Огромную роль в развитии региональных сообществ играют региональные властные элиты, прежде всего политические и административные, которые призваны формировать нормативное, бюджетное, налоговое, организационное, управленческое региональное пространство для успешного функционирования органов региональной власти и управления.
Под властной элитой в современной социологии и политологии понимают совокупность индивидов, занимающих наиболее важные позиции в государственных и общественных институтах, что позволяет им принимать стратегические решения, касающиеся всего общества, и легально использовать общественные ресурсы в публичных и приватных целях.
Соответственно, региональная элита представляет собой совокупность персон, занимающих наиболее значимые позиции в важнейших институтах региона, что позволяет им принимать стратегические решения относительно функционирования региона, используя при этом общественные ресурсы.
Учитывая региональную структуру современного мира, с уверенностью можно говорить о глобальной элите, а также особым образом сорганизованных с ней региональных и местных элитах.
Правомерность и контексты использования категории «глобальная элита» далеко не однозначны. Современный американский исследователь, профессор антропологии Университета Нью-Йорка Д. Харви, обоснованно полагает неверным «считать, что правящий класс ограничивал свою деятельность и лояльность пределами определенного национального государства... Международные связи всегда были важны, как в рамках колонизаторской и неоколонизаторской политики, так и в отношениях, сложившихся еще в XIX в. или даже раньше... Это не означает, что лидеры правящего класса не ассоциируют себя с определенным государственным аппаратом. Важно, с каким именно государством эти связи для них будут первостепенными, однако связи эти не более стабильны, чем постоянно перемещающийся капитал».
Категория «глобальная элита» в узком смысле этого слова имеет своим содержанием относительно небольшое число лиц, принимающих решения на глобальном уровне. В широком смысле термин подразумевает суммарный состав элит всех уровней в глобальном масштабе.
Понятие «элита» происходит от латинского eligere, затем трансформировавшегося во французское слово elite лучшее, отборное, избранное. Использование в близком к современному смыслу зафиксировано с 1360 г. В средневековый английский язык (XIV в.) «elite» проникло из старофранцузского и существовало как глагол в значениях «отбирать», «выбирать на должность», как прилагательное — «выбранный» и «избранный» и как существительное — «избрание». Однако уже к XIX столетию это слово считалось устаревшим. В современном значении оно фиксируется словарями с 1823 г. В немецком языке слово «элита» появилось в конце XVIII — начале XIX в. Известный английский исследователь элит Т. Боттомор в книге «Элиты и общество» приводит пример употребления этого слова в XVII в. для обозначения товаров высшего качества, а затем с XIX в. — для обозначения персон и групп, находящихся на верху социальной иерархии.
В русский язык слово «элита» вошло только в XX в. Столь позднее появление термина связано и с тем, что само описываемое явление возникло сравнительно недавно. Для обозначения тех, кто стоит на вершине пирамиды власти, использовались другие слова. Это далеко не случайно.
Как видно из приведенных выше примеров, слово «элита» соединяет в себе одновременно значения выбранности, избранности и лучшего. Доиндустриальное общество было основано на наследовании, сословности, традиции, а не на отборе и выборе. Членами руководящих слоев становились в основном по праву рождения, завоевания, благодаря монаршей воле (капризу), реже — счастливому случаю. Выборы если и происходили, то среди равных — внутри сословий, цехов, курий, корпораций. Кроме того, находившиеся на вершине общества индивиды уже в силу своего положения рассматривались как лучшие и избранные. Русское слово «благородный» в этом смысле очень характерно. Схожие мотивы можно найти и в других языках. В германских языках слова, обозначающие верховного правителя, царя (например, немецкое konig, английское king), восходят к латинскому gens — «род» и означают «благороден», «хорошо рожден». Группа, занимавшая высшее положение в традиционном обществе, как раз и выделялась по своему происхождению, рождению, благородству. Внутри господствующего сословия — дворянства — существовал довольно узкий слой аристократов. Именно они и представляли собой людей, по праву рождения властвовавших над обществом.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Революции привели к разрушению этой системы власти. Появилось современное гражданское общество, освободившееся от сословных ограничений. Политика отделилась от экономики. Положение человека, его права, статус, возможности жизненного пути уже не определялись происхождением. Начиналось политическое высвобождение человека и гражданина. В результате этих изменений власть становится более открытой. Принцип выборности, контроля над политической властью со стороны других ветвей власти, общественности, прессы привел к кардинальным изменениям властного сообщества. Появляется элита как такой тип властной группы, который формируется публично и в основном в связи с индивидуальными успехами своих членов. Конечно, заслуги, положение, связи, богатство родителей и родственников составляют важный «капитал» соискателя высших позиций в обществе, но для политика и администратора немаловажное значение приобретают общественное мнение, воля избирателей и собственное умение успешно функционировать в политико-административной сфере.
