В одной из своих работ видный современный английский социальный психолог Р. Харре так описывает действие социальных норм. Вообразите себе, говорит он, фабрику по производству макарон. Из емкости, помещенной наверху, вниз под давлением подается бесформенное тесто. Внизу установлены фильтры наподобие фильтров мясорубки. Проходя через них, тесто приобретает форму макарон нужного калибра. Человеческая энергия, реализующаяся в деятельности, в данном примере это тесто, социальные нормы, ее регулирующие, это фильтры, макароны это конечный продукт, результаты деятельности. Применяя данную метафору к хозяйственной деятельности, можно действие хозяйственной культуры также приравнять к фильтрам, ибо нормы, правила важнейший компонент культуры в целом.
Вместе с тем конструкцию Харре необходимо расширить и дополнить, задав следующие три вопроса:
1) каков источник давления,
2) откуда берутся фильтры и
3) зачем и для кого делаются макароны?
Отвечая на эти вопросы, мы заметим, что деловая культура, будучи частным проявлением культуры, вообще, также представляет собой систему, состоящую из ряда основных подсистем: ценностей, знаний, социальных норм и т.п. К их рассмотрению мы теперь и переходим.
Подсистема ценностей
Начнем с определения термина и его содержания. Ценность это субъективное значение, смысл, которым наделяется объект. Понятие «объект» в данном случае охватывает любое содержание, материальное и идеальное, реальное или воображаемое. Ценностью, таким образом, может быть товар, идея, другой человек, природный объект, теория и т.п. Чтобы получить статус ценности, этот объект должен иметь для кого-то какой-то смысл, он должен быть «прописан» в психике, сознании и быть зафиксирован как таковой в какой-либо форме.
Из исследований ценностей известны следующие их особенности и характеристики. Ценности могут иметь разный «вес», как бы разную стоимость, цену по сравнению друг с другом. Так, один на первое место ставит семейное счастье, другой общественное признание; один деньги, другой здоровье. Ценности имеют определенный знак: положительный или отрицательный. Обычно они существуют парами: богатство-бедность, доброзлочность бесчестье и т.д. При этом часто оказывается, что позитивная ценность для одного может иметь негативный смысл для другого. Отсюда «на вкус и на цвет товарищей нет».
Ценности обычно организованы в систему, часто называемую системой ценностных ориентаций. Она выстроена в некую иерархию в зависимости от приоритета, значимости для носителя ценностей, которые выстраиваются, ранжируются по этой значимости.
Метафорически систему ценностных ориентаций можно представить в виде географической карты страны, на которую нанесены большие и малые города, населенные пункты, расположенные ближе или дальше от столицы, связанные друг с другом системой коммуникаций. Отсюда деление на базовые («ядерные») и периферические.
Главный источник ценностей кроется в социальном взаимодействии, где постепенно формируется представление о том, «что такое хорошо и что такое о», где объекты наделяются значением социальными группами в зависимости от их истории, социального статуса и характера отношений с другими группами.
Социальная общность любого масштаба от индивида до человечества имеет свою, принимаемую большинством систему ценностей. Поэтому можно говорить об общечеловеческой системе ценностей, системе ценностей данного общества, данной социальной группы. Каждый человек, входя в эти общности, в той или иной степени усваивает соответствующую систему ценностей. Они закрепляются в его сознании, психике. По существу то, что называют идеологией, есть не что иное, как зафиксированная в различных формах система ценностей, а процесс воспитания, «культивирования» личности это процесс внедрения соответствующих ценностей, встроенных в данную куль туру. Опираясь на эту теоретическую основу, посмотрим теперь, что представляет собой система ценностей деловой культуры.
Начнем с примера. В различных опросах, проводимых среди российских предпринимателей, традиционны вопросы: «Почему Вы стали предпринимателем? Что Вас побудило этим заняться? Для чего Вам это надо?»
Ответы достаточно разнообразны по форме, но по содержанию могут быть сведены к нескольким типам:
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
1) «Надоело действовать по указке, захотелось стать хозяином своей судьбы, реализовать свой потенциал»;
2) «Надоела нищета, захотелось пожить по-человечески, обеспечить семью, не считая копейки»;
3) «Потерял работу, а жить-то надо; начал приторговывать». Во всех трех случаях ситуация одинакова в том смысле, что респонденты (отвечающие на вопрос) не были удовлетворены своим положением, испытывали потребность в его изменении, но смысл этой неудовлетворенности у каждого свой. У типа 1 он определяется потребностью в самореализации, у типа 2 потребностью в улучшении материального положения, в материальных благах, наконец, у типа 3 потребностью в элементарном самосохранении. В данном примере ценность это то, что может удовлетворить потребность. Соответственно для типа 1 ценность самореализация, для типа 2 материальный выигрыш, для типа 3 жизнь, выживание. И опять-таки эти ценности сходны в том, что получаемая респондентами прибыль не есть самоцель, а лишь средство достижения иной цели. Так, если бы тип 1 мог самореализоваться в иной, а не предпринимательской деятельности, он бы занялся чем-то другим; если бы тип 2 на своем прежнем месте зарабатывал достаточно, он тоже не двинулся бы с этого места; тип 3, несомненно, не занялся бы предпринимательством, не встань он перед дилеммой побираться, слоняться по помойкам или идти торговать.
Мы, таким образом, видим, что ценности бывают двух видов по основанию их соподчиненности: ценности цели (самореализация, материальный достаток, жизнь) и ценности средства (прибыль). В каждом из приведенных примеров суть ценности определяется различными субъективными смыслами, которые каждым из респондентов вкладываются во внешне совершенно одинаковое действие. Весьма ярко это утверждение проиллюстрировано известной притчей. У двух рабочих, везущих по тачке с камнями, спрашивают: «Что делаешь?» Один отвечает: «Не видишь, ишачу»; второй: «Не видишь храм строю». Иначе говоря, один работает, чтобы выжить, другой живет, чтобы храм построить.
Даже в этих достаточно простых примерах содержится огромное количество сложных проблем, решению которых посвящены тысячи томов научной литературы. Сложилась и наука, специально занимающаяся ценностями, аксиология. Назовем лишь некоторые из проблем, стоящих в центре ее внимания. Каково происхождение ценностей; почему ценности различны; как они усваиваются их носителями; почему именно эти ценности; меняются ли они, если да, то, как и кем; как складывается соотношение ценностей-целей и ценностей-средств; какова связь потребностей, мотивов, целей и т.д. и т.п. до бесконечности. Не имея возможности даже поверхностно рассматривать их, остановимся лишь на наиболее важных моментах, обязательных для нашей темы.
Каждый вид целенаправленной деятельности регулируется определенной системой ценностей. Они образуют, «полагают» цели. Даже игровая деятельность подчиняется этому закону. Не случайно знакомое каждому футбольному болельщику слово «гол» это английское goal «цель». Но если и в футболе забить гол можно только по правилам, иначе грозит штраф, наказание, вплоть до пенальти (penalty), то, что говорить о прочих видах деятельности! Они тем более подчиняются своим «правилам игры», и точно так же нарушители этих правил наказываются различными видами штрафов.
Эти правила взаимодействия людей в обществе называются в науке социальными нормами. Они предписывают, как разрешается овладеть ценностью, достичь целей, не только не рискуя «быть удаленным с поля» под свист болельщиков, а, напротив, получив заслуженные аплодисменты.
В деловых культурах всего мира ценностями считаются: деловой успех (увеличение прибыли, развитие, рост, расширение дела), сопутствующие ему материальные блага, уважение окружающих, социальное признание, общественный вес, авторитет, благодарная память потомства и т.п. Однако непременным условием именно такого результата считается соблюдение «правил игры», норм достижения цели.
Если ценность содержит ответ на вопрос: «для чего действовать?», то норма отвечает на вопрос: «как полагается, разрешается и допускается действовать в данном социальном окружении?»
Это подводит нас к следующей подсистеме деловой культуры.
Вспомним сравнение социального процесса в примере с макаронной фабрикой. Фильтры и есть социальные нормы. Для того чтобы приобрести форму продукта, социально признаваемого поступка, действия, человеческая энергия («тесто») должна пройти через эти фильтры. Нормы не менее чем ценности, важный объект социальной науки. И так же, как в случае с характеристикой ценностей, мы остановимся лишь на важнейших его особенностях.
Norma в переводе с лат. плотницкая мерка, наугольник. Идея точного стандарта, измерения чего-либо по единой шкале и позволила этому понятию перейти из плотницкого ремесла в повседневную жизнь, даже стать основным в такой важной сфере социальной жизни, как правосудие. Норма, таким образом, есть стандарт, правило. Отклоняющееся от нормы поведение определяется как ненормальное.
Так же, как и ценности, нормы возникают в социальном процессе, фиксируя правила поведения. Это своеобразные «правила социального движения». Они складываются в самых разнообразных сферах человеческой деятельности и социальных общностях всех масштабов. Уже в самом раннем возрасте дети в своих играх устанавливают правила и отказываются играть с теми, кто их нарушает. Нормы фиксируют рамки позволенного, рамки индивидуальных вариаций и инициатив. «Выйти за рамки» даже приличий, не говоря уже о более серьезных отклонениях, чревато санкциями.
