Политический конфликт — это противоборство политических субъектов, обусловленное противоположностью их политических интересов, ценностей и взглядов, противоречием между обществом как целостной системой и политическим неравенством (иерархией) включенных в нее индивидуумов и групп.
Понятие политического конфликта означает борьбу одних субъектов с другими за влияние в системе политических отношений, политический статус социальных групп, доступ к принятию общезначимых решений, устройство властных институтов, распоряжение ресурсами, монополию своих интересов и признание их общественно необходимыми — словом, за все то, что составляет власть и политическое господство.
Различают три основных типа политических конфликтов:
- Конфликты интересов. Преобладают в экономически развитых странах, устойчивых государствах, политической нормой здесь является «торг» вокруг дележа экономического «пирога» (борьба вокруг размеров налогов, объема социального обеспечения и т. д.); этот тип конфликта наиболее легко поддается урегулированию, так как здесь всегда можно найти компромиссное решение («как это, так и то»).
- Конфликты ценностей. Характерны для развивающихся государств с неустойчивым государственным строем; требуют больше усилий для урегулирования из-за трудностей с нахождением компромиссов («или — или»).
- Конфликты идентификации. Характерны для обществ, в которых происходит отождествление субъектом себя с определенной группой (этнической, религиозной, языковой), а не с обществом (государством) в целом; этот тип конфликта возникает в условиях противоположности рас, этнической или языковой противоположности.
В зависимости от уровня участников политический конфликт может быть: межгосударственным (субъекты — государства и их коалиции), государственным (субъекты — ветви власти, политические партии и т. д.), региональным (субъекты — региональные политические силы), местным.
Внутриполитические конфликты разделяют на позиционные (горизонтальные) и оппозиционные (вертикальные).
Субъектами позиционных конфликтов выступают политические институты, организации, осуществляющие власть и руководство в рамках данной системы (в разных ветвях государственной власти, институтах федеральной власти и субъектах федерации), но занимающие различные позиции. Предмет таких конфликтов — отдельные элементы политической системы и политики правящих кругов, не соответствующие в полной мере интересам и целям системы, отдельным группировкам правящих сил.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Их разрешение ведет к частичным изменениям в политике властей; это частичные конфликты.
Субъектами оппозиционных конфликтов выступают, с одной стороны, властвующие элиты, выражающие их интересы партии, государственные институты, организации, лидеры, с другой — организации, представляющие подвластные массы, а также политически активные группы, выступающие против существующих порядков, господствующей политической власти. Предметом конфликта в данном случае являются существующая система государственной власти в целом, существующий режим. Конечный итог разрешения конфликта — смена политической системы, поэтому конфликты подобного рода называют радикальными.
Источником радикального конфликта являются противоречия между коренными политическими интересами и основными ценностями крупных социальных групп; источником частичного — противоречия между временными, неосновными интересами и ценностями конфликтующих агентов. Радикальные конфликты вовлекают в сферу противоборства большинство или все политические институты и значительные массы населения, в частичных конфликтах участвуют лишь некоторые институты и группы, части элит, соперничающие партии, заинтересованные в разрешении (или в не разрешении) конкретных проблем реформирования политических отношений и институтов. Радикальные конфликты разделяют общество на две основные противоположные политические силы; а частичные — вырастают из сплетения многих политических сил, действующих в рамках (по правилам) плюрализма.
Внутриполитические конфликты также подразделяются на режимные и легитимные:
- при режимных конфликтах целью одного из субъектов могут быть захват власти в государстве или смена политической системы, но без разрушения территориальной целостности государства;
- при легитимных конфликтах часть государства стремится отделиться от целого; часто такие конфликты совпадают с этнополитическими, но не всегда этнополитические конфликты являются легитимными (таковы, например, требования национального равноправия, автономии).
Для разрешения конфликта необходимы управление конфликтом и регулирование конфликта (конфликтный контроль), под которым понимаются разработка, и применение системы мер, направленных на ограничение интенсивности и масштаба конфликта, его деэскалацию.
Политической практикой и теорией выработаны некоторые общие формы и способы предотвращения, регулирования и разрешения политических конфликтов. В их числе — компромисс и консенсус.
Компромисс — соглашение на основе взаимных уступок. Различают компромиссы вынужденные и добровольные: первые навязываются сложившимися обстоятельствами; вторые заключаются на основе соглашения по определенным вопросам и соответствуют какой-то части политических интересов всех взаимодействующих сил (на основе таких компромиссов создаются многообразные партийные блоки и политические коалиции).
Консенсус (лат. consensus — согласие, единодушие) — это соглашение значительного большинства людей любого сообщества относительно наиболее важных аспектов его социального порядка, выраженное в действиях.
В демократических системах обычно различают три объекта возможного соглашения:
- конечные цели (свобода, равенство и т. д.), которые составляют структуру системы представлений;
- правила игры или процедуры;
- состав правительства и правительственная политика.
Эти три объекта могут быть трансформированы в три уровня консенсуса:
- уровень сообщества, или основной, ценностный;
- уровень режима, или процедурный;
- уровень политики.
Первый уровень консенсуса — основной, он показывает, разделяет ли данное общество одинаковые ценностные представления и цели.
Второй уровень консенсуса — процедурный, он устанавливает правила игры, фиксируемые в конституциях.
Третий уровень консенсуса (в отношении политики и правительства) выдвигает на передний план параллель «власть — оппозиция». Несогласие по вопросам политики и оппозиция правительствам — это отношение к членам правительства, а не к форме управления.
Консенсус — универсальный принцип демократии, позволяющий разрешать и предупреждать противоречия и конфликты, снимать напряженность в обществе. Эффективность консенсуса зависит от участия в распределении вознаграждений, льгот, власти, благосостояния общества, уровня политической культуры.
Кризис консенсуса обычно связывают с кризисом отношений церковь — государство, традиционной политики и включением в нее нетрадиционных групп, перераспределением ролей и статусов, отрывом элит от масс и т. д.
Урегулирование конфликтов подразумевает:
- предупреждение открытых форм проявления конфликтов, сопровождающихся насильственными действиями (войнами, массовыми беспорядками и т. п.);
- разрешение конфликтов, предполагающее устранение причин, вызывающих их;
- формирование нового уровня отношений участников, улаживание конфликтов (снижение уровня враждебности в отношении сторон, перевод конфликта в русло поиска совместного решения проблемы).
Исходя из существующих трех основных направлений в урегулировании конфликтов, можно выделить три группы методов, облегчающих поиск мирного выхода из конфликта.
Первая группа — предупреждение насильственной стадии развития конфликта. К этим методам относятся ранняя диагностика конфликта и выявление его причин, с тем, чтобы не допустить его дальнейшего разрастания. Для этих целей часто используются стандартизированные процедуры, основанные на отслеживании конфликтных отношений с помощью ЭВМ. Однако основной акцент делается на развитие институтов и механизмов предупреждения насильственных форм развития конфликтов, т. е. на создание широкой сети государственных и негосударственных консультационных служб. Важнейшая роль принадлежит системе образования, телевидению и радио.
Вторая группа — разрешение противоречий, вызвавших конфликт. Согласно Дж. Бертону, первым предложившему систему методов, нацеленных на устранение причин возникновения конфликтов, разрешение конфликта должно основываться на изменении глубинных структур. Правильно организованное общение между социальными группами, находящимися в конфликте,— основной метод этой группы. Необходимо изменить характер восприятия и посредством этого изменить отношения сторон Друг к другу. Методы, используемые Бертоном и его коллегами, включают в себя Т-группы, ориентированные на снятие ложной идентификации с группой только по национальному признаку; а также предполагают специально организованные встречи и дискуссии между конфликтующими группами и т. п.
Третья группа — снижение уровня противостояния сторон, отказ каждого участника от односторонних действий и переход к поиску совместного решения проблемы. Эта группа методов включает в себя многие приемы, которые предполагают перевод конфликта в рациональный план. Считается, что лишь очень немногие конфликты по своей природе являются конфликтами с нулевой суммой, т. е. когда все интересы сторон полностью противоположны. И если конфликт даже близок к такому, необходимо, чтобы участники через включение дополнительных вопросов, или, наоборот, исключая ряд из них, сделали конфликтную ситуацию носящей ненулевой характер. Другие способы добиться этого — диверсифицировать ценности и цели, т. е. сделать так, чтобы группы стремились к непересекающимся целям; либо сформировать цели более высокого порядка, позволяющие объединиться ради их достижения. Во всех этих случаях конфликт становится ситуацией с ненулевой суммой.
Есть и другие методы снижения напряженности, в том числе и с использованием силового давления. Так, в международных отношениях к участникам конфликта применяют санкции, чтобы побудить их к поиску мирных средств решения проблемы.
Основная проблема в использовании методов, ориентированных на поиск взаимоприемлемого варианта решения, заключается в том, что стороны не обязательно ведут себя рационально в конфликте и не всегда готовы к компромиссам ради достижения согласия. Именно для этой группы методов разрабатывается технология ведения переговоров и осуществления посреднических услуг.
Наиболее эффективным является комплексное применение различных методов в зависимости от конкретных условий и характера конфликта.
Существуют четыре способа разрешения конфликтов:
- соглашение в результате совпадения мнений всех сторон;
- соглашение в соответствии с законодательной или моральной волей внешней силы;
- соглашение, навязанное одной из сторон конфликта;
- застарелый конфликт теряет свою актуальность и разрешается сам собой.
В литературе по конфликтологии выделяются четыре возможных варианта разрешения конфликта между противостоящими сторонами А и Б:
- А выигрывает за счет Б;
- Б выигрывает за счет А;
- обе стороны оказываются в проигрыше;
- обе стороны оказываются в выигрыше в разных отношениях на основе компромисса, взаимных уступок, взвешивания возможных потерь от развития конфликта.
Выбор пути разрешения конфликта всецело зависит от конфликтующих сторон, но нельзя не учитывать и сопутствующие факторы: наличия в обществе равновесия сил, соответствующего исторического опыта, гласности, институциональных условий для консультаций и переговоров.
Один из ведущих представителей англосаксонской политологии Д. Аптер, исходя из теории равновесия общества, считает, что существуют три степени развития общественных конфликтов.
А именно:
- столкновение предпочтений (кооперация);
- столкновение интересов (конкуренция);
- столкновение основных ценностей (подлинный конфликт).
По мнению Аптера, задача состоит в том, чтобы трансформировать конфликты ценностей в конфликты интересов или, еще лучше,— в столкновение предпочтений, т. е. в конкуренцию или кооперацию.
Для этого используют различные методы: переговорный процесс, посредничество, разъединение сторон и др., соблюдая ряд условий:
- согласие с правилами ведения переговоров обязательно для обеих сторон;
- недопущение идеологизации конфликта, т. е. введения его во все более широкий и глобальный ценностный контекст;
- «расщепление» каждой из сторон конфликта для выявления его реальных причин и нахождения более верного пути к его разрешению.
Е. Нордлинжер обосновал шесть основных принципов, которые необходимо использовать для успешного урегулирования политических конфликтов:
- стабильная коалиция;
- принцип пропорциональности;
- деполитизация;
- взаимность права вето;
- компромисс;
- концессия, т. е. предоставление права урегулирования конфликта третьей стороне.
В целом демократический контроль над конфликтными ситуациями включает следующие специальные процедуры:
- взаимный и оперативный обмен достоверной информацией об интересах, намерениях и очередных шагах сторон, участвующих в конфликте;
- сознательное взаимное воздержание от применения силы, способной сделать неуправляемой конфликтную ситуацию;
- объявление взаимного моратория на действия, обостряющие конфликт;
- подключение арбитров, беспристрастный подход которых гарантирован, а рекомендации принимаются за основу компромиссных действий;
- использование существующих или принятие новых правовых норм, административных и иных процедур, способствующих сближению конфликтующих сторон;
- создание и поддержание атмосферы делового партнерства, а затем и доверительных отношений как предпосылок исчерпания текущего конфликта и предотвращения аналогичных конфликтов в будущем.
Социально политические конфликты
Политический конфликт – разновидность (и результат) конкурентного взаимодействия двух и более сторон (групп, государств, индивидов), оспаривающих друг у друга распределение властных полномочий или ресурсов.
Политический конфликт - одна из разновидностей социального конфликта. В отношении социального конфликта В. Козер считает важным отличать друг от друга конфликт и антагонистическое отношение. «Социальный конфликт - это всегда социальное взаимодействие, тогда как отношение или чувство представляют собой только предрасположенность к действию. А предрасположенность не обязательно выливается в конфликт». По мнению Козера, конфликт - это такое поведение, которое влечет за собой борьбу между противостоящими сторонами по причине дефицитных ресурсов и подразумевает нейтрализацию, нанесение ущерба или попытку уничтожения противника. При социальном конфликте противостоящим сторонам приходится действовать в общественных отношениях и, если сфера их деятельности - политика, то мы имеем дело с политическим конфликтом.
В термине «политический конфликт» в качестве субъекта выступает «конфликт», а «политический» является его предикатом. Для лучшего осмысления сути политического конфликта в первую очередь определим понятие слов: «политический» и «конфликт».
Существует не одна дефиниция политики, так как ученые по-разному определяют это понятие, исходя из собственных теоретических воззрений. И это не удивительно, ибо политика представляет собой сложнейшее социальное явление, вбирающее в себя множество качеств и функций. В истории человеческой мысли не почти осталось ни одного выдающегося деятеля, который не пытался бы дать определение политике, но наиболее фундаментальное толкование сути понятия «политика» связано с именем М. Вебера. В нашем случае приоритетным будут его воззрения, так как Вебер определяет рамки политики государством, и полагает, что «главное средство политики - насилие», а легитимное право на насилие есть только у государства. Важно и то, что политика и политические отношения для Вебера не существуют вне власти. «Политика означает стремление к участию во власти или к оказанию влияния на распределение власти, будь то между государствами, будь то внутри государства между группами людей, которые оно в себе заключает». По мнению Вебера, такое понимание политики совпадает по своей сути с обиходным его пониманием, когда, например, о каком-либо вопросе говорят, что это «политический» вопрос; о министре или чиновнике - «политический» чиновник; о некотором решении - «политически» обусловлено, то здесь всегда подразумевается, что урегулирование политического вопроса, принятие решения, определение сферы деятельности вышеуказанного деятеля определяет те же интересы, которые движут участием во власти, ее перераспределением или сохранением. Аналогично мы можем определить «политический» и в отношении конфликта.
А о политике можно сказать, что она являет собой одну из наиболее независимых подсистем общества, которая обособлена от других подсистем (экономика, культура и т.д.), но вместе с тем, как неотъемлемая среда, находится в постоянном взаимодействии с ними.
Теперь определим само понятие конфликта. «Конфликт - conflictus - в переводе с латинского буквально означает «столкновение»». По общей классификации конфликт делится на три основные единицы: личностный, социальный и экологический.
Как и всякое сложное, хотя и часто встречающееся, явление, конфликт неоднозначен. Его определения также различаются в зависимости от того, с позиции какой науки он рассматривается или какому его аспекту исследователи отдают предпочтение (не говоря уже о том, что подход к анализу конкретных конфликтов может носить сугубо конъюнктурный или идеологический характер). В социологии наиболее устоявшимся является подход, рассматривающий конфликт как столкновение интересов взаимодействующих групп (субъектов взаимодействия, а стало быть, и конфликта). Не вызывает сомнения, что составляющие социальную структуру общества группы имеют не только общие, но и специфические интересы, реализация которых может вызвать противодействие, несогласие, возражение (иначе, контрдействие) преследующих свои цели других групп. Пересечение, несовпадение интересов, связанных с коренными вопросами социального бытия (материальные и иные ресурсы, доступ к власти и т. п.), создают поле потенциального столкновения, потенциальной борьбы.
Сознание противодействия собственным притязаниям, ожиданиям, стремлениям формирует образ соперника (противника, врага), приводит к пониманию необходимости мобилизации усилий и выбора адекватных ситуаций, способов борьбы с ним.
