Нормы действующего Уголовного кодекса далеки от совершенства и вызывают множество нареканий со стороны правоприменителя. В частности, необходимо отметить, что многие нормы являются декларативными. Например, предусмотренный ст. 4 УК РФ принцип равенства граждан перед законом. По мнению Корецкого Д.А. данный принцип является недостижимым, поскольку все люди от рождения неравны хотя бы по полу, весу, социальному положению и т.д. « …биологическое неравенство наглядно проявляется уже в момент рождения ребенка в виде разницы пола, роста и веса, а социальное - в виде качества роддомовской палаты и уровня сервиса… Совершенно непонятно, что делает их равными перед законом!». С этим мнением можно не согласиться, поскольку в данном случае, речь в статье 4 УК РФ идет не о реальном равенстве и «одинаковости» всех людей, именно об их равенстве перед законом. То есть в данном случае имеется в виду необходимость одинакового подхода к лицам с различным социальным, имущественным положением и т.д. Хотя с точки зрения реальности данной нормы, автор статьи абсолютно прав. Данная норма отражает скорее идеал, чем реальное положение вещей.
Также невыполнимой с точки зрения автора является и норма, закрепленная в статье 6 УК РФ о справедливости наказания. Она носит декларативный характер, поскольку «… отсутствуют инструменты и единицы измерения характера и степени общественной опасности преступления и личности виновного, не выработаны критерии справедливости, а весь механизм правоприменения основывается на субъективных оценках конкретных должностных лиц». Не менее очевидно, что уголовный закон, вопреки части 1 ст. 7 УК РФ, не обеспечивает безопасность человека, подтверждением чему ежегодно являются более двух миллионов наших сограждан, которых убивают, калечат и обворовывают.
Точно также и часть 2 статьи 7 УК РФ является декларативной, поскольку условия содержания в исправительных колониях таковы, что их можно, с точки зрения международных норм расценить именно как пытки. По мнению автора, правовые требования, являющиеся заведомо невыполнимыми, разлагают правоприменителей и способствуют созданию атмосферы «необязательности» исполнения закона. Однако если следовать логике автора, данные нормы следует исключить из УК РФ. В этом случае мы лишимся и той цели, идеала, к которому необходимо стремиться.
Далее автор ведет речь о практике применения нормы, закрепленной в ст. 222 УК РФ. По данным его исследования он делает вывод о том, что указанная норма практически не применяется.
Далее автор указывает на опасность чрезмерной гуманизации уголовного законодательства. По его мнению, на данный момент уголовное законодательство не защищает интересы законопослушных граждан и потерпевших от преступлений, а стоит на страже прав и интересов правонарушителей. В частности, нормы, ограничивающие применение огнестрельного оружия, физической силы, сильно ограничивают правоприменителя и расширяют возможности правонарушителей. «Применение оружия сотрудниками, осуществляющими задержание опасных или вооруженных преступников должно презюмироваться правомерным, если не будет доказано обратное. Риск наступления неблагоприятных последствий от применения оружия должен возлагаться на преступника, в результате противоправных действий которого оружие применялось».
Данное предложение автора, однако, таит в себе опасность злоупотребления со стороны сотрудников правоохранительных органов, не говоря уже о том, что преступником считать можно только лицо, в отношении которого вынесен обвинительный приговор суда.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
В противном случае есть опасность причинения вреда лицу, в отношении которого не будет доказана его причастность к преступлению и, соответственно, вполне возможно, что пострадает невиновный.
Автор статьи также указывает на то, что снятие требования о соразмерности действий обороняющего в случае наличия опасности для жизни никакого качественно изменения не принесло, т.к. не никаких оснований полагать, что суд станут адекватно толковать наличие опасности для жизни. Кроме того, по мнению автора, для того, чтобы придать какую-то реальность данной норме следует разрешить ношение огнестрельного оружия гражданам с безупречной правовой репутацией.
Вызывает несогласие автора и традиционная квалификация ножевых ранений в ягодицу, бедро, руку и тому подобные «не жизненно важные органы», когда в результате повреждения артерии все же наступает смерть потерпевшего. Судебная практика расценивает эти действия как «неосторожное» убийство. «Поражая ножом любую часть человеческого тела, разве не предполагает виновный, что может повредить пронизывающие ткани кровеносные сосуды, железы, лимфоузлы, нервные окончания, занести инфекцию, вызвать кровопотерю или болевой шок, причинить еще десятки последствий, приводящих к смерти? А, следовательно, в случае причинения смерти, должен нести ответственность за убийство с косвенным умыслом».
