Статью подготовила ведущий эксперт-экономист по бюджетированию Ошуркова Тамара Георгиевна. Связаться с автором
Дефолт по ГКООФЗ и последовавший за ним финансовый кризис нанесли наиболее сильный удар по главным участникам рынка — нерезидентам и российским коммерческим банкам. В результате дефолта в государственных ценных бумагах было заморожено свыше 13 млрд., долл., вложенных иностранными инвесторами.
Нерезиденты были вынуждены участвовать в реструктуризации государственного долга на самых невыгодных условиях. Мало того, что их вложения обесценились в результате резкого роста курса доллара примерно в 4,5 раза, они даже и эти средства не могли свободно репатриировать за рубеж. Российские участники рынка ГКООФЗ после конвертации этих государственных ценных бумаг в новые могли продать их. Вырученные от этого деньги они вкладывали в государственные и корпоративные облигации, акции, векселя, иностранную валюту.
Иностранные инвесторы были лишены и этой возможности. Они имели право продать конверсионные госбумаги, а полученные деньги вложить лишь в ГКО ОФЗ и акции российских эмитентов. Позднее нерезиденты получили возможность вкладывать капиталы и в корпоративные облигации. Если же иностранные инвесторы не желали вкладывать деньги в эти инструменты, то они обязаны были помещать их на счета типа «С». С этих счетов деньги могли быть взяты лишь на покупку указанных инструментов или на участие в аукционах по конвертации рублевых средств в свободно конвертируемую валюту.
Эти аукционы проводились раз в два месяца. На каждом из них можно было обменять рубли на СКВ в размере не более 50 млн. долл., (сравните это с замороженными в государственных ценных бумагах более 13 млрд., долл.). Фактически иностранные капиталы, вложенные в ГКООФЗ, оказались замороженными в России на многие годы.
Российские коммерческие банки — владельцы ГКО ОФЗ, хотя и имели большую свободу действий, чем нерезиденты, оказались в еще более сложном положении. Если нерезиденты были кредиторами государства через механизм ГКООФЗ, то банки были, с одной стороны, кредиторами государства, с другой — заемщиками у физических и юридических лиц.
Большинство банков не смогло справиться с возникшим во время паники на рынке массовым отзывом клиентами своих вложений. Вся система коммерческих банков России оказалась на краю пропасти. Центральный банк РФ вынужден был прибегнуть к двум мерам: перевести валютные вклады населения из коммерческих банков в Сбербанк и оплатить их вкладчикам из своих ресурсов; выдать кредиты целому ряду крупнейших коммерческих банков. Это спасло банковскую систему от краха.
Однако большинство коммерческих банков находились в состоянии предбанкротства. Центральный банк отозвал сотни лицензий у коммерческих банков. Последствия кризиса окончательно не устранены до сих пор.
Таким образом, кризис 1998 г. нанес страшный удар по верхушке финансовой элиты — нерезидентам и коммерческим банкам. Казалось, что элитная экономика никогда уже не оправится от такого удара.
Однако созданная «чикагскими мальчиками» хозяйственная система просто не могла существовать без элитной сферы, являвшейся ядром пореформенной экономики. Все усилия финансовых властей были брошены на восстановление элитной экономики, и прежде всего ее главной части — фондового рынка. Уже к маю 1999 г. в стране функционировал рынок ГКО, ОФЗ и ОВВЗ емкостью почти 20 млрд. долл.
Опять финансовая элита стала получать сверхдоходы — 90—100% годовых и более. В массовых масштабах (до 1,5—2 млрд. долл., в месяц, поданным Центрального банка РФ) возобновился вывоз капитала за границу. При этом вывоз капитала осуществлялся преимущественно нелегально, по «серым» схемам.
Уже весной 1999 г. восстановились и даже стали расширяться верхи финансовой элиты — крупнейшие коммерческие банки. Однако слабость банковской системы в целом, а также то обстоятельство, что к маю 1999 г. большая часть имевшихся у нерезидентов ГКО ОФЗ была конвертирована в новые государственные ценные бумаги, привели к восстановлению первостепенной роли иностранных инвесторов на российском финансовом рынке.
Если в начале февраля 1999 г. у нерезидентов имелось конверсионных бумаг на сумму около 40 млрд. руб., то в середине марта — на 64 млрд., руб., а к началу мая — на 95 млрд., руб. В течение года количество государственных ценных бумаг, находившихся у иностранных инвесторов, постоянно изменялось. Так, с 1 мая по 1 июня количество ГКООФЗ у нерезидентов сократилось на 7 млрд. руб. (до 88 млрд., руб.), к середине июня оно возросло до 90 млрд., руб., а еще через месяц вновь сократилось до 86 млрд. руб.
Если до октября объем государственных ценных бумаг, находившихся у иностранных инвесторов, колебался вверх-вниз, то с 5 октября вплоть до 19 декабря этот объем постоянно снижался. В итоге за два с половиной месяца количество федеральных долговых обязательств, находившихся у иностранных инвесторов, уменьшилось на 13 млрд. руб. - с 92 млрд. руб. в начале октября до 79 млрд. руб. в середине декабря. Однако затем объем государственных ценных бумаг у нерезидентов вновь увеличился до 92 млрд. руб. Причем произошел этот 15процентный рост всего за 5 дней — одну рабочую неделю.