Как правило, осознание ущемленности собственных интересов и выбор способа противодействия “сопернику” осуществляются внутри общества не всей социальной группой непосредственно, а постоянно (профессионально) выражающими ее интересы институтами (политическими лидерами). Отсюда на поверхности общественной жизни конфликт может выступать как противоборство политических институтов. Однако этот политический по форме конфликт остается социальным по своей сути.
Разумеется, это не означает отрицания относительной самостоятельности политических конфликтов, особенно тех, которые связаны с борьбой за власть или эволюцией конфликта с микроуровня (социальное самочувствие индивидов, их неудовлетворенность и стремление к переменам) на макроуровень (взаимодействие политических структур внутри государства, отношение между государствами).
Политические конфликты как неотъемлемые элементы содержания политической борьбы (политического соперничества) могут носить как продуктивный, так и контрпродуктивный (разрушительный) характер. Общество всегда заинтересовано в том, чтобы политические конфликты протекали в определенных рамках, чтобы имелись для этого необходимые “сдержки и противовесы”. При таком условии они не грозят существованию системы и сохранению важнейших “системных ценностей”, групповые интересы в случае своей реализации не наносят ущерба интересам общенациональным (государственным). Конечно, наряду с политическими институтами принципиально важную роль в формировании и выражении групповых интересов играют интеллектуальные слои общества. Они ближе других стоят к исконным ценностям (причем не только групповым), глубже понимают их сущность и, как правило, более последовательно, чем кто бы то ни было, выражают их.
Однако и эти слои не свободны от заблуждений и предвзятости. Их результатом является формирование и распространение псевдо интересов, которые, будучи “взяты на вооружение” политическими лидерами и партиями, могут привести к возникновению конфликтных ситуаций и конфликтов, чреватых серьезными последствиями. В этом заключены, как показывает история, многие коллизии, связанные с конфликтами, в том числе и появление тех, которые могут квалифицироваться как “мнимые”, т.е. вызванные именно борьбой за псевдо интересы, отстаивание последних “любой ценой”. Особенно зримо это проявилось (и проявляется) в сфере межнациональных отношений, когда именно некоторые представители национальной интеллигенции выступили в роли безосновательных критиков прошлого, проповедников национальной обособленности и нетерпимости, а иногда и просто вражды к другим народам, апеллируя при этом к историческому опыту, воскрешая действительные и мнимые национальные обиды, призывая к реваншу и т. п.
Мнимые конфликты в отличие от реальных, когда есть адекватное осознание действительных интересов и как следствие этого активизация действий с целью их защиты, могут возникнуть и по причине неадекватной реакции на ситуацию, ее излишней драматизации и выбора радикальных способов действий, опирающихся, как правило, на силу.
«Проблематизация политического конфликта в истории общественной мысли имеет глубокие традиции, начиная с античного периода. Например, пятую книгу известного трактата «Политика» Аристотеля (384-322 до н.э.) можно считать первым примером социологии конфликта. Аристотель был первым, кто попытался проанализировать формы конфликта, осмыслить его основные условия и причины. После Аристотеля конфликт попал в поле зрения Н. Макиавелли, Э. Ротердамского, К. Клаузевица и др., но интенсивное изучение конфликтов начинается с 50-х годов XX века».
Разрешение политических конфликтов
Конфликт проще предупредить, чем тратить усилия на его разрешение.
Для того чтобы политический конфликт не стал неожиданностью, необходимы:
1. наличие эффективной нормативно-правовой системы, в которой на законодательном уровне заложены основные правовые нормы, как для предотвращения политических конфликтов, так и для их урегулирования и разрешения. На уровне отдельной политической системы (государства) основу такой правовой системы составляет конституция и другие основополагающие законодательные акты, на уровне международных отношений — различные двусторонние, многосторонние и общие международные правовые акты. Наличие нормативно-правовой системы позволяет решать многие возникающие между политическими субъектами противоречия, а в случае возникновения конфликта — оперативно институционализировать его;
2. готовность всех субъектов политического процесса соблюдать существующую систему правовых норм;
3. организация и проведение мониторинга по выявлению потенциально конфликтных зон и принятие мер по предотвращению конфликтов.
В случае возникновения конфликта необходимо:
• выявить причины и мотивы конфликта, его объективную и субъективную составляющие;
• определить реальных субъектов, имеющих свой интерес в конфликте;
• выявить конфликтную установку сторон — их цели и ожидания, намерения;
• оценить состояние внешних условий, в которых развивается конфликт, например наличие объективных критериев для институционализации конфликта или «внешних» факторов влияния на конфликт.
Следующий этап в урегулировании и разрешении политического конфликта предполагает ряд последовательных процедур, таких как:
• ииституционализация конфликта — определение общих правил и принципов в разрешении конфликта;
• легитимизация - готовность конфликтующих сторон соблюдать принятые нормы и правила в процессе разрешения конфликта;
• структурирование конфликтующих групп - выявление (субъективация) носителей преследуемых в конфликте интересов и определение количественных и качественных характеристик участников конфликта;
• редукция - последовательное ослабление конфликта за счет перевода его на другой уровень.
М. М.Лебедева предлагает следующие принципы урегулирования конфликта.
Принцип постепенности позволяет сторонам подготовиться к началу непосредственного урегулирования конфликта: выявить точки зрения, снизить напряженность в отношениях, сформировать взаимное доверие сторон друг к друг, проработать различные варианты решений и затем приступить к согласованию окончательного решения.
В условиях вооруженного конфликта принцип постепенности предполагает прохождение ряда фаз:
• прекращение насильственных действий — снижение уровня противостояния, стабилизация ситуации;
• установление диалога, подготовка к проведению переговоров;
• начало переговорного процесса;
• выполнение достигнутых договоренностей.
Принцип синхронности предполагает, что стороны должны находиться одновременно на одной фазе.
Существует много способов для завершения политического конфликта: устранение объекта конфликта; замена одного объекта другим; разделение объекта конфликта между сторонами; устранение одной из сторон конфликта; изменение позиций одной или обеих сторон; изменение характеристик объекта; получение новых сведений об объекте или наложение на него дополнительных условий; недопущение непосредственного или опосредованного взаимодействия участников (например, введение в зону соприкосновения конфликтующих сторон миротворческого контингента); приход участников конфликта к единому решению или обращение их к «арбитру» при условии подчинения любому его решению. В основном они направлены на изменение самой конфликтной ситуации путем либо воздействия на участников конфликта, либо изменения характеристики объекта конфликта и др.
Возможны и другие способы завершения конфликта, например силовые. Так, военный конфликт между боснийскими сербами, мусульманами и хорватами был прекращен методом принуждения. Миротворческие силы (НАТО, ООН) буквально принудили конфликтующие стороны сесть за стол переговоров.
Возможные варианты урегулирования политических конфликтов
Способы урегулирования политических конфликтов в демократической системе зависят, прежде всего, от вида конфликта. Если мы имеем дело с горизонтальным конфликтом, субъектами которого обычно выступают политические институты и организации, функционирующие в рамках существующей политической системы (например, исполнительная и законодательная ветви власти), то данный конфликт является полностью институционализированным и его урегулирование предопределено законодательно закрепленными правилами политической борьбы (например, конституцией). Урегулирование таких конфликтов во многом зависит от существующих правовых норм и от умения политических лидеров находить компромиссы. Если в ходе дискуссий, дебатов, переговоров, работы согласительных комиссий не удается найти компромисс и конфликт заходит в тупик, то в демократическом государстве используются некоторые варианты его разрешения.
А именно:
• обращение в конституционный суд;
• отставка правительства;
• роспуск парламента и назначение досрочных парламентских выборов;
• организация и проведение референдума по спорным вопросам и др.
В политической жизни современной России уже имел место прецедент референдума о доверии (недоверии) Президенту РФ Б. Н. Ельцину (1993 г.). По итогам референдума президент получил поддержку большинства избирателей, но в силу ряда причин (важнейшей из которых является несовершенство существующего законодательства) урегулировать конфликт между исполнительной и законодательной властью тогда не удалось.
Более сложными в плане урегулирования являются вертикальные статусно-ролевые конфликты, возникающие между центром и регионами. Регионы могут не только претендовать на повышение своего социально-экономического и политического статуса, но и стремиться к полной политической независимости. Такие конфликты могут привести к широкомасштабным боевым действиям и многочисленным жертвам. Наглядный пример неудачного разрешения такого конфликта — война в Чечне. Успешными примерами разрешения подобных конфликтов в России является заключение договоров между центром и отдельными субъектами РФ, например Татарстаном.
Но, пожалуй, самыми сложными для урегулирования и разрешения являются вертикальные режимные политические конфликты. Субъектами таких конфликтов выступают, с одной стороны, государственные институты и организации, выражающие интересы господствующих слоев населения и правящей элиты, с другой — оппозиционные организации, представляющие подвластные массы. Конечной целью режимного политического конфликта является смена (сохранение) существующей политической системы. В таких конфликтах особенно велика цена ошибок и просчетов. Негативное развитие подобного конфликта может привести общество к гражданской войне.
Сложность в разрешении режимных политических конфликтов заключается в том, что оппозиционная сторона может игнорировать существующие правила политической борьбы, требовать их изменения, действовать незаконными методами, подстрекать широкие слои населения к массовым выступлениям и неповиновению властям. В этой борьбе «законность» и «незаконность» носят взаимо переходящий характер. «Незаконные» действия оппозиции в случае ее победы приобретают законность, а «законные» действия потерпевшей поражение правящей элиты становятся незаконными. Примером манипулирования «законностью» может служить Октябрьская революция 1917 г. в России.
Для того чтобы не допустить негативного развития радикального политического конфликта, необходим своевременный и всесторонний анализ конфликтной ситуации, который позволяет ответить на некоторые ключевые вопросы.
А именно:
• Каковы основные причины возникновения конфликта?
• Каковы истинные намерения и цели сторон?
• Какие силы задействованы в конфликте, и какие силы могут принять участие в ходе развития конфликта?
• Кому выгодно конфликтное развитие событий?
На основании результатов анализа делается прогноз возможного развития событий; определяются возможные варианты урегулирования конфликта; разрабатывается план урегулирования и разрешения конфликта; определяются тактические и стратегические задачи.
Реализация плана урегулирования конфликта предполагает следующую последовательность действий:
• снижение эмоционального напряжения конфликтующих сторон;
• определение предмета спора и локализация конфликта;
• выработка правил взаимодействия конфликтующих сторон;
• организация диалога между конфликтующими сторонами и информирование общественности о позициях сторон и принимаемых мерах по урегулированию конфликта;
• отделение проблемы от субъективной заинтересованности участников конфликта и сосредоточение внимания на се разрешении.
Если в результате принятых мер урегулировать или локализовать конфликт не удалось и его дальнейшее развитие представляет угрозу для общества, то властные структуры должны быть готовыми применить силу или остановить развитие конфликта под угрозой применения силы.
Урегулирование политических конфликтов в условиях взаимозависимости конфликтующих сторон
Политический конфликт — особая форма социального (политического) взаимодействия, в котором действия одной стороны зависят от действий другой. Взаимозависимость сторон в конфликте «вынуждает» их искать общие (частично совпадающие) интересы. «Чистый конфликт, в котором интересы двух противников полностью противоположны, — особый случай; он применяется в случае войны до полного истребления... По этой причине «выигрыш» в конфликте не имеет строго состязательного смысла; это не победа, одержанная над врагом. Здесь подразумевается выигрыш относительно своей собственной системы ценностей, и его можно добиться путем переговоров, компромиссов, а также избегая поступков, наносящих обоюдный ущерб». Такую стратегию в конфликте Т. Шеллинг называет теорией взаимозависимых решений. Наглядным примером подобных конфликтов являются «газовые» и «нефтяные» конфликты между Россией и Украиной (конец 2005 г.) и между Россией и Белоруссией (конец 2006 — начало 2007 г.). Взаимозависимость сторон в указанных конфликтах стала главным фактором, способствовавшим нахождению взаимоприемлемых компромиссов.
Особого внимания заслуживают разработанные Т. Шеллингом теория сдерживания и теория ограниченной войны. Эти теории возникли на Западе в середине прошлого века, когда западные страны испытывали значительное давление со стороны СССР и всего социалистического лагеря. Сегодня сама Россия испытывает мощное давление со стороны расширяющегося НАТО, Европейского союза, Китая и других международных сил. Поэтому указанные теории могут применяться для решения определенных задач, как по отдельности, так и в рамках единой стратегии конфликта. При этом сдерживание «столь же уместно между друзьями, как и между потенциальными противниками».
Основная идея (философия) предложенных Т. Шеллингом теорий состоит в том, что даже в самых сложных конфликтных ситуациях нельзя воспринимать противостоящую сторону в качестве абсолютного врага. Необходимо оставлять хоть какие-то шансы друг другу для нахождения компромиссов. При этом восприятие противоположной стороны, по мнению Т. Шеллинга, является более важным, чем логические рассуждения.
Понятие «враг» имеет глубинные корни. В архаичном обществе различные образы «врагов» давали представление о том, что представляет угрозу существованию группы (обществу). В христианстве понятие «враг» становится универсальным символом зла — «врагом рода человеческого». В период формирования национальной и «классовой» идеологии (Новое время) появляется понятие «враг народа» как один из способов национальной идентификации и массовой мобилизации. В сталинские времена в СССР на реальных и мнимых противников режима «навешивали» ярлык «враг народа».
В современной политике такая резкая поляризация, как «друг» - «враг», казалось бы, должна оставаться в прошлом, однако мы продолжаем оперировать этими архаичными категориями. По мнению К. Шмита, в определении понятия «политическое» одну из ключевых ролей играют категории «друг» и «враг»: «Специфически политическое различение, к которому можно свести политические действия и мотивы, — это различение друга и врага. Смысл различения друга и врага состоит в том, чтобы обозначить высшую степень интенсивности соединения или разъединения, ассоциации или диссоциации».
Для обозначения «высшей степени интенсивности соединения или разъединения» указанные категории могут использоваться, но они не являются политическими понятиями. Такая поляризация более характерна для тоталитарной идеологии и политики. Например, тоталитарные религии не приемлют промежуточных состояний: либо ты служишь богу, либо дьяволу — иного не дано. Иными словами, кто не верит и не молится так, как мы, — тот враг. В. И. Ленин, развивая теорию марксизма, выдвинул идею о том, что в классовой борьбе не может быть нейтральных людей. Сталинская политика довела эту идею до абсолюта: «кто не с нами, тот против нас», т. е. враг, а врагов принято уничтожать. Последствия такой дихотомии в идеологии и политике бывают весьма трагическими. Поэтому публичная политика старается не оперировать такими крайними категориями, как «друг» - «враг», а использует в соответствии с ситуацией «арсенал» промежуточных категорий.
Необходимо помнить, что даже в состоянии противоборства, кроме позиций «друг» - «враг», существует множество промежуточных состояний, например таких, как оппонент, противник, недруг и др.
Оппонент (от лат. opponens - возражающий) — лицо, имеющее противоположное мнение и выступающее с критикой в споре. Оппонировать — значит возражать, оспаривать чье-либо мнение. Следовательно, с оппонентом можно вести диалог: отстаивать свое мнение, уточнять позиции сторон, учитывать взаимные претензии, находить компромиссы и обоюдовыгодные соглашения.
Противник — дословно означает расположенный напротив кого-то, чего-то.
Слово «противник» в русском языке имеет несколько значений:
1) человек, относящийся враждебно или негативно (отрицательно) к другому;
2) человек, стремящийся победить другого;
3) неприятель, враг.
Но противник может быть врагом, а может и не быть им. Например, противник может быть и в дуэли, и в шахматной игре. Из приведенных определений следует, что с противником можно соревноваться, бороться, сражаться, т. е. доказывать свою правоту, свое преимущество в чем-либо, но его не обязательно уничтожать.