Кроме всего вышеперечисленного автор также выражает несогласие с практикой оценки действий «пассивных» соучастников. Он считает, что их следует привлекать к ответственности как соисполнителей.
Таким образом, мы видим, что действующий уголовный закон вызывает немало сложностей в его применении. Однако предложения по его совершенствованию также далеки от идеала, и относиться к ним следует с большой осторожностью.
Прежде всего, следует отметить, что в теории существуют две полярные точки зрения в отношении определения убийства. Так, А.А. Пионтковский полагал, что убийство есть противоправное умышленное или неосторожное лишение жизни человека. М.Д. Шаргородский понимал под убийством лишь умышленное причинение смерти и не относил к нему неосторожное лишение жизни. Вторая точка зрения воспринята действующим российским уголовным законодательством. Неумышленное, то есть неосторожное убийство УК РФ отвергается, хотя признается причинение смерти по неосторожности - ст.109 УК РФ. Для квалификации действий виновного по ст. 105 УК РФ необходимо, чтобы лишение жизни потерпевшего было противоправным. То есть нельзя рассматривать как убийство лишение жизни другого человека, например, при приведении в исполнение судебного приговора к смертной казни. Убийство может быть совершено как путем действия, так и путем бездействия. Причем оконченным является убийство при наступлении смерти потерпевшего. Для квалификации преступления как убийства необходимо наличие причинной связи между действием (бездействием) и наступившим преступным результатом. При этом необязательно, чтобы смерть потерпевшего наступила сразу же после совершения соответствующего действия. Квалификация деяния как убийство возможна и тогда, когда смерть потерпевшего наступает спустя значительный промежуток времени после совершения преступного действия (бездействия).
Убийство следует отличать от покушения на убийство. Если убийство может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом, то покушение на убийство возможно только с прямым умыслом. При покушении на убийство виновный сознает общественную опасность своих действий, предвидит возможность или неизбежность наступления смерти другого человека, желает ее наступления, однако смертельный исход не наступает по не зависящим от него обстоятельствам. Убийство необходимо отличать также от умышленного причинения тяжкого вреда здоровью человека. Для признания лица виновным в умышленном убийстве суду необходимо учитывать характер действий и способ, избранный для совершения преступления. При определении отягчающих обстоятельств, предусмотренных ч.2 ст.105 УК РФ, перечень которых является исчерпывающим, в теории и на практике возникают дискуссии. Некоторые отягчающие обстоятельства, такие как: убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно сопряженное с похищением человека либо захватом заложника, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой; убийство по найму, а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом; по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды; в целях использования органов или тканей потерпевшего - впервые предусмотрены УК РФ.
Другие отягчающие обстоятельства, хотя и предусматривались ранее УК РСФСР, но их установление до настоящего времени вызывает определенные трудности. Для квалификации действий по п. "а" ч.2 ст.105 УК РФ (убийство двух и более лиц) необходимо, чтобы действия виновного охватывались единым преступным умыслом.
Постановлением N 1 Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)" подчеркивается, что квалификация содеянного как убийства двух и более лиц возможна, если действия виновного охватывались единством умысла и совершены, как правило, одновременно.
Формулировка "как правило" свидетельствует о том, что в определенных ситуациях разрыв во времени при убийстве двух и более лиц полностью не исключается. Например, если виновный, действующий под влиянием одного и того же мотива, лишает жизни сначала одного человека, скажем, свою жену, а затем и ее любовника, то его действия квалифицируются как убийство двух и более лиц. Убийство двух и более лиц при отсутствии единого умысла квалифицируется как совокупность преступлений.
Определенные сложности возникают при квалификации действий виновного по п. "в" ч.2 ст.105 УК РФ - убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии. В юридической литературе беспомощным состоянием принято считать такое состояние, когда лицо вследствие своего физического или психического состояния, вызванного малолетним либо престарелым возрастом, физическими недостатками, болезнью (в том числе душевной), временной потерей или ослаблением сознания, не могло оказать сопротивления виновному или не понимало характера совершаемых им действий по лишению жизни.
С подобным определением беспомощного состояния не согласен профессор С. Дементьев, полагающий, что поскольку потерпевшему не причиняются дополнительные особые страдания, то нельзя говорить и о данном отягчающем обстоятельстве. Автор считает неправильным квалифицировать по п. "в" ч.2 ст.105 УК РФ убийство спящего или находящегося в обмороке человека, так как "подобные случаи умышленного лишения жизни человека не повышают общественной опасности виновного". В этом случае, по мнению С. Дементьева, действия виновного охватываются ч.1 ст.105 УК РФ (убийство без отягчающих обстоятельств). По п. "в" ч.2 ст.105 УК РФ, приходит к выводу профессор С. Дементьев, следует квалифицировать только убийство человека, когда тот заведомо для виновного находился в беспомощном состоянии, то есть сознавал характер происходящего, однако в силу своего физического состояния не мог оказать сопротивления: позвать на помощь или уклониться от действий убийцы.
