Статью подготовила ведущий эксперт-экономист по бюджетированию Ошуркова Тамара Георгиевна. Связаться с автором
Еще в самом начале прошлого века В.И. Вернадский говорил о том, что человечеству придется взять на себя ответственность за развитие не только общества, но и биосферы в целом. Добавлю от себя — без этого сохранение на Земле вида «Человек разумный» становится весьма проблематичным.
Но принять на себя ответственность за состояние и развитие биосферы, не просто окружающей среды, а системы, в которую органически включено все население Земли, направлять развитие этой системы, человечество сможет лишь в том случае, когда ресурсы жизнеобеспечения будут принадлежать всему человечеству, то есть всему планетарному гражданскому сообществу, а не отдельным его представителям или группам стран. Только тогда оно будет способно контролировать и направлять использование ресурсов, поддерживать хрупкое равновесие между Обществом и Природой!
Основной потенциал глобального экологического равновесия сосредоточен сегодня в пяти крупнейших странах — России, Бразилии, Австралии, Канаде и США. Наибольший вклад в сохранение экологической устойчивости планеты вносит природный потенциал России — около 10%, т.е. примерно в 2 раза больший, чем, например, США или Канады. Весьма примечательно, что если четыре из вышеназванных пяти стран поддерживают положительный баланс устойчивости мировой экосистемы, то хозяйственная система США отрицательно влияет на эту устойчивость. Сегодня одна из самых могущественных в экономическом плане держав мира представляет главную опасность для планетарного сообщества. Это лишний раз подчеркивает насколько разные страны мира, будь то богатые или бедные, тесно связаны друг с другом, зависят друг от друга, не могут не считаться с необходимостью сохранения жизни для всех, для себя и наших будущих поколений.
Вопрос ныне ставится именно так — либо выживем все, либо — никто. Грозным предупреждением нарастающих угроз человечеству служит нарастающий процесс природных катастроф. На этот счет убедительные данные приводит академик В.И. Осипов, Число крупных природных катастроф возрастает и одновременно усугубляются их разрушительные последствия.
Особенно ощутимы последствия природных катастроф для отсталых стран, с низким подушевым доходом. На ликвидацию их последствий этим странам приходится тратить около 1/5 ВВП, примерно в 2 раза больше, чем в странах со средним доходом и в 5 раз больше, чем в странах с высоким доходом. Но надо при этом учитывать, что на долю бедных стран с низкими доходами приходится сегодня около 60% всего населения земли. Уже в силу складывающихся обстоятельств, таким странам становится просто невозможным хотя бы приблизиться по уровню экономического развития к странам золотого миллиарда. При нынешнем состоянии глобальных экосистем, эти страны просто обречены на отсталость.
Нынешняя мировая экономическая система не позволяет им вырваться на магистраль социального творчества и экономического подъема. При этом страны золотого миллиарда не учитывают, что судьба отсталых стран неразрывно связана с их судьбой, с их завтрашним миром. Действующий транснациональный механизм перераспределения добавленной стоимости от отсталых стран в пользу «стран золотого миллиарда», является главным источником нарушения глобального экологического равновесия. До поры до времени страны золотого миллиарда могли с этим не считаться. Но теперь, когда масштабы экологической нагрузки на природную среду резко возросли, все более очевидным становится зависимость благополучия этих стран от глобальных процессов разрушения Природы.
Сегодня национальных или региональных решений проблемы сохранения планетарного экологического равновесия просто не существует. Настала пора глубокого осознания, что будущее нашей планеты связано с совместной, целенаправленной деятельностью всех стран.
Остановить разрушающее воздействие нынешней системы общественного жизнеустройства на Природу возможно лишь при выработке и поэтапной реализации всеми странами мира новой социально экономической доктрины развития человечества. Ее поиском заняты выдающиеся аналитики современности, политические деятели и ученые многих стран мира. Но продвижения на этом направлении весьма незначительны. И это не случайно. Мешают этому сложившиеся стереотипы мышления, господство либеральной экономической доктрины. Главный ее порок — отсутствие взаимосвязи экономического развития с определяющими, исходными его компонентами — Человеком и Природной средой. Основное, от чего зависит судьба человечества, осталось вне рамок Вашингтонского консенсуса.