На основе анализа различных точек зрения можно сделать вывод, что существуют конфликты типа: «спор», «противоборство», «война». Возможны конфликтные ситуации, когда один и тот же конфликт может проходить стадии спор — противоборство — воина, и в зависимости от того, на какой стадии находится конфликт, стороны воспринимают друг друга как оппонентов, противников, врагов (табл. 3).
Таблица 3. Взаимозависимость динамики конфликта, субъективного восприятия сторонами друг друга и взаимных конфликтных установок:
Тип конфликта (стадия развития)
Спор
Противоборство
Война
Восприятие сторонами друг друга
Оппонент
Противник
Враг
Конфликтная установка сторон
Диалог, компромисс
Соперничество, доминирование
Уничтожение
Из табл. 3 следует, что от того, к какой категории — оппонент, противник, враг — отнесена противоборствующая сторона конфликта, во многом зависят и конфликтная установка сторон, и динамика развития конфликта, и методы ведения борьбы, и способы завершения конфликта. Поэтому в каждом конкретном случае необходимо учитывать особенности этих дефиниций и адекватное их применение. Рассмотрим, как и в каких случаях применяются эти понятия.
Конфликт в своей динамике может проходить различные уровни (стадии) противостояния, как в сторону эскалации противоборства (спор — противоборство — война), так и в сторону снижения накала борьбы (война — противоборство — спор). Соответственно меняются и другие параметры конфликта (см. табл. 3). Такое свойство динамики конфликта можно использовать в процессе урегулирования и разрешения конфликта. Для этого необходимо, например, конфликт типа «война» вначале перевести (трансформировать) в конфликт типа «противоборство», а затем — в конфликт типа «спор».
При этом важно, чтобы выбранный вариант соответствовал сложившейся ситуации и отвечал интересам и целям субъектов взаимодействия. Необходимо также помнить, что взаимодействие предполагает долговременную систему отношений. Поэтому не надо стремиться к демонстративной победе. Тактический выигрыш может обернуться стратегическим проигрышем, а демонстративная победа может даже оппонента превратить в потенциального и реального врага.
Военно-политические конфликты
На современном этапе развития перед человечеством стоят два пути. Первый путь направляет в сторону от войн и военных конфликтов к «мирной эпохе» через последовательную демилитаризацию, отказ от политики силы и самой силы в ее милитаристской форме. Второй путь — это продолжение разработки и создания еще более смертельного оружия, наращивать мощь армий, закладывать предпосылки новых, еще более страшных войн, способных уничтожить человечество. Некоторые ученные предполагают, что войны появились лишь с развитием цивилизации. Но, к сожалению, историческое развитие доказывает обратное. Так как история свидетельствует, что войны были присущи абсолютно всем цивилизациям и всем типам экономических отношений, существовавшим на земле. Исследователи примерно посчитали, что, начиная с 3600 года до н. э., в мире произошло примерно 14 600 войн. В результате них погибло более 3 млрд. человек - для сравнения, в 2001 году население Земли составляло 6,2 млрд. Вся человеческая история знала лишь 292 года без войн, да и то, существуют серьезные подозрения, что некоторые вооруженные конфликты просто не были зафиксированы историками.
Все вышесказанное свидетельствует о том, что военные конфликты на протяжении всей истории представляли очень серьезную опасность для человечества и мирового развития. Военные конфликты имеют свои характерные черты, которые дают нам возможность четко определить эту опасность.
Например:
- военно-политические конфликты обычно приносят миллионы жертв, могут уничтожить генофонд народов;
- в современных условиях международных отношений, любой военно-политический конфликт может превратиться в своеобразный «детонатор» новой мировой войны;
- военные конфликты сегодня усугубляют экологическое неблагополучие;
- военно-политические конфликты оказывают негативное влияние на морально-психологический климат в регионах, на континентах, во всем мире.
Как видно опасный характер военных конфликтов на современном этапе требует их более глубокое изучение. Для того, чтобы более четко определить сущность военно-политических конфликтов, надо, прежде всего, выявить такие признаки военного конфликта, которые позволили бы отличить его, с одной стороны, от войны, а с другой — от иных по своему характеру военных акций.
Военный конфликт – это любые военные столкновения, в том числе и мировые войны. Кроме этого, мы употребляем это понятие «военный конфликт» по отношению к таким военным коллизиям, которые обладают некоторыми особенными чертами.
К ним можно отнести следующие:
- это борьба с использованием средств военного насилия как с одной, так и с другой стороны;
- географически локализованный масштаб ведения боевых действий;
- ограниченное использование сил и средств военного насилия;
- относительная управляемость процесса развития конфликтных отношений между участниками этого спора;
- относительная ограниченность частных, регионально-ситуативных целей, которые стороны преследуют в споре и т.д.
Теоретики нашего времени рассматривают военный конфликт обычно с точки зрения его соотношения с международным конфликтом, с позиций той опасности, которую это явление представляет как возможный детонатор новой мировой войны. Все более принимаются во внимание экономические, экологические, социально-политические, социально-психологические, юридические и другие аспекты явления военно-политического конфликта.
Вышесказанное дает нам повод определить военный конфликт как острую фазу развития противоречий между государствами, а также военизированными общественно-политическими формированиями. На этой фазе развития противоречий, стороны конфликта для достижения своих регионально-ситуативных, частных целей используют с различной степенью ограниченности военные средства при отсутствии между ними общего состояния войны. Это как раз является одна из основных черт военно-политического конфликта. Так как процесс конфликтного взаимодействия сторон разворачивается, как правило, на географически ограниченной территории. В пограничных конфликтах, например, это приграничные районы, в территориальных — спорные земли, в межнациональных — регионы компактного проживания определенных этносов и т.д. Бывают и исключения, когда действия противостоящих сторон распространяются на всю территорию противника.
Взаимодействие между государствами на современном этапе свидетельствует о том, что главной областью, в которой концентрируются частные, региональные цели государств, является экономика. По словам Ф. Фукуямы военные конфликты ныне поднимаются на новый уровень экономический уровень.
Важно отметит, что при стремлении участников конфликта к достижению своих целей силовым способом взаимодействие сторон, как правило, не выходит за рамки военного конфликта. Кроме этого история военно-политических конфликтов доказывает, что частная цель различных государств может трансформироваться в цель глобальную в системе ценностей какого-либо участника столкновения. Это означает эскалацию военного конфликта в войну.
Анализируя военно-политических конфликтов, важно определить четкую границу между военным конфликтом и различными односторонними военными акциями. Под термином «односторонние военные акция» обычно понимается такие явления, как оккупация, интервенция, военный шантаж и др. Но, как мы уже отметили, военно-политические конфликты имеют конкретные признаки. Так как военный конфликт предполагает активные действия со стороны обоих участников спора. В том случае, если сила, используемая одним из участников столкновения, не встречает военно-силового противодействия со стороны другого его участника, то нет и самого военного конфликта, а есть односторонняя военная акция. В этом смысле обнаруживается общность военного конфликта и войны. Известный Австрийский военный теоретик К. Клаузевиц о войне писал: «Война не может представлять действия живой силы на мертвую массу и при абсолютной пассивности одной стороны она вообще немыслима».
Военные конфликты имеют и другие важные отличительные признаки. В таких конфликтах наблюдается ограниченность сил и средств военного насилия. Это означает, что в процессе конфронтационного военно-силового взаимодействия государств значительное место занимает использование средств насилия, не предполагающего подчас открытой вооруженной борьбы, но вместе с тем осуществляемого с помощью военных сил и средств. Выступая не в прямом предназначении, а в качестве мер давления.
Как мы видим, рассмотренные признаки присущи обоим явлениям (к военным конфликтам и войне). Конфликт всегда есть неразвитая война. Если же между участниками конфликтного процесса прекращается обмен информацией, то конфликт перестает быть управляемым. В этом случае «включаются» другие механизмы, генерирующие силы эскалации. Конфликт перерастает в войну. Конфликт не предполагает конфронтации абсолютно по всем вопросам. В этом его еще одна весьма принципиальная черта. Противостоящие в конфликте стороны в силу данного обстоятельства могут осознавать себя не только соперниками, но и зависимыми друг от друга партнерами. Такое ощущение, как отмечает американский политолог А. Джордж, необходимо участникам конфликта для того, чтобы они могли осознать всю важность и полезность конструктивных двусторонних мер, направленных на блокирование механизмов эскалации конфликтных отношений. Война, если она началась, представляет собой процесс, вышедший из-под контроля.
При анализе военно-политических конфликтов важно уделять внимание и на другой аспект. Он состоит в определении типа и разновидности конкретного конфликтного процесса с применением в нем военных сил и средств. Думается, что в основу решения отмеченной задачи необходимо «положить» осмысление содержания и противоречий переживаемого мировым сообществом этапа развития. Исходными принципами такого осмысления, как представляется, должны выступать, во-первых, системное восприятие процесса развития человечества и, во-вторых, рассмотрение различных государств в качестве элементов системы межгосударственных взаимодействий. На этой основе можно было бы выделить две большие группы противоречий, которые определяют сегодня процесс развития человечества, — надсистемные и внутрисистемные.
Среди противоречий первой группы необходимо назвать следующие:
а) между расширяющимся влиянием результатов деятельности человечества на окружающую среду и уменьшающимися возможностями ее самовосстановления;
б) между увеличивающимися потребностями человечества в использовании природных ресурсов и ограниченны ми возможностями удовлетворения этих потребностей разведанными запасами.
Надсистемные противоречия могут, как представляется, порождать конфликты двух типов — «сырьевые» и «экологические». Они уже сегодня способны вызывать крупные военные столкновения. Яркий пример — конфликт между Ираком и Кувейтом, который молниеносно приобрел сложнейшую структуру с тенденцией эскалации до уровня войны, так как затронул интересы всех государств — потребителей ближневосточной нефти.
Существование внутрисистемных противоречий обусловлено двумя главными взаимосвязанными причинами: во-первых, различным статусом элементов современной системы межгосударственных отношений; во-вторых, различным характером межэлементной корреляции в процессе функционирования этой системы.
Структурные противоречия в системе межгосударственных отношений имеют место в результате объективного различия между уровнем развития государств, составляющих структуру рассматриваемой системы.
Сюда необходимо включить противоречия:
1) между развитыми государствами;
2) между развитыми и неразвитыми государствами;
3) между неразвитыми государствами.
Корреляционные противоречия функционируют как результат взаимодействия, соприкосновения, взаимоотторжения несходных идеологических, нравственных, религиозных, культурных ценностей, принадлежащих различным обществам.
Следует отметить, что все вышеназванные противоречия (как надсистемные, так и внесистемные) сами по себе непосредственно не порождают военных конфликтов. Они всегда связаны с материально-экономическими условиями жизни общества, через них находят свое «осмысление» или «стереотипизацию» в духовной сфере и только после этого трансформируются в политику, в конкретные политические действия государств. Таким образом, военные конфликты всегда порождаются политикой государств.
По своему содержанию и характеру военные конфликты, которые имеют место сегодня, и возникновение которых возможно на рубеже XX-XXI столетий, могут принадлежать к следующим основным типам и классам.
Развитие надсистемных противоречий способно приводить к военным конфликтам, обусловленным дисгармонией отношений человека с природой, всей биосферой.
Уже сегодня имеются основания предполагать, что вероятность возникновения «сырьевых» и «экологических» конфликтов в будущем может оказаться весьма высокой.
Кризисы в межгосударственных отношениях могут явиться причинами возникновения военных конфликтов как преимущественно «структурного», так и преимущественно «корреляционного» типа.
Процессы интеграции, в которые оказались вовлеченными практически все экономически развитые страны мира, позволяют сделать вывод о том, что вероятность «структурного» типа возникновения конфликтов между ними сегодня и в ближайшей перспективе будет оставаться довольно низкой.
Военные конфликты между развитыми и неразвитыми государствами имеют сегодня среднюю степень вероятности, которая в целом имеет тенденцию к возрастанию. Это можно объяснить тем, что в результате необратимого процесса эволюции неразвитые элементы системы межгосударственных отношений будут постоянно стремиться к уровню и состоянию развитых. Все это будет в известной степени сказываться на изменении статуса различных элементов структуры этой системы. Иначе говоря, неизбежно будут затронуты интересы высокоразвитых стран, которые для восстановления устраивающего их порядка могут использовать военные средства.
Вероятность возникновения конфликтов третьего выделенного класса сегодня очень высока и, скорее всего, сохранится в будущем. Социальная напряженность, мощные процессы внутренней социальной дифференциации и другие факторы подталкивают эти страны к борьбе друг с другом за более выгодные места в структуре мировой системы межгосударственных отношений.
Среди военных конфликтов «корреляционного» типа необходимо назвать следующие:
В условиях интенсификации взаимосвязей между всеми субъектами мировой системы межгосударственных отношений развитие противоречий преимущественно корреляционного типа может достигать такого состояния, когда они окажутся способными порождать многочисленные военные конфликты и войны.
В заключение отметим, что в реальной жизни «чистые» или идеальные типы и виды военных конфликтов, представленные в рассмотренной схеме, конечно, не встречаются. Чтобы определить, к какому типу или классу относится исследуемый военный конфликт, необходимо обнаружить в механизме его возникновения результаты взаимодействия всех тех разнообразных противоречий, которые составляют конкретную конфигурацию его причин, выделить среди них главные, решающие, наиболее конфликтогенные.
При этом необходимо видеть явление таким, каким оно предстает и каким фактически является для каждого из его участников. К примеру, военные действия во Вьетнаме с самого начала для народа этой страны, бесспорно, были войной, а для другой стороны первоначально представлялись карательной колониальной экспедицией, полицейской акцией, локальным конфликтом. И только тогда, когда потери этой второй стороны перешли за определенный порог, превысили приемлемый для общества уровень, оценка явления стала меняться — сначала в общественном мнении, а затем и в официальных учреждениях. Подобная эволюция имела место и при оценке в СССР действий советских войск в Афганистане.
Политические конфликты примеры
Политический конфликт — это противоборство реальных общественных сил, олицетворяемых лидерами, организациями, партиями, элитами (иными общностями и объединениями людей) с противоположными политическими взглядами, целями, интересами и ценностями. В целом можно выделить три типа политических конфликтов: конфликты ценностей, конфликты идентификации и конфликты интересов.
1. Конфликты ценностей преобладают в развивающихся государствах и требуют множества усилий для своего урегулирования, так как компромисс по поводу основных ценностей, («равенство», «свобода», «терпимость» и др.) труднодостижим, а порою и вовсе невозможен. Примером подобной ситуации можно назвать конфликт между частью общества, которая поддерживает антидемократические идеалы и ценности, и остальным населением, разделяющим принципы демократии и рыночной экономики.
2. Конфликт идентификации присущ каждому обществу, в котором происходит отождествление конкретного его субъекта с определённой группой (языковой, религиозной, этнической), а не с государством в целом. Данная разновидность конфликтов характерна для большинства стран, образовавшимся в результате распада СССР и государствам, где национальные меньшинства проживают в районах, ранее принадлежащих их этническим родинам – например, проблема словаков и венгров Трансильвании.
Целый ряд конфликтов, возникших на политической почве, был вызван сепаратистскими настроениями в России в 90-х годах ХХ столетия. Большинство автономных республик, заявив о своей независимости, поставили вопрос о выходе из состава РФ, и только к 2000 году данный конфликт был урегулирован. Провозглашение суверенитета Чеченской Республики Ичкерия привело к затяжному противостоянию между правительством РФ и сепаратистами, который впоследствии спровоцировало рост напряжённости и ряд военных конфликтов на всём Северном Кавказе.
Ещё одним известным и актуальным примером политического столкновения является конфликт между Россией и Японией из-за права владения Южными Курилами, которые СССР получил по итогам мировой войны.
