Главная » Юристу »
Правовые гарантии процесса перестройки, проблемы и перспективы
Правовые гарантии процесса перестройки, проблемы и перспективы
Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. Связаться с автором
Процесс ускорения социально-экономического развития страны, перестройка всей жизни советского общества с необходимостью затрагивают и такие важнейшие аспекты, как социалистическая демократия, права и свободы советских граждан. Практика показала, что в прошлом, когда нередко принимались хорошие по своей сути решения и даже законы, их реализация тормозилась, а то и блокировалась многочисленными устаревшими инструкциями, закостенелыми традициями, бюрократическими препонами.
Инициатива трудящихся, направленная на обновление всех сфер нашей жизни, и впредь может натыкаться на такие препятствия, если не будет поддержана соответствующими духу времени правовыми новшествами. Основу для правовой поддержки процесса перестройки составляют идеи XXVII съезда КПСС и последующих Пленумов ЦК партии, однако и они должны быть облечены в форму юридических документов.
Такая работа не только началась, но и ведется весьма активно. Ее эффект уже сегодня дает о себе знать, причем сразу в двух сферах. Прежде всего — в самой жизни. А также, что немаловажно, в сфере идеологической борьбы. Хорошо известно, в каком затруднительном положении оказались различного рода западные пропагандисты, специализирующиеся на антисоветизме, стоило нам наполнить конкретным содержанием и в самом широком масштабе развернуть конституционное право на критику и свободу печати.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
В ходе перестройки правовые проблемы будут возникать постоянно. Поэтому хотелось бы отметить некоторые новые моменты, характеризующие процесс обогащения прав и свобод советских людей в нынешних условиях.
Совершенно по-новому, хотя и с соответствующей такому серьезному делу исторической и политической преемственностью, рассматривается сегодня право на труд. Этот новый подход многообразен: речь идет о реальном усилении творческого характера труда, о резком и значительном сокращении тяжелого, ручного и малоквалифицированного труда, о дополнении права на труд действенной системой его оплаты по количеству и качеству, о ликвидации элементов уравниловки.
Казалось бы, именно в реализации права на труд СССР всегда шел впереди всего мира, и не было особой необходимости подкреплять его какими то дополнительными экономическими механизмами и правовыми гарантиями. Однако не будем забывать, слова «социальная справедливость», которые мы сейчас все чаще и чаще употребляем и глубокий смысл которых постигает все большее число советских людей, без юридических гарантий останутся словами, а не живым делом, не подлинной социалистической демократией. Весь комплекс прав и свобод советских людей, юридически оформленный и последовательно реализованный в жизни, — это и есть зримое воплощение идеи социальной справедливости.
К примеру, на XXVII съезде КПСС отмечалось, что в последние десятилетия в нашем обществе «обозначились группы людей с отчетливо выраженными собственническими устремлениями, с пренебрежительным отношением к общественным интересам». Существование этих групп самым губительным образом сказывается на эффективной реализации права на труд. Во-первых, снижается творческое отношение к труду со стороны честных тружеников, которые видят как, не прилагая усилий, благоденствуют лица, извлекающие нетрудовые доходы. Во-вторых, создается обстановка, при которой не может быть осуществлен важнейший элемент права на труд — право на выбор работы в соответствии с призванием, способностями, профессиональной подготовкой. Рабочие места и должности, которые по праву социальной справедливости должны принадлежать талантливым, способным, образованным людям, нередко занимают с помощью неправомерных методов лица с паразитическими социально психологическими установками.
В этой связи должно существенно обогатиться содержание права на признание таланта, его справедливую оценку и поощрение — существенный аспект не только права на труд, но и других прав личности (например, авторского права рационализаторов и изобретателей).
Дальнейшее развитие культурных прав и свобод, прежде всего, связано с созданием единой системы непрерывного образования, ее совершенствованием, то есть с наиболее полной реализацией права на образование. На это направлены реформа общеобразовательной и профессиональной школы, перестройка высшего и среднего специального образования, что обеспечит тесную интеграцию учебных заведений, науки и производства, гарантирует развитие творческих способностей учащихся. По нашему мнению, дальнейшее развитие указанного права должно сопровождаться повышением престижа образования в общественном мнении. Это, безусловно, связано со справедливой оценкой и достойной оплатой инженерного и других видов интеллектуального труда.
