляемого золота в золото действительное».
Второе. В современных условиях благодаря коренным переменам, внесенным в организационно юридическую структуру капиталистического денежного хозяйства, золото перестало выполнять роль масштаба цен, которая на протяжении длительного времени была ему свойственна в странах, «исповедовавших» золотой стандарт.
«Для масштаба цен, — подчеркивал К. Маркс, — определенный вес золота должен быть фиксирован как единица измерения». Но как раз это существеннейшее условие перестало соблюдаться практически всеми капиталистическими государствами после того, как они ратифицировали измененные статьи устава Международного валютного фонда, предусматривающие ликвидацию официальной цены золота, или, другими словами, официального золотого содержания национальных денежных единиц. Как обстоит дело с масштабом цен при всеобщем распространении и функционировании неразменных кредитно-денежных денег — данный вопрос подлежит дальнейшему изучению и обсуждению. Но одно бесспорно: фактору золота в этой экономической категории мы больше места не найдем.
Третье. Полвека прошло с тех пор, как золото было насильственно изъято из внутреннего денежного оборота, перестав выполнять функции средства обращения и средства платежа на национальном уровне капиталистического денежного хозяйства. Уже на наших глазах продолжение этого процесса захватило и международные денежно-валютные связи капитализма: теперь золото фактически лишено возможности выполнять указанные функции и на интернациональном уровне. «Весовая часть золота, — опять цитируем К. Маркса, — мысленно представленная в цене, или денежном названии товаров, должна противостоять последним в процессе обращения как одноименный кусок золота, или монета». Ничего этого сейчас нет ни во внутреннем денежном обращении стран, ни в международном обращении. Функции средства обращения и средства платежа во всех звеньях монопольно выполняются кредитно-бумажными деньгами, а золото либо праздно лежит в государственных хранилищах, либо потребляется и накапливается частнокапиталистическими элементами в целях и интересах, не имеющих ничего общего с обслуживанием нормального товарно-денежного и платежного оборота.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
За золотые монеты и слитки, какими бы полноценными и высокопробными они ни были, нигде нельзя ничего купить непосредственно: законными платежными средствами всюду объявлены кредитно-бумажные деньги. Кроме того, и для покупателя — владельца золота, и для продавца—владельца товара реальная ценность металла, строго говоря, всегда остается величиной малоизвестной и крайне неопределенной. Ведь цена золота формируется теперь лишь в особой, узко специализированной сфере золотой торговли, где она постоянно подвергается частым и непредсказуемым колебаниям. То же самое можно сказать о нынешней роли золота во взаимоотношениях должников и кредиторов, когда речь идет о сделках кредитного характера. Золотые монеты и слитки больше не ссужаются взаймы, ими не пользуются и для погашения долга. Золото-владелец, желающий употребить металл для предоставления кредита, должен предварительно его продать; но в этом случае предметом ссуды явится уже не золото, а вырученные кредитно-бумажные деньги. Аналогичная ситуация будет иметь место, если золотыми накоплениями воспользуются для погашения кредита, — роль платежного средства здесь выполнит не сам металл, а кредитно-бумажные деньги, полученные от его продажи.
Четвертое. Особо следует остановиться на функции мировых денег. Благородный металл долее всех других денежных функций выполнял это предназначение, однако, в конце концов, и оно перешло к кредитно-бумажным деньгам. Чтобы лучше видеть характер происшедшей трансформации, вспомним еще раз высказывания К. Маркса на этот счет. «Мировые деньги функционируют как всеобщее средство платежа, всеобщее покупательное средство и абсолютно общественная материализация богатства вообще... Функция средства платежа, средства, служащего для расчетов по международным балансам, преобладает... Международным покупательным средством золото и серебро служат по существу тогда, когда внезапно нарушается обычное равновесие обмена веществ между различными нациями. Наконец, они функционируют как абсолютно общественная материализация богатства там, где дело идет не о купле или платеже, а о перенесении богатства из одной страны в другую, и где это перенесение в товарной форме исключается или конъюнктурой товарного рынка или самой поставленной целью... Например, добавляется в сноске, — при субсидиях, денежных займах на ведение войн или с целью помочь банкам возобновить платежи наличными и т. п. стоимость требуется именно в денежной форме».
Перечисленные К. Марксом различные случаи использования мировых денег или, по крайней мере, большинство из них имеют место и сейчас, причем в многократно возросших масштабах. Но уже нигде, ни в более или менее нормальных условиях, ни при кризисной обстановке золото для этих целей, как объективно и беспристрастно свидетельствует практика, больше не употребляется. Вся нагрузка ложится на кредитно-бумажные средства либо в виде неразменных национальных денежных единиц, либо в виде искусственно создаваемых интернациональных валютных суррогатов.
Во-первых, из {реальной жизни исчезли конкретные механизмы, чье повседневное действие обеспечивало функционирование золота на мировом рынке как денежного товара, «натуральная форма которого есть вместе с тем непосредственно общественная форма осуществления человеческого труда» Речь идет о двух важнейших инструментах, без которых мировая подлинно денежная роль золота на практике существовать просто не может: о механизме «золотых точек» и о системе более или менее эффективного размена кредитно-бумажных представителей на слитковый металл по твердому паритету. Оба эти инструмента ушли в прошлое, а без них не может быть и разговора о том, чтобы золото циркулировало в международном экономическом обороте как настоящие мировые деньги.
Во-вторых, никак нельзя игнорировать тот бесспорный факт, что в нынешних условиях коренным образом изменился сам процесс перехода денег из внутреннего денежного обращения в международное обращение и обратно. Прежняя закономерность была исчерпывающе описана К. Марксом: «Выходя за пределы внутренней сферы обращения, деньги сбрасывают с себя приобретенные ими в этой сфере локальные формы — масштаба цен, монеты, разменной монеты, знаков стоимости — и опять выступают в своей первоначальной форме слитков благородных металлов». Теперь при современном денежно-валютном устройстве капитализма все происходит наоборот. Локальные кредитно-бумажные деньги, выплескиваясь за государственные рубежи и втягиваясь обратно, не столько лишаются национального мундира, сколько меняют один национальный мундир на другой. Что же касается золота, то ему, чтобы быть реализованным, никакого мундира сбрасывать не приходится. Напротив, ему надлежит надевать национальный мундир той бумажной валютной единицы, за которую непременно должен быть продан наличный металл, чтобы сослужить необходимую службу его владельцу.
Пятое. Наконец, необходимо добавить еще несколько слов относительно функции золота как денежного сокровища. В предыдущих разделах достаточно подробно говорилось о демонетизации, т. е. об утрате денежных свойств золотыми сокровищами, принадлежащими частным собственникам. А как обстоит дело с государственными золотыми резервами? Можем ли мы, и сейчас рассматривать их как государственные золотые сокровища, обеспечивающие официальные власти запасом мировых денег со всеми присущими им свойствами, способностями и возможностями?
