Развитие современного общества актуализирует вопрос о способах выживания человека как биологического вида. Это обусловлено тем, что во второй половине XX в. экологические проблемы (истощение разных ресурсов, сохранение достигнутой в эволюции степени многообразия жизни на Земле, изменение климата, загрязнение биосферы и т.п.) приобрели небывалую прежде остроту и превратились из локальных и лишь прогнозируемых в глобальные и действительные. Научно-технический прогресс привел к резкому возрастанию влияния различных факторов на здоровье и болезни человека. Человеческая деятельность достигла той степени могущества, когда вопрос, во имя чего используется оно, становится первостепенным.
Обострение социальных проблем отражается на развитии науки, общества в целом. В нем все в большей степени проявляются тенденции нового сознания, обращенного к миру человека, признания человека в качестве высшей ценности.
Усиление внимания к правам человека связано с рядом возникших в результате развития современного общества причин. Это — усиление влияния научно-технического прогресса на формирование этико-правовых воззрений и, как следствие, возникновение проблемы права человека.
Из-за нехватки продовольствия, ограниченности энергии минеральных ресурсов, резкого, почти катастрофического ухудшения окружающей среды, а, следовательно, и ухудшения здоровья человека возникло новое научно-техническое направление — биотехнология. Несмотря на столь короткий срок своего существования (40 — 50 лет), биотехнология привлекла пристальное внимание как ученых, так и широкой общественности.
Со второй половины XX в. изменения в медицине принимают принципиально новый характер. Современная медицина получает реальную возможность давать жизнь (искусственное оплодотворение), определять и изменять ее качественные параметры (генная инженерия, транс-сексуальная хирургия), отодвигать время смерти (реанимация, трансплантация, геронтология).
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Новые возможности медицины, связанные не столько с лечением, сколько с управлением человеческой жизнью (например, генетическая коррекция особенностей человека, допущение донорства без согласия, уничтожение жизни на эмбриональных стадиях, отказ и прекращение медицинской помощи безнадежному больному), вступают в противоречие с установившимися моральными ценностями и принципами. Новые технологии порождают новые проблемы и трансформируют понимание традиционных ценностей. Современные виды технологий, применяемые в области медицины, позволяют врачам делать то, что далеко выходит за рамки традиционного воздействия на организм человека. Прежние представления о традиционной медицинской этике рушатся, ибо помимо «автономной ответственности профессионала» возникает еще и «автономия пациента». В связи с этим возникает множество проблем правового, нравственного и концептуального характера, которые могут быть решены только в междисциплинарной области, «отмежевавшейся от профессиональных кодов практики и не контролируемой ими». В связи с колоссальной мощью научной технологии наука и техника становятся одновременно и величайшей надеждой для человеческого прогресса, и одной из наиболее серьезных угроз, что требует иных подходов к этической оценке и правовому регулированию их результатов.
В силу этого противоречия формируется биоэтика — система знаний о границах допустимого манипулирования жизнью и смертью человека.
Рассмотрим некоторые конкретные проблемы прав человека в контексте биоэтики.
Эвтаназия
В переводе с греческого «эвтаназия» значит «легкая, безболезненная смерть». Термин этот был впервые использован Ф. Бэконом, который указывал, что долг врача не только в восстановлении здоровья, но и в облегчении страданий и мучений, причиняемых болезнью, когда уже нет никакой надежды на спасение и уже сама эвтаназия является счастьем. Однако это значение характеризует лишь цель или смысл совершения акта эвтаназии — достижения легкой, не мучительной смерти, но не отражает многих других аспектов современного понимания этого понятия, которые необходимы для точного уяснения смысла данного действия.
Представляется необходимым разделить эвтаназию по способам ее применения на «активную» (введение врачом летальной дозы препарата) и «пассивную» (прекращается оказание медицинской помощи с целью ускорения наступления естественной смерти) и провести комплексный анализ эвтаназии, включающий в себя целый комплекс взаимосвязанных аспектов, среди которых обычно выделяют биолого-медицинский, морально-нравственный, религиозный и юридический.
Биолого-медицинский аспект проблемы заключается, прежде всего, в установлении категории пациентов, по отношению к которым может рассматриваться возможность применения эвтаназии. Среди таковых можно отметить пациентов, биологическая смерть которых неминуема и которые, умирая, испытывают тяжелые физические страдания. Вопрос о прерывании жизни больного, физические страдания которого преходящи и могут быть ликвидированы применением соответствующих медицинских средств, вообще не должен рассматриваться. Другая категория больных — это больные, находящиеся в устойчивом вегетативном состоянии. В таком контексте медицинская сторона вопроса заключается в проблеме определения степени тяжести заболевания, насколько оно неизлечимо; достижения такой стадии в процессе лечения, когда все возможные медицинские средства оказываются исчерпанными; установления необратимости устойчивого вегетативного состояния.
Сосредоточением наиболее горячих споров по поводу эвтаназии является морально-нравственный аспект рассматриваемой проблемы, точнее, той ее части, которая касается возможности применения «активной» эвтаназии. В центре всей этической проблематики в рамках эвтаназии лежат несколько вопросов — нравственно ли и милосердно ли вообще прерывать жизнь даже тяжело страдающего человека, не должно ли такое действие считать обыкновенным убийством? Не противоречит ли идея эвтаназии самой сути медицинской профессии, призванной беречь, а не губить жизнь?
Здесь обратимся к словам Гиппократа: «Я направляю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости. Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла. В какой бы дом я ни вошел, я войду туда для пользы больного».
Во времена Гиппократа не было размышлений о моральных, нравственных сторонах вопроса эвтаназии, такого понятия не было вообще. Тогда было четко известно, что если человек болен, то его нужно лечить, а если вылечить его невозможно, то нужно стараться помогать ему всеми известными и доступными средствами. Таким образом, вопрос решался исключительно с точки зрения медицины и ее принципов. Однако в настоящее время нет такой однозначности в подходах. Оно и понятно — изменился мир, происходит активное смешение культур и традиций, их взаимное влияние, развитие права. Поэтому сегодня вопрос об эвтаназии невозможно решить без анализа различных точек зрения, без учета аспектов различных областей знания.
До настоящего времени «активная» эвтаназия была запрещена повсеместно, но Нидерланды впервые в 2001 г. легализовали эвтаназию. Голландское законодательство дает следующее определение эвтаназии: «Эвтаназией называется всякое действие, направленное на то, чтобы положить конец жизни той или иной личности, идя навстречу ее собственному желанию, и выполненное незаинтересованным лицом». Установлены строгие правила отбора тех, кому разрешается умереть от руки доктора. Во-первых, болезнь пациента должна быть неизлечимой и приносить ему постоянные и невыносимые мучения. Во-вторых, у эвтаназии будут возрастные ограничения — детям до 12 лет процедура запрещена. Как, впрочем, и подросткам от 12 до 16 лет без согласия родителей. За душевнобольных решение также будут принимать родственники. Кроме того, тяжелобольным всех возрастов наряду со справкой от лечащего врача необходимо предоставить заключение другого специалиста, подтверждающее, что болезнь неизлечима. За разрешением на эвтаназию больные должны обращаться в специальные комиссии, в состав которых входят юристы и медицинские эксперты. Если решение комиссии будет положительным, больному разрешат покинуть этот мир с помощью специальных препаратов.
Голландские врачи, поддерживающие такой закон, считают, что это существенный шаг к обеспечению прав пациентов. «Мы демонстрируем уважение к человеческому достоинству, когда признаем свободу личности делать выбор в соответствии с ее собственными ценностями».
Такое отношение к эвтаназии наблюдается не только в Голландии. Например, такой же закон вступил в действие в Бельгии, во Франции. Верховный суд Великобритании дал официальное разрешение на проведение эвтаназии безнадежно больной Дайаны Прети, которую должен был убить ее супруг Брайан. В штате Флорида суд удовлетворил требование Майкла Шиаво прекратить искусственное, по его словам, бессмысленное поддержание жизни его жены Терри Шиаво. Питание его супруги через трубку было прекращено, и через две недели она скончалась.