Важное значение имеет совершенствование юридических гарантий указанного права. В особенности это относится к такому элементу его содержания, как право на поступление в учебное заведение. Здесь необходимы четкие процессуальные правила, правовое регулирование взаимоотношений абитуриентов с администрацией вуза, техникума. До сих пор права абитуриентов четко не разработаны, а их право на обжалование не имеет достаточных гарантий. Особое значение здесь имеют гласность, контроль со стороны общественности за работой приемных комиссий.
Перестройка открывает новые пути широкого использования гражданами свободы научного, технического творчества. Этому будут способствовать реконструкция народного хозяйства на основе научно-технического прогресса, широкое развитие научных исследований.
В условиях перестройки расширяются и возможности реализации свободы художественного творчества, права на пользование достижениями культуры. Эти права должны способствовать более полному и глубокому освоению трудящимися массами культурных ценностей, их приобщению к творческому процессу, уважительному отношению к таланту, к художественному поиску. Так, разработаны условия широкого эксперимента по совершенствованию театральной деятельности, в котором участвуют 69 театров страны. Демократизируется порядок образования художественного совета театра, расширяются его права. В частности, он будет решать вопрос о репертуаре, вводить надбавки артистам за активную творческую деятельность. Недавно принято и постановление ЦК КПСС и Совмина СССР о дальнейшем развитии изобразительного искусства.
Осуществление культурных прав в современных условиях выдвигает необходимость совершенствования их юридических гарантий. Заслуживает поддержки предложение о разработке основ законодательства Союза ССР и союзных республик о науке и культуре. Содержание этого закона должно конкретизировать нормы, закрепленные в статье 47 Конституции СССР. В нем должны быть сформированы основные принципы политики государства в области науки и культуры, права и обязанности граждан, ответственность за нарушение законодательства в социально-культурной сфере.
Следует отметить, что культурные права не только юридическая форма распространения и углубления знаний, но и способ утверждения интеллигентности, культурности, высокой духовности личности. Осуществление этих прав происходит в борьбе с мещанством, мнимыми ценностями, так называемой массовой культуры.
Существенное значение имеет здесь и борьба против буржуазных влияний в области идеологии и культуры. «Сама жизнь, — указывалось на XXVII съезде КПСС, — ставит вопрос о сохранении культуры, о защите ее от буржуазного разложения, от вандализации».
Совершенствование политических прав и свобод граждан на современном этапе неразрывно связано с развитием советской демократии, все более полным осуществлением социалистического самоуправления народа. Съезд критически проанализировал практику осуществления этих прав. В частности, говорилось об ослаблении контроля за аппаратом управления со стороны трудящихся, о необходимости внести коррективы в нашу избирательную практику, об отсутствии критики в некоторых регионах страны. Главное в развитии политических прав — углубление их демократической природы, создание условий подъема политической активности и культуры масс, живого творчества трудящихся.
В современных условиях формируется новая группа прав личности, называемых самоуправленческими правами. Как указывается в новой редакции Программы КПСС, смысл социалистического самоуправления в том, «чтобы управление не только осуществлялось в интересах трудящихся, но и закономерно, все в большей степени становилось непосредственным делом самих трудящихся, не знающих над собой, по словам В. И. Ленина, никакой власти, кроме власти их собственного объединения». Разумеется, субъектом самоуправленческих прав могут быть не только граждане, но и Советы, общественные организации, трудовые коллективы, органы общественной самодеятельности. Когда мы говорим о самоуправленческих правах личности, речь идет о таких правах, где конкретный человек непосредственно и свободно выражает и осуществляет свою гражданскую волю в решении вопросов государственной, общественной и хозяйственной жизни.
Самоуправление охватывает как политическую, так и производственную, социально-культурную и иные сферы общества. Самоуправленческие права основаны на сочетании производительного и управленческого труда. К числу этих прав, по нашему мнению, можно отнести право на участие в управлении государственными и общественными делами, на участие в референдумах и обсуждениях проектов государственных решений; избирательные права; в том числе право на выдвижение по службе и в общественной жизни. Самоуправленческими являются и право участвовать в управлении производством, права членов трудовых коллективов и общественных организаций.