Строго говоря, не можем. Современные государственные золотые запасы лишь внешне, лишь по форме выглядят так, как и прежние резервные фонды благородных металлов. А подлинная их экономическая природа существеннейшим образом модифицировалась. К. Маркс писал: «Как для внутреннего обращения, так и для обращения на мировом рынке каждая страна нуждается в известном резервном фонде. Следовательно, функции сокровища возникают частью из функции денег как средства обращения и средства платежа на внутреннем рынке, частью из их функции как мировых денег».
Итак, все тс функции, которые Нынешний в ходе исторического развития и статус золота вызревания объективных экономических процессов сделали золото подлинным денежным материалом, теперь им не выполняются. Об этом говорит практика денежно-валютных отношений современного капитализма, это находит отражение в юридических нормах, предопределяющих организационно-правовое устройство конкретных денежно-валютных механизмов современных капиталистических государств. Отсюда поэтому неизбежен и вполне оправдан генеральный теоретический вывод о том, что с точки зрения основополагающих законов политической экономии золото как деньги больше не санкционирует. Оно перестало выполнять экономическую роль денежного материала и базиса денежного обращения, аналогично тому, как это произошло, например, в прошлом столетии с серебром.
Конечно, столь важная общественно-экономическая нагрузка не может исчезнуть сразу благодаря какому-то единовременному акту или в какой-то определенный срок. Многовековое денежное прошлое золота еще долго будет давать о себе знать в самых различных звеньях капиталистического денежного и валютного хозяйства. «Золото, — справедливо замечает В. В. Павлов, — еще в течение длительного периода времени будет играть важную роль в международной валютной системе, его демонетизация будет, очевидно, длительным процессом. В отдельные периоды его роль может даже повышаться». Но как сложившаяся тенденция, как закономерность, пробивающая себе дорогу сквозь случайности и отдельные отклонения, утрата золотом свойств денежного товара — это реальный факт.
Но если золото — больше не деньги, то, что же оно? Ведь та же самая повседневная практика с очевидностью свидетельствует, что значение золота в общем балансе мировой экономики и политики остается еще очень весомым. Его продолжают производить, продавать, покупать и потреблять. Многие десятки тысяч тонн драгоценного металла сосредоточены во владении официальных государственных органов и представителей частного сектора, которые стараются не выпускать его из рук и использовать, сообразуясь с определенными экономическими и политическими интересами. Какова же в этих условиях, экономическая природа, каков, если можно так сказать, новый экономический статус золота?
Дать исчерпывающий ответ на этот вопрос пока затруднительно. Здесь нужны дальнейшие наблюдения и исследования, поскольку коренные перемены и процессы перехода от одного качества к другому происходят буквально на наших глазах и, судя по всему, еще не достигли завершения. Тем более что все это имеет место в кризисных ситуациях и крайне противоречивых формах, сопровождается острыми конфликтами и столкновениями, так что неизвестно, какие еще зигзаги и неожиданности могут встретиться на этом пути. Поэтому сейчас может идти речь лишь о самых общих контурах ответа, подлежащих по мере накопления новой информации обязательным поправкам и уточнениям. Эти контуры сводятся к следующему.
Утрата золотом свойств денежного материала еще не означает, что оно просто возвращается в товарный мир на правах одного из представителей, скажем, группы благородных или цветных металлов. Конечно, во многих аспектах, по существу, дело именно так и обстоит, например, с точки зрения экономики горнопромышленного производства, реализации золота через рыночный механизм, использования его как предмета сделок на товарных биржах, инженерно-технологической специфики металла. Но, с другой стороны, за золотом сохраняется и, видимо, долго еще будет сохраняться репутация «товара особого сорта» — бывшего денежного товара. А к такому товару, как показывает исторический опыт, во всех звеньях общественно-хозяйственного организма относятся по-особому, будь то государственные власти, капиталисты-предприниматели или рядовые обыватели.
Вспомним серебро. Всем известно, что после упразднения биметаллических систем и укоренения золотого стандарта серебро официально было лишено статуса базисного денежного металла, а его использование в денежном хозяйстве в лучшем случае ограничивалось чеканкой разменной монеты. Ликвидация денежных функций серебра нашла отражение в соответствующих теоретических концепциях, воспринявших как должное факт утраты этим металлом особой роли денег и его перехода в мир товаров со всеми вытекающими отсюда последствиями.
И, тем не менее, даже сейчас, хотя со времени демонетизации серебра прошло более ста лет, к нему во многих случаях относятся не так или не совсем так, как ко всем остальным товарам. В память о монетарном прошлом ряд стран хранит серебро в официальных государственных резервах наряду с золотом. В условиях углубления инфляционных процессов и роста недоверия к бумажным валютам расширяется круг инвесторов и спекулянтов, использующих для своих сделок не только золото, но и серебро. Чтобы удовлетворить инвестиционный спрос, а также интересы коллекционеров нумизматов, чеканятся и продаются серебряные монеты. На рынках и биржах, как правило, параллельно с золотом торгуют и серебром, причем в последние годы отчетливо просматривается определенная синхронность в движении цен на оба металла. Многие консультативные фирмы и информационные издания собирают, обрабатывают и публикуют статистические сведения, а также выступают с прогнозами одновременно и по золоту, и по серебру.
Это говорит о том, что благодаря длительному функционированию в специфической роли денежного товара драгоценные металлы в поведении и сознании людей наделяются некими особыми свойствами, которые будто бы изначально присущи им от природы и которые долго дают о себе знать и после того, как металл перестает быть деньгами. Видимо, сложившиеся на протяжении многих веков и переходящие из поколения в поколение традиции, обычаи, привычки, взгляды, социально-психологическая инерция, где-то приближающаяся к подсознательному инстинкту, — все это, вместе взятое, образует своеобразный «металлический» фетишизм, из-за чего бывшие денежные металлы продолжают существовать в качестве, отличающем их от других представителей товарного производства и обращения.
Специфика золота как бывшего денежного товара отчетливо сказывается в наше время на двух важнейших формах его использования — хранении в государственных резервах и накоплении в частных те за рационных фондах. Внешне обе эти сферы более всего похожи на запасы монетарного материала, да и само их происхождение исторически связано со стремлением государственных властей сосредоточить в своих руках максимально возможное количество золота именно как денег.
В предыдущем изложении была дана подробная характеристика современного состояния официальных золотых запасов капиталистического мира. Она свидетельствует о том, что соответствующие государственные органы не торопятся расстаться с ранее накопленным металлом, хотя в условиях демонетизации практическое использование этих запасов низведено до совершенно ничтожных масштабов. Одна из причин, по-видимому, заключается в необходимости выработать более или менее единообразную стратегическую линию поведения в отношении такой важной категории, как бывший денежный материал. Для этого, безусловно, требуется время, причем время немалое, если учесть сильнейшие разногласия и распри, которыми обычно сопровождается решение подобных задач в лагере капитализма.