Так же, как и ценности, нормы, обычно складываются в системы, записываются в своды, кодексы правил. Уместно и любопытно вспомнить, что первоначально, в глубокой древности кодексами назывались каменные или восковые таблички, на которых записывались деловые контракты, условия сделки. Лишь много веков спустя слово «кодекс» приобрело современный смысл свода юридических норм, законов. Примером может служить гражданский, уголовный кодекс.
Поскольку жизнь не стоит на месте, то любой кодекс неизбежно от нее отстает. Кроме того, зачастую в силу многозначности понимания справедливости и невозможности предусмотреть все детали социального взаимодействия в человеческом сообществе испокон веков помимо формальных норм существовали неформальные, «неписаные» нормы и принципы. Они определяли то, «как принято», «как полагается» поступать. Львиную долю неформальных норм составляют этические нормы поведения. Вспомним здесь уже упоминавшееся понятие «жэнь», на котором основано учение Конфуция о «воспитанном» человеке.
Каждый читатель сталкивался в своей жизни с примерами действия формальных и неформальных норм, их взаимосвязи. Типичная ситуация в диалоге с представителем власти: «Давай поговорим как человек с человеком (вариант: мужчина с мужчиной)». Отсюда же деление на «дух» и «букву» закона. Влияние неформальных норм в области деловых отношений, особенно в нынешней российской действительности, которая чрезвычайно переменчива и далеко опережает неспешный в сравнении с ней нормотворческий процесс, исключительно велико. Мы еще вернемся к этой проблеме в разделе об этических принципах деловой культуры. Пока же завершим характеристику подсистем ценностей и норм рассмотрением вопроса о форме, в которой они фиксируются для хранения и передачи или, как говорят культурологи, трансляции в текущем времени (синхронно) и историческом, из поколения в поколение (диахронно).
Подсистема знаний
Слово «знание» неизбежно ассоциируется с производными «сознание», «познание», а в век компьютерной техники с «информацией». Первоначальные значения слов «информировать» (в переводе с лат. придавать форму) и «знать» (в переводе с греч. постигать) в настоящее время слились воедино. В самом широком смысле «знать» означает «сохранять в какой-то форме впечатление (следы, «печать») от взаимодействия». В этом плане знание может храниться и передаваться в виде следов взаимодействия природных объектов. Такова вулканическая лава, застывшая на склоне горы; таков генетический код, в котором записан опыт предыдущих поколений живых организмов; такова, наконец, и культура, в которой в бесконечном разнообразии форм записан опыт взаимодействия человека с природой и другими людьми. Как мы уже говорили, культура это метаязык, колоссальная, многоуровневая знаковая система, в которой зафиксировано бесконечное число событий. Важно подчеркнуть, что в ней фиксируется далеко не весь опыт, а лишь тот, который имеет значение, может представлять ценность для живущих и последующих поколений.
Главное отличие фиксации социального знания от прочих видов «запечатления» в гибкости и разнообразии знаков, которыми оно записано. Если генетический код записан всего четырьмя «буквами» и их сочетаниями, а компьютерные программы всего двумя, то алфавит культуры просто не под дается измерению. Следующая важная особенность незначительный по сравнению с другими системами вес, пропорция материальной оболочки передаваемого значения или опыта. Несколько записанных слов или музыкальных нот могут содержать огромное количество информации, которая при ее расшифровке или записи древним узелковым письмом потребовала бы нескольких тонн веревки. Письменность безгранично расширила возможности передачи социального опыта во времени и пространстве и по сей день знание ассоциируется у нас с письменным, «буквенным» текстом, который можно прочитать и запомнить. Мысль это тот же текст, звучащий в голове, в сознании, а сознание есть не что иное, как совместное, согласованное общее, общественное знание.
Однако порой забывается, что знание передается не только языком в обычном его понимании, но и другими невербальными (бессловесными) «языками»: жестов, интонаций, тонов речи, пауз, прочих часто неуловимых форм и способов. Исключительно важна в социальном взаимодействии роль тех уровней восприятия, фиксации информации, которые не контролируются сознанием, недоступны ему. Такова механика подражания, или, как говорят в науках о поведении, «викарного научения», т.е. научения на наблюдаемом опыте других, моделирования своего поведения по чужим образцам. Более того, можно утверждать (и каждому это известно из опыта), что нормы, стандарты своего поведения люди скорее усваивают не из книг и не путем «просвещения» своего сознания, а черпают их из реальной жизни, глядя на поведение других людей.
Если применить все эти положения к деловой культуре, то надо подчеркнуть, что знания, информацию о ценностях (ответ на вопрос «для чего?»), социальных (формальных и неформальных) нормах, правилах овладения ценностью (ответ на вопрос «как?») в сфере деловых отношений мы получаем из многих источников: чтения, обучения, подражания, наблюдения, неосознанного восприятия, социальной практики. К этому надо добавить давление потребностей, также в значительной части неосознаваемых, коренящихся в сфере бессознательного нашей психики, где зафиксированы психологический опыт и программы поведения предыдущих поколений, целых цивилизаций.
Если задуматься над всей этой сложной механикой поведения, то легко попасть в положение сороконожки, которая не смогла двинуться с места после того, как ее спросили, как ей удается ходить с таким количеством ног, не запинаясь. Она задумалась, блокировала автоматизм поведения и... застыла.
Хорошо это или плохо, но, несомненно, полезно (функционально), что подавляющая часть нашего поведения так же, как у сороконожки, регулируется своими, социальными автоматизмами: ритуалами, традициями, другими разновидностями символического поведения. Здесь вступает в действие следующая подсистема культуры.
Подсистема символов
Символ это знак, который в чрезвычайно сжатой, свернутой форме замещает какое-то содержание, указывает на него, предписывает определенное к нему отношение. Социальное поведение пронизано символами. Христианский крест, национальный флаг, обручальное кольцо, рука, протянутая для приветствия, вот лишь некоторые примеры социальных символов, которыми регулируется социальное поведение.
Деловая культура, подчиняясь общим закономерностям, имеет свою систему символов. Ее выраженность может резко отличаться в разных странах, но деловых культур без систем символов быть не может именно потому, что они обеспечивают автоматизм поведения, объединяют, согласовывают, координируют взаимодействие людей. Обычно в качестве наиболее яркого примера действия этой системы в сфере бизнеса приводят описания особых ритуалов в деловых отношениях в японских корпорациях. В самом деле, разве не заслуживают внимания такие факты, как ежеутреннее исполнение сотрудниками гимна, многочисленные детали, символизирующие единство работников («униформа означает единая форма»), их преданность корпорации, разве не привлекателен ритуал проведения общих собраний, не бросается в глаза манера вручения японским бизнесменом своей визитной карточки?
Однако и в странах, гордящихся своей «независимостью от косных традиций прошлого», нетрудно найти аналоги поведению японцев. В настоящее время в связи с интернационализацией и глобализацией экономики проблема взаимодействия деловых культур приобрела огромное значение. Ей будет посвящен специальный раздел книги. Пока отметим следующие, наиболее важные моменты.
Так же, как и системы ценностей и норм, символы культуры связаны в систему. Читатели, знакомые с техникой «общественных связей (РР)», хорошо знают, как важно единство формы в построении образа (имиджа) фирмы. Чтобы обеспечивать главный «посыл» (message) организации «мы солидны, надежны и устойчивы» (банк), «мы создаем товары, которые сделают вашу жизнь лучше» (промышленная корпорация), «мы думаем, заботимся о вас» (общее), все должно быть скоординировано: униформа сотрудников, логотип, даже стиль мебели. Огромные армии специалистов, психологов в первую очередь работают в развитых экономиках над конструированием символических систем и отдельных символов. Вся реклама есть не что иное, как обширная символическая система, уходящая корнями в символику соответствующей национальной культуры. Деловой этикет по своей сути это тоже символическая система, поскольку призван обеспечивать автоматизм взаимодействия людей, вступающих в деловые отношения.
Нарушить символические правила входа и выхода из деловых отношений значит нарушить правила приличия, не знать их еще больший, порой непростительный проступок.
Незаменимость символов объясняется тем, что они в своей сжатой форме одновременно содержат информацию о должном, стимулируют эмоциональное отношение, регулируют поведение, побуждают к действию. Нетрудно заметить в этом перечне все аспекты социальной установки: аффективный (ценностный, эмоционально-позитивно или негативно окрашенный), когнитивный (информационный, знания) и поведенческий (нормативный).
Наиболее ярко выраженным и потому наиболее распространенным и действенным примером социального символа в социальном процессе является социальный стереотип, яркий устойчивый образ социально значимого объекта. В свою очередь самым ярким примером социального стереотипа может служить стереотип человека: профессиональный, этнический и т.п.