3. Политические конфликты интересов в первую очередь характерны для более-менее устойчивых государств и экономически развитых стран. Их ярким примером выступают регулярные конфликты между консерваторами и либералами, которые, как правило, решаются исключительно мирным путём.
Современные политические конфликты
Многочисленные конфликты и конфликтные ситуации – реальность современного российского общества. Их истоки обусловлены не только становлением и развитием новых социально-экономических и политических структур, но и недавним прошлым, когда в течение продолжительного времени господствующей в нашем обществе была идеологическая установка на «бесконфликтность», гармоническое единство составляющих его индивидов и социальных групп. Это, естественно, способствовало формированию отношения к конфликту как явлению, не присущему советскому обществу.
Главная причина политических конфликтов в современной России связана со стратегией и тактикой перераспределения государственной собственности и власти, что определяет их остроту и ведет к социально-экономической и политической нестабильности и напряженности во всех сферах общества.
Социально-психологический фон, на котором возникают и протекают конфликты, характеризуют следующие факторы:
а) радикальные изменения в социальной структуре общества, проявляющиеся в стремительной дифференциации населения по уровню доходов и идеологической ориентации;
б) деформация–смена системы ценностей, распространение образцов западной культуры, индивидуализма, культа силы и т.п.;
в) расширение поля социально-этнической напряженности на базе конституционных, территориальных и межнациональных противоречий;
г) отсутствие опыта пребывания в конфликте, нетерпимость к инакомыслящим и инакодействующим, радикализм сознания;
д) массовые нарушения заложенных в Конституции прав и свобод, прежде всего социально-экономических и на получение правдивой информации о деятельности власти;
е) политизация армии, возможность превращения ее в самостоятельную политическую силу с целью наведения порядка или изменения политического режима.
Политические конфликты в сегодняшней России имеют такие особенности:
во-первых, это конфликты в сфере самой власти за обладание реальными рычагами власти;
во-вторых, исключительно велика роль власти в конфликтах, возникающих в неполитических сферах, но которые так или иначе, прямо или косвенно затрагивают основы существования данной власти;
в-третьих, государство практически всегда выступает в качестве посредника, арбитра.
Определим основные виды политических конфликтов в России:
- между законодательной и исполнительной ветвями власти в процессе становления института президентства;
- между элитами финансово-промышленных групп;
- внутрипарламентский;
- между партиями;
- внутри государственно-административного аппарата.
В современных условиях конфликты в России – единственный реальный способ выявления объективных противоречий, возникающих в процессе реформирования. Сложная политическая и социально-психологическая ситуация в России не только определяет в значительной степени содержание конфликтов и формы их проявления, но и влияет на их восприятие населением, элитами, действенность применяемых средств регулирования. Не разработаны конституционные основы и правовые нормы разрешения конфликтов. По этой причине и из-за отсутствия опыта цивилизованного и легитимного управления конфликтами чаще всего используются силовые методы: не переговоры и компромисс, а подавление противника. Конфликтные по сути методы реформирования российского общества продолжают создавать условия для сохранения конфронтации. Отчуждение населения от власти и политики не только ведет к снижению легитимности господствующих политических сил, но обусловливает нестабильность функционирования политической системы в целом.
Причины политических конфликтов
В качестве основной, универсальной причины конфликта можно назвать несовместимость претензий сторон при ограниченности возможностей их удовлетворения.
Причинами конфликтов также являются:
• вопросы власти - люди занимают неравное положение в системе иерархий: одни управляют, командуют, другие – подчиняются; может сложиться ситуация, когда недовольными бывают не только подчиненные (несогласие с управлением), но и управляющие (неудовлетворительное исполнение);
• нехватка средств к существованию - недостаточно полное или ограниченное получение средств вызывает недовольство, протесты, забастовки, митинги и т.д., что объективно нагнетает напряженность в обществе;
• следствие непродуманной политики, принятие властными структурами поспешного, неотмоделированного решения может вызвать недовольство большинства народа и способствовать возникновению конфликта;
• несовпадение индивидуальных и общественных интересов;
• различие намерений и поступков отдельных личностей, социальных групп, партий;
• зависть;
• ненависть;
• расовая, национальная и религиозная неприязнь и др.
Формы политических конфликтов
Первой типологической группой политических конфликтов можно считать государственно-правовые конфликты, возникающие в самой системе государственной власти. Эти конфликты являются институционализированными и публичными. В тех случаях, когда такие конфликты протекают в правовых рамках, они не разрушают, а укрепляют политическую систему, выполняя конструктивные функции.
Другой тип политических конфликтов - статусно-ролевые конфликты - проистекают из иерархичности статусно-ролевой структуры политической сферы. Система политических статусов и ролей, во-первых, потенциально внутренне конфликтна, а во-вторых, динамична. Одни группы со временем повышают свой статус в системе властных отношений, а другие - наоборот переходят на более низкие позиции. Важнейшим источником конфликтов этого типа является расхождение статусных ожиданий и политической реальности.
Третьим в иерархии политических конфликтов являются конфликты на основе существенных расхождений в политической культуре. Речь идет не просто о конфликтах из-за ценностей или расхождения в идеалах, а о конфликтах способов восприятия реальности, способов политического мышления и действия. Расколы, разделяющие современное российское общество, предстают часто как противоборство различных политико-культурных общностей. Это, в частности, цивилизационный раскол по принципу "западничество-самобытность" и сопутствующий ему идентификационный кризис; утрата чувства исторической перспективы и понижение уровня самооценки нации; разрыв единого духовного пространства и разрушение национального консенсуса по поводу базовых ценностей.
В основу классификации политических конфликтов может быть положен также функциональный аспект, раскрывающий, прежде всего форму протекания конфликта. В этом случае мы можем учитывать степень и характер нормативной регуляции конфликта, позволяющих выделить институциализированный и неинституциализированные конфликты. Во-вторых, функциональная роль конфликтов в политической жизни - конструктивная или деструктивная. В-третьих, формы, в которых развертываются политические конфликты - насильственные или мирные. В-четвертых, стратегии поведения конфликтующих сторон - субъектов политического конфликта - рациональные или иррациональные. Наконец, степень публичности конфликтов - латентные (скрытые) или открытые.
Таким образом, в основе типологии конфликтов может быть:
- o сходство причин, вызвавших конфликт: социальная несправедливость, неравное участие в принятии политических решений, отчуждение от власти и политических институтов;
- o сфера проявления: экономическая, социальная, межнациональная, культурная, военная и т.п.;
- o уровень формирования и проявления: на межличностном, групповом, региональном и глобальном уровнях; на организационном уровне – межпартийные, межинституциональные, между существующей властью и общественными силами, интересы которых не представлены во властных структурах или представлены в виде отрицания и подавления этих интересов, внутри самой власти;
- o степень публичности конфликтов - латентные (скрытые) или открытые;
- o время действия: затяжные, скоротечные.
Современные исследователи выделяют конфликты, связанные с процессами модернизации политических систем: конфликты цивилизационного характера, а также конфликты потребностей, интересов, ценностей и идентификации.
Типология политических конфликтов
Выделение политических конфликтов в особый тип вполне обоснованно: ведь политика - это самостоятельный и специфичный мир, отличный от других сфер жизни общества. Он охватывает государственные и общественно-политические организации, механизмы государственной власти и отношения по поводу неё, правовые институты, партийные системы, политическую культуру общества и многое другое, связанное с принятием и реализацией политических решений. Важным моментом в понимании мира политики является его трактовка не как статичной, но как динамично функционирующей структуры со свойственными ей дифференциациями, ассоциациями и диссоциациями, объединениями и размежеваниями политических субъектов. Отсюда трактовка политического конфликта не только как институциализированного, практически-политического противоборства (каковым являются, например, парламентские дебаты или протестные акции оппозиционных сил), но и как теоретического и символического (культурного) столкновения в социальном пространстве, за возможность влиять на его модификации и трансформации. Понятие "политический конфликт" оказывается при этом сложным и многозначным, что предполагает более внимательное отношение к его родовым, "политическим" признакам.
Одно из наиболее удачных определений политического конфликта содержится в "Политологическом словаре": "Политический конфликт - столкновение субъектов политики в их взаимном стремлении реализовать свои интересы и цели, связанные, прежде всего, с достижением власти или их политического статуса в обществе".
Соглашаясь с авторами словаря в определении политического конфликта, дадим обозначение последнего.
Политический конфликт - острое столкновение противоположных сторон, обусловленное взаимным проявлением различных политических интересов, взглядов, целей в процессе приобретения, перераспределения и использования политической и государственной власти, овладения ведущими позициями в институтах и властных структурах, борьбы за право на влияние или доступ к принятию важных решений по вопросам власти и собственности в обществе.
Многообразный мир политических конфликтов, чтобы быть понятым, нуждается в определённом упорядочении, в типологии.
Очевидно, что тот или иной тип конфликта детерминирован определённой средой, то есть тем или иным видом общества. Разные типы обществ генерируют разные типы политических конфликтов: здесь важно учитывать характер общества, которое либо разрешает политическое соперничество, либо запрещает его. В открытом (демократическом) обществе конфликты легитимны, в закрытом (тоталитарном) - загнаны вглубь. Переходный тип общества характеризуется повышенной конфликтогенностью из-за последствий власти прошлого и серьёзных препятствий при реформировании.
Типология политических конфликтов предполагает использование нескольких критериев для создания системной картины исследуемого явления. Одним из таких критериев является выделение в рамках поля политики области, которая всегда является политической по самой своей природе. Это политический режим, завоевание власти и её осуществление. Отсюда первой типологической группой политических конфликтов можно считать государственно-правовые конфликты, возникающие в самой системе государственной власти. В ходе подобных конфликтов борьба ведётся вокруг функционирования старых и возникновения новых государственных институтов, объёма их полномочий, конституционных положений, регулирующих эти полномочия, ресурсы власти и т.д.
Другой тип политических конфликтов - статусно-ролевые конфликты - проистекает из иерархичности статусно-ролевой структуры политической сферы. Неравное распределение власти, прав и свобод, форм и уровней участия в политической жизни - источник конфликтности политических отношений.
Третьим типом в иерархии политических конфликтов являются конфликты на основе существенных расхождений в политической культуре. Речь не просто о конфликтах из-за ценностей как расхождении в идеалах, ориентация, но о конфликтах на почве политических культур как способов восприятия реальности, а также способов политического мышления и действия больших социальных групп.
К миру политики также относятся конфликты в системе государственного управления, возникающие из-за различий интересов, соперничества и борьбы различных институтов и государственных структур по поводу перераспределения и реализации политико-государственной власти. От политических они отличаются тем, что протекают в юридической форме и имеют причиной правовые разногласия по поводу политической власти. Конституционный баланс исполнительной и законодательной ветвей власти является гарантом успешного функционирования государственного управления. Но иногда функции ветвей власти перекрещиваются, вступают в противоречия, возникают споры и конфликты. Концентрация последних в политической системе приводит к политическим кризисам, подразделяющимся на правительственные, парламентские и конституционные. Все они имеют место в политической жизни современной России и не всегда разрешаются легитимным и мирным путём. Так было в 1993 году во время конфликта между Президентом и Парламентом.
Развитие политического конфликта
Любой политический конфликт, разворачивающийся в обществе, неповторим и уникален по составу участников, по предпринимаемым ими действиям, по тем событиям, которые собственно и создают его картину. Вместе с тем, в логике каждого конфликта прослеживаются некоторые общие черты и тенденции, которые позволяют сконструировать своеобразную модель конфликта, выделить стадии его развития.
Конфликт начинается с выдвижения притязаний. Выдвижение притязаний в политическом конфликте всегда осуществляется организованными группами, которые артикулируют, требования, вокруг которых происходит консолидация определенных слоев. Поэтому этапу выдвижения политических притязаний предшествует образование групп интересов или появление политических партий, способных объединить интересы разных групп. Как отмечал немецкий политолог Р. Дарендорф, «конфликты всегда стремятся к кристаллизации и артикуляции».
После организационного оформления потенциальных участников конфликта и выдвижения ими притязаний наступает этап взаимодействия, предполагающий выявление взаимной реакции на выдвинутые притязания. На этом этапе возможны три основных сценария развития событий. Первый предполагает ситуацию, когда стороны вступают в кооперативное взаимодействие, т.е. предпринимают усилия по поиску взаимоприемлемых решений, позволяющих урегулировать вопрос о взаимных или односторонних притязаниях. В случае нахождения взаимоприемлемого решения происходит либо удовлетворение притязаний, либо добровольный отказ от них.
Второй сценарий: притязания сохраняются, но борьба за их реализацию направляется исключительно в русло норматив но, законодательно разрешенных видов политической деятельности, обретает вид конкурентного взаимодействия. Второй вариант развития событий становится возможным, если руководство политической организации считает возможным направить борьбу за реализацию притязаний в русло конкурентного политического процесса.
Третий сценарий развития событий на этом этапе — блокада — предполагает фактический отказ обеих или одной из сторон от кооперативного или конкурентного взаимодействия. В этом случае все участники потенциального конфликта продолжают настаивать на своих притязаниях, доводы противоположной стороны не принимаются и всерьез не рассматриваются, возможности согласования позиций в русле существующего нормативного политического порядка оцениваются как недостаточные, либо как дающие преимущества только одной стороне. Переход к такому варианту развития политических событий всегда связан с позицией лидеров, руководства одной или обеих конфликтующих сторон, их оценкой ситуации, их нежеланием идти на взаимные уступки.
Таким образом, в состоянии блокады, когда стороны намеренно не идут ни на какие взаимные компромиссы, происходит резкое размежевание сторон. Участники конфликта начинают активизировать деятельность по мобилизации своих ресурсов, по привлечению на свою сторону широких масс. Успех решения последней задачи зависит от способности той или иной конфликтующей стороны предложить привлекательные для масс ценностные, идеологические ориентиры. Как показывает практика, наиболее привлекательными ориентирами являются ценности национальных идеологий. Видимо, в этом причина того, что конфликты, разворачивающиеся под национальными знаменами, преобладают в мировой истории.
Идеологизация политического конфликта способствует размежеванию населения и его сплочению вокруг разных политических групп. Руководством конфликтующих сторон предпринимаются активные действия по внедрению в массовое сознание представлений о невозможности реализовать декларируемые ценности при сохранении прежней системы распределения политической власти. Группы населения, идентифицирующие себя с той или иной системой ценностей, начинают испытывать недоверие, и даже неприязнь в отношении тех, кто разделяет иные идеологические принципы и взгляды. В итоге у людей, ориентирующихся на конфликтующие группы, начинает формироваться особое восприятие происходящего.
Они начинают искать причины своих жизненных неурядиц не внутри себя (я сам виноват, я глупый, неудачливый и т.п.), а вовне, появляется стремление найти виновника всех бед, врага. Человек становится агрессивен и очень активен в своем проявлении агрессии. Если такому человеку «подсказать», кто является «истинным виновником» его несчастий, то вся сила его гнева обрушится именно в сторону найденного врага. Такая «подсказка» и осуществляется силами, вовлеченными в политический конфликт. Эмоционально возбужденный человек в значительно большей степени открыт внешнему влиянию, он легко поддается внушению. В этом одна из причин того, что политические конфликты разворачиваются, как правило, на фоне экономических кризисов и обострения других социальных проблем в обществе.
Агрессия является следующим этапом в развитии конфликта. На этом этапе конфликт начинает проявляться в открытых действиях, направленных его участниками друг против друга.