Но есть и другой существенный резон: утрачивая денежные свойства экономически, наличное золото сохраняет свои природные качества, благодаря которым ему в свое время было отдано предпочтение перед другими металлами и товарами, тоже выполнявшими функции денег. Думается, что именно эти качества следует принимать в расчет, оценивая современную роль золота, сосредоточенного в государственном владении.
В условиях, когда выполнение функции мировых денег перешло к национальным или интернациональным бумажноденежным единицам, каждой стране в принципе становится безразличным, какие материальные ценности отдавать взамен этих средств, необходимых ей для погашения международных денежных обязательств. «Продает ли страна золото, если запасами такового она располагает, или продает нефть или другие товары на национальную валюту, чтобы национальной валютой рассчитаться по долгам, нет никакой разницы». Теоретически это, действительно, так, но на практике дело обстоит не кризис и эволюция международной валютной системы капитализма, сколько иначе. Благодаря особой компактности, неподверженности порче, высокой удельной ценности и транспортабельности в сочетании с развитой сетью сбыта и постоянным спросом золото имеет определенные преимущества перед другими товарами с точки зрения удобств и мобильности его реализации для получения требуемой валюты.
Чтобы выручить, например, 200 млн. долл., надо продать как минимум 1 млн. т нефти. При этом потребуется целая флотилия танкеров грузоподъемностью 50—100 тыс. т, которые надо залить, провести тысячемильными маршрутами и разгрузить, на что при самых благоприятных обстоятельствах уйдет не менее двух недель. В то же время для получения той же самой суммы потребовалось бы лишь 0,5 млн. унций золота, или менее 16 т, которые можно реализовать и доставить покупателям на самолетах в течение одних суток. Золото можно даже не продавать, а передать в залог, тогда как нефть для залоговых операций практически не применяется. Для нефтяного резерва стоимостью в 1 млрд. долл., понадобились бы гигантские нефтехранилища на 5 млн. т — эквивалентный золотой резерв (80 т) размещается в бронированном хранилище объемом не более 5 кубических метров.
И еще одно немаловажное преимущество. Результатом упразднения официальной цены и резкого взлета рыночных котировок явилось существенное повышение покупательной способности золота по отношению к подавляющему большинству всех других товаров.
За одно и то же количество золота в 1980 г. можно было получить почти в 5 раз больше шерсти, чем десятью годами ранее, в 5—6 раз больше угля, хлопка, целлюлозы, пшеницы, мяса, в 7 раз больше сахара, в 10 раз больше меди и железной руды. И только по отношению к еще сильнее вздорожавшей нефти покупательная способность золота несколько понизилась.
С учетом изложенных обстоятельств можно следующим образом квалифицировать общую линию поведения государственных властей капиталистических стран в отношении, имеющихся у них запасов золота: они расценивают эти запасы как резерв мобильного и ликвидного товара, который в случае крайней нужды реализуется за кредитно-бумажные деньги, могущие выполнить требуемые функции — международных средств платежа, покупательных средств или средств перенесения богатства из одной страны в другую устраивает бумажноденежная форма принадлежащих ему капиталов или сбережений: в конце концов любая современная кредитно-денежная единица представляет собой не более чем долговое обязательство того или иного центрального банка, подверженное к тому же инфляционному обесценению. Отсюда вполне естественное желание подстраховаться, вложить хотя бы часть имеющихся денежных средств в нечто более материальное, более надежное, не падающее, а растущее в цене.
В качестве излюбленного средства такой реальной материализации стоимости, своеобразного «хранилища стоимости» продолжает использоваться золото. Перестав выполнять экономическое предназначение денег, желтый металл в данном случае выступает «не как всеобщее воплощение общественного богатства, а как один из его представителей, существующий наряду со многими другими, такими, как бриллианты, платина, прочие драгоценные металлы, ценные произведения искусства и т. д.».
Раньше уже говорилось о том, что в нынешней обстановке золото, находящееся в частных руках, выполняет новую функцию — страхует денежные накопления от неблагоприятных последствий инфляционного обесценения кредитно-бумажных денежных единиц. Но это не функция золота—денег; это функция драгоценного металла бывшего денежного товара.
Будущее желтого металла
Сложности, связанные с нахождением правильной оценки ром; золота в современной капиталистическом, многократно возрастают, когда поднимаете, рос о возможных перспективах и будущем желтого металла. «В последние годы, пишет Л. В. Аникин, — в судьбах и экономической и золота произошли большие изменения. Желтый металл находится, но-видимому, на каком-то переломе своей социально-экономической истории». Понятно, что в такой переходной ситуации трудно предугадать, куда и как повернет кривая дальнейшего развития, и поэтому любой сколько-нибудь определенный прогноз рискует оказаться или преждевременным, или вообще несостоятельным. Тем не менее, некоторые взгляды и предположения на этот счет имеются, и их целесообразно рассмотреть, чтобы лучше ориентироваться в ходе событий настоящего и будущего.
Выше отмечалось, что политика государственно-монополистического комплекса в отношении золота далеко не всегда отвечает интересам более мелких слоев буржуазного общества, а зачастую прямо им противоречит. Это в значительной степени относится и к актуальной проблеме демонетизации желтого металла: во многих странах мира, включая США, есть круги, которые с явным неодобрением воспринимают официальные демонетизационные мероприятия и выступают против дальнейшего прогресса в этом направлении. Идеологическое кредо этих слоев, обобщенно именуемых иногда, хотя и не совсем точно, «средними классами», — восстановление золотого стандарта. Эксплуатируемые монополиями, отягощенные грузом государственных предписаний, страдающие от высоких налогов и процентных ставок, разоряемые инфляцией «средние классы» в поисках спасения от всех этих невзгод вспоминают о «благословенных временах» свободного предпринимательства, свободной конкуренции и нерегулируемой рыночной стихии, имевших в качестве денежно-кредитной основы беспрепятственное циркулирования полноценных золотых денег и их полноправных бумажных представителей и заместителей.
В этой плоскости возврат к золотому стандарту рассматривается как своеобразная панацея, способная возродить финансовую дисциплину и ограничить государственный произвол в расходовании казенных средств, развязывающий и поощряющий инфляцию, остановить обесценение денег, упорядочить условия функционирования кредитно-денежной и валютной системы внутри стран и на международной арене. Примером пропаганды подобных идей может служить коллективная работа группы американских авторов под характерным названием «Деньги — это золото», увидевшая свет в середине 70-х годов, т. е. в самый разгар подготовки мер по официальной демонетизации желтого металла. Основной лейтмотив публикации: причины плачевного состояния современного денежно-валютного устройства капитализма,, угрожающего благополучию «средних классов», коренятся в отрыве нынешних бумажноденежных единиц от золота; чтобы навести порядок, надо восстановить их связь с благородным металлом. «Мы нуждаемся не в том, чтобы избавиться от последних остатков золотого стандарта... а в том, чтобы вернуться к золотому стандарту в его полноценном виде. Мотивы такого предложения ясны и насущны. Беспрепятственный размен валюты на золото по первому требованию, в любых суммах и для любого владельца является необходимым, поскольку, как показывает опыт, это — единственный способ предотвратить безудержную бумажноденежную инфляцию».