В Швейцарии, например, где существуют довольно суровые законы в отношении врачей, помогающих пациентам умереть, не может быть осужден человек, который помог другому уйти из жизни. Как результат — ежегодно, таким образом, умирают не менее 100 швейцарцев. В г. Конституционный суд Колумбии постановил, что врач, выполнивший желание безнадежно больного пациента о добровольной смерти, не несет за это ответственности перед судом. С определенными оговорками эвтаназия разрешена и в некоторых североамериканских штатах.
Эвтаназия практикуется почти повсеместно — даже в тех странах, где она запрещена, вследствие чего проводится нелегально. Например, в России, по некоторым данным, случаи эвтаназии достигают до 20-30 тыс. в год. Например, в г. Ростове-на-Дону две девочки семнадцати и четырнадцати лет задушили парализованную 32летнюю женщину, страдавшую от полученной в результате аварии травмы по ее просьбе, чтобы избавить ее от страданий. Статистика также показывает, что большинство россиян за легализацию эвтаназии.
Поднимая статистические данные, говорящие о народном одобрении возможности эвтаназии, нельзя не остановиться на доводах за и против наиболее активных сторонников и противников эвтаназии, обобщив и проанализировав их мнения.
Аргументы за применение эвтаназии:
• Безнравственно и негуманно заставлять страдать человека, который все равно умрет, но умрет в мучениях, в то время как несколько безболезненных уколов сделают его смерть легкой и тихой.
• В качестве морального обоснования целесообразности допустимости эвтаназии можно указать на то, что высшей ценностью является реальное благополучие человека. Не каждый неизлечимо больной имеет силы лежать парализованным, не обходиться без посторонней помощи и испытывать постоянные боли. Не у всех одинаковое представление о качестве жизни.
• Желание тяжело больного человека не обременять собою близких ему людей. Это желание определяется не столько тем, что человек сам хочет этого, сколько тем, что он должен так сделать, так как забота о близких поглощает его индивидуальную волю к жизни.
• Тяжелое морально-психологическое действие, которое оказывает созерцание длительного и мучительного умирания пациента на медицинский персонал больницы.
• В современной литературе можно встретить и демографический аргумент. Приемлемость эвтаназии связывается с существенным постарением населения, с ростом числа инвалидов преклонного возраста, содержание и лечение которых влечет ряд экономических и социальных проблем.
Аргументы против эвтаназии:
• Человеческая жизнь неприкосновенна, и поэтому эвтаназию нельзя применять ни при каких обстоятельствах.
• Безнравственно лишать людей жизни: это противоречит принципам врачебной профессии, призванной охранять, а не губить жизнь.
• Медицине известны факты «самопроизвольного излечения» от рака. Но хотя такие случаи редки, исключать их возможность в каждой индивидуальной ситуации нельзя.
• Практика военных врачей свидетельствует о способности человека приспосабливаться к жизни, несмотря на инвалидность (ампутация ног, рук).
• Легализация эвтаназии не гарантирует пациенту безопасность, т.е. не ограничивает действия врача и заинтересованность родственников в его смерти.
• Медицинская наука и практика не гарантирована от диагностических ошибок. Эвтаназия противоречит принципу «пока есть жизнь, есть надежда», она не учитывает возможности ошибочного диагноза врача. Прекращение жизни в этих случаях приводит к необратимым последствиям. Кроме того, после смерти больного, к которому применили эвтаназию, может появиться новое лекарство, способное излечить ранее неизлечимое заболевание.
• Принятие смерти как «вида» медицинского лечения (боли, страдания) может оказаться мощным препятствием на пути развития самого медицинского знания, которое постоянно стимулируется борьбой со смертью. Социальное предназначение медицины всегда заключалось в борьбе за действительную человеческую жизнь.
Прежде чем переходить к рассмотрению следующего аспекта рассматриваемой проблемы, необходимо отметить, что зачастую эвтаназию рассматривают как разновидность самоубийства, поскольку в ее основе, как правило, лежит волеизъявление потерпевшего. Так, например, в Заявлении Церковно-общественного совета Русской православной церкви но биомедицинской этике «О современных тенденциях легализации эвтаназии в России» эвтаназия по просьбе пациента рассматривается как «особая форма самоубийства». Также Британским добровольным обществом эвтаназии была предпринята попытка применить это понятие к суициду.
Самоубийством (суицид) называется всякий случай смерти, который непосредственно или опосредованно является результатом положительного или отрицательного поступка, совершенного самим пострадавшим, если этот последний знал об ожидавших его результатах. Данное определение было дано Э. Дюркгеймом, основателем суицидологии как науки.
Таким образом, формально эвтаназия полностью подходит под данное определение суицида, однако было бы неправильным делать выводы лишь на основании логических отвлеченных заключений, жизнь, как известно, более многогранна, и логический аппарат может служить лишь инструментом, но никак не окончательным способом определения истины.
Причинами самоубийства могут быть: разорванная связь между человеком и обществом, чувство тотального одиночества, желание совершить альтруистический поступок на благо социума, неразделенная любовь, наркозависимость, тяготы жизни, личные потери, непонимание общества, семьи и др. Также можно назвать и такую причину, как болезнь человека: постоянные физические и психологические страдания. Тогда на помощь ему могут прийти врачи, родственники больного. Но самоубийство это акт, который принадлежит одному человеку, а вовлечение в данный акт другого лица называется эвтаназией.
Западные специалисты, например Совет по этике и судебным делам Американской медицинской ассоциации, вводят понятие «поддерживаемое самоубийство», т.е. содействие врача наступлению смерти пациента с помощью обеспечения необходимыми для этого средствами или информацией (например, о летальной дозе назначаемого снотворного).
В Заявлении «О пособничестве врачей при самоубийствах», принятом 44-й Всемирной медицинской ассамблеей сказано: «Случаи самоубийства при пособничестве врача стали в последнее время предметом пристального внимания со стороны общественности. Известны случаи использования приспособлений, сконструированных врачом, который инструктирует пациента о том, как ими воспользоваться в целях самоубийства. Налицо помощь в осуществлении акта самоубийства. Иногда врач дает пациенту лекарство и информирует о дозе, прием которой приведет к летальному исходу. В перечисленных случаях речь идет о серьезно и даже смертельно больных людях, жестоко страдающих от боли, отдающих себе отчет в своих действиях и самостоятельно принявших решение о самоубийстве. Пациенты, намеревающиеся покончить жизнь самоубийством, зачастую находятся в депрессии, которая обычно сопровождает смертельное заболевание.
Самоубийство при пособничестве врача является неэтичным и подлежит осуждению со стороны медицинской общественности. Врач поступает неэтично, если его действия направлены на помощь пациенту в деле совершения самоубийства. Вместе с тем право пациента отказаться от медицинской помощи является одним из основных, и действия врача, направленные на уважение этого права, даже если они ведут к смерти пациента, вполне этичны».
Что касается религиозного аспекта рассматриваемой проблемы, то он имеет существенное значение для верующих больных и характеризуется однозначным решением рассматриваемой проблемы всеми конфессиями: жизнь, как бы тяжела она ни была, дается человеку свыше, чем и отнимается у человека право насильственно прерывать ее.
В христианстве считается, что жизнь человека принадлежит не только ему, но и Богу — это дар Всевышнего. Церковь всегда верит в чудо и до последнего момента молится о здравии болящего.
Церковно-общественным Советом по биомедицинской этике Московского Патриархата был принят текст Присяги врача России, в котором врач «посвящает свою жизнь служению идеалам милосердия, гуманности и уважения к человеческой жизни с момента ее возникновения и никогда, даже под угрозой, не будет использовать свои медицинские знания во вред людям»; «не даст никому просимого средства и не будет участвовать в действиях преднамеренного лишения жизни пациента, даже по его просьбе или просьбе его близких».
