Великобритания: экономика высоких зарплат и дешевой энергии
Промышленная революция была одним из великих, переломных событий мировой истории. В первой части книги исследуются те обстоятельства, которые послужили основой промышленной революции: высокая заработная плата и дешевая энергия. Во второй части показывается, как и почему эти обстоятельства привели к промышленной революции. Однако что из себя представляла промышленная революция как таковая? Ее главной отличительной чертой были технологические нововведения. Говоря словами знаменитого Аштонова школьника, «волна технических новинок прокатилась по Англии». Некоторые из них хорошо известны (паровой двигатель, прядильная машина «Дженни», ватермашина и выплавка чугуна на коксе), а другие известны хуже (приспособления для производства шестеренок для часов или падающий молот на ножном приводе, чтобы штамповать головки гвоздей). В оставшейся части этой книги я сосредоточусь на знаменитых изобретениях, потому что они сформировали те траектории технологического развития, которые двигали экономику страны вперед. Если мы сможем объяснить прорывы, ставшие началом прогресса, мы сможем объяснить промышленную революцию. Базовые принципы, впрочем, имеют широкую сферу применения и объясняют также менее значимые изобретения. В оставшейся части книги я исследую вопрос о том, почему паровой двигатель, прядильные машины и выплавка чугуна на коксе были изобретены в Англии в XVIII веке.
У каждого знаменитого изобретения был свой жизненный цикл, и я изложу здесь биографии этих изобретений, поскольку они придают промышленной революции естественную целостность. Изобретения начинались с концепции и появлялись на свет тяжким трудом. В молодости они определенно имели британское гражданство, однако по мере взросления постепенно адаптировались к любым обстоятельствам. Когда это случилось, промышленная революция проникла на Европейский континент, в Северную Америку, а затем и в остальные части света. Жизненный цикл изобретения длился полтора века, и этот срок естественным образом ограничивает период промышленной революции. Я изложу историю промышленной революции в два этапа. Вначале я расскажу о рождении и юности великих изобретений, о том времени, когда они использовались в Великобритании и больше нигде; затем я опишу период их взросления и превращения во всемирно используемые технологии, распространившиеся из Великобритании в другие страны.
В ходе анализа я ввожу два важных разграничения. Первое разграничение касается различий между макро изобретениями и микро-изобретениями. Паровой двигатель Ньюкомена и прядильная «Дженни» Харгривса, например, были изобретениями макроуровня. Они стали основой долгосрочных траекторий развития, которые привели к скачкам производительности. Кроме того, что исключительно важно для моего анализа, они также радикально изменили соотношение факторов производства, заменив труд энергией и капиталом. По этой причине макроизобретения промышленной революции было выгодно использовать только в Великобритании. К изобретениям микроуровня относятся все те усовершенствования, появившиеся в ходе траектории развития, которые позволили дополнить макроизобретения и реализовать их полный потенциал. Микро-изобретения помогали экономить все факторы производства: как ресурсы, которых в Великобритании было в изобилии (например, каменный уголь), так и ресурсы, которых в ней было мало (например, труд). В результате потока микро-изобретений паровые двигатели, хлопкопрядильные фабрики и коксовые печи стало выгодно использовать и в других странах, что в конечном итоге привело к распространению промышленной революции по всему миру.
Второе разграничение касается самой природы изобретения, а именно замечания Эдисона о том, что «изобретение это один процент вдохновения и девяносто девять процентов пота». Для изобретения были необходимы и скачок воображения или научное открытие (вдохновение), и научно-исследовательская деятельность (пот). Принято заострять внимание на «вдохновении», но в объяснении нуждаются обе составляющие, и приведенная Эдисоном пропорция предполагает, что сосредоточиться нужно как раз на научно-исследовательской деятельности. Я рассмотрю и вдохновение.
Я анализирую поиск лучших методов производства с точки зрения спроса и предложения. Успех Великобритании в глобальной экономике Нового времени дал ей дорогую рабочую силу и дешевую энергию. Эти цены повлияли на спрос на технологии, поскольку стали для английских предпринимателей мощнейшими стимулами к изобретению технологий, которые замещали бы труд капиталом и энергией. Высокий уровень реальной заработной платы также стимулировал появление новаторских продуктов, поскольку означал, что в Великобритании был более широкий массовый рынок для потребительских «предметов роскоши», в том числе импортируемых из Восточной Азии.
