Торговля золотом

Рынки золота

Как было показано выше, в современном капиталистическом мире сохраняется постоянный спрос на золото, предъявляемый частными тезавраторами, ювелирами, различными отраслями промышленности. Этот спрос в значительной степени удовлетворяется за счет новой, текущей добычи металла, дополняемой перераспределением золота из ранее накопленных запасов — государственных и частных. В одних случаях часть государственных резервов перемещается в сферу промышленного потребления или используется для удовлетворения тезаврационного спроса, в других случаях происходит частичная ликвидация тезаврированных запасов, и металл поглощается, например, ювелирной промышленностью.

Следовательно, сохраняется объективная необходимость в специализированном механизме, который бы, с одной стороны, более или менее регулярно обеспечивал потребности в золоте, частных собственников и промышленных отраслей, а с другом стороны, обслуживал реализацию текущей золотодобычи и металла, высвобождающегося по тем или иным причинам государственных и частных запасов. Таким механизмом являются золотые рынки, образующие существенный элемент системы производства, распределения и потребления золота при современном капитализме.

При классическом золотом стандарте значительная часть функций рыночного механизма выполнялась государственными эмиссионными учреждениями — монетными дворами, чеканившими полноценную золотую монету, и центральными банками, производившими размен бумажных кредитно-денежных заменителей на звонкий металл по твердому паритету, соответствующему золотому содержанию денежных единиц. Имел подлинный монетарный размен, и золото, непосредственно являясь деньгами, практически не покупалось и не продавалось.

При свободном золотом обращении мировой рынок золота характеризовался определенным внутренним единством. Сделки совершались фактически по единой цене, лишь в минимальной степени, отклонявшейся от золотого паритета валют. Рынки функционировали, по существу, без государственного вмешательства. Все участники операций с золотом, будь то государственные органы или частные лица, пользовались равными правами и одинаковым режимом, не подвергаясь  дискриминации, ни ограничениям.

Государственно-монополистические мероприятия по огосударствлению золотых ресурсов резко изменили характер рынков золота. В связи с полной ликвидацией разменности бумажных денег, а в ряде стран даже введением запрета па владение металлом, частный сектор потерял возможность удовлетворять тезаврационные спрос за счет государственных монетарных фондов по твердо фиксированной цене. Значительно осложнилось получение металла для промышленных целей, поскольку государство, вводя ограничения на частное владение золотом, одновременно, как правило, сокращало снабжение промышленности из государственных золотых резервов.

В результате операции с золотом, совершаемые государственными органами для удовлетворения тех или иных государственных потребностей, полностью обособились от операций частнособственнических кругов и стали осуществляться, как отмечалось, через межгосударственный рынок в порядке межгосударственного оборота. Что касается тезавраторов и многих других частных потребителей, то для них единственным каналом получения металла стали частные рынки золота. По существу, утратив непосредственную связь с механизмом денежного обращения, эти рынки приобрели значение особого звена, предназначенного для удовлетворения специфических потребностей частнокапиталистических элементов в золоте.

Таким образом, прежде единый мировой рынок золота распался на два самостоятельных сектора: первый имел дело исключительно с государственным металлом и государственной клиентурой, второй был приспособлен главным образом к интересам частнокапиталистических субъектов золотого оборота. Это не означало, конечно, что названные сферы не соприкасались и не взаимодействовали друг с другом: частные сделки с золотом часто контролировались государственными властями, точно так же как операции с государственным металлом нередко осуществлялись 3 через частно-рыночный механизм. Тем не менее, раз  деление и противоборство межгосударственной и частной сфер в результате политики огосударствления 3 стало на определенном этапе характерной особенностью капиталистической золотой торговли, и это продолжалось до тех пор, пока новый виток государственно-монополистического регулирования не направил  золотую политику современного капитализма в колею «демонетизации».

Хотя после ликвидации межгосударственного рынка циркуляция золота, по существу, замкнулась лишь  в рамках частнокапиталистического сектора, дезинтеграция золотой торговли еще более усилилась. «Если 1 бы 15 лет назад, — отметила по этому поводу газета  «Файнэншл мейл»,— вы спросили американских или  европейских специалистов, откуда берется золото и  где им торгуют, ответ был бы очень простой: поставщиками являются Южная Африка и центральные  банки, а рынок расположен в Лондоне. Ничего этого  сегодня уже нет».

Самое читаемое за неделю
Введение ковидных паспортов в 2021 году
Должен знать каждый: Сильное повышение штрафов с 2021 года за нарушение ПДД
Введение продуктовых карточек для малоимущих в 2021 году
Доллар по 100 рублей в 2021 году
Новая льготная ипотека на частные дома в 2021 году
Продление льготной ипотеки до 1 июля 2021 года
35 банков обанкротятся в 2021 году

И действительно, число мест, где можно купить и продать металл, существенно увеличилось, тогда как сделки, ранее сконцентрированные в немногих центрах, теперь в значительной степени рассредоточились. Свободная от государственного воздействия, современная торговля золотом полностью попала во власть стихийных рыночных сил, и ее развитие в каждый данный момент определяется сочетанием многочисленных и зачастую непредсказуемых факторов и явлений экономики и политики в самых различных районах капиталистического мира.

В ежегоднике агентства Ф. Пика по состоянию на середину 1979 г. перечисляются 58 стран и территорий, где существует полная свобода совершения сделок по купле-продаже золота в любых формах, и еще 30 стран, где такие операции можно производить с определенными ограничениями. К этому надо добавить ряд стран, где торговля золотом формально запрещена, но где она все равно ведется нелегальным путем на «черных» рынках. Конечно, не во всех этих государствах операции с золотом осуществляются упорядоченно и организованно; тем не менее, в том же ежегоднике приводятся систематизированные сведения о регулярной торговле желтым металлом по 32 капиталистическим странам, причем некоторые из этих стран располагают несколькими рынками, одновременно действующими в разных городах.

Чрезвычайно существенно, что все золотые рынки, где бы они ни находились и какими бы разновидностями сделок они ни занимались, в нынешних условиях — все это сфера исключительно частного предпринимательства. Их частнокапиталистический характер подчеркивается следующими основными обстоятельствами.

Во-первых, в операциях современных золотых рынков принимает участие лишь частная клиентура: покупкой и продажей металла занимаются как индивидуальные лица, так и разнообразные частные фирмы, банки, учреждения. Во-вторых, декретируя тот или иной режим деятельности рынков, государственные власти затем уже никак не вмешиваются в их функционирование ни с точки зрения порядка торговли, ни с точки зрения уровня цен. В-третьих, организационно торговля золотом сосредоточена в руках частных банков, корпораций и лиц, и если у государственных валютных и иных органов возникает необходимость купить или продать золото, то они выходят на  рынки не сами, а через посредников опять-таки из числа частно-капиталистической клиентуры.   

Исторически бесспорный рынков золота нов положение в международной  торговле золотом принадлежали Лондону — этому важнейшему финансовому и валютному центру капиталистического мира. Его становление в названном качестве восходит еще к эпохе  развития и утверждения золотого стандарта. Великобритания была первой страной, перешедшей к полноценному золотому обращению. Выдвижение фунта  стерлингов на роль ведущей валюты капитализма и  сосредоточение в английских банках основной массы  международных валютно-финансовых расчетов в свою  очередь привели к тому, что Лондон оказался в центре 1 пересечения международных золотых потоков, двигавшихся от мест добычи к странам с золотым обращением, а также между этими странами.

Функционирование золотого стандарта с использованием золота во внутреннем денежном обращении  и в сфере международных платежей потребовало расширенно посреднических операций по очистке металла, его переплавке, хранению и т. п. Значительная часть, подобных операций сосредоточилась в руках лондонских банкиров. Выросшие из старинных заведений  «золотых дел мастеров» и меняльных контор банкирские фирмы Ротшильда, Монтегю, Голдсмида и некоторые другие получили мировую известность как крупнейшие посредники в торговле драгоценными металлами;

Когда свободное золотое обращение было, и единый мировой рынок золота распался на межгосударственный и частные рынки, у Лондона появился и долгое время просуществовал сильный соперник по торговле золотом — казначейство США. Тем не менее, английским банкирам удалось сохранить за собой серьезные позиции в международной торговле металлом: в отличие от Нью-Йорка, где концентрировался только межгосударственный оборот, лондонский рынок был приспособлен и для обслуживания частной клиентуры.

«Частная торговля золотом в современном понимании началась с образования лондонского рынка в сентябре 1919 года», — отметил Т. Уолф в докладе американскому казначейству. Восстановление золотой валюты в 1925 г. временно прервало его работу; в 1931 г., когда разменность фунта стерлингов на металл была окончательно отменена, операции на рынке золота в Лондоне, снова возобновились. Вплоть до начала второй мировой войны английское валютное законодательство не препятствовало свободному передвижению золота через границы и не запрещало частное владение желтым металлом. Поэтому любые клиенты — будь то английские подданные или иностранцы — могли беспрепятственно совершать сделки с золотом на лондонском рынке, правда, не по твердой официальной, а по рыночной цене. Такой сравнительно либеральный режим в сочетании с высокой техникой совершения операций, отличавшей деятельность английских золото торгующих фирм, способствовал сосредоточению в Лондоне основной массы частных операций с золотом. Немалое значение имело и то обстоятельство, что там продавалась почти вся добыча стран Британской империи, занимавших ведущее место в капиталистическом производстве этого драгоценного металла.

Тест "На сколько вы активны" Тест "Подходит ли Вам ваше место работы" Тест "На сколько важны деньги в Вашей жизни" Тест "Есть ли у вас задатки лидера" Тест "Способны ли Вы решать проблемы"

Тест "Для начинающего миллионера" Тест который вас удивит Семейный тест "Какие вы родители" Тест "Определяем свой творческий потенциал" Психологический тест "Вы терпеливый человек?"

Вместе с тем среди операций лондонского золотого рынка значительный удельный вес занимали сделки официальной клиентуры. Не говоря уже об операциях государственных валютных учреждений Великобритании, к услугам лондонского рынка часто прибегали иностранные правительства, особенно при необходимости продать металл. Поскольку фунт стерлингов широко использовался в международном платежном обороте, странам в ряде случаев было удобнее продавать золото в Лондоне, чем сначала везти металл в США, а потом обменивать доллары на стерлинговую валюту.

Все это обусловливало крупные масштабы сделок па лондонском золотом рынке. В предвоенный период объем операций, если судить по сведениям брокерской фирмы «Шарпе энд Уилкинс», колебался в пределах 500—1000 т золота в год. Для сравнения заметим, что ежегодная капиталистическая золотодобыча в эти годы составляла примерно 800—1100 т.

В течение нескольких предвоенных лет вследствие массового бегства капиталов происходил значительный прилив золота в США. Лондонский золотой рынок сыграл роль главного перевалочного пункта в этом передвижении металла: сначала золото доставлялось в Лондон, а уже оттуда, главным образом в результате межгосударственных операций, оно переправлялось в Нью-Йорк.

В самом начале войны английское правительство под предлогом обеспечения военных потребностей принудительно изъяло золото у населения и запретило частную торговлю металлом. Только центральный Байк Англии располагал монопольным правом осуществлять операции с золотом по твердой цене, соответствовавшей, с учетом курсового соотношения между фунтом стерлингов и долларом, официальной американской цене. Такое положение сохранялось, вею войну и, если не считать некоторых послаблений технического характера, еще в течение ряда послевоенных лет. В этот период лондонский рынок потерял свое былое значение, поскольку в других странах частная торговля золотом после окончания войны возобновилась и получила широкое развитие.

