Социальный, или трудовой критерий, учитывает профессиональную деятельность больного, условия труда, в которых он работает, степень испытываемого физического или нервно-психического напряжения, наличие неблагоприятных производственных факторов.
Обоснованное экспертное заключение возможно только при учете медицинского и социального критериев, сочетание которых определяет практику экспертизы нетрудоспособности.
При вынесении решения о состоянии трудоспособности больных особое значение может иметь или медицинский, или социальный критерий. Так, при острых заболеваниях или обострении хронических процессов, протекающих с выраженными функциональными нарушениями, когда больной нуждается в режиме и любой труд ему противопоказан, социальный критерий практически не имеет значения. Врач, поставив диагноз, назначает соответствующее лечение и освобождает больного от работы, выдав ему листок нетрудоспособности. В данном случае трудоспособность больного определяется только медицинским критерием.
Социальный критерий приобретает важное значение при установлении временной нетрудоспособности у лиц, работа которых связана с перенапряжением определенных органов и систем организма (певец, диктор музыкант, водолаз и др.). Так, например, с одинаковым заболеванием, но разной профессией человек в одном случае может быть признан трудоспособным, а в другом нет: певец, диктор при остаточных явлениях ларингита будет признан нетрудоспособным, а бухгалтер, оператор ЭВМ с аналогичным диагнозом может выполнять профессиональную деятельность.
Сроки временной нетрудоспособности различны при одном и том же заболевании у лиц интеллектуального труда и работающих со значительным физическим напряжением, в неблагоприятных производственных условиях.
Определение продолжительности временной нетрудоспособности без учета одного из критериев нередко приводит к экспертным ошибкам.
Выдача и продление листка нетрудоспособности осуществляется врачом после осмотра пациента и записи данных о состоянии его здоровья в амбулаторной карте, обосновывающей необходимость временного освобождения от работы. Листок нетрудоспособности регистрируется в амбулаторной карте с указанием его номера, дат выдачи и продления, выписки пациента на работу. Листок нетрудоспособности выдается больному медицинской организацией в день его закрытия.
В случае болезни гражданина РФ во время пребывания за границей, документы, подтверждающие временную нетрудоспособность, по решению врачебной комиссии лечебного учреждения, могут быть заменены на листок нетрудоспособности установленного в РФ образца.
Критерии социальных групп
Основой, или критерием, классификации может служить огромное количество признаков. Американский социолог Роберт Мертон составил список такого рода признаков, характерных особенностей групп, и в этом списке оказалось 26 позиций. Из них я предлагаю рассмотреть только восемь наиболее значимых.
Критерии классификации социальных групп:
1. Численность группы.
Малые и большие (Круг друзей, соседи, дети, играющие на площадке – малая группа, а большая группы – народ (этнос), нация, церковь (последователи одной религии, в то время, как прихожане одной церкви – малая группа), политическая партия. Стоит заметить, что самым банальным признаком деления на малые и большие группы является, как правило личное знакомство с ее членами.
Исходя из данных критериев можно выделить также среднюю группу (студенты одного факультета, жители большого дома).
Множество социологов рассматривали данную тему, одним из которых также был немец Георг Зиммель. Он считал, что самая простейшая группа – это диада (состоит из двух людей). Два человека, по мнению Георга Зиммеля, это уже группа, так как ее члены вступают во взаимодействие, четко отличаются от других пар, думают о себе «мы». Когда к такой группе присоединится третье лицо, то есть когда она превратится в триаду, появится несколько качественно совершенно новых феноменов, никогда не выступающих в рамках диады. Во-первых, окажется возможным феномен коалиции, когда два члена группы вступят в более тесную связь между собой, изолируя при этом третьего или даже предпринимая против него какие-нибудь враждебные действия. Во-вторых, возможным окажется применение стратегии «разделяй и властвуй», когда один из членов группы старается поссорить или настроить друг против друга двух остальных, чтобы получить преимущества для себя и оказывать влияние на каждого из остальных по отдельности. Таким образом, даже самые малые группы имеют очень сложную структуру.
2. Продолжительность пребывания в группе и ее существования (прочность и продолжительность существования группы).
На мой взгляд, этот критерий является достаточно многосторонним. Например, мы можем рассмотреть конкретного студента университета. Он становится частью таких групп, как сам ВУЗ, факультет, та группа, в которой он числится, факультативные занятия, в которых также есть группы. Его пребывание в них чаще всего ограниченно 4 годами учебы в данном ВУЗе, однако из-за его ухода (выпуска из университета) данная группа не прекратит свое существование. Его место просто заменяет другой студент.
Говоря о продолжительности существования группы, хотелось бы отметить, что важным аспектом является страна и ее культура. Например, в Японии человек нередко получает работу до конца своей жизни или на очень длительный срок, в связи с эти воспринимает коллег по работе как чрезвычайно важную часть своей жизни, в то время как поляк считает их «товарищами по несчастью».
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
3. Эксклюзивные и элитарные. Группы, принадлежность к которым обусловлена строгими требованиями, особыми условиями и процедурами.
Те же группы, в которые каждый желающий может сразу вступить, мы называем инклюзивными, или общедоступными. Эксклюзивный или, напротив, инклюзивный характер группы имеет, само собой разумеется, большое значение для ее членов. Участие в эксклюзивной группе, присоединение к которой потребовало особых усилий, стараний, затрат, жертв (например, многолетней учебы), представляет для человека несравненно большую ценность. Он сильнее идентифицирует себя с такой группой, готов активно, горячо ее поддерживать или действовать ей во благо, готов к проявлению большего конформизма из страха потерять признание в глазах других членов этой группы или быть удаленным из нее. Как правило, группы такого рода отличаются также большей солидарностью и внутренней сплоченностью, чем те, в которые вступить может каждый желающий, так же как каждый желающий может легко выйти из них, и состав таких групп оказывается более случайным.
4. Однофункциональные и многофункциональные.
• Однофункциональные, в которых мы осуществляем только один вид деятельности. Такой характер имеют различные профессиональные группы, группы, возникающие для решения какой-либо одной определенной задачи, спортивные, физкультурные объединения, товарищества, сформировавшиеся по интересам и т.п.
• Многофункциональные группы, члены которых руководствуются разнородными намерениями и стремлениями и действуют различными способами. Примером может служить семья или круг знакомых.
5. Степень влияния на члена группы и его жизнь за ее пределами.
• тоталитарные (ибо как в тоталитарных системах государство вмешивается в частную жизнь граждан и полностью подчиняет ее своим правилам и своему контролю, так и здесь группы разного рода действуют аналогичным образом по отношению к своим членам);
6. Критерий выгоды.
Например, повышение социального статуса, материального положения или духовное развитие.
7. Уровень организованности группы.
• организованные, формальные группы - это группы, основанные на взаимосвязи социальных статусов. В таких группах, следовательно, мы участвуем как некий безымянный, безличностный персонал, занимающий определенные позиции и выполняющий тем самым определенные роли. Наши личные особенности, достоинства и недостатки, если только они не связаны напрямую с выполняемыми ролями, не имеют для группы никакого значения.
• внеорганизованных, неформальных группах мы участвуем иначе, а именно всей полнотой своей личности, как люди, состоящие из духа, плоти и крови. Для круга моих друзей имеют значение все мои слабости, изъяны, увлечения, отклонения. Никто другой в этом кругу не мог бы меня заменить, а сама группа не сохраняется дольше, чем сохраняются в ней ее члены, она перестает существовать, если конкретные люди, составляющие эту группу, умирают или уходят из нее.
8. Отношение индивида к группе.
• Позитивное;
• Негативное;
• Автотелическое (нейтральное, незаинтересованное).
9. Первичные и вторичные.
• Первичные группы:
1. Универсальны;
2. Оказываются первыми на жизненном пути человека, в процессе обретения им жизненного опыта;
3. Оказывают сильнейшее влияние на человека в аспекте его социализации;
• Противоположностью первичных групп являются вторичные группы:
1. Менее спонтанны;
2. Основаны на определенной заинтересованности;
3. Сильнее формализованы;
4. Охватывают средние, сильнее специализированные контакты и взаимодействия;
5. Допускают глубокие различия во взглядах и понимании ценностей, присущих членам группы.
Критерии социальной эффективности
Представление об оптимальной модели массовой коммуникации тесно связано с понятием эффективности функционирования печати, радио, телевидения, а также СМК в Интернете. Необходимость определения и уточнения этого понятия очевидна, поскольку применительно к их деятельности оно пока остается довольно расплывчатым. Признание за ними права быть «четвертой властью» удивительным образом соседствует с неразработанностью теории результативной работы, нечеткостью критериев эффективности, оптимальных форм и способов общения с аудиторией. В представлении практиков и руководства органов СМК понятие «эффективность» нередко продолжает нести оттенок устаревшей трактовки этого термина, которая прямо связывалась с идеологической, пропагандистской направленностью печати, радио, телевидения, и поэтому сегодня считается неактуальным.
Образовавшаяся возможность для печати, радио и телевидения отказаться от служения чисто идеологическим задачам обернулась существенным «перекосом»: игнорированием всесторонней, качественной оценки результатов восприятия аудитории, отсутствием интереса к научным данным и рекомендациям. Такая позиция отчасти понятна: нередко в ее основе совершенно справедливое для творческих работников желание отгородиться от любых форм цензуры. К тому же подобная реакция связана с воспоминаниями о прежних, отнюдь не всегда научных подходах к социальному управлению в сфере СМК, а также с незнанием качественно новых методов их изучения, либо с неверием в них. В результате, с одной стороны, телерадиокомпании и пресса признают значимость своей общественной роли, с другой – ограничиваются количественными данными, которые предоставляют различные социологические службы и независимые лаборатории.
Количественные сведения об аудитории (данные о поле, возрасте, образовании, роде занятий и месте жительства зрителей, об их интересах и предпочтениях), конечно, необходимы, но это – лишь первый этап знания, поскольку при таком ракурсе изучения вне поля зрения остаются многие процессы, возникающие в сознании людей в результате восприятия продукции СМК. Так, например, широко распространенные сегодня телевизионные рейтинги, даже если они добросовестно выполнены, отвечают на вопросы «что?» и «сколько?», но не дают ответа на вопросы «почему?» и «с каким результатом?». Ответы на два последних вопроса требуют качественного анализа процессов функционирования СМК – только такой анализ позволяет получать представления о «картинах мира», которые возникают в сознании людей в результате встреч с продукцией масс-медиа.