В деловых отношениях, деловой культуре роль регулятора, аккумулирующего в себе ее характеристики, выполняет стереотип делового человека, предпринимателя, бизнесмена. Он содержит ответы на все те вопросы, которым был посвящен этот раздел: «для чего делать деньги?», «как это делать?», «что для этого надо знать?». Сам стереотип представляет собой концентрированное выражение отношения к базовым ценностям, самым важным объектам делового человека, а именно к природе, обществу, себе, другим людям и к делу.
Если до сих пор речь шла о деловой культуре как системе, существующей как бы безотносительно, отдельно от личности, то теперь настало время посмотреть на нее изнутри, с позиций личности главного участника деловых отношений делового человека, бизнесмена.
Психологическая основа деловой культуры
Из широкого набора ценностей, значимых для человека в системе деловой культуры, некоторые образуют ее внутренне связанное ядро, основу. Каждая из этих ценностей в свою очередь организует вокруг себя другие ценности, и таким образом складывается разветвленная система взаимосвязанных элементов. Она является психологической призмой, через которую человек воспринимает мир, которая регулирует его деятельность и поведение. Как показывают специальные исследования, деловая культура повсюду (безотносительно к социокультурным особенностям) в своей психологической основе имеет отношения к людям, делу, обществу и природе.
Здесь целесообразно сделать следующее замечание. В русском языке термины отношение как связь, отношение «с» (например, «наши отношения с ним») и отношение как оценка, отношение «к» («мое отношение к нему») омонимы, т.е. слова, одинаково звучащие, но различные по содержанию (другой пример «коса»). Это не случайно. В отличие от многих других языков в русском подчеркивается неразрывность, единство отношений «к» и отношений «с». И в самом деле, нам нравятся те, с кем у нас хорошие отношения, то третье, что возникает между нами. Взаимная оценка это результат, продукт наших отношений. С анализа отношения к людям и отношений с людьми мы и начнем наш анализ.
Отношение к людям
Такой выбор не случаен. Выдающийся советский психолог С. Рубинштейн так определял психологическое значение этого отношения: «Отношение к окружающему это, прежде всего отношение индивида к тому, что составляет условия его жизни, но первейшее из первых условий жизни человека это другой человек. Отношение к другому человеку, к людям составляет основную ткань человеческой жизни, ее сердцевину... Сердце человека все соткано из его человеческих отношений к другим людям»1. Знак отношения к людям-положительный или отрицательный задается человеку в младенчестве, на бессознательном уровне, в его отношениях с матерью. От того, насколько бережно, любовно относится мать к ребенку, зависит то, в каком, образно говоря, свете, черном или белом, оптимистично или пессимистично, он воспринимает мир в целом, первоначально ощущаемый в виде хаоса впечатлений. Мать первый человек, выделяющийся из этого хаоса. Отношения с этим первым человеком играют определяющую роль в последующей жизни младенца. Ребенок готов к этой встрече, будучи еще в материнском чреве. В некоторых исследованиях было установлено, что в шестимесячном возрасте у эмбриона появляется первый социальный, весьма символический жест улыбка. Им он готов доброжелательно приветствовать первого встречного.
Не менее чем до двух лет дети смотрят на себя глазами других людей и говорят о себе в третьем лице: «Ваня хороший мальчик, Маша умная девочка» и т.п. Это так называемое «отраженное Я», т.е. «Я» глазами других. Не стоит много говорить о том, какую огромную роль играет мнение сверстников в подростковом возрасте. Это очевидно. Но и став взрослым, человек не свободен от того, «что скажет княгиня Марья Алексеевна» (Грибоедов). Более того, лишь немногим личностям удается сохранять относительную независимость от влияния оценки окружающих.
Подрастая, усваивая в процессе общения массу запретов и предписаний, человек обретает не только представление о том, кто он такой, но и кто такие другие. С юных лет в будущего предпринимателя впечатываются программы, по которым он распознает, кто «свой», а кто «чужой», кто «друг», а кто «враг», кто «хороший», а кто «плохой», кто «может помочь», а кто «помешать». В обозримом будущем эта закономерность сохранится и, по Высоцкому, «будем долго делить мы людей на друзей и врагов». Обычно свои это близкие в прямом и переносном смысле: родственники, одноклассники, соплеменники, соотечественники, «похожие на меня». Все «не такие» скорее имеют шанс быть зачисленными в категорию «чужих». Отношения к ним и с ними совсем иные по сравнению с отношением к своим. Как писал М. Вебер, исследуя историю предпринимательства: «Подобно войне и разбою, свободная торговля, не связанная какими либо нормами по отношению к людям вне данного племени и рода, не встречала никаких препятствий. «Внешняя» мораль дозволяла за пределами коллектива то, что строго порицалось в отношениях между «братьями». Еще более рельефно эта особенность человеческой психологии проявляется в социальных (особенно этнических) конфликтах. При этом человечество разработало целый ряд психологических приемов, которые позволяют относиться бесчеловечно к «чужим» и «врагам», не испытывая угрызений совести. Один из них экс-категоризация, т.е. исключение этого «чужого» из категории «человек», осуществляется с помощью всем известных оскорблений, сравнений с неодушевленными предметами («дубина», «чурка»), животными («козел», «осел», «свинья»). Соответственно «кинуть» «чурку» или «козла» не только позволительно, но и достойно похвалы «своих».
Впоследствии в деловых отношениях усвоенные в раннем детстве и процессе социализации (усвоения) социальные нормы и стандарты в той или иной степени скажутся на людях, участвующих в деловых отношениях. Учитывая конкуренцию как обязательный фактор ведения дела, нетрудно предсказать, как велик будет соблазн зачислить конкурентов в разряд «чужих». То же самое можно сказать и о клиентах, потребителях, партнерах, работниках. Несколько забегая вперед, скажем, что с огромным трудом и лишь под давлением чисто экономических факторов люди постепенно учатся обратному процессу «категоризации» «чужих» как людей. Деление других людей на «своих» и «чужих» столь живуче, потому что оно функционально. Оно разрешает внутренние моральные конфликты, избавляет от угрызений совести. Оно позволяет относиться к «другим» как к средству достижения целей своих или для «своих», что фактически легализует аморальное отношение к «чужим» и предписывает соблюдение моральных принципов по отношению к «своим». Это деление становится порой непреодолимым препятствием на пути утверждения норм, так называемого цивилизованного бизнеса, особенно в ситуации быстрых социальных изменений, будь то в масштабах мира (глобализация и интернационализация экономики) или в масштабах одной страны (например, в России).
Итак, отношение к людям является важнейшим элементом деловой культуры. Будет ли она ориентирована на конфронтацию или сотрудничество, «войну или мир», зависит от огромного количества исторических, географических, в целом социокультурных факторов, от культуры воспитания, привычек, традиций и т.п. Направление, тенденция к развитию той или иной ориентации зависят от важнейшей макро-характеристики культуры, в рамках которой формируется деловая культура. В современных кросс-культурных исследованиях она определяется как соотношение индивидуализма и коллективизма, присущих данной культуре в целом. Весьма ярко эта характеристика проявляется в русском языке, где хорошо известное и столь политизированное за последние десятилетия слово «товарищ» в течение веков означало «участник в совместном товарном деле», т.е. партнер, помощник, сотрудник.
В настоящее время определение той или иной деловой культуры на шкале «индивидуализм коллективизм» считается решающим для ее понимания. Совершенно очевидно, что этот параметр полностью зависит от того, как и какой тип отношения к людям складывается в данной культуре. Отметим в этой связи важную универсальную психологическую особенность этого параметра. Он формируется в процессе социального сравнения, который достаточно хорошо изучен современной социальной психологией. Суть этого процесса заключается в том, что каждый человек произвольно или непроизвольно сравнивает себя, свои достижения, успехи и неудачи с успехами и неудачами других людей. Как правило, этими другими оказываются люди, более или менее сравнимые по возрасту, социальному статусу, профессии, образованию и т.п. Универсальность процесса социального сравнения не означает, что он протекает одинаково у всех людей. Вывод о том, «хуже я или лучше других», зависит в первую очередь от того, как определяются успех и неуспех в данной культуре, стране, профессии; Кроме того, также социальной средой задается тип отношения к успеху других людей. В одних культурах он выражается в зависти, в других в восхищении и желании подражать. В одних культурах принято винить в своих неудачах себя, в других общество, внешние обстоятельства, но еще раз подчеркнем: в любом случае отношение к другим людям изначально формируется обществом, меняется в последующем с трудом и лишь под влиянием жизненного опыта
Применительно к деловой культуре нам теперь необходимо рассмотреть центральный для деловой культуры вопрос о роли следующего ключевого отношения.
Отношение к делу
В изложенном выше понимании это отношение связано с отношением к способу распределения материальных благ и его итогу богатству или нищете. Оно формируется в культуре данного общества в целом. Несмотря на все разнообразие оттенков, но существу, так же как в случае с индивидуализмом и коллективизмом, речь идет о шкале с двумя крайними полюсами. Один из них распределение по социальному статусу (рождению, возрасту, положению в социальной иерархии). Другой распределение по личным заслугам (труду, вкладу в общественное благосостояние и т.п.). Разумеется, то, как и кем определяются статус и вклад, что такое нищета и что такое богатство, каковы критерии успеха, зависит от типа социального устройства общества, идеологии, господствующей системы ценностей. Как бы то ни было, «быть здоровым и богатым» в любой культуре считается лучше, чем «быть бедным и больным».