У подобного взгляда на Великобританию и британские технологии есть предшественник: объяснение появления новых технологий в Америке XIX века, предложенное Хабаккуком. Соединенные Штаты сделались одной из ведущих экономических держав мира, и основой американского успеха были технологии, существенно увеличившие производительность труда. Хабаккук считает, что американские изобретения имели тенденцию экономить труд из-за высоких зарплат в стране, которые, в свою очередь, были следствием обилия на континенте земли и природных ресурсов. Великобритания в XVIII веке развивалась так же, как Америка в XIX веке.
В Великобритании дешевая энергия укрепила экономику высокой заработной платы, которая привела к изобретению технологий, позволяющих экономить труд. Точно так же в Америке обилие земли привело к высокой заработной плате и подтолкнуло изобретателей к тому, чтобы в XIX веке искать способы экономить труд.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Высокие зарплаты увеличивали предложение британских технологий, равно как и спрос на них. Высокие зарплаты означали, что основная часть населения имела куда больше возможностей платить за образование и обучение, чем люди в других странах мира. В результате этого возник высокий уровень грамотности и математической грамотности, что способствовало появлению изобретений и нововведений.
На предложение технологий влияли также и другие обстоятельства. Джейкоб Стюарт и Мокир подчеркивали важность ньютоновское науки, Просвещения и гениальных изобретений, давших инженерам знания, которые можно было использовать, навыки мышления, способствовавшие развитию исследований, систему связей, позволявшую делиться друг с другом идеями, а также творческий потенциал. По мнению Джейкоба, Стюарта и Мокира, без всего этого, путем обычной научно-исследовательской деятельности, революционные прорывы были бы невозможны. Мокир объединяет эти элементы в понятие «промышленное Просвещение»; все они способствовали бы совершению изобретений при любом уровне зарплат, цен и человеческого капитала. В этом заключается слабость данного аргумента. Научная революция и промышленное Просвещение были явлениями, характерными для всей Европы, не отличавшими Великобританию от ее соседей с континента, В определенном контексте это уместно: Франция, например, лидировала во многих отраслях, таких как производство бумаги, стекла и тканей, благодаря своим новым производственным методам. Однако любая теория, объясняющая успех Великобритании британским изобретательским гением, звучит подозрительно. Вместо того чтобы объяснять все гением, мы должны объяснить, почему Великобритания изобрела свои новые технологии. Наше объяснение будет связано со спросом на технологии и с ценовой структурой британской экономики.
Зарплаты в Великобритании были по международным стандартам очень высокими: и по обменному курсу, и по тому уровню жизни, который можно было на них поддерживать. Цены на топливо в Великобритании были исключительно низкими, особенно вблизи угольных шахт на севере и западе страны. Это важные характеристики экономики страны, но они не являются критическими в плане формирования спроса на технологии. Спрос на технологии зависел от цены труда относительно цен других факторов производства, то есть от цены труда относительно цен капитала и энергии.
Цена аренды капитала — средний показатель ценовых индексов железа, цветных металлов, древесины и кирпича, умноженный на норму процента, плюс норма амортизации. Страсбург и Вена были выбраны потому, что для этих городов у нас есть много данных по ценам и зарплатам и эти данные на вид сравнимы с данными по другим городам Европы, не считая исторических Нидерландов. Данные скорректированы по паритету покупательной способности, так что можно сравнивать показатели в разных странах в разное время.
Соотношение заработной платы и цены капитала было непостоянным, а различия между городами были незначительными. Труд в Англии был относительно дешевым. Положение дел изменилось, когда тенденции разошлись, и английский труд начал становиться все более дорогим относительно капитала. Напротив, в Страсбурге и Вене отношение заработной платы к цене капитала в течение постепенно снижалось. Расхождение тенденций отражает, скорее, изменение номинальной зарплаты, чем изменения стоимости капитала. Это еще один удар по институционалистов, считающим, что развитые институты Великобритании обеспечивали ее дешевым капиталом. В итоге получается, что стимулы механизировать производство в Великобритании были куда мощнее, чем во Франции, Германии или Австрии.
Различия между Великобританией и другими странами еще более заметны, когда мы рассматриваем энергию. Для расчетов цена разных видов топлива использовалась в пересчете на энерго-содержание, в миллионах БТЕ. Для расчета были выбраны самые дешевые виды топлива для каждого города: каменный уголь в Лондоне и Ньюкасле, торф в Амстердаме, древесный уголь или дрова в других городах.