Разумеется, переход от господства аристократии к элите был не единомоментным. Кроме того, многие представители аристократии сами не желали упустить возможность остаться у власти в условиях нового общественного строя. Процесс перестройки властных структур проходил в соответствии с конкретными историческими и социально-экономическими условиями, традициями разных стран. Причем трансформировалась не только национальная, центральная власть, но и региональная.
После революции 1917 г. в России также происходит смена властных групп. Но, как и при царском режиме, в советском обществе не практиковалось формирование высшего управленческого слоя с помощью выборов (для политиков) или отбора (для администраторов), проходивших в условиях более или менее открытой и равной конкурентной борьбы. Сложилась особая структура общественной власти, система продвижения по служебной лестнице, отбора кадров политического, экономического и административного управления. В ней важную роль играли органы коммунистической партии, которые осуществляли полномасштабный контроль формирования управленческой структуры. Все более или менее важные должности учитывались, определялось соответствие между этими должностями и характеристиками людей, которые могли их занимать. В зависимости от значения должности, ее уровня в системе публичного управления «подбором кадров» занимался партийный комитет (районный, городской, областной, республиканский, центральный), у которого была номенклатура (т.е. перечень) должностей, за которую он отвечал. Эта система получила название номенклатурной. А лица, занимавшие важные позиции в политической, социальной и экономической сферах, в обиходе и в научной литературе, анализирующей советское общество, стали называться номенклатурой. Как особый слой и как система власти номенклатура сформировалась не сразу. Время ее активного создания относится к середине 1920-х — середине 1930-х гг.
Реформы 1980—1990-х гг. привели к слому номенклатурной системы. Начался переход к новым основаниям власти. В России появляется элита. Но процесс находится еще только в самом начале.
Для элиты, как и для других властных групп, оказываются существенными такие характеристики, как занятие важных общественных ролевых позиций, принятие значимых решений, контроль над ресурсами, восприятие окружающими естественности того, что данные люди оказываются «начальниками».
Возникает еще один вопрос: как мы узнаем, что именно эта группа людей и является элитой? Другими словами, по какому основанию мы можем идентифицировать определенную совокупность людей как элиту? Идентификация элит(ы) — базовый вопрос при исследовании властных структур. Ответ на него определяет стратегию исследования. В научной литературе выделяются три основных подхода: решенческий, или результативный; репутационный, или «престижный»; и позиционный.
Решенческий, или результативный, подход основывается на утверждении, что в элиту входят те, кто принимает решения, важные для многих людей, или оказывает существенное влияние на принятие таких решений. Исследователи, использующие решенческий подход, считают, что между теми, кто принимает решения, и теми, кто занимает высшие позиции в иерархии, существует значительное, хотя и неполное, совпадение. Этот исследовательский путь предполагает выявление наиболее важных решений, а затем детальное изучение процесса их принятия. Основная сложность, возникающая при использовании этого подхода, связана с трудностью выявления решений, оказывающих принципиальное воздействие на ту или иную сферу общественной жизни, реальных механизмов принятия такого рода решений и реальных фигур, принимающих решения.
В условиях быстрых социальных изменений, как, например, в России, очень трудно определить, кто принимает важные решения, а также какие решения могут оказаться важными. Например, работа начальника теплоцентрали в условиях стабильного общества достаточно рутинна, и он принимает, как правило, чисто технические решения, связанные с исполнением своих функциональных обязанностей. Но при существующей в нашей стране дезорганизации народного хозяйства и в экстремальных природно-климатических условиях последствия решений и действий его российского коллеги по своему значению могут превосходить губернаторские. Тем не менее, отечественные исследователи пытаются активно использовать данную идентификационную стратегию.