В деловом мире успех определяется на первый взгляд просто размером и скоростью развития дела, объемом капитала и прибылью. Не случайно в США принято выражение: «Этот человек стоит столько-то миллионов», а в дореволюционной России существовало аналогичное понятие «миллионщик». При ближайшем рассмотрении, однако, нетрудно заметить, что способ, каким были заработаны миллионы, оказывается далеко не последним критерием при оценке успеха и богатства. Выражение «деньги не пахнут» весьма часто опровергается жизнью. Порой они «пахнут» настолько, что их владелец не может претендовать на искомый социальный статус или престиж и ему остается только мечтать, что, возможно, его дети все-таки получат на это право.
С другой стороны, во всех странах мира выше всего ценятся богатство, созданное «с нуля», и selfmade men деловые люди, «сами себя сотворившие», «самородки», ставшие богатыми благодаря главным образом своим личным качествам и лишь отчасти удаче.
Таким образом, отношение делового человека к своему делу в значительной степени зависит от того, каково отношение общества, в котором он живет, к труду вообще как источнику благосостояния и тому конкретному труду, которым он пользуется как таким источником. Общеизвестно исторически сложившееся различие в оценке труда физического и умственного, интеллектуального, способностей, талантов. В самом деловом сообществе повсеместно ценится «деловая хватка» умение заметить возможность заработать и быстро использовать эту ситуацию, «деловая сметка» умение просчитать все «за» и «против».
Специфика деловой активности такова, что ее реализация требует большой, если не полной, самоотдачи, любви к своему делу. Оно требует полного себе подчинения и в награду становится полем самореализации личностных качеств хозяина. Иначе говоря, человек с радостью становится слугой дела. Говоря словами Брюсова о любви, «пьющий пламя подавляет крик и славословит бешено средь пыток». Разумеется, далеко не у всех деловых людей отношение к делу достигает уровня страсти, но преуспевают гораздо чаще те, кому это все же удается.
Выше мы уже говорили о различии между ценностями-целями и ценностями-средствами. Применительно к отношению к делу это выражается в том, воспринимается ли оно как средство самореализации или как средство обретения материальных благ для каких-то других целей: материального комфорта, доступа к политической власти, удовлетворения психологической потребности в признании и т.п. Для большинства истинных предпринимателей их дело есть продолжение их «Я», они сами. Признаком такого типа подхода является реинвестирование прибыли в то же дело или экспансия в другие сферы, но экспансия того же «Я». Потенциально человеческая активность беспредельна и ограничивается лишь обществом, его установлениями. Именно общество своей системой формальных и неформальных норм вводит бурный поток деловой активности в контролируемое русло, ставит на его пути плотины и заставляет вращать турбины, дающие энергию социальному процессу, импульс развитию общества. В отношении делового человека к обществу синтезируется его отношение к людям и делу.
Отношение к обществу
В реальной жизни, тем более в реальной деловой деятельности, общество всего лишь абстрактная, часто публицистическая категория. Конкретно перед деловым человеком она воплощается в учреждениях власти, ее законах, чиновниках, их реализующих, в общественном мнении, национальном, региональном или местном.
Поэтому отношение к обществу складывается из этих более конкретных отношений. Начнем с отношения к власти в целом и взаимоотношений с ней. Из истории известно, что власть может осуществляться от имени Бога (абсолютная монархия), народа, граждан (демократия, подлинная и псевдодемократия) или сильных мира сего (олигархия). От ее характера и типа зависят отношения собственности, ответ на вопрос: кому принадлежат ресурсы, кто ими распоряжается, кто к ним имеет доступ?
И наоборот, экономика через право собственности смыкается с политикой, властными отношениями и превращается в политэкономию сферу управления экономикой через политику, собственностью и продуктом, связанным с ней через власть. Отсюда постоянный и двусторонний процесс конвертации власти в собственность, а собственности во власть, неразрывная связь деловой культуры с культурой политической и правовой6. В этой связи кроется ответ на вопрос: кто, кого и как заставляет на себя работать? Для делового человека в его реальной практике все эти хитросплетения экономики и политики концентрируются в других, более конкретных вопросах: чем и в каких пределах мне позволено обладать, сколько из нажитого, кому и за что я должен отдать для того, чтобы иметь возможность нажить еще? Говоря современным языком, какие налоги я должен платить и за что, куда пойдут эти деньги, получу ли я то, за что заплатил их? Говоря языком деловых отношений, выполнит ли мой партнер свои обязательства, каковы гарантии их выполнения? Наконец, что определяет мои отношения с этим партнером, сила права или право силы?
Вокруг этих бесхитростных вопросов вращается не только вся история взаимоотношений делового человека с обществом, бизнеса и власти, но и история перехода от власти одного или немногих к власти большинства, от монархии и олигархии к демократии. Показательна в этом плане история европейской демократии. Ее двигателем в значительной степени была борьба буржуазии с аристократией не столько за право на власть, сколько в защиту прав собственности на продукты своей деятельности.
Века потребовались власти, чтобы понять простую истину: нельзя резать курицу, несущую золотые яйца. Испокон веков идет постоянный поиск оптимального баланса, соотношения прав собственников и общества, в лице государства, на дело. На наш их глазах маятник движется то в одну (приватизация), то в другую (национализация) сторону. И постепенно утверждается тенденция к укреплению силы права, тенденция перехода от беспредела политической власти к правовому регулированию, к контрактным отношениям бизнеса и власти. Эта тенденция и ее фактическая реализация свидетельствуют о степени развития не только культуры деловых отношений этих двух партнеров, о балансе политики и экономики, но и культуры общества в целом.
Соответственно меняется и отношение деловых людей к власти, представляющей общество: от конфронтации к партнерству и сотрудничеству. Наилучшим критерием тонуса (позитивного или негативного) таких отношений может служить собираемость налогов: там, где он высок, высока собираемость, там, где низок, низка. Любопытна в этом плане такая особенность. Психологически допустимым, терпимым пределом налога на прибыль во всем мире является примерно одна треть. За этим пределом начинается игра власти и бизнеса «в казаки-разбойники», причем «казаки», как правило, проигрывают, ибо у преследующего только один путь, а у преследуемого их много.
Другой критерий степень конфликтности предпринимателей и чиновников, формы разрешения конфликтов, так называемые трансакционные издержки8. Всеобщая тенденция в этом плане состоит опять же в укреплении правовых, законодательно фиксированных норм, в переходе к ним от неформальных норм, способствующих порождению коррупции. Надо отметить, что в немалой степени к этому принуждает сама экономика: коррупция тормозит ее развитие.
Арбитром отношений бизнеса и власти выступает общество в лице общественного мнения. И здесь можно отметить определенную глобальную тенденцию: от негативного восприятия деловых людей как хищников и эксплуататоров к позитивной оценке предпринимателей как полезных для всего общества, социально ответственных (socially responsible) граждан, как мощного фермента изменений общества к лучшему.
Внешне взаимное отношение общества и делового мира ярко выражается в стереотипах предпринимателей, циркулирующих в средствах массовой информации и общественном мнении на различных уровнях. Надо отметить, что одновременно в общественном сознании функционируют различные, часто полярные по своему знаку образы, в которых закрепляются: мнение общества и его отдельных групп о предпринимателях; их собственное мнение о самих себе; данные ученых, исследующих эмпирически обоснованное положение вещей.
В последние десятилетия в один ряд с рассмотренными базовыми отношениями (к людям, делу и обществу) деловой культуры встало еще одно отношение к природе.
Отношение к природе
Природа важнейший фактор экономики. В конце XX в. сбылось пророчество великого русского естествоиспытателя и философа, Вернадского о том, что человечество превратится в мощный геологический фактор. Действительно, по силе своего воздействия на природу хозяйственная деятельность человека превосходит любые природные катаклизмы. Однако человечеству потребовались тысячелетия, чтобы понять, что человек не только «царь природы», но и ее дитя, что он не только природное существо, но и существо, способное погубить и себя, и «матушку-землю». Еще не так давно природа представлялась людям чем-то вроде безответного, беззащитного, беспредельно богатого, хотя порой и упрямого, своевольного чудака, с которым можно поступать, как душе заблагорассудится безнаказанно и своевольно.
Вспомним знаменитый в СССР лозунг: «Мы не можем ждать милостей от природы. Взять их у нее вот наша задача!»
Кто мог даже в начале века предположить, что вскоре пресная вода станет дорогим товаром и не каждая страна будет его иметь в достаточном количестве, что старые источники энергии начнут иссякать, а новые принесут большие опасности, что в целом экологические проблемы выйдут далеко за пределы любой, даже самой большой страны, станут глобальными, общечеловеческими и вплотную сомкнутся с проблемами войны и мира?