Развитие и осуществление самоуправленческих прав связано с преодолением известных трудностей и негативных явлений. В частности, их осуществлению препятствуют недостаточный уровень политической культуры и социальная индифферентность некоторых граждан, недостаток свободного времени и слабая информированность трудящихся. Серьезное препятствие — это присущий некоторым государственным работникам и рядовым гражданам социально психологический комплекс, основанный на устаревших представлениях о том, что управление якобы является только делом администрации. Стремление бюрократов работать по старинке, признавая перестройку только на словах, неверие некоторых трудящихся в возможности, связанные с осуществлением прав самоуправления, выступают как тормоз в их реализации. Поэтому психологическая перестройка, решительный перелом в умах людей в понимании современного периода, четкое определение своей гражданской позиции — необходимая предпосылка осуществления этих прав.
Пути их дальнейшего углубления и реального использования связаны с повышением экономической заинтересованности трудящихся в результатах своего труда. Разработана система мер, которые должны быть приняты для углубления социалистического самоуправления и прав трудящихся (подготовка проектов законов о проведении всенародных обсуждений и референдумов, о социалистическом предприятии, внесение дополнений в закон о трудовых коллективах, расширение принципа выборности и конкурсной системы замещения должностей, осуществление принципов хозрасчета на предприятиях, повышение их самостоятельности и т. д.). Некоторые из намеченных съездом мер уже осуществляются. Так, в принятом в 1986 году постановлении ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета СССР и Совета Министров СССР «О мерах по дальнейшему повышению роли и усилению ответственности Советов народных депутатов за ускорение социально-экономического развития в свете решений XXVII съезда КПСС» расширены права местных Советов, созданы более благоприятные условия для участия трудящихся в их работе.
В последнее время реализация свободы слова, печати, права на критику стала более широкой и эффективной. Конституционное право на критику было обеспечено в 1985 году дополнительной правовой гарантией: установлением уголовной ответственности за преследование за критику (ст. 1391 УК РСФСР и соответствующие статьи других союзных республик). Так как критика и самокритика в определенной степени характеризуют содержание всех политических прав, то эти, казалось бы, локальные правовые новшества на самом деле существенно обогащают весь комплекс прав и свобод советских людей.
В социалистической действительности претворяется положение съезда о том, что не должно быть организаций вне контроля, закрытых для критики, хотя факты зажима критики не искоренены. Реализация этого права тесно связана с правом гражданина на информацию. Оно вытекает из смысла и содержания ст. 46, 48, 94, 107 Конституции СССР, ст. 5, 6 Закона о трудовых коллективах. Значение этого права в системе политических прав и свобод до сих пор еще недостаточно оценено. Ведь реальное участие гражданина в политическом процессе возможно только в том случае, если он всесторонне информирован о положении в стране, в республике, в трудовом коллективе. По нашему мнению, право гражданина на информацию, отнесенное в некоторых социалистических странах к числу основных (например, ст. 168 конституции СФРЮ),— важнейшее политическое право, реальность которого является гарантией и предпосылкой действительности остальных политических прав.
Получают развитие и личные права гражданина, обеспечивающие возможности его совершенствования как конкретной личности. Эти права реализуются в сфере некоторой обособленности, самоопределения личности в нравственно бытовых отношениях. Например, в материалах XXVII съезда КПСС имеются указания о необходимости строжайшего обеспечения прав на охрану чести и достоинства и неприкосновенности личности, на охрану и укрепление семьи, свободы совести и других личных прав. Важным средством борьбы за утверждение достоинства людей, укрепление их здоровья является борьба с пьянством и алкоголизмом. Семейные права граждан могут укрепляться как усилением материальных гарантий (улучшение жилищных, бытовых условий семей с детьми, молодоженов и др.), так и совершенствованием правовых норм с целью повышения ответственности граждан за укрепление семьи.
Гарантирование неприкосновенности личности, жилища, права обвиняемого на защиту органически связано с укреплением правовой основы государственной и общественной жизни, в частности с улучшением работы правоохранительных органов. Указания съезда о необходимости завершения подготовки, предусмотренного Конституцией Закона о порядке обжалования в суд неправомерных действий должностных лиц, ущемляющих права гражданина, направлены на укрепление всей системы юридических гарантий прав личности, в особенности личных.