Политика английского правительства в отношении частной торговли золотом изменилась только тогда, когда под влиянием возросших продаж на свободных рынках металла из новой добычи, а также некоторого ослабления тезаврационного спроса рыночная цена золота упала. В этих условиях риск от возврата к частным формам торговли уменьшился, и с марта 1954 г., т. е. после почти 15летнего перерыва, лондонский золотой рынок возобновил операции. Ряд обстоятельств способствовал тому, что в короткий срок он снова вернул себе репутацию ведущего звена в международной золотой торговле.

Во-первых, покупателям и продавцам импонировали многолетний опыт лондонских золото-торговцев и высокое качество технического оформления сделок: это обеспечивало быстроту и сравнительную дешевизну операций. Во-вторых, благодаря особому валютному режиму, запрещавшему англичанам и другим резидентам стерлинговой зоны покупать металл и допускавшему к покупкам только иностранцев, Лондону специально был придан характер исключительно международного центра торговли золотом, закрытого для местной клиентуры. В-третьих, и это, пожалуй, самое главное, лондонский рынок обладал постоянным и наиболее крупным источником вновь добываемого металла — из Южной Африки.

В силу существовавшей тогда договоренности золото, добываемое в Южной Африке и сдаваемое центральному банку ЮАР, переправлялось последним для продажи в Великобританию. Английский центральный банк, выступавший в качестве агента и посредника, затем реализовывал этот металл на лондонском рынке. Например, с 1958 по 1967 г. в Южной Африке было добыто около 8 тыс. т золота. За это время его вывоз в Великобританию составил 7,4 тыс. т, т. е. более 90 % новой добычи. К тому же помимо южноафриканского золота в Лондон поступало определенное количество металла из добычи других стран, так что в итоге через него ежегодно проходила масса металла, близкая к объему годовой капиталистической золотодобычи.

Иностранное золото хранилось в Лондоне в значительно меньших масштабах, чем в Нью-Йорке. Основная масса металла, ввозимого в страну, после продажи снова вывозилась для пополнения государственных золотых резервов, для промышленного использования либо для последующей перепродажи, а также для частной тезаврации.

Всего за 1958—1967 гг. на лондонский рынок поступило 10,6 тыс. т иностранного золота, к которому следует добавить еще около 0,2 тыс. т проданного из государственного золотого резерва самой Великобритании. Из этого общего количества было продано за границу 9,9 тыс. т, а остальной металл — 0,9 тыс. т остался на хранении в стране, если не считать некоторой части, поглощенной промышленно-художественным потреблением.

Золото, вывозимое из Великобритании, направлялось в основном в Западную Европу, прежде всего в Швейцарию, Францию, В. Чалиго и ФРГ. Часть его оседала в этих странах, а другая часть перепродавалась на континентальных золотых рынках и опять вывозилась — на этот раз преимущественно в страны Ближнего Востока, Азии, Дальнего Востока для продажи на местных рынках.

Таким образом, лондонский рынок золота выступал в роли главного транзитного перераспределительного центра, направлявшего металл от мест производства к местам потребления, обеспечивая «питание» ряда других центров по торговле золотом. Одновременно в Лондоне осуществлялась купля-продажа металла, который поступал в оборот из состава государственных золотых запасов и частных сокровищ.

Развал «золотого пула» и последующая ликвидация межгосударственной торговли сильно подорвали позиции лондонского рынка. Он остался в ранге ведущих центров, но теперь ему приходится делить эту роль с другими рынками, причем крупнейший из них — Цюрих не только конкурирует с Лондоном на равных, но кое в чем его превосходит. По мнению агентства Ф. Пика, в настоящее время «Швейцарскую Конфедерацию следует рассматривать как такой же, если не еще более важный центр по торговле металлом». Ряд причин предопределил ослабление Лондона и возвышение его соперников в сфере золото-торговли.

Когда в разгар паники 1968 г. лондонский рынок был временно закрыт, конкурирующие группы торговцев металлом, особенно в континентальной Европе, воспользовались случаем и переключили часть «золотого» бизнеса на себя. Резко возросли обороты цюрихского рынка, возобновил работу рынок в Амстердаме, закрытый еще в 1940 г., началась торговля золотом во Франкфурте-на-Майне. Момент для такой переориентации оказался чрезвычайно благоприятным: в обстановке кризисного состояния доллара и фунта стерлингов продавцы металла предпочитали получать выручку в более устойчивых европейских валютах. В результате образования так называемого «двухъярусного рынка», а затем и полного прекращения межгосударственных сделок с золотом из Лондона ушла официальная клиентура, принимавшая до этого заметное участие в его операциях. Банк Англии - это старейшее и влиятельное в капиталистическом мире учреждение — также перестал выполнять агентские функции на рынке золота, что нанесло Лондону дополнительный ущерб.

Приведенные данные, конечно, не совсем точно отражают реальное положение вещей, поскольку наряду с новым металлом в Лондон завозилось золото из старой добычи. Наибольшие искажения относятся к 1961 г. и особенно к 1968 г., когда под влиянием обострения кризиса доллара на лондонский рынок поступили крупные массы металла из состава государственных резервов США. Тем не менее, для более или менее нормальных периодов указанное сопоставление можно считать правомерным.

Наконец, коренным образом изменился порядок снабжения лондонского рынка новым металлом и прежде всего из южноафриканской добычи.

После драматических событий 1967—1968 гг. Южная Африка временно сократила поставки золота за границу; в течение 1968 г. из ЮАР было вывезено лишь 375 т вместо 992 т годом ранее. Когда крупномасштабные продажи снова возобновились, оказалось, что основная масса металла стала отгружаться не морским путем к английским берегам, а самолетами в швейцарские банки. В 1969 г. из 1080 т южноафриканского золота, реализованного за границей, на лондонский рынок попало менее 170 т.

Переключение южноафриканских продаж из Лондона в Цюрих сначала расценивалось как некий политический демарш, предпринятый ЮАР в ответ на отказ тогдашнего лейбористского правительства поставлять ей оружие. Позднее выяснилось, что это далеко не так. Восстановление после прихода к власти консерваторов в 1970 г. прежней системы транспортировки золота морем из Южной Африки в Великобританию сопровождалось существенными и принципиальными коррективами:  доля этих отгрузок по сравнению с объемом добычи значительно уменьшилась, тогда, как металл стал отправляться в Лондон по большей части лишь на хранение. Теперь фактическая реализация золота, отгружаемого из ЮАР в Великобританию, на четыре пятых осуществляется в Цюрихе и только одна пятая остается для лондонских золото-торговцев. Причина этому — уже чисто экономическая. В условиях господства частнокапиталистической рыночной стихии с ее непрерывными колебаниями цен непосредственно сбывать металл постоянным крупным покупателям, какими являются швейцарские банки, более выгодно и надежно, чем продавать его через Лондон, где в силу специфики посреднической торговли покупатель вообще никогда не известен. Существенное значение имеет также относительная стабильность швейцарской валюты, если сравнивать ее с хронически кризисными долларом и фунтом стерлингов.

Приведенные данные о роли лондонского центра в реализации золота кончаются 1976 г., поскольку с этого времени английские статистические органы перестали давать информацию о ввозе металла из отдельных стран. Тем не менее, некоторые отрывочные сведения говорят о том, что отмеченный процесс передислокации южноафриканских продаж из Лондона на европейский континент продолжает развиваться. По свидетельству агентства Ф. Пика, в 1979 г. в Великобританию из ЮАР было отправлено лишь 300 т золота, что составило 43 % объема добычи и только 38 % общего количества металла, завезенного в Лондон из всех стран капиталистического мира. По другим оценкам в 1980 г. в Швейцарии было реализовано 55—60 % южноафриканской добычи, тогда как остальные 40—45 % были проданы не только в Великобритании, но также в ФРГ и США.

Лишь в одном важном аспекте авторитет и значение лондонского рынка остались незатронутыми — речь идет о процедуре установления цены золота. Лондонские котировки были и остаются главным базовым показателем состояния международной золотой конъюнктуры, который признается во всем мире и на который продолжают ориентироваться продавцы и покупатели драгоценного металла.

Свободные международные рынки отличаются отсутствием каких-либо ограничений со стороны официальных органов на совершение сделок с золотом. Благодаря возможности беспрепятственного ввоза и вывоза свобода операций распространяется как на местных, так и на иностранных продавцов и покупателей драгоценного металла.

Свободные местные рынки функционируют также без государственного вмешательства, однако они предназначены для продавцов и покупателей только из данной страны. Ограничение ввоза или вывоза золота, а иногда и того и другого, закрывают эти рынки для заграничных клиентов.

В странах, где действуют контролируемые местные рынки, официальные власти не только ограничивают движение золота через границы, но и вмешиваются в саму сферу внутренней золотой торговли. Они предписывают порядок совершения операций, регулируют виды сделок, иногда ведут учет продавцов и покупателей.

Последняя категория — «черные» рынки — в особой характеристике не нуждается: эти рынки возникают и действуют всюду, где государство запрещает частным владельцам заниматься куплей-продажей драгоценного металла. Следует, однако, заметить, что в ряде случаев нелегальные сделки приобретают такую регулярность и такой размах, что государственным органам волей-неволей приходится с этим мириться и смотреть сквозь пальцы на подпольную торговлю золотом.

Следует заметить, что категория рынка в зависимости от государственных предписаний может меняться, иногда многократно. Например, Париж до 31 января 1967 г. был свободным местным рынком, затем до 31 мая 1968 г. — свободным международным. До 4 сентября 1968 г. он опять функционировал как свободный местный рынок, а до 18 ноября — снова как свободный международный. После этого за ним закрепился режим свободного местного рынка. Похожим образом Буэнос-Айрес до апреля 1964 г. действовал как свободный международный рынок и до марта 1965 г. — как «черный» рынок; затем до февраля 1968 г, он имел статус свободного международного рынка, а потом до сентября 1979 г. работал в качестве свободного местного рынка. После этого Буэнос-Айрес — опять свободный международный рынок.

Судя по нынешнему режиму большинства рынков, политика «демонетизации» делает свое дело: буржуазное, государство устраняется от операций с золотом, предоставляя свободу действий частным владельцам. Вместе с тем во многих случаях золото-торговля замыкается в рамках местного бизнеса. Это говорит о том, что официальные власти стараются не допустить, чтобы металл уходил за границу, видимо, надеясь при каких-то иных обстоятельствах получить его в свое распоряжение.

Определить подлинные масштабы деятельности рынков золота практически невозможно из-за сложностей учета, а также скрытности, которая обычно сопровождает совершение сделок с желтым металлом. «Движение золота по всему миру, — замечает по этому поводу газета «Файнэншл тайме», — традиционно относится к числу наиболее строго охраняемых международных финансовых секретов».

На протяжении последних тридцати лет лишь агентство Ф. Пика дает регулярную информацию об объеме операций на частных золотых рынках, однако никто не знает, насколько реальны и реальны ли вообще публикуемые им оценки. Тем не менее, взятые в динамике эти ориентировочные сведения с определенной долей объективности отражают некоторые общие тенденции и прежде всего факт неуклонного расширения масштабов частной торговли золотом, особенно ускорившегося в последнее время.

В условиях поддержания неизменной официальной Цены увеличение объема частной торговли золотом в 50-х и в первой половине 60-х годов происходило сравнительно спокойно и более или менее равномерно. Затем последовало бурное пятилетие 1965—1969 гг., когда события, приведшие к развалу межгосударственного рынка, сопровождались резким разбуханием, а потом столь же быстрым сужением объема сделок: в 1970 г. совокупный оборот частных рынков и по массе, и по стоимости проданного металла вернулся к уровню 1964 г. Обстановка следующих десяти лет была еще более неустойчивой и беспорядочной. Обороты частных рынков, где теперь сосредоточилась вся торговля драгоценным металлом, скачкообразно и многократно расширились. Причем если в количественном плане объемы реализации золота из года в год подвергались сильным колебаниям, то в стоимостном выражении они почти непрерывно и необычайно быстро росли — сказывался неконтролируемый рост рыночной цены на металл.