То, что раньше казалось задачей лишь отдельных организмов, отдельных людей и их сообществ физическое выживание, ныне стало задачей всего общества и всего человечества. Стало понятно, что в одиночку решить экологические проблемы невозможно, что каждый человек платит не только за свои, но и за чужие поступки. Эволюция отношения к природе великолепный пример эволюции культуры общества в целом и деловой культуры в частности, степени их цивилизованности. Важно подчеркнуть, что она совершается под давлением двух встречно действующих факторов: свидетельств со стороны самой природы (истощение ресурсов, загрязнение среды вплоть до ее непригодности для проживания) и движения общества в лице экологического движения за контроль над хозяйственной деятельностью и ее последствиями для природы. В решении экологической проблемы бизнесом сплелись воедино все предыдущие отношения: к людям, делу и обществу.
Как она реально решается, зависит от социокультурных особенностей каждого отдельного региона и страны. К двум обстоятельствам можно привлечь внимание. Первое из них связано с географическими условиями хозяйственной деятельности, объемом природных ресурсов, второе с уровнем развития самого общества. Географические условия определяют положение деловой культуры на шкале «экстенсивность-интенсивность». Типичный пример первого полюса Россия с ее бескрайними просторами и, как долго казалось, беспредельными ресурсами. Зачем заботиться о культуре земледелия, если можно, истощив пашню, распахать другую? Зачем думать о технологии глубокого бурения нефтяных скважин, если можно заново пробурить другую помельче, а стало быть, и подешевле? И так далее до бесконечности вплоть до отношения к талантливым, «башковитым» людям по одному принципу: «У нас всего этого много». Типичный пример второго полюса Япония, где такое же количество людей, как и в современной России, живет на крохотном участке суши, к тому же в значительной своей части занятой горами. Здесь иное отношение. Как можно расточительно расходовать землю, другие природные богатства, если их так мало? Поэтому в первом случае восславляются «широкий размах», пренебрежение к «мелочам», во втором забота о каждой крошке полезного природного вещества и максимальное внимание к деталям.
Однако должно было наступить и наступило время, когда даже в странах с условиями, предрасполагавшими к экстенсивной культуре, стали ощутимы пределы такой идеологии. Когда в середине 60-х годов Великие озера в США превратились в огромную помойку, куда сбрасывались промышленные отходы, в стране возникло мощное общественное движение за предотвращение необратимой природной катастрофы. В итоге были приняты соответствующие законы, введены санкции, наложены другие ограничения. И уже через двадцать лет в этих водах опять появилась рыба, на берегах раскинулись пляжи. Наносить вред природе стало дурным тоном. События в Бхопале10 привлекли внимание мирового сообщества к проблеме социальной ответственности бизнеса за бездумное обращение с окружающей средой и циничное отношение к обществу.
Ныне движение «зеленых» в некоторых европейских странах (Германии, Франции) стало влиятельной политической силой. Экологическое движение вышло за рамки отдельных стран. Вот-вот начнет действовать норма международного права, согласно которой товар, произведенный с ущербом для природы, не будет допускаться на международный рынок. Экологически чистый, безвредный для людей и природы продукт приобрел заметное преимущество в конкуренции. В итоге сыновнее отношение к матери-природе стало поощряться не только морально, но и материально. Любить природу стало выгодно и престижно. Постепенно благодаря введению проблем экологии в систему образования и систематической работе по пропаганде идей экологического движения стало меняться и внутреннее психологическое отношение бизнесменов к природе как источнику ресурсов.
Эволюция отношения к природе хорошо иллюстрирует действие процесса, который можно назвать «принудительным моральным воспитанием». Речь идет о том, что отдельные люди и человечество в целом, будучи принуждены следовать моральным нормам, постепенно убеждаются в том, что это им выгодно, и постепенно начинают соблюдать их добровольно, руководствуясь своими интересами. Эта логика одинакова для эволюции человечества в целом. Вначале над людьми, которые (как экологи) выдвигают новые взгляды, смеются, их преследуют, потом признают, с тем чтобы, наконец, уважать и славить. По этой логике развиваются все базовые отношения. Поскольку в реальной жизни они функционируют в поведении конкретных людей, необходимо обратиться теперь к личности делового человека. Обратим внимание на психологические свойства, которые, с одной стороны, формируются в процессе воспитания, «коллективного программирования» через механизмы трансляции культуры, а с другой в процессе собственной жизнедеятельности.
Личность — носитель деловой культуры
Деловая культура часто отождествляется с ее внешними формами, с деловым этикетом, техникой ведения дела. Это, бесспорно, важная сторона проблемы, но не самая главная и существенная. Приведем для примера развернутое определение, содержащееся в одной из немногих фундаментальных монографий, с тематикой, близкой нашей.
«Социокультурная специфика общества определяет свойственную ему деловую культуру, т.е. стиль и формы ведения хозяйства, внешние особенности поведения предпринимателя и хозяина, скорость принятия решений, ориентацию на быструю прибыль или долгосрочное сотрудничество, склонность к тому или иному виду деятельности, форму ведения дела через переписку или личный контакт, на основе личных договоренностей или юридически оформленных контрактов и т.п., роль и место государственных рычагов в рыночной экономике, роль фактора неопределенности в принятии и осуществлении предпринимательских решений, горизонтальные или вертикальные отношения в сфере бизнеса и т.д.».
Во многом соглашаясь с приведенным перечнем характеристик, обратим внимание на то, что в нем заметно преобладают характеристики внешние. Между тем суть культуры вообще и деловой, в том числе заключается в ее психологическом ядре. Поэтому относительно легко можно овладеть внешними атрибутами деловой культуры (или внешней культуры), но весьма трудно интегрировать, усвоить культуру внутреннюю. Именно поэтому весьма часто неопытные коммерсанты принимают внешние атрибуты как свидетельство культуры внутренней, «попадаясь, поэтому на удочку» различных мошенников, которые внутренне остались на уровне «дикого капитализма» XIX в., хотя и прибыли из современной развитой страны.
Что же такое внутренняя деловая культура, кого можно считать культурным деловым человеком, т.е. соответствующим достигнутым на сей день мировым стандартам? Она складывается из двух классов качеств: психологических и этических. Вновь подчеркнем при этом принципиально важный момент: суть психологии человека кроется в системе его моральных ценностей. Об этом свидетельствуют и выполненный нами анализ базовых отношений личности, и многочисленные конкретные исследования. Этические принципы, на которых основывается деловая культура, будут более подробно рассмотрены в следующем параграфе. Здесь же мы их коснемся в связи с внутренней «психологической технологией», т.е. свойствами, которые должны быть присущи в первую очередь преуспевающему предпринимателю.
Из многочисленных исследований по психологии предпринимательства мы можем выделить следующие основные заключения о мотивах деятельности предпринимателей и наборе качеств, необходимых им для достижения поставленных целей.
Мотивы:
• желание быть хозяином своей судьбы;
• стремление преодолеть отчуждение профессиональной деятельности от остальной деятельности, слить работу и жизнь воедино, поменять принцип «работать, чтобы жить» на принцип «жить, чтобы работать»;
• желание получать достойное вознаграждение за свой труд и значительно улучшить свое материальное положение.
Десять наиболее важных качеств преуспевающего предпринимателя:
1. Поиск возможностей и инициативность (видит и использует новые или необычные деловые возможности; действует до того, как его вынудят к этому события).
2. Упорство и настойчивость (готов к неоднократным усилиям, чтобы принять вызов или преодолеть препятствие; меняет стратегии, чтобы достичь цели).
3. Готовность к риску (предпочитает ситуации «вызова» или умеренного риска; взвешивает риск; предпринимает действия, чтобы уменьшить риск или контролировать результаты).
4. Ориентация на эффективность и качество (находит пути делать вещи лучше, быстрее или дешевле; стремится достичь совершенства, улучшить стандарты эффективности).
5. Вовлеченность в рабочие контакты (принимает на себя всю ответственность и идет на личные жертвы для выполнения работы; берется за дело вместе с работниками или вместо них).
6. Целеустремленность (ясно выражает цели, имеет долгосрочное видение; постоянно ставит и корректирует краткосрочные задачи).
7. Стремление быть информированным (лично собирает информацию о клиентах, поставщиках, конкурентах; использует в этих целях личные и деловые контакты для своей информированности).
8. Систематическое планирование и наблюдение (планирует, разбивая крупные задачи на подзадачи; следит за финансовыми показателями и использует их при принятии решений; разрабатывает или использует процедуры слежения за выполнением работы).
9. Способность убеждать и устанавливать связи (использует осторожные стратегии для влияния и убеждения людей, а также деловые и личные контакты как средство достижения своих целей).
10. Независимость и уверенность в своих силах (стремится к независимости от правил и контроля других людей; полагается лишь на себя, сталкиваясь с препятствием или в случае неудачи; верит в свою способность выполнять трудные задачи).
Читателю предоставляется возможность самому определить, в какой степени он обладает этими качествами.
За исключением некоторой детализации перечисленных свойств, по ним трудно сделать вывод о моральных качествах их носителя. В этот перечень (а он является результатом многолетних исследований) они не вошли. Здесь речь идет преимущественно о том, что можно было бы назвать технологическими требованиями, «техническим оснащением» для достижения целей. Сами цели остаются как бы «за скобками». В известной степени это отражает преобладание техницистского подхода к человеку вообще и личности предпринимателя в частности.