Совет выступает против эвтаназии в любой форме, поскольку ее применение неизбежно приведет: к криминализации медицины и к потере социального доверия к институту здравоохранения; к поруганию бесценного дара человеческой жизни; к умалению достоинства врача и извращению смысла его профессионального долга; снижению темпов развития медицинского знания, в частности разработок методов реанимации, обезболивающих препаратов, средств для лечения неизлечимых заболеваний и т.п.; к распространению в обществе принципов цинизма, нигилизма и нравственной деградации в целом, что неизбежно при отказе от соблюдения заповеди «не убий».
«Квалифицированный врач должен учитывать, что просьба больного об ускорении его смерти может быть обусловлена состоянием депрессии, лишающим его возможности правильно оценивать свое положение. Нельзя забывать и об особенностях человеческой личности, до последней минуты жизни, обладающей свободой выбора и правом на изменение решения.
В свете этих факторов Совет считает эвтаназию неприемлемой в нравственном отношении и категорически возражает против рассмотрения законодательных проектов, пытающихся юридически оформить возможность ее применения и тем самым внедрить в общественное сознание допустимость убийства или самоубийства с помощью медицины».
Главным вопросом относительно эвтаназии в юридическом аспекте является вопрос о необходимости выработки правовой процедуры осуществления эвтаназии, в случае если данный акт будет разрешен законодательством. Наиважнейшим вопросом в рамках этой проблемы следует считать необходимость конституционного анализа возможного закона об эвтаназии согласно статье 15 действующей Конституции РФ. Кстати сказать, отработка процедурно-юридических вопросов, касающихся эвтаназии, уже производится, что наряду с отсутствием более или менее приемлемого решения проблемы на морально-этическом уровне служит показателем того, что проблема назрела и требует соответствующего разрешения.
Именно моральная сторона вопроса зачастую выступает одним из главных препятствий для юридического оформления права человека на легкую смерть. Прежде всего, встает проблема, насколько справедливо лишение одним человеком жизни другого. Сразу же возникает аналогия с неправомерным убийством, т.е. произвольным лишением человека жизни. Вместе с тем не следует забывать, что справедливость в первоначальном своем значении — это законность. Сегодня Россия является свидетелем того, как законность и мораль, разделенные в социалистической доктрине права, вновь объединяются в условиях создания в стране демократического, социального, правового порядка (примером может служить содержание части 3 ст. 55 Конституции РФ, предусматривающей возможность ограничения прав и свобод человека в интересах его нравственности и здоровья). Тем большим диссонансом на фоне вышеизложенного звучит клятва врача, утвержденная Федеральным законом «О внесении изменения в ст. 60 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан». В ней вслед за положением об обязанности врача «заботливо относится к больному, действовать исключительно в его интересах» следует прямой запрет — никогда не прибегать к осуществлению эвтаназии, проявлять высочайшее уважение к жизни человека.
Приведенные нормы прямо противоречат друг другу. Нельзя действовать «исключительно в интересах больного», который молит о смерти, отказывая ему в помощи добровольно уйти из жизни. Очевидно, что вопрос о юридическом разрешении возможности эвтаназии, как и любой другой этический вопрос (запрещения или разрешения разводов, абортов и т.п.), должны, прежде всего, решать сами граждане, а затем уже законодатель, как это принято в большинстве развитых стран мира.
Существуют еще противоречия. Согласно Основам законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан эвтаназия в России запрещена. Статьи 60 и 45 Основ запрещают «удовлетворение просьбы больного об ускорении его смерти какими-либо действиями или средствами, в том числе прекращением искусственных мер по поддержанию жизни», и предусматривают уголовную ответственность не только для лиц, осуществляющих эвтаназию, но и для тех, кто склоняет к ней больного. Запрещает эвтаназию и Этический кодексе российского врача. В статье 14 Кодекса установлено, что «эвтаназия как акт преднамеренного лишения жизни пациента по его просьбе или по просьбе его близких недопустима, в том числе и в форме пассивной эвтаназии».
В «Клятве российского врача», принятой 4й Конференцией Ассоциации врачей России произносится обязательство «посвятить себя служению жизни других людей, всеми профессиональными средствами стремясь продлить ее и сделать лучше». Также отдать все знания и силы охране здоровья человека и ни при каких обстоятельствах не использовать их самому и не позволять использовать их в ущерб нормам гуманности, руководствоваться Этическим кодексом российского врача, этическими требованиями Ассоциации врачей России, а также международными нормами профессиональной этики, исключая не признаваемое Ассоциацией положение о допустимости пассивной эвтаназии.
Однако в Основах законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан в статьях 30 и 33 установлено, что «гражданин или его законный представитель имеет право отказаться от медицинского вмешательства или потребовать его прекращения», что создает возможность легального использования пассивной эвтаназии. Получается, что в одном и том же законе несколько статей противоречат друг другу.
Таким образом, сложилась ситуация, при которой, с одной стороны, врач прекращает оказывать лечебное действие по требованию больного, с другой — он обязан всеми профессиональными средствами стремиться продлить жизнь больному, не позволять использовать знания в ущерб нормам гуманности.
Аборт
Аборт (от лат. abortus — выкидыш) — преднамеренное прерывание беременности в первые 28 недель самопроизвольно или вызванное искусственным путем.
Искусственное прерывание беременности (аборт) — одно из самых давних мер медицинского вмешательства в личные права родителей и зачатого ребенка. Соблюдение этих прав не поддается такому регулированию, при котором не ущемлялась бы ни одна из сторон. Если считать плод субъектом права на жизнь, то ограничивается право матери на неприкосновенность частной жизни, и наоборот, если мать вправе прервать беременность, то полностью отрицается тот факт, что плод может быть субъектом права. Для разрешения этого вопроса необходимо обратиться к взвешиванию по шкале человеческих ценностей. Здесь против прав матери стоит высшая ценность зарождающейся жизни. Так, если бы было задето человеческое достоинство матери, жизнь ребенка была бы дороже, потому что праву на жизнь как жизненной основе человеческого достоинства полагается несравненно большее содержание. Но при прерывании беременности не человеческое достоинство стоит против права на жизнь, а, во всяком случае, свобода развития женщины против права на жизнь не родившегося ребенка. То, что человек должен отвечать за последствия своих действий, не противоречит человеческому началу, а является исключительным его проявлением.
Исторически отношение врача к аборту является одной из первых и основных этико-медицинских проблем, сохраняющих свою актуальность и сегодня. Это объясняется тем, что проблема аборта концентрирует в себе отношения между людьми на уровне социального, нравственного, юридического, религиозного и научного сознания.
В Библии абсолютно ясно и недвусмысленно прослеживается мысль о том, что жизнь человека начинается не с момента рождения, а с момента зачатия: «Ибо ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей. Славлю Тебя, потому что я дивно устроен» (Псалом 138:13—14). Представление об аборте как о чем-то допустимом никогда не было свойственно христианскому сознанию и не может получить церковной поддержки. Церковь всегда благословляла мать, свято хранящую дитя, ниспосланного Богом, и врачей, стремящихся сохранить священный дар жизни. Церковно-общественный Совет по биомедицинской этике при Московском Патриархате принял Заявление «О грехе детоубийства», в котором говорилось о неприемлемости искусственного прерывания беременности с христианской и с медицинской точек зрения.
Такую же позицию имел и Гиппократ: «Я не вручу никакой женщине абортивного пессария». Однако в Клятве российского врача и в Этическом кодексе российского врача отношение к искусственному аборту никак не обозначено. Причем на 4й Конференции, где принимались эти документы, высказывалось предложение включить в них вопрос об этическом отношении Ассоциации к искусственному аборту, что особенно актуально для нынешней кризисной демографической ситуации в России. Однако это предложение не было принято.
Развивая позицию Гиппократа, В.В. Жириновский внес проект Федерального закона «О чрезвычайных мерах по изменению демографической ситуации в Российской Федерации», по которому на 10 лет с момента вступления в силу этого закона приостанавливалось «проведение хирургических операций, использование медикаментозных, механических, вакуумных и других приспособлений для прерывания беременности (абортов)»1. Необходимость принятия данного проекта была вызвана катастрофической демографической ситуацией в Российской Федерации. Президент России В.В. Путин в своем Послании Федеральному Собранию «Какую Россию мы строим» обратил внимание на тревожную демографическую ситуацию в России, подчеркнув, что, «если нынешняя тенденция сохранится, выживаемость нации окажется под угрозой».