Агрессивные действия в политическом конфликте бывают двух видов:
1) действия, которые предпринимаются осознанно, организованно, целенаправленно. Это спланированные, подготовленные выступления, ориентированные на причинение морального и физического ущерба противнику, в том числе с применением оружия. Вовлечение армии в политические конфликты превращает агрессивные действия в хладнокровно принимаемые решения по уничтожению противника;
2) действия, которые осуществляются спонтанно, которые являются следствием до конца не осознаваемого и плохо контролируемого гнева, враждебности и ненависти. В такие действия обычно вовлекаются люди, плохо контролирующие свои эмоции, предрасположенные в силу сложившихся стереотипов к тому, чтобы видеть в действиях человека другой национальности, другой веры, других идеологических убеждений своего врага. Примером такой агрессии является возникающая в зонах межэтнических конфликтов ненависть между соседями, еще недавно дружившими и не замечавшими существующих между ними национальных различий. Всплески такой агрессии происходят во время стихийных митингов, когда разогретая толпа может творить погромы, убивать всех подряд, в ком признает своего «врага». Специфика этого этапа в развитии конфликта заключается в том, что люди, охваченные чувствами вражды и ненависти, утрачивают способность к рациональной оценке ситуации. Эмоциональное возбуждение, передающееся от одного человека к другому, превращается в главный фактор мотивации. Агрессивные действия превращаются в самоцель, истинные причины конфликта, ранее высказанные притязания могут отойти на задний план, а главным становится желание нанести моральный или материальный ущерб противоположной стороне. На этом этапе возможна непредсказуемость действий обеих сторон, потому что люди, охваченные чувствами вражды и ненависти, становятся пленниками своих чувств, для них перестают существовать правовые и моральные запреты, они выходят из-под контроля своих лидеров, становятся трудно управляемыми. Любое, подчас незначительное, событие может спровоцировать их новые агрессивные действия. В этом случае события начинают развиваться лавинообразно, их будет отличать неожиданность, внезапность, противоречивость и непоследовательность. Агрессия — это высшая форма проявления политического конфликта, это специфическая форма взаимодействия, когда вся энергия людей направляется на нанесение морального, психологического, физического, материального ущерба другой стороне. Последующее развитие событий возможно в трех основных вариантах.
Первый вариант — подавление конфликта, — когда одна из сторон обладает явным перевесом, т.е. значительно большими ресурсами, позволяющими ей подавить действия противоположной стороны, полностью или в значительной мере реализовать поставленные цели, удовлетворить свои притязания. В этом случае конфликтные действия пойдут на спад, но основания для нового возгорания конфликта останутся. Конфликт перейдет в скрытую, латентную форму, и в случае наращивания ресурсов побежденной стороной он неизбежно проявится через какой-то промежуток времени.
Второй вариант — затягивание конфликта, — когда обе стороны обладают примерно равными ресурсами, и ни одной из сторон не удается быстро подавить своего противника. При этом совсем не обязательно речь должна идти о материальных, военных ресурсах. Одна из сторон может опираться на массовую поддержку населения, на мировое общественное мнение, которые являются сильным сдерживающим фактором в применении вооруженного насилия. В этом случае конфликт затягивается. Затянувшийся конфликт может существовать в виде чередующихся фаз снижения и усиления проявлений враждебности и агрессии. Большую опасность для общества представляет затянувшийся вооруженный конфликт. В этих условиях для части населения военные действия становятся привычными. Человек легко берется за оружие даже при решении бытовых проблем. Цена человеческой жизни падает. Вооруженные люди, вышедшие из-под контроля, начинают представлять опасность не только для враждующей стороны, но и для всего населения.
Третий вариант — регулирование конфликта, — когда обе стороны проявляют намерение найти выход из создавшейся конфликтной ситуации, готовы идти на переговоры, взаимные Уступки, на выработку правил взаимодействия. Путь переговоров — это начало урегулирования конфликта, смысл которого перевести конфликтное взаимодействие в русло конкурентного политического процесса, когда его участники действуют в рамках единого, совместно выработанного нормативного, правового поля. В этом случае по мере продвижения переговоров конфликт щебет на убыль, но не превращается в скрытую форму, как в первом варианте, а, подчеркнем, переходит в новый вид политического взаимодействия, основанный на конкуренции сторон в рамках выработанных правил.
Итак, в развитии конфликта прослеживаются три основные стадии: первая — скрытая, когда стороны выдвигают притязания, идеологически обосновывают их, консолидируются, привлекают ресурсы; вторая — переход к открытому противостоянию, выливающемуся в. конкретные действия, направленные на нанесение друг другу ущерба (политического, морального, психологического, физического, материального) третья - развитие конфликта. Продолжительность и формы протекания третьей стадии зависят от различных факторов, в том числе и от стремления обеих сторон достичь компромисса.
Функции политического конфликта
Особенностью функций конфликтов является то, что проявляются они в
последствиях, по завершению конфликта.
Функции конфликта могут быть позитивными и негативными.
К позитивным можно отнести:
• функция разрядки напряженности между антагонистами. Конфликт играет
роль "последнего клапана", "отводного канала" напряженности. Общественная
жизнь освобождается от накопившихся страстей;
• коммуникативно-информационная и связующая функция. В ходе
столкновения стороны больше узнают друг друга, могут сближаться на какой-либо
общей платформе;
• стимулирующая функция. Конфликт выступает движущей силой социальных
изменений;
• содействие формированию социально необходимого равновесия. Своими
внутренними конфликтами общество постоянно "сшивается воедино";
• функция переоценки и изменения прежних ценностей и норм общества.
К негативным функциям конфликта можно отнести следующее:
• угроза раскола общества;
• неблагоприятные изменения во властных отношениях;
• раскол в малоустойчивых социальных группах и международных
организациях;
• неблагоприятные демографические процессы и др.
Задача управления и разрешения конфликта как раз и состоит в том, чтобы не
допустить его разрастания или снизить негативные последствия.
Особенности политического конфликта
Особенности политического конфликта заключаются в следующем:
Публичность и открытый характер проявления противоборства сторон. Реальная политика — это сфера разрешения противоречий между большими социальными группами. Поэтому политический конфликт предполагает апелляцию сторон к самим социальным группам и к широкой общественности. Кроме того, привлечение повышенного внимания к решаемым проблемам (объекту) придаст субъектам конфликта дополнительную значимость и способствует накоплению ими политического капитала.
Всеобщая значимость. Политический конфликт непосредственно или опосредованно затрагивает интересы больших социальных групп, социальных слоев, классов, общества в целом. Поэтому субъекты политического конфликта (политические оптимизации, институты элиты и отдельные лидеры) всегда выступают от имени определенной социальной общности (социального слоя, класса, этноса, группы интересов, всего общества).
Обусловленность властью (властными отношениями). Основным (интегральным) объектом в политическом конфликте является политическая власть. В качестве предмета политического конфликта могут выступать тс или иные властные полномочия, способы и результаты реализации власти. Причинами политических конфликтов могут быть различные противоречия, возникающие как в политической сфере, так и в других сферах общества, но трансформировавшиеся в политическое противоборство по поводу власти.
Идеологический характер мотивации конфликта. Политический конфликт, как правило, имеет определенные идеологические основания. Политическая идеология представляет собой духовное образование, специально предназначенное для целевой и идейной ориентации политического поведения граждан. Она выполняет функции организации, идентификации и мобилизации субъектов и участников политического конфликта.
Институциональная организованность субъектов конфликта. Чтобы реально претендовать на власть и властные полномочия в обществе или на международной арене, субъект политического конфликта должен быть организационно оформленным — представлять собой общественную организацию, политическую партию, государственный институт или являться легитимным представителем этих органов.
«Символическая» идентификация. Существенную роль в идентификации, организации и мобилизации масс в политическом конфликте играют идеологические символы, поэтому их тоже можно причислить к его особенностям. Например, основным символом пролетарской революции считается красное знамя; на президентских выборах в Украине (конец 2004 — начало 2005 г.) проправительственный блок во главе с Януковичем в качестве своего символа выбрал синий цвет, а оппозиция во главе с Ющенко — оранжевый. Символы используются как способ и средство самоидентификации и противоставления сторон в политическом конфликте.
Конфликт взаимных намерений сторон в политическом конфликте. Так, если на товарном рынке конкурируют и «конфликтуют» реальные товары и услуги, то на политическом «рынке» предлагаемая продукция (идеи, лозунги, программы, заявления), как правило, носит символический характер. Конкурирующие и конфликтующие стороны предлагают «товары» и «услуги», которые не поддаются адекватной оценке, их нельзя взвесить или попробовать на вкус. В политическом конфликте на первый план выходит не качество самого товара, а эффективность его рекламирования — политические PR-технологии, политический маркетинг.
Наличие легитимных лидеров. Важную роль в политическом конфликте играют политические лидеры. Политическое противостояние, как правило, трансформируется и в противостояние политических лидеров, а сами лидеры нередко становятся символами политического движения и гарантами выполнения данных обещаний. Поэтому противники стремятся любыми способами дискредитировать не столько идеи и программы оппонента, сколько «носителя» и гаранта этих идей.
Правовые коллизии политического конфликта. Институционализация политического конфликта является одним из важнейших условий его урегулирования и разрешения, и в этом плане он во многом схож с юридическим конфликтом. Однако если для урегулирования юридического конфликта (юридической составляющей политического конфликта) предполагается привлечение узкого круга юристов-профессионалов, то противоборствующие стороны политического конфликта стремятся заручиться поддержкой (вовлечь в конфликт) максимально возможного числа «непосвященных». Здесь, по сути, речь идет о соотношении (столкновении) таких понятий (категорий) и явлений, как законность и легитимность: первая апеллирует к юридическим нормам права; вторая — к социальной (политической) справедливости.
Односторонняя «законность» насилия. Применение насилия в политическом конфликте считается законным только со стороны правящего режима.
Национальные и социокультурные особенности политического конфликта. История и повседневная практика показывают, что в разработке теории политического конфликта и при практическом ее применении необходимо учитывать «местные» и «временные» особенности. Например, попытки ускоренной реформации всей бывшей социалистической политической системы по западному образцу привели к трагическим последствиям; попытки внедрения разработанного на Западе сценария «цветной революции» в таких странах, как Белоруссия, Узбекистан, Казахстан, не имели успеха. В Сербии, Грузии, Украине сценарий «цветных революций» был реализован, но их результаты для народов этих стран оказались далекими от ожидаемых.
Возможность трагических последствий. Широкомасштабный политический конфликт способен до основания разрушить политическую и социальную структуру общества и ввергнуть страну в пучину «смутного времени», что не раз случалось в истории России. Мировые войны приводят к гибели десятков миллионов людей, колоссальным разрушениям и материальным затратам. Наличие ядерного оружия и других средств массового уничтожения в случае их применения таит угрозу глобальной мировой катастрофы.
Международные политические конфликты
Международно-политические конфликты также неотделимы от международных отношений, как международные отношения от человеческой истории. Если они и могли когда-то существовать друг без друга, то очень давно и недолго. Тем не менее, повторяющийся на протяжении многих тысяч лет на различной цивилизационной, социальной, геополитической основе международно-политический конфликт изучен еще далеко не полно. Не только методологическая, но и политическая позиция исследователей заставляет их по-разному отвечать на, казалось бы, самые простые вопросы.
Например, может показаться странным, что многие авторитетные исследователи, заслуженно прославившиеся своими трудами по конфликтологии, не считают необходимым различать международные и межгосударственные политические конфликты, путаются, отождествляя их. Понятно, что такая «путаница», как правило, связана пусть даже с неявно сформулированным, но, тем не менее, проявляющимся пониманием сути, самого основания политики и, в частности, политических отношений на международной арене.
Не случайно само понятие «международный конфликт» до сих пор не имеет точно зафиксированного содержания. Именно поэтому среди определений этого понятия широкое признание и распространение в свое время получила довольно расплывчатая формулировка американского ученого К. Райта. Не проводя четкой грани между международным и межгосударственным конфликтом, он «в широком смысле» определяет международный конфликт как «отношение между государствами, которое может существовать на всех уровнях и в различных степенях.
В этом смысле можно указать на четыре стадии конфликта:
1) осознание несовместимости;
2) рост напряженности;
3) давление без применения военной силы;
4) война.
Конфликт в узком смысле относится к ситуациям, в которых страны предпринимают действия друг против друга».
При этом, как правило, подчеркивается тесная взаимосвязь конфликта и сотрудничества. «В контексте конфликта мир, ограниченная и тотальная война взаимосвязаны. Дружественные, союзнические отношения и сотрудничество вовсе не исключают доли враждебности, а достижения мирных отношений могут трансформироваться в причины военных действий». В таком «контексте» международный конфликт понимается как элемент механизма саморегуляции системы международных отношений, делаются попытки раскрыть взаимосвязь «конструктивных» и «деструктивных» последствий международного конфликта.
С этой точкой зрения не следует смешивать понимание конфликта как сущности политики на мировой арене и всей системы международных отношений. В соответствии с этим считается, что «сущность мировой политики - конфликт и его регулирование группами людей, которые не признают общей роли верховной власти».
Ученые, придерживающиеся такого понимания конфликта, как правило, акцентируют внимание на роли насилия, нередко усматривая в нем основное содержание международного конфликта.
Международный конфликт, с их точки зрения, «есть проявление организованного насилия между группами, которые рассматривают себя как чуждые друг другу в культурном или в политическом отношениях (или в том и в другом) и являются либо этническими группами, либо государствами».
Не удивительно, что при таком понимании международного конфликта мир трактуется как состояние, «где конфликт получает ненасильственное разрешение».
В последние годы за рубежом отмечается снижение интереса к поиску универсального определения понятия «конфликт». В значительной мере это относится и к международному конфликту. Вместе с тем поиски в этом направлении не прекращены полностью. Конкретизируя понятие международного конфликта, некоторые исследователи указывают на его связь с той или иной социальной общностью.
Так, ученые в области международных отношений отмечают, что «понятие «конфликт» употребляется применительно к ситуациям, в которых одни группы людей (племенная, этническая, лингвистическая или какая-либо другая) находится в сознательном противостоянии к другой группе (или другим группам), поскольку все эти группы преследуют несовместимые цели».
Соответственно и понятие «международный конфликт» выводится или из социального взаимодействия развертывающегося в конкретно-исторических условиях или из психологического состояния в группах. Двигаясь в этом направлении, ученые пытаются сопоставить и по возможности объединить некоторые из наиболее удачных определений. Важно подчеркнуть, что понятию «власть» при этом отводится центральное место.
В отечественных исследованиях международного конфликта, его роли и места в системе международных отношений, на протяжении нескольких последних десятилетий неизменно подчеркивается его политический характер. Более того, любой международный конфликт определялся как «политическое отношение двух или нескольких сторон, воспроизводящие в острой форме, лежащие в основе этого отношения противоречия его участников» Цыганков П.А.
Что касается собственно конфликтов в сфере мировой политики, то, анализируя ее как систему отношений между государствами, приверженцы этого подхода считают, что присущие ей конфликты следует рассматривать как «особый вид внешнеполитического взаимодействия государств, выражающийся в остром столкновении их интересов и целей».
Вместе с тем, в значительной части отечественной литературы вплоть до конца 80-х гг. было не принято специально различать международные конфликты от межгосударственных по формам их протекания и даже конкретному составу участников.
Н.И. Доронина предлагает понимать международный конфликт как одну из форм проявления тех или иных противоречий во взаимоотношениях участников системы международных отношений на стадии значительного обострения этих противоречий, когда назрела необходимость их разрешения и когда, осознавая эту необходимость, стороны предпринимают взаимные открытые действия друг против друга, обращаясь к использованию всех доступных и могущих быть примененными в данной международной обстановке средств.
Резкие социальные изменения в России и на мировой арене, разрешение одних и возникновение множества других политических конфликтов, сопровождающих распад прежней системы международных отношений, недвусмысленно показали, что различение политической основы и специфически-политического значения международного и межгосударственного конфликта не является чисто академической, оторванной от жизни игрой ума досужих теоретиков. Стремление выявить политическое содержание конфликта в современной системе международных отношений порождает все новые и новые попытки теоретического осмысления меняющейся реальности.