Техницистский подход к человеку в целом имеет массу ограничений, если учесть, что даже при анализе техники обнаруживается связь с моралью. Самый известный пример различие применения ядерной энергии в мирных или военных целях. Природная суть механизма расщепления атомного ядра остается в обоих случаях одинаковой, но в одном она направлена на созидание, улучшение жизни, во втором на уничтожение себе подобных. Тем не менее, технически, природно-энергия нейтральна, результат ее приложения не меняется в зависимости от цели.
Точно так же этическая ориентация может существенно изменить характер деятельности, ее качество и, следовательно, эффективность. Достаточно привести один пример влияние ненависти на поведение. Недаром говорят, что ненависть ослепляет. Это почти буквально так. Человек становится неспособен воспринимать факты в их полноте и объективности, он не может управлять, «владеть» даже самим собой. Не случайно одним из принципов восточных единоборств является уважение и даже... любовь к противнику, а желающему стать мастером ненависть совершенно противопоказана.
Это подводит нас к заключительной части данного раздела к этическим принципам деловой культуры, которые пронизывают всю деятельность делового человека независимо от того, осознает он их, соблюдает или нет. Главное это то, что они произвольно или непроизвольно регулируют его деятельность.
Этические принципы деловых отношений
Этические принципы деловых отношений, этика бизнеса весьма развитая в настоящее время область знаний. В теоретическом плане она находится на стыке философии, ибо этика это отрасль философии и практики хозяйственной деятельности. В последние два десятилетия этика бизнеса как сфера научно-практического знания в развитых капиталистических странах переживает подлинный бум. В ведущих университетах и школах бизнеса либо читается отдельный (часто базовый, обязательный) курс по этике бизнеса, либо этические проблемы рассматриваются в рамках других курсов (например, этические проблемы маркетинга, управления персоналом и т.п.). Ежегодно в мире проходят сотни семинаров и конференций по проблемам этики бизнеса, регулярно собираются международные съезды и конгрессы, выходят десятки книг и учебников, издаются специальные журналы. Все это свидетельствует о том, что деловое сообщество не только осознает этические проблемы, но и придает им большое значение.
В повседневной жизни, на практике мы видим, как связаны даже лингвистически «правда», «право», «справедливость» между собой, а все вместе с «хорошим», «добром» и «истиной». Как бы холодно и рационально мы ни пытались подходить к делам, стараясь «очистить» их от излишней, как некоторым кажется, сентиментальности, через язык, на котором говорим, мы постоянно связаны с этикой и ее (нашими!) проблемами.
Деловые отношения едва ли не самая насыщенная ими область. Кто из предпринимателей не задумывался, например, над такими вопросами: справедлив ли этот закон? кто из нас прав в своих требованиях: я или мой партнер; я или клиент; я или общество? хорошо ли я поступаю? красив ли этот поступок? могу ли я нарушить один из своих принципов ради осуществления другого? может ли сомнительное средство оправдать достижение, несомненно, хорошей цели? надо ли помогать бедным? допустим ли блеф в делах? должен ли я в этой стране следовать своим принципам или подчиниться местным? И так далее до бесконечности.
Предельной, хотя и весьма отдаленной даже в историческом масштабе, целью мирового делового сообщества становится тип отношений, основанный на тождестве морально-этических принципов, которые помогают всем предпринимателям независимо от расы, вероисповедания и типа культуры стать из «чужих» «своими». Одним из важнейших шагов в этом направлении можно считать принятую в маленьком швейцарском городке Ко (Саих) Декларацию Ко «Принципы бизнеса». В ней синтезированы основы восточной и западной деловых культур. Инициаторами «Принципов бизнеса» были руководители крупнейших национальных и транснациональных корпораций из США, Западной Европы и Японии.
В преамбуле «Принципов бизнеса» говорится, в частности: «Законы и движущие силы рынка являются необходимым, но не достаточным руководством к действию.
Фундаментальными принципами являются: ответственность за проводимую политику и действия в сфере бизнеса, уважение человеческого достоинства и интересов тех, кто участвует в бизнесе».
Вот эти принципы в кратких формулировках:
1. Ответственность бизнеса: от блага акционеров к благу его ключевых партнеров.
2. Экономическое и социальное влияние бизнеса: к прогрессу, справедливости и мировому сообществу.
3. Этика бизнеса: от буквы закона к духу доверия.
4. Уважение правовых норм.
5. Поддержка многосторонних торговых отношений.
6. Забота об окружающей среде.
7. Избегание противозаконных действий.
Созвучна этому документу работа американского социолога Л. Хосмера, в которой сформулированы современные экуменические (вселенские) этические принципы делового поведения, опирающиеся на аксиомы мировой философской мысли, прошедшие многовековую проверку теорией и практикой.
Таких принципов и соответственно аксиом оказалось десять:
1. «Никогда не делай того, что не в твоих долгосрочных интересах или интересах твоей компании». Принцип основан на учении древнегреческой философии (Протагор) о личных интересах, сочетающихся с интересами других людей, и различии между интересами долгосрочными и краткосрочными.
2. «Никогда не делай того, о чем нельзя было бы сказать, что это действие честное, открытое и истинное, о котором можно было бы с гордостью объявить на всю страну в прессе и по телевидению». Принцип основан на взглядах Аристотеля и Платона о личных добродетелях: честности, открытости, умеренности и т.п.
3. «Никогда не делай того, что не есть добро, что не способствует формированию чувства локтя, чувства того, что все мы работаем на одну общую цель». Принцип основан на заповедях всемирных религий (св. Августин), призывающих к добру и состраданию.
4. «Никогда не делай того, что нарушает закон, ибо в законе представлены минимальные моральные нормы общества». Принцип основан на учении Гоббса и Локка о роли государства как арбитра в конкуренции между людьми за блага.
5. «Никогда не делай того, что не ведет к большему благу, нежели вреду для общества, в котором ты живешь». Принцип основан на этике утилитаризма (практической пользе нравственного поведения), разработанной И. Бентамом и Джоном С. Миллем.
6. «Никогда не делай того, чего ты не желал бы рекомендовать делать другим, оказавшимся в похожей ситуации». Принцип основан на категорическом императиве Канта, в котором декларируется знаменитое правило об универсальной, всеобщей норме.
7. «Никогда не делай того, что ущемляет установленные права других». Принцип основан на взглядах Руссо и Джефферсона на права личности.
8. «Всегда поступай так, чтобы максимизировать прибыль в рамках закона, требований рынка и с полным учетом затрат, ибо максимальная прибыль при соблюдении этих условий свидетельствует о наибольшей эффективности производства». Принцип основан на экономической теории А. Смита и учении В. Парето об оптимальной сделке.
9. «Никогда не делай того, что могло бы повредить слабейшим в нашем обществе». Принцип основан на правиле распределительной справедливости Ролса.
10. «Никогда не делай того, что препятствовало бы праву другого человека на саморазвитие и самореализацию». Принцип основан на теории Нозика о расширении степени свободы личности, необходимой для развития общества.
В той или иной степени эти принципы присутствуют в различных деловых культурах. Поэтому вполне объяснимо удивительное на первый взгляд единодушие бизнесменов всего мира относительно трех наиболее предпочитаемых, позитивных свойств возможного делового партнера. Два из них морально-психологические, ибо в этот «джентльменский» набор входят наряду с компетентностью порядочность и надежность. Именно эти качества обеспечивают главное в деловых отношениях их предсказуемость, возможность «положиться», т.е. опереться, на партнера, его обязательства, уверенность в его обязательности. Они очень высоко ценятся повсюду в мире, поскольку являются фундаментом незаменимого условия успешных, плодотворных деловых отношений взаимного доверия. В свою очередь психологическое доверие открывает и кредит финансовый. Не случайно финансовый термин «кредит» происходит от латинского credo верю.
Таким образом, оказывается, что, кроме всего прочего, «честным быть выгодно». Мы тем самым опять приходим к выводу о том, что эволюция деловой культуры совершается не только во внешнем плане, по пути совершенствования технологической стороны, но, что более важно, во внутреннем плане, по линии морального развития.
Несколько лет тому назад мной и моим соавтором, американским бизнесменом Р. Андерсоном, были выделены два универсальных, но полярных типа предпринимателя по их моральной ориентации. Первый из них был назван «акулой», второй «дельфином». Первый руководствуется принципами «деньги не пахнут» и «все дозволено», второй принципами «честь выше прибыли» и «не хлебом единым». Образы этих двух морских животных не случайно выбраны как символы морально-психологических антиподов. Часто мы наблюдаем, что в одной и той же среде во многом похожие люди ведут себя разительно противоположно.
Выделенные типы технически почти неразличимы по большинству перечисленных выше качеств. Оба наделены от природы незаурядными способностями: умом, энергией, независимостью, самостоятельностью и т.п. Функциональная цель, задача, обусловлена у обоих характером экономической деятельности, их местом в экономической среде. Цель в том, чтобы получать прибыль, доход, выгоду, наживать. Одновременно типы кардинально противоположны по важнейшему этическому параметру, социальной ориентации, основанной на системе базовых отношений: к людям, обществу, природе.