Наиболее сильным фактором, повлиявшим на изменение объема ценных бумаг, находившихся у нерезидентов, а значит, и на обороты рынка, и на доходность и котировки бумаг, было проведение валютных аукционов.
Наибольшие колебания объема федеральных долговых обязательств, находившихся у нерезидентов, приходилось как раз на время проведения валютных аукционов. Перед аукционами иностранные участники рынка продавали госбумаги и полученные рублевые средства пытались на аукционе обменять на СКВ. После проведения аукциона подавляющая часть средств возвращалась на рынок госбумаг. В результате столь массового отлива и прилива средств обороты рынка менялись скачкообразно. Рынок надолго выходил из состояния равновесия.
Почему же большая часть средств иностранных инвесторов не конвертировалась на аукционах в СКВ и возвращалась на рынок государственных ценных бумаг?
Уже на первом аукционе, проведенном 27 апреля 1999 г. — в период, когда еще не была завершена конверсия ГКООФЗ у нерезидентов, спрос на валюту составил более 160 млн. долл. И это при том, что на одном аукционе обмен рублей на валюту не превышал 50 млн. долл.
После завершения конверсии ГКООФЗ нерезидентов на новые госбумаги спрос на валюту на аукционах резко возрос. На втором аукционе, проведенном 31 мая, спрос на валюту составил 576 млн. долл. — почти в 12 раз больше ее предложения. На третьем аукционе спрос на валюту уже в 13 раз превысил ее предложение, а на четвертом аукционе превышение спроса на валюту над ее предложением составило более 16 раз.
Все это дестабилизировало рынок государственных ценных бумаг. Так, перед аукционом, проведенным 30 июля, нерезиденты вывели из облигаций федерального займа более 800 млн. долл. — почти 10% емкости рынка!
После этого аукциона 750 млн. долл., вернулось на рынок. В результате таких единовременных вливаний и изъятий инвестиций рынок оказался на грани краха. Центральный банк попытался ограничить спрос на валюту со стороны иностранных инвесторов за счет увеличения обменного курса доллара. Если на первых четырех аукционах обменный курс доллара составлял 26,6—26,9 руб., то на пятом аукционе он повысился сразу на полтора рубля — почти до 28 руб. На шестом же аукционе курс доллара приблизился к отметке 29 руб.
Эти меры хотя и дали определенные результаты, но кардинально картину не изменили. На пятом и шестом аукционах спрос на валюту в 13—13,5 раза превышал ее предложение.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Учитывая изложенное, нельзя считать, что проведение валютных аукционов было удачной идеей финансовых властей. Аукционы не только приводили к регулярной дестабилизации рынка, но и оказались практически бесполезны. Их итоги никак не могли удовлетворить иностранных инвесторов. При суммарном спросе на валюту на шести аукционах на сумму 3225 млн. долл., нерезиденты приобрели всего 300 млн. долл. Спрос иностранных инвесторов был удовлетворен всего на 9%.
В целом нерезиденты, как и в 1997—1998 гг., стали полными хозяевами фондового рынка России.
Доля ценных бумаг — федеральных долговых обязательств и акций у иностранных участников фондового рынка достигла в 1999 г. своего максимума. Она была почти в 3 раза выше, чем в 1996 г., и на 12—40% выше, чем в 1997—1998 гг. Еще выше была доля нерезидентов в операциях с ценными бумагами. Крупнейшим держателем государственных ценных бумаг был Сбербанк, который не проводил активных операций с ними, а держал облигации до момента их погашения. Нерезиденты же вынуждены были участвовать в исключительно крупных по масштабам операциях с государственными ценными бумагами перед проведением валютных аукционов и после их окончания.
Таким образом, удельный вес нерезидентов в операциях с госбумагами был существенно выше их удельного веса по емкости их портфеля госбумаг. Если в январе—феврале 1999 г., т.е. до конверсии госдолга, на нерезидентов приходилось всего около 20% сделок с ГКООФЗ, то уже в период проведения конверсии в марте—апреле доля сделок нерезидентов с госбумагами превысила 40%.
После завершения обмена ГКООФЗ нерезидентов на новые госбумаги их доля в операциях на рынке постоянно росла. К августу она достигла 50%, к октябрю — 55, а в начале ноября превысила 60%. Никогда до этого времени на иностранных инвесторов не приходилась столь существенная доля операций на внутреннем рынке России. Естественно, что иностранная финансовая элита не только восстановила свои позиции в России, но и усилила их.
Менее года потребовалось для того, чтобы разрушенная кризисом 1998 г. элитная экономика полностью восстановилась. Возобновились и усилились преобладавшие на ней тенденции. Речь идет прежде всего о повышении роли иностранной финансовой элиты в России. Иностранный капитал не просто увеличил свою роль на финансовом рынке страны, но стал преобладающей силой на нем. Большая часть операций, а следовательно, и доходов на финансовом рынке была сконцентрирована у иностранной финансовой элиты
События 1998—1999 гг. ярко показали сущность пореформенной экономики России. Необычайно быстрое восстановление и усиление элитной сферы продемонстрировали, что эта сфера является целью так называемых реформ. Постоянное усиление роли элитной экономики было заложено псевдореформами Гайдара и развито действиями его последователей, и прежде всего Дубинина и Алексашенко.
Статью подготовила ведущий эксперт-экономист по бюджетированию Ошуркова Тамара Георгиевна. 