Напомним, что возможность качественного анализа особенностей общения органов печати, телевидения и радиовещания с аудиторией позволила предложить следующую дифференциацию СМИ и СМК: средства массовой информации, как правило, не настроены на взаимопонимание с аудиторией и видят своей основной функцией информирование и создание определенного общественного мнения; это однонаправленные, субъект-объектные отношения между коммуникатором и аудиторией. Основная же задача средств массовой коммуникации связана не только с информированием, но и с поиском диалога: здесь должны иметь место субъект-субъектные, двунаправленные, партнерские отношения между коммуникатором и аудиторией. И хотя в современном коммуникационном пространстве можно встретить, пользуясь вышеуказанной дифференциацией, и СМИ, и СМК, в данной работе автор предпочитает использовать термин СМК – для того, чтобы лишний раз подчеркнуть качественное отличие диалога от информирования.
Развитие в обществе демократических начал, сама жизнь все чаще обращают научную и общественную мысль к феномену социальных последействий восприятия продукции СМК. Изучению социальной роли СМК в обществе, в частности, телевидения и радиовещания, вопросам их эффективности, прослеживанию социальных процессов, обусловленных их функционированием, их месту в системе управления посвящено множество работ российских ученых. Отечественные исследователи связывали эффективность СМК с реализацией социальных и социально-психологических функций, с повышением социальной активности личности: «Эффективность массовой коммуникации характеризуется масштабом проявлений социальной активности личности и степенью преодоления ее социальной пассивности», – писал, в частности, Б. М. Фирсов. Этот, бесспорно, важный критерий до сих пор практически остается вне поля зрения большинства специалистов в области СМК, поскольку реализация этой функции никак не фиксируется.
Более чем актуально звучат сегодня выводы одного из симпозиумов, посвященных проблеме эффективности массовой коммуникации: «Современный человек расширяет сферу мониторинга состояний окружающей его жизненной среды. Настало время в сферу этого мониторинга включить процессы массовой коммуникации и социальные последствия, вызываемые их функционированием и развитием». Со времени проведения этого симпозиума прошел значительный срок, однако ситуация с изучением «социальных последствий» функционирования массовых коммуникаций в лучшую сторону не изменилась: часть отечественных научных концепций и идей, посвященных СМК, оказалась неактуальной из-за своей идеологической направленности, а другая часть незаслуженно отринута вместе с первой. И все же следует отметить, что изучение СМК в отечественной науке «сдвигается» сегодня, хотя и очень медленно, от медиацентрированного, ориентированного преимущественно на информационные и Бездейственные функции, к подходу человеке/центрированному, связанному с поиском так называемого консенсуса между средствами массовой коммуникации и аудиторией. Пока это выражается лишь в подсчете числа обращений представителей аудитории к тем или иным органам СМК, то есть в количественных рейтингах. Как уже упоминалось, подобные сведения весьма ценны, но дают ответ далеко не на все вопросы, связанные с эффективностью взаимодействий между СМК и обществом.
Проблема эффективности функционирования СМК активно разрабатывалась и продолжает разрабатываться за рубежом. Теоретические и практические вопросы рассматриваются во многих научных работах, посвященных этой проблематике. В 50-е– 60-е годы и отечественные, и западные социологи придерживались медиацентрированной позиции, при которой воздейственная роль массовых коммуникаций считалась главенствующей, формирующей сознание и поведение аудитории. Активная роль в этой теории отдавалась либо передающим средствам, либо диктору, либо «лидерам мнений», которые, согласно концепции двухступенчатой коммуникации, фильтруют или видоизменяют сообщение. Возникшее же в 70-е годы направление «использование и удовлетворение» противопоставило механистическому воздействию СМК на личность другой подход, получивший название «человеко-центрированный», согласно которому воспринимающий человек стал рассматриваться как активный социальный субъект. Он выбирает из предлагаемых средствами массовой коммуникации материалов те, которые соответствуют его запросам и потребностям, и таким образом влияет на результат их функционирования, поскольку, во-первых, создает спрос (рынок) и, во-вторых, самостоятельно интерпретирует воспринятое.
Перечисленные подходы к изучению эффективности СМК интересны, их применение дает много ценных возможностей, однако ни одно из них не позволяет прослеживать и тем более проектировать последствия тех социально значимых процессов в сфере коммуникации, в которые они включены.
Многие зарубежные исследователи до сих пор, вслед за Г. Д. Лассуэллом, говорят не об эффективности, а об отдельных эффектах массовой коммуникации. Например, Э. Беттингхауз отмечает такие эффекты, как изменение мнения респондента, перцептивные изменения (другое восприятие объекта под воздействием убеждающей коммуникации), изменения в сфере эмоций, в поведении.
Значительно большее число эффектов за счет их детализации выделяет В. Вайсе. В его классификации количественные и качественные эффекты разделены. Под количественными имеются в виду такие эффекты канала СМК или отдельного сообщения, как, например, объем привлеченной аудитории и входящих в нее групп, количество времени, уделяемое каналу массовой коммуникации и т. п. К качественным эффектам В. Вайсе относит разного рода ментальные изменения: обогащение знаний, углубление понимания, подъем эмоций, смену в характере идентификации, наблюдаемого поведения, интересов, общественных вкусов, взглядов, ценностных ориентации.
Детализация эффектов СМК в зарубежной теории массовой коммуникации выражается в распространении таких терминов и частных моделей, как «упрямая аудитория», «модель минимальных эффектов», «модель минимальных изменений», характеризующих выявленное свойство многих людей стойко придерживаться сложившегося мнения, не поддаваться пропаганде. Массовая коммуникация, как считают приверженцы модели «минимальных эффектов», скорее усиливает, закрепляет уже имеющиеся установки, нежели приводит к их резкому изменению, за исключением особых обстоятельств. В этом же русле реализуется подход, акцентирующий важную роль запоминания аудиторией содержания сообщений, передаваемых по каналам СМК, хотя запомниться может и то, с чем человек не согласен, что вызывает у него неприязнь, отторжение. Последнее можно оценить лишь на основе комплексной диагностики восприятия образа информационной среды, который порождает тот или иной канал в сознании аудитории.
Таким образом, и зарубежная, и отечественная наука в настоящее время оказалась перед проблемой поиска научных методов, которые дают возможность прослеживать социальные последействия общения, изучать процессы, происходящие в сознании людей в результате восприятия продукции масс-медиа. При этом, как правило, декларируется необходимость перехода к диалогическому взаимодействию с аудиторией. Сложность перехода на новый уровень изучения связана с разноречивостью и неопределенностью самого понятия «диалог», а также, по мнению известного социолога С. Московией, с «необходимостью структурирования процессов мышления и содержания».
Решение заявленных задач требует универсальной теоретико-методологической концепции социальной коммуникации в целом, приемлемой для объяснения природы как общих, так и отдельных сторон коммуникационных процессов. Такой концепцией является семиосоциопсихологическая парадигма, в рамках которой экспериментально обоснованы факторы и критерии эффективного общения.
Поскольку в результате серии исследований было зафиксировано, что ориентация на диалог, открытость интенций коммуникатора, желание быть понятным и понятым увеличивает количество адекватных интерпретаций аудитории, иными словами, развивает качество сознания личности, задача перехода от форм общения, допускающего воздействие, к общению партнерскому, диалогическому, субъект-субъектному становится социально значимой.
Степень открытости коммуникативных интенций можно рассматривать как один из основных факторов эффективности функционирования СМК. Речь идет о профессиональном умении коммуникатора понятно и честно, без давления и внушения сообщить мысль, передать нюансы собственного восприятия события, а в некоторых жанрах – и свое настроение, уважая при этом право каждого представителя аудитории на собственные мысли, эмоции и настроения.
Следует признать, однако, что коммуникативные интенции, используемые современными масс-медиа, зачастую не ориентированы на диалог с аудиторией и так или иначе связаны с интенцией воздействия. Такова, например, интенция «все вокруг плохо», при которой неоправданно, без конструктивных предложений сгущается негатив и которая, как правило, камуфлирует скрытый за нею политический заказ. Социально-диагностические исследования зафиксировали, что встреча с этой интенцией (и с человеком, который ее продуцирует) вызывает раздражение и отторжение у той части аудитории, навыки интерпретирования которой адекватные, и дает манипулятивный эффект среди представителей других интерпретационных групп.
Своеобразной формой воздействия нередко оказывается также интенция нейтральности, для которой характерен гипертрофированно без оценочный стиль подачи материала – такой, при котором создается впечатление, будто у коммуникатора по отношению к предмету сообщения нет (или пока нет) никакой позиции, оценки, точки зрения. Еще в конце 90-х годов интенция нейтральности (не путать с ненавязчивостью, уважением к праву собеседника на собственное мнение) буквально «правила бал» в информационных и даже общественно-политических материалах на большинстве телеканалов страны: именно так понималась свобода от идеологических задач. Однако социально-диагностические исследования зафиксировали, что подчеркнутая нейтральность вызывает раздражение у представителей всех интерпретационных групп и потерю интереса к продуцируемому материалу, а также к тем, кто его сообщает (авторам, ведущим). Кроме того, поскольку неинтенционального общения попросту не бывает, видимость нейтральности всегда имеет некую подоплеку. Чаще всего при такой форме общения «зарабатываются очки» объективности, которые продолжают влиять на сознание больших групп аудитории при внезапных «вкраплениях» в нейтральную ткань повествования иных мотивационно-целевых аккордов. Следовательно, перед нами все та же интенция воздействия.
Интенция воздействия кроется и в таких журналистских приемах, как целевое формирование так называемой повестки дня при отборе и подаче новостей, и в большинстве тщательно спроектированных и умело проведенных пиар-акциях.