Альтернативой концепции Вашингтонского консенсуса является концепция, провозглашающая, что природные ресурсы, окружающая человека природная среда, территория, водный и воздушный бассейны, вообще все природные ресурсы являются общественным достоянием, а поэтому должны выступать в форме общественной собственности, т.е. собственности всего населения планеты. Через этот принцип реализуется неотъемлемое право каждого на равный доступ к природному благу, которое не является делом рук человеческих. И для нас совершенно не резон, что исторически процесс западной цивилизации пошел в противоположном направлении. Именно из-за этого ни одна из общественных формаций, включая и капитализм, не сумела устранить глобального противоречия между Обществом и Природой. На первый план прямо или опосредованно каждый раз выступали другие цели: приумножение дохода наиболее «естественным» и легким путем, в том числе и за счет хищнической эксплуатации ассимиляционного потенциала планеты. Если на первых этапах эволюционного развития, когда разрушающее воздействие производственной деятельности на природную среду было еще не столь масштабным, то теперь, в условиях высочайшей энергетической и информационной насыщенности современных технологий, такое воздействие становится воистину катастрофическим.
Эта проблема выходит за национальные рамки, становится общей проблемой не только преуспевания, но и сохранения рода человеческого. Она куда более масштабна и значима, чем многочисленные другие проблемы, стоящие сегодня перед народами и странами мира: социально-экономическое неравенство, расовые, национальные и религиозные конфликты и т.п. Она как бы стоит над ними и предопределяет возможности решения всех других проблем. И чем быстрее человечество осознает это, тем более вероятной становится позитивная перспектива его существования.
При разработке институциональной стороны рассматриваемой проблемы необходимо обратить внимание на содержательный смысл и практическую разрешимость исходного балансового равенства:
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
С3 = Р + П.
Здесь С — стоимость произведенного продукта, исчисленная по мировым ценам, 3 — затраты. Эти величины легко исчисляются. Но вот в правой части этого соотношения стоят величины, исчисление которых представляет принципиальные трудности.
Р — это рента, то есть то, что не заработано трудом людей, а предоставлено Природой. Поэтому рента — это некоторый элемент общего достояния общества и не может включаться в прибыль.
Она должна изыматься и использоваться по тем или иным узаконенным правилам для нужд общества в целом. Налогом может облагаться только прибыль (П).
Но как выделить, эту ренту, иначе говоря, как разность (С 3) разделить на две составляющие, одна из которых есть прибыль производителя и принадлежит только ему, а вторая рента, принадлежащая обществу в целом?
Ответ на этот вопрос по настоящему сложен, ибо его нет в классических трудах по политической экономии. Науке еще предстоит разработать соответствующую теорию. И в этом может оказаться полезным использование некоторых идей естествознания и теории динамических саморазвивающихся систем.
Основным (а, может быть и единственным) механизмом самоорганизации любой сложной системы является рынок, то есть некоторая системная совокупность конкурирующих взаимодействий. Причем конкурирующих по самым различным критериям. Классический рынок, который изучали Смит, Рикардо и множество других экономистов, является лишь частным случаем той обобщенной системы взаимодействий, которую мы называем рынком. Замечу, что механизмы рынка чаще всего связаны с той или иной конфликтной ситуацией, когда агенты оперируют с разного типа критериями, но имеют и некоторые общие критерии или цели.
Поэтому всякий раз, когда ответ на тот или иной вопрос не может быть получен с помощью того или иного логического алгоритма, из некоторой системы начальных аксиом, мы вынуждены конструировать тот или иной алгоритм конфликтного, то есть «рыночного» типа. Каждая такая конструкция вряд ли может быть единственно возможной. И одна из причин подобной неоднозначности состоит в том, что нам неизвестна полная система критериев, которые определяют отбор.
Академик Н.Н. Моисеев считал, что проблема выделения рентной составляющей из разности (С 3) вряд ли имеет стандартное решение, годное для всех случаев производственной деятельности, в которой задействован природный ресурс.
