Попытки организации-должника как до, так и после возбуждения дела о банкротстве вывести ликвидное имущество и таким образом сохранить его от имущественных требований кредиторов — явление весьма распространенное. И хотя действующее законодательство предусматривает специальные основания для признания недействительными сделок, направленных на вывод активов компании в преддверии ее банкротства, на сегодняшний день остается немало вопросов, касающихся оспаривания таких сделок, которые не нашли отражения в законодательном регулировании и разъяснениях высших судебных инстанций. Подробнее — в материале.
В действующем законодательстве вопросам недействительности сделок должника помимо общих оснований, предусмотренных ГК РФ, посвящена глава III.1 Федерального закона № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве). Отдельные аспекты применения данных норм раскрыл Пленум ВАС РФ в постановлении № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона „О несостоятельности (банкротстве)“» (далее — постановление № 63). Однако на некоторые вопросы ответы приходится искать в отдельных решениях судов различных инстанций.
Подозрительная сделка может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки (ст. 61.2 Закона о банкротстве). Применение этой нормы на практике нередко вызывает вопрос: если договор между компанией-должником и третьим лицом содержит положение, в котором стороны подтверждают, что оплату по этому договору компания-должник получила в полном объеме, но при этом анализ хозяйственной деятельности этой компании и движения ее денежных средств свидетельствует о том, что покупатель не платил и подтверждение оплаты было лишь формальным, будет ли такая сделка недействительной?
Например, в одном деле компания в преддверии процедуры банкротства продала ликвидный земельный участок физическому лицу. По мнению кредитора, обратившегося в суд с требованием о признании этой сделки недействительной, рыночная стоимость отчужденного имущества была значительно выше, чем его цена по оспариваемому договору. Кроме того, в качестве одного из доводов кредитор привел тот факт, что покупатель не заплатил продавцу даже оговоренную сторонами цену. При этом в самом договоре факт оплаты стороны зафиксировали, однако платежного документа суду представлено не было.
Различные суды по-разному разрешают споры в подобных обстоятельствах.
Так, Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд в постановлении № 15АП-15047 по делу № А32-19671 пришел к выводу, что отсутствие платежного документа, подтверждающего оплату физическим лицом приобретенного имущества, само по себе не доказывает безвозмездность сделки, поскольку текст договора может расцениваться как расписка в получении продавцом денежных средств. Суд отметил также, что непередача бывшим руководителем должника конкурсному управляющему бухгалтерских документов должника не может каким-либо негативным образом отражаться на правах и обязанностях физического лица, факт оплаты которого подтвержден договором и последующей регистрацией перехода права собственности на спорное имущество за покупателем в Росреестре.
Такой правовой подход поддержал и Верховный суд РФ (см. Определение ВС РФ № 308-ЭС14-7166(3)). Более того, отказывая кредитору в передаче дела на рассмотрение Коллегии по экономическим спорам, судья ВС РФ отметила, что довод кредитора о том, что оплата по спорным договорам не состоялась, сам по себе о неравноценности сделки не свидетельствует, так как последующее исполнение не меняет условия договора. Для оспаривания сделок по соответствующему основанию конкурсный управляющий мог доказать, что должник знал о заведомой неисполнимости спорных договоров (абз. 5 п. 8 постановления № 63), чего им сделано не было.
Между тем приведенную позицию Верховного суда РФ нельзя назвать устоявшейся — совершенно иной подход высказал Верховный суд РФ в Определении № 305-ЭС15-12239 по делу № А40-76551.
В этом деле банк в преддверии отзыва у него лицензии приобрел нежилые помещения, а уже через месяц продал их физическому лицу. Оплату по договору физическое лицо произвело не сразу, а спустя почти полгода — сразу после того как на его счет в другом банке поступила необходимая сумма. При этом, как утверждал конкурсный управляющий банком-продавцом, денежные средства, которыми физическое лицо оплатило покупку нежилых помещений, поступили на его счет от компании, которая получила их от самого банка-продавца, перечислившего денежные средства в счет оплаты приобретенных им ранее у этой компании неликвидных векселей. При этом в договоре купли-продажи недвижимости содержалось указание на полную оплату недвижимости покупателем на момент его подписания, а переход права собственности на недвижимость к покупателю — физическому лицу был зарегистрирован.
Заявляя требования о признании сделок банка (купли-продажи помещений, покупки векселей и перечислению денежных средств во исполнение этих сделок) недействительными, конкурсный управляющий банком указывал, что целью их заключения явилось лишь формальное прикрытие передачи денежных средств и недвижимого имущества банка в пользу сторонних лиц фактически без предоставления встречного исполнения.
Верховный суд РФ, в отличие от судов нижестоящих инстанций, которые рассматривали сделки купли-продажи недвижимости и векселей по отдельности и не усмотрели в них признаков недействительности, с доводами арбитражного управляющего согласился. Он посчитал, что указанные сделки банка следует рассматривать как взаимосвязанные и в таком качестве оценивать последствия их совершения для банка и его кредиторов.