Поскольку в современном информационном пространстве подобный способ общения не исчезает, следует признать, что большая часть публикуемых или транслируемых по электронным каналам материалов СМК ориентирована на группы аудитории, имеющие частично адекватные или неадекватные навыки интерпретирования, причем отношения между коммуникатором и этими группами аудитории далеко не партнерские. Отсутствует поиск партнерства (при использовании интенции воздействия) и по отношению к адекватно воспринимающей группе, не приемлющей такой формы общения. Задача достижения диалога, эффективного общения со всеми группами аудитории при использовании интенции воздействия не может быть решена априори.
При эффективном общении представитель аудитории понимает, почему, зачем и ради чего был предложен ему именно этот, а не какой-либо иной материал, и, значит, после его восприятия сможет более или менее адекватно интерпретировать мотивы и цели общения с ним. Скорее всего, он запомнит и ту смысловую информацию, которая так или иначе связана с коммуникативным намерением.
В этой связи целесообразно разграничение понятий «информативность» и «информационная насыщенность», введенное Т. М. Дридзе. Качество материала СМК, особенно информационного, нередко определяется количеством информации, включенным в него. С одной стороны, увеличение количества информации, тем более оперативной, всегда плодотворно; с другой – даже при большом объеме информации мотивы и цели общения могут остаться непонятными для воспринимающей стороны.
Критерии социальной оценки
Для объективной оценки социальной работы необходимо выделить научно обоснованные критерии ее эффективности.
Критерий — это признак, на основании которого оценивается результативность социальном работы, мерило оценки ее эффективности.
Определение критериев эффективности социальной работы имеет важное значение как для научной, так и для практической деятельности.
Критерии могут содержать количественные и качественные показатели, т.е. индикаторы социальной работы должны носить комплексный характер. С одной стороны, они представляют собой систему нормативных критериев, отражающих эффективность этого процесса, с другой — систему показателей, отражающих состояние клиентов социальной работы. Поэтому эффективность социальной работы может определяться на основе как общих, так и специфических критериев, причем общие служат для оценки ее эффективности в целом, а специфические — для оценки конкретных форм и методов социальной работы, деятельности социальных работников и учреждений, социальных служб.
Критерии социальной работы обусловливаются целями и задачами социальной работы, предоставлением социальных услуг и степенью их реализации. При этом принципиально важны следующие моменты. Цели социальной работы могут рассматриваться на уровне общества, отдельных регионов, районов и микрорайонов, на уровне групп населения и отдельной личности. Эти цели должны также учитывать социально-экономическую, морально-психологическую, экологическую и политическую обстановку.
Критерии эффективности социальной работы, во-первых, призваны стать выражением действенности всех видов, форм и методов социальной работы. Во-вторых, они должны показать, насколько продуктивна деятельность органов, учреждений, социальных служб. В-третьих, критерии и показатели должны отражать степень действенности руководства и управления всем процессом социальной работы с населением и отдельными людьми, нуждающимися в профессиональной социальной помощи.
Вместе с тем критериями могут быть не все признаки состояния социальной работы, а только те, которые отвечают определенным требованиям.
Прежде всего они должны быть объективны, отражать не второстепенные, случайные, а существенные и повторяющиеся признаки, а также необходимые и достаточные; быть мерилом оценки результатов деятельности, содержать качественно-количественную информацию о функционировании системы.
Каждый критерий может включать группу качественных и количественных показателей, раскрывающих его содержание и свидетельствующих об уровне достижения целей, т.е. более дробных характеристик, необходимых для практического проведения анализа состояния и оценки социальной работы.
Критерии эффективности социальной работы многообразны: количественные и качественные (уровень и качество жизни, размер пенсий, пособий и др.); нормы-цели, нормы-условия, нормы-пределы (прожиточный минимум, пределы экологических нормативов и др.).
В качестве обобщенного критерия оценки эффективности социальной деятельности выступают социальные нормативы и стандарты, в сравнении с которыми производится оценка результатов достижения цели.
Социальные нормативы — это расчетные величины затрат рабочего времени, материальных и денежных ресурсов, применяемых в социальной практике. К ним относятся нормативы потребления, система социальных гарантий, защиты, поддержки населения и др. Например, формирование системы социальных гарантий связано прежде всего с определением их критериев. По мнению ученых, такими критериями могут служить социальные нормативы, т.е. минимально необходимые в тот или иной период времени потребности человека в материальных благах и услугах.
Нормативы потребления — это экономические показатели, характеризующие уровень потребления населением продуктов питания и непродовольственных товаров. Важнейшим социальным нормативом, применительно к социальному обеспечению, является бюджет прожиточного минимума.
Каждому периоду времени соответствует определенный минимум материальной обеспеченности, необходимый для поддержания нормальной жизнедеятельности человека. К примеру, обоснование минимальных размеров пенсий, с одной стороны, должно базироваться на расчетах нормативного потребительского бюджета, а с другой — увязываться с минимальной заработной платой.
При этом, по мнению ученых, должны соблюдаться определенные требования (нормы-пределы):
- минимум заработной платы должен быть выше минимума пенсии;
- темп роста минимальной пенсии, как правило, не должен быть выше темпа роста минимальной заработной платы.
Со стоимостью бюджета прожиточного минимума должно быть увязано также пособие по бедности и адресная социальная помощь. Следует иметь в виду, что объективная оценка эффективности социальной работы невозможна без опоры на научно обоснованные концептуальные подходы. Рассмотрим некоторые из них.
Проблемно-ориентированный подход проявился в практике социальной работы в начале 70-х гг. XX в. и до сих пор в основном остается неизменным.
Он предусматривает пределы использования таких критериев, как:
- четкость выявления и определения социальной проблемы;
- оценка возможности разрешения проблемы;
- установка временных границ разрешения проблемы и т.д.
При этом подходе оказываемая помощь непосредственно связывается с проблемами клиентов и их осознанным отношением к проблеме. Цель и программа четко формулируются и согласовываются с клиентом. Таким образом, клиент рассматривается как потребитель, имеющий право решать, какие услуги он хочет получить, и знать о том, что намеревается сделать для этого социальный работник.
Отношения клиента и социального работника по разрешению проблемы оформляются в виде договора, на основе которого производится оценка результатов их совместной деятельности по достижению цели. Непременным условием достижения результата в социальной работе должна стать научная разработка социальных программ и их оценка с точки зрения эффективности.
Цель оценки социальных программ состоит в том, чтобы получить информацию, которая может быть использована для повышения их результативности.
Может быть выделено пять моделей для оценки социальных программ:
- модель результата, в ней оцениваются все достижения программы;
- модель цели фиксирует внимание лишь на результатах в рамках декларированных целей;
- системный анализ изучает степень позитивного и негативного воздействия других организаций и окружения на социальные программы;
- стоимостная аналитическая модель — использует затраты для определения их влияния на результат действия программы, что характеризует ее эффективность;
- дискрептивная модель служит для корректировки программ, опирающихся на предписанные стандарты; целью оценивания является наблюдение за тем, в какой степени персонал и управляющие программами придерживаются стандартов.
Американские исследователи Э. Беннет и М.Визингер называют пять критериев, используемых при оценке социальных программ:
- затраченные усилия - использованные ресурсы, объем и характер действий, предпринятых для достижения целей;
- воздействие программы — ее результаты с точки зрения широких социальных изменений;
- эффективность — воздействие программы на конкретного клиента, достижение результатов, позволяющих судить о том, насколько удалось выполнить поставленные цели; для этого нужно выяснить, изменила ли программа действия и поведение клиентов в ожидаемом направлении;
- производительность, отражающая методы предоставления услуг в рамках программы и позволяющая установить, были ли эти методы лучшими;
- качество — критерий, предполагающий судить о компетентности, а также приемлемости услуг и способов их оказания.
При оценке могут быть использованы математические, статистические и описательные методы.
Программное оценивание является важной областью прикладных исследований, которые используются для проверки новых направлений, готовых пакетов программ по социальной терапии и программ исследования социальной деятельности, для оценки программ и результатов деятельности социальных служб. Однако в практике разработки и реализации социальных программ в России явно прослеживается недооценка конечных результатов, экономической эффективности с точки зрения окупаемости затрат.
В зарубежной практике наряду с традиционными исследователи предложили и начали применять такие методы оценки эффективности, как:
- метаанализ, который предполагает систематический отбор исследований с последующим изучением их результативности, а не только статистической значимости; обычно результативность определяется путем вычитания средней величины, выведенной по контрольной группе, из средней величины по экспериментальной группе и последующего деления полученной разницы на стандартное отклонение в контрольной группе; результативность является некоторой усредненной величиной;
- оценка клинической результативности (или практической результативности, практического улучшения); социальные работники считают, что клинические показатели должны получить преимущество перед статистическими, поскольку последние не всегда служат свидетельством существенного клинического (или практического) улучшения; у клинических же показателей нет точных критериев, что затрудняет их использование.
Оценка клинической результативности предполагает выявление степени положительных изменений в жизнедеятельности клиента при осуществлении социального воздействия.
Профессиональные социальные работники содействовали распространению метода одиночного объекта.
Этот метод основан на учете специфической связи между результатами социальной работы и личными характеристиками клиента, такими как возраст, источник и острота проблемы, мотивация в пользу изменений.
Метод одиночного объекта («одиночного клиента») эффективен для оценки не только конечного, но и промежуточного результата, так как позволяет клиенту высказывать свое мнение в ходе медикосоциальной реабилитации, лечения различных видов асоциального поведения и т. д. Этот метод позволяет накапливать базовую информацию, проверять достоверность данных, стандартизированных средств, дающих возможность быстрее оценивать эффективность использования статистического метода, мета анализа и др.
Растущее применение компьютерной техники стимулировало развитие количественного анализа. Компьютеры облегчили применение статистических методов, исключив трудоемкие расчеты, и дали возможность обрабатывать данные оперативно и точно. Компьютерная система накопления базы данных, поступающих от социальных служб, обладает огромным потенциалом создания новых форм исследования контингента клиентов, набора услуг, повышения эффективности социальной работы.