Судебная практика по данному вопросу также противоречива. В одних случаях убийство спящего и лица, находящегося в обморочном состоянии или в состоянии тяжелого опьянения, квалифицируется как убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, в других - это состояние не рассматривается в качестве квалифицирующего признака.
По мнению Марогуловой И.Л., при определении беспомощного состояния совсем не требуется, чтобы потерпевшему причинялись, как считает С. Дементьев, дополнительные особые страдания. При квалификации преступных действий по п. "в" ч.2 ст.105 УК неважно, испытывал или не испытывал особые страдания потерпевший, и неважно, сознавал он или не сознавал характер происходящего. Если потерпевший при лишении его жизни испытывал особые страдания, то действия виновного надлежит квалифицировать по п. "д" ч.2 ст.105 УК РФ как убийство, совершенное с особой жестокостью.
Состояние же беспомощности предполагает, что потерпевший лишен возможности оказывать убийце эффективное сопротивление, что осознается и самим преступником.
Именно преступником, а не потерпевшим. Убийца только пользуется беспомощностью потерпевшего как обстоятельством, облегчающим совершение убийства. В п.7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации "О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)" указано, что убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, надлежит квалифицировать как умышленное причинение смерти потерпевшему, неспособному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, когда последний, совершая убийство, сознает это обстоятельство. Неважно также, в силу каких причин потерпевший оказывается в беспомощном состоянии. Однако беспомощное состояние потерпевшего не должно быть связано с насильственными действиями виновного, который лишь использует беспомощность потерпевшего в виде обстоятельства, облегчающего реализацию преступного умысла.
Определенные трудности возникают в связи с квалификацией убийства, совершенного с особой жестокостью, - п. "д" ч.2 ст.105 УК РФ. Понятие особой жестокости необходимо связывать как со способом убийства, так и с другими обстоятельствами, свидетельствующими о проявлении виновным особой жестокости. Особая жестокость убийства проявляется тогда, когда перед лишением жизни или в процессе этого к потерпевшему применялись пытки, истязание или совершалось глумление над жертвой либо когда убийство совершено способом, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых страданий (нанесение большого количества телесных повреждений, использование мучительно действующего яда, сожжение заживо, длительное лишение пищи, воды и т. д.).
Однако само по себе нанесение множества телесных повреждений еще не может являться основанием для квалификации действий виновного по п. "д" ч.2 ст.105 УК. Необходимо, чтобы виновный, нанося множество телесных повреждений потерпевшему, сознавал, что причиняет ему особые страдания. Особая жестокость может выражаться в совершении убийства в присутствии близких потерпевшему лиц. Совершая такое убийство, виновный сознает, что причиняет своими преступными действиями особые страдания не только жертве, но и близким ей лицам.
В теории и на практике возникает вопрос о том, может ли глумление над трупом, расчленение трупа рассматриваться в качестве обстоятельства, свидетельствующего о совершении убийства с особой жестокостью. На этот вопрос четко дается ответ в постановлении Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)". В п.8 этого постановления говорится, что глумление над трупом не может расцениваться в качестве обстоятельства, свидетельствующего о совершении убийства с особой жестокостью. Содеянное в таких случаях следует квалифицировать по ст.105 и ст.244 УК РФ, предусматривающих ответственность за надругательство над телами умерших. Расчленение трупа с целью сокрытия преступления не может быть основанием для квалификации убийства как совершенного с особой жестокостью.
Для квалификации убийства, совершенного общеопасным способом, необходимо, чтобы виновный осознавал, что он убивает потерпевшего способом, опасным для жизни посторонних людей. Если в результате применения виновным общеопасного способа убийства наступила смерть одного или нескольких посторонних лиц, то содеянное квалифицируется помимо п. "е" и п ."а" ч.2 ст.105 УК РФ, а в случае причинения вреда здоровью другим лицам - не только п. "е" ч.2 ст.105, но и по статьям УК РФ, предусматривающим ответственность за умышленное причинение вреда здоровью.
Нередко в совершении убийства принимают участие несколько лиц, что значительно облегчает совершение преступления. Убийство, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, предусмотрено в виде квалифицирующего признака п." ж" ч.2 ст.105 УК РФ. Предварительный сговор на убийство предполагает выраженную в любой форме договоренность двух или более лиц, непосредственно направленную на лишение жизни потерпевшего. Этот подход зафиксирован в п.10 постановления Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)".