Так, если, согласно данным английского социолога-международника Э. Луарда, за период с 1400 г. по настоящее время примерно половина из случившихся в мире вооруженных конфликтов приходилась на столкновения между государствами, то в последние четыре десятилетия к ним относятся лишь 37 из 127. По данным Центра методологии международных исследований Дипломатической академии МИД РФ, «лишь 22 из 147 крупных конфликтов, происшедших в 1945 - 1984 гг. имели исключительно межгосударственную структуру».
Тем самым факты, сам объективный ход конфликтов подтверждает оценки тех исследователей, которые считают мировую политику сферой взаимодействия не одних только государств, но любых социальных групп, имеющих политически значимые интересы. Корректировка и даже отказ от «государственно-центрической», характерной для «политического реализма» исходной методологической установки, конечно же, не означает ни отказа от изучения межгосударственных конфликтов и их политического содержания, ни умаления их значения.
В дальнейшем мы будем основываться на понимании международно-политического конфликта как столкновения тех интересов, которые входят в систему властных отношений между социальными общностями, взаимодействующими на мировой арене. Другими словами, к числу международно-политических конфликтов целесообразно отнести не только те, которые являются результатом собственно политической деятельности государств и их объединений, но и конфликты, обусловленные действиями и других участников международных отношений, политическими аспектами любых (экономических, информационных, конфессиональных, культурных, научных и т. д.) международных отношений.
Такое понимание международно-политического конфликта позволяет получить, зафиксировать и использовать как методологические ориентиры несколько выводов, существенно важных для изучения как внутренних, так и международных политических конфликтов, а также самих политических отношений.
Во-первых, понятие «международно-политический конфликт» может быть применено не только к конфликту между государствами, но и к конфликту между любыми социальными общностями, взаимодействующими в системе властных отношений на мировой арене.
Во-вторых, сколько-нибудь полное изучение международно-политического конфликта не может быть ограничено выявлением его собственного, внутреннего политического содержания и функций, предпосылок возникновения и разрешения, но должно включать в себя определение его места и значения во внутренней и мировой политике, их влияния на генезис, суть и ход конфликта.
В-третьих, открывается принципиальная возможность соизмерения, «приведения к общему знаменателю» результатов, полученных благодаря применению каждого из сосуществующих и конкурирующих подходов, данных многочисленных национальных и международных исследовательских центров и школ, использующих различную методологию изучения внутриполитического и международного политического конфликтов.
В-четвертых, отчетливо указывается этот «знаменатель», что дает ориентиры не только для теоретического изучения, но и для практического определения политического значения любого конфликта. Они состоят в ответе на «простые» вопросы: кому выгоден данный конфликт? чье господствующее (или подчиненное) положение он укрепляет, сохраняет или подрывает?
Ответ на эти вопросы, конечно же, связан не только со спецификой тех или иных исследовательских подходов и установок, использованием конкретных приемов, методик и познавательных процедур в ходе изучения политического конфликта и даже не с общим уровнем развития социально-политической науки. Не отрицая и не умаляя значения всего этого, трудно не заметить, что результаты научных поисков неотделимы от внутриполитической и международной обстановки, политической ангажированности, интересов и симпатий исследователей и тех, кто их финансирует. Этот «сплав» и дает искомый ответ, влияет на глубину, постижения истины, ее содержания, а также вольное или невольное отступление от нее. Доведя наши рассуждения до этого вывода, мы не можем не рассмотреть, хотя бы в общей форме, «в принципе», взаимосвязь внутриполитического и международно-политического конфликтов.
Изучение любого политического конфликта имеет различающиеся политические измерения и приобретает политический характер, обратимся к вопросу о том, как это проявляется в отечественных исследованиях последних лет.
Как уже отмечалось, в этот период отечественная политическая наука столкнулась с множеством острейших социально-политических конфликтов, рост числа и интенсивности которых характерен для всех сфер жизни нашей страны, включая и внутренние, и международные отношения.
Если в первой половине 80-х гг. А. Е. Бовин ученый в области внешнеполитического анализа, констатировал: «Наиболее распространенным типом военного конфликта последней четверти XX в. стали войны между развивающимися государствами», то ныне эта констатация требует существенной корректировки. За прошедшие годы произошел крах биполярного (двухполюсного) мира, для которого было характерно противоборство двух мировых социально-экономических систем и, соответственно, двух сверхдержав: США и СССР.
Изменилась не только конфигурация системы международных отношений, кардинальные сдвиги произошли и в самой основе мировой политики, в содержании и направленности сотрудничества и противоборства на мировой арене. В этих условиях увеличилось число участников политического взаимодействия на мировой арене; усложнился его характер; распались старые и появились новые государственные национально-территориальные и политические образования, в том числе не имеющие границ, получивших международно-правовое признание; возник ряд новых государств и произошла своего рода реанимация некоторых из них, казалось бы, ушедших в прошлое; во вспыхивающие конфликты все чаще стала вовлекаться «третья» сторона, стремящаяся воспользоваться ослаблением участников этих конфликтов, или предотвратить возникающую угрозу международной безопасности.
Мировая политическая практика убедительно показала, что и в современном мире конфликтность обнаруживается как имманентная характеристика международных отношений, не связанная лишь «с борьбой сил мира и прогресса против империализма, колониализма и реакции» или с «противоборством двух мировых систем», «двух сверхдержав» и т. д. и т. п.
Международные конфликты 90-х гг. в Восточной Европе, на Балканах, в Центральной Азии, Персидском заливе, на Африканском роге, Кавказе, в других районах земного шара формально во многом оставаясь «войнами между развивающимися государствами», по сути, явились столкновением интересов различных политических элит, этнических, конфессиональных и других социальных групп, стремящихся активно делать политику на международной арене, точками приложения сил и ресурсов тех, кто сознательно строит будущий мировой порядок, отвечающий их собственным интересам.
Существует взаимосвязь этих международных конфликтов с историческими судьбами нашего Отечества, его безопасностью и целостностью, прошлым, настоящим и будущим внешней и внутренней политикой России.
Именно резкие социальные сдвиги и политические перемены в нашей стране, их ведущая роль в коренной перестройке всей системы международных отношений уже оказали и продолжают оказывать значительное влияние на возникновение и развитие многих, в том числе наиболее острых, международных конфликтов, которые, в свою очередь, воздействуют на внутриполитическую борьбу, политические конфликты, ход реформ, положение граждан и саму жизнь в России.
Возникновение многочисленных международных конфликтов вблизи границ Российской Федерации, участие в них нашего государства и наших граждан, а также русскоязычного населения стран ближнего зарубежья, очевидная связь этих международных конфликтов с внутриполитической обстановкой и конфликтами внутри страны поставили перед отечественной политологией ряд проблем, само содержание которых непосредственно связано не только с поиском путей решения практических задач, но и с приращением научного знания в этой отрасли нашего обществоведения.
Таким образом, постановка и изучение подобных проблем политической науки имеет как прикладное, инструментальное, практически-политическое, так и внутри научное значение.
В числе таких проблем политической науки - задача разработки так называемой «нормативной модели» изучения политического конфликта. Надо сразу же сказать, что сама необходимость принятия подобной предписывающей способ изучения чего бы то ни было схематической конструкции, вызывает серьезные возражения. Об этом уже шла речь, когда обсуждалась возможность и эффективность общей теории конфликта.
Однако наука, отвергнув в качестве такой модели универсально-формальную схему, якобы пригодную на все случаи жизни, не прекращает поиска общих концепций, ориентиров, позволяющих рационализировать конфликтное поведение.
Отечественная общественная наука активно участвовала и участвует в этих поисках. Но хорошо известно, что используемые ею в прошлом концепции «обострения классовой борьбы по мере продвижения к коммунизму», «неантагонистичности нового общества», «мирного существования как формы классовой борьбы», «нового политического мышления» оказались не в состоянии служить надежным ориентиром при изучении политических конфликтов ни внутри страны, ни на мировой арене.
По сути дела, они не смогли предвидеть или объяснить современные реалии политической жизни.
Для научного познания отвергнуть тезис об исключительной ответственности «реакционных сил» и их пособников за политические конфликты внутри страны и за рубежом оказалось легче, чем выработать ясное теоретическое понимание причины их возникновения, их места и роли в современной системе общественных отношений. К сожалению, политическая наука пока еще не располагает надежными теоретическими конструкциями, способными нести нагрузку эмпирических исследований и составить научную основу позиций исследователя по отношению к конфликтным ситуациям, складывающимся как внутри страны, так и на международной арене.
Болезненный процесс освобождения отечественной политической науки от идеологической предвзятости позволяет утверждать, что российские политологи воспринимают отсутствие общепризнанной и официально утвержденной нормативной модели политического конфликта острее многих своих коллег из других менее конфликтных стран. По-видимому, это связано не только с укоренившейся привычкой опираться на теорию, которая провозглашалась «единственно правильной и подлинно научной», но также четко обозначать и различать «своих» и «чужих».
Не меньшее значение здесь имеет все полнее осознаваемая современной отечественной политической наукой потребность выработки если не системы теоретических представлений, то хотя бы ориентиров, удовлетворяющих нужды повседневной практики и способных задать направление эмпирическим исследованиям конфликта, помогающим разработать технологию, алгоритм изучения (а еще лучше - разрешения) такой «типовой» международно-политической ситуации, как конфликт.
Инструментальное, прикладное значение этого хорошо видно на примере международного политического конфликта. В отличие от многих других утверждений, констатация того, что международные конфликты, особенно вооруженные, несут участвующим в них странам, людям и государствам неисчислимые беды, часто угрожают самому их существованию, уничтожают материальные и духовные ценности, созданные трудом поколений, не вызывает возражений.
Вместе с тем неумение или нежелание увидеть связь этих конфликтов с внутренней и мировой политикой, выявить их роль в перераспределении или сохранении власти, неотделимость от всей системы властных отношений иногда приводит к «простым» и «логичным» рекомендациям для политической практики.
Суть их сводится к тому, что, осознав зловредность международных конфликтов, надо решительно устранить их из политики на мировой арене, закрепив это решение в резолюции какой-либо авторитетной организации, например, Организации Объединенных Наций.
Такую идею высказывали, в частности, те юристы-международники, по мнению которых крах биполярного мира является предпосылкой всеобщего перехода от противоборства к сотрудничеству и «должен сопровождаться уяснением того, что вслед за запрещением силы и угрозы силой необходимо добиваться запрета на использование международного конфликта в качестве инструмента внешней политики и создания на международной арене таких условий, при которых пресекались бы не только акты агрессии, но и действия по эскалации международных споров, попытки уйти от урегулирования международно-правовыми методами и превратить их в международные конфликты.
В подобных рекомендациях, безусловно, присутствует добрая воля. Но они оставляют без ответа очень «простой» вопрос: почему, несмотря на десятки тысяч мирных договоров, соглашений, торжественных деклараций и единогласно принятых резолюций международный конфликт неизменно возникал и возникает во все времена, во всех странах и у всех народов?
Мы пытаемся дать ответ на этот вопрос, рассматривая мировую политику как специфическую часть политических отношений, а международно-политический конфликт как особый вид конфликтов, имманентно, т. е. внутренне, органически присущий этим отношениям.
Именно с этих позиций, как мы увидим в дальнейшем, политология конфликта подходит к анализу функций политического конфликта, его инструментального значения для внутренней и внешней политики, выбору и проведению стратегии поведения в конфликтной ситуации.
Задача выявления взаимовлияния и соотношения между социально-политическими сдвигами, происходящими в России в условиях перехода от тоталитаризма, и конфликтами между населяющими ее народами, а также между ними и народами других стран особенно остро встала перед отечественной политологией.
Жизнь недвусмысленно показала, что именно с такими конфликтами связаны как безопасность и целостность, так и само существование России, других постсоветских и пост социалистических республик.
Рассказывая об отечественных исследованиях политических конфликтов тех лет, подчеркнем, что имеются в виду не недостатки в освещении многочисленных (и уже в силу одного этого, действительно, трудно предсказуемых) политических последствий социальных преобразований сначала в СССР, а потом и в России.
Речь идет именно:
- о фундаментальных проблемах соотношения изменений во внутри общественных и международных политических отношениях;
- о взаимовлиянии внутриполитической жизни и деятельности различных национальных, этнических, конфессиональных и других социальных групп на мировой арене;
- о специфике международно-политических конфликтов при различных формах организации общественной жизни.
Отечественная политология обратилась к выявлению особенностей международно-политических конфликтов при различном общественно-политическом устройстве лишь относительно недавно. При этом делается акцент на том, что плюрализм и демократия обеспечивают высокую степень открытости общества, его динамику, состязательность отдельных социальных общностей, групп и личностей.
Почти полное отсутствие отечественного опыта, подтверждающего всеобщую значимость и полезность принятия демократических ценностей, обратило наших политологов к освоению опыта зарубежного.
Можно понять и даже, может быть, простить то, что в этом зарубежном опыте увидели, прежде всего, одну сторону - легко согласились с тем, что, как пишут зарубежные политологи, «лидеры демократического общества имеют много политических стимулов не вступать в конфликт. Демократическая общественность чаще воспринимает нападение на другое демократическое государство как внешнеполитическую неудачу, результат ошибок руководства. Лидеры демократических государств, учитывая это, менее склонны использовать военную силу во взаимоотношениях своих государств. Они с меньшей вероятностью прибегают к международным конфликтам для отвлечения внимания от внутренних проблем, например, таких, как падение своей популярности или экономический кризис.
Правильный «в принципе», этот тезис далеко не всегда находит свое подтверждение даже в политике самых демократических стран. Тем более необходимо указать и на другую сторону демократизма, плюрализма и состязательности, утверждающихся в нашем обществе. Сферой состязательности, включающей наряду с сотрудничеством соперничество и столкновение интересов, являются как внутри общественные, в частности внутриполитические, так и международные отношения на мировой арене.
Вследствие этого плюралистическая организация любой сферы общественной жизни не является неким «бесконфликтным» антиподом тоталитарной или авторитарной, каждой конкретной монопольно-централистской системы. Но ее конфликтный потенциал имеет принципиально иное содержание. Его основу определяют хорошо известные обстоятельства: государство, любые конкретные формы коллективности, сколь бы эффективной и демократичной ни была их деятельность, и сегодня, и в обозримом будущем не смогут удовлетворять все интересы всех людей.
Численность людей непрерывно увеличивается, интересы их столь же непрерывно множатся и, что еще важнее, разнообразятся. Сегодня стало банальностью, что каждый человек уникален, что его жизнь, сознание и чувства во многом неповторимы. Но если это так, то у этого «уникального» и «неповторимого» человека не может не быть уникальных и неповторимых интересов, не совпадающих целиком и полностью с интересами любой социальной общности, в которую он включен.
Проявление этих «неповторимых» и нередко противостоящих друг другу интересов в форме политического конфликта смягчается благодаря правовым институтам, устанавливающим правила и регулирующим ход политического противоборства. Политическая стабильность общественных отношений при этом основывается не на подавлении конфликта, а на таком его разрешении, которое могло бы обеспечить удовлетворение интересов участвующих в нем сторон. Ясно, что такой результат труднодостижим даже в теории, на практике же значительная часть конфликтного потенциала или растрачивается в многообразных локальных столкновениях и взаимопоглощается, или экспортируется во внешнюю для данной социальной группы сферу, способствуя ее внутренней сплоченности. При этом утверждение политического плюрализма, демократизация, включая демократизацию принятия внешнеполитических решений, приобретение государством правового характера расширяют возможности выражения интересов различных групп общества, представления их на мировой арене.
Более того, по нормам гражданского общества, проявление разнообразных и нередко противоположных общественных интересов на мировой арене становится все более непосредственным и отчетливым. Это связано с тем, что в демократическом плюралистическом обществе международная, и, прежде всего, внешнеполитическая, деятельность находится под постоянным влиянием отдельных социальных групп, претендующих на представительство в мировой политике своих интересов, часто несовпадающих, а иногда и полярных.