Соответственно различна их идеология, различны ответы на ключевые, смыслообразующие вопросы: что такое этот мир, для чего я живу, как достичь этой цели, кто в этом мне помощник, союзник, а кто соперник, конкурент или даже враг? И соответственно различны наборы средств, используемых для достижения цели, различен отмеченный выше интегральный морально-психологический показатель уровень доверия.
Вполне понятно, почему роль доверия столь значительна: ведь речь порой идет о шагах, от которых зависит все сделанное и накопленное ранее. «Акула» принципиально никому не верит, проецируя на окружающих свои собственные цели, приписывая другим стремление переиграть, обмануть, получить все, ничего не дав взамен. «Дельфин» видит людей в разнообразии, противоречивости их добродетелей и пороков и не считает, что все они хотят его обмануть. Изначально он настроен на доверие. Отсюда открытость поведения или, как говорят, готовность раскрыть свои карты: планы и намерения. Поскольку он не скрывает своих замыслов, ему нет смысла притворяться, блефовать. Он приглашает к сотрудничеству и готов поделиться тем, что есть.
Другая особенность, принципиально отличающая его от антипода «акулы», это отсутствие жадности, стремления захватить все. Жадность свойственна людям, которые не умеют создавать новые богатства из комбинации имеющихся условий и ресурсов. Отсюда английская характеристика этого поведения «хватай и беги» (grab and run). Им совершенно чужда довольно простая идея, что вместе можно сделать столько, что, разделив совместно созданный продукт, каждый получит намного больше, чем в одиночку. «Дельфин» живет по принципу: «Живи и дай жить другим», «акула» по принципу: «Победитель получает все». Отсюда постоянная подозрительность и недоверие, стремление контролировать каждый шаг партнера, потенциального врага.
«Дельфин» не нуждается в установлении такой опеки, потому что доверяет. Он не истолковывает неверный шаг партнера как следствие злого умысла и легче прощает ошибки при условии не повторения их в будущем.
Остановимся теперь кратко на том, что неизменно входит в моральные дилеммы, возникающие в деловых отношениях. Большинство из них отражены в списке Хосмера. Разрешение моральной дилеммы это выбор, принятие решения в деловой ситуации, когда человеку нужно соотнести, согласовать цели и средства их достижения; соотнести личные и общественные интересы без ущерба для тех и других; выбрать между краткосрочной выгодой и долгосрочным результатом; руководствоваться духовными, моральными или материальными ценностями. Рассмотрим их последовательно.
Соотношение целей и средств
Эта проблема наиболее остро и часто возникает в деловых отношениях. Деловая практика изобилует примерами. Дать или нет взятку чиновнику, от которого зависит выгодный контракт, а часто судьба дела, предприятия? Купить для перепродажи товар, срок годности которого вот-вот истечет, заведомо до возможной реализации или отказаться от выгодной сделки? Потратиться на соблюдение норм безопасности при производстве техники, что приведет к повышению затрат, или положиться на «авось»? И т.д. и т.д. до бесконечности.
Вокруг этой проблемы сгруппированы шесть из 10 названных выше принципов. Их можно изложить и следующим образом. Да, с одной стороны, главной целью является максимизация прибыли, поскольку таково функциональное предназначение деловой активности. С другой средства не должны выходить за рамки закона, ибо он представляет минимальные социальные нормы.
Однако этого мало. Критерием правильного делового поведения является отношение к другому человеку (партнеру, клиенту, работнику). Рассматривается ли он как участник, «товарищ» в достижении цели или всего лишь как инструмент, орудие, средство для этого? И тут тоже есть свой критерий, выраженный в знаменитом категорическом императиве Канта (принцип 6), детализированном в принципах 7, 9, 10.
Он звучит так: «Поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой, ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом». Еще более конкретно он формулируется и так: «Поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого так же, как к цели, и никогда не относился бы к нему только как к средству».
Соотношение целей и средств в изложенном выше смысле тесно связано со следующим соотношением.
Соотношение между личным и общественным
Эта связь хорошо выражена в следующем определении практической этики применительно к этике бизнеса, данном одним из известных специалистов в этой области Д. Джоунсом: «...Мы можем сказать, что этика это рациональное и разумное размышление о человеческом поведении и институциональных установлениях, которые ведут к благу или вреду для людей. Прикладная этика имеет целью предотвращение или, по крайней мере, минимизацию вреда, будь он причинен поведением человека или действиями учреждения. Прикладная этика стремится также содействовать человеческому благосостоянию путем определения правильных средств и целей человеческих действий.
Это определение прикладной этики оставляет немного человеческих действий или институтов за пределами этического анализа. Столь же широким должен быть и подраздел этики бизнеса, изучающей все виды поведения, совершаемые под влиянием делового предприятия или связанные с ним».
Рискнем утверждать вопреки пессимистам, что мир в целом продвигается по пути, который мы определили бы как осознание практической пользы универсализма, т.е. личной и групповой выгоды от соблюдения всеми единых принципов отношения друг к другу, к обществу и миру в целом. Вот основные шаги на этом пути.
Я исхожу из собственной выгоды, не задумываясь об отрицательных последствиях (зле) для «других» и даже для себя. Я знаю, что это зло, но оправдываю его для себя и других (порой выдавая за добро). Я осознанно, но вынужденно воздерживаюсь от нанесения ущерба, совершения зла, поскольку это в конечном итоге повредит и мне. Я осознаю связь своих поступков с тем, что происходит в моей стране и мире. Я сознательно не делаю зла, дабы не увеличивать его массу в мире. Я не могу совершить зла. Я совершаю добро, не задумываясь о его пользе.
О том, на какой из стадий этого процесса мы находимся как человечество, страна и личность, судить читателю.
Разумеется, изложенные выше принципы и рекомендации характеризуют идеал, к которому надо стремиться и к которому, как полагают верящие в него, человечество пусть медленно, в муках, но неуклонно все же движется. Как не вспомнить здесь гениальные слова Л. Толстого: «...только кажется, что человечество занято торговлей, договорами, войнами, наукой, искусствами; одно дело только для него важно, и одно дело только оно делает оно уясняет себе те нравственные законы, которыми оно живет».
Это уяснение происходит в процессе постоянного выбора, колебания между тем, что хочется сделать, и тем, что должно делать. Известная исследовательница этики бизнеса Джоанн Чулла представила его в виде колебания стрелки на шкале «морального счетчика».
Героев, безупречно следующих предписаниям своего идеала, в реальной жизни очень мало. Поэтому их и называют героями. По сравнению с ними обычные люди уступают давлению ситуации, соблазнам. Отсюда знаменитая библейская истина: «Слаб человек». В немалой степени это объясняется трудностью выбора между долгосрочной и краткосрочной выгодой, что подводит нас к следующему соотношению.
Соотношение краткосрочной и долгосрочной выгоды
Оно отражено в самом первом принципе списка Хосмера и связано с переживанием времени. Говорить надо именно о переживании, так как время по сравнению со второй объективной характеристикой материального мира пространством гораздо более субъективно.
Начнем с простых примеров. У ребенка и старика время имеет различную длительность, поскольку у них различна скорость биологического фона восприятия времени. У ребенка обмен веществ происходит скорее, поэтому время для него как бы растягивается, в то время как у старика обмен веществ замедляется, поэтому «его» время как бы сжимается.
Далее, кто в повседневной жизни не сталкивался с ситуацией, когда время «тянется бесконечно долго» или, напротив, «летит»? Это объясняется значимостью и знаком оценки ожидаемого. Оно «тянется», когда мы ожидаем чего-то хорошего или ждем, когда кончится плохое. Оно, напротив, «летит», когда мы ожидаем чего-то плохого или знаем о неизменном окончании хорошего.
Поднимемся на еще более высокий социальный уровень. Здесь мы заметим, что стандарт восприятия времени и способ его организации, «траты» формируются под влиянием культуры, ею программируются. Приведем несколько примеров.
Этой проблеме посвящена значительная часть увлекательной книги английского специалиста по кросс-культурным различиям Р. Льюиса «Деловые культуры в международном бизнесе. От столкновения к взаимопониманию». В ней он показывает, как складывается отношение к времени в различных культурах, насколько по-разному воспринимается в них прошлое, настоящее и будущее, характеризует типы организации времени в деловой активности. Согласно Льюису можно выделить три основных типа. Первый он называет моно-активным. Культуры этого типа предписывают выстраивать свое поведение во времени шаг за шагом, последовательно, делать в данный момент только одно дело. К этому типу относятся преимущественно страны англосаксонской культуры: США и большая часть Европы. Другой тип Льюис называет поли-активным. Он характерен для людей, которые одновременно делают несколько дел (или «хватаются за все сразу»). Он распространен в южных странах Западной Европы и в Латинской Америке. Наконец, третий тип реактивный, характерен для стран Азии. Люди, относящиеся к этому типу, меняют приоритеты своей деловой активности в зависимости от ситуации, на которую они гибко реагируют. Льюис подробно анализирует, что происходит, когда в деловое взаимодействие вступают разные типы и к каким это ведет последствиям: дезорганизации, рассогласованию, порой даже конфликтам, нарушениям технологических процессов. Приведем один только пример из этой области.