Из вышесказанного ясно, что в центре современных дискуссий об аборте стоит конфликт права будущего ребенка на жизнь и права беременной женщины на приватность, т.е. право самостоятельно решать вопрос о прерывании беременности.
Здесь важен ответ на вопрос: с какого момента начинается новая жизнь? Одни считают, что новая жизнь начинается в момент рождения, другие, что сам плод — это уже и есть новая жизнь. Однако современные исследования организма беременной женщины позволяют утверждать, что только с 12-й недели беременности у плода функционируют все системы организма. До этого срока эмбрион не обладает чувствительностью к внешним раздражителям. Это точка и стала являться отправной в отношении аборта, т.е. искусственное прерывание беременности проводится по желанию женщины при сроке беременности до 12 недель.
Установление таких границ решает конфликт между правом плода на жизнь и правом женщины распоряжаться своим телом. Можно запретить ей это, введя запрет на аборт. Но женщина все равно сделает аборт, но другими способами, например, криминально, с нарушением установленных правил: вне лечебных учреждений, в антисанитарных условиях, при наличии противопоказаний к аборту, произведенный лицом, не имеющим высшего медицинского образования.
Как свидетельствует практика, запрещение абортов ведет к незаконному его производству постановлением ЦИК и СНК СССР аборты были запрещены. Производство абортов допускалось исключительно в тех случаях, когда продолжение беременности представляло угрозу жизни или грозило тяжелым ущербом здоровья беременной женщине, а равно при наличии передающихся по наследству тяжелых заболеваний родителей. Но аборты не прекратились, а стало резко распространяться их подпольное производство. Такая ситуация в середине 50-х годов привела к отмене государственного запрета на искусственное прерывание беременности.
Незаконный криминальный аборт ведет не только к уничтожению плода, но и во многих случаях к смерти самой женщины, делающей аборт. В результате теряются уже две жизни. Соответственно, увеличение случаев производства криминального аборта ведет к увеличению материнской смертности, в отличие от абортов, производимых в специальных учреждениях специалистами, при которых уровень женской смертности несравнимо ниже.
В настоящее время на долю криминальных абортов приходится одна шестая всех случаев материнской смертности.
Ни одна из женщин, умерших от осложнений после внебольничного аборта, не обращалась за медицинской помощью по поводу своей беременности. Привозят их в больницу в тяжелейшем состоянии: с огромной кровопотерей, с септическим шоком, и спасти их удается не всегда. Как правило, это женщины, которые по тем или иным причинам хотят скрыть свою беременность. К ним же относятся несовершеннолетние, которые боятся, что узнают родители; проститутки, особенно те, что без прописки, а вместе с ними и все иногородние (без страхового полиса не принимает сегодня ни одна женская консультация); пациентки с венерическими заболеваниями, у которых в официальных учреждениях могут возникнуть проблемы.
Право женщины распоряжаться своим телом завоевывало себе место в европейской культуре с трудом. Его первые рубежи это так называемые медицинские показания к аборту, т.е. специфические медицинские случаи, например, анатомически узкий таз, или гидроцефалия плода (водянка мозга), когда рождение ребенка ставит жизнь матери под угрозу. Постепенно происходило расширение медицинских показаний, к ним стали относить болезни сердца, почек, туберкулез, душевные болезни, наследственные заболевания и т.п.
В настоящее время приказом Минздрава РФ № 302 выделен «Перечень медицинских показаний для прерывания беременности», при котором беременность можно прервать независимо от ее срока. Это инфекционные и паразитарные болезни (туберкулез, вирусный гепатит, сифилис, ВИЧ-инфекция, краснуха и т.п.); новообразования (наличие в настоящем или в прошлом злокачественных новообразований всех локализаций и т.п.); болезни нервной системы и органов чувств и др.
В первой половине XIX в. входит в оборот понятие «социальные показания», которое вначале включало изнасилование, сношение путем обмана, чрезмерная нужда. Постепенно объем понятия расширяется, и оно начинает включать «желание мужа», «неблагоприятную семейную жизнь», «желаемое количество детей» и т.п.
В России постановлением Правительства России № 567 (ныне утратило силу) был введен «Перечень социальных показаний для искусственного прерывания беременности» сроком до 22 недель:
- наличие инвалидности I —II группы у мужа; смерть мужа во время беременности;
- пребывание женщины или ее мужа в местах лишения свободы;
- женщина или ее муж признаны в установленном порядке безработными;
- наличие решения суда о лишении или ограничении родительских прав;
- женщина, не состоящая в браке;
- расторжение брака во время беременности;
- беременность в результате изнасилования;
- отсутствие жилья, проживание в общежитии, на частной квартире;
- женщина имеет статус беженца или вынужденного переселенца;
- многодетность (число детей 3 и более);
- наличие в семье ребенка-инвалида; доход на 1 члена семьи менее прожиточного минимума, установленного для данного региона.
Однако Правительство приняло решение резко сократить перечень социальных показаний для производства искусственного аборта до 4 показаний: наличие решения суда о лишении или об ограничении родительских прав, беременность в результате изнасилования, пребывание женщины в местах лишения свободы, наличие инвалидности I—II группы у мужа или смерть мужа во время беременности.
Данное решение было принято довольно поспешно, без учета мнения экспертов, которые считали, что такое сокращение может привести к существенному увеличению криминальных абортов, к отказу родителей от рожденных детей, к иным негативным социальным последствиям.
Профессор, главный акушер-гинеколог г. Москвы Ю. Блошанский высказался «категорически против того, чтобы пересматривали показания к прерыванию беременности по социальным показаниям. А уж если их пересматривать, то только в сторону расширения... В стране, в которой разрешен аборт, обязаны его делать по желанию женщины. Значит, не может быть никаких ограничений». Академик РАМН, заместитель директора Научно-исследовательского центра акушерства и гинекологии РАМН В. Серов говорит о том, что «социальных показаний на аборты нет ни в одной стране мира. Есть или разрешение на проведение абортов, или запрет на эту операцию. Иного не дано. И 12 недель, которыми мы ограничиваем сроки проведения абортов, — не что иное, как запрет на них... И если мы говорим о социальных показаниях, то это вовсе не медицинская проблема и не дело медиков это дело социальных органов, руководителей государства».
Одним из средств решения проблемы абортов является защита материнства. Конституция провозглашает охрану материнства и семьи государством (ч. 1 ст. 38). Материнством считается способность женщин к выполнению важнейшей биологической и социальной функции — воспроизводству потомства, продолжению человеческого рода. Из этого вытекает право женщины иметь ребенка, и этому праву корреспондирует только обязанность государства создать все условия, чтобы она могла его родить и воспитать. Защита материнства — приоритетная задача Российского государства, и это обусловлено в первую очередь демографической ситуацией в стране, резким сокращением рождаемости. Это обусловлено социально-экономическими проблемами, которые оказали негативное влияние на многие аспекты семьи, материнства и детства. В ряде резолюций Всемирной организации здравоохранения выделяется такое понятие, как безопасное материнство, которое определяется как совокупность социально-экономических, правовых и медицинских мероприятий, способствующих рождению желанных детей в оптимальные возрастные периоды без отрицательного влияния на здоровье женщин, сохраняющих их жизнь, предупреждающих инвалидность, обеспечивающих воспитание рожденных детей, сочетание материнства, домашних обязанностей и трудовой деятельности. К сожалению, выполнить весь список этих мероприятий в нашей стране сейчас невозможно. Реальное положение дел с учетом перемен, происходящих в обществе, весьма далеко от благополучного. Так, ухудшение структуры питания населения, обусловленное ростом цен и достаточно низким уровнем заработной платы (доходов), различных пособий привело к тому, что, прежде всего, у примерно 60% беременных женщин отмечаются дефициты жизненно важных витаминов и кислот, большое количество заболеваний как самих беременных, так и новорожденных детей.