Позиция Верховного суда РФ по второму приведенному делу (№ А40-76551) представляется более обоснованной, чем позиция по первому делу (№ А32-19671). Если отсутствие оплаты по договору рассматривать в качестве дебиторской задолженности, которую конкурсный управляющий обязан взыскивать, то на практике это приведет к возможности на формально законном основании выводить имущество из конкурсной массы должника, ничего не предоставляя взамен.
Обычной на практике является ситуация, когда имущество, приобретаемое при сомнительных обстоятельствах, в дальнейшем перепродается лицам, которые защищены правилами ст. 302 ГК РФ о добросовестности. Но если имущество приобретено безвозмездно у лица, которое не имело права его отчуждать, собственник вправе истребовать его во всех случаях (ч. 2 ст. 302 ГК РФ). Условие договора о полной оплате приобретаемого имущества покупателем, притом что фактически такая оплата не производилась, дает покупателю необоснованное право заявлять о возмездном приобретении имущества и добросовестности, что в конечном итоге блокирует возможность возвратить это имущество в конкурсную массу с помощью виндикационного иска.
Кроме того, представляется сомнительным вывод о том, что конкурсный управляющий может и должен доказывать в подобных спорах, что должник знал о заведомой неисполнимости спорных договоров. Для этого конкурсному управляющему или кредитору необходимо обладать сведениями об имущественном положении покупателя, чтобы доказать в судебном процессе, что лицо не имело средств, которые бы позволили ему оплатить приобретаемое имущество.
Безусловно, арбитражный управляющий наделен правом запрашивать необходимые сведения о должнике, лицах, входящих в состав органов управления должника, контролирующих лицах, принадлежащем им имуществе (в том числе имущественных правах), контрагентах и обязательствах должника (абз. 7 п. 1 ст. 20.3 Закона о банкротстве). Между тем данные права предоставлены исключительно в отношении должника и контролирующих лиц. Как показывает практика, в большинстве случаев вывод активов производится в пользу лиц, юридически не связанных с должником, однако по тем или иным причинам подконтрольных ему.
Согласно п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве действительность совершенной должником в преддверии банкротства сделки зависит от равноценности встречного исполнения по ней. Под неравноценным встречным исполнением при этом понимается любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.
Первый вопрос, который возникает в данной связи: что понимается под такими оценочными понятиями, как «неравноценность» и «существенность»?
Действующее законодательство и разъяснения высших судебных инстанций не дают прямого ответа на данный вопрос. В судебной практике сформирован подход, в соответствии с которым признаки существенности оцениваются по правилам подп. 4 п. 2 ст. 40 НК РФ (отклонение более чем на 20% в сторону повышения или в сторону понижения от уровня цен по идентичным (однородным) товарам (работам, услугам) в пределах непродолжительного периода времени).
Так, например, арбитражный суд Амурской области Определением по делу № А04-957 удовлетворил требования конкурсного управляющего о признании сделки купли-продажи водонапорной скважины недействительной в связи с расхождением между рыночной стоимостью, определенной на основании заключения эксперта, и ценой отчуждения, установленной в договоре. Однако апелляция с таким решением суда первой инстанции не согласилась. Дело в том, что разница между рыночной стоимостью и ценой сделки составила всего 15,3%. Апелляция, руководствуясь правилами п. 2 ст. 40 НК РФ, посчитала такое расхождение несущественным (см. постановление Шестого арбитражного апелляционного суда № 06АП-1487 по делу № А04-957).
Пятнадцатым арбитражным апелляционным судом в постановлении № 15АП-6713 по делу № А32-19671 был сформирован аналогичный правовой подход, только уже без ссылки на налоговое законодательство. В этом деле суд указал, что разница менее чем в 20% между ценой договора и ценой аналогичных сделок не является существенной.
Вопрос о рыночной стоимости спорного имущества фактически является решающим для правильного рассмотрения данных споров. Из содержания ст. 3 Федерального закона № 135-ФЗ «Об оценочной деятельности в Российской Федерации» следует, что рыночная стоимость носит вероятный характер и имеет как минимальный, так и максимальный размер. Эксперты, анализируя рыночную стоимость имущества, могут применять корректировки, в частности скидку на торг. Например, в одном споре в отношении участков сельскохозяйственного назначения корректировка достигла значения в 17% (см. постановление АС Северо-Кавказского округа № Ф08-636 по делу № А32-19671).
В результате складывается ситуация, при которой в одном деле суд признает недействительной сделку, отличающуюся на 20% в худшую для должника сторону от цены аналогичных сделок, а в другом деле указанное расхождение практически нивелируется скидкой на торг в 17%.
Представляется, что, во-первых, величина указанного критерия должна быть выше — на уровне 40—50%, а во-вторых, указанное процентное соотношение следовало бы закрепить в Законе о банкротстве. Это позволило бы устранить существующие противоречия в судебной практике и избавило суды от необходимости мотивировать решение нормами налогового законодательства, которое в принципе не допускает применения по аналогии.