Самый большой объем операций, естественно, сосредоточивается на международных рынках во главе с крупнейшими из них — Лондоном и Цюрихом. В эти транзитные и перераспределительную центры обращается наиболее крупная клиентура; через них же обеспечивается дальнейшее продвижение золота на местные рынки.

В наше время ведущие международные центры Европы, Азии и Америки, по-разному организованные и действующие порознь, тем не менее, образуют своеобразную систему кругосветной и круглосуточной торговли металлом. Современные средства связи и соответствующая технология проведения операций позволяют продать имеющееся золото или купить требуемый металл, по существу, в любое время и вне зависимости от местонахождения участников сделок. Этому способствует расписание работы рынков, при котором часы торговли образуют практически замкнутую «цепочку» (лето 1981 г., время московское): Гонконг — открытие 5—00, Цюрих — открытие 11—00, Лондон — открытие 11—30, Гонконг — закрытие 12—30, Лондон— 1й «фиксинг» 13—30, Нью-Йорк — открытие 17—30, Лондон — 2й «фиксинг» 18—00, Цюрих — закрытие 19—00, Лондон — закрытие 19—30, Нью Йорк—закрытие 24—00. Таким образом, когда какой-либо рынок закрывается, операции продолжаются на других рынках, а когда очередной рынок начинает работу, там уже известно, как складывается ход событий в иных местах. Это, конечно, помогает определенной унификации цены в международной торговле желтым металлом. Вместе с тем по названной «цепочке» малейшие сдвиги в котировках, пусть даже вызванные случайными факторами местного значения, сразу переносятся в другие центры, что обусловливает исключительную изменчивость и неустойчивость

Международная торговля золотом

Основа международной торговли золотом — оптовая купля-продажа слиткового металла. Крупные слитки являются главным объектом сделок: именно в этой форме золото поступает в мировой оборот из новой добычи, а также из ранее накопленных запасов и уходит дальше для использования в промышленности, обеспечения торговли на локальных золотых рынках. Если потребность продать или купить металл возникает у каких-либо официальных властей, то в нынешних условиях они тоже должны обращаться на международные слитковые рынки.

Основная особенность лондонского рынка состоит в том, что участвующие в его операциях золото-торгующие фирмы действуют не как покупатели или продавцы, а лишь как посредники. Концентрируя у себя спрос и предложение из разных стран мира, эти фирмы удовлетворяют заявки желающих приобрести или сбыть металл без того, чтобы клиенты встречались или знали друг друга.

Торговля золотом в Лондоне характеризуется высокой степенью монополизации. По существу, все дело сосредоточено в руках пяти фирм, принадлежащих верхушке английской финансовой олигархии. Право осуществления сделок с золотом предоставлено также английским коммерческим банкам, но это не более чем простая формальность. Помимо названных пяти фирм, которые официально считаются членами золотого рынка, никто в Лондоне золотом на оптовом уровне не торгует; банки, занимающиеся золотым «бизнесом», ограничиваются розничной продажей мелких слитков или монет.

Большинство металла, являющегося объектом сделок на лондонском рынке, обращается в форме стандартных слитков определенного веса и пробы. Для того чтобы быть допущенными на рынок, слитки должны содержать не менее 955 частей золота на 1000 частей сплава, а их вес равняться 350—430 тройским унциям чистого металла (10,9—13,4 кг). Кроме того, стандартный слиток должен иметь клеймо одного из 12 английских или 46 иностранных аффинажных предприятий, монетных дворов и пробирных учреждений, чья продукция официально признана приемлемой для сделок на лондонском рынке.

Помимо стандартных слитков, с которыми имеют дело главным образом крупные банки, промышленные фирмы и богатые тезавраторы, на лондонском рынке торгуют и более мелкими слитками, предназначенными для перепродажи на местных рынках Западной Европы и других стран мира. Определенное место в операциях рынка занимают сделки с золотыми монетами самых различных типов.

Единственная в своем роде процедура установления цены золота (так называемый «фиксинг») происходит в резиденции фирмы Ротшильда, где дважды в течение каждого рабочего дня в 10 ч 30 мин и 15 ч по местному времени собираются представители остальных четырех фирм — членов золотого рынка. В течение всего собрания его участники связаны по телефону со своими конторами, которые в свою очередь поддерживают телефонную и телетайпную связь с другими международными центрами и с клиентурой, заинтересованной в совершаемых сделках.

Фиксация рыночной цены золота практически происходит следующим образом. Члены рынка являются на «фиксинг», имея на руках определенную сумму приказов на покупку и продажу металла. После открытия заседания председатель, а им всегда является представитель Ротшильда, называет первоначальную цену, которая, как он считает, может служить основой для взаимных операций. После оглашения первоначальной цены присутствующим предоставляется право заявить о своей готовности выступить по этой цене в качестве покупателя или в качестве продавца. При этом продавец должен объявить и о количестве металла, предлагаемого им к продаже, тогда как покупатель на этой первоначальной стадии еще не раскрывает объема имеющихся у него поручений на покупку.

В случае если все присутствующие объявляют себя только покупателями, а продавцов не обнаруживается, то сделки по первоначальной цене состояться не могут. Председатель обязан назначить тогда новую, более высокую цену. Наоборот, если все хотят продать металл и никто не предъявляет на него спроса, назначается более низкая цена. После оглашения новой цены присутствующие опять имеют право заявить о своей готовности выступить в качестве продавцов или покупателей по названной цене и так продолжается до тех пор, пока одновременно не выявляются и продавцы, и покупатели. На этой стадии уже и покупатели должны огласить объем имеющихся у них поручений на покупку, после чего происходит сопоставление количеств предлагаемого и требуемого металла.

Если, например, покупатели предъявляют спрос, скажем, на 1000 слитков, а продавцы могут предложить лишь 800, присутствующие должны решить, распределить ли имеющийся металл пропорционально между покупателями или повысить цену. В последнем случае металл достанется тому, кто согласится уплатить за него дороже. Любой из присутствующих может назначать более высокие цены, если спрос превышает предложение, и, наоборот, снижать цену, если предложение преобладает над спросом. В конце концов, согласовывается такой уровень цены, который устраивает и продавцов, и покупателей, и эта цена считается ценой лондонского рынка. Цена золота на «фиксингах» устанавливается в американских долларах.

Покупка и продажа металла с оплатой другими валютами производятся исходя из рыночных валютных курсов. По этой окончательно согласованной цене совершаются сделки купли-продажи металла между фирмами, присутствующими на «фиксинге». С продавцов золота комиссионные не взимаются, тогда, как покупатели уплачивают комиссионный сбор в размере 0,25 % суммы сделки.

Таким образом, на «фиксингах» одни и те же фирмы-посредники, действуя по поручению своих клиентов, выступают и в роли продавцов, и в роли покупателей. Несколько неравноправное положение покупателей, которые не могут заранее объявить об объеме своих требований на металл, связано со стремлением организаторов рынка обеспечить продажу по возможности всего предлагаемого золота. В противном случае может возникнуть такое положение, когда крупный покупатель, раскрыв свои карты, вызовет повышение цены и с самого начала приобретет необходимый ему металл, в то время как другие покупатели не смогут уплатить высокую цену и часть металла останется нереализованной.

Сделки, фактически совершаемые на «фиксингах», не исчерпывают всех операций лондонского золотого рынка. Нередко фирмы—члены рынка, получая от различных клиентов приказы и на продажу, и на покупку металла, оформляют эти сделки прямо у себя и выходят на «фиксинг» уже только с количеством, оставшимся от зачета. Вместе с тем фирмы-посредники не обязательно должны выполнять на «фикспнгах» все имеющиеся у них поручения. В зависимости от складывающейся конъюнктуры они могут отложить их реализацию на иное время. Поэтому зачастую многие сделки совершаются в течение дня или до или после проведения «фиксингов».

Некоторые клиенты специально договариваются, чтобы их поручения не выносились на «фиксинги», а выполнялись позднее, после того как выяснится тенденция в цене металла. Соотношение между операциями, осуществляемыми на «фиксингах» и вне его, далеко не постоянно и подвергается большим колебаниям. Иногда через «фиксинги» проходит до 90 % дневного оборота лондонского рынка, но бывают и дни, когда на «фиксинги» приходится лишь 10 % операций. Цены по сделкам, совершаемым помимо «фиксипгов», в зависимости от спроса и предложения могут отклоняться от цены, согласованной членами рынка.

Подавляющее большинство операций по купле продаже золота на лондонском рынке осуществляется с металлом, уже имеющимся в наличии, причем расчеты за купленное золото производятся, как правило, в течение двух дней после совершения сделки. Однако в Лондоне можно купить и продать золото, находящееся за границей, равно как и договориться о более поздних сроках расчета за купленный и проданный металл.

Из-за того, что лондонские золоторговцы не имеют собственных запасов золота, которое можно было бы использовать при совершении сделок, уравновешивание спроса и предложения в момент каждого «фиксинга» обеспечивается лишь с помощью изменения цены: при недостаточном предложении и повышенном спросе цена обязательно должна подняться, при избыточном предложении и пониженном спросе, наоборот, опуститься. Таким образом, на «фиксингах» формируются более или менее объективные ценовые пропорции, по которым происходит фактическая купля продажа, и поэтому на лондонскую цену ориентируются все, кому надо приобрести или реализовать золото как таковое, как наличный физический металл.

Благодаря названной особенности Лондон, по словам «Файнэншл, мейл», «все еще отвоете важнейшим и наиболее влиятельным центром по торговле золотом. А поскольку любой из пяти дилеров, присутствующих каждый день на двух золотых «фиксингах», действует от имени международной клиентуры и обладает необычайно большой маневренностью и ликвидностью, котировки «фикеингов», по видимому, являются наиболее точным в мире отражением ежедневного спроса на слитковое золото»  Цюрих приобрел значение одно Цюрих: из главных, если не самого банковский «пул» главного международного центра по оптовой торговле золотом сравнительно недавно, в 70-х годах. Правда, Швейцария и до этого играла заметную роль в международных операциях с золотом, благодаря сравнительной устойчивости местной валюты и полной свободе ввоза и вывоза металла. «Золото — такая же принадлежность Швейцарии, как Альпы и горные лыжи»,— замечает Т. Грин. Однако в отличие от Лондона там не было единой централизованной организации, и сделки совершались большим числом банковских учреждений и золото-торгующих фирм, к тому же рассредоточенных в нескольких городах. Да н сама торговля практически целиком зависела от поставок металла из Великобритании.

Весной 1968 г. после развала «золотого пула» и фактического прекращения межгосударственной торговли швейцарские банкиры, воспользовавшись временным закрытием лондонского рынка, создали мощную монополистическую организацию — так называемый цюрихский «пул», которая взяла на себя осуществление международных сделок с золотом. Формируя ресурсы «пула», его участники образовали для этого специальные золотые фонды по 50 т у каждого банка, к которым были добавлены операционные резервы еще по 15 т на банк. Таким образом, общие золотые запасы «пула» составили без малого 200 т, что позволило развернуть широкие операции по купле-продаже драгоценного металла в масштабах всего мира. Кстати говоря, этот металл, приобретенный в 1968—1969 гг., обошелся организаторам цюрихского «пула» по нынешним понятиям очень дешево — по 35—43 долл., за унцию.