В юридической литературе уже высказывались предложения о предоставлении права обжалования действий полиции и следствия в суд задержанным и заключенным под стражу. Представляется, что это право было бы целесообразно предоставить и другим участникам предварительного следствия (потерпевшим, гражданским истцам и ответчикам). Идея расширения судебного контроля за обеспечением личных прав окажется плодотворной, если будет существенно улучшена и демократизирована деятельность органов правосудия. Ведь задержание, арест, лишение свободы ограничивают весьма ценное благо — личную свободу и безопасность гражданина. Поэтому решение этих вопросов целесообразно рассматривать с участием большего числа народных заседателей. При этом нужно улучшить процедуру отбора кандидатов в народные заседатели, чтобы избирались наиболее достойные представители трудящихся, обладающие жизненным опытом, принципиальностью и неподкупностью.
Важно также реализовать указания съезда об улучшении работы адвокатуры. Для того чтобы участие защитника в уголовном процессе было бы более эффективным, оно должно начинаться с момента задержания или заключения под стражу. Нельзя признать нормальной ситуацию, когда арестованный находится длительное время под стражей, не имея возможности посоветоваться с адвокатом. С другой стороны, закон в некоторых случаях (пп. 4, 5 ст. 49 УПК РСФСР) лишает обвиняемых права отказаться от защитника. Нельзя не согласиться с мнением, уже высказывавшимся в нашей литературе: «Человеку в здравом уме, способному самостоятельно принимать решения, нельзя навязывать защитника».
Реальное обеспечение неприкосновенности личности нередко оказывается под угрозой и в результате недостатков в организации предварительного следствия. Так, процессуальная независимость следователя порой выглядит как формальность, поскольку следователи в дисциплинарном порядке подчиняются руководителям различных административных служб (например, следователь РОВД — начальнику РОВД). Кроме того, нуждаются в изменении внутриведомственные инструкции, устанавливающие такую процедуру оценки результатов работы следователя, которая стимулирует обвинительный уклон, необъективность в расследовании. Так, на практике обоснованное прекращение следователем возбужденного им по законным основаниям уголовного дела нередко расценивается как брак в работе и может повлечь за собой дисциплинарное взыскание.
Реализация права выбора места жительства граждан (ст. 9 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик) на практике оказывается затрудненной, поскольку порядок осуществления этого права, предусмотренный административными актами, явно несовершенен. Отсутствуют достаточные правовые гарантии, обеспечивающие возможность гражданину, которому отказано в прописке органами милиции, добиваться справедливости. С другой стороны, паспортный режим в населенных пунктах, как указано в постановлении ЦК КПСС «О мерах по усилению борьбы с нетрудовыми доходами», необходимо укрепить в целях борьбы с лицами, живущими не по средствам.
Дальнейшее развитие прав и свобод граждан отражает процесс демократизации и гуманизации общества в условиях совершенствования социализма. С другой стороны, без такого развития настоящая перестройка и невозможна. Не случайно в постановлении ЦК КПСС «Об итогах поездки товарища Горбачева М. С. в Краснодарский и Ставропольский края» записано, что «перестройка может быть обеспечена только в борьбе нового со старым, при развертывании критики и самокритики, гласности на основе демократизации всех сфер жизни общества, создании в каждом трудовом коллективе, партийной организации, в каждой области, республике, отрасли, в партии и обществе в целом таких условий, когда каждый человек чувствует себя хозяином страны, глубоко осознает свою ответственность за общее дело, проявляет свою гражданскую позицию».
Человек, его достоинство — цель всех политических и правовых институтов при социализме. Великая социалистическая держава должна иметь правовые институты, которые по уровню гуманизма и демократизма превосходят юридические системы других государств. По моему мнению, у нас существуют отдельные правовые нормы и институты, недостаточно выражающие благородную идею достоинства личности или противоречащие ей. Это относится к смертной казни. Еще в начале XVI в. Томас Мор в знаменитой «Утопии» отрицал правомерность смертной казни даже для тяжких преступников. «Труд этих лиц,— писал он,— приносит более пользы, чем их казнь, их следует убивать только в том случае — если они и в неволе бунтуют и противятся». В XVIII—XX вв. противники смертной казни приводили немало аргументов, доказывающих ее неэффективность и нецелесообразность как меры наказания. В частности, указывалось, что она не способна сократить преступность, и т. д. П. И. Люблинский, например, считал, что смертная казнь заменяет при повиновении законам мотивы уважения мотивами страха и трепета и «не позволяет добывать от граждан поведения высокого типа». С. В. Познышев отмечал, что эта мера наказания «глубоко безнравственная» и «представляет собой чисто животное отношение к человеку» . Особое внимание привлекает положение о принципиальной нерушимости человеческой жизни (Л. Н. Толстой). В сущности, это — одна из идей, которая впоследствии привела к признанию в общественном сознании и законодательстве права на жизнь.