Для оценки эффективности социальной работы используются и другие методы: метод измерений, комплексного подхода. Не следует забывать о гносеологических (эксперимент, анализ, синтез и др.) и аксиологических (аксиология — исследование природы ценностей) критериях эффективности социальной работы.
Следует отметить, что эволюция социальных идей постепенно выработала критерии оценки социально-экономического развития человечества. Они воплощаются в критериях экономической эффективности и социальной справедливости.
Критерий экономической эффективности характеризует не только уровень развития производительных сил, но и умение предвидеть и предотвращать опасные для жизни и здоровья людей последствия вносимых в природу антропогенных изменений.
Критерий социальной справедливости оценивает качество общественных (в частности экономических) отношений с позиций обеспечения благосостояния, свободы и других человеческих ценностей не в ущерб интересам других людей.
В условиях рыночных отношений усиливается связь первичного (распространяющегося на экономически активное население) распределения социальных благ с критерием экономической эффективности, и конечного (с учетом тех, кто вне производства) — с критерием социальной справедливости.
В цивилизованном правовом обществе на протяжении последнего столетия неуклонно возрастает значимость социального критерия как критерия социальной справедливости и социальной ориентации экономики. Традиционный способ изучения практической эффективности социальной работы состоит в том, что собираются данные обо всех относящихся к теме исследования случаях и их результаты анализируются методом интегральной оценки или с помощью статистических расчетов. Интегрирование предполагает изучение материалов и выведение на их основе общей оценки.
Методы практического определения эффективности социальной работы включают в себя:
- статистический анализ, когда на основе статистических данных устанавливаются тенденции развития и результатов социальной работы;
- сравнительный анализ как сопоставление однотипных данных для определения степени достижения цели;
- социально-демографический анализ динамики смертности и рождаемости, изменения уровня и качества жизни и др., что позволяет судить об эффективности социальной политики;
- целенаправленное наблюдение за изменениями в жизнеобеспечении клиента в результате проводимой с ним работы;
- социологические исследования, выявляющие мнение клиентов о результативности социальной работы;
- математическое моделирование способствует выявлению наиболее эффективных моделей социальной работы и др.
Наиболее плодотворный путь — это определение эффективности социальной работы путем сравнения получаемых результатов с ранее выдвигающимися целями и сложившимися социальными нормами.
Все большее распространение получают требования гарантировать качество услуг. Существует устойчивая тенденция рассматривать работу в указанном направлении скорее как функцию каждого профессионала — соцработника, чем как санкцию только управленцев. Эффективность существующих программ повышается в результате двухступенчатого процесса: регулярного наблюдения за ходом работы по оказанию услуг с использованием доступных данных и углубленного, детального исследования на основе специализированной информации.
В настоящее время можно выделить три подхода к оценке эффективности целевых социальных программ: прикладное научное исследование; управляемое изменение в становлении и развитии социального обслуживания семьи и детей; результативность межведомственного взаимодействия в совершенствовании социального обслуживания различных категорий населения.
В США все шире признается ценность обратной связи персонала с клиентами в качестве неформальных методов выявления и разрешения проблем.
Однако некоторые вопросы остаются нерешенными и по сей день. Во-первых, насколько допустимо при оценке качества делать акцент на процессе оказания услуг в ущерб конечному результату? Когда в центре внимания находится процесс, то отнюдь не исключается вероятность того, что итог окажется неудовлетворительным, даже если все делалось на самом высоком уровне современных знаний о социальной работе. Неудачный результат может быть отнесен за счет пробелов в этих знаниях или многих других факторов, которые обычно мешают добиваться желаемого результата, эффекта для клиента.
В связи с этим возникает дилемма: правильно ли считать главной организацию социальных услуг при достижении конечного результата, который может и не зависеть от нее? Может быть, следует учитывать не только оказание услуг в соответствии с общепринятыми нормами в практике? Ведь если услуга предоставляется в соответствии с нормативами, следует ожидать запланированного результата и таким образом оценить ее качество. С другой стороны, необходимо усилить контроль за качеством услуг.
Процесс обеспечения гарантий качества включает наблюдение, углубленный анализ и корректирующие действия — и в целом способствует самоусовершенствованию организации.
Наблюдение является основным компонентом гарантий.
В наиболее типичных случаях выделяются ключевые показатели, подлежащие постоянному контролю и сравнению с нормативами или желательным уровнем качества. Нормативы могут основываться на экспертных заключениях, исследованиях, ранее достигнутых результатов других данных.
При реализации программ гарантий качества услуг необходимо решить ряд вопросов: оказываются ли услуги достаточно квалифицированным персоналом, соответствуют ли требованиям; оказывают ли желаемое воздействие на клиента; достаточно ли количество услуг именно нуждающимся.
Хотя изучение эффективности социальной работы еще не привело к созданию всеобъемлющего набора алгоритмов в такой роботе, тем не менее, налицо положительные результаты. Важную роль в современных условиях играет не только метод эксперимента (по индивидуальной схеме — как средства оценки эффективности вмешательства при работе с одиночным клиентом), но и рост его роли в направлении, которое можно назвать «практик-исследователь». По мнению его сторонников, практические работники должны активно участвовать в оценке эффективности своей деятельности и совершенствовании методики путем прикладных исследований.
Растущее применение компьютеров и прогресс в компьютерной технологии в течение последних десятилетий стимулировали развитие количественного анализа. Например, совершенные методы многовариантного анализа (анализ факторов, кратная регрессия) стали повседневными в научной практике. Компьютеры облегчили применение статистических методов, исключив трудоемкие расчеты, позволив обрабатывать данные более оперативно и точно. Так, путем многовариантного анализа устанавливаются закономерности взаимосвязей большого числа переменных величин и прослеживается их причинная зависимость.
Компьютерная система накоплений данных, поступающих от агентств, обладает огромным потенциалом в смысле создания новых форм исследования контингента клиентов, набора услуг, а в итоге — повышения эффективности социальной работы.
Таким образом, критерии эффективности социальной работы находят выражение прежде всего в нормативах и стандартах, на основании которых производится оценка результатов социальной работы по достижению целей.
В связи с тем, что социальная работа направлена на удовлетворение социальных потребностей человека, правомерно признать главным критерием эффективности социальной работы, как и определяющим критерием гуманности общества, полноту удовлетворения интересов отдельного человека или различных сообществ людей во всех сферах жизни. Следует отметить, что социальные интересы проявляют себя в разных сферах общественной жизни: экономике, политике, культуре, быту, праве и т.д. Кроме того, они могут быть индивидуальными, коллективными, групповыми, национальными или характеризовать все общество в целом.
Исходя из этих особенностей, следует подходить к определению эффективности социальной работы.
Критерии социального общества
Понятие класс используется в разных научных дисциплинах для обозначения любого множества, состоящего из элементов, каждый из которых обладает, как минимум, одним общим для всех свойством. Термин же социальная классификация (от лат. сlassis – разряд, класс, и facio – делаю) означает единую систему больших групп людей, расположенных в иерархическом ряду, образующих в совокупности общество в целом.
Понятие «социальный класс» ввели в научную лексику в начале XIX века французские историки Тьери и Гизо, вкладывая в него, главным образом политический смысл, показывая противоположность интересов различных общественных групп и неизбежность их столкновения. Несколько позже ряд английских экономистов, в числе которых Риккардо и Смит, предприняли первые попытки раскрыть «анатомию» классов, т.е. их внутренние строение.
Несмотря на то, что социальный класс является одним из центральных понятий в социологии, относительно содержания этого понятия у ученых до сих пор нет единой точки зрения. Впервые развернутую картину классового общества мы находим в работах К. Маркса. Большинство работ Маркса связано с темой стратификации и прежде всего с понятием общественного класса, хотя, как ни странно, систематического анализа этого понятия он не дал.
Можно сказать, что социальные классы у Маркса — это экономически де-терминированные и генетически конфликтные группы. Основой разделения на группы является наличие или отсутствие собственности. Феодал и крепостной в феодальном обществе, буржуа и пролетарий в капиталистическом обществе — это антагонистические классы, которые с неизбежностью появляются в любом обществе, имеющем сложную иерархическую структуру, основанную на неравенстве. Маркс допускал также существование в обществе мелких социальных групп, способных повлиять на классовые конфликты.
Изучая природу социальных классов, Маркс сделал следующие предположения:
1. Каждое общество производит излишки пищи, жилья, одежды и других ресурсов. Классовые различия возникают тогда, когда одна из групп населения присваивает ресурсы, которые сразу не потребляются и не являются на настоящий момент необходимыми. Такие ресурсы рассматриваются как частная собственность.
2. Классы определяются исходя из факта владения или невладения произведенной собственностью.
3. Классовые отношения предполагают эксплуатацию одного класса другим, т.е. один класс присваивает результаты труда другого класса, эксплуатирует и подавляет его. Такого рода отношения постоянно воспроизводят классовый конфликт, который является основой социальных изменений, происходящих в обществе.
4. Существуют объективные (например, обладание ресурсами) и субъективные признаки класса (чувство классовой принадлежности).
Несмотря на пересмотр, с точки зрения современного общества, многих положений классовой теории К. Маркса, некоторые его идеи остаются актуальными в отношении существующих в настоящее время социальных структур. Это в первую очередь относится к ситуациям межклассовых конфликтов, столкновений и борьбы класса за изменение условий распределения ресурсов. В связи с этим учение Маркса о классовой борьбе в настоящее время имеет большое количество последователей среди социологов и политологов многих стран мира.
Наиболее влиятельную, альтернативную марксистской теорию со-циальных классов представляют работы Макса Вебера. Вебер в принципе признавал правильность разделения населения на классы по признаку наличия или отсутствия собственности на капитал и на средства производства. Однако он считал такое разделение слишком грубым и упрощенным. Вебер полагал, что у социальной стратификации существуют три различных показателя неравенства.
Первый – экономическое неравенство, которое Вебер назвал положением класса. Второй показатель – статус, или социальный престиж, и третий – власть.
Класс трактуется Вебером как группа людей, обладающих одинаковыми жизненными возможностями. Вебер рассматривает отношение к власти (политическим партиям) и престиж как один из важнейших признаков социального класса. Каждое из этих измерений является отдельным аспектом социальной градации. Однако по большей части эти три измерения взаимосвязаны; они подпитывают и поддерживают друг друга, но все же могут не совпадать.