Кроме того, на международной деятельности сказывается и стремление к расширению электората, получению поддержки влиятельных (из-за их многочисленности, финансовой мощи, контроля над ключевыми сферами экономической или внутриполитической жизни и т. д.) социальных групп путем проведения разных акций на международной арене в их интересах (тарифная и таможенная политика; действия, отвечающие пожеланиям какой-либо конфессиональной или национальной группы относительно поддержки близких ей сил за рубежом и т. д.).
Крушение старого общественного порядка всегда сопровождается поляризацией общества, открытым ожесточенным идейным и политическим соперничеством. Борьба идет не только за право выражать специфические интересы отдельных социальных групп на мировой арене, включая криминальные, мафиозные и другие «теневые структуры», но и за возможно более полную реализацию этих интересов, часто в ущерб обществу в целом.
При этом, даже внешне далекие от собственно политических, интересы таких больших социальных групп, как, например, работники военно-промышленного или аграрно-промышленного комплексов, верующие или автолюбители, приобретают отчетливо выраженный политический характер и политическое оформление. Глубокий кризис всей системы хозяйства, спад производства, неизбежное в условиях резких социально-политических изменений снижение эффективности властных, управленческих структур порождают растущее общественное недовольство, приобретает взрывоопасный характер.
Напряженность в обществе, переживающем отказ от старых форм его представительства на мировой арене и незавершившийся процесс становления новых, вызывает острые, нередко вооруженные международные конфликты, представляющие значительную реальную угрозу международной безопасности. К тому же новые власти не отказываются от старых, проверенных средств: в целях укрепления политической стабильности и своего влияния в обществе они стремятся направить эту напряженность в сферу международных, межэтнических, национально-территориальных проблем.
К чему приводит обострение национально-территориальных проблем, этнических и национальных конфликтов в условиях современной смены общественно-политических систем, хорошо видно на примерах не только Югославии, Чехословакии или нашей страны, но и большинства стран Восточной Европы или государств Центральной Азии.
Причем, нередко это обострение инициируется новыми политическими силами как бы на пустом месте, без, казалось бы, актуальных обоснований. Но их ищут и, как правило, находят, например, во тьме прошедших веков.
Так, в этнически довольно однородной Белоруссии, сохранявшей в первой половине 90-х гг. высокую степень внутриполитической стабильности и добрососедские отношения с окружающими ее государствами, лидеры Белорусского народного фронта - оппозиционной политической организации - утверждали, что современная «Беларусь потеряла треть своих исконных территорий с автохтонным белорусским населением, в том числе свою столицу Вильно, города Белосток, Смоленск, Брянск, Невель, Себеж, Новозыбков, Дорогобуж, огромные земли на востоке вплоть до Вязьмы.
Это лишь одна из множества иллюстраций того, что теоретические рассуждения по поводу соотношения внутренней и мировой политики, внутриполитических и международно-политических конфликтов имеют отнюдь не чисто внутринаучное, академическое значение. Недостаточное внимание к этой проблеме, стремление найти ее простое решение, отвечающее конъюнктурным политическим потребностям сегодняшнего дня, чревато не только чисто научными, но и практическими издержками.
Однако это умение видеть взаимосвязь различных сфер политики и присущих им конфликтов еще далеко не гарантируют рационального, оптимального, успешного, вообще «правильного» поведения в ситуации политического конфликта. Оно в значительной (что бы не сказать: «в решающей») мере определяется силой и слабостью участников конфликта, их стремлением и способностью применять насилие.
Управление политическими конфликтами
В современной политической науке первостепенное внимание уделяется поиску форм и способов контроля за протеканием конфликтов, выработке эффективных технологий управления ими. К контролю за конфликтом стремятся даже те силы, которые заинтересованы не в урегулировании, а в перманентном его обострении, консервации, что, по их расчетам, могло бы породить ситуацию, которую можно использовать более эффективно, чем противники. В этом случае оппозиционные силы могут постоянно оспаривать предлагаемые властями правила игры, ставя их перед необходимостью ужесточать свои требования, что дает повод обвинить их в недемократизме. В свою очередь и правящие элиты нередко выдвигают неприемлемые условия для сотрудничества с оппозицией, надеясь на истощение ее сил или на компрометацию в глазах общественного мнения (как не стремящейся к общественному согласию).
Однако в большинстве случаев политические силы стремятся к контролю за конфликтами именно с целью их урегулирования. При этом в качестве субъекта управления конфликтом могут выступать как одна из его сторон, так и, условно говоря, третья сила, не участвующая в нем, но заинтересованная в его урегулировании (например, ООН в разрешении арабо-израильского конфликта). Особым значением для политической жизни обладают те случаи, когда стремление управлять развитием конфликта исходит со стороны правящих структур, центральных властей государства.
Но кто бы ни выступал субъектом управления конфликтом, поиск технологий регулирования конкурентных взаимоотношений неизбежно опирается на решение ряда универсальных задач.
А именно:
— воспрепятствовать возникновению конфликта либо его разрастанию и переходу в такую фазу и такое состояние, которые значительно увеличивают социальную цену за его урегулирование;
— вывести все теневые, латентные, неявные конфликты в открытую форму с тем, чтобы уменьшить неконтролируемые процессы и следствия данного взаимодействия, избежать внезапных, обвальных потрясений, на которые невозможно будет правильно и оперативно отреагировать;
— минимизировать степень социального возбуждения, вызываемого течением политического конфликта в смежных областях политической (общественной) жизни, чтобы не сдетонировать более широкие, дополнительные потрясения, на регулирование которых будет необходимо тратить дополнительные ресурсы и энергию.
Эти универсальные цели, лежащие в основании стратегии управления конфликтами, неизбежно конкретизируются в соответствии с основной установкой — либо на урегулирование, либо на разрешение спорных ситуаций. Урегулирование, в частности, предполагает снятие остроты противоборства сторон, а также стремление субъекта управления избежать наиболее негативных последствий конфликта (для себя, государства, общества в целом). Оно может быть полным или частичным. Однако в любом случае достигаемый между сторонами компромисс не может устранить причин конфликта, сохраняя тем самым определенную вероятность нового обострения уже урегулированных отношений. Разрешение же конфликта предполагает исчерпание самого предмета спора или такое изменение ситуации и обстоятельств, которое породило бы бесконфликтные отношения сторон, отношения партнерства, исключило опасность рецидива разногласий.
Для управления конфликтами политический субъект должен учитывать наиболее принципиальные внешние и внутренние факторы их формирования и протекания. К характеристикам, влияющим на формы и методы деятельности субъекта управления, можно отнести: степень открытости политической системы (отражающей, к примеру, наличие или отсутствие в ней “предохранительных клапанов”, способных защитить правящие структуры от наиболее агрессивных форм политического протеста); уровень сплоченности конфликтующих групп и интенсивность внутренних взаимоотношений их членов; характер вовлеченности широких социальных слоев в спорные взаимоотношения; эмоциональную насыщенность политического поведения групп и граждан и их способность к самоограничению своих властных притязаний и т.д.
Для выработки технологий контроля за конфликтом особенно важен учет субъектом управления не общих (условно говоря — макрополитических) факторов его протекания, а специфики целей, выбираемых в соответствии с особенностями этапа его формирования и развития. Как правило, в науке выделяются этапы возникновения, развития и окончания политических конфликтов. В то же время особенности поведения субъекта управления конфликтом могут как определяться постановкой комплексных задач, учитывающих специфику каждого этапа в целом, так и зависеть от более узких, специализированных целей, которые он ставит перед собой на каждом этапе в отдельности. Поэтому в науке могут разрабатываться технологические модели поведения лидеров, правительств, государств и прочих субъектов управления конфликтами не только применительно ко всем (или отдельным) этапам их протекания (например “трехпериодная модель” М. Брегера деятельности правительств в условиях международного кризиса), но также и касающиеся отдельных сторон или аспектов их деятельности внутри каждого из этапов (в частности тактика переговорного процесса).
Конфликтные отношения зарождаются, когда складывается атмосфера напряженности между оппозиционными сторонами, выражающая наличие определенного предмета спора и конкуренции, несовпадения позиций политических субъектов. На этом этапе пружина конфликтного взаимодействия еще сжата, и контуры будущего развития противоречия могут только угадываться.
Таким образом, главной задачей субъекта, стремящегося контролировать течение этого конфликта, является раскрытие его подлинных причин, а, следовательно, и истинных целей, преследуемых его участниками. Сложность такого анализа в значительной степени усугубляется частым стремлением сторон скрыть, замаскировать настоящие причины противоречия со своим оппонентом (нередко это вызывается желанием использовать не вполне законные методы для реализации своих интересов или же опасением, что обнародование причин спора вызовет негативную реакцию общественности).
Отыскивая подлинные причины конфликтных отношений, субъект управления должен уметь отличать их от повода, толчка к началу событий (например, недовольство социально-экономическим курсом властей со стороны оппозиции и начало проведения ею акций протеста в ответ на конкретные действия правительства, воспринятые как угроза своему существованию). Правильный анализ позволит не только выявить источник политического напряжения, но и предотвратить возможный “отрыв” конфликта от своих первоначальных причин и переключение активности сторон на новые политические цели, консервирующие прежние поводы для конкуренции и, тем самым, переводящие противостояние в закрытую форму существования, чреватую внезапными социальными потрясениями. Так, например, длительное нежелание властей видеть в ряде районов СССР национальную подоплеку некоторых экономических, культурных и прочих противоречий в значительной степени спровоцировало там серьезнейший кризис межнациональных отношений и лишило государственные органы многих средств и возможностей эффективно влиять на развитие событий.
Таким образом, чем строже определен предмет спора, тем у субъекта управления больше шансов локализовать его развитие, направить конкуренцию сторон в выгодное для себя русло. Если же в качестве субъекта управления конфликтом выступают правящие структуры, то поиск ими причин напряженности и выработка технологии ее урегулирования должны неизбежно дополняться определением своей ответственности за возможное развитие событий. В этом смысле, как подчеркивал французский конфликтолог Ж. Фаве, власти могут выбрать одну из трех моделей поведения: игнорировать возникновение конфликта, давая ему возможность тлеть, самовозбуждаться и перемещаться в другие сферы властных отношений; избегать четкой публичной оценки его природы, стараясь таким образом “понравиться” разнообразным слоям населения, высказывающим различные точки зрения относительно данной проблемы (попытки взять под контроль развитие ситуации будут в таком случае весьма робкими и непоследовательными); активно участвовать в урегулировании или разрешении конфликта.
В последнем случае стремление управлять развитием конфликта должно опираться на точный анализ сложившейся в целом “социально-политической конфигурации” в обществе, предусматривающий оценку установившегося соотношения сил, накала противостояния сторон, прогнозирование их возможных действий. Властям необходимо проработать различные сценарии развития конфликта и своих собственных действий, определить возможные ответные ходы на акции противников, очертить проблематику потенциальных переговоров и круг явно неприемлемых действий в любых ситуациях.
От первоначальных оценок ситуации будет непосредственно зависеть, станут ли власти стремиться сохранить паритет конфликтующих сторон или поддержат одну из них, будут способствовать уменьшению или повышению напряженности отношений и т.д. Однако при любом варианте власти обязаны установить определенные нормы и правила взаимодействия конфликтующих сторон, что должно способствовать институциализации конфликта с самого начала, введению его в рамки, позволяющие контролировать его ход и развитие. Институциализация конфликта не только увеличивает защищенность общества и безопасность государства в этой ситуации, но нередко переводит состязательность сторон в такие формы, которые создают предпосылки самозатухания конфликта.
Неотъемлемой стороной деятельности властей, стремящихся поставить конфликт под свой контроль, является и т.н. конструирование социального окружения данного спора. Эти меры подразумевают соответствующую ориентацию и мобилизацию общественного мнения, что позволяет создать в государстве климат осуждения или поощрения одной (или всех) из конфликтующих сторон, сужают поле для маневров противников правящего режима, способствуя повышению стабильности государственной власти.
Определяя стратегические и тактические цели регулирования конфликта, власти должны подготовиться “технически”:
- убедиться в компетентности привлекаемых экспертов и аналитиков, специалистов в соответствующей сфере государственного управления (т.е. в специфической области политики, где возник конфликт, — социальной или налоговой политики, управления наукой и проч.);
- проверить надежность коммуникаций, центров обработки информации о текущих событиях, их материальной обеспеченности;
- улучшить взаимосвязь между различными уровнями и звеньями власти, вовлеченными в регулирование конфликта;
- приспособить структуру институтов власти для осуществления эффективного контроля событий;
- проверить готовность механизмов власти для решительного применения силы.
Вся совокупность этих мер должна адекватно соответствовать ресурсам, имеющимся в распоряжении верхов, а также способствовать поддержанию имиджа властей — формировать у населения убежденность, что власти не боятся развития конфликта и способны держать его под контролем.
С развитием конфликта круг деятельности субъекта, пытающегося контролировать его протекание, расширяется. На данной стадии более отчетливо проявляются силы, поддерживающие каждую из конфликтующих сторон или противостоящие им; становится очевидным, расширяется или сужается область распространения спора, какова степень его интенсивности и т.д. Таким образом, увеличивается число факторов, которые необходимо отслеживать для сохранения контроля над развитием конкурентных отношений.
Принимая решение, субъект управления конфликтом должен опираться на более широкий круг информации, повышая ее оперативность, строго отбирать достоверную информацию из массива поступающих сведений. Причем информацию следует собирать не только о “видимом слое” поведения сторон, но и об их скрытых, а порой и тщательно скрываемых замыслах и намерениях. Особое значение в таких ситуациях приобретает борьба с дезинформацией, так как стремление той или иной стороны исказить сведения о своих целях, по мнению французских ученых Фюстье и Амираля, нередко провоцирует субъект управления конфликтом на весьма безрассудные действия.
Расширяя информационное поле контроля, власти, как правило, уточняют образы конфликтующих сторон (позиции, склонность к компромиссам, допустимые возможности изменения целей и т.д.) и собственные оценки, выработанные ранее. Специалисты в области международных отношений американцы Г. Снайдер и П. Дизинг в связи с этим различают изменения, происходящие в т.н. фоновых образах (отражающих оценку конфликтующих сторон через призму долговременной перспективы их эволюции), а также “текущих” образах (выражающих изменения во взглядах на их актуальные, сиюминутные позиции).
Уточняя такого рода оценки, власти должны непрерывно сопоставлять изменяющиеся позиции сторон, стараться проникнуть в тактику поведения конфликтующих, нащупать точки соприкосновения оппонентов. В конечном счете, оценка различного рода макрофаторов и микрофакторов, обусловливающие протекание конфликта, должна дать четкое представление о его интенсивности: обладает ли он тенденцией к спаду или к нарастанию. В соответствии с выводами должна скорректироваться и тактика действия властей.
Так, при спаде интенсивности внимание правящих структур, как правило, ослабевает, а количество ресурсов, направляемых на регулирование конфликта, уменьшается. Власти даже могут попытаться повернуть конфликт в такое русло, где бы он не решался, но и не оказывал неблагоприятного воздействия на политические отношения. Нарастание же напряженности конфликта предполагает иную тактику действий.
Вообще, как подметили конфликтологи, противоречия нарастают с увеличением численности конфликтующих групп, повышением эмоциональной вовлеченности людей в эти взаимоотношения. Особенно высоко напряжение в конфликтах, ведущихся на уровне ценностей, и прежде всего тех, что касаются нравственной самооценки сторон, представлений о чести и достоинстве. (В этом случае стороны воспринимают предположительное окончание конфликта как персонально значимый выигрыш или проигрыш и потому зачастую отказываются даже рассматривать варианты соглашения, чтобы не поступиться принципами.) Так или иначе, но усиление напряженности (увеличение “политического стресса”) должно побудить власти, прежде всего, позаботиться о недопущении крайних, разрушительных форм конкурентного взаимодействия, и особенно тех, которые могут повлечь дестабилизацию и нарушение функций основных органов государственного управления. В то же время установление этих предельных рамок для разрастания конфликта должно ориентироваться на законные методы регулирования политических отношений, поддерживать конвенциональный стиль политического диалога. Однако сказанное отнюдь не отвергает право властей использовать предусмотренные законом акции устрашения или применения насильственных мер против наиболее агрессивных и опасных для общества сил.