Ньюкасл выделяется как город с наивысшим соотношением стоимости труда и стоимости энергии. До некоторой степени это соотношение отражает высокий уровень британских зарплат, но решающим фактором выступает низкая цена каменного угля. В самом деле, такое же соотношение описывает ситуацию во всех промышленных городах, построенных вблизи британских угольных месторождений (Шеффилд, Бирмингем и так далее). Единственным местом за пределами Великобритании с таким же высоким соотношением стоимости труда и энергии был район добычи каменного угля возле городов Льеж и Моне, на территории современной Бельгии. Высокая стоимость труда относительно топлива послужила мощным стимулом для попыток заменить труд в Великобритании топливом. Противоположная ситуация наблюдалась в Китае, где топливо по сравнению с трудом было дорогим.
В чем важность уникального соотношения британских зарплат и цен: замещение труда капиталом
Британская промышленная революция представляет собой развитие технологий по определенной траектории. Это была траектория, зависимая от предыдущего пути, в которой каждый шаг объясняется (хотя бы отчасти) предыдущим шагом. Чтобы понять, почему технологии британской хлопковой или чугунолитейной промышленности развивались именно так, как они развивались, мы должны вначале объяснить самый первый шаг в рамках траектории. Этим первым шагом были знаменитые макроизобретения XVIII века.
Макроизобретения появились в Великобритании в XVIII веке, потому что высокие — и растущие — британские зарплаты стимулировали спрос на технологии, позволяющие замещать труд капиталом и энергией. В конце средневекового периода капиталоемкость в разных европейских странах была довольно равномерной. По мере того как зарплаты в Великобритании становились все выше относительно цены капитала, замена труда капиталом становилась все более желательной, и в конце концов эта замена произошла. У сэра Джона Хикса была следующая идея по этому поводу: «Настоящая причина преобладания изобретений, позволяющих экономить труд, заключается, конечно же, в том, что изменение относительных цен факторов производства является само по себе толчком для появления новшеств и изобретений конкретного рода, а именно направленных на экономию того фактора, который стал относительно дорогим».
Мы можем прояснить влияние цен на изобретения, если признаем, что все изобретения проходили две стадии, те самые, что Эдисон называл «вдохновением» и «потом». Что касается вдохновения, то важно знать, что каждая идея, воплощением которой являлось то или иное макро-изобретение, происходила не из той области, в которой оно в конечном итоге использовалось. Идея использования кокса как топлива для доменной печи была взята из сферы пивоварения, в которой кокс впервые выступил как топливо. Прядильная машина на основе валиков была адаптацией технологии, использовавшейся в металлургии и производстве бумаги. Паровой двигатель Ньюкомена был создан на основе знаний, открытых натурфилософами XVII века. Из-за того, что идея происходила из совершенно иной отрасли, она могла оказать радикальное влияние на методы производства и именно поэтому могла привести к радикальным изменениям в соотношении факторов производства — а как мы знаем, такие изменения были отличительной чертой макро-изобретений. Прядильная машина Харгривса («Дженни») является исключением, подтверждающим правило. Он придумал ее, глядя на работу ручной прялки. Изобретение «Дженни» больше похоже на обучение в производстве, чем на заимствование идеи из чужой области. Хотя обычно обучение в производстве не приводит к крупным технологическим прорывам, прядильная машина Харгривса радикально изменила пропорцию факторов производства и тем самым заслужила звание макроизобретения, несмотря на свое происхождение.
Вторая стадия изобретения — это научно-исследовательская деятельность, тот самый «пот», который превращает концепцию в новый продукт или производственный процесс. Леонардо да Винчи славится как «изобретатель», потому что набросал чертежи сотен новаторских машин, но эта репутация несколько преувеличена, поскольку он редко давал себе труд превратить наброски в функционирующие прототипы. Нас интересуют те технологии, которые использовались в промышленной революции, а для использования требовалась научно-исследовательская деятельность, а не просто момент озарения. В то время как новые идеи могли не зависеть от экономических обстоятельств, научно исследовательская деятельность зависела от них всегда, поскольку решение нести издержки ради разработки технической идеи является экономическим. Как отмечал Махлуп, «тяжкий труд нуждается в стимулах, а вспышки гения — нет». Цены влияли на технологическое развитие, оказывая воздействие на прибыльность научно-исследовательской деятельности.