Еще одним важным аспектом обсуждаемой темы является культура семьи. От основ морального воспитания ребенка в семье зависит его отношение ко многим важнейшим вопросам, имеющим непосредственное влияние на его жизнь и жизни окружающих его людей.
Опрос мальчиков-подростков показал, что более половины их (54,0%) никогда не говорили с родителями на сексуальные темы, о контрацепции и последствиях аборта. Также опрос показал, что значительная часть мальчиков-подростков знает о вреде аборта. Однако 75,3% опрошенных не смогли указать, какие последствия несет эта операция для женщины и ее будущего ребенка. Многие мальчики-подростки (71,4%) считают вполне естественным для девушки, не состоящей в браке, прерывание первой беременности.
По статистике, большинство из 7 млн. семейных пар, страдающих бесплодием, лишилось репродуктивной способности из-за абортов, сделанных женщинами в юном возрасте. Если бы девушкам и юношам прививали в школах культуру сексуальных отношений, то они бы сохранили свои детородные функции и сейчас растили бы детей.
Сейчас в России существует только пять государственных центров планирования семьи и сексуального обучения молодежи — в Москве, Санкт-Петербурге, Томске, Твери и Новосибирске. Фонд ООН помогает этим клиникам, а также строит еще один подобный центр в Барнауле. Но это количество для такой страны, как Россия, ничтожно.
Необходимо проводить программу планирования семьи и сексуального обучения молодежи во всех субъектах Федерации, обеспечить ее доступность, бесплатность, возможность получать интересующую информацию индивидуально. В некоторых городах России, в том числе и в г. Москве, уже существуют бесплатные «горячие линии», по которым можно позвонить и посоветоваться по поводу любой своей сексуальной проблемы. Также очень важно проводить лекции в школе, в институте, устраивать конференции и семинары. После введения такой программы значительно сократятся аборты, особенно аборты криминальные и аборты несовершеннолетних.
Что касается демографической ситуации в России низкого процента рождаемости, то здесь также требуется политика государства по созданию необходимых условий для рождаемости и достойного образа жизни, составляющей которого в первую очередь является наличие собственного жилья. К примеру, на это направлено постановление правительства г. Москвы № 805Г1Г1, утвердившее программу «Молодой семье — доступное жилье». И как один из вариантов приобретения жилья в ней рассматривается договор купли-продажи с рассрочкой платежа. При этом сразу вносится 30% стоимости квартиры, а оставшуюся сумму нужно выплачивать в течение 5 лет с 3 — 8% годовых. Участие в договоре купли-продажи дает возможность воспользоваться еще одной льготой: при рождении детей списывается часть еще не выплаченного долга — 10 кв. м при рождении одного ребенка, еще 14 кв. м при рождении второго, по 18 кв. м за третьего и каждого из всех последующих детей. Так, с начала реализации программы в семьях ее участников родилось более 250 детей, что привело к списанию части еще не выплаченного ими долга за квартиру. В результате эта программа нацелена на то, чтобы создать благоприятные социальные условия для семьи и для их будущих детей и тем самым улучшать демографическую ситуацию.
Проблемы применения смертной казни
Смертная казнь — самая суровая мера наказания, заключающаяся в лишении человека жизни. Она применяется только по приговору суда от имени государства и назначается за очень узкий круг особо тяжких умышленных преступлений. Уголовный кодекс Российской Федерации относит к таким преступлениям убийство при отягчающих обстоятельствах (ч. 2 ст. 105), посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277), лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст. 295), посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст. 317), геноцид (ст. 357).
Смертная казнь предусмотрена (ч. 2 ст. 20) Конституцией России. Допуская возможность лишения жизни человека только в связи с исполнением наказания в виде смертной казни, Конституция устанавливает, что эта мера, во-первых, является исключительной, а во-вторых, применяется временно — «впредь до ее отмены». Значит, российское общество и государство в перспективе намерены отказаться от данного вида наказания.
Однако, чтобы отменить смертную казнь, требуется ввести соответствующую норму в федеральную Конституцию.
В статье 20 предусматриваются условия, при которых до отмены может применяться смертная казнь:
— она должна быть установлена только федеральным законом;
— основанием для ее применения может быть только совершение лицом особо тяжкого преступления против жизни;
— лицу, обвиняемому в совершении преступления, за которое может быть назначена смертная казнь, обеспечено право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей.
Особо подчеркнем: при отсутствии хотя бы одного из перечисленных условий применение смертной казни недопустимо.
Согласно статье 49 Конституции РФ «каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда». В данном случае речь идет о рассмотрении таких дел судом с участием присяжных заседателей. Такой суд был учрежден на основании Закона РФ № 54511 «О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР «О судоустройстве РСФСР», Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях». Суды присяжных начали действовать в пяти областях и краях Российской Федерации: Ставропольском крае, Ивановской, Московской, Рязанской и Саратовской областях; в Алтайском и Краснодарском краях, Ульяновской и Ростовской областях. То есть лишь в девяти субъектах Федерации, в остальных же суды присяжных учреждены не были.
Конституция в части 2 ст. 20 прямо устанавливает право обвиняемого на суд присяжных в случае, если он совершил особо тяжкое преступление, за которое предусмотрено наказание в виде смертной казни, а в части 1 ст. 46 гарантирует каждому судебную защиту его прав и свобод. Этой норме корреспондируют положения статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах и статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод: «Каждый при рассмотрении предъявленного ему уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок компетентным, независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона». Важнейшим международно-правовым документом, определяющим правовой статус граждан, является Всеобщая декларация прав человека, согласно статье 7 которой «все люди равны перед законом и имеют право, без всякого различия, на равную защиту закона».
Из этого следует, что право на рассмотрение дела судом с участием присяжных заседателей должно быть обеспечено на равных основаниях и в равной степени всем обвиняемым независимо от места совершения преступления. Для этого суды присяжных должны действовать во всех субъектах Федерации, поскольку в ином составе суд на территории России не может вынести смертный приговор, иначе 325 граждане лишены особой уголовно-процессуальной гарантии судебной защиты права каждого на жизнь. Именно к такому выводу пришел Конституционный Суд Российской Федерации.
Были внесены изменения в Федеральный закон № 177ФЗ «О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», которые касались сроков введения судов присяжных во всех субъектах Федерации. Однако, даже несмотря на то, что оговорены сроки, обвиняемый не может быть приговорен к смертной казни, поскольку в соответствии с упомянутым Постановлением эта исключительная мера наказания вообще не может назначаться на территории России, пока не будут созданы суды присяжных в каждом регионе. Таким образом, действует мораторий на вынесение смертных приговоров.
Применение смертной казни, пожалуй, самый острый и сложный вопрос. И однозначного ответа на него общество не находит.
Сторонники смертной казни считают ее справедливым возмездием за совершение особого рода преступлений, наказанием за которые может быть только лишение жизни. Например, губернатор Кемеровской области А. Тулеев настаивает на введении смертной казни для террористов и торговцев наркотиками, ибо только высшая мера наказания может повысить эффективность борьбы с этим злом. Той же позиции придерживается бывший спикер Госдумы Г. Селезнев, который заявил, что «к подобным людям (речь шла о террористах. — А. Г.) обязательно надо применять смертную казнь, но, естественно, по решению суда».
С эмоциональной точки зрения это очень мощный аргумент (особенно после столь памятных событий в Беслане), но он разрушает саму основу прав человека. Ключевой компонент системы основных прав человека — их неотчуждаемость. Их нельзя отнять, даже если индивид совершил тягчайшее преступление. По мнению Ирландской комиссии за справедливость и мир, «приводя смертный приговор в исполнение, мы безвозвратно исключаем всякую возможность — какой бы отдаленной она ни была — последующего раскаяния, исправления или примирения; наконец, исключаем возможность морального развития и пробуждения совести».
Нередко смертную казнь предлагают рассматривать как фактор, сдерживающий преступность. Однако специалисты говорят об обратном: страх перед наказанием в виде смертной казни заставляет % преступника действовать по принципу «семь бед один ответ». Раньше — даже в условиях не всегда компетентного и добросовестного следствия и суда — все-таки была альтернатива, был шанс получить меньший срок. Теперь и этот шанс исчез. Поэтому преступник может «убирать, убивать потерпевших и свидетелей, чего он раньше, как правило, не делал».