Лозунг о возврате к золотому стандарту формулируется, таким образом, достаточно категорично. Но когда и какими конкретными путями можно добиться подобной перестройки? По этому поводу «отважные защитники грядущего валютного порядка», как они сами себя окрестили, вынуждены, учитывая реальную обстановку, высказываться гораздо менее определенно, а подчас и с изрядной долей пессимизма.
«Если бы золотой стандарт, или его эквивалент, возможно, в пока еще неизвестной форме, мог снова стать реальностью, это, — считает А. Кемп, — могло бы произойти лишь после продолжительною периода времени, в течение которого свободно действующие рыночные силы имели бы возможность установить стабильную рыночную цену золота и определить надлежащие монетные паритеты для различных национальных денежных единиц, снова связанных друг с другом разменом на золото». А его коллега Г. Хаз литт вообще не верит, что защищаемая, в том числе им самим, идея восстановления золотого стандарта может получить практическое осуществление. «В настоящее время, — пишет он, — в официальных кругах всех стран, по-видимому, почти каждый убежден, что продолжающаяся, а возможно, даже ускоряющаяся инфляция необходима для поддержания «полной занятости» и «экономического роста». И пока эта инфляционная идеология будет преобладать, я не вижу возможности возврата к здоровым деньгам, где бы то ни было».
Понятно, что такого рода академические рассуждения и пожелания, не разработанные в конкретном плане и не имевшие поддержки со стороны властей, не могли сколько-нибудь заметно повлиять на развитие событий — меры по демонетизации, форсируемые из-за океана, шли своим чередом. Тем не менее, сама идея о возможности реставрации золотого стандарта не заглохла. Более того, с начала 80-х годов в тех же Соединенных Штатах, как это на первый взгляд ни парадоксально, она стала обсуждаться и в официозном ракурсе.
Сначала конгрессмен Р. Пол и сенатор Д. Хелмс выступили с законопроектами о восстановлении золотого стандарта, и в одной из подкомиссий американского конгресса состоялись дебаты по этому вопросу. Затем после прихода к власти новой администрации Рейгана проблему золота подняли на щит некоторые лица из его ближайшего окружения. В частности, за реставрацию золотого стандарта высказался А. Лаффер, один из главных экономических советников нового президента, активный приверженец и пропагандист так называемой «политики предложения», образующей основу пресловутой модели «рейганомики». И наконец, для изучения вопроса президент приказал создать специальную «Золотую комиссию» из членов конгресса, государственных чиновников и бизнесменов во главе с министром финансов США.
Следует сразу подчеркнуть, что вся эта суматоха вовсе не означала какого-то перелома в долговременной анти-золотой политике американских государственно-монополистических кругов. Фактически имел место один из рекламно-демагогических жестов, которыми так изобиловала история прихода к власти и правления рейгановской «команды». Представителям мелкой и средней городской буржуазии, обеспеченным служащим, зажиточным фермерам, словом, всем тем, кто, поверив обещаниям Рейгана искоренить инфляцию, отдал ему свои голоса, была брошена своеобразная «золотая кость».
Первоначально золотой стандарт изображался как некий символ финансового и денежно-валютного благополучия, который в конечном итоге должен увенчать всю систему широко разрекламированных приемов «рейганомики» по преодолению кризисного спада, выравниванию государственного бюджета, стабилизации цен, укреплению доллара. Но очень скоро центр пропаганды переместился в иную плоскость. Поскольку эффективность предложенных Рейганом мер оказалась ничтожной, незамедлительный возврат к дисциплине золотых денег стал восхваляться как самая необходимая предпосылка устранения пороков, разъедающих американскую экономику. «Инфляция, — отмечал по этому поводу «Юнайтед Стейтс ньюс энд Уорлд рипорт», — достигла таких чудовищных масштабов, что целый сонм высокопоставленных казенных чиновников и частных экспертов пустился изучать старинный способ ее обуздания — золото».
По утверждению Лаффера и его сторонников, для восстановления золотого стандарта было бы достаточно, чтобы правительство США предупредило об этом не менее чем за три месяца до намеченной даты. Одновременно должно быть объявлено, что начиная с указанного дня стоимость доллара, будет привязана к золоту исходя из цены, которая сложится к этому времени па рынке. Таким образом, данная цена станет новой официальной ценой металла, доллар получит твердое золотое содержание, и американские официальные органы снова обретут право покупать и продавать золото за доллары по первому требованию их владельцев, проживающих как в самих Соединенных Штатах, так и за границей.
Благодаря названному механизму объем долларовой бумажноденежной массы автоматически будет регулироваться наличным золотым запасом, что должно ограничить бесконтрольную эмиссию долларов Федеральной резервной системой. Если цены в США будут расти быстрее, чем в других странах, золото станет уходить из государственного резерва, поскольку владельцы обесценивающихся долларов примутся обменивать их на металл. Сокращение золотого запаса уменьшит объем денежной массы в обращении, а за этим должно последовать замедление деловой активности и снижение масштабов инфляции. Наоборот, при снижении цен золото будет приливать в страну с соответствующим корректирующим воздействием на размеры денежного обращения, темпы экономического роста, уровень покупательной способности доллара.
Приведенные рассуждения, может быть, и выглядели привлекательными с точки зрения теории, однако американские и зарубежные специалисты-практики отнеслись к ним более чем сдержанно. Как отметила газета «Интернэшнл геральдтрибюн», «большинство экономистов убеждено, что поиски безболезненного средства уменьшения инфляции и сокращения процентных ставок — с помощью ли крупного снижения налогов или лее возврата к золотому стандарту — все равно обречены на неудачу».
Сам глава Федеральной резервной системы США П. Волкер высказался против реставрации золотого стандарта, считая, что в прошлом он себя не оправдал. «Нереальными» назвал предложения вернуться к золотому стандарту управляющий центральным банком Японии X. Маекава. Эту же мысль, по существу, поддержали руководители центральных банков ФРГ, Италии и некоторых других западноевропейских стран, а один из крупнейших швейцарских банкиров Райнер Гут прямо заявил: «С моей точки зрения, возвращаться в настоящее время к золотому стандарту равносильно тому, что включить заднюю передачу у автомобиля, идущего со скоростью 150 миль в час».