При репутационном («престижном») подходе идентификация членов элит происходит на основе суждений экспертов, аналитиков, оценивающих влиятельность определенных субъектов путем личного восприятия.
Позиционный подход базируется на предположении, что существует значимая связь между должностью (позицией), занимаемой индивидом или группой, и их возможностями принимать важные для общества решения и распоряжаться общественными ресурсами. Предполагается, что перечень такого рода позиций известен. Таким образом, положение индивида или группы в официальной социально-политической и экономической структуре общества говорит о вхождении или невхождении в элиту. Элита это те, кто «начальники по должности». Трудности, с которыми исследователи сталкиваются, применяя этот подход, обусловлены определением связей и границ влияния для тех или иных позиций и лиц (групп), их занимающих, особенно на региональном и местном уровнях. Также не учитывается возможное расхождение между должностью и реальной ролью ее занимающего. Тем не менее большинство исследователей при идентификации элит используют позиционный подход.
В отношении региональной властной элиты это означает, что ее членом является тот, кто занимает определенную позицию в той или иной социальной системе, позволяющую (по крайней мере, потенциально) этому субъекту оказывать значимое влияние и принимать существенные в масштабах региона и для данной сферы деятельности решения. Перечень такого рода позиций определяется формальной структурой институтов и институций. Важно иметь в виду, что региональная элита стратифицирована, т.е. членов элиты можно выстроить по их значимости, влиянию, «весу» в региональной жизни. На вершине пирамиды влияния находится центральная региональная элита, в которую входят по статусу губернаторы и вице-губернаторы, председатели законодательных собраний и иных представительных органов власти, руководители и собственники крупнейших экономических и финансовых структур. Ниже расположена высшая региональная элита. Провести четкую грань между первым и вторым секторами не всегда возможно и теоретически, и практически. Тем не менее понятно, что, например, губернатор «важнее», чем простой депутат.
Конечно, позиционный подход имеет свои ограничения, особенно в отношении региональных элит. Например, политические решения, касающиеся региона, могут приниматься в Москве или в другом регионе. И все же этот подход представляется оптимальным. Как уже говорилось, в быстро меняющемся обществе весьма сложно зафиксировать, кто именно в той или иной ситуации принимает окончательное или кардинальное решение (а это одна из важнейших характеристик элиты). Говорить же об устойчивости этой функции, ее закрепленности за определенными группами (индивидами), а также о некоторой эутинизации процесса принятия решений (другая важная характеристика элит) затруднительно. Но вполне реально определить должности и людей, их занимающих, которые могут принимать решения, часто должны это делать и несут персональную ответственность за последствия этих решений.
Более конкретно идентифицировать высшую региональную элиту можно следующим образом. В политической сфере (региональная политическая элита) это депутаты Государственной думы от региона, депутаты представительных органов власти (законодательных собраний, региональных дум, государственных собраний и т.п.), председатели представительных органов власти районов, областей, краев, республик, руководители региональных партий и региональных отделений общефедеральных партий.
В административной сфере (региональная административная элита) — председатели министерств (комитетов), администраций субъектов Федерации и их заместители, главы администраций районов и их заместители, руководители структур прямого подчинения федеральным органам власти и представители федеральных министерств и ведомств в субъекте Федерации.
В экономической сфере (экономическая региональная элита) — руководители крупнейших на территории региона государственных и частных производственных и финансовых структур и их заместители, руководители предприятий коммунального сектора и их заместители.
Региональность элиты можно также определить позиционным методом. Региональная элита — это такая элита, которая действует в масштабах региона и участвует в принятии решений, имеющих значение для функционирования политической, экономической и социальной сфер региона в его целостности.