При этом необходимо, чтобы эта модель выделения ренты не замыкалась на сегодняшнее соотношение факторов производства. Ее универсальный смысл и долгосрочная динамика как раз и состоят в том, чтобы обеспечить последовательный переход от ренты природных ресурсов к интеллектуальной ренте. В этом и состоит ее главный пафос и назначение. Модель должна исходить из неизбежной затухающей доходности от использования обществом невоспроизводимых или частично воспроизводимых природных ресурсов. На смену природной составляющей в новом информационном обществе приходит интеллектуальная составляющая, связанная с развитием науки, образования, современных информационных технологий, увеличением доли наукоемкого сектора экономики. Новое общество — это общество эффективного взаимодействия Человека и Природы, когда совокупный интеллектуальный потенциал общества позволяет совместно решать глобальные противоречия, накопившиеся в мире за долгие годы эволюционного развития современной цивилизации. Оно оказывается в состоянии не только предотвратить разрушающее техногенное воздействие на Природу, но и возвысить самого человека до понимания исторической необходимости устранения фундаментальных причин разрушения биологического и социального мира на планете Земля, и возможности создания новой нравственной экономики XXI века.
В некоторых простейших ситуациях выделение ренты может быть осуществлено через механизм аренды с соответствующим тендером, то есть механизмом рыночного типа.
Предположим, например, что открыто некое новое месторождение полезных ископаемых. Тогда государство объявляет торги. Арендная плата, которая установится в результате этих торгов, и будет рентой, поступающей на счета Национального дивиденда. Выигрывавший торги становится обладателем, но не собственником данного месторождения. Его прибыль вычисляется относительно легко и с этой прибыли новый владетель и платит налоги.
Оставаясь титульным собственником этого месторождения, гражданское общество в лице государства имеет возможность контролировать деятельность компании-владельца, декларировать определенные правила эксплуатации и в случае их грубых нарушений имеет право (по суду) аннулировать аренду.
Аналогично обстоит дело и с правами на землепользование. Земля должна находиться во владении крестьянина или фермера, кооператива или госхоза, акционерного общества или какого-либо другого коммерческого предприятия... Но собственником, единственным собственником земли является общество. И земля сдается в бессрочную аренду с правом перепродажи соответствующих правомочий, наследования и т.д. Арендная плата — это не налог, не доход текущего бюджета, а составляющая Национального дивиденда и расходуется она, следуя определенным законам в интересах общества в целом. Эти законы устанавливает гражданское общество, точнее, парламент как его важнейший институт.
Размер арендной платы — это некоторый общественный договор. Он устанавливается в результате действия определенных механизмов рыночного типа и может быть расторгнут (по суду), если владелец нарушает правила использования земельными ресурсами, оговоренными в общественном договоре.
Все вышесказанное — лишь принципиальный подход. Его конкретизация, в частности, применительно к российским особенностям хозяйствования и менталитета, потребует длительной профессиональной работы экономистов, правоведов и политиков.
Выделение рентном составляющей не сводится к некоторой однозначной, годной на все случаи процедуре. И вряд ли следует надеяться, что необходимые решения (процедуры) могут быть выработаны в среде управленцев чиновников.
Детализация, т.е. формирование рабочих инструкций, регулирующих движение рентной составляющей, не может быть доверено чиновничьему аппарату, подверженному влиянию лоббистских групп, жаждущих сохранить свои барыши. Здесь не обойтись, по крайней мере, без независимой экспертизы ученых.
Хотел бы обратить внимание на два важных обстоятельства.
Первое — концепция использования ренты далеко выходит за чисто национальные и экономические рамки. В конце концов, будущее человечества во многом зависит от того, сумеет ли планетарное сообщество сделаться реальным собственником планетарных ресурсов и разработать необходимые для этого механизмы. Утверждение такого порядка в России может оказаться важнейшим шагом в развитии всей земной цивилизации. Оно может остановить процесс развития нового типа тоталитаризма — тоталитаризма «золотого миллиарда» и быть шагом на пути к эпохе ноосферы, когда человечество окажется способным соизмерять свои потребности с возможностями оскудевающей планеты.
Второе — реализация такого порядка чрезвычайно сложно. Она потребует огромных усилий коллективного интеллекта. Но, как говорится, игра стоит свеч!
Вселяет надежду, что мы начинаем не на пустом месте. Накоплен не только научный задел, но и прикладной опыт использования рентных платежей в экономиках ряда стран. Это опыт Норвегии, Арабских Эмиратов, канадской провинции Альберта, американского штата Аляска и др. В этом опыте мы можем почерпнуть много разумного и полезного. Одновременно мы сумеем лучше понять и отдельные негативные моменты в практике использования рентного дохода, что также необходимо. И, наконец, этот опыт важен как источник творческого осмысления наукой того, что выдвигает жизнь, реальная экономическая практика как отражение реакции общества на жгучие проблемы современности. Базовые институты Отделения экономики и, прежде всего, Новосибирский институт экономики и организации промышленного производства РАН (руководитель работ по данному направлению д.э.н. В. Крюков) осуществляют своеобразный мониторинг национальных нефтяных фондов во многих странах мира. На этот счет имеются серьезные публикации, так что содержательная сторона мирового опыта в какой-то степени уже проработана.