Возьмем самый главный вопрос — вопрос о будущей официальной цене золота, по которой должны бы беспрепятственно осуществляться операции по купле продаже (или размену) золота на долларовую валюту. От правильного определения уровня этой цены фактически зависит само существование механизма золотого стандарта. При слишком высокой официальной цене золота большинство владельцев захотят обменять его на доллары, и последние соответственно придется усиленно накачивать в обращение со всеми вытекающими отсюда инфляционными последствиями. Наоборот, слишком низкая официальная цена неминуемо вызовет массовую сброску долларов в обмен на металл, и тогда американских золотых резервов хватит ненадолго.
Между тем простой подсчет показывает, что для полного золотого обеспечения долларовых обязательств, которые могут быть предъявлены к такому обмену американскими или зарубежными держателями (сумма подобных обязательств превышает 1,5 трлн., долл.) и, исходя из нынешнего золотого запаса США, новую официальную цену пришлось бы установить на уровне, близком к 6000 долл., за унцию, а золотое содержание доллара определить в размере 0,005 г, или почти в 150 раз меньше его последнего официального содержания. Предположение поистине фантастическое!
Значит, долларовые обязательства пришлось бы обеспечивать золотом в меньшей пропорции, но насколько меньшей? И возле какого уровня должна была бы в этом случае фиксироваться новая официальная цена золота? На данные вопросы апологеты золотого стандарта никаких вразумительных ответов не дают. Да этого, по их мнению, и ненужно: одно лишь заявление США о намерении вернуться через какое то определенное время к золотой валюте должно вызвать всеобщую погоню за долларом с сопутствующим резким падением цены на металл. «Чего мы действительно желаем добиться путем введения золотого стандарта, — утверждает все тот же А. Лаффер,— так это наделить долларовую банкноту всеми качествами золота. И если вы имеете хорошие деньги, цена золота падает... Цена золота взлетела вверх из-за уменьшения стоимости наших денег. Если вы хотите, чтобы цена золота стала снижаться, сделайте доллар таким же хорошим, как золото».
Однако мало кто принимает всерьез подобную идиллическую перспективу. Напротив, в нынешних условиях гораздо более реалистичным представляется развитие событий как раз в обратном направлении.
И капиталисты-золотопромышленники, и собственники уже добытого металла совершенно очевидно заинтересованы в максимально высокой его оценке, будь то рыночные котировки или официальная цена, поддерживаемая государством. Поэтому можно нисколько не сомневаться, что со стороны этих участников современного золотого оборота было бы сделано все, чтобы на этапе перехода к золотому стандарту не только не допустить снижения рыночных цен на металл, но попытаться стимулировать их дальнейший подъем до возможно более высокого уровня.
Усилия взвинтить цену наверняка поддержали бы международные спекулянты, особенно операторы срочных золотых бирж, для которых крупномасштабная игра в рамках столь широко рекламируемой кампании явилась бы настоящим «золотым дном». В этой связи не кажутся большим преувеличением предсказания многих опытных консультантов-прогнозистов, считающих, что если бы было объявлено о намерении вернуться к золотому стандарту, «цена золота в период ее превращения из рыночной в официальную могла бы подняться до 1000—1500 долларов за унцию». Таким образом, вместо обещанного упорядочения ситуации вырисовывается неутешительная картина серьезного усиления мирового валютного хаоса.
Мало убедительным оказался арсенал приверженцев золотого стандарта в отношении базовых экономических предпосылок, совершенно необходимых, если имеется в виду воссоздание и надлежащее функционирование механизма золотой валюты. Лаффер и его единомышленники, конечно, понимают, что при глубоко кризисном состоянии современной капиталистической экономики трудно надеяться на успех задуманной акции без оживления деловой активности, обуздания инфляции, рассасывания безработицы, оздоровления валютных связей. Но о каких конкретных мерах должна идти речь, чтобы исправить положение?
На этот вопрос членораздельного ответа нет, да, по существу, и не может быть. Ведь если бы какими-то чудесными способами удалось навести хотя бы относительный порядок в экономике и финансах капитализма, никакого золотого стандарта тогда не понадобилось бы. Отпала бы нужда именно в том средстве, которое рекламируется как наиболее подходящее для наведения порядка.
По этому поводу уместно процитировать Р. Соломона, одного из крупных американских правительственных экспертов, ныне числящегося научным сотрудником Брукингского института. «Золотой стандарт,— пишет он, — является не самоцелью, а лишь способом достижения определенных целен. Первая из них — восстановить и поддерживать достаточно высокую степень стабильности цен и издержек. Это не может быть достигнуто автоматическим путем установления размена долларов на золото. Требуется более жесткая бюджетная дисциплина, более осторожная денежно кредитная политика, ограничение роста доходов в соответствии с ростом производительности труда. Другая цель должна заключаться в достижении большей стабильности валютных курсов... Вот те условия, которые следовало бы обеспечить, прежде чем Соединенные Штаты без риска могли бы вернуться к золотому стандарту. Но если бы США добились такого уровня стабильности в области цен и валютного обмена, тогда не было бы необходимости и в золотом стандарте».
Сторонники возврата к золотым деньгам пытаются утверждать, среди прочего, что осуществление этой меры само собой сделает излишним дальнейшее вмешательство государства в экономические дела. Таким образом, они, по существу, присоединяются к демагогическим обещаниям рейгаповской администрации ограничить государственную бюрократию, повести борьбу с расточительством казенных денег, вернуть частному бизнесу его былые свободы и привилегии. «Пылкие адвокаты золота хотели бы поставить экономику на автопилот, а ключ выбросить за борт»,— замечает профессор американского университета Дж. Вашингтона А. Этциони, один из убежденных противников золотого стандарта.
Однако все эти разговоры, как показывает практика, не имеют под собой реальной почвы и остаются досужей выдумкой. Никакого «до регулирования» в смысле ограничения власти государственно-монополистического комплекса в Соединенных Штатах не происходит, наивно рассчитывать на это и в будущем.
Допущенные при Рейгане отдельные частичные послабления пошли лишь на пользу стоящим за его спиной крупнейшим военно-промышленным корпорациям, которые, избавившись таким путем от некоторых официальных рогаток, получили для своих операций еще больший простор.
Сказанного, по-видимому, достаточно, чтобы прийти к совершенно бесспорному выводу об утопичности и бесперспективности дискуссий относительно возможности вернуться к системе, основанной на официальном размене бумажных денег на золото. Механизм золотого стандарта окончательно ушел в прошлое, для его возрождения нет объективных экономических предпосылок, и любые попытки действовать в этом направлении заранее обречены на неудачу.