При квалификации убийства, совершенного группой лиц по предварительному сговору, необходимо, чтобы: во-первых, до начала действий, непосредственно направленных на лишение жизни потерпевшего, между исполнителями существовала договоренность на совершение убийства, выраженная в любой форме. Во-вторых, необходимо непосредственное участие в процессе лишения жизни потерпевшего двух или более лиц. Если убийство исполнило одно лицо, а другое являлось организатором, подстрекателем или пособником, то содеянное не может квалифицироваться как убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору. В-третьих, все исполнители преступления должны применять насилие к потерпевшему и действовать с умыслом, направленным на совершение убийства. По п. "ж" ч.2 ст.105 УК РФ виновными могут быть признаны только лица, принимавшие непосредственное участие в лишении жизни потерпевшего. Ошибочными являются решения суда о квалификации действий других участников преступления, не являющихся его исполнителями, по п. "ж" ч.2 ст.105 УК РФ.
Наряду с исполнителями преступления, другие участники преступной группы могут выступать в роли организаторов, подстрекателей или пособников убийства, и их действия следует квалифицировать по соответствующей части ст.33 и п. "ж" ч.2 ст.105 УК РФ.
Под организованной группой понимается группа из двух и более лиц, объединенная умыслом на совершение одного или нескольких убийств. Согласно ч.3 ст.35 УК РФ преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений. При признании убийства совершенным организованной группой действия всех участников, независимо от их роли в преступлении, квалифицируются как соисполнительство без ссылки на ст. 33 УК РФ.
Убийство из корыстных побуждений квалифицируется по п. "з" ч.2 ст.105 УК, если оно совершено в целях получения материальной выгоды для виновного или других лиц или избавления от материальных затрат (возврат имущества, долга, оплаты услуг, выполнение имущественных обязательств, уплаты алиментов и др.), что отражено в п.11 постановления Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)".
Интересный вопрос возникает при совершении убийства из корыстных соображений и разбойного нападения одним и тем же лицом. Как следует в данной ситуации квалифицировать действия виновного: только ли по п. "з" ч.2 ст.105 УК РФ или по совокупности преступлений - п."з" ч.2 ст.105 и ст. 162 УК РФ? По этому вопросу отсутствует единство мнений, что рождает многочисленные теоретические споры и противоречивую судебную практику. Даже Верховным Судом Российской Федерации по этому поводу даются прямо противоположные указания.
Убийство из хулиганских побуждений (п. "и" ст.105 УК РФ) совершается на почве явного неуважения к обществу и общепринятым нормам морали, когда поведение виновного является открытым вызовом обществу, желанием противопоставить себя окружающим. Если лицом, помимо убийства из хулиганских побуждений, совершены иные умышленные действия, образующие состав хулиганства, то содеянное квалифицируется по п. "и" ч.2 ст.105 и ст. 213 УК РФ.
Нередко, признавая лицо виновным в совершении убийства из корыстных или хулиганских побуждений либо убийства, сопряженного с разбоем, суды одновременно квалифицируют содеянное по п. "к" ч.2 ст.105 УК, что, с точки зрения автора, ошибочно. Убийство с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение исключает возможность квалификации этого же убийства, помимо п. "к", по какому-либо другому пункту ч.2 ст.105 УК РФ, предусматривающему иную цель или мотив убийства, что следует из разъяснения п.13 постановления Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)".
При назначении наказания за убийство необходимо учитывать все обстоятельства, при которых оно совершено, вид умысла, мотивы, цель, способ, обстановку и стадии совершения преступления, а также личность виновного, его отношение к содеянному, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание. При определении наказания судам следует руководствоваться постановлением Пленума Верховного Суда РФ N 40 "О практике назначения судами уголовного наказания" и обращать особое внимание на исполнение требований закона о строго индивидуальном подходе к назначению наказания.
Кроме того, следует сказать и о таком распространенном преступлении как убийство по мотиву ревности. Убийство из ревности - это умышленное лишение жизни другого человека, который своими поступками вызвал психическое переживание виновного, субъективно воспринимающего предполагаемое изменение супружеских, дружеских и доверительных отношений, ущемляющих его нравственные интересы. Сам по себе мотив ревности не влияет на квалификацию и не может служить ни смягчающим, ни отягчающим обстоятельством. Однако если измена очевидная и имеет характер тяжкого оскорбления (в силу своей очевидности), то мы можем говорить об убийстве в состоянии аффекта.
Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. 