Из-за строгой банковской тайны никаких достоверных оценок об объеме деятельности «пула» не имеется, однако считается, что через него ежегодно реализуется не менее половины мирового производства золота, в том числе две трети золотодобычи ЮАР. Если судить по утверждению старшего вице президента Швейцарше Кредитанштальт Р. Шрибера, в настоящее время в Цюрихе сконцентрировано 50 % всей мировой торговли физическим металлом. Общие с Лондоном черты цюрихского рынка заключаются в 0риентации на крупные оптовые сделки со слитковым золотом; в транзитном по преимуществу характере проходящих через него золотых потоков; в высокой степени монополизации золотого бизнеса в руках наиболее могущественных представителей банковского капитала. Вместе с тем сам процесс торговли золотом в Цюрихе строится на совершенно иных организационно-технических принципах.

В отличие от Лондона, где члены рынка действуют в качестве посредников, цюрихские банкиры продают и покупают желтый металл от своего имени и за собственный счет. Иначе говоря, владельцы, желающие продать золото, находят в лице членов цюрихского «пула» готовых покупателей, тогда как клиенты, приобретающие металл, обращаются к этим банкам как к непосредственным продавцам и поставщикам. Отмеченное различие имеет исключительно важное значение. При посреднической торговле члены рынка не располагают собственным металлом и поэтому им приходится иметь дело со спросом и предложением, мало зависящими от их собственных желаний и намерений. В связи с этим фиксируемая ими цена отражает конъюнктуру, фактически сформированную без их участия. Совершенно иначе складывается ситуация, когда банки, имеющие наличный золотой запас, сами включаются в процесс торговли в роли самостоятельных продавцов и покупателей. Маневрирование этим запасом дает им возможность оказывать влияние, подчас очень весомое, на развитие спроса и предложения, а отсюда — и на движение рыночной цены золота.

Понятно, что активное и непосредственное участие в операциях с золотом имеет смысл для коммерческих банков лишь в условиях формирования его цены на рыночной основе: колебания конъюнктуры, в случае умелого использования, позволяют получить более значительные барыши, чем комиссионное вознаграждение посредника. Швейцарские монополистические круги учитывали это, реорганизую международную торговлю золотом в Цюрихе на принципах банковского «пула». Лондонские золото-торгующие фирмы отчасти в силу инерции, а главным образом из-за государственных запретов — до осени 1979 г., английские коммерческие банки и другие частные учреждения и лица не имели права создавать и накапливать собственные золотые фонды — такой перестройки не сделали. И, конечно, многое от этого потеряли.

Организация торговли на принципах банковского «пула» означает, что участвующие в нем банки сообща вырабатывают стратегию и тактику проведения операций и также сообща распределяют полученные прибыли. Однако в техническом плане каждый банк выступает как формально  независимый агент, действующий за свой счет, а коллективные ресурсы «пула» используются лишь для выравнивания позиций. Схему механизма «пула» можно показать на следующем условном примере.

Предположим, что в течение рабочего дня первый банк купил 2 и продал 4 т металла, второй банк — соответственно 3 и 2 т, третий банк — 1 и 3 т; всего, таким образом, членами «пула» куплено 6 и продано 9 т золота. В пределах равенства покупок и продаж банки работают за счет собственных средств, и только разница относится на счет «пула». Поэтому первый и третий банки должны получить из «пула» по 2 т, а второй банк должен сдать в «пул» 1 т металла с соответствующей уплатой и получением бумажноденежного эквивалента в швейцарских франках. В конечном счете совокупный золотой запас банковского «пула» уменьшится на 3 т, тогда как операционные резервы каждого банка останутся без изменения. В отношении цены, по которой совершаются сделки, внутри «пула» налажено самое тесное взаимодействие. В течение всего рабочего дня между соответствующими департаментами банков по прямым телефонам идет постоянный обмен информацией о ходе операций, что обеспечивает единую линию поведения, а отсюда — и единообразие цены.

В отличие от Лондона члены цюрихского «пула», непосредственно торгующие золотом на свой риск и за свой счет, получают прибыли не в виде комиссионного вознаграждения, а по двум другим каналам. Во-первых, благодаря традиционной разнице между ценой продавца и ценой покупателя и, во-вторых, путем маневрирования на рынке: в периоды пониженной конъюнктуры металл скупается и хранится в «пуле», а в периоды оживления он продается по более высокой цене.

Например, в июле — октябре 1980 г. разница между ценой продавца и ценой покупателя составляла 6—8 швейцарских фр. на унцию при операциях со стандартными слитками (примерно 0,5—0,7 % к цене) и 250—275 фр. на каждый слиток весом в 1 кг (0,7—0,8 % к цене). Что касается барышей, извлекаемых из конъюнктурных ценовых колебаний, то о них никто ничего не знает, — все объемы покупок и продаж тщательно засекречиваются.

Маневрируя на рынке, цюрихские банки тесно сотрудничают с производителями золота из ЮАР. В условиях неизменной официальной цены южноафриканские золотопромышленники никакой особой золотой политикой не занимались — практически весь добытый металл, монопольно скупаемый Резервным банком ЮАР, регулярно вывозился в Лондон для продажи. Совершенно иначе они ведут себя сейчас, когда цена золота формируется на рыночной основе. Заинтересованные в поддержании высокой цены, южноафриканские золотопромышленные монополии стараются организовать продажу своей продукции таким образом, чтобы при сбыте текущей добычи в максимально возможной степени ограничить поступление металла в международный рыночный оборот.

Три способа применяются для достижения этой цели. Во-первых, значительная часть добычи — в последнее время около 20% —не попадает на слитковые рынки, поскольку используется для чеканки золотых монет, реализуемых по иным каналам. Во-вторых, Резервный банк ЮАР больше не практикует немедленную продажу скупаемого у промышленности металла, оставляя часть его, в зависимости от состояния рынка, в официальных золотых запасах. В-третьих, ЮАР, как упоминалось выше, время от времени прибегает к операциям «своп», чтобы получать необходимую иностранную валюту, не продавая золото на рынке.

Члены цюрихского «пула» принимают деятельное участие во всех указанных мероприятиях, и это во многих случаях оказывает серьезное воздействие на мировую рыночную конъюнктуру. «В былые времена, — замечает «Бизнес уик», — Южная Африка продавала металл сразу же, как только он добывался. Теперь же она манипулирует с мировыми ценами, удерживая золотые слитки у себя, когда эти цены начинают понижаться».

Преобладающая часть оборота цюрихского рынка приходится на сделки, со стандартными слитками по 400 унций Доколо 12,5 кг). В то же время, располагая собственными золото-плавильными и аффинажными предприятиями и учитывая потребности клиентуры, «большая тройка» производит и продает различные слитки меньших размеров. К ним относятся популярные на западноевропейских рынках слитки весом в 1 кг, слитки по 10 тола (116,64 г), предназначенные для ближневосточных и азиатских покупателей, слитки-малютки по 10 и 5 г. А недавно, чтобы заинтересовать мельчайших собственников, Швейцарше Кредитанштальт выпустил в продажу микро-слитки по 2,5 и 1 г — самые маленькие слитки золота в мире.

Торговля золотом в Швейцарии традиционно была свободна от налогообложения, и только с начала 1980 г. при продаже золотых слитков и монет стал взиматься налог с оборота в размере 5,6% от суммы сделки. Налог уплачивается лишь в случае, когда проданное золото передается новому владельцу на территории самой Швейцарии или княжества Лихтенштейн, и возвращается обратно плательщику, если металл затем вывозится за границу. С введением такого налога резко возросло количество сделок по купле-продаже золота без завоза в страну, причем особенно расширилась практика совершения операций через так называемые «золотые счета».

При сделках по «золотым счетам», открываемым у банков — членов цюрихского «пула», фактического перемещения наличного металла не происходит — при покупке возникает лишь право на получение какого-то количества золота, а при продаже — обязанность передать его по требованию нового владельца. Купленное золото зачисляется банком на счет клиента, проданное золото списывается с этого счета. Таким образом, торговля ограничивается отметками в соответствующих документах, тогда как сам металл остается в хранилищах — в Цюрихе, Лондоне или где-то еще. Налоговые платежи в этом случае, естественно, отпадают, разве что владелец захочет снять со счета наличный металл с фактическим получением в Швейцарии.

Торговля по «золотым счетам» напоминает сделки, которые когда-то проводились с официальными резервами через межгосударственный рынок в Нью-Йорке с той, однако, разницей, что операции в Цюрихе строго ограничены лишь взаимоотношением «клиент—банк». Совершить покупку по «золотому счету» можно только у того банка, где этот счет ведется, и только ему в случае необходимости можно продать металл. Проводить операции непосредственно между счетами клиентов банки не разрешают, опасаясь, что таким путем часть сделок может уйти из под них прямого контроля.

Во второй половине 70-х годов золотые аукционы участникам капиталистического золотого оборота пришлось столкнуться с совершенно новой формой международной торговли желтым металлом — золотыми аукционами. Сначала казначейство США, затем Международный валютный фонд, а потом оба эти учреждения параллельно провели серию распродаж золота из своих запасов по аукционному принципу: в результате публичных торгов металл доставался тому, кто соглашался уплатить наиболее высокую цену.

Использование такого канала для реализации золота — дело необычное, поскольку аукционная торговля по своей сущности относится к сфере сугубо товарного оборота. При этом она, как правило, применяется к товарам, которые не имеют регулярно котируемых цен (произведения искусства, предметы коллекционирования, антиквариат, выморочное имущество и т. п.). В эпоху свободного золотого обращения и в периоды существования неизменной цены торговля золотом с аукциона вообще не имела никакого экономического смысла, если не считать отдельных случаев продажи высокохудожественных ювелирных изделий или редких коллекционных монет и медалей.

В условиях официальной «демонетизации» и переключения ценообразования золота на частно-рыночную основу продажа слиткового металла на публичных торгах принципиально стала возможной, хотя никакой особой необходимости в этом не было и нет. Современный специализированный механизм торговли золотом способен обеспечить надлежащую реализацию практически любых его количеств, в том числе и металла, который по тем или иным причинам может появиться на рынке из состава централизованных государственных резервов. Тем не менее, аукционные продажи были организованы и проводились более или менее регулярно на протяжении свыше пяти лет — с января 1975 г. по май 1980 г. Осуществляя эту акцию, ее инициаторы (а ими были американские правящие круги, навязавшие свою линию и Международному валютному фонду), преследовали две главные цели. С одной стороны, валютный металл как объект аукционной торговли демонстративно низводился до ранга обычного товара. С другой стороны, продажи золота искусственно подогревали спрос на доллары, что было важно для слабеющей американской валюты.

Как подчеркивалось в официальном разъяснении американской администрации в декабре 1974 г., «новый шаг соответствует политике правительства США, стремящегося постепенно демонизировать золото и, в конечном счете, обращаться с ним как со всеми другими товарами». По существу, об этом же говорил директор — распорядитель МВФ Виттевин, признавая, что с помощью аукционов имеется в виду добиться «постепенного снижения роли золота в международной валютной системе».

Дополнительные ссылки па иные мотивы, оправдывающие продажу золота с публичных торгов, — вроде необходимости обеспечить снабжение металлом американских частных собственников после отмены запрета па его владение или увеличить финансовую, помощь развивающимся странам со стороны МВФ — имели, скорее всего, отвлекающее значение. Всем было понятно, что и то и другое можно было при желании сделать, не прибегая к золотым аукционам.

В организационном плане аукционная торговля золотом обставлялась следующим образом. Заранее афишировалась программа аукционов с указанием времени проведения (обычно с месячным интервалом) и количества предлагаемого металла. На аукционы приглашались любые покупатели, из каких угодно стран, правда, е одним существенным исключением:   центральные банки и другие государственные учреждения к торгам не допускались. Как писал американский еженедельник «Юнайтед Стейтс ньюс энд Уорлд рипорт», они «исключаются потому, что Казначейство не хочет принимать па себя риск, чтобы золото использовалось в качестве обеспечения чьей-либо валюты».