Показательно, что работа учрежденной Рейганом «Золотой комиссии», по существу, закончилась ничем. Ни о каком восстановлении золотого стандарта члены комиссии договориться не смогли. Их единственное согласованное пожелание заключалось в рекомендации приступить к чеканке без номинальной слитковой монеты «золотой орел» (весом в 1 унцию) типа южноафриканского крюгерранда и канадского «кленового листа», да и оно пока что остается нереализованным на практике. «Пройдет еще очень много времени,— отметил в конце 1982 г. «Бизнес уик», — прежде чем «золотой орел» начнет летать. Никаких действий до созыва следующего Конгресса, вероятно, предпринято не будет, а сейчас даже не имеется официального дизайна»
Пытаясь предсказать возможный исход дискуссии по поводу восстановления золотого стандарта, американский журнал «Тайм» в свое время написал следующее: «Ни США, ни какая бы то ни было другая страна, скорее всего не захочет в такой степени терять контроль над собственной экономикой. В итоге мечты о золотом стандарте, по всей вероятности, так и останутся мечтами». В данном случае буржуазный еженедельник оказался прав. Специфика золотого стандарта принципиально несовместима с современным государственно-монополистическим регулированием денежно-валютной сферы капитализма. Олигархическая верхушка никогда не согласится лишиться преимуществ и выгод, извлекаемых ею из существующего механизма бумажноденежного обращения, не пойдет на ограничение государственного произвола в этой области, используемого для достижения своекорыстных экономических и политических интересов монополистического капитала.
К чему же тогда шумиха, поднятая американцами вокруг золотого стандарта? На этот счет имеются вполне обоснованные подозрения, что данный лозунг понадобился в качестве дымовой завесы, своеобразного алиби для всего комплекса мероприятий в рамках «рейганомики». На заранее запланированную невозможность восстановить золотой стандарт удобно свалить и все остальные провалы экономической политики администрации Рейгана.
Более серьезными и при определенных условиях имеющими шансы на реальное осуществление представляются некоторые идеи и предложения, получившие в западном мире хождение в связи с так называемой проблемой «ремонетизации» золота. Сам этот термин, буквально означающий возврат золоту его прежних денежных функций, появился в экономической литературе сравнительно недавно: после разработки и вступления в силу ямайских договоренностей он стал использоваться для обозначения процессов и целей, существо которых прямо противоположно демонетизации. Особенно активно о ремонетизации заговорили на рубеже 70—80 годов, что непосредственно было связано с резко возросшей тягой к золоту и взлетом его цены. «Гигантский скачок цены золота, — писал, например, все тот же «Бизнес уик», — не только отталкивает мир от доллара в рамках международной валютной системы, но также втягивает золото назад в саму эту систему. И хотя никто не ожидает, что будут предприняты действия по восстановлению размена некоторых валют на золото, этот металл вновь выдвигается на роль главного воплощения ценности в мире».
К настоящему времени накопилось немало самых разнообразных мнений относительно желательности, полезности, вероятных путей и возможностей осуществления демонетизации золота. Однако если из всего этого конгломерата оставить в стороне беспочвенные обещания типа посыл американских апологетов золотого стандарта или маниловские рассуждения кругов, недовольных демонетизацией, но не располагающих реальной силой, чтобы ей помешать, остается, по существу, единственный аспект ремонетизации, имеющий некоторые шансы на практическую реализацию и поэтому заслуживающий более пристального внимания.
Это — проблема использования для целей международных платежей и расчетов крупных запасов золота, все еще находящихся в распоряжении государственных властей. Именно под таким углом зрения в нынешних условиях понимается и трактуется вопрос о ремонетизации преобладающим большинством тех представителей западного делового и научного мира, которые подходят к золотой проблематике с достаточной долей реализма.
Стремление, так или иначе, найти удовлетворительное решение данного вопроса, т. е. вернуть золоту некоторые из его прежних свойств в валютной сфере, вполне закономерно. Ведь из трех основных современных предназначений драгоценного металла — служить легко реализуемым ликвидным ресурсом для обеспечения официальных органов необходимыми бумажноденежными платежными средствами; выполнять для частных владельцев роль страхового фонда, защищающего от обесценения бумажных денег; использоваться в качестве уникального материала в художественных и промышленно-технологических целях— как раз первое и, по-видимому, самое важное предназначение до сих пор остается блокированным. Прежний механизм участия государственных золотых запасов в обслуживании международных платежей благодаря мероприятиям по демонетизации оказался разрушенным, а новый механизм не создан, из-за чего эти золотые фонды омертвлены и никаких полезных функций не выполняют.
Сложившаяся ситуация, конечно, вполне устраивает империалистические круги США, которые, как об этом уже подробно говорилось, заставляют участников международного платежного оборота соответственно более активно использовать долларовую бумажную валюту в роли мировых денег. Однако многие другие капиталистические государства, и в особенности крупные держатели желтого металла, относятся к этому иначе.
Вынужденные формально соглашаться на замораживание золотых активов, они на самом деле не оставляют мысли каким-то способом их «ремонетизировать», снова пустить в ход и таким образом уменьшить зависимость от доллара в международных валютных делах. Как писала в этой связи лондонская газета «Таймс», «золото является реальным владением, а не обещанием. Правительство, располагающее унцией золота, не нуждается в разрешении ни Соединенных Штатов, ни кого бы то ни было другого на его продажу. Золото является таким государственным резервом, который ни одно другое правительство не может ни обесценить, ни блокировать».
По каким путям идут и, вероятнее всего, будут идти дальше капиталистические страны в попытках «оживить» государственные золотые запасы? Здесь, прежде всего, следует иметь в виду процесс, о котором уже упоминалось ранее, а именно процесс расширения практики переоценки официально числящихся резервов золота в том или ином соответствии с движением его рыночной цены. Правда, переход на базу рыночных цен в условиях устойчивой тенденции вздорожания золота может дать полный эффект лишь при фактической реализации металла на рынках. Однако если даже этого и не происходит, данный метод все равно имеет несколько привлекательных моментов.
Во-первых, улучшаются, хотя бы внешне, показатели состояния государственных золотых резервов, ибо при росте рыночной цены их официальная стоимостная оценка соответственно увеличивается. Во-вторых, возросшая ценность накопленного золота позволяет рассчитывать на более значительные суммы иностранной валюты при получении кредитов под залог металла с помощью сделок типа «своп» пли какими либо иными способами. В-третьих, прибыль в национальной валюте, достающаяся официальным властям в результате переоценки золота, может быть использована во внутреннем финансовом хозяйстве, в частности для уменьшения бюджетного дефицита. Например, переоценка золотого запаса Великобритании, впервые осуществленная 31 марта 1979 г., обеспечила финансовым органам страны дополнительный доход, превысивший 3 млрд. долл.
Другое дело, что многие страны, связанные ямайскими предписаниями, в силу особенностей внутреннего законодательства, а главным образом из-за боязни осложнений с американцами, все еще не решаются перейти к оценке золотых запасов с учетом изменений рыночной ситуации. Какой-либо единой программы поведения официальных золото-владельцев в этой области в настоящее время не существует, и каждая страна действует на свой страх и риск.
