С моей точки зрения, когда я оглядываюсь на 18 лет исследований того, как человеческий мозг обрабатывает язык, лишь одна чёткая и стойкая тенденция превалирует над всеми остальными. Цель человечества следует из потрясающей потребности нашего разума извлекать смысл из окружающего мира.
У многих учёных каждый их шаг связан с поисками смысла, и это определяет всё, что они думают или говорят. Понимать природу, постоянно пытаться объяснять её базовые принципы, правила и механизмы – в этом суть существования учёного. И это можно назвать наиболее упрощённой версией цели их жизни.
Но такое определение применимо не только к людям научного склада ума. Изучая большие выборки человеческого разума при помощи таких технологий, как получение снимков мозга или ЭЭГ, мы находим неослабевающую одержимость мозга к извлечению смысла из его окружения у всех людей, независимо от их статуса, образования или места жительства.
Возьмём, к примеру, слова – эти захватывающие единицы языка, пакующие смысл с феноменальной плотностью. Если мы покажем слово человеку, способному его прочесть, он не только воспримет его смысл, но и все смыслы, которые он с ним ассоциирует. А ещё они зависят от смысла слов, напоминающих это слова, и даже от смысла бессмысленных слов, похожих на это слово по виду или звучанию.
А ещё есть двуязычные люди, у которых есть слова из разных языков для перекрывающихся концепций. Люди, говорящие не только на одном языке, автоматически обращаются к переводу слова на свой язык, встречая слово из второго языка. Они делают это не только бессознательно, но и ненамеренно.
Недавно мы смогли продемонстрировать, что даже абстрактная картинка – которую нельзя назвать изображением определённой концепции – предсказуемым образом связывается разумом со словами. Судя по всему, не имеет значения, насколько на первый взгляд бессмысленным будет изображение, звук или запах – человеческий мозг навяжет ему смысл. И он будет делать это автоматически (хотя и предсказуемо), вероятно, потому, что многие люди извлекают смысл из происходящего примерно одним и тем же способом, поскольку восприятие мира у нас по большей части одинаковое.
Возьмём следующее изображение. В нём нет отличительных особенностей, которые могли бы помочь вам идентифицировать его, не говоря уже о том, чтобы назначить ему название.
Вы, вероятно, с трудом сможете точно обозначить текстуры и цвета, из которых оно состоит, или объяснить, что оно изображает. Однако ваш разум с большим удовольствием свяжет его с концепцией “милосердия”, чем с концепцией “насилия” – даже если вы не можете объяснить, почему – до того, как вам предоставят слово в качестве инструмента интерпретации.
Стремление людей понимать не ограничено языком. Наш вид, судя по всему, подстёгивает глубокий и непреклонный импульс понимать мир во всех аспектах нашей жизни. Иначе говоря, смысл нашего существования сводится к достижению полного понимания этого существования, что-то вроде калейдоскопической бесконечной петли, в которой пойман наш разум, начиная от появления протосознания в чреве, и заканчивая смертным ложем.
Это предположение совпадает с теоретическими позициями квантовой физики и астрофизики под влиянием великих учёных, таких, как Джон Арчибальд Уилер, предположившего, что информация является фундаментальной концепцией существования (его “it for bit“, возможно, является наилучшей из всех попыток описать весь смысл Вселенной в одной простой фразе).
Информация – атомы, молекулы, клетки, организмы, сообщества – одержимы поисками целей своего существования и постоянно ищут их в зеркале, как Нарцисс любуется своим изображением, как ДНК молекулярного биолога играет сама с собой под микроскопом, как специалист по искусственному интеллекту пытается придать роботам все свойства, которые смогут сделать их неотличимыми от его самого.
Возможно, неважно даже, удовлетворит вас это предположение, или нет, поскольку получение ответа на вопрос о смысле жизни будет эквивалентно превращению её в бессмысленную. А кому этого захочется?
Парень задает вопрос девушке (ей 19 лет),с которой на днях познакомился, и секса с ней у него еще не было: Скажи, а у тебя до меня был с кем-нибудь секс? Девушка ему ответила: Да, был. Первый раз – в семнадцать. Второй в восемнадцать. А третий -… После того, как девушка рассказала ему про третий раз, парень разозлился, назвал ее проституткой и ушел вне себя от гнева. Вопрос: Что ему сказала девушка насчет третьего раза? Когда он был?
Статью подготовила доцент кафедры социально-гуманитарных дисциплин Волгушева Алла Александровна. 