На постоянно действующем семинаре Отделения экономики РАН «Неизвестная экономика России» был заслушан доклад профессора университета штата Аляска США Ричарда Стейнера, освещающий опыт штата Аляска по использованию нефтяного фонда.
Вот в чем, если быть предельно кратким, суть того, что было сделано на Аляске. На Аляске поступают налоги и роялти от добычи нефти и газа (в основном от месторождений на Северном склоне).
В их число входят:
- налог на оборудование для добычи (2%);
- налог на добычу (15%);
- роялти за право владения (12,5% стоимости добычи);
- налог на доход нефтяных корпораций (9,4%).
Все это приносит ежегодно примерно 2,4 млрд. долл., около половины из которых поступает в бюджет штата. Благодаря этому источнику дохода на Аляске не существует подоходного налога с физических лиц и налога с продаж (кроме федерального).
Модель налогообложения нефте-газодобычи штата Аляска, как отмечает Р. Стейнер, включает в себя два фонда: Перманентным фонд штата Аляска (ARF) и Конституционный Резервный Бюджетный Фонд (CDRF).
Перманентный фонд штата Аляска был создан с целью сохранения части дохода от добычи нефти на будущее, так как по мере истощения месторождений доход снижается. Ежегодно 50% государственных роялти от добычи нефти и газа направляются в Перманентный Фонд. Сегодня активы фонда оцениваются примерно в 26 млрд. долл., из которых более 20 млрд. приходятся на основной капитал. Фонд управляется специальной общественной компанией — Корпорацией по управлению Перманентным Фондом, состоящей из шести членов правления, назначаемых губернатором. Примерно 37% фонда инвестировано в государственные акции, 16% — в иностранные акции, 37% — в облигации и 10% — в недвижимость. Перманентный Фонд штата Аляска входит в сотню крупнейших в мире инвестиционных фондов.
Конституция штата объявляет основной капитал Фонда неприкосновенным, а доход Фонда тратится следующим образом: часть идет на защиту Фонда от инфляции и девальвации, а оставшаяся доля ежегодно выплачивается в виде дивидендов всем гражданам Аляски, поскольку именно они являются настоящими владельцами Фонда. Эти дивиденды выросли с 300 долларов до рекордной суммы почти 2000 долларов на человека. Люди тратят полученные дивиденды или делают сбережения, и суммарные вливания этих средств в экономику штата (1 млрд. долл. в прошлом году) оказывают заметный стимулирующий эффект. Благодаря программе выплаты дивидендов, Фонд невероятно популярен. Фонд штата Аляска резко отличается от Перманентного нефтяного фонда канадской провинции Альберта, который не защищается от инфляции и не выплачивает дивидендов гражданам провинции. При примерно равных объемах денежных поступлений, фонд провинции Альберта в 3 раза меньше фонда Аляски.
Конституционный Резервный Бюджетный Фонд был создан избирателями. В него направляются доходы, образующиеся за счет выплаты штрафов и иных платежей нефтяными компаниями при судебных разрешениях конфликтов между государством и компаниями по поводу нефтегазовых налогов и роялти. На протяжении многих лет эти доходы составляли миллиарды долларов, что подчеркивало необходимость адекватного надзора и аудита для обеспечения законной возможности государства получать причитающийся ему доход от нефти и газа. Резервный Бюджетный Фонд используется для финансирования текущего бюджета штата. На сегодняшний день этот Фонд оценивается в 3 млрд. долларов.
Анализ результатов теоретических исследований и практического опыта последних десятилетий, накопленных в мире, приводит нас к выводу, что экономическая наука решительно освобождается от многовековых догм и традиций и выходит на магистраль творческого прорыва в будущее. Самой Судьбой России отведена в этом процессе авангардная роль.
Как известно, все исконно русские женские имена оканчиваются либо на «а», либо на «я»: Анна, Мария, Ольга и т.д. Однако есть одно-единственное женское имя, которое не оканчивается ни на «а», ни на «я». Назовите его.
Статью подготовила ведущий эксперт-экономист по бюджетированию Ошуркова Тамара Георгиевна. 