Так, отдельные проститутки и уголовники имеют большие экономические возможности, но не обладают престижем и властью. Преподавательский состав университетов и духовенство пользуются высоким престижем, однако по богатству и власти оцениваются обычно относительно не-высоко. Некоторые официальные лица могут располагать значительной властью и в то же время получать небольшую заработную плату и не иметь престижа.
Таким образом, Вебер впервые закладывает в основу классового разделения систему стратификации, существующую в данном обществе.
В современной западной социологии марксизму противостоит теория социальной стратификации.
Классификация или стратификация? Представители теории стратификации утверждают, что понятие класса не применимо для современного постиндустриального общества. Это связано с неопределенностью понятия «частная собственность»: ввиду широкого акционирования, а также выключения основных держателей акций из сферы управления производством и заменой их наемными менеджерами, отношения собственности оказались размыты, потеряли свою определенность. Поэтому понятие «класс» должно быть заменено понятием «страта» или понятием социальная группа, а на смену теории социально-классового строения общества должны прийти теории социальной стратификации. Вместе с тем, классификация и стратификация не являются взаимоисключающими подходами. Понятие «класс», удобное и уместное при макроподходе, окажется явно недостаточным, когда мы пытаемся рассмотреть интересующую нас структуру более детально. При глубоком и всестороннем изучении структуры общества явно недостаточно одного лишь экономического измерения, которое предлагает марксистский классовый подход. Стратификационное измерение – это достаточно тонкая градуировка слоев внутри класса, позволяющая провести более глубокий детализированный анализ социальной структуры.
Большинство исследователей полагают, что социальная стратифи-кация — иерархически организованная структура социального (статусного) неравенства, которая существует в определенном обществе, в определенный исторический отрезок времени. Иерархически организованную структуру социального неравенства можно представить себе в виде разделения всего общества на страты. Слоистое, многоуровневое общество в данном случае можно сравнить с геологическими наслоениями почвы.
В современной социологии выделяют четыре основных критерия социального неравенства:
- Доход измеряется в рублях или долларах, которые получает отдельный индивид или семья в течение определенного периода времени, скажем, одного месяца или года.
- Образование измеряется числом лет обучения в государственной или частной школе или вузе.
- Власть измеряется количеством людей, на которых распространяется принимаемое вами решение (власть – возможность навязать свою волю или решения другим людям независимо от их желания).
- Престиж – уважение статуса, сложившееся в общественном мнении.
Перечисленные выше критерии социальной стратификации являются наиболее универсальными для всех современных обществ. Однако на социальную позицию человека в обществе оказывают влияние и некоторые другие критерии, определяющие, в первую очередь, его «стартовые возможности».
К их числу относятся:
- Социальное происхождение. Семья осуществляет ввод индивида в социальную систему, определяя во многом его образование, профессию и доход. Бедные родители воспроизводят потенциально бедных детей, что определяется их здоровьем, образованием, полученной квалификацией. Дети из бедных семей в 3 раза чаще умирают по недосмотру, от болезней, несчастных случаев и насилия в первые годы жизни, чем дети из богатых семей.
- Гендер. Сегодня в России наблюдается интенсивный процесс феминизации бедности. Не смотря на то, что мужчины и женщины живут в семьях, относящихся к разным социальным уровням, доход, состояние женщин и престиж их профессий как правило ниже, чем у мужчин.
- Раса и этничность. Так, в США белые люди получают лучшее образование и имеют более высокий профессиональный статус, чем афроамериканцы. Этническая принадлежность также влияет на социальное положение.
- Вероисповедание. В американском обществе наиболее высокие социальные позиции занимают члены епископальной и пресвитерианской церквей, а также иудеи. Лютеране и баптисты занимают более низкое положение.
Существенный вклад в исследование статусного неравенства внес Питирим Сорокин. Для определения совокупности всех социальных статусов общества он ввел понятие социального пространства.
В своей работе «Социальная мобильность» 1927 г. П. Сорокин, прежде всего, подчеркивал невозможность совмещения или даже сравнения таких понятий, как «геометрическое пространство» и «социальное пространство». По его утверждению, человек низшего сословия может физически соприкоснуться со знатным человеком, но это обстоятельство нисколько не уменьшит существующие между ними экономические, престижные или властные различия, т.е. не уменьшит существующую социальную дистанцию. Таким образом, два человека, между которыми существуют значительные имущественные, родственные, должностные или иные социальные различия, не могут находиться в одном социальном пространстве, даже если они стоят обнявшись.
Социальное пространство по Сорокину – трехмерное. Оно описывается тремя осями координат – экономический статус, политический статус, профессиональный статус. Таким образом, социальная позиция (общий или интегральный статус) каждого индивида, являющегося составной частью данного социального пространства, описывается с помощью трех координат (x, y, z). Отметим, что данная система координат описывает исключительно социальные, а не личные статусы индивида.
Ситуация, когда индивид, обладая высоким статусом по одной из осей координат, в тоже время имеет невысокий статусный уровень по другой оси, именуется статусной несовместимостью.
Например, индивиды с высоким уровнем приобретенного образования, которое обеспечивает высокий социальный статус вдоль профессионального измерения стратификации, могут занимать плохо оплачиваемую должность и поэтому будут обладать низким экономическим статусом. Большинство социологов справедливо полагают, что наличие статусной несовместимости способствует росту возмущения среди таких людей, и они будут поддерживать радикальные социальные изменения, направленные на изменение стратификации. И наоборот на примере «новых русских», которые стремятся попасть в политику: они ясно осознают, что достигнутый ими высокий экономический уровень ненадежен без совместимости со столь же высоким политическим статусом. Аналогичным образом небогатый человек, получивший достаточно высокий политический статус депутата Государственной Думы неизбежно начинает использовать обретенное положение для соответствующего «подтягивания» своего экономического статуса.
Социально-экономический критерий
Социально-экономические критерии и показатели безопасности предназначаются для принятия решения по мерам безопасности и связанным с ними вопросом, например таким, как выбор места для предприятия ядерной энергетики.
Описанная система социально-экономических критериев и показателей безопасности еще не включена в регламентирующие документы. Она проходит стадию обсуждения в научных организациях и компетентных органах.
Сегментация по социально-экономическому критерию заключается в выделении групп потребителей по признаку общности социальной и профессиональной принадлежности, уровню образования, уровню доходов. Все эти переменные рекомендуется рассматривать во взаимосвязи друг с другом или с переменными других критериев, например демографических. В этом отношении заслуживает внимания объединение выделенных групп по доходу с группами по возрасту, в том числе глав семьи.
Сегментация по социально-экономическому критерию заключается в выделении групп потребителей на основе общности социальной и профессиональной принадлежности, уровням образования и доходов. Все эти переменные рекомендуется рассматривать во взаимосвязи друг с другом или с переменными других критериев, например, демографических. Заслуживает внимания объединение выделенных групп по доходу с группами по возрасту, в том числе главы семьи.
Оптимизация структуры АСУ ИЗВБ должна основываться на синтезе технико-экономических и социально-экономических критериев оценки локальных ущербов, соотношение между которыми не всегда поддается строгому количественному учету.
Объектами изучения социальной экологии являются ГЭС-системы различного масштаба: локальные (местные), региональные (в границах определенной территории, устанавливаемой на основе экологических, географических, социально-экономических критериев) и глобальная (планетарная), включающая географическую оболочку Земли, биосферу, все человеческое общество.
Представляется полезным размежевать понятия:
1) народнохозяйственный критерий, оценивающий лишь собственно производственные результаты деятельности экономической системы, используя соответствующие экономические показатели и характеристики;
2) социально-экономический народнохозяйственный критерий, учитывающий не только производственные, но и социально-экономические и другие результаты производственной деятельности;
3) социально-экономический критерий, охватывающий наряду с экономическими также социальные, экологические и другие показатели и характеристики, отражающие результаты функционирования не только общественного производства, но и неэкономических подсистем общества.
Таким образом, совокупный ресурсный потенциал распределяется во временном разрезе так, что отдельные его составляющие обеспечивают реализацию текущих, среднесрочных и долгосрочных планов. Немаловажным фактором при этом является учет социально-экономических критериев, определяющих степень удовлетворения потребностей в ограниченных и невоспроизводимых ресурсах нефти и газа текущего и будущих поколений. Этот аспект заслуживает специального изучения.
Первый критерий является традиционным, второй отвечает новым условиям хозяйствования. Предполагается рассматривать максимум дохода для объединений Башкирэнерго, Башкируголь, Башнефтехимзаводы в части производства КПТ и других по отдельности. На базе критериев максимизации доходов предприятий ТЭК построен социально-экономический критерий, адекватный принципам теориториального хозрасчета для уровня автономной республики. Экологические критерии, которые тоже в определенной мере - социальные критерии, строятся отдельно для каждой крупной группы производств ТЭК. В рассматриваемом далее комплексе моделей они реализованы для электро - и теплоэнергетики, а также для производства углеводородной продукции. Те из них, которые относятся к отдельным отраслям, производствам, предприятиям, могут учитываться как отдельно, так и совместно, причем с различными приоритетами.
Все это приводит к существенному абсолютному и, главное, относительному росту затрат на обеспечение безопасности. Отметим, например, что затраты на обеспечение безопасности АЭС с современными реакторами составляют 20 % и более полных затрат на АЭС. В такой ситуации приобретают актуальность и практическую значимость разработка и внедрение другого принципа - принципа оптимизации - как основы принятия решения по мерам безопасности с учетом социально-экономических критериев.
Первое: развитие хозяйства и общества в марксистском истолковании выступает как естественно-исторический процесс, подчиненный действию объективных общеисторических законов. Второе: этот процесс имеет прогрессивный характер с технической, экономической, социальной и политической точек зрения. Каждая последующая стадия развития хозяйства и общества оказывается выше предыдущей.
Причем, основными критериями прогрессивности служат социально-экономические критерии. И третье: эта прогрессивная эволюция однолинейна. Эта схема известна любому советскому человеку, получившему образование до середины 80 - х годов. Альтернативные подходы оставались неизвестны или подавались в сугубо критическом ключе.