Для направления интенсивного конфликта в нужное русло власти должны постоянно “конструировать социальное окружение” — информировать общественность о выработанных оценках поведения сторон, об изменении их позиций, обнародовать точки зрения на развитие ситуации, способные обеспечить благоприятный эмоциональный настрой граждан и навязать сторонам собственные критерии оценки соотношения сил, способы выхода из кризиса и т.д. Опираясь на общественное мнение, власти могут эффективнее влиять на тактику поведения сторон, поддерживать или препятствовать доминирующим установкам их поведения.
В самом общем плане принято выделять три основных типа взаимоотношений между сторонами конфликта:
- конкурентный, предполагающий постоянное воспроизведение соперниками оппозиционных отношений друг к другу;
- индивидуалистический, характеризующий стремление какой-то стороны получить односторонние преимущества, игнорируя права и интересы соперника;
- кооперативный, выражающий готовность участвующих в споре сторон уважать чужие интересы и совместно искать выход из противоречий.
Таким образом, для поддержания оптимальных, с точки зрения властей, форм взаимоотношений между конфликтующими сторонами необходимо целенаправленно искать выигрышную тактику, изменяя структуру и способы собственных действий; совершенствовать коммуникационные процессы для оптимизации режима принятия решений; поддерживать нормы и правила политического противоборства, способствующие повышению сплоченности и интегрированности общества. В целом эффективность действий властей на этапе развития конфликта определяется их способностью законными методами обеспечить снижение напряженности в отношениях сторон и поворот их к примирению позиций.
Это наиболее сложная фаза, ибо от результата окончания спорных отношений зависит заново складывающийся баланс политических сил.
Обычно в конфликтологии рассматривают два основных варианта окончания конфликта — достижение примирения сторон либо их непримиримость (т.е. создание тупиковой ситуации, неразрешимости конфликта). Между этими полюсами пролегает целый ряд вариантов эволюции конфликта, отражающих его рутинизацию (сохранение прежней интенсивности), снижение или, напротив, нарастание взаимооппозиционности сторон. Конфликт может оказаться и неразрешимым, тогда создается положение, которое ведет не к его окончанию, а как бы к “круговому движению”. Это требует от субъекта управления конфликтом пересмотра и повторения своих действий и операций, соответствующих двум первым этапам конфликтного взаимодействия. Иными словами, такая ситуация предполагает совершенствование или поиск новой стратегии и тактики контролирования, управления конфликтом.
Примирение же участвующих в конфликте сторон, как уже говорилось, может носить характер полного или частичного урегулирования (т.е. изменения поведения одной или нескольких сторон конфликта без исчерпания предмета спорных отношений) либо разрешения конфликта (уничтожающего сам повод для такого взаимодействия сторон). При этом нельзя сбрасывать со счетов и то, что конфликт может разрешиться сам по себе, без попыток его сознательного регулирования (например, из-за утраты актуальности предмета спора, усталости политических субъектов, истощения ресурсов и проч.).
Для достижения примирения субъекту управления конфликтом необходимо найти средства, способные обеспечить такое развитие событий. Уже упоминавшийся Ж. Фаве считает, что добиваться примирения необходимо через соглашение, компромисс, подчинение, уступку и разрыв (с прошлым). Среди принципов урегулирования, о которых говорит Е. Нордлинжер, можно отметить создание стабильной коалиции сил, соблюдение пропорциональности усилий, обеспечение взаимного права вето. Р. Даль (исключая тупиковый путь развития событий) предпочитает говорить о принудительных и мирных средствах примирения сторон.
Учитывая наиболее типичные средства, можно выделить два наиболее общих пути примирения сторон:
1. Мирное урегулирование конфликта в результате: достижения компромисса на основе сохранения исходных позиций; соглашения, основанного на взаимных уступках; истощения ресурсов одной или нескольких сторон, что делает невозможным продолжение соперничества; обретенного в ходе спора взаимоуважения сторон, понимания прав и интересов соперника.
Чаще всего этот путь примирения связан не с односторонним навязыванием воли, а с обоюдной активностью конфликтующих сторон. Так, в Совете Безопасности ООН принцип единогласия предполагает учет позиций каждого из его членов;
2. Примирение на основе принуждения или, другими словами, использования “командного стиля” (П. Шаран) взаимоотношений, позволяющего одной из сторон игнорировать аргументы соперника.
В основе этого навязываемого одной из сторон (или третьей силой всем сторонам) характера взаимодействия может лежать:
— явное превосходство (сохраненных, приобретенных) сил и ресурсов с одной стороны и их дефицит с другой;
— изоляция одной стороны конфликта, понижение ее статуса, а также другие состояния, свидетельствующие об ослаблении ее позиций, о поражении, нанесенном ей в соответствии с правилами игры;
— уничтожение, “тотальное истребление противника” (X. Шпейер), в результате чего мир устанавливается в отсутствие врага.
Ориентация субъекта управления на те или иные средства примирения сторон должна корректироваться и спецификой политических процессов, в которых протекают конфликты. Например, ограниченность во времени и периодичность возобновления избирательных кампаний заставляет многие партии, стремящиеся использовать выборы для реального проникновения в сферу принятия государственных решений, образовывать различные коалиции, идти на компромиссы даже со своими политическими оппонентами. В этом смысле компромисс выступает более предпочтительной целью стратегии, нежели конфронтация.
В условиях же радикального преобразования общества, выбора качественно новых путей будущего развития ориентация исключительно на согласительные методы взаимодействия со своими соперниками вряд ли приведет к устранению напряженности и примирению идейных позиций. В этих случаях целесообразно применять более изощренную тактику поведения, включающую методы как мирного, так и принудительного примирения сторон.
Таким образом, выбираемые субъектом управления средства урегулирования конфликтов должны непременно соответствовать культурно-историческим, цивилизационным особенностям политического развития страны (региона, субъекта), учитывать временные обстоятельства ведения спора, коррелироваться с психическими чертами действующих лиц.
Наиболее распространенным средством достижения примирения сторон в технологиях управления конфликтом являются переговоры. В процессе переговоров (нередко длительном) стороны обмениваются мнениями, что неизбежно снижает остроту конфликта, помогает понять аргументы оппонента и, следовательно, более адекватно оценить истинное соотношение сил, условия примирения. Переговоры дают возможность уравнять уступки, спокойно рассмотреть альтернативные ситуации, продемонстрировать открытость позиций, ослабить эффективность “нечестных трюков” соперника. Именно в этих условиях легче найти т.н. срединную точку конфликта, обозначающую суть взаимных претензий.
Переговорный процесс основан на специальной технологии “торга”, т.е. использовании специфических приемов, позволяющих сохранить исходные позиции или достичь преимуществ, добиться взаимопонимания оппонентов или завести их в тупиковое русло, обеспечить односторонние преимущества или взаимное удовлетворение сторон.
Американские специалисты М. Дейч и С. Шикман считают, что эффективность переговоров, а равно и взаимное удовлетворение сторон, повышаются.
Если:
- последовательно отделять существующие проблемы от субъективной заинтересованности участвующих в споре людей; фокусировать внимание не на принципах, а на реальных противоречиях;
- вырабатывать несколько возможных вариантов решений;
- учитывать по преимуществу объективные критерии соотношения сил, а не партийные или идеологические позиции.
Обещание уступок, внимательность к партнеру значительно увеличивают шансы прийти к соглашению. Угрозы же, давление на оппонента с позиций силы такую возможность снижают, нередко переводя переговорный процесс в “замороженное” состояние.
По окончании конфликта важно так представить результаты переговоров (компромиссов, соглашений, силового давления), чтобы массы восприняли их адекватно, не посчитав, к примеру, это унизительным миром, проигрышем и проч. Таким образом будут исключены реакции, которые могли бы поставить под вопрос принятые решения.
В этом смысле особую роль играет умение субъекта управления конфликтом использовать типичные для общественного сознания политические символы, стереотипы, стандарты мышления, олицетворяющие победу, поражение или другие оценки, стимулирующие массовую активность людей. (Например, в военных действиях неудачу чаще всего символизирует падение столицы или пленение лидера).
Только найдя нужный образ, символ примирения и соответствующую тональность диалога с согражданами, можно обеспечить сохранение результатов переговоров и воспрепятствовать обострению постконфликтных отношений.
Из сказанного видно, что способность властей, а равно и всех иных политических субъектов, решать насущные задачи на каждом из этапов протекания конфликтов дает им дополнительные возможности для эффективной реализации своих целей и интересов в политическом процессе.
Общественно-политические конфликты
Общественно-политические конфликты возникают между социальными общностями, институтами, организациями из за противоположных политических интересов (власти), предметом которых являются политические блага – власть, статус, привилегии и т.п.
Общественно-политические конфликты имеют в участниках большие группы людей, охватывающие основные уровни формационной структуры общества (идеологический, политический, экономический). В этих конфликтах борьба ведется за власть, и в этом смысле они являются политическими. Но она ведется между большими социальными группами и не просто за власть, а за власть в обществе над государством.
Общественно-политическая конфликты происходит в процессе выборов, политических демонстраций, вооруженных восстаний, политических переворотов и т.п. Разрешением этих конфликтов является смена правящего класса или политической элиты, а также смена политического курса (целей и планов) деятельности государства и общества.
Общественно-политические конфликты побуждаются социально-политическими потребностями и интересами:
1) потребностями, характеризующими большие группы людей (социальные общности);
2) потребностями и интересами, образующими своеобразную иерархию (политические, идеологические, экономические, национальные и т.п.).
В этой иерархии идеологические потребности (борьба за какие-то идеи) выступают в качестве формы, а остальные – в качестве содержания. Причем во время социально-политического конфликта не только его участникам, а даже руководителям трудно разобраться, какие побуждения являются главными. Например, социально-политический конфликт между коммунистами и демократами во время выборов 1996 г. обозначил сторонников буржуазно-демократического пути развития страны и сторонников советско-демократического пути.
Общественно-политические конфликты и политическая элиты
В социально-политических конфликтах важнейшую роль играют политические элиты партий и обществ. Они разрабатывают идеологию социальной общности, программу ее реализации, находят средства (финансовые и технические), организуют своих сторонников на захват власти демократическим (выборы) или насильственным (вооруженным) путем. Политическая элита возглавляет социально-политический конфликт и стремится к власти не только потому, что хочет реализовать свои идеи, но и потому, что власть всегда связана с привилегиями, почестями и богатством, особенно в России. А народная масса, которая выбирает своих политических лидеров, надеется, что они сумеют выразить в законодательных актах и организационной деятельности ее интересы.
Общественно-политические конфликты и стратегия борьбы
В социально-политических конфликтах важную роль играет выработка стратегии социально-политической борьбы, основных целей и этапов. Этот этап, как правило, сопровождается ожесточенной Идеологической борьбой и расколами в стане вчерашних союзников. Так было с идейно-политической борьбой между линиями.
Ленина и Сталина в вопросе будущего Союза, между Сталиным и Бухариным в вопросе о темпах и глубине коллективизации, между нынешними демократами после прихода к власти в 1991 г., когда возникла альтернатива – проводить назревшие реформы в обществе (политические и экономические) медленно, вместе с демократизацией общества, в интересах большинства народа, под контролем представительных органов (Советов) власти или быстро, за счет демократизации общества и под контролем «демократической диктатуры», в интересах немногих. Эти два варианта модернизации постсоветской России раскололи демократическую элиту, вынудили уйти из ее состава многих прежних лидеров (Г. Попова, Ю. Афанасьева и др.). В результате недолгих размышлений и сложности ситуации, которая подталкивала к решительным и быстрым действиям, был выбран второй вариант, последствия которого народ ощущает на себе и по сей день.
Результатом выбора быстрых и ориентированных на незначительную часть населения (пролетариев при Сталине и средний класс при Ельцине) проектов модернизации является опора на силовое разрешение возникающих социально-политических конфликтов. Яркие примеры тому – Октябрьская революция, война в Чечне, значительные задержки с выдачей зарплаты рабочим и пенсий пенсионерам, высокие налоги и т.п. Результат выбора такой стратегии модернизации страны – отчуждение граждан от власти. При выборе революционной стратегии требуется не согласие, а только выполнение принятых решений.
Таким образом, в условиях социально-политических конфликтов, которые сейчас переживает Россия, люди оказываются в условиях многих конфликтных ситуаций и социальных напряжений, ведущих к конфронтации.
Общественно-политические конфликты и социально-политическая общность
Важнейшее условие демократической стабильности любого общества и успешности проводимых в нем реформ – наличие ведущей социально-политической общности, своеобразного социального института.
Который должен включать:
1) авторитетную правящую элиту, имеющую стратегию и тактику вывода страны из кризиса;
2) экономически ведущий класс общества, понимающий и поддерживающий эту стратегию и тактику и уверенный в способности правящей элиты провести ее в жизнь;
3) народные массы.
В ельцинской России такой общности не сложилось, т.е. не было ни элиты, ни классовой массы, а был президент с постоянно меняющейся и враждующей командой.
За прошедшие годы Россия прошла три основные стадии социально-политического противоборства, в котором главную роль играли разные части национальной элиты. На первой стадии от власти были отстранены советские коммунисты, на место которых пришли радикальные (либеральные) демократы во главе с Ельциным. На втором этапе (октябрь 1993 г.) от власти были отстранены Советы (этот, по выражению Ленина, важнейший орган диктатуры пролетариата). Частично были отстранены от власти и радикальные демократы, а политика власти стала более умеренной. На третьем этапе (президентские выборы 1996 г.) была отбита попытка коммунистов и национал-патриотических сил вернуть Россию в обновленное советское прошлое. В марте 1997 г. Ельцин создал команду молодых реформаторов-либералов для очередной попытки ускорения рыночных реформ, но в конце года эта попытка в значительной мере провалилась.
Природа политического конфликта
С точки зрения исторического материализма политический конфликт порождается всецело или в основном экономическими противоречиями и является их концентрированным выражением. Экономика в конечном итоге – определяющий по отношению к политике фактор, но лишь для некоторых типов общественных систем и определенных исторических эпох. Конфликты внутри политики и ее с другими сферами общественной системы детерминируются не одними экономическими противоречиями, а многими социальными коллизиями. Если бы все сводилось к экономике, то политические проблемы решались бы сами по себе, по мере развития экономики. Однако такого в реальной жизни не происходит.
Политический конфликт как следствие идеологических противоречий. Во многих случаях политическое противоборство действительно провоцируется несовместимостью идеологических взглядов и позиций. Тем не менее, практически мыслящие политики предпочитают ориентироваться на реальные интересы, а не на идеологические доктрины.
Некоторые теоретики пытаются найти причины политических конфликтов в психологии самой политической деятельности и политических отношений. Так, известный немецкий юрист К. Шмитт видел источник конфликта, становящегося реальностью в экстремальных ситуациях, в противоположности «друг – враг», свойственной политике. Однако функции политики не вписываются полностью в орбиту противоположности - «друг – враг». Они включают также деятельность по согласованию противоречивых интересов различных социальных групп, их сбалансированию, что не обходится без конфликтов, улаживаемых путем компромиссов.
Диалектический подход (Г. Зиммель, Р. Дарендорф и др.) основывается на понимании конфликта как нормального, распространенного социального явления и исходит из его позитивной функциональности в социальных системах. Многочисленные сторонники этого подхода полагают, что конфликт присущ всем уровням жизни социальных систем и не может рассматриваться в качестве девиантного явления или противоположности порядку.
Статью подготовила доцент кафедры социально-гуманитарных дисциплин Волгушева Алла Александровна. 