Основная мысль состоит в том, что изобретатели тратили деньги на разработку своих идей, если верили, что эти изобретения окажутся полезными, в частности, когда польза изобретения для общества превышала издержки его разработки. В такой ситуации изобретатель с законным патентом мог вернуть себе понесенные при его разработке издержки через роялти. Даже в тех случаях, когда частное обогащение не было целью изобретателя,— например, Абрахам Дерби II открыл, как производить коксовый чугун, из которого можно было отливать ковкое железо, но отказался патентовать свое изобретение - его целью была общественная польза, так что наш анализ остается в силе. Независимо от того, получал ли изобретатель роялти, нам важен один будничный факт: изобретение было общественно полезным только в том случае, если использовалось. Если оно не использовалось, в изобретении не было никакого смысла. Изобретение, таким образом, зависело от введения в обращение. Введение изобретения в обращение, в свою очередь, зависело от цен на факторы производства, а это значит, что цены на факторы производства влияли на научно-исследовательскую деятельность, а, следовательно, и на изобретение.
Этот анализ подразумевает, что фирмы, занимавшиеся научно-исследовательской деятельностью, знали, к чему стремятся, во всяком случае, с точки зрения экономики. Сложно оспорить это предположение в случае изобретений, которые максимизировали использование каменного угля, поскольку они явно были нацелены на то, чтобы изменить соотношение факторов производства в сторону увеличения доли более дешевого ресурса. В случае станков это предположение не столь очевидно. Стремились ли Харгривс со своей «Дженни» и Аркрайт со своей ватермашиной к тому, чтобы сэкономить труд? Маклеод отмечает, что в патентных заявках «экономия труда» редко указывалась в качестве цели изобретения, и добавляет, что подобные заявления могли бы только стать источником проблем для изобретателя. В случае станков, однако, нам приходится предположить, что целью изобретений была экономия труда. В Адам Смит популяризовал идею о том, что станки предназначены для поднятия соотношения капитала и труда и увеличения выработки продукции одним работником: «Назначение основного капитала состоит в увеличении производительной силы труда или в предоставлении одному количеству рабочих возможности выполнить гораздо большее количество работы... На фабрике одно и то же количество рабочих рук с помощью лучших машин производит гораздо большее количество товаров, чем при наличии менее совершенных орудий производства». Идею Смита усвоили широкие слои населения: протесты против использования станков, кипевшие в XVIII веке, основывались на идее о том, что станки сокращают рабочие места. Бентли, считавший мятежников близорукими (поскольку они не видели, что более высокая производительность труда в конечном итоге приведет к созданию большего количества рабочих мест, сделав Великобританию более конкурентоспособной), соглашался с тем, что станки сокращают количество рабочих мест на единицу производства. Его книга называлась, «Письма о полезности и политике применения станков для сокращения количества труда». Если подобное мнение было распространено среди населения в целом, можем ли мы представить себе, что мысль об экономии труда не приходила в голову изобретателям станков?
Многие авторы XVIII века пошли по ложному следу в ходе анализа цен факторов производства и технического прогресса. Они решили, что высокая зарплата могла бы и не означать высокой стоимости труда, если бы труд работников, получавших высокую зарплату, был продуктивней труда работников, получавших низкую зарплату. Если бы это было так, то стимул механизировать производство был бы меньшим. В современном мире рабочие в бедных странах действительно могут работать менее производительно, чем их более сытые и лучше образованные коллеги из богатых стран, так что разница в уровне заработной платы больше, чем разница издержек производства. То же самое, возможно, было верно и в XVIII веке, если получавший высокую зарплату британский работник питался лучше, чем получавший низкую зарплату французский. Однако очевидно, что это обстоятельство имеет весьма ограниченный эффект: лучшей производительности работников в богатых странах оказалось недостаточно, чтобы помешать фирмам перенести свои фабрики в развивающиеся страны, где они могли платить работникам меньшие зарплаты. Точно так же высокая производительность труда не помешала фирмам поднять соотношение капитала и труда в развитых странах. При сравнении богатых и бедных стран критически важно рассматривать особенности конкретных работников и требования конкретных рабочих мест. Кроме того, отметим, что, заменив физическую силу работника силой станка, механизированные фабрики сделали питание менее значимым фактором для выполнения работы.