Многие юристы, политики зачастую абсолютизируют роль смертной казни в сдерживании преступности, требуя от нее нечто большее, чем просто лишение человека жизни. Они придают ей значение некоего универсального средства, считая ее панацеей в борьбе с преступностью, дабы предостеречь остальных. Но какой бы ни была потребность общества в этом виде наказания, оно настолько негуманно, что не оправдывает его применения.
Стоит отметить, что в одних странах, когда уровень преступности повышается, вводятся более строгие виды наказания, в других же, напротив, — смягчаются наказания за некоторые виды преступлений. Итак, является ли рост преступности причиной более строгих наказаний или же, наоборот, количество составов преступлений и мера наказаний за них, возрастая, приводят к неизбежному увеличению числа людей, прошедших «тюремные университеты», а в целом к увеличению криминогенного потенциала в обществе?.. Все это обусловлено вполне определенными факторами: уровнем жизни людей, особенностью экономических и политических процессов, традициями, обычаями, уровнем общественной нравственности и правовой культуры — в общем, всем укладом жизни общества.
Например, в некоторых странах смертную казнь рассматривают как законное средство предупреждения такого преступления, как убийство, а в других — ее считают мерой, без которой невозможно остановить распространение наркотиков, ликвидировать политический терроризм, экономическую коррупцию, искоренить супружескую неверность.
Существует и более прагматический подход. Заключенных, совершивших особо тяжкие преступления, за которые назначено пожизненное заключение, дешевле просто убить, нежели содержать в тюрьме. Сторонники такой точки зрения мотивируют ее тем, что на содержание таких заключенных, которые никакой пользы обществу уже не могут принести, тратятся деньги налогоплательщиков. А.Ф. Кистяковский писал: «Единственное ее преимущество в глазах народов состоит в том, что она очень простое, дешевое и не головоломное наказание».
Самый сильный аргумент противников смертной казни в том, что никто не застрахован от ошибки, в том числе и судья.
Судебные ошибки неизбежны, они всегда существовали и будут существовать. К примеру, Н. Йаррис в ожидании смертной казни провел в тюрьме США 20 лет. Но обвинение и приговор были отменены, когда на основании теста ДНК была подтверждена его невиновность. Он стал 112-м смертником, признанным невиновным.
К сожалению, немало подобных приговоров приводят в исполнение, и жизнь человека обрывается вследствие неблагоприятного стечения обстоятельств, случайной, но непоправимой судейской ошибки.
В ходе процесса над любым обвиняемым при решении вопроса о лишении его жизни должны четко соблюдаться юридические нормы. Если игнорируются или не принимаются во внимание общепризнанные мировые стандарты справедливого суда, появляется возможность манипулировать смертными приговорами по политическим и иным соображениям, с тем чтобы уничтожить нежелательного свидетеля.
Противником смертной казни активно выступает церковь, аргументируя это тем, что «жизнь дана Богом, и поэтому никто не вправе ее отнять». Смертная казнь противоречит христианским и нравственным нормам (на зло нельзя отвечать злом). Иисус Христос проповедовал: «Не судите, да не будете судимы; не осуждайте, и не будете осуждены, прощайте, и прощены будете» (Евангелие от Луки, 6:37).
Противники смертной казни особое внимание обращают на то, что государство в принципе не имеет морального права лишать человека жизни, поскольку права человека не являются октроированными (дарованными ему) государством. Они неотъемлемы и принадлежат каждому от рождения.
Значение самого понятия прав человека в том и состоит, что некоторые средства ни при каких обстоятельствах не могут использоваться для защиты общества, так как само обращение к ним уничтожает те самые ценности, которые общество должно защищать. Когда эта важнейшая грань, разделяющая приемлемые и неприемлемые средства, игнорируется во имя какого-то высшего блага, угрозе подвергаются все права, в опасности — все граждане. Государство лишь устанавливает, в какой степени можно ограничить свободу преступника, но жить или не жить человеку — решать не должно. Сегодня это общепризнанное положение нашло отражение в Конституции России.
Само по себе существование смертной казни — это нарушение основных нрав человека. А результат ее применения — ожесточение людей, упадок нравов, насилие, обесценивание жизни, о чем свидетельствует опыт всех стран.
Человеческая история напоминает нам о том, что вопрос о смертной казни отнюдь не частный и не второстепенный. Если заповедь «не убий» главная в отношениях между людьми, то ни одно общество не может уклониться от ответа на неизбежный вопрос: имеет ли оно право на убийство?
В России проблема применения смертной казни сейчас особенно актуальна. Начавшийся в январе 1996 г. процесс вступления России в Совет Европы создал новую правовую ситуацию, поставившую нашу страну перед необходимостью не только постепенно сокращать, но и полностью отменить смертную казнь. Еще в Страсбурге на Совете Европы был подписан Протокол № 6 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, предусматривавший обязательную отмену смертной казни (ст. 1). И лишь за преступления, совершенные во время войны либо в условиях, когда грозит ее приближение, статья 2 Протокола разрешала государсгвам-участникам вводить смертную казнь.
При вступлении в Совет Европы Российская Федерация через год подписала этот Протокол, взяв на себя обязательство его ратифицировать в течение трех лет. Ратификация Протокола не только подтвердила бы приверженность России принципам гуманизма, демократии и права, но и способствовала бы реализации установленных Конституцией положений, касающихся защиты главного естественного права человека — права на жизнь.
Подтверждением Россией своих намерений, высказанных при приеме в Совет Европы, стал Указ Президента Российской Федерации № 724 «О поэтапном сокращении применения смертной казни в связи с вхождением России в Совет Европы». В нем правительству было поручено в месячный срок подготовить для внесения в Госдуму проект федерального закона о присоединении России к Протоколу № 6. Такой проект был внесен только через 4 года, распоряжением Президента России № 267рп был внесен проект Федерального закона «О ратификации Протокола № 6 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод (относительно отмены смертной казни)», однако дальнейших действий по его введению не последовало.
Тогда же начал действовать мораторий на исполнение смертной казни, который нигде не был опубликован и, соответственно, не является юридически действующим. Кроме того, следует заметить, что ни федеральной Конституцией, ни каким-либо иным законом страны объявление моратория на применение того или иного федерального закона в части или в целом специально не предусматривается. Вместе с тем согласно смыслу Конституции РФ действие отдельных положений или федерального закона в целом может быть отменено только посредством другого закона, изданного в установленном порядке Федеральным Собранием. Решение подобного вопроса на основании подзаконного акта (или актов) в государстве, конституционно провозгласившем верховенство закона и создание правового государства, недопустимо. Таким образом, это еще раз подтверждает, что «в России вот уже несколько лет действует нелегитимный мораторий, дезориентирующий суды, прокуратуру и другие правоохранительные органы в борьбе с особо тяжкими преступлениями против жизни людей, не только не способствующий, но можно со всей ответственностью утверждать — мешающий обеспечению законности и правопорядка». Такой мораторий не может рассматриваться как мера, исключающая вынесение смертных приговоров. Более того, такое решение противоречит нормам Уголовного кодекса России и может быть в любой момент отменено судом общей юрисдикции как нелегитимное.
Далее Президент издал распоряжение «О подписании Протокола № 6 (относительно отмены смертной казни) к Конвенции о защите прав человека и основных свобод», в соответствии с которым Министерство юстиции совместно с заинтересованными федеральными органами исполнительной власти должно было разработать комплекс мер по поэтапному решению проблем, связанных с ратификацией этого Протокола.
Очередное заседание сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы в конце января 1997 г. было крайне неблагоприятным для России. В резолюции № 1111 подчеркивалось: «Если какие-либо еще смертные приговоры будут приведены в исполнение после принятия настоящей Резолюции, Ассамблея может рассмотреть вопрос о не утверждении полномочий российской парламентской делегации на своей следующей сессии».