В заявках на покупку полагалось указывать количество приобретаемого металла — не менее 400 унции на американских аукционах и 1000 унций на аукционах МВФ — и цену, предлагаемую покупателем. Необходимо было также внести аванс — по 10 долл., на каждую унцию. Удовлетворению, в пределах объявленных к продаже количеств металла, подлежали лишь те заявки, по которым предложенные цены соответствовали или превышали лимит, назначавшийся аукционерами, — обычно на уровне, близком к средней рыночной цене. При этом окончательная стоимость проданного золота могла фиксироваться двояким путем. Либо применялся принцип единой цены (так называемый «голландский» способ), когда участники, выдержавшие конкуренцию, платили общую для всех цену, равную намеченному лимиту, либо использовался принцип заявочных цен (так называемый «классический» способ), когда металл распределялся среди выигравших торги по ценам, которые были указаны в их заявках.

Например, на 12м аукционе МВФ 3 августа 1977 г. были удовлетворены заявки покупателей, предложивших цену в пределах 146,26—150,00 долл., за унцию. Поскольку аукцион проводился по «голландскому» способу, золото было передано им по единой цене 146,26 долл. Следующий аукцион 7 сентября 1977 г. проводился по «классическому» способу, и поэтому покупатели оплачивали металл уже по заявочным ценам в диапазоне 147,61—149,65 долл., за унцию, что дало среднюю цену 147,78 долл. В связи с тем, что по второму варианту выручка при прочих равных условиях всегда была выше, «классический» способ установления цены преобладал.

Приобретенное золото подлежало оплате в течение 7—ГО дней, после чего покупатель мог получить его в пункте, указанном аукционерами. Чаще всего эго был Нью-йорк, в некоторых случаях Лондон и Париж.

Ход аукционов отразил, по существу, те же самые тенденции, которые сложились в сфере международной золото-торговли на современном этапе. Как и на других рынках, спрос практически на всех аукционах значительно превышал предложение. Суммарный объем заявок на покупку составил за весь период 3,6 тыс. т против 1,3 тыс. т фактически проданного металла, так что предъявленный спрос в среднем удовлетворялся лишь на одну треть.

Число участников, сумевших приобрести золото на аукционах, формально составило несколько десятков,— например, металл, проданный МВФ, был передан 51 частному покупателю. Однако решающая роль принадлежала все тем же немногим «китам» — главным золото-торгующим фирмам и банкам, которые держат под контролем современный мировой рынок золота. Среди них были все члены лондонского рынка, цюрихская «большая тройка», ведущие гросс банки ФРГ, американские золотые дилеры. На ряде аукционов почти весь реализованный металл доставался 3—4, а иногда даже и одному покупателю. Так, на американских торгах 21 августа 1979 г. западногерманский «Дрезднер банк» сразу приобрел 22,4 т золота из 23,3 т, предложенных к продаже.

В целом эффект от проведения золотых аукционов оказался малозначительным. Вытесненное из официальных монетарных каналов золото продолжало бы циркулировать в частно-рыночном обороте как промышленный и тезаврационные товар и без аукционных распродаж. Что касается выручки от проданного золота — менее 10 млрд. долл., за все время, то она оказалась совершенно недостаточной, чтобы послужить серьезным средством смягчения валютных трудностей. Ведь только за 1977—1979 гг. совокупный дефицит по текущим статьям платежного баланса США составил 29 млрд., долл., а по группе развивающихся стран — импортеров нефти достиг 118 млрд. долл.

Ничего не вышло также из замыслов американских «демонетизаторов» сбить аукционными распродажами рыночную цену золота. При всей сопутствующей рекламе количество металла, предложенного для публичных торгов, оказалось скромным, если сопоставить его с общей массой золота, поступившего за это время в международный оборот. Как показывают подсчеты, в глобальном объеме мирового предложения золота из новой добычи и других источников, достигшего за период 1975—1980 гг. почти 9 тыс. т, продажи на аукционах составили менее 15 %.

Поэтому депрессивное давление золотых аукционов на цену ощущалось лишь в самом начале их проведения; затем рыночная конъюнктура возобладала, и золото на аукционах продавалось практически по тем же расценкам, что и на частных международных рынках, послушно следуя движению этих рыночных котировок вверх. Минимальная аукционная цена — 109,4 долл., за унцию была зарегистрирована 15 сентября 1976 г., максимальная — 712,1 долл., за унцию 6 февраля 1980 г. — рост в 6,5 раза. «Никто никогда не мог подумать о том, что после поставок нашего золота на рынок цены поднимутся до небес», — так комментировал это развитие событий Г, Уоллич, один из высокопоставленных чиновников Федеральной резервной системы США.

При кажущейся упорядоченности самого процесса аукционная торговля на самом деле усиливала стихию и анархию золотых рынков. Широкая гласность вместо банковской тайны, твердые сроки и объемы продаж вне зависимости от складывающейся конъюнктуры, концентрированная реализация лишь в течение одного аукционного дня вместо рассредоточения на более длительные сроки — все это способствовало разжиганию спекулятивного ажиотажа, вносило дополнительные элементы нервозности в атмосферу международной золотой торговли и без того достаточно беспокойную.

Отмеченные результаты и последствия наглядно показали всю бессмысленность для официальных властей превращать таким путем дорожающий металл в падающие доллары. Во всяком случае золото, перешедшее через аукционы в частные руки, в конце 1980 г. стоило уже не 10, а почти 24 млрд. долл. Видимо, с учетом этих соображений золотые аукционы были прекращены, хотя, например, за руководством МВФ формально сохраняется право продолжать продажу металла из имеющегося запаса. II, по всей вероятности, они больше не возобновятся. 

В отличие от международных центров местные рынки чаще всего имеют дело, если можно так сказать, с «вторичным» материалом: на них обращается золото, уже имеющееся в стране, и перепродается металл, перед этим прошедший каналы международной торговли, — из новой добычи или из государственных и крупных тезаврационных запасов. Причем нередко золото из-за границы поступает по нелегальным маршрутам.

Для местной торговли более всего характерны мелкооптовые, и даже розничные сделки. Соответственно и металл, являющийся предметом купли-продажи, в преобладающей массе состоит из малоразмерных слитков — от 1 кг до 10 г и даже менее — и золотых монет самых различных типов. Обращается также золото в виде пластин, дисков, проволоки, а на некоторых рынках продаются и покупаются золотой песок и золотые самородки.

Если цены золота в международных центрах характеризуют общую мировую конъюнктуру в сфере частной торговли металлом, то котировки местных рынков прежде всего отражают специфическую экономическую и политическую обстановку каждой данной страны. Как уже отмечалось, доступность рынка, обеспеченность металлом, расстояние до источников снабжения, степень риска, физическая форма продаваемого золота, интенсивность государственного вмешательства в деятельность рынка, экономическое и валютно-финансовое положение, политические события — все это оказывает влияние на формирование цен местных рынков. В результате эти цены, как правило, отклоняются (иногда и значительно) от уровня цен международных рынков.

Самым крупным местным рынком считается Париж, что связано с его давней традицией обслуживать деятельность французских тезавраторов. Как известно, Франция до сих пор прочно удерживает мировое первенство по количеству золота, спрятанного в частных сокровищах. Если верить оценкам Ф. Пика, в этой стране в конце 1979 г. в частных руках находилось свыше 4,6 тыс. т золота в пересчете на чистый металл.

Французские крестьяне традиционно помещают в золото большую часть своих денежных сбережений, чаще всего, чтобы уклоняться от уплаты наследственных налогов. В этой связи в стране постоянно существует спрос на металл, особенно в форме золотых монет и мелких слитков. С другой стороны, длительные периоды инфляционного состояния денежного обращения обусловливают сохранение недоверия к бумажным деньгам даже во времена относительной стабильности франка. В результате многие другие слои населения, включая и крупную буржуазию, стараются по мере возможности превращать свои накопления в золото, даже пренебрегая выгодами от получения процентов.

Преобладающая масса операций с золотом концентрируется на Парижской бирже. Исходным моментом торговли является своеобразный «фиксинг», ежедневно проводимый биржевым комитетом с участием шести ведущих французских банков. Биржевой комитет с учетом имеющихся заявок устанавливает цены на стандартные слитки (по 400 унций), слитки весом в 1 кг и на золотые монеты, а конкретные сделки осуществляются специально на то уполномоченными маклерами. Помимо биржи, обслуживающей преимущественно крупную клиентуру, некоторая часть операций с золотом совершается отдельными брокерскими фирмами.

Следует подчеркнуть, что рынок золота в Париже, сугубо частный по своему характеру, всегда функционировал и продолжает функционировать под сильным влиянием государственных властей в лице Банка Франции. Правда, сам банк в рыночных операциях не участвует и прямо на рынок не выходит. Однако, поручая совершение нужных сделок частной банковской фирме, он таким путем имеет возможность воздействовать на рынок в желаемом направлении. В периоды обострения спроса банк обеспечивает рынок дополнительным металлом, предварительно придавая ему форму, наиболее приемлемую для покупателей. Как правило, это килограммовые слитки и золотые монеты «наполеондор» с датами чеканки до 1913 г. Если по тем или иным причинам, например вследствие ликвидации части тезаврационных запасов, на рынке возникает избыточное предложение, банк приобретает металл, чтобы при изменении конъюнктуры снова направить его па рынок.

Скупка золота по снижающимся ценам в периоды избыточного предложения и перепродажа его по более высоким ценам в периоды оживления спроса обеспечивают банку заметные прибыли.

На протяжении практически всего послевоенного периода французское правительство запрещало и до настоящего времени запрещает частный экспорт и импорт золота. Таким образом, парижский рынок формально нацелен на торговлю исключительно «внутренним» металлом с частичной подпиткой в лучшем случае из резервов центрального банка. На самом деле этот запрет существовал и существует лишь на бумаге. Главным объектом сделок в Париже всегда было контрабандное золото. Оно регулярно переправляется в страну по хорошо налаженным нелегальным маршрутам, в основном из Швейцарии, а также из Бельгии и Италии.

Понятно, что риск контрабанды учитывается в цене, в связи, с чем котировки парижского рынка обычно находятся на более высоком уровне, чем, скажем, в Лондоне или Цюрихе. Кроме того, парижские цены повышаются из-за налога, который стал взиматься со всех сделок с золотом, начиная с января 1977 г.

Второй по величине местный рынок золота — Бомбей. Этот один из крупнейших центров торговли золотом в Азии известен и тем, что до сих пор он относится к категории «черных» рынков, поскольку правительство Индии запрещает иметь в частной собственности золотые слитки и монеты, не заявленные властям, не разрешает торговать ими и допускает частный экспорт и импорт золота только по специальным лицензиям. Тем не менее, практика деятельности бомбейского рынка наглядно показывает, как нарушаются и обходятся все эти запреты и ограничения.

Свободная торговля высокопробным металлом в Бомбее официально была запрещена еще в конце 1962 г., однако это, по существу, никак не сказалось на активности рынка. Индийские власти оказались бессильными помешать развертыванию нелегальных сделок, и любой клиент, желающий приобрести или продать желтый металл, может сделать это в Бомбее почти с такой же легкостью, как и на рынках со свободным режимом. Правда, текущие котировки нигде не публикуются, но устная информация поставлена так, что заинтересованные лица всегда точно знают уровень рыночной цены.