Как известно, марксизм ленинизм в идеале отвергает смертную казнь, как и все виды государственного принуждения вообще. Но в условиях гражданской войны и капиталистического окружения социалистическое государство вынуждено было ее применять. «Само собой, разумеется,— писал В. И. Ленин,— что Советская власть сохранять смертную казнь дольше, чем это вызывается необходимостью, не будет...». Но смертную казнь Советское государство всегда рассматривало как временную, вынужденную и исключительную меру наказания, вызванную определенными историческими условиями. В годы культа личности мы столкнулись с трагической ситуацией ее незаконного и необоснованного применения. Следует отметить, что Советское государство неоднократно (в 1917, 1920 и 1947 гг.) пыталось полностью отменить эту исключительную меру наказания. В конце 40-х годов Советское правительство обращалось в ООН с предложением призвать все государства мира к полной отмене смертной казни. Международная прогрессивная общественность также выступает за претворение в жизнь этого требования, о чем свидетельствуют решения Всемирного конгресса миролюбивых сил, состоявшегося в 1973 г. в Москве.
В ряде государств смертная казнь отменена, причем в некоторых этот факт зафиксирован в конституционном законодательстве. Можно говорить о формирующемся государственно правовом институте отказа от смертной казни (хотя в капиталистических странах ее юридическая отмена не дает гарантий от ее фактического применения внесудебными методами). На мой взгляд, назрела необходимость поставить вопрос об отмене смертной казни в СССР (с установлением для опасных преступников пожизненного заключения). Смертную казнь нельзя ограничивать рамками уголовного права. Это — один из параметров оценки всей правовой системы. Как мера наказания она антигуманна, противоречит идее достоинства человеческой личности, праву на жизнь. В Указе Президиума Верховного Совета СССР «Об отмене смертной казни» от 26 мая 1947 г. были названы две причины принятия этого важного правового акта: преданность Советской Родине и Советскому правительству всего населения Советского Союза, отсутствие необходимости в такой мере наказания в мирное время. Указанные причины не утратили своего значения и сегодня. Более того, формирование нового политического мышления, борьба человечества за выживание еще более обострили проблему охраны человеческой жизни. Как никогда современно звучат слова Маркса: «...Трудно, а, может быть, вообще невозможно найти принцип, посредством которого можно было бы обосновать справедливость или целесообразность смертной казни в обществе, кичащемся своей цивилизацией». Следует также сказать, что смертная казнь применяется у нас редко, но само существование этого института ставит нас в идеологическом плане в невыгодное положение. Выступая за отмену смертной казни в принципе, возможно, следовало бы в целях обеспечения права на жизнь допустить ее применение как исключение за некоторые наиболее опасные виды умышленного убийства (терроризм; убийство, сопряженное с особой жестокостью, садизмом, или совершенное осужденным в местах лишения свободы).
Заслуживают внимания проблемы гуманизации законодательства о гражданстве, практики его применения. По-видимому, признаваемую законом возможность выхода из советского гражданства важно возвести до уровня субъективного права, определить его гарантии, в частности установить сроки, процедуру рассмотрения заявлений граждан. Любое право гражданина, в том числе и это, должно быть реальным и не следует создавать искусственных препятствий тем, кто решил им воспользоваться. Ведь советское гражданство — не механическая принадлежность лица к государству, а свободная, двусторонняя политик правовая связь личности с социалистическим государством, основанная на признании ее достоинства, субъективных прав и юридических обязанностей. Вместе с тем при решении этих вопросов должны учитываться и суверенные права государства, интересы советского общества. Поэтому следует неуклонно соблюдать предусмотренные ст. 17 Закона о гражданстве СССР условия, когда отказ в выходе из гражданства необходим. Перечень этих условий можно было бы расширить. Так, советское общество не заинтересовано в «утечке мозгов», в связи, с чем в Законе о гражданстве СССР целесообразно указать, что в выходе из гражданства может быть отказано тем, чей труд и познания имеют особую ценность для общества.