В апреле того же года Экономический и Социальный Совет ООН в резолюции 1997/12 впервые призвал все государства, не отменившие смертную казнь, значительно ограничить количество составов преступлений, за которые может быть вынесено данное наказание, и отложить исполнение смертной казни. Совет в резолюции 1998/8 призвал вообще установить мораторий на исполнение смертной казни, т.е. полное ее неисполнение.
В России проект Закона «О моратории на исполнение наказания в виде смертной казни», направленного на признание государством человеческой жизни высшей и абсолютной ценностью, был предложен еще депутатами Государственной Думы (А. Александровым, В. Борщевым, А. Дзасоховым, В. Зоркальцевым, Ю. Полдниковым и Ю. Рыбаковым). Им предусматривалось, что наказание в виде смертной казни в Российской Федерации не подлежит исполнению в течение трех лет со дня вступления в силу данного федерального закона. Лица, осужденные к смертной казни, в помиловании которых было отказано Президентом РФ, и содержащиеся в исправительных колониях особого режима, по истечении времени действия моратория имеют право вновь обратиться с ходатайством о помиловании. Но авторам законопроекта предложили подготовить на его основе соответствующие поправки в Уголовный кодекс, от чего они сочли целесообразным отказаться, ибо полагали, что отмену такой исключительной меры федеральным законом следует рассматривать как следующий шаг на пути совершенствования российской правовой системы. В итоге этот закон так и не был принят, хотя начал действовать, как уже было сказано выше, мораторий на вынесение смертных приговоров.
Следует заметить, что в российском законодательстве нигде не предусмотрено объявление моратория. А поскольку сама казнь допускается Конституцией России, то решать столь серьезный вопрос на основании подзаконных актов в государстве, провозгласившем верховенство Конституции и создание правового государства, недопустимо.
Для России ратификация Протокола № 6 (который, кроме нее, ратифицировали уже все государства-участники) вызывает большие трудности. Так Государственная Дума приняла (266 голосами против 85) постановление № 2483Ш ГД с обращением к Президенту Российской Федерации В.В. Путину о преждевременности ратификации Протокола № 6. В нем депутаты выражали крайнюю обеспокоенность «социальной напряженностью в обществе, связанной с готовящейся отменой смертной казни в России. Разгул преступности, безнаказанность и вседозволенность криминальных элементов, неэффективность деятельности судебной и правоохранительной систем лишают граждан Российской Федерации уверенности в том, что государство может их защитить. Ежегодно в Российской Федерации от насильственной смерти гибнут десятки тысяч людей. Ужасающие своей жестокостью убийства стали обыденными явлениями нашей жизни. У законопослушных граждан возникают страх и безысходность, потому что преступники, с легкостью отнимающие жизни у наших сограждан, убивающие ни в чем не повинных детей, могут уйти от наказания, соответствующего тяжести их злодеяний, и через короткое время оказываются на свободе, продолжая угрожать жизни людей... Многочисленные обращения граждан с требованиями возобновить применение смертной казни в Российской Федерации не позволяют дальше откладывать решение этого вопроса. Недопустимо игнорировать в угоду внешнеполитическим интересам волю народа, который не приемлет отмену смертной казни».
По сути, депутаты выразили мнение населения, которое в условиях криминализации страны выступает в подавляющем большинстве своем за сохранение смертной казни. Думается, в такой ситуации этот серьезный вопрос следует решать не в столь сжатые сроки, на которые излишне категорично ориентируют Протокол № б и разного рода резолюции. Так, в ряде статей Протокола однозначно установлено, что «смертная казнь отменяется. Никто не может быть приговорен к смертной казни и казнен» (ст. 1), что «оговорки в отношении положений настоящего Протокола на основании ст. 57 Конвенции не допускаются» (ст. 4). Между тем в решении подобных проблем важны гибкость и поэтапность, учет национальных особенностей.
Во-первых, три года — не такой большой срок, по истечении которого ситуация в России могла бы принципиальным образом измениться. Ведь необходимыми условиями для отмены смертной казни должны быть нормализация социально-экономической обстановки в стране, рост благосостояния населения, реальные успехи в борьбе с преступностью, сокращение числа умышленных убийств, повышение общей и политико-правовой культуры граждан, должностных лиц и пр. Подобные факторы, бесспорно, благоприятно повлияли бы и на общественное мнение россиян, которое пока не готово к отмене смертной казни.
Во-вторых, уже значительно сократилось число статей Уголовного кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми приговаривают к смертной казни. Поэтому нет необходимости искусственно форсировать выполнение взятого на себя обязательства, принимая волевые, административные (но социально не подготовленные) решения, которые в принципе в ближайшее время не могут изменить существующее положение.
Кроме того, если при нынешнем положении дел ратифицировать Протокол № 6, то Россия обязана будет внести изменение в уголовное законодательство, исключающее наказание в виде смертной казни. Потребуется замена смертной казни иной мерой наказания. Но какой?.. Самый простой ответ — пожизненным заключением. Однако состояние российской пенитенциарной системы плачевно. В Докладе о деятельности Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации сказано: «Содержание в изоляторах временного содержания и следственных изоляторах по своим условиям не могут быть охарактеризованы иначе, как жестокое обращение с лицом, умаление его человеческого достоинства. Переполненные камеры, отсутствие спальных мест, свежего воздуха, ненадлежащая медицинская помощь, несоблюдение санитарных, гигиенических и эпидемических правил характеризуют большинство мест содержания заключенных под стражу».
Около 60% зданий, в которых размещаются арестованные и осужденные. Еще 20% сооружено до Великой Отечественной войны, многие из них с тех пор капитально не ремонтировались. А между тем Федеральная программа строительства и реконструкции следственных изоляторов и тюрем, а также строительства жилья для персонала этих учреждений, утвержденная постановлением Правительства РФ.
№ 1231 (при потребности в 41,1 млрд. руб.), за весь период действия была профинансирована менее чем на 5% . В таких условиях, надо полагать, пожизненное заключение будет фактически более жестокой мерой наказания, чем смертная казнь.
В Вильнюсе был открыт для подписания Протокол № 13 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, который предусматривает отмену смертной казни в любых обстоятельствах, не признавая никаких исключений. Государства-участники, будучи убеждены, что право каждого человека на жизнь — фундаментальная ценность в демократическом обществе, а отмена смертной казни — основное условие защиты этого права и полного признания достоинства, присущего всем человеческим существам; желая усилить защиту права на жизнь, гарантированного Европейской конвенцией; отмечая, что Протокол № 6 к Конвенции, касающийся отмены смертной казни, не исключает ее применения за действия, совершенные во время войны или неизбежной угрозы войны, преисполнены решимости сделать последний шаг — отменить смертную казнь в любых обстоятельствах.
Из 43 государств — участников Протокола № б — 42 страны, отменившие у себя смертную казнь, были готовы к такому шагу и соответственно к ратификации Протокола № 13. И только Россия, уже несколько лет откладывающая ратификацию Протокола № 6, воздерживается от решения этого вопроса.
Проблемы соблюдения прав ребенка
Проблема соблюдения, уважения и защиты прав человека органически включает в себя особую заботу о подрастающих поколениях, которая актуальна для российского общества. «Уважай всякого человека, но во сто крат больше уважай ребенка», — писал Л.Н. Толстой. К сожалению, эта истина еще не стала бесспорной для некоторой части взрослого населения, определяющей положение детей.
Негативные последствия социально-экономических преобразований, коренной ломки сложившихся устоев общественной жизни объективно привели к падению жизненного уровня большинства россиян, возникновению социальной нестабильности, ломке системы прежних ценностных ориентаций и в итоге к мировоззренческой неопределенности и даже увеличению числа противозаконных деяний, от чего в наибольшей степени пострадали слабо защищенные слои населения, среди которых оказались и дети.
Анализ фактических данных, характеризующих положение детей в России, позволяет выделить несколько категорий детей, находящихся в особо трудных условиях, а именно:
— дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей;
— дети из асоциальных семей;
— дети, нарушившие закон;
— дети-инвалиды;
— дети-беженцы;
— дети из семей мигрантов;
— дети из семей безработных или вынужденные трудиться;
— дети — жертвы вооруженных и межнациональных конфликтов;
— дети — жертвы экологических катастроф;
— безнадзорные, в том числе бездомные дети;
— дети — наркоманы и злоупотребляющие алкоголем.