Объективная необходимость существования, вопреки официальным запретам, активного и регулярного частно-рыночного механизма, причем не только в Бомбее, но и в ряде других городов Индии, вытекает из той особой и несколько парадоксальной роли, которую играет золото в жизни индийской нации. В силу специфических экономических условий, религиозных традиций и бытовых обычаев в Индии на протяжении многих веков накопилась огромная масса желтого металла, причем часть его рассредоточена среди самых широких слоев населения. «В Индии, — пишет уже упоминавшийся Д. Коэн, — этой одной из беднейших стран мира, практически каждая семья, какой бы неимущей она ни была, владеет небольшим количеством золота».

Индийские крестьяне, если удается урожайный год, спешат обратить полученные доходы в золотые украшения, чтобы в случае недорода продать их и таким образом выжить. Изготовлением и переплавкой этих примитивных изделий из золота, где главное — все металла, а не работа, в Индии занимается около полумиллиона ремесленников-ювелиров. Поступающее к ним «свежее» сырье имеет своим исходным пунктом нелегальные местные золотые рынки во главе с Бомбеем.

Другая распространеннейшая сфера потребления желтого металла — приданое и свадебные подарки, поскольку по укоренившимся обычаям и то, и другое обязательно должно включать высокопробные золотые украшения. Можно себе представить, сколько на это требуется золота, если учесть, что в Индии ежегодно заключается 5—6 млн. браков и что типичный набор украшений для невесты (ожерелье, серьги, кольцо, браслет) весит 4 толы (1 тола = 11,664 г).

О том, сколько всего скопилось золота у индийского населения, имеются самые приблизительные догадки. Последняя официозная оценка была сделана двадцать пять лет назад, в 1958 г., индийские центральные банковские органы считали тогда, что частные запасы золота в стране достигают примерно   105 млн. унций, т. е. около 3,3 тыс. т. Экспертная оценка, относящаяся к концу 1981 г., показывает величину порядка 170 млн. унций, или 5,3 тыс. т. И эти накопления продолжают возрастать.

Нелегальным золотым «бизнесом» в Индии заправляют два подпольных синдиката, разделившие страну на четыре зоны с центрами торговли в Бомбее (ведущий рынок), а также в Дели, Мадрасе и Калькутте. Через эти синдикаты организуются контрабандный ввоз золота из-за рубежа, перепродажа его местным торговцам, дальнейшее продвижение металла до конечного потребителя.

Главный пункт снабжения индийских рынков контрабандным золотом — Дубай, одно из княжеств на Персидском заливе, входящее в состав Объединенных Арабских Эмиратов. Ежегодно многие десятки тонн металла в виде небольших слитков по 10 тол и золотых монет вполне легально завозятся туда из европейских центров, прежде всего из Цюриха и Лондона, чтобы затем уже по тайным маршрутам перекочевать на индийские «черные» рынки.

В обход закона идет и оплата этой контрабанды: либо серебром, которое в Индии стоит дешевле, чем на мировом рынке, либо нелегально приобретенной иностранной валютой, либо, наконец, доходами, получаемыми за границей индийцами-эмигрантами. Последним более выгодно передавать заработанную валюту представителям «золотых» синдикатов, гарантирующих выплату, соответствующих сумм родственникам в индийских рупиях, нежели переводить эти деньги в страну по официальному курсу.

Как уже отмечалось, попытки государственных властей Индии пресечь нелегальную торговлю золотом неизменно кончаются неудачей. Поэтому официальные органы вынуждены закрывать глаза на незаконную деятельность золото-торговцев, продолжающих извлекать из этого крупные барыши.

Приобретение золотых монет, Торговля особенно мелкими и средними золотыми монетами собственниками, всегда было излюбленным способом накопления частных тезаврационных сокровищ. На современном этапе в связи с развитием инфляции и отменой в ряде стран ограничений на покупку монет этот процесс значительно активизировался. «В США,— отмечает, например, «Бизнес уик», — помещение наличных средств в золотые монеты является наиболее широко распространенным методом инвестиций в золото».

Оптовые партии золотых монет продаются и покупаются наряду со слитковым металлом почти на каждом более или менее значительном рынке. Розничной торговлей занимаются банки, специализированные нумизматические фирмы, иногда ювелирные магазины. В некоторых странах золотые монеты распространяются через систему посылочной торговли. Ведущими рынками золотых монет считаются Цюрих, Лондон, Париж, Нью-Йорк, Брюссель. До 1980 г. крупные продажи осуществлялись во Франкфурте на Майне, однако в связи с распространением на эти сделки налога с оборота объем операций резко сократился.

Золотые монеты, с точки зрения приобретателей, обладают рядом преимуществ по сравнению со слитками и другими разновидностями золота. Прежде всего, для монет характерна количественная и качественная определенность, и в этом отношении они не нуждаются в какой-либо дополнительной проверке. В подлинной золотой монете само собой гарантируется надлежащий вес и проба металла, так что ее покупатель может считать себя достаточно надежно застрахованным от злоупотреблений со стороны продавца. «Правительства обманывают только владельцев бумажных денег и облигаций, — подчеркивает Ф. Пик, — однако они редко осмеливаются чеканить золотые монеты, содержащие меньшее количество граммов золота, чем полагается по закону».

Золотые монеты, как правило, обладают небольшим весом, имеют, за исключением редких коллекционных экземпляров, сравнительно умеренную стоимость и поэтому более доступны для лиц с относительно меньшим достатком. Золотое сокровище в виде монет легче делить, хранить, транспортировать, прятать. Последнее обстоятельство особенно важно для тех случаев, когда владельцы пытаются укрыть накопленные богатства от налогов на наследство.

Монетам может отдаваться предпочтение перед золотыми слитками из-за существующего режима налогообложения. В некоторых странах золотые монеты по традиции считаются деньгами; поэтому сделки с ними освобождаются от косвенных налогов, а при вывозе за границу эти монеты не облагаются таможенными пошлинами. Слитковое золото, напротив, рассматривается как товар и на этом основании привлекается к обложению либо внутренними акцизами, либо таможенными сборами.

Помимо тезавраторов, чьи сделки доминируют на рынках, регулярный спрос на золотые монеты, особенно на более редкие разновидности, предъявляют коллекционеры-нумизматы. В ряде стран монеты приобретаются для украшений, а также широко используются в качестве подарков. До недавнего времени в Саудовской Аравии и некоторых княжествах Персидского залива иностранные золотые монеты, главным образом английские, употреблялись как настоящие деньги во внутреннем денежном обращении, однако сейчас эта практика прекращена.

Золотые монеты, служащие предметом купли-продажи в странах капитализма, подразделяются на три основные группы.

Первая группа включает монеты старой чеканки — их можно назвать традиционными, — которые были выпущены в те времена, когда в капиталистических странах существовало металлическое обращение. Остатки этих монет, уцелевших от переплавки после отмены золотомонетного стандарта, попадают на рынки либо из центральных банков и других государственных учреждений, где они осели после изъятия из внутреннего оборота, либо из частных сокровищ, либо из коллекций нумизматов. Эта же группа охватывает монеты «новоделы», т. е. монеты современного производства, которые чеканятся по старым образцам (иногда с новыми датами) многими официальными монетными дворами и отдельными частными фирмами. Не имея никакого отношения к денежному обращению, «новоделы» специально предназначаются для продажи на золотых рынках с целью получения разницы между ценой монеты н стоимостью слиткового металла.

Весовые и качественные характеристики традиционных монет хорошо известны тезавраторами, они к ним привыкли и на протяжении многих лет не пользуют для своих нужд. Обычно каждый золотой рынок оперирует с определенным, излюбленным типом монет. Наиболее распространен английский золотой соверен — монета номинальным достоинством в 1 ф. ст., содержащая 7,322 г чистого золота. Соверены старой и новой чеканки являются типичными монетами сделок на рынках европейских стран (Греции, Италии, Испании, Португалии, Швеции), они популярны на рынках Ближнего Востока и пользуются спросом в ряде стран Азии и Дальнего Востока.

Французские тезавраторы, хранящие значительную часть своих огромных сокровищ в виде золотых монет, отдают предпочтение французской 20франко вой монете «наполеондор», содержащей 5,807 г чистого золота. Наполеондорами активно торгуют также в Бельгии и в некоторых других близлежащих странах. Значительной популярностью на европейских рынках пользуются старые германские монеты в 20 рейхс-марок, монеты бывшего Латинского монетного союза, швейцарские 20-франковые «вреиели».

Американская 20долларовая монета «дабл игл» с золотым содержанием 30,09 г широко распространена на рынках США и Канады, а также служит предметом сделок на рынках некоторых азиатских и латиноамериканских стран. На многих рынках Южной Америки совершаются крупные операции с мексиканской золотой монетой «сентенарио» достоинством в 50 песо, которая содержит 37,5 г чистого золота и регулярно чеканится с 1931 г. (к настоящему времени их реализовано свыше 17 млн. штук).

Вторую группу составляют так называемые «слитковые» монеты — одно из новейших изобретений современных золото-торговцев. Монетами их считать можно только условно. Фактически это золотые слитки, которым приданы форма и юридический статус монеты, но на которых вместо номинала указывается весовое содержание металла, обычно в круглых величинах (унция или ее доли). Для тезавраторов, покупающих золото как таковое, подобные золотые «гирьки» очень удобны, и поэтому «слитковые» монеты быстро приобрели популярность, потеснив многие типы «традиционных» монет. К слитковой группе, для которой имеет значение только вес металла, можно отнести также золотые медали массового производства и монеты частной чеканки, имитирующие некоторые традиционные образцы.

Бесспорным фаворитом на нынешних золотых рынках выступает южноафриканский «крюгеррэнд» — слитковая монета, содержащая ровно 1 унцию чистого золота. Решение о крупномасштабном производстве и распространении этого изделия было принято золотопромышленниками ЮАР еще в конце 60-х годов. Цель заключалась в том, чтобы обеспечить устойчивый спрос со стороны широких слоев средних и мелких тезавраторов при одновременном сокращении поставок на рынок слиткового металла. И то и другое должно было оказывать повышательное давление на цену золота.

Первые партии «крюгеррэндов» были проданы в 1970 г., а за последующие десять лет общий объем реализации превысил 30 млн. экземпляров (935 т чистого золота). Суммарная выручка от их продажи составила 7,3 млрд. долл. 

Для продвижения «крюгеррэндов» на рынки создана специализированная торговая фирма «Интер голд», пайщиками которой состоят все золотодобывающие компании ЮАР. «Интерголд» имеет главную контору в Женеве и отделения еще в 9 городах Европы, Азии, Северной Америки. Через эти пункты «крюгерранды», отчеканенные на монетном дворе в Претории, передаются оптовым посредникам — банкам и золото-торгующим фирмам, организующим их дальнейшее распределение. Благодаря хорошо поставленной рекламе и налаженному снабжению, ЮАР в последнее время удается ежегодно сбывать таким путем по 3—4 млн. экземпляров. Рекордным оказался 1978 г., когда было продано свыше 6 млн. штук (27 % всей годовой добычи ЮАР).

В результате роста цены золота «крюгеррэндьт» сильно вздорожали: для приобретения одной монеты в настоящее время надо располагать несколькими сотнями долларов. «Несомненно, что при текущей цене золота, — замечает в связи с этим бывший президент Горной палаты ЮАР Д. Этередж, — «крюгеррэнд» оказался за пределами досягаемости для многих людей, и что он больше не в состоянии выполнять одну из своих наиболее важных функций, а именно обеспечивать для рядового обывателя легко доступное и посильное средство обладания золотом».