Специального внимания заслуживает проблема восстановления в гражданстве бывших советских граждан. Нуждается, в частности, в расширении ст. 19 Закона, где следует предусмотреть четкие основания и процедуру восстановления в гражданство. Вопросы эмиграции и иммиграции в СССР до сих пор относились к числу закрытых зон для критики и научных исследований. Полагаю, что эта тема нуждается в самой глубокой и всесторонней научной разработке. Совершенно очевидно, что среди тех, кто утратил советское гражданство, есть и антисоветчики, и лица, попавшие под влияние империалистической пропаганды, идеализирующие буржуазный образ жизни. Но нет ли связи между усилением потока эмиграции из СССР в 70-е годы и нарастанием застойных, консервативных явлений, ростом без духовности, скептицизма, потребительской психологии, которые проявились в нашем обществе? И можно ли каждого эмигранта рассматривать как предателя?
Нормы исправительно-трудового законодательства ставят гуманистическую задачу — не только карать, но исправлять и перевоспитывать осужденных. Однако выполняется она далеко не всегда, о чем свидетельствует высокий уровень рецидивной преступности. Видимо, необходима перестройка деятельности исправительно-трудовых учреждений. Уголовное наказание в СССР не имеет целью унижение человеческого достоинства. Здесь существует ряд нерешенных вопросов. Так, ни Конституция, ни исправительно-трудовое право СССР не ограничивают осужденных в избирательных правах. Тем не менее, они не участвуют в выборах. Подобная ситуация, на мой взгляд, ставит их вне закона. Полагаю, что режим лишения свободы означает ограничение свободы политической в части осуществления избирательных прав, и это положение должно быть четко и недвусмысленно зафиксировано в правовых нормах.
Как известно, за особо тяжкие преступления советское уголовное законодательство предусматривает смертную казнь. В настоящее время она может быть применена за 17 преступлений (не считая воинских в военное время): за государственные (измена Родине, шпионаж, бандитизм и т. д.), преступления против личности (умышленное убийство, изнасилование при отягчающих обстоятельствах), преступления экономического характера (наиболее опасные виды хищения, взяточничества и т. п.).
В опубликованном в 1989 г. для обсуждения проекте Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик предлагается сохранить смертную казнь, ограничив ее применение шестью случаями: государственной изменой, шпионажем, террористическим актом, диверсией, умышленным убийством при отягчающих обстоятельствах, изнасилованием малолетней.
Следует отметить, что в советском уголовном праве всегда провозглашалось: смертная казнь — исключительная мера наказания и применяется «вплоть до ее полной отмены». Эта формула сохранена и в проекте нового закона (ст. 41). Когда же произойдет эта «полная отмена»? Может быть, время для осуществления этой акции уже наступило или ее нужно опять отложить?
Меня могут спросить: оправдано ли применение смертной казни к кровожадному витебскому маньяку Михасевичу, который в течение десяти лет насиловал и убивал женщин? И разве в некоторых случаях применение исключительной меры наказания не может избавить нас от лиц, опасных для общества? Но давайте обратимся к истории нашей страны и зададим вопрос: в последние полвека против кого чаще применялась смертная казнь — против опасных преступников или честных людей? Сотни тысяч невинно расстрелянных в 3050е годы — не слишком ли это большая плата за то, чтобы иметь в перечне наказаний смертную казнь, с помощью которой в некоторых случаях покарать убийц?
Смертная казнь имеет одну особенность, отличающую ее от других уголовных наказаний: она не отменима. Обычную судебную ошибку еще можно как то поправить, освободить невинно осужденного, но как отменить совершенную казнь... Н. И. Бухарин, А. И. Рыков реабилитированы через полвека, но человеческие жизни уничтожены. Многие недостаточно осведомленные люди, выступающие за сохранение смертной казни, находятся в плену иллюзий. Они не представляют себе, что юридического механизма, обеспечивающего абсолютную правильность применения смертной казни, не существует. Именно абсолютную: ошибки здесь недопустимы. А ведь ошибки в судебноследственной практике существуют. Только в 1988 г. в РСФСР были прекращены дела в отношении 843 необоснованно осужденных. До сих пор гражданин мог быть казнен в результате предварительного следствия, проведенного без участия адвоката. По приговору, вынесенному одним судьей и двумя безгласными на заседателями. Без права на апелляцию в суд II инстанции. (Право на апелляцию — возможность подсудимого просить вышестоящий суд передопросить свидетелей, изучить все доказательства, пересмотрев дело заново. У нас же существует право на кассацию, когда суд II инстанции пересматривает дело только по бумагам.) К этому надо добавить, что если дело будут вести нечестные следователи, то ради «галочки» в отчете за «раскрытое» преступление или в карьеристских целях они могут привлечь к ответственности и невинного. Вспомним: по делу того же Михасевича по этим причинам были осуждены невиновные, а один из них расстрелян.