В России увеличивается контингент детей, живущих в крайне неблагоприятных условиях. Авторы ежегодного доклада «Положение детей в Российской Федерации» считают, уже есть все основания включить в него детей военнослужащих, которые несут службу вместе со своими семьями в «горячих точках» России и СНГ. К сожалению, как отмечается в докладах, в стране нет достаточно полной статистики и достоверной информации о положении детей в районах бедствий и конфликтов, нет научной информации о других группах детей, живущих в трудных условиях, что не позволяет в полной мере оценить масштабы этого явления.
В последние годы обострились проблемы социального сиротства. Среди воспитанников интернатов лишь 5% не имеют родителей, от 95% детей родители по различным причинам отказались, передав их на полное государственное обеспечение, или лишены родительских прав.
Кроме детей из неблагополучных семей, к группе риска следует отнести детей беженцев и вынужденных переселенцев. Эти дети, совсем недавно жившие в нормальных условиях, оказываются совершенно неподготовленными к внутреннему слому, пережитому их родными. Дети-беженцы остаются, прежде всего, детьми и потому требуют к себе особого внимания. Именно поэтому Исполнительный комитет УВКБ ООН утвердил документ под названием «Политика УВКБ ООН в отношении детей-беженцев», призванный обеспечить детям-беженцам большую степень защиты и заботы.
В данном документе ребенок рассматривается в контексте семьи и общества в целом, причем особое внимание уделяется потребностям развития ребенка, учету его пола и особенностей культурной среды, специальным нуждам одиноких детей, а также конкретным проблемам, возникающим в ходе регистрации и реинтеграции. Безопасность и благополучие детей-беженцев подвергаются гораздо большей угрозе, чем безопасность и благополучие многих других детей. Внезапное возникновение чрезвычайных обстоятельств, сопровождаемое насилием, разрушением семьи и социальных структур, а также острая нехватка средств к существованию у большинства беженцев все это серьезно отражается на физическом и психологическом благополучии детей-беженцев.
Положение российских беженцев осложняется несовершенством миграционного законодательства. Например, чтобы вывести детей из мест военных конфликтов и оформить им статус вынужденных переселенцев, требуется немало усилий, поскольку оформлением статуса вынужденного переселенца занимается иммиграционная служба, а детьми-сиротами — органы образования, но справка о сиротстве выдается только на основании справки о смерти их родителей, а затребовать их обязана миграционная служба. И это все нужно проделать в условиях чрезвычайных обстоятельств.
В результате острая необходимость в социальной реабилитации детей, оказавшихся в особо трудных условиях, требует от государства и общества особо пристального внимания и неотложных мер.
Небольшой жизненный опыт, зависимость от родителей или иных законных представителей приводят к тому, что несовершеннолетний не имеет реальной возможности защищать свои права столь же эффективно, как это может делать взрослый человек. Отсюда, следовательно, возникает необходимость повышенной, по сравнению с другими субъектами права, правовой защиты законных интересов несовершеннолетних. Ребенок при любых обстоятельствах должен быть среди тех, кто первым получает социальную защиту и помощь, поскольку постоянная забота о детях — непременное условие сохранения и развития народа, государства, мирового сообщества в целом. Поэтому все более очевидно, насколько важен комплекс мер по созданию, обеспечению механизма реализации и защиты прав и свобод ребенка.
Обеспечению правового статуса ребенка в современном российском обществе способствуют новые Трудовой, Семейный, Гражданский и Уголовный кодексы Российской Федерации, Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях, Уголовно-процессуальный и Гражданский процессуальный кодексы РФ, законодательство о детях-сиротах, многочисленные президентские программы, касающиеся проблем детства, ряд постановлений Правительства.
Кроме того, принят целый ряд международных правовых документов, касающихся обеспечения прав ребенка и правосудия в отношении несовершеннолетних. Существуют документы всеобщего характера, посвященные положению во всем мире (Всеобщая декларация прав человека, Международный пакт о гражданских и политических правах, Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах и др.), а также документы регионального характера, относящиеся к тем или иным конкретным регионам с относительно однородной культурой. Имеются международные документы, посвященные общим проблемам уголовного судопроизводства и прав человека, и документы, специально посвященные правосудию в отношении детей и несовершеннолетних (Конвенция о правах ребенка; Минимальные стандартные правила ООН, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних («Пекинские правила»); Руководящие принципы ООН для предупреждения преступности среди несовершеннолетних (Руководящие принципы, принятые в Эр-Рияде); Правила ООН, касающиеся защиты несовершеннолетних, лишенных свободы).
Всеобщая декларация прав человека в части 2 ст. 25 устанавливает право на особое попечение н помощь материнству и младенчеству. Кроме того, всем детям, родившимся в браке или вне брака, должна предоставляться одинаковая социальная защита.
В статье 23 Международного пакта о гражданских и политических правах семья провозглашается естественной и основной ячейкой общества и имеет право на защиту со стороны общества и государства.
Конвенция декларирует четыре основных постулата:
— дети независимо от цвета кожи, пола, языка, религии, политических или других убеждений, национального, этнического или социального происхождения, экономического и физического состояния, любого другого статуса ребенка, его или ее родителей или попечителей не должны подвергаться дискриминации;
— дети имеют право на выживание и развитие во всех аспектах их жизни, таких как физический, эмоциональный, психический, познавательный, социальный и культурный;
— наиважнейшие интересы ребенка должны учитываться при принятии решений или действий, имеющих непосредственное отношение к ребенку или группе детей. Этого должны придерживаться как правительства, административные и юридические власти, так и семьи при принятии того или иного решения;
— дети должны восприниматься как активные участники всего, что касается их жизни, и быть полностью свободны в выражении своих мыслей. Они имеют право иметь свое мнение и право на то, чтобы с ним считались.
Признание Россией Конвенции о правах ребенка явилось важным шагом на пути формирования его правового и социального статуса. Этим актом Россия заявила о своем обязательстве соблюдать положения и принципы Конвенции и в случае их невыполнения нести ответственность перед международным сообществом.
Идеология Конвенции предельно ясна: «обеспечить ребенку такую защиту и заботу, которые необходимы для его благополучия...», гармоничного развития и становления как личности. Во всех своих действиях относительно детей государства договорились отдавать приоритет «наилучшему обеспечению интересов ребенка» (ч. 1 ст. 3). Исходя из указанной посылки, Конвенция формулирует права ребенка и принципы их защиты (например, право на жизнь, право на имя и на приобретение гражданства и право знать своих родителей, право на их заботу, право ребенка на сохранение своей индивидуальности, включая гражданство, имя и семейные связи, и др.).
В отечественном законодательстве ряд принципов Конвенции до конца не реализован: не все нормативные акты исходят из принципа приоритета прав ребенка; не устранено неравенство ребенка как субъекта права по сравнению с другими субъектами; не создана система условий, в том числе правовых, для благополучного развития детей и реализации их прав. Кроме того, нет единой научно обоснованной системы мер, позволяющей приостановить процесс постоянного ухудшения положения детей, не говоря уж о создании благоприятных условий. Отсутствует особая забота о детях. Нет единого органа, занимающегося вопросами прав ребенка. Теоретические и практические проблемы соответствия российского законодательства принципам и нормам Конвенции вызваны, прежде всего, недостатками правовой регламентации, отсутствием единого подхода к вопросам реализации прав ребенка, неприменением ряда положений законов в области прав ребенка.
Также весьма актуальной остается проблема обеспечения судов дополнительными разъяснениями и рекомендациями в вопросах применения норм международного нрава в рассмотрении конкретных дел, в частности по применению Конвенции о правах ребенка.
Еще одной проблемой является то, что на государственном уровне до сих пор не предпринято никаких попыток для повсеместного массового распространения Конвенции о правах ребенка и других подобных международных документов, с тем, чтобы сделать их доступными любой семье.
Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. 