Поэтому, чтобы вновь «опуститься» до уровня мелкого накопителя, «крюгеррэнд» раздробили на части. С 1980 г. в оборот поступили его уменьшенные разновидности, содержащие по 0,50, 0,25 и 0,10 унции чистого золота. Эти «минирэнды» ценятся соответственно в 2 раза, 4 раза и 10 раз дешевле базовой монеты.

Примеру ЮАР следуют некоторые другие страны. Африканское государство Свазиленд выпускает золотые монеты «свази» весом по 1 и по 0,5 унции с параметрами, аналогичными «крюгеррэнду». В 1979 г. канадские власти приступили к массовой чеканке и продаже без номинальной монеты «кленовый лист», которая также содержит 1 унцию чистого золота. Пятилетняя официальная программа США предусматривает выпуск в 1980—1984 гг. 10 золотых медалей с золотым содержанием в 1 унцию (2,5 млн. штук) и 0,5 унции (5 млн. штук) с изображением выдающихся деятелей американского искусства. На изготовление этих медалей будет израсходовано почти 156 т чистого металла. В 1981 г. Мексика начала чеканку слитковых монет с золотым содержанием в 1, 0,5 и 0,25 унции по образцу своей популярной монеты «сентенарио», но с указанием веса вместо номинала.

К третьей группе относятся золотые люнеты нумизматического назначения, т. е. те гораздо менее распространенные экземпляры, которые служат предметом коллекционирования. Конечно, пополнение нумизматической коллекции золотых монет — это тоже область частной тезаврации, причем доступная лишь богатым собственникам. Однако в данном случае на первый план интересов приобретателей выходит не само золото как драгоценный металл, а именно монета с ее историей появления и особенностями производства и обращения. Нумизмата обычно волнует не столько материал, из которого изготовлена монета, сколько ее редкость, сохранность, сюжет, принадлежность к избранной теме коллекционирования.

Количество типов золотых монет, относящихся к нумизматической группе, исключительно велико, поскольку сюда входят как образцы эмиссий, осуществленных на протяжении многих веков со времени начала золотого обращения, так и разнообразные современные выпуски юбилейных и памятных монет, специально предназначенных для коллекционирования. Но по числу обращающихся на рынке экземпляров они намного уступают другим разновидностям. Такая ситуация вполне понятна: если традиционные и слитковые монеты рассчитаны на массовых потребителей, то нумизматический материал поглощается сравнительно узким кругом наиболее имущих коллекционеров.

Например, в 1977 г. 43 страны капиталистического мира осуществили 83 выпуска юбилейных и памятных золотых монет общим тиражом 650 тыс. экземпляров. Это, конечно, небольшой объем по сравнению с миллионами слитковых монет и многими сотнями тысяч «новоделов» традиционных типов, выпускаемых для нужд рядовых тезавраторов.

Среди коллекционных эмиссий встречаются настоящие курьезы. Так, в том же 1977 г. власти Багамских островов выпустили в качестве «законного платежного средства» 86 золотых монет 916 пробы весом по 407 с лишним граммов, диаметром 72 мм и толщиной более 5 мм. По средней рыночной цене 1980 г. только металл, израсходованный на изготовление такой золотой «шайбы», стоил почти 7400 долл. Искусственность подобной нумизматической «редкости» очевидна, но что не делается в мире капитала, чтобы угодить вкусам избранных толстосумов?

Сколько всего находится золотых монет и медалей

Объемы продаж в рыночном и цены обороте, этого, конечно, никто не знает даже приблизительно. Имеются лишь сведения о ежегодном расходовании золота на их изготовление. И если верить таким данным, собираемым и публикуемым фирмой «Консоли дейтед голд филдз», эта специфическая сфера регулярно поглощает, особенно в последние годы, многие сотни тонн металла, а реализация вновь изготовленных золотых монет и медалей занимает все более заметное место в общем притоке золота в мировой оборот.

Всего за период 1968—1980 гг. в капиталистических странах было перечеканено в монеты и медали примерно 2,5 тыс. т золота, причем почти половина пришлась на последние пять лет. И все это количество, в общем-то, было реализовано. Если в начале 70-х годов в совокупном объеме рыночных продаж золота монеты и медали занимали около 6 %, то к концу десятилетия их доля уже стала превышать 20 %. Развитие этой тенденции в большой степени связано с внедрением в золото-торговлю слитковых монет, и в первую очередь южноафриканских «крюгеррэндов».

Слитковые монеты, безусловно, преобладают среди изделий новой чеканки. Например, подсчеты, относящиеся, правда к 1977 г., показывают, что из общего объема, перечеканенного в капиталистических странах золота в количестве 193 т на официальную и частную чеканку слитковых монет и медалей было израсходовано 139 т, или 72 %, на «новоделы» традиционных типов — около 46 т (24 %) и лишь немногим более 7 т (4 %) ушло на изготовление нумизматических монет.

Особые «потребительские» свойства, о которых говорилось выше, обусловливают существование постоянного лажа, или премии на золотые монеты и медали, т. е. более высокой стоимости весовой единицы металла в форме этих изделий по сравнению со стоимостью золота в слитках. Покупатели, предпочитающие монеты и медали, вынуждены платить за содержащийся в них металл дороже, чем при покупке слиткового золота. Официальные власти или частные фирмы, изготовляющие и продающие золотые монеты и медали, получают от этого определенную прибыль.

Величина премии на золотые монеты зависит прежде всего от конкретных условий функционирования того или иного рынка: режима и порядка торговли, каналов снабжения, налогового «климата». Большую роль играют и такие специфические факторы, как привычки и вкусы покупателей, местные обычаи и традиции. Вместе с тем можно выделить две более общие тенденции, характеризующие уровень премии па золотые монеты в современных условиях: во-первых, устойчивое сохранение значительно более высокого уровня премии по большинству традиционных монет в сравнении со слитковыми монетами; во-вторых, отчетливое сокращение размера премий за последние годы практически по всем видам золотых монет.

Первая тенденция непосредственно вытекает из самой сущности слитковых монет, которые, как об этом упоминалось, выпускаются с целью поддержания сбыта золота при одновременном сокращении его поставок на оптовые слитковые рынки. Поэтому получение дополнительных доходов против слитковых продаж — в данном случае вовсе не самоцель. Впрочем, при многомиллионных тиражах даже 2—3процентная премия обеспечивает весьма ощутимые прибыли. Так, по свидетельству газеты «Файнэншл тайме», общая сумма премий, полученная южноафриканскими золотопромышленниками от реализации «крюгеррандов.» в 1980 г., достигла почти 100 млн. долл.

Что касается второй тенденции, то на уменьшении размера премий, с одной стороны, заметно сказывается конкуренция слитковых монет, которые в массовых масштабах выбрасываются на рынки и в ряде случаев вытесняют традиционные монеты с более высоким уровнем лажа. Такое происходит, например, на рынках США, где «крюгерранды» успешно соперничают с американской монетой «дабл игл» и мексиканскими «сентеиарио».

С другой стороны, на сокращение величины премий сильно повлияло быстрое повышение рыночной цены золота. В условиях вздорожания металла многие приобретатели принуждены отказываться от привычных и излюбленных типов монет и обращаться к другим более дешевым их разновидностям. Типичной в этом отношении является история со старой немецкой монетой в 20 рейхс-марок. Эта монета, содержащая 7,168 г чистого золота, издавна пользовалась популярностью и повышенным спросом в Западной Германии, где среди зажиточных семейств традиционно было принято дарить ее своим близким на рождественские праздники. Однако в связи с растущей дороговизной желтого металла приобретение такого сувенира становилось все более накладным делом. В 1976 г. монета обходилась примерно в 60 долл., и если бы уровень спроса, а, следовательно, уровень премии на нее сохранился, то за нее пришлось бы платить уже свыше 230 долл., в 1979 г. н 260 долл., в конце 1980 г. А тут еще установление налога на торговлю золотыми монетами! Естественно, что в этой обстановке интерес к имперским «кругляшам» резко понизился, и премия на них, достигавшая в начале 70-х годов 150—200 %, упала до ничтожной величины в 5—8 %.

В заключение несколько слов о ценах на нумизматические монеты из золота. Торговля этим коллекционным материалом, в общем, сходна с торговлей предметами искусства и антикварными изделиями, где конъюнктура и уровень цен во многом зависят от редкости и художественной ценности образцов, а  зачастую и от капризов моды. Поэтому в отличие от других типов нумизматические монеты (и медали) не имеют регулярных рыночных котировок, хотя, разумеется, их цены всегда, а редких экземпляров особенно, намного превышают стоимость содержащегося в них металла.

Биржевые сделки в области международной золото торговли — это широкое развитие операций по купле-продаже металла на срок на товарных биржах. Биржевые сделки с золотом с целью получить выгоду или избежать потерь в результате игры цен были немыслимы в условиях полноценного золотого обращения — на биржах можно было торговать чем угодно, но только не реально обращающимися деньгами, которые имели твердую «цену».

Примерно так же обстояло дело и при постоянной официальной цене золота, поскольку и в этом случае отсутствовала главная движущая сила биржевой торговли—       кбания цен. Так называемые сделки на срок, практиковавшиеся, например, на рынках золота в Лондоне и Цюрихе, в отличие от регулярных биржевых операций означали лишь отсрочку в поставках купленного металла, а ценовые разницы при этих сделках ограничивались процентами за время отсрочки в пользу продавца.

Ситуация коренным образом изменилась в связи с ликвидацией официальной цены и переключением торговли золотом на частно-рыночную основу. Уже в 1972 г. на товарной бирже канадского города Виннипега начались операции с золотом на срок наряду с такими типичными для этой биржи товарами, как пшеница, кукуруза, лес. Вслед за отменой ограничений на владение золотом в США с конца 1974 г. развернулись операции с желтым металлом на американских товарных биржах.

В 1978 г. к биржевым операциям с золотом приступили в Сиднее (Австралия) и в Сингапуре, в 1980 г. — в Гонконге, в 1981 г. — в Сан Паоло (Бразилия). В 1982 г. начали действовать золотые биржи в Токио и Лондоне, после чего биржевая торговля золотом стала такой же кругосветной и круглосуточной, как и торговля на рынках наличного металла.

Главное отличие биржевых операций на срок от сделок по купле-продаже наличного металла состоит в том, что предметом торговли на бирже является не сам физический металл, немедленно меняющий владельцев, а так называемый контракт — юридическое обязательство о поставке определенного количества золота через какое-то время (обычно фиксируется месяц поставки) по цене, согласованной в момент совершения сделки. Лишь при наступлении этого срока покупатель контракта может получить причитающийся ему металл, а продавец обязан передать его за указанную в контракте цену.

Если за истекшее время рыночная цена золота повысится, покупатель получит выигрыш, поскольку приобретенный им металл будет стоить дороже, чем он заплатит по контракту, тогда как продавец, естественно, проиграет. При понижении цены золота сделка завершится обратным результатом. В этом, собственно, и состоит основной смысл биржевой торговли золотом, как, впрочем, и любых других сделок на товарных и фондовых биржах капиталистического мира.

Следует, однако, заметить, что если дельцы, оперирующие на биржах с сырьевыми, сельскохозяйственными и другими подобными товарами, обычно доводят заключенные контракты до конца, т. е. фактически передают и получают проданные и купленные ценности в натуральной форме, то участники биржевых сделок с золотом, как правило, поступают иначе. Поскольку большинство из них интересуется лишь денежным результатом, они в зависимости от движения конъюнктуры чаще всего досрочно ликвидируют содержащиеся в контрактах обязательства (по биржевой терминологии «закрывают позиции»), совершая противоположно направленные операции. Таким путем, например, при повышательной тенденции покупатели стремятся получить причитающийся им выигрыш, досрочно продавая контракты по возросшей цене. Наоборот, при движении цены вниз заработать могут продавцы, заранее ликвидирующие свои позиции путем покупки контрактов на той же бирже и на тот же срок.