Статья 61.2 Закона о банкротстве содержит фактически два самостоятельных юридических состава недействительных сделок.
Для признания недействительной подозрительной сделки на основании п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве необходимо доказать одновременное наличие следующих обстоятельств:
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
• сделка совершена должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления;
• наличие неравноценного встречного исполнения обязательств, при котором рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.
Как уже было отмечено, существенным для данной категории споров суды признают отличие цены сделки более чем на 20% в худшую для должника сторону от цены аналогичных сделок. Установления иных обстоятельств, в частности факта недобросовестности покупателя, не требуется.
Рыночная стоимость спорного имущества на дату совершения сделки является решающей для правильного рассмотрения данных споров. Здесь роль центрального доказательства по данной категории дел отведена профессиональной оценке спорного объекта или данным экспертного заключения в случае проведения судебной экспертизы.
На практике стороны, как правило, представляют суду отчеты об оценке с диаметрально противоположными значениями. В этой связи представляет интерес вывод Верховного суда РФ из Определения № 305-ЭС15-10323 по делу № А40-113869. Рассматривая этот спор, Верховный суд РФ указал, что поскольку вопрос о рыночной стоимости уступленных прав фактически являлся решающим для правильного рассмотрения дела, существование четырех отчетов об оценке (несмотря на то что два из них не были приняты во внимание), обусловливающих совершенно разную стоимость предмета оценки, должно было вызвать у суда разумные сомнения в достоверности сведений, содержащихся в каждом из таких отчетов. Для устранения сомнений суду следовало предложить сторонам провести судебную экспертизу по спорному вопросу.
Таким образом, спор не может быть разрешен без устранения разумных сомнений в стоимости спорного имущества, а наличие диаметрально противоположных доказательств стоимости актива является основанием для назначения судебной экспертизы.
Чтобы доказать недействительность сделки, совершенной должником в течение года до принятия заявления о признании его банкротом или после принятия такого заявления, необходимо обосновать неравноценность встречного исполнения при помощи профессиональной оценки стоимости спорного имущества. В ряде случаев суды ставят под сомнение представленные отчеты об оценке спорного имущества, однако при этом они должны указать мотивы, по которым представленное стороной доказательство отвергнуто. Иной подход может привести к отмене судебного акта (постановление Президиума ВАС РФ № 6253 по делу № А40-21934/08-83-175, А40-64538/07-57-569).
Альтернативным вариантом является проведение судебной экспертизы на предмет определения стоимости имущества на момент совершения сделки. В этом случае решающее значение имеет кандидатура эксперта, так как именно от профессиональных качеств и беспристрастности данного участника процесса будет зависеть исход разбирательства.
Второй юридический состав недействительности сделки предусмотрен п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.
Для признания недействительной подозрительной сделки по этому основанию необходимо доказать одновременное наличие следующих обстоятельств:
• сделка с неравноценным встречным исполнением была совершена не позднее чем за три года, но не ранее чем за один год до принятия заявления о признании должника банкротом;
• сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;
• в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;
• другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.
Основная сложность в доказывании недействительности сделки на основании п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве заключается в необходимости доказать недобросовестность как должника, так и его контрагента по сделке. Как правило, ответчики по данной категории дел выбирают линию защиты, в соответствии с которой они не имели представления о признаках банкротства должника и причинении вреда кредиторам, а приобретение имущества по заниженной рыночной стоимости объясняют свободой договора.
Действующая судебная практика идет по пути признания таких сделок недействительными в двух случаях. Во-первых, если контрагент, причинивший вред должнику, относится к группе заинтересованных лиц по отношению к должнику (руководитель должника, лица, входящие в совет директоров (наблюдательный совет), коллегиальный исполнительный орган, главный бухгалтер (бухгалтер) должника либо лицо, имеющее или имевшее возможность определять действия должника). В данном случае фактически будет иметь место презумпция вины контрагента (см., например, постановление ФАС Северо-Кавказского округа по делу № А01-1807). Во-вторых, суды признают сделки из этой категории недействительными в том случае, если расхождение между рыночной ценой на момент распоряжения активом и ценой совершенной сделки составляет десятки или сотни раз. Например, в одном деле суд признал сделку недействительной по п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве на том основании, что размер арендной платы по договору был меньше рыночной стоимости аренды, рассчитанной экспертом, в 3394 раза. При таких обстоятельствах суд посчитал, что установление в оспариваемом договоре очевидно неадекватной цены в период процедуры наблюдения в отношении должника явным образом свидетельствовало об осведомленности ответчика о неосновательности аренды и сберегаемых денежных средств (см. Определение АС Краснодарского края по делу № А32-273).
Статью подготовил директор по развитию предпринимательства и конкуренции ОАО "Акса" Корчагин Юлиан Андриянович. 