Факторы существования региональных властных структур
Проблема становления новых властных групп не сводится к замене одних лиц другими или к переименованию должностей. Любая региональная властная структура обладает важной характеристикой, которая подчеркивает ее устойчивость, стабильность, привычность для людей, рутинность. Необходимо время, чтобы новый тип властвования, иерархических взаимоотношений «притерся» к существующим и вновь возникающим экономическим, социальным реалиям. Должен сложиться новый общественный порядок. Состояние, само собой разумеющееся для общественных учреждений, поступков, образцов поведения, норм и правил, регулирующих поведение простых людей и должностных лиц, описывается термином «институционализация». То или иное учреждение, установление, особая функциональная группа людей институционализировались, если достаточно успешно «вписались» в существующие отношения, стабилизируют поведение, отношения в какой-либо сфере общественной жизни, задают нормы и воспринимаются основными социальными субъектами как сами собой разумеющиеся, правомерность их существования не вызывает сомнений. Таким образом, властные структуры и властные отношения становятся институтом — устойчивым социальным образованием, определяющим формы взаимоотношений людей в той или иной сфере.
Со временем происходит деинституционализация, связанная с тем, что институты изживают себя, становятся ненужными, неспособными выполнять прежние общественные функции. Некоторое время старые институты еще поддерживают свое существование с помощью законодательства, общественной привычки, действуя более формально. Но постепенно или в результате быстрых социальных потрясений (например, революций) они сходят с политической арены.
Совокупность институтов, свойственная данному обществу, образует институциональный порядок, обладающий целостностью, системностью. Элементы этой целостности взаимосвязаны и взаимообусловлены, поэтому любая властная группа в значительной степени зависит от тех условий, в которых она действует, от окружающей ее совокупности институтов. В этом смысле решения и действия политически важных лиц очень редко бывают произвольными. Вместе с тем властные группы, будь то аристократия, номенклатура или элита, в силу своего особого положения в обществе могут очень серьезно воздействовать на другие институты, способствовать появлению новых и уходу старых, т.е. они выступают как институционализирующие институты.
Любой институциональный порядок, любой институт требуют своего объяснения и оправдания, т.е. легитимации. Другими словами, члены общества должны понимать смысл, значение данного института для общества, представлять его как наилучший, отвечающий требованиям справедливости и общего блага и быть согласными с принципами его функционирования. Легитимный институт — это тот, который соответствует нормативным и ценностным ориентациям граждан.
Проще говоря, мы признаем тот или иной институт, его авторитет, власть над собой и право конкретных людей осуществлять власть в силу того, что она порождает у нас доверие. Это доверие может основываться на чувстве эмоциональной близости и преданности. Мы подчиняемся, ощущая некое «право» индивида или группы лиц нами руководить. В таком случае мы говорим о харизматической власти и харизматическом типе легитимности или легитимного авторитета. Как правило, в современном обществе такая легитимность возникает в условиях общественного кризиса, революции.
Легитимный авторитет может «держаться» на обычае, традиции. Люди подчиняются тем, кто обладает властью, потому что так заведено «исстари», предками. Основная аргументация для обоснования сложившихся иерархических отношений связана с историей, мифами, легендами, религией и т.п. Такой тип легитимности называется традиционным.
Для современных обществ более характерен легально-рациональный авторитет. Он базируется на убеждении, что основанием власти являются закон, правила, инструкции и надлежащее их исполнение в соответствии с утвержденными и общепринятыми процедурами. Власть пользуется авторитетом, если она действует в соответствии с законом, который воспринимается как рациональный, справедливый и беспристрастный, стремится к общему благу, представления о котором разделяются большинством членов общества.
Выделение этих трех типов легитимности связывают с именем М. Вебера. Надо иметь в виду, что описанные им легитимные авторитеты носят «идеальный» характер. В реальной жизни мы обычно имеем дело со смешанными вариантами легитимности. Но для научного и политического анализа указанное разделение очень важно.
Ресурсы региональной власти и их характеристика
Политическая власть, как общенациональная, так и региональная, проявляется прежде всего в том, что она опирается на определенные ресурсы. Кроме того, она их контролирует и распределяет. Доминирование одной социальной группы над другой во многом связано как раз с тем, что первая обладает доступом к ресурсам и их контролирует, а вторая — нет. В самом общем виде ресурс может рассматриваться как нечто такое, обладание чем и использование позволяет индивиду или группе влиять на других индивидов или группы. Понятно, что возможность оказывать влияние связана как с использованием самого ресурса, так и с потребностью других групп в определенном ресурсе. В первом случае властные группы стремятся монопольно владеть тем или иным ресурсом (например, правом на насильственное принуждение) и использовать его. Во втором — элиты контролируют и определяют формы доступа других групп к ресурсам (например, обладают монополией на энергоресурсы). Возможность доступа к ресурсам или отсутствие таковой приводит к очевидно неравным отношениям в обществе. Политическая борьба во многом связана именно с противоборством в области контроля над ресурсами. Что же может использоваться для доминирования (господства)? Какие ресурсы могут быть в распоряжении властных групп?