Критерии социального прогресса
Кондорсе (как и другие французские просветители) считал критерием прогресса развитие разума. Социалисты-утописты выдвигали нравственный критерий прогресса. Сен-Симон считал, например, что общество должно принять такую форму организации, которая бы привела к осуществлению нравственного принципа: все люди должны относиться друг к другу, как братья. Современник социалистов-утопистов немецкий философ Фридрих Вильгельм Шеллинг (1775—1854) писал, что решение опроса об историческом прогрессе осложнено тем, что сторонники и противники веры в совершенствование человечества полностью запутались в спорах о критериях прогресса. Одни рассуждают о прогрессе человечества в области морали, другие — о прогрессе науки и техники, который, как писал Шеллинг, с исторической точки зрения является скорее регрессом, и предлагал свое решение проблемы: критерием в установлении исторического прогресса человеческого рода может служить только постепенное приближение к правовому устройству.
Еще одна точка зрения на общественный прогресс принадлежит Г. Гегелю. Критерий прогресса он усматривал в сознании свободы. По мере роста сознания свободы происходит поступательное развитие общества.
Как видим, вопрос о критерии прогресса занимал великие умы нового времени, но решения не нашел. Недостатком всех попыток одолеть эту задачу было то, что во всех случаях в качестве критерия рассматривалась лишь одна линия (или одна сторона, или одна сфера) общественного развития. И разум, и мораль, и наука, и техника, и правовой порядок, и сознание свободы — все это показатели очень важные, но не универсальные, не охватывающие жизнь человека и общества в целом.
В наше время философы также придерживаются разных взглядов на критерий общественного прогресса. Рассмотрим некоторые из них.
Одна из существующих ныне точек зрения состоит в том, что высшим и всеобщим объективным критерием общественного прогресса является развитие производительных сил, включая развитие самого человека. Она аргументируется тем, что направленность исторического процесса обусловлена ростом и совершенствованием производительных сил общества, включающих средства труда, степень овладения человеком силами природы, возможности их использования в качестве основы жизнедеятельности человека. В общественном производстве лежат истоки всей жизнедеятельности людей. Согласно этому критерию, те общественные отношения признаются прогрессивными, которые соответствуют уровню производительных сил и открывают наибольший простор для их развития, для роста производительности труда, для развития человека. Человек здесь рассматривается как главное в производительных силах, поэтому их развитие понимается с этой точки зрения и как развитие богатства человеческой природы.
Эта позиция подвергается критике с другой точки зрения. Так же как нельзя найти всеобщий критерий прогресса только в общественном сознании (в развитии разума, морали, сознании свободы), так нельзя найти его лишь в сфере материального производства (техники, экономических отношений). История дала примеры стран, где высокий уровень материального производства сочетался с деградацией духовной культуры. Чтобы преодолеть односторонность критериев, отражающих состояние лишь одной сферы жизни общества, необходимо найти понятие, которое характеризовало бы сущность жизни и деятельности человека. В этом качестве философами предлагается понятие свободы.
Свобода, как вы уже знаете, характеризуется не только знанием (отсутствие которого делает человека субъективно несвободным), но и наличием условий для ее реализации. Необходимо также решение, принимаемое на основе свободного выбора. Наконец, требуются еще и средства, а также действия, направленные на реализацию принятого решения. Напомним также, что свобода одного человека не должна достигаться путем ущемления свободы другого человека. Такое ограничение свободы носит социально-нравственный характер.
Смысл жизни человека заключен в самореализации, самоосуществлении личности. Так вот, свобода выступает как необходимое условие самореализации. В самом деле, самоосуществление возможно, если человек имеет знания о своих способностях, возможностях, которые дает ему общество, о способах деятельности, в которой он может реализовать себя. Чем шире возможности, создаваемые обществом, тем свободнее человек, тем больше вариантов деятельности, в которой раскроются его потенции. Но в процессе многогранной деятельности происходит и многостороннее развитие самого человека, растет духовное богатство личности.
Итак, согласно этой точке зрения, критерием социального прогресса является мера свободы, которую общество в состоянии предоставить индивиду, степень гарантированной обществом индивидуальной свободы. Свободное развитие человека в свободном обществе означает также раскрытие его подлинно человеческих качеств — интеллектуальных, творческих, нравственных. Это утверждение подводит нас к рассмотрению еще одной точки зрения на социальный прогресс.
Как мы видели, нельзя ограничиться характеристикой человека как деятельного существа. Он также существо разумное и общественное. Только с учетом этого мы можем говорить о человеческом в человеке, о человечности. Но развитие человеческих качеств зависит от условий жизни людей. Чем полнее удовлетворяются разнообразные потребности человека в пище, одежде, жилье, транспортных услугах, его запросы в духовной области, чем более нравственными становятся отношения между людьми, тем доступнее для человека делаются самые разнообразные виды экономической и политической, духовной и материальной деятельности. Чем благоприятнее условия для развития физических, интеллектуальных, психических сил человека, его моральных устоев, тем шире простор для развития индивидуальных, присущих каждому отдельному человеку качеств. Короче говоря, чем человечнее условия жизни, тем больше возможностей для развития в человеке человеческого: разума, нравственности, творческих сил. Человечность, признание человека высшей ценностью выражается словом «гуманизм». Из сказанного выше можно сделать вывод об универсальном критерии социального прогресса: прогрессивно то, что способствует возвышению гуманизма.
В обширной литературе, посвященной социальному прогрессу, в настоящее время нет единого ответа на главный вопрос: каков общий социологический критерий общественного прогресса?
Относительно небольшое число авторов утверждают, что сама постановка вопроса о едином критерии социального прогресса бессмысленна, поскольку человеческое общество - сложный организм, развитие которого осуществляется по разным линиям, что и делает невозможным формулировку единого критерия. Большинство же авторов считают возможным сформулировать единый общесоциологический критерий общественного прогресса. Однако уже при самой формулировке такого критерия налицо существенные расхождения.
Господствовавшая идея беспредельного прогресса с неизбежностью подводила к, казалось бы, единственно возможному решению вопроса; главным, если не единственным, критерием общественного прогресса может быть только развитие материального производства, которое, в конечном счете, предопределяет изменение всех других сторон и сфер жизни общества. Среди марксистов на этом выводе не раз настаивал В. И. Ленин, который еще в 1908 г. призывал рассматривать интересы развития производительных сил в качестве высшего критерия прогресса. После Октября Ленин возвращается к этому определению и подчеркивает, что состояние производительных сил — основной критерий всего общественного развития, поскольку каждая последующая общественно-экономическая формация побеждала окончательно предыдущую благодаря именно тому, что открывала больший простор для развития производительных сил, достигала более высокой производительности общественного труда.
Серьезным аргументом в пользу данной позиции является то, что сама история человечества начинается с изготовления орудий труда и существует благодаря преемственности в развитие производственных сил.
Примечательно, что вывод о состоянии и уровне развития производительных сил как генеральном критерии прогресса разделялся и оппонентами марксизма — техницистами, с одной стороны, и сциентистами, с другой. Возникает законный вопрос: как могли сойтись в одной точке концепция марксизма (т. е. материализма) и сциентизма (т. е. идеализма)? Логика этого схождения такова. Сциентист обнаруживает общественный прогресс, прежде всего, в развитии научного знания, но ведь научное знание обретает высший смысл только тогда, когда оно реализуется в практике, и прежде всего в материальном производстве.
В процессе еще только уходящего в прошлое идеологического противостояния двух систем техницисты использовали тезис о производительных силах как генеральном критерии общественного прогресса для доказательства превосходства Запада, шедшего и идущего по этому показателю впереди. Недостатком этого критерия является то, что оценка производственных сил предполагает учет их количества, характера, достигнутого уровня развития и связанной с ним производительности труда, способности к росту, что весьма важно при сопоставлении различных стран и ступеней исторического развития. Например, количество производственных сил в современной Индии больше, чем в Южной Кореи, а их качество ниже.
Если в качестве критерия прогресса брать развитие производственных сил; оценка их в динамике, то это предполагает сопоставление уже не с точки зрения большей или меньшей развитости производственных сил, а с точки зрения хода, быстроты их развития. Но в таком случае возникает вопрос, какой период должен браться для сопоставления.
Некоторые философы считают, что все трудности будут преодолены, если взять в качестве общесоциологического критерия общественного прогресса способ производства материальных благ. Веским аргументом в пользу такой позиции является то, что фундаментом общественного прогресса является развитие способа производства в целом, что при учете состояния и роста производственных сил, а также характера производственных отношений можно гораздо полнее показать прогрессивный характер одной формации по отношению к другой.
Отнюдь не отрицая того, что переход от одного способа производства к другому, более прогрессивному, лежит в основе прогресса в целом ряде других областей, оппоненты рассматриваемой точки зрения почти всегда отмечают, что при этом остается не решенным главный вопрос: как определить саму прогрессивность этого нового способа производства.
Справедливо считая, что человеческое общество - это, прежде всего, развивающееся сообщество людей, другая группа философов выдвигает в качестве общесоциологического критерия общественного прогресса развития самого человека. Бесспорно то, что ход человеческой истории действительно свидетельствует о развитии людей, составляющих человеческое общество, их общественных и индивидуальных сил, способностей, задатков. Достоинство такого подхода то, что он позволяет измерять общественный прогресс поступательным развитием самих субъектов исторического творчества – людей.
Наиболее важным, критерием прогресса выступает уровень гуманизма общества, т.е. положение в нем личности: степень ее экономического, политического и социального освобождения; уровень удовлетворения ее материальных и духовных потребностей; состояние ее психофизического и социального здоровья. Согласно этой точке зрения, критерием социального прогресса является мера свободы, которую общество в состоянии предоставить индивиду, степень гарантированной обществом индивидуальной свободы. Свободное развитие человека в свободном обществе означает также раскрытие его подлинно человеческих качеств — интеллектуальных, творческих, нравственных. Развитие человеческих качеств зависит от условий жизни людей. Чем полнее удовлетворяются разнообразные потребности человека в пище, одежде, жилье, транспортных услугах, его запросы в духовной области, чем более нравственными становятся отношения между людьми, тем доступнее для человека делаются самые разнообразные виды экономической и политической, духовной и материальной деятельности. Чем благоприятнее условия для развития физических, интеллектуальных, психических сил человека, его моральных устоев, тем шире простор для развития индивидуальных, присущих каждому отдельному человеку качеств. Короче говоря, чем человечнее условия жизни, тем больше возможностей для развития в человеке человеческого: разума, нравственности, творческих сил.