Авторы XVIII века предполагали, что ни питание, ни другие отличия британских рабочих от рабочих других стран не могли перевесить ту высокую зарплату, которую получали британские рабочие. Бентли писал, что «растущая цена ручного труда» в британских мануфактурах уравновешивалась «использованием всех изобретательных усовершенствований, которые только мог придумать человеческий ум», а не ростом производительности британского труда, делающим механизацию необязательной. Особенно убедительно на эту тему высказался французский производитель стекла Делоне-Деланд. Он признавал, что более высокие зарплаты в Великобритании привели к тому, что британские рабочие питались лучше, чем французские: британцы ели мясо и пили пиво, а французы ели только суп и овощи и пили воду. Однако размышляя об этом, Деланд отнюдь не задавался вопросом о том, на что рассчитывают французы, пытаясь конкурировать со столь хорошо питающимися иностранцами. Он задавался другим вопросом: на что рассчитывают англичане, пытаясь конкурировать с французами, когда у англичан такие высокие зарплаты? Ответ на этот вопрос прост: высокую стоимость британского труда уравновешивал дешевый каменный уголь. Если британцы рассчитывали преуспеть в конкуренции с другими странами, им требовался либо дешевый фактор производства (такой как каменный уголь), либо механизация производственных технологий.
Важно подчеркнуть еще одно обстоятельство, вытекающее из моих рассуждений. Хотя макроизобретение способно произвести революционные изменения в производстве, первые модели макроизобретений были крайне неэффективны с коммерческой точки зрения. Они едва приносили прибыль даже в самых благоприятных обстоятельствах, а в большинстве случаев не приносили даже достаточно дохода, чтобы покрыть издержки. По этой же причине вначале их вклад в экономический рост был незначителен. Уайатт и Пол десятилетиями пытались окупить свой ткацкий станок, но так и не преуспели в этом. Абрахам Дерби I не смог произвести коксовый чугун, годный для выплавки ковкого железа, но успешно развил специализированный рынок тонкостенных отливок. Неэффективность ранних моделей макроизобретений была причиной того, что их внедрение сильно зависело от цен на факторы производства. Можно представить себе научно-исследовательскую деятельность как процесс разработки прототипа, достаточно эффективного для того, чтобы покрыть свои издержки. Такой прототип затем можно было использовать в коммерческих целях, наблюдать за его работой и вносить в него необходимые модификации (путем обучения в производстве). В этот момент изобретение достигало стадии микро усовершенствований. Величайшее достоинство этой фазы заключалось в том, что она не требовала специального финансирования, так как научно-исследовательская деятельность эффективно велась в ходе обычного коммерческого функционирования устройства. Со временем макроизобретеиие усовершенствовалось настолько, что начинало использоваться повсюду и производило переворот в мире. Однако в начале процесса дела обстояли совсем иначе.
Применение модели к Великобритании и Китаю
Прежде чем рассмотреть вопрос об усовершенствовании макроизобретений, мы можем изучить два примера того, как цены на факторы производства влияли на изобретения. Первый пример касается гончарных печей в Великобритании и Китае. Строить такие печи было дешево, но они неэффективно использовали топливо. Большая часть жара уходила в воздух по мере того, как тяга покидала печь через верхние отверстия. В Азии, напротив, печи проектировали так, чтобы беречь энергию. Такие печи строились на склоне холма и представляли собой несколько куполов («ульев»), соединенных друг с другом на уровне земли. Стены куполов строились толстыми, чтобы предотвратить потерю тепла. В каждом куполе была топка. Горячий воздух переходил из первой камеры в следующую не сразу, а только после того, как опускался до уровня земли. В результате значительная часть жара оставалась в камере, которая нагревалась до очень высокой температуры. Когда остывший (но все еще горячий) воздух проникал во вторую камеру, он обжигал следующую партию горшков. Новый костер добавлял в систему дополнительную энергию. Процесс продолжался от камеры к камере, позволяя достигать очень высоких температур и беречь энергию. Однако для строительства такой печи был нужен крупный капитал, а процесс требовал участия множества рабочих, занятых поддержанием горения в разных кострах.
Ни английское, ни китайское устройство печи не было идеальным в абсолютном смысле слова. Выбор наилучшей конструкции зависел от конкретных обстоятельств, то есть от цены топлива, капитала и труда. Китайцы разработали конструкцию, экономящую топливо, потому что энергия в стране была дорогой, в то время как британцы экономили капитал и труд, но не топливо, поскольку каменный уголь в Великобритании стоил крайне дешево.