Но сейчас произошло событие революционного характера: в принятых 13 ноября 1989 г. Верховным Советом СССР Основах законодательства Союза ССР и союзных республик о судоустройстве предусмотрено, что подозреваемый и обвиняемый могут пользоваться услугами защитника с момента задержания и ареста. Дела о преступлениях, караемых смертной казнью, могут рассматриваться судом присяжных (расширенной коллегией народных заседателей). Кстати, в новом законе сказано: не строго обязательно рассматриваются судом присяжных, а могут быть рассмотрены им (ст. 11). И право апелляции по таким делам не предусмотрено. Но и в такой редакции это важный шаг в утверждении идеи правового государства. Все же смертная казнь этим законом сохранена.
Думаю, что это неприемлемо. Существует система аргументов против смертной казни. Во-первых, юридический. Смертная казнь противоречит праву на жизнь, провозглашенному международными пактами о правах человека, которые мы подписали и ратифицировали. Правда, эти пакты допускают возможность ее применения для государств, которые ее не отменили. Но число таких государств снижается. В частности, почти все страны Западной Европы, многие штаты США, Канады, Бразилии, Мексика и другие страны отказались от нее. Цель уголовного наказания в цивилизованной стране — исправление преступника, и исключительная мера не соответствует этой цели.
Во-вторых, политический аргумент. Исторический опыт доказал, что, как правило, смертная казнь — это орудие деспотических правительств. И если мы ставим перед собой задачу устранить возможности возрождения авторитарной власти в будущем, то мы должны позаботиться об устранении из общественной жизни ее самого страшного оружия.
В-третьих, существует прагматический аргумент. Смысл его в том, что применение смертной казни оказывается бесполезным: практика свидетельствует — она не предотвращает тяжкие преступления и не устрашает опасных преступников. Мы казним их уже 70 лет, а число тяжких преступлений растет.
И, наконец, нравственный аргумент. Исключительная мера противоречит самой идее достоинства человека как высшей социальной ценности. Если мы признаем право государства лишать жизни своих граждан, то наши программные положения о правах и интересах личности как цели, смысле и содержании деятельности социалистического правового государства ставятся под сомнение. Могут возразить: «Но разве не справедливо казнить убийцу, который поднял руку на самое дорогое — жизнь? Разве здесь наказание не соответствует тяжести содеянного?» Могу сказать следующее: в конце XX века нам надо признать, что архаичный принцип: «Око за око, зуб за зуб» уже не отвечает нравственным требованиям человека. Уже почти 2 тыс. лет христианство признало этическую несостоятельность этого принципа. Тем более социалистическое государство не должно ставить себя на одну доску с преступником, применяя к нему средство, которое оно само признает безнравственным. Иногда можно услышать такую аргументацию: «Да, смертная казнь в принципе неприемлема, но отменить ее невозможно, ибо общественное мнение к этому не готово».
Нет, в оценке смертной казни мы не должны приспосабливаться к отсталым взглядам и предрассудкам. В международном общественном мнении мы предстаем как страна, история которой неотделима от массовых казней и миллионов заключенных в ГУЛАГе. Вступая в ряды правовых государств, нам надо очиститься от дикости, грязи, освободиться от кровавых призраков прошлого, преодолеть юридическое невежество. Отмена смертной казни будет способствовать нравственному очищению общества, повысит международный престиж нашей страны. За особо опасные преступления следует ввести пожизненное заключение.
Такова моя позиция. Знаю, что многим она покажется неприемлемой и несвоевременной. Особенно теперь, когда происходит рост преступности, и II съезд народных депутатов СССР принял решение об усилении борьбы с ней. Эти решения я поддерживаю. Но с преступниками надо бороться не казнями. За опасные преступления (например, коррупция, рэкет) следовало бы увеличить уголовные санкции. Но главное — профилактика и неотвратимость ответственности за преступные действия.
Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. 