Социальные ресурсы обусловлены социальной организацией общества, его классовой, национальной структурой, особенностью социальных сетей и связей между отдельными людьми и социальными группами, В национальных регионах отчетливо наблюдается использование группами, борющимися за власть, этнического фактора. Особенно сильно это проявилось в конце 1980-х — начале 1990-х гг., приведя к существенному перераспределению власти в российских республиках и провозглашению самостоятельности союзных республик СССР. Одновременно в «национальных» регионах для укрепления и сохранения власти, а также и для ее захвата активно использовались родственные, клановые связи, играющие центральную роль в организации традиционной жизни. В «русских» регионах очень важным ресурсом местных властных групп могут выступать личные дружеские связи, совместная учеба, работа или служба, принадлежность к одному «кругу». Смена регионального лидера, как правило, влечет за собой смену «команды» — его ближайшего окружения, обеспечивающего единство контроля над ресурсами и принятием решений, а также определенность проводимой политики. За пределами своего социального окружения элиты могут обращаться за поддержкой к тем или иным социальным группам, на которые они ориентируются и которые могут быть их потенциальным электоратом, — рабочим, пенсионерам, крестьянам, молодежи, среднему классу и т.п. Специфика социального состава региона ориентирует политическую элиту на определенные действия, направленные на предоставление части материальных, экономических и иных благ группам, способным выступать основой ее социально-политической поддержки.
Экономические ресурсы определяются возможностью контролировать потоки финансовых и материальных объектов, В сырьевых регионах борьба между группами, претендующими на элитные роли, разворачивается вокруг добывающих и перерабатывающих предприятий. На территориях с развитой транспортной сетью конкуренция идет за контроль над портами, железной дорогой и т.п. Важное значение имеет также банковская система. Практика ’«уполномоченных банков», когда решением региональной администрации определенным банкам давалось монопольное право обслуживать бюджетные операции, служит хорошим примером контроля и использования экономических ресурсов.
Политические ресурсы представляют собой совокупность политических институтов и институций — политических учреждений и должностей, политических партий и организаций, средств мобилизации населения, организационных возможностей.
Административные ресурсы связаны с нормативным регулированием, т.е. они представляю собой, прежде всего возможности, получаемые элитными группами в связи с определенной сферой компетенции. По сути, это формально-институциональные ограничения, создаваемые и используемые элитами. На уровне регионов властные группы широко используют возможности нормативного регулирования, чтобы создавать благоприятные условия для союзников и неблагоприятные — для оппонентов.
Еще один вид административных ресурсов — возможность непосредственного административного давления на граждан, экономических субъектов, различные социальные группы. К нему относится и система административного управления.
Во время проведения федеральных и региональных выборов аналитики и журналисты часто говорят об использовании региональными элитами административного ресурса.