Применение модели к Великобритании и Франции: булавочная фабрика
Мы можем увидеть те же самые принципы в действии ближе к дому, на примере самого знаменитого производственного процесса XVIII века: булавочной фабрики, описанной в «Богатстве народов» Адама Смита. Смит утверждал, что рост производительности достигается с помощью разделения труда между рабочими. Но здесь есть одна сложность. Текст энциклопедии основывается на методах производства, использовавшихся на фабрике в городе Л’Эгль, что в Нормандии и это были не те передовые методы производства, которые были приняты в Великобритании. Первая высокотехнологичная булавочная фабрика в Англии была построена компанией, а за ней в середине следующего века появилась фабрика в деревне Уормли, возле Бристоля. Фабрика в Уормли стала популярной местной достопримечательностью» ее навещал, в частности, Артур Янг. Обе фабрики славились высоким уровнем механизации производства, и разительней всего отличались от фабрики в Нормандии с точки зрения источников энергии. В Л’Эгле машины приводились в действие людьми, крутившими маховые колеса. В Уормли фабрика работала на водяной тяге. Поскольку естественный поток воды был непостоянным, на фабрике использовался также Ньюкоменов паровой двигатель, качавший воду из стока водяного колеса обратно в резервуар, откуда она поступала на колесо. «Все станки и колеса приводятся в движение водой; для перекачки воды используется удивительнейший огненный двигатель, который перекачивает, как говорят, три тысячи хогсхедов11 в минуту». Использование энергии воды на фабрике привело к сокращению рабочих, крутивших колесо (их зарплаты составляли одну шестую стоимости изготовления булавок из медной катанки), а также, вероятно, и других рабочих мест. Многие французские рабочие, например, занимались промывкой булавок. На английских фабриках того же времени промывка производилась на крупных станках на водяной тяге. Артур Янг отмечал, что фабрика в Уормли — это «крайне стоящее зрелище». Жаль, что Адам Смит решил узнать о последних технологиях из французской энциклопедии, вместо того чтобы отправиться путешествовать вместе с Артуром Янгом,
Почему англичане использовали более капитала и энергоемкую технологию, чем французы? Л’Эгль стоял на реке, и вода приводила в движение кузнечный цех в городе, так что его географическое положение было благоприятным (более того, паровой двигатель в Уорм ли доказывает, что силу воды можно было использовать практически где угодно, если раскошелиться на паровой двигатель). Шведский инженер Р. Р. Ангерстайн посетил Уормли и отметил, что «фабрика использует еженедельно 5000 бушелей каменного угля и этот уголь, поскольку у фабрики своя собственная угольная шахта, стоит всего три шведских штивера“ за бушель». Такая цена составляла около половины цены угля в Ньюкасле. Кроме этого, зарплаты в Англии были существенно выше, чем во Франции. Нововведения в области производства булавок являются примером того, как цены на факторы производства направляли эволюцию технологий.
Вторая фаза: поток микроизобретений
Если бы нововведения остановились на макроизобретениях, их результаты были бы ограниченными. Паровой двигатель Ньюкомена был технологическим чудом, но он практически не годился ни на что, кроме того, чтобы перекачивать воду, и по более поздним стандартам был крайне неэффективен. Прошел почти век, прежде чем паровой двигатель смог напрямую приводить в движение станки, и полтора века, прежде чем пар стал дешевле паруса на кораблях, идущих «чайным маршрутом» из Китая в Великобританию. Этот прогресс был следствием целого потока микроизобретений.
Микроизобретения отличались от макроизобретений тремя аспектами. Во-первых, микроизобретения не были нацелены на то, чтобы экономить, дорогие в Великобритании ресурсы и, наоборот, по максимуму использовать те ресурсы, которых в стране было много и по дешевой цене. Микроизобретения были нейтральными техническими усовершенствованиями: они экономили все факторы производства без разбора. В некоторых случаях они действовали в противовес макроизобретениям и экономили те ресурсы, которые в Великобритании имелись в изобилии. Так, паровой двигатель Ньюкомена увеличил спрос на каменный уголь, а последующие усовершенствования, такие как отдельный конденсатор Уатта, были направлены на сокращение потребления энергии.
Постепенное усовершенствование макроизобретений имело определенные последствия для Великобритании. Вначале микроизобретения позволяли Великобритании все больше укреплять свое технологическое превосходство над другими странами. Страны с более низкими зарплатами и более дорогой энергией не спешили перенимать новые британские технологии даже тогда, когда те становились более современными. Это сопротивление прогрессу породило споры о компетентности французских предпринимателей и бизнесменов, но в реальности коксовая доменная печь по-прежнему использовала слишком много каменного угля, чтобы быть прибыльной во Франции, где уголь был очень дорогим. В течение следующих семидесяти лет британские инженеры сумели сократить количество всех используемых ресурсов—каменного угля, руды, труда и капитала - настолько, что даже во Франции выплавка на коксе стала более выгодной, чем выплавка на древесном угле. В этот момент французы сразу переключились на использование каменного угля: в развитии технологии наступил переломный момент. Получается, что французы сразу начали пользоваться доменной печью самой последней конструкции, пропустив те промежуточные стадии, через которые прошли англичане. Британское конкурентное преимущество было основано на изобретении технологии, которая была выгодной только в Великобритании. Парадоксальным образом, успех британских инженеров в усовершенствовании этой технологии уничтожил конкурентное преимущество страны.