Заметим, кстати, что внутри этого сложного по своей структуре индикатора можно и нужно выделить один, по сути дела объединяющий в себе все остальные. Таковым, на мой взгляд, является средняя продолжительность жизни. И если она в данной стране на10—12 лет меньше, чем в группе развитых стран, да к тому же обнаруживает тенденцию к дальнейшему уменьшению, соответственно должен решаться вопрос и о степени прогрессивности этой страны. Ибо, как сказал один из известных поэтов, «все прогрессы реакционны, если рушится человек».
Уровень гуманизма общества как интегративный (т.е. пропускающий через себя и впитывающий в себя изменения буквально во всех сферах жизни общества) критерий вбирает в себя рассмотренные выше критерии. Каждая последующая формационная и цивилизационная ступень является более прогрессивной и в плане личностном — она расширяет круг прав и свобод личности, влечет за собой развитие его потребностей и совершенствование его способностей. Достаточно сравнить в этом отношении статус раба и крепостного, крепостного и наемного рабочего при капитализме. На первых порах может показаться, что особняком стоит в этом отношении рабовладельческая формация, знаменовавшая собой начало эры эксплуатации человека человеком. Но, как разъяснял Ф. Энгельс, даже для раба, не говоря уже о свободных, рабовладение было прогрессом в плане личностном: если раньше пленного убивали или съедали, то теперь его оставляли жить.
Социальные критерии человека
Семья должна обеспечивать человеческое воспитание детей.
По существу это означает:
Для того чтобы определиться в том, какие семьи и в какой именно определённой помощи со стороны государства нуждаются, надо определиться в социальных критериях достаточно успешного воспитания детей в семьях и общественно приемлемой воспитанности молодёжи и взрослых в целом.
Термин «социальные критерии воспитанности человека» по отношению к проблематике вывода России из затяжного кризиса подразумевает, что речь должна идти именно об определённости характеристик личности, благодаря которым множество личностей образуют собой общественный организм: т.е. благодаря которым общество консолидируется, сохраняя (или обретая) при этом способность к дальнейшему бескризисному развитию культуры и поддержке личностного развития всех.
Выделенное курсивом в предыдущей фразе - важная оговорка, указывающая на то, что требуется не консолидация общества вообще, которая может сопровождаться закрепощением личности и омертвением культуры (как это имеет место в тиранических режимах); а, что требуется единение людей в здоровом образе жизни и трудовой деятельности, обеспечивающее свободу личностного развития каждого из них и соответственно - дальнейшее развитие культуры общества, человечества в целом.
В настоящее время в публичной социологии размыты критерии воспитанности человека как члена общества: это одно из следствий культа индивидуализма-либерализма, а также открытой и скрытой пропаганды изолированно-обособленного от других характера существования индивида как нормы жизни всех членов общества. По этой причине могут высказываться мнения о том, что выдвижение каких-либо определённых критериев воспитанности человека - посягательство на свободу личности; что это - тоталитаризм, претендующий на то, чтобы унифицировать всех людей, лишив их своеобразия и т.п.
В действительности это не так.
Во всех обществах реально существуют разного рода системы социальных критериев оценки личности, на основе которых людям предоставляются те или иные права и на них возлагаются те или иные обязанности: аттестаты об образовании, квалификационные дипломы, справки о состоянии здоровья, положения конституций и нормы законов, в соответствии с которыми одни люди в праве претендовать на занятие тех или иных должностей, а другие не в праве, - всё это разного рода социальные критерии состоятельности личности вообще или же состоятельности по отношению к каким-то определённым видам деятельности или образу жизни.
Это - именно социальные критерии, а не единоличные критерии оценки теми или иными индивидами других людей, их возможностей, способностей, прав и обязанностей. В жизни общества единоличные критерии тоже существуют, но они в большинстве случаев не формализованы, поскольку их носителями являются те или иные субъекты. Но поскольку личности составляют общество, то единоличные критерии, образуя достаточно устойчивую статистику, выражаются в субкультуре государственности и в политике как разного рода формализованные нормы и процедуры, которые позволяют выявить соответствие и несоответствие людей этим нормам - в своей первоначальной основе субъективно-единоличным.
Эта культура «сертификации людей», существующая де-факто и де-юре в наши дни во всех развитых странах, уходит корнями в глубокое прошлое.
В первобытных культурах и древних цивилизациях переход во взрослость осуществлялся на основе инициаций (системы испытаний, оформленной в ритуальные традиции), в которых, с одной стороны, - подростки доказывали свою состоятельность в качестве полноправных членов взрослого общества, а с другой стороны, - их родители подтверждали свою состоятельность именно в качестве достойных уважения членов общества, продолживших в своих детях и внуках жизнь этого общества. В смысле допуска подростков во взрослость «дикари» были умнее большинства обществ и государств современности, в которых, кем бы ни вырос ребёнок, как бы он ни был воспитан, он якобы гарантировано - человек и гражданин (за исключением случаев тяжёлой психической патологии, которую невозможно скрыть), равный в правах с другими согражданами (хотя бы формально юридически - в обществах, где нет узаконенного разделения на касты и сословия).
Если соотноситься с задачей единения общества в здоровом образе жизни, как основе сохранения или обретения этим обществом способности к дальнейшему развитию культуры и поддержке личностного развития всех, то от воспитанного человека общество в праве требовать:
- Самообладания (т.е. воля человека должна быть властна, прежде всего, над его инстинктами и культурно обусловленными навыками поведения, включая привычки - бессознательные автоматизмы поведения), поскольку именно самообладание является основой важнейшего личностного качества, открывающего возможности свободного развития общества: «толерантности» - умения воспринимать людей такими, каковы они есть, и терпимо (без потакания) относиться к ним, не взирая на их личностные пороки, недостатки и совершаемые ими ошибки (в том числе и систематические ошибки). При этом «толерантность» предполагает неприятие, преодоление и подавление попыток к порабощению себя, проистекающих со стороны других индивидов и корпораций как путём применения потенциальными поработителями силы или угрозы её применения, так и путём создания разнородной зависимости от покровителя-единоличника или покровительствующих корпораций и т.п. «Толерантность» личности может существовать в обществе только на основе неприятия ею попыток к порабощению и созданию систем зависимости от покровителя, и если «толерантность» утрачивает эту основу, то превращается в благообразно оформленное холопство перед поработителем. Соответственно «толерантность» предполагает и отсутствие собственной устремлённости к порабощению других и созданию разнородной зависимости кого бы то ни было от себя (включая и бессознательную устремлённость такого рода).
- Коммуникабельности в сочетании с заботливостью и доброжелательностью, поскольку именно эти качества позволяют войти в общение с другими людьми как для того, чтобы жить и работать совместно с ними, так и для того, чтобы оказать им помощь в выявлении и разрешении их проблем.
- Эффективной личностной культуры чувств и культуры мышления, поскольку именно они лежат в основе творчества людей, как в работе, так и в оказании помощи другим, основой безопасности окружающих в общении и в совместной деятельности с человеком.
- Владения общекультурными навыками и освоения стандартного для общества образования, что объединяет в общество всех взрослых его членов в каждую историческую эпоху.
Конечно, психологи способны создать множество «моделей личности» и разнородных формализованных тестов, с помощью которых можно выявить те или иные «типы личностей» и носителей тех или иных личностных качеств, положенных в основу «моделей личности». Но реальная жизнь (и в России в особенности) не укладывается в формальные процедуры тестов и экзаменов, и уж никак не проистекает в однозначно предопределённом порядке из выявленных в тестах результатов.
Тем не менее, в поведении и миропонимании людей всё же надо различать то, что идёт на пользу обществу, а что идёт во вред. И вредоносное надо искоренять из жизни - в том числе и средствами государственной политики в области развития культуры и образования, а также - в области демографии.
Однако та психологическая наука, которая царит на кафедрах психологии вузов, в этом деле мало чем может помочь. Причина этого состоит в том, что разделение людей на «ипохондриков», «холериков» и т.п., словесные построения на основе фрейдовских бредней о «либидо», «Эдиповом комплексе» и «латентном гомосексуализме» весьма далёки от того, что реально происходит в психике подавляющего большинства людей. Вследствие этого педагогической, психиатрической, криминалистической практике почти что нечего взять из легитимной традиции общей “научной” психологии. Т.е. это - тот случай, когда от имеющихся научных теорий проку мало и надо обратиться к жизни общества, самим выявить проблемы и подумать о путях и средствах их разрешения.
Поэтому государственные чиновники и политические деятели, предприниматели, чтобы представители традиционной науки не дурили им головы и не злоупотребляли их доверчивостью, домогаясь финансирования каких-то своих проводимых ими якобы научных работ и оплаты оказываемых ими якобы «консалтинговых услуг», якобы необходимых в интересах всего общества или того или иного частного предприятия, должны знать и понимать следующее.
Каждой особи вида «Человек разумный» свойственно всё то, что генетически свойственно подавляющему большинству достаточно высокоразвитых видов животных в биосфере Земли, а именно:
- Врождённые безусловные рефлексы разных иерархических уровней в организации его организма (уровня клеток, уровня органов, систем органов и организма в целом).
- Врождённые инстинкты, поведенческие программы которых относятся к уровню организации «организм в целом» и обеспечивают взаимодействие с окружающей средой в «автоматическом» режиме вне зависимости от персонального жизненного опыта той или иной определённой особи, нарабатываемого ею в течение всей своей жизни. И хотя инстинкты свойственны всем особям вида, но весь комплекс инстинктивно обусловленных поведенческих программ, обслуживает не жизнь той или иной особи, а жизнь вида (его популяций) в целом, поэтому главенствующий из них во всём комплексе - инстинкт продолжения рода, и его алгоритмика обладает своеобразием, отличающим друг от друга психику особей соответственно принадлежности каждой из них к одному из полoв.