Здесь имеются в виду прежде всего следующие механизмы:
• определение региональной избирательной системы. В Российской Федерации законодательство, определявшее порядок проведения выборов на уровне субъекта, было унифицировано. Но в ноябре 1993 г. в регионах началась работа по созданию собственного избирательного законодательства. В большинстве из них была принята мажоритарная избирательная система, в меньшей части — пропорциональная. В одних регионах проводятся однотуровые выборы, в других — двухтуровые. В разных областях и республиках создаются как одномандатные, так и многомандатные округа. Все эти различия могут носить случайный или технический характер, а также возникать в результате стратегии властных элит, определяющих, как построить избирательную систему, гарантированно обеспечивающую им выигрыш. Например, в Республике Калмыкии при выборах в хурал (парламент) формируются 18 одномандатных округов, в которых возможно состязание кандидатов, и общереспубликанский округ, по которому баллотируются 9 безальтернативных кандидатов, выдвигаемых президентом Калмыкии. Чтобы этот список прошел, достаточно всего 15% поданных за него голосов. Таким образом, властная элита республики обеспечивает себе заведомо выигрышные позиции. Важным рычагом является и правовое регулирование порядка финансирования выборов;
• формирование избирательных комиссий и влияние на них. Влиять на комиссии можно, используя их зависимое материальное положение, так как финансируются они из регионального бюджета, помещение и оргтехника предоставляются администрацией. Кроме того, председатель и члены комиссий также часто лично зависят от расположения региональных властей (получение квартиры, дополнительных льгот и т.п.);
• нарезка округов. Региональная властная элита может путем изменения границ между избирательными округами увеличить или уменьшить шансы избрания того или иного кандидата. Например, если известно, что за «нелояльного» кандидата X голосуют в основном сельские жители, то можно присоединить к сельской местности часть городских поселений, изменив соотношение сторонников и противников этого кандидата. Можно убрать в другой округ «ненужный» электорат, оставив только лояльное население и тем самым обеспечив победу союзнику;
• выдвижение и регистрация кандидатов. Здесь возможно как нормативное регулирование (например, определение минимальной численности группы избирателей, имеющих право выдвижения кандидата), так и помощь администрации по сбору подписей, привлечение «внимания» правоохранительных органов к определенным кандидатам, пристрастная проверка всех процедур избирательной комиссией и т.п.;
• возможность оказывать давление на региональные СМИ с целью поддержки тех или иных кандидатов или оппонирования им.
Географические ресурсы определяются местоположением региона и «встроенностью» его в политические и экономические межрегиональные и международные отношения. Региональная элита географически удачно расположенного региона может получать дополнительные «козыри» в переговорах с федеральным центром, играть важную роль в сообществе региональных элит, иметь дополнительные экономические возможности. Например, резкое уменьшение количества выходов страны к морю после распада СССР естественным образом повысило значение регионов, имеющих порты. Они стали важным коммуникационным звеном в экономических отношениях других регионов (и России в целом) с внешним миром. Региональная элита, контролирующая инфраструктуру, тоже получает экономические и политические дивиденды. Наличие железнодорожных узлов, судоходных рек, обеспечивающих транзит грузов и пассажиропотоков, также может эффективно использоваться властными группами для усиления своего влияния и положения.
Выгодное геополитическое положение позволяет получать дополнительные экономические ресурсы. В этом случае региональная элита, контролируя часть материальных и финансовых потоков, усиливает свою власть. К примеру, расположение Краснодарского края на пути каспийской нефти к ее потенциальным потребителям создает условия для включения региональной элиты в международные экономические и политические отношения. Строительство на территории края нефтяных трубопроводов, развитие инфраструктуры делают региональные властные группы стратегически важными для федеральной власти и крупных экономических структур и дают им рычаги для политических и экономических торгов, усиливают устойчивость региональной элиты.
Информационные ресурсы связаны с обладанием информацией и ее распространением. Контроль над средствами массовой информации обеспечивает возможность воздействовать на население, в результате чего усиливается или ослабевает его поддержка тех или иных общественных групп. В настоящее время для того, чтобы произошедшее событие (да и несуществующее) стало фактом политической (или шире — общественной) жизни, необходимо, чтобы о нем сообщили СМИ. Контроль над информационными потоками позволяет создавать реальность (настоящую и прошедшую), поэтому региональные элиты прилагают большие усилия для обеспечения деятельности СМИ.
Понятно, что ресурсы могут быть как глобальными, так и общенациональными, а также региональными. Перечисленные стороны существования власти и властных групп позволяют представлять, анализировать и классифицировать их в региональных образованиях.
Парень задает вопрос девушке (ей 19 лет),с которой на днях познакомился, и секса с ней у него еще не было: Скажи, а у тебя до меня был с кем-нибудь секс? Девушка ему ответила: Да, был. Первый раз – в семнадцать. Второй в восемнадцать. А третий -… После того, как девушка рассказала ему про третий раз, парень разозлился, назвал ее проституткой и ушел вне себя от гнева. Вопрос: Что ему сказала девушка насчет третьего раза? Когда он был?
Статью подготовила ведущий эксперт-экономист по бюджетированию Ошуркова Тамара Георгиевна. 