Второе различие между макро и микроизобретениями заключалось в источнике вдохновения для этих изобретений. В то время как идеи большинства макроизобретений обыкновенно зарождались вне непосредственного производственного опыта, идеи микроизобретений часто зарождались как раз в ходе изучения этого опыта. Такие идеи называются обучением на производстве. К примеру, когда Уатт изобрел отдельный конденсатор, он отталкивался от модели двигателя Ньюкомена, которую хотел усовершенствовать. Уатт участвовал в строительстве нескольких двигателей Ньюкомена, так что наблюдал, как они работают на практике, и имел возможность опробовать свои идеи. Такой процесс обучения означал, что усовершенствование, придуманное изобретателем, могло с равной вероятностью экономить как капитал, так и труд. Поскольку любые изменения, сокращавшие издержки производства, были усовершенствованием, не было никакого механизма отбора, который способствовал бы экономии одного конкретного ресурса. Конечно, на возможности изобретателей влияли еще и свойства самих материалов,— никто еще не сумел произвести фунт хлопковой пряжи из менее одного фунта необработанного хлопка — чужие научные открытия, а также экономическое развитие, в результате которого складывались новые соотношения цен на факторы производства. Однако зависимость микроизобретений от обучения на производстве сообщала второй фазе технологического процесса — фазе микро усовершенствований - тенденцию к нейтральной экономии факторов производства, то есть экономии всех факторов производства без разбора.
Третье различие между макро и микроизобретениями касается поведения предпринимателей. Поскольку макроизобретения предполагали радикальные отклонения от существующей практики, научно-исследовательская деятельность, связанная с ними, обходилась весьма дорого. Если только изобретатель не был богат и готов тратить на разработку свои собственные средства, как Эдмунд Картрайт, изобретатель механического ткацкого станка, ему приходилось искать внешние источники финансирования. Венчурные капиталисты, в XVIII веке известные как «прожектеры», обычно становились партнерами изобретателей и получали долю прибыли. Чтобы обеспечить эту прибыль, на изобретение получался патент. Так макроизобретения XVIII века породили современную триаду: научно-исследовательская деятельность, венчурный капитал и защита патентных прав.
Микроизобретательство чаще было коллективным предприятием. Поскольку экспериментировать можно было прямо на производстве, микроизобретения обходились дешевле, чем макроизобретения, кроме того микроизобретатели меньше нуждались во внешнем финансировании и защите патентных прав. Обмениваясь информацией, изобретатели учились друг у друга, и их изобретения постепенно становились эффективней. В пример можно привести усовершенствование поршневого парового насоса в Корнуолле в XIX веке, проложившее путь к экономии топлива во всех паровых двигателях. Это усовершенствование происходило благодаря тому, что все угольные шахты Корнуолла обменивались между собой технической и экономической информацией. Даже после того, как изобретатели патентовали свои усовершенствования, обмен знаниями и сотрудничество все равно продолжались. Инженерные общества сыграли тут важную роль. По мере того как коллективное обучение институционализировалось, усиливалась тенденция к нейтральному усовершенствованию технологий (позволяющему экономить все факторы производства).
Биографии трех макроизобретений
В следующих трех главах я рассказываю истории трех великих изобретений периода промышленной революции: парового двигателя, ткацкого станка и выплавки железа на коксе. При этом я использую одну и ту же схему.
Вначале я рассказываю историю макроизобретения. Я начинаю с зарождения идеи: чем вдохновлялся изобретатель? Работал на производстве, совершил научное открытие или копировал работу других изобретателей? Насколько он был гениален? Затем я анализирую рождение изобретения: насколько сильно изобретателю пришлось попотеть? Как организовывалась и финансировалась научно-исследовательская деятельность? После этого я изучаю, какую отдачу получили приложенные усилия с точки зрения роста производительности. Как изобретение повлияло на соотношение необходимых факторов производства? Было ли изобретение нацелено на решение именно британских проблем? Было ли выгодно использовать изобретение только в Великобритании, но не за рубежом? Разумно ли выглядит изобретение с точки зрения экономики научно-исследовательской деятельности?
Затем я анализирую всю долгую историю усовершенствований макроизобретения.