Между тем, потенциальные возможности повышения валютной ликвидности капиталистического мира за счет более реалистичной оценки имеющихся золотых резервов весьма значительны. Если бы все участники международного платежного оборота переоценили металлический запас применительно к рыночным котировкам, стоимость общей массы ликвидных активов увеличилась бы на сотни миллиардов долларов, тогда как доля золота в их составе приблизилась к пропорциям, существовавшим в конце 60-х — начале 70-х годов.
Страны это хорошо понимают, и поэтому в перспективе можно ожидать дальнейших шагов по приближению национальных оценок золотых запасов к уровню рыночных цен. Наблюдающееся в последние годы ослабление платежеспособности многих государств, видимо, будет стимулировать этот процесс. Не исключено, что могут быть предприняты попытки как-то его упорядочить и применять для оценки металлических фондов более унифицированные и более реальные критерии. Как считает газета «Файнэншл тайме», «резкое повышение цены золота заставило валютные власти снова задуматься о роли, какую должен играть в их делах этот металл. Однако трудно вообразить, что будет, достигнут какой-либо прогресс в определении этой роли, пока руководители центральных банков не договорятся об общей формуле, чтобы установить, а сколько же стоит одна его унция».
Еще одно направление, где возможны практические действия по «размораживанию» государственных золотых запасов, — это использование металла в качестве базы эмиссии коллективных бумажноденежных единиц. Первый образец подобного механизма уже имеется: формирование ЭКЮ в рамках Европейской валютной системы показывает, каким образом можно использовать золотые резервы, чтобы расширить объем ликвидных валютных средств, не вовлекая в этот процесс доллар США.
Правда, единицы ЭКЮ в роли международных денег, как известно, пока еще практически не используются. Однако в будущем дела могут пойти иначе. Во всяком случае, даже такая косвенная связь с золотом делает их более привлекательными в глазах потенциальных держателей, чем, например, единицы СДР. Поэтому вовсе не исключено, что если на каком-то этапе возникнет вопрос о расширении сферы действия и укреплении престижа СДР, могут быть предприняты шаги, которые бы подобным образом подключили золотой запас МВФ к процедуре эмиссии этого валютного суррогата. Вероятно возникновение и других проектов региональных или международных валютных единиц с той или иной мерой участия золота в их создании и функционировании.
Определенные возможности заключаются также в активизации тех специфических способов, с помощью которых официальные владельцы могут превращать золото в бумажноденежные средства для пополнения валютных резервов или для международных платежей, формально не нарушая буквы ямайских предписаний. Речь идет о получении кредитов от государственных и частных банковских учреждений под залог золота; о сделках типа «своп», когда продажа золота сопровождается условием обратной его покупки через какой-то срок; о практике чеканки и продажи золотых монет из государственного металла. Характерно, однако, что страны, совершающие перечисленные операции, действуют обычно разрозненно, поодиночке, исходя из самых различных правил, конкурируя друг с другом. В такой обстановке ни о каком регулярном и упорядоченном применении золота в качестве ликвидного валютного ресурса, понятно, говорить не приходится. В особенности это касается общего для всех операций и самого _ важного их элемента— цены металла, ориентированной на рынок, а она, как известно, отличается исключительной нестабильностью и неопределенностью.
В перспективе растущая нужда в ликвидных средствах, вероятно, заставит страны чаще практиковать подобного рода сделки, и они, видимо, вынуждены будут заняться выработкой каких-то общих правил игры и прежде всего в отношении ценовых критериев. О том, что этот вопрос поднимается уже сейчас, свидетельствуют, например, высказывания одного из директоров фирмы «Сэмюэл Монтегю» Р. Пила на конференции по проблемам золота, состоявшейся в Лондоне в мае 1981 г. «Как я полагаю, — заявил он,— мало кто из числа здесь присутствующих и из числа официальных учреждений выступил бы за возврат к фиксированному паритету золота, однако многие из этих учреждений хотят иметь средства контроля за краткосрочными колебаниями его цены. Теоретически такая сила есть. Это — 35 тысяч тонн в руках разного рода официальных властей. Надо мобилизовать лишь относительно небольшую долю, чтобы создать более благоприятные условия на рынке. Координация этой силы является сложной задачей, но ее необходимо решить, чтобы защитить долгосрочное будущее золота в государственной сфере».
Трудно, конечно, предвидеть, в какие сроки и в каких конкретных формах рассмотренные способы будут практически реализованы, да и будут ли они реализованы вообще, учитывая неизбежные при этом конфликты и противоречия. Но как бы то ни было, подобная «ремонетизация» все равно не приведет к возрождению функций золота как подлинных и полноценных денег. Его денежная сущность связана с прошлым, она им утрачена в настоящем и не имеет реальных перспектив повториться в будущем.
Серьезнейшие сдвиги в функцию Дискуссия капиталистического золотого механизма заметно активизировали научный поиск в среде экономистов-марксистов, занимающихся проблемами золота и денег. Поскольку меняющаяся практика все более расходилась с привычными теоретическими толкованиями, потребовалось критически взглянуть на некоторые традиционные представления и с этих позиций попытаться сформулировать новые исходные положения, необходимые для анализа и лучшего понимания современной капиталистической действительности. Дискуссия по этому поводу охватывает широкий круг вопросов. Рассматриваются как общетеоретические проблемы, относящиеся к коренным представлениям марксистско-ленинской политической экономии, так и конкретные аспекты сферы золота — производство, потребление, торговля, конъюнктура рынков и т. д. Польза от этого для теории и практики несомненна.
Существо полемики, относящейся к концу 60-х — середине 70-х годов обстоятельно изложено Д. В. Смысловым. В этот период в советской экономической литературе явственно обозначились два различных подхода к проблемам золота. Устоявшимся воззрениям о непреходящей золотой основе капиталистических денег и сейчас, и в перспективе была противопоставлена точка зрения о постепенной утрате этим металлом денежных функций под воздействием объективных факторов экономического развития и в результате мер государственно-монополистического регулирования.
В ходе развернувшейся дискуссии упомянутые сторонники более реалистического взгляда на вещи высказали ряд новых принципиальных соображений по поводу выполнения золотом таких коренных денежных функций, как меры стоимости и мировых денег, по поводу экономической природы цены золота, его участия в международных платежах и т. д. Из совокупности этих суждений логически следовал вывод о бесперспективности, в свете особенностей развития современного империализма, ориентации капиталистического денежно-валютного устройства на желтый металл, об исторической неизбежности замены золотых денег кредитными деньгами со своими собственными специфическими чертами, функциями и законами.