В итоге подавляющее большинство биржевых контрактов взаимно погашается до наступления срока их выполнения, и фактическое перемещение золота из рук в руки ограничивается сравнительно небольшими количествами. По свидетельству газеты «Файнэншл тайме», из общего количества контрактов, заключаемых при торговле золотом на американских товарных биржах, реально завершается поставкой металла менее 1 %.

Наибольший объем биржевых сделок сосредоточен в США. «Теперь, когда торговля золотом на биржах стала реальностью, — отмечается в одном американском издании,— биржевая торговля превратилась в наиболее популярный метод спекуляции с золотом. И поскольку Соединенные Штаты имеют больше налаженных бирж, чем Западная Европа, не говоря уже о наибольшем в мире числе потенциальных спекулянтов, именно США выступают в качестве главного мирового центра биржевых операций с желтым металлом».

Торговля золотыми контрактами организована на двух биржах в Нью-Йорке и на трех биржах в Чикаго, однако решающая роль в этом бизнесе принадлежит нью-йоркской Товарной бирже и чикагской Торговой бирже. Указанные два гиганта концентрируют у себя 95 % всех биржевых операций с золотом на территории Соединенных Штатов.

Обе биржи торгуют стандартизированными контрактами по 100 унций (около 3,1 кг) золота 995 пробы, причем нью-йоркская больше сориентирована на международную, тогда как чикагская — преимущественно на внутреннюю, американскую клиентуру. Благодаря активности этих центров объем сделок с золотом на американских биржах в 1981 г. превысил уровень 1975 г. почти в 15 раз.

Важно подчеркнуть, что приведенные данные об объеме биржевых сделок в пересчете на физический металл ни в коем случае нельзя сравнивать и тем более суммировать (как это иногда пытаются делать некоторые авторы) с показателями реальной международной циркуляции золота. Эти цифры, в самом деле, свидетельствуют об интенсификации биржевой торговли, особенно в связи с резкими и неупорядоченными колебаниями рыночных цен на драгоценный металл. Но они в силу действия механизма досрочной ликвидации биржевых контрактов не имеют ничего общего с реальным перемещением золота от владельца к владельцу или из страны в страну.

Например, в 1981 г. на нью-йоркской бирже «Ко мэкс» было заключено 10,4 млн. контрактов о купле продаже золота на срок, что в пересчете на металл составило свыше 32 тыс. т. Однако к концу года с «открытыми позициями», т. е. не ликвидированными противоположно направленными операциями, оставалось лишь 179 тыс. контрактов с содержанием металла около 558 т. А поскольку имелось в виду, что подавляющее большинство из них будет закрыто в следующем году встречными сделками также без участия металла, биржа, на случай реального выполнения некоторого количества контрактов, располагала небольшим запасом наличного золота (около 74 т), который считался вполне достаточным для поддержания нормальной деятельности.

Практическая деятельность золотых бирж, если судить по американскому опыту, характеризуется следующими основными чертами.

1.         Торговля золотом на срок регулируется точно теми же правилами и обычаями, которые установлены для всех остальных товаров, включенных в биржевой оборот. Участники сделок — продавцы и покупатели— друг с другом не встречаются и никаких дел друг с другом не имеют, хотя ни одна продажа не может быть совершена без одновременной покупки на тех же самых условиях. Все операции ведутся через членов биржи — брокерские фирмы, которые принимают поручения на куплю или продажу, передают их маклерам, непосредственно работающим в биржевом зале, регистрируют состоявшиеся сделки, учитывают результаты колебаний цены в течение действия контрактов (прибыли или потери) и, наконец, окончательно рассчитываются с клиентами. В итоге каждый продавец и каждый покупатель в отдельности взаимодействует только с биржей и только с ней завершает все расчеты, получая выигрыш или оплачивая убытки. Подобный механизм не только технически удобен с точки зрения быстроты совершения операций и осуществления соответствующих денежных платежей. Солидарная ответственность посредников — членов биржи повышает гарантию того, что интересы клиентов будут надлежащим образом соблюдены и обеспечены.

2.         При каждой новой сделке ее участник, будь то продавец или покупатель, обязан уплатить своему брокеру так называемый «залоговый депозит» — денежный взнос, гарантирующий выполнение «правил игры» на бирже. Величина первоначального взноса составляет лишь небольшую часть от общей стоимости контракта, обычно не более 10 %, а иногда и меньше. Например, осенью 1981 г. «залоговый депозит» на нью-йоркской бирже «Крмэкс» равнялся 2500 долл., а на чикагской ИММ— 1500—2000 долл.   С точки зрения использования денежных капиталов клиентов такой порядок обеспечивает биржевым операциям определенные преимущества по сравнению с куплей продажей наличного металла. При наличной сделке покупатель должен сразу оплатить всю стоимость приобретаемого золота, а затем еще в течение какого-то времени нести расходы по хранению и страхованию. При биржевой покупке металла на тот же срок первоначально оплачивается небольшая его доля, тогда как остальные деньги временно могут быть использованы в ином месте и приносить доход. Но, с другой стороны, всегда существует риск, что развитие биржевой конъюнктуры может пойти в неблагоприятном для участников направлении — падение цен для покупателей или повышение цен для продавцов. Чтобы гарантировать себя от возможной неплатежеспособности клиента при завершении сделки, брокеры располагают правом требовать от теряющей стороны уплаты дополнительных депозитов в размере предполагаемых потерь:          по 100 долл., на каждый доллар отклонения текущей котировки  от первоначальной цены контракта. Понятно, что на этот случай участники биржевых операций должны резервировать необходимые денежные средства; иначе сделка будет расторгнута без возмещения понесенных расходов.

3.         Современные золотые биржи действуют на принципе клиринговой палаты. Все сделки, заключенные в течение дня, и все изменения в стоимости контрактов, возникающие под влиянием колебаний цены, ежедневно подвергаются клиринговому зачету между брокерами — членами биржи. В ходе зачета определяется объем «открытых позиций», т. е. число оставшихся в силе контрактов, подлежащих последующему исполнению или погашению встречными сделками, их новая стоимость исходя из изменившейся цены, величина возникших в связи с этим потерь и выгод. Тут же происходит расчет: брокеры, чьи клиенты проиграли, уплачивают соответствующие суммы брокерам, чья клиентура оказалась в выигрыше.

Таким путем поддерживается платежеспособность биржи. У одних брокеров собираются денежные фонды, необходимые для расплаты с преуспевшими участниками, тогда как другие брокерские фирмы получают основание взыскать эти средства с участников, потерпевших в биржевой игре неудачу.

Среди клиентов золотых бирж четко различаются две группы. С одной стороны, это — спекулянты, как правило, не имеющие дела со сферой золота, но располагающие денежными капиталами и пускающие их в биржевой оборот с целью извлечения прибыли. Таких клиентов на золотых биржах большинство. С другой стороны, куплей-продажей биржевых контрактов занимаются предприниматели — производители и потребители золота, прибегающие к этим операциям для того, чтобы оградить себя от неблагоприятных последствий постоянных колебаний цены на металл. Их обычно именуют «хеджерами» (по-английски «хедж»—ограда), а совершаемые ими сделки — «хеджированием».

Типичный образец хеджирования — сделки ювелирных фирм, выполняющих заказы по предварительно согласованным твердым ценам. Предположим, что некая фирма «Браун» в марте договаривается изготовить к рождественским праздникам партию золотых браслетов с общим расходом 1000 унций чистого золота  исходя из фиксированной цены поставки по 510 долл., за унцию. Чтобы застраховаться от возможных ценовых колебаний, «Браун» тут же покупает на бирже 10 декабрьских контрактов (по 100 унций каждый) по цене 500 долл., за унцию.

Если цена золота пойдет вверх и эти контракты будут котироваться в ноябре по 550 долл., «Браун» досрочно их продаст и реализует выигрыш в размере 50 долл., на каждую унцию. Тогда он может купить необходимый ему для изготовления браслетов металл даже по 560 долл., за унцию и все равно не понесет убытка. Если цена золота понизится, и декабрьские контракты будут продаваться в ноябре по 450 долл., «Браун» потерпит на бирже ущерб в размере 50 долл., на каждой унции. Однако он его перекроет за счет того, что металл, требуемый для выполнения заказа, будет куплен дешевле, чем фиксированная цена поставки, скажем, по 460 долл., за унцию.

Другой пример хеджирования — страхование размера валютной выручки производителями золота. В условиях сильных и непредсказуемых колебаний реализационной цены к этим операциям подключается все большее число золотодобывающих предприятий, в частности с 1981 г. срочные биржевые сделки разрешено совершать золотым рудникам ЮАР. Обращаясь к услугам биржи, золотопромышленники обеспечивают свои интересы путем продажи золотых контрактов в таких количествах и на те сроки, которые соответствуют их наметкам о ходе будущей добычи.

Если за это время реализационная цена понизится, добытый металл придется продавать с определенными потерями. Однако понесенный ущерб будет компенсирован теми биржевыми доходами, которые  всегда получают продавцы, когда биржевые котировки движутся вниз. При повышении цены золотопромышленники как продавцы контрактов, естественно, понесут на бирже потери, но это не ущемит их денежных интересов, поскольку они получат более высокую выручку при продаже наличного металла. «Можно утверждать, — замечает газета «Файнэншл тайме», — что золотые рудники, которые пренебрегают хеджированием, это как раз и есть настоящие игроки, подвергающие риску финансовое благополучие компании».

Таким образом, «хеджеры», занимаясь биржевой торговлей, в принципе не гоняются за прибылью. Их главная задача — подстраховаться, чтобы, по крайней мере, остаться «при своих». Совершенно иными соображениями руководствуются биржевики-спекулянты. Их единственная цель — извлечь из биржевой игры как можно больше прибыли, и здесь все зависит от величины вкладываемых капиталов и профессионального умения использовать биржевой механизм, чтобы обогатиться за счет более слабого соперника.

Причем в отличие от производителей и потребителей золота, имеющих дело с реальным металлом и в общем заинтересованных в относительной упорядоченности рыночной ситуации, биржевые спекулянты, фактически торгующие «воздухом», делают главную ставку на ее подвижность и изменчивость. Для них неважно, куда идет цена. Важно, чтобы она колебалась: и чем сильнее, тем лучше. Отсюда вытекает специфичность котировок современных золотых бирж. Нередко они определяются не столько влиянием фундаментальных факторов мировой золотой конъюнктуры, сколько корыстными мотивами и действиями наиболее богатых и ловких спекулянтов. Последнее обстоятельство вносит серьезный дестабилизирующий элемент в систему капиталистической золото-торговли. Раньше, когда американские золотые биржи только разворачивали свои дела, исходной базой их котировок всегда была лондонская цена плюс некоторая премия, изменявшаяся в зависимости от срока сделок и уровня процентной ставки. В настоящее время в условиях широчайшего развития биржевой торговли ни одни рынок наличного металла, включая Лондон и Цюрих, не станет совершать операций, не учитывая цен Нью-Йорка или Чикаго, где они теперь, по существу, формируются самостоятельно и зачастую вне связи с тенденциями и событиями в мире золота.

Еще в 1979 г. влиятельная французская газета «Монд» писала, что «спекуляция с золотом в США из-за существования срочного рынка представляет собой наибольшую опасность для всей международной валютной системы и так подвергающейся серьезным напряжениям».

Эта оценка, может быть, с некоторыми коррективами сохраняет свою обоснованность и на нынешнем этапе. Новые явления в капиталистической торговле золотом приносят миру капитализма новые осложнения. 

Назад | | Вверх