Какие оно пережило инженерные усовершенствования? Произошли ли они благодаря обучению на производстве? Привели ли они к нейтральному техническому прогрессу, который экономил все ресурсы в равной степени? Да, произошли, и да, привели, так что к середине XIX века макроизобретения промышленной революции утратили свою британскую прописку и стали глобально применимыми технологиями.
Изобретение технологии и ее эволюция могут быть проиллюстрированы стандартной изоквантной моделью.
Первая фаза: макроизобретения
Макроизобретения характеризуются радикальным изменением пропорций факторов производства. Тенденция экономить какой-то один ресурс взаимодействовала с ценами факторов производства и влияла на мотивацию изобретателей заниматься научно-исследовательской деятельностью.
Нужно отметить пять важных моментов:
1. Макроизобретения позволяли экономить один фактор производства непропорционально сильнее других, так что издержки производства больше всего падали там, где этот фактор производства был дорогим.
2. Изобретение технологии окупалось только в том случае, если она использовалась.
3. Новый метод производства было выгодно использовать не везде.
4. В странах с высокими зарплатами оказалось прибыльней разрабатывать технологии с высоким соотношением капитала и труда, чем в странах с низкими зарплатами.
5. Более крупные рынки увеличивали прибыльность научно-исследовательской деятельности и способствовали росту количества изобретений.
При втором варианте развития событий новая изокоста поднимается выше старой. В этом случае изобретать новую технологию будет неприбыльно, поскольку рынок слишком мал. Конечно, в случае если какая-то другая страна уже оплатила издержки научно-исследовательской деятельности, то новая технология будет принята, поскольку она сокращает операционные издержки. Размер рынка влияет на прибыльность изобретения через амортизацию издержек, связанных с его разработкой.
Одной из французских государственных инициатив была паровая машина Куньо, повозка на паровом ходу, разработанная военными, чтобы перевозить пушки по полям. Куньо построил паровой двигатель высокого давления и установил его на повозку. Технически проект удался, но был заброшен, поскольку повозка потребляла слишком много топлива и тонула в грязи под собственной тяжестью. Паровые двигатели высокого давления стали успешно использоваться для перевозок только тогда, когда обе эти проблемы были решены: когда двигатели были поставлены на рельсы, чтобы приводить в движение вагонетки в британских угольных шахтах. Еще один пример невыгодной технологии — полностью автоматизированный ткацкий станок для шелка Вокансона. Этот станок был выдающимся технологическим прорывом, но так и не использовался в коммерческих целях, поскольку был чересчур капитало-затратным.
Вторая фаза: микроизобретения
Нейтральность микроизобретений означала, что они экономили в равной степени все факторы производства, и технология развивалась по прямой линии направлению к началу координат.
Особенности траектории развития микро усовершенствований:
• Вначале страна с высокими зарплатами, являющаяся мировым технологическим лидером, развивается до состояния лидера. В ней появляются изобретения, и идет научно-исследовательская деятельность, а производительность растет.
• В стране с низкими зарплатами, напротив, почти ничего не происходит. Она не перенимает современные технологии страны с высокой зарплатой. Возникают сомнения в профессионализме ее предпринимателей и инженеров.
• Как только технология усовершенствуется до уровня точки X, в которой траектория технических усовершенствований пересекается с ценовой прямой страны с низкими зарплатами, наступает переломный момент. В этот момент стране с низкими зарплатами становится внезапно выгодно перенять английскую технологию. (Изображенная пунктиром изокоста для страны с низкими зарплатами проходит через комбинацию факторов производства на линии от начала координат и ниже точки X. Пунктирная изокоста страны с низкими зарплатами находится ниже первоначальной изокоста, что означает, что производство стало дешевле.)
Страна с низкими зарплатами обнаруживает, что перескакивать через многочисленные стадии технологического развития от L сразу к последней британской технологии весьма выгодно. Она быстро нагоняет Великобританию — одним рывком. Промышленная революция распространяется по всему миру.
Конкурентное преимущество Великобритании основывалось на изобретении технологии, которая для нее была выгодней, чем для других стран. Парадоксальным образом, успешное усовершенствование этой технологии британскими инженерами уничтожало конкурентное преимущество страны.
В советские времена у телефонисток на коммутаторе висел лозунг, из которого следовало, что они все ратуют за свободные сексуальные отношения. Что это был за лозунг?
Статью подготовила ведущий эксперт-экономист по бюджетированию Ошуркова Тамара Георгиевна. 