Как справедливо заметил Д. В. Смыслов, «есть основания предполагать, что в более долгосрочном плане перевес в международной валютно-финансовой политике империалистических государств окажется на стороне тех сил, которые стараются добиться приспособления капиталистической валютной системы к нынешним экономическим и политическим реальностям посредством ориентации на более «гибкий», бумажный сектор международной ликвидности при дальнейшем оттеснении золота»
Последующие события принесли с собой дополнительные факты и аргументы в пользу пересмотра и отказа от устаревших воззрений в рассматриваемой области. Это, естественно, способствовало упрочению новых концепций и увеличению числа их последователей, тогда как круг оппонентов, напротив, заметно сузился. Наряду с новыми участниками дискуссии из числа советских исследователей интересные идеи высказали ученые из зарубежных социалистических стран — Т. Вылчев (Болгария), И. Хагельмайер (Венгрия), К Коллох (ГДР), А. Бружек (Чехословакия) н другие.
Если теперь суммировать существующие на сегодняшний день взгляды, можно с уверенностью констатировать, что подавляющее большинство экономистов марксистов, являющихся специалистами в области денежно-валютных отношений капитализма, не видит за золотом будущего как денежного товара, как объективной основы категории денег и их функционирования во внутренних и внешних сферах капиталистического производства и каналах обращения.
Об этом, например, хорошо сказано в учебнике по денежному обращению и кредиту капиталистических стран, вышедшему под редакцией проф. Л. Н. Красавиной: «В условиях современного капитализма усилилась тенденция к демонетизации золота, т. е. постепенной утрате золотом функций денежного товара... Процесс демонетизации золота отражает достигнутый уровень развития и обобществления производства, а также приспособление денежной сферы к требованиям государственно-монополистического капитализма... Государственно-монополистическому капитализму соответствуют не золотые, а кредитные деньги. Поэтому закономерен процесс постепенной утраты золотом денежных функций» . По существу, на этот основополагающий тезис опираются авторы из стран социалистического содружества, опубликовавшие коллективную работу о валютных проблемах современного капитализма.
Понятно, что в рамках глобальной проблемы демонетизации золота возникает много вопросов, которые необходимо продолжать дискутировать. Например, до каких рубежей дошла фактическая демонетизация металла и каких рубежей ей еще предстоит достигнуть, чтобы на самом деле быть таковой; какими темпами может развиваться этот процесс; будет ли он нарастающим и прямолинейным или будет прерываться временными «откатами», движением вспять? Всесторонняя теоретическая проработка подобных аспектов, безусловно, имеет важное значение, особенно в плане возможных практических последствий.
Вместе с тем, памятуя об объективном конечном результате процесса, т. е. о неизбежной потере золотом свойств денежного материала, вряд ли стоит слишком заострять внимание на вопросе о том, что же все таки у него сохраняется или может сохраниться от прежних функций денег. Ведь какими бы остаточными денежными признаками ни обладало золото, в исторической перспективе они все равно должны будут исчезнуть. А коль скоро это так, было бы полезнее и продуктивнее четко разграничить объекты и методы исследования и продолжать изучать золото как бывшие деньги, а оторванные от него кредитно-бумажные денежные единицы — как деньги настоящего и будущего.
В этой связи заслуживает упоминания попытка Я. А. Кронрода еще раз доказать, что «золото, глубоко изменяя формы своего функционирования, сохраняет за собой роль денежного товара» и что «будущее денежных отношений капитализма приковано к функционированию золота как денежного товара». Поэтому, характеризуя нынешний капиталистический денежно-валютный механизм, будто бы продолжающий опираться на денежный товар — золото, он пишет о функционировании (цитируется буквально) «внешне, по форме бумажно-кредитно-денежного стандарта, являющегося реально скрыто, опосредствованно денежным стандартом с золотой базой, или, что то же, скрыто стихийно-рыночным золотым стандартом (своеобразной амальгамой некоторых превращенных, деформированных элементов золотодевизного и золотомонетного стандарта прошлого) с тотальной рыночной бумажноденежной «ценой» золота, т. е. с фактическим золотым содержанием валют, фактическим рыночным их «разменом» на золото и специфической новой ролью в качестве фактора ценообразования огромных масс денежных капиталов, тезаврируемых в золоте, как частным путем, так и государственным»
Представляется, что такие формулировки вряд ли можно считать полезным вкладом в происходящую дискуссию. Они не проясняют существо обсуждаемых проблем, уводят в сторону от действительности, не способствуя углублению знаний в изучаемой области. С этой точки зрения Д. В. Смыслов справедливо критикует Я. А. Кронрода и некоторых других авторов, высказывающих аналогичные взгляды.
Экономистами-марксистами еще не найдены удовлетворительные, научно обоснованные ответы на многие животрепещущие вопросы, касающиеся современных капиталистических денег. Эти ответы надо искать упорно и последовательно, творчески используя теорию и методологию марксизма-ленинизма и глубоко познавая реально существующую практику. Однако все говорит за то, что проблематику золота здесь было бы лучше всего привлекать лишь как материал для исторических сравнений. Современное денежно-валютное устройство капитализма в своих решающих внутренних и внешних звеньях уже преодолело «золотой барьер» и, скорее всего, будет уходить от золота дальше и дальше.
Поэтому дискуссия вокруг таких коренных полит экономических категорий, как мера стоимости, всеобщий эквивалент, масштаб цен и т. п., во многом теряет смысл, если продолжать ее вести с обязательным соотнесением к феномену золота. Было бы более рациональным подходить к осмысливанию этих и других сопутствующих понятий с точки зрения кредитно-бумажных денег, поскольку именно в этом направлении смещается центр теоретического и практического интереса к денежно-валютным проблемам капитализма. Одна из особенностей марксистско-ленинской экономической науки в том и состоит, что она стремится в первую очередь изучать и познавать явления новые, развивающиеся, имеющие будущее, а не отмирающие и бесперспективные.
Но это, конечно, не должно сопровождаться сокращением или прекращением работ над золотой проблематикой. Сохраняющиеся за золотом свойства удобного убежища от инфляции, легче всех других реализуемого ликвидного ресурса, уникального физического материала предопределяют необходимость продолжения изучения широкого диапазона вопросов, связанных с его производством, системой реализации, распределением и конечным использованием. Особенно важны в этом отношении глубокие знания о механизме современной торговли золотом и состоянии конъюнктуры золотых рынков.
Одной из проблем маленьких деревень в давние времена был высокий процент детей рождающихся с генетическими отклонениями. Причина этого крылась в том, что муж и жена из-за того, что людей в деревнях мало, часто могли приходиться друг другу родственниками.
Вопрос: Какое изобретение конца 19 века резко снизило процент детей рождающихся с генетическими отклонениями в сельской местности?
В советские времена у телефонисток на коммутаторе висел лозунг, из которого следовало, что они все ратуют за свободные сексуальные отношения. Что это был за лозунг?
Статью подготовила ведущий эксперт-экономист по бюджетированию Ошуркова Тамара Георгиевна. 