Американским бизнесменам, ведущим дела в Латинской Америке, потребовались десятилетия, чтобы научиться учитывать так называемый «феномен маньяна», или «менталитет маньяна». Этот термин происходит от испанского слова manana «завтра». Но «завтра» в американской практике означает «на следующий день», а в испанской культуре «не сегодня». Этот тонкий нюанс оказался чреват весьма серьезными проблемами. Кроме того, термин означает и более глубокое свойство латиноамериканской деловой культуры, не менее характерное, впрочем, и для российской склонность «откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня». И это тоже влечет за собой определенные следствия. Таким образом, восприятие и организация времени зависят от возраста, типа деловой культуры.
Но в любой культуре, любом возрасте существует еще один чрезвычайно важный параметр: способность отложить удовлетворение потребности «на потом», на более поздний срок или вообще отказаться от осуществления желания во имя других целей в будущем. Иначе говоря, выстроить приоритеты по принципу их стратегической значимости, подчинив тактические цели стратегической. Можно без преувеличения сказать, что выраженность этой способности показатель зрелости личности во многих отношениях, и в первую очередь в моральном плане. Например, я испытываю соблазн нарушить закон, не выполнить взятые на себя обязательства и т.п. ради немедленной выгоды. Способен ли я просчитать долгосрочные последствия такого поступка, готов ли заплатить за него, возможно, дорого, легко ли поддаюсь аргументам, услужливо «подбрасываемым» моим сиюминутным желанием («все так делают», «авось обойдется» и т.п.)? Дети, как известно, отличаются от взрослых своей импульсивностью и не могут «потерпеть до завтра», но и многие взрослые надолго остаются детьми. В чем же ищут опору те из них, кто действительно вырос не только биологически, но и психологически и морально? Что позволяет им «отложить на завтра» сегодняшний соблазн, контролировать свои импульсы? Страх перед наказанием, перспектива общественного осуждения, возможная потеря доброго имени, моральные принципы, голос совести? Весь этот ряд причин подводит нас к заключительному, наиболее «неосязаемому» соотношению.
Соотношение материального и духовного
Чтобы не углубляться в специальную дискуссию, вопрос о божественном или человеческом (социальном) происхождении нравственности мы оставляем открытым. Нельзя, однако, не обратить внимания на следующие факты. Именно религия была и является хранительницей тех принципов человеческого общежития, которые ориентированы на объединение, а не на разъединение людей, следовательно, на их кооперацию и сотрудничество, на взаимовыгодное, справедливое взаимодействие. Именно в религиозных текстах были сформулированы знаменитое «золотое правило» Моисея («Поступай по отношению к другим так, как хочешь, чтобы поступали по отношению к тебе»), «десять заповедей» Христа, из которых самая знаменитая: «Возлюби ближнего как самого себя». Сравнительный богословский анализ показывает, что нравственные принципы в мировых религиях значительно совпадают.
Далее независимо от объяснения этого факта нельзя отрицать, что в каждом случае они были сформулированы сразу как целое, как совершенный текст, не требующий дополнений и редакции. Очевидно также, что независимо от того, объявляет ли себя человек атеистом или верующим, в его собственных интересах соблюдать эти принципы. Их нарушение неизменно влечет за собой совершенно конкретные последствия санкции в виде нравственной деградации общества, личности и связанных с этим физически ощущаемых преступности, наркомании, экологического кризиса.
Бесспорен тот факт, что независимо от страны и культур, будь то на Западе или на Востоке, верующие предприниматели добивались и добиваются больших экономических успехов, а главное, успехов фундаментальных и долгосрочных, непреходящих. Они становятся образцами для подражания, социальными моделями, формируют культуру. Таким образом, моральные принципы, впитанные ими из религии, не только не мешали им в делах, но весьма помогали. Они, следовательно, доказали практически свою пользу. И, напротив, там, где вера, основанная на веками практически проверенном откровении, вытесняется светской псевдо-религией, как это произошло в СССР, экономика лишается своей нравственной основы и, стерев грань между допустимым и недопустимым, деградирует. Попытки вмонтировать отдельно выхваченные религиозные нормы в свой кодекс поведения (пример с «Кодексом строителя коммунизма» в утопической программе построения коммунизма в СССР) результата в рамках светской религии не дали, да и не могли дать, будучи оторванными от основ действительного религиозного мировоззрения.
Интересны в этом плане результаты сравнительного анализа ценностных ориентаций американских протестантов и русских старообрядцев. Как известно, и те, и другие отличались своей деловой успешностью. Возьмем лишь два измерения ориентации отношение к делу и материальным благам. Опираясь на работы М. Вебера о протестантской этике, сопоставим ее с трудовой этикой российских предпринимателей купцов, описанной автором из этой среды П. Бурышкиным в его книге «Москва купеческая».
Отношение к делу
а) У протестантов. Дело для них это миссия человека в мире, его призвание. По утверждению Вебера, «...в этом понятии заключена оценка, согласно которой выполнение долга в рамках мирской профессии рассматривается как наивысшая задача нравственной жизни человека... тот центральный догмат всех протестантских вероисповеданий, который единственным средством стать угодным Богу считает не пренебрежение мирской нравственностью с высот монашеской аскезы, а исключительно так, как они определяются для каждого человека его местом в жизни; тем самым эти обязанности становятся для человека его «призванием». Это представление «о профессиональном долге, об обязательствах, которые каждый человек должен ощущать и ощущает по отношению к своей «профессиональной» деятельности, в чем бы она ни заключалась и независимо от того, воспринимается ли она индивидом как использование его рабочей силы или его имущества (в качестве «капитала»), это представление характерно для «социальной этики» капиталистической культуры, а в известном смысле имеет для нее и конститутивное значение». «Человек лишь управляющий благами, доверенными ему милостью Божьей, он, подобно рабу в библейской притче, обязан отчитываться в каждом доверенном ему пфенниге...»
б) У русских купцов. По Бурышкину, купцы «на свою деятельность смотрели не только и не столько как на источник наживы, а как на выполнение задачи, своего рода миссию, возложенную Богом или судьбою. Про богатство говорили, что Бог его дал в пользование и потребует по нему отчета...»
Отношение к материальным благам:
а) У протестантов. Их характерная черта в этом плане умеренность в личном потреблении вплоть до аскетизма. Как подчеркивает Вебер, «идеальный» тип капиталистического предпринимателя отличается тем, что «ему чужды показная роскошь и расточительство, а также упоение властью и внешнее выражение того почета, которым он пользуется в обществе. Ему скорее свойственны сдержанность и скромность». Вместе с тем богатство порицается лишь постольку, поскольку оно «таит в себе искушение предаться лени, бездеятельности и грешным мирским наслаждениям, а стремление к богатству лишь в том случае, если оно вызвано надеждой на беззаботную веселую жизнь. В качестве же следствия выполнения профессионального долга богатство не только оправдано, но даже предписано». Однако прибыль при всем ее значении как «знаке Божьем» все же стоит по значению на третьем месте после угодности дела Богу и общественной пользы. Но и общественную пользу может принести скорее человек состоятельный. «Поэтому желание быть бедным равносильно желанию быть больным и достойно осуждения. Что же касается нищенствования, которому предается человек, способный работать, то это не только грех бездеятельности, но и нарушение завета любить ближнего своего».
б) У русских купцов. «Даже в купеческих группировках и на бирже богатство не играло решающей роли... Да, кроме того, всегда интересовались происхождением богатства». Бурышкин пересказывает статью великого русского критика и общественного деятеля В. Стасова, в которой говорится о «новой породе» русских купцов, выросших в первой половине XIX в. У них, невзирая на богатство, всегда, по словам Стасова, было мало охоты до пиров, до всякого и нелепого прожигания жизни, но у них была вместо того великая потребность в жизни интеллектуальной, было влечение ко всему научному и художественному. И всегда, во всем стоит у них на первом месте общественное благо, забота о пользе всему народу. «Именно в купеческой среде необычайно были развиты и благотворительность и коллекционерство, на которые смотрели как на выполнение какого-то свыше назначенного долга».
Бурышкин пересказывает один достаточно яркий эпизод, из которого видно, насколько действительно общественное благо для этих людей было выше личного. К Николаю Александровичу Алексееву, представителю одного из самых именитых купеческих родов, а в момент эпизода городскому голове Москвы, пришел богатый купец. Желая позабавиться, покуражиться, как тогда говорили, он сказал Алексееву: «Поклонись мне при всех в ноги, и я дам миллион на больницу». Кругом стояли люди. Николай Александрович, ни слова не говоря, в ноги купцу поклонился. Больница была построена.
Статью подготовила доцент кафедры социально-гуманитарных дисциплин Волгушева Алла Александровна. 