- Однозначно не запрограммированный потенциал поведенческих способностей каждой особи в её взаимодействии со средой, включающий в себя как условные рефлексы и привычки, так и выработку тех или иных поведенческих программ на основе мышления в русле той или иной целесообразности.
Критерии социальной деятельности
В разработке проблем эффективности мы руководствовались общей задачей — при оптимальных затратах материальных, финансовых средств и организационных усилий достичь наибольших практических результатов в разрешении социальных проблем слабо защищенных, наиболее уязвимых слоев населения. При этом мы признаем аксиоматичность положения теории управления о том, что всякая действующая организация выявляет возникающие в процессе ее функционирования проблемы и разрешает их. В этом смысле гарантированная высокая эффективность деятельности социальных органов и социальных учреждений, включающей наблюдения, углубленный анализ и корректирующие действия, способствует самоусовершенствованию организации.
Одним из важнейших условий совершенствования организации социальной защиты населения является наличие базовой информации, объективно отражающей состояние системы и ее элементов. Роль инструмента получения такой информации выполняет система критериев и показателей эффективности социальной работы, которая должна содержать, как минимум, данные о клиентах, предоставленных им услугах и их результатах.
В исследовании проблем эффективности социальной работы важнейшее место занимает вопрос о сущности критериев и показателей эффективности. В литературе понятие «критерий» характеризуется как отличительный признак, объективно отражающий состояние того или иного процесса, явления, объекта либо субъекта. Но критериями могут быть не всякие признаки состояния, в данном случае социальной работы, а только те, которые отвечают определенным требованиям. Прежде всего они должны быть объективны, отражать не второстепенные и случайные, а существенные и повторяющиеся признаки, необходимы и достаточны, быть мерилом оценки результатов деятельности, содержать качественно-количественную информацию о функционировании системы.
Каждый критерий может включать группу качественных и количественных показателей, раскрывающих его содержание и свидетельствующих об уровне достижения целей, то есть более дробных характеристик, необходимых для практического проведения анализа состояния и оценки социальной работы.
Следует заметить, что специфика социальной работы, имеющей творческий характер, не всегда может быть оценена с использованием метода математических зависимостей. Здесь, как показывает практика, полезным оказывается аналитический метод, который менее количественно точен по сравнению с математическим, но позволяет достаточно полно и широко рассмотреть явление. Естественно, в ходе оценки находят широкое применение социологические, статистические, эвристические и другие методы анализа.
Как уже отмечалось, оценка эффективности социальной работы должна учитывать как достижения в количественных параметрах, так и в качественных характеристиках. Если в первом случае оценивается результат путем соотнесения финансовых, материальных, временных и других затрат с уровнем реализации стратегических и тактических целей, то во втором случае достигнутый результат сопоставляется с принятыми стандартами социального обслуживания населения.
Таким образом, систему критериев и показателей оценки эффективности социальной работы можно рассматривать как совокупность упорядоченных, органично связанных характеристик (признаков) и процедур (методик), позволяющих адекватно оценить состояние социальной работы и выявить резервы ее развития.
Перед началом практических измерений эффективности социальной работы у исследователя неизбежно возникает ряд вопросов, на которые ему необходимо ответить: что является объектом оценки, что является предметом оценки, кто является субъектом оценки, каков будет состав критериев и показателей оценки и т.д.
Практика исследований показывает, что единого подхода к определению структуры критериев и показателей, годных на все случаи оценки эффективности, быть не может. Особенность оценочных задач в каждом конкретном случае обязательно должна учитываться исследователем и получать свое специфическое отражение в структуре критериев.
Эффективность социальной работы может измеряться в глобальном масштабе, на уровне Севера и Юга, отдельного государства — России, то есть на макроуровне, но также на уровне республики, города (района) — на среднем уровне.
Эффективность — это обобщенный, интегральный показатель качества системы. Он определяется как внутренними свойствами системы (значениями различных показателей, характеризующих потенциал и ресурсы), так и условиями, в которых система функционирует. Поэтому корректнее говорить не об эффективности вообще, а об эффективности функционирования системы при выполнении конкретных задач в определенных условиях. При этом можно функционально связать все частные показатели качества с общим интегральным показателем — эффективностью. Изучение и исследование функции эффективности такого вида позволяют обойти трудности, возникающие при анализе сложных систем.
Цели социальной службы — максимальное удовлетворение социальных запросов (потребностей) населения при оптимальных затратах.
Цель управления социальной службой — создание условий, способствующих достижению целей социальной службы.
Экономическая эффективность управленческой деятельности определяется как соотношение полезного результата (эффекта) и объема использованных (затраченных) ресурсов.
Управленческая эффективность — рациональное достижение целей (внутренняя эффективность характеризует наилучшее использование ресурсов; внешняя эффективность характеризует достижение организацией цели).
Необходимо отметить, что ни один трудовой процесс не обходится без управленческой информации: что нужно сделать, в каком количестве, какого качества. Поскольку это управленческое производство совершалось в мозгу человека и не материализовалось в приказах, постановлениях, документах или машинных носителях информации, то его как бы не существовало. Управление и сегодня продолжает рассматриваться не как производительный труд, в результате которого появляется социально необходимый продукт — управленческое решение, а как привилегия чиновников аппарата управления.
Критерии социальной работы
В последнее время сложился устойчивый интерес к проблеме эффективности деятельности социальных служб и отдельных специалистов по социальной работе. Повышение эффективности социальной работы является стержневой проблемой не только ученых, но и практиков - руководителей государственного и регионального уровней, непосредственных организаторов системы социальной защиты населения, руководителей и специалистов социальных служб, а также преподавателей высшей школы, которые занимаются подготовкой и переподготовкой специалистов по социальной работе.
Однако нередко еще ставятся вопросы: своевременная постановка вопроса об эффективности социальной работы в целом и тем более о результативности деятельности отдельных социальных работников? Или достаточно четко сформулированы основания для определения эффективности деятельности социальных служб и отдельных специалистов по социальной работе? Какая система критериев и показателей, на основе которых можно измерить эффективность социальной работы, отдельных видов и методов социального обслуживания населения? Вопросы эти поставлены не случайно, и ответить на них непросто.
Главное, что отличает социальную работу от других видов социальной деятельности - ее подчинение задачам возрождения человеческого достоинства, вмешательство в социальную среду для преодоления депривации и деструкции, осуществления социальных, социокультурных, психологических и физических воздействий на личность, индивидуум, обеспечение гармонии человека и среды, нормальное социально-психологическое функционирование человека в различных ситуациях и средах.
Международная Федерация социальных работников дает такое определение социальной работы. Это профессиональная работа по:
- Ведение благотворительной деятельности;
- Оказание помощи человеку в самовыражении;
- Дисциплинированного внедрения в жизнь научного знания о человеческом поведении (социальное поведение).
Социальная работа направлена на развитие личности, индивида, семьи, нации и мирового сообщества - для воплощения в жизнь принципов социальной справедливости.
Социальный работник в квалификационном справочнике наделяется различными должностными обязанностями:
- Оказывает на предприятиях, в микрорайонах семьи и отдельных лиц, нуждающихся в социально-медицинской, юридической, психолого-педагогической, материальной и другой помощи, охраны нравственного, физического и психического здоровья;
- Устанавливает причины возникших у них трудностей, конфликтных ситуаций, в т.ч. по месту работы, учебы и т.д., оказывает им содействие в решении проблем и социальной защите;
- Способствует интеграции деятельности различных государственных и общественных организаций и учреждений по оказанию необходимой социально-экономической помощи населению;
- Оказывает помощь в семейном воспитании, заключении трудовых договоров о работе на дому женщинам, имеющим несовершеннолетних детей, инвалидам, пенсионерам;
- Проводит психолого-педагогические и юридические консультации по вопросам семьи, воспитательную работу с несовершеннолетними детьми;
- Выявляет детей и взрослых, нуждающихся в опеке и попечительства, содействие в устройстве их в лечебные и учебно-воспитательные учреждения, получении материальной, социально-бытовой и иной помощи;
- Организует социальную защиту несовершеннолетних правонарушителей, в необходимых случаях выступает в качестве их общественного защитника в суде;
- Участвует в работе по созданию центров социальной помощи семье: усыновление, попечительство и ожоги; социальной реабилитации; приютов; молодежных, подростковых, детских и семейных центров; клубов и ассоциаций, объединений по интересам и т.д.,
- Организует и координирует работу по социальной адаптации и реабилитации лиц, вернувшихся из специальных учебно-воспитательных учреждений и мест лишения свободы.
Каждый вид деятельности заканчивается каким результатом, по которому оценивается выполненная работа. Одной из важнейших оценок результата является эффективность. Социальная работа также дает те или иные результаты. Она также оценивается по ее эффективностью.
Что же такое эффективность деятельности вообще и конкретно социальной работы?
В зависимости от рода деятельности понятие эффективности определяется по-разному. В экономике это соотношение результатов и затрат. Чем лучше результат и меньше затрат, тем выше эффективность. В медицине - приближение состояния здоровья пациента после проведения лечения в норму. В психологии - степень реализации духовно-нравственных идеалов.
Определение вроде разные. Но в то же время в каждом из них есть обязательные элементы: цель, результат, расходы, общепринятая норма (или идеал).
Главными в этом перечне есть цель и результат. Они представляют собой начальный и конечный пункты деятельности: в начале выдвигается цель, а в конце получается результат. Соотношение цели и результата и дает представление об эффективности деятельности. Не случайно определение: эффективность - суть степени реализации цели. Конечным выражением этой степени служит результат: он совпадает с целью большей или меньшей степени.
Предметом нашего исследования являются эффективность социальной работы, что в наиболее общем виде рассматривается как отношение полученных результатов к ранее выдвинутых целей. Таким образом, она фиксирует степень соответствия того, чего предполагалось достичь.
Сущность эффективности социальной работы выражается в способности целостной системы или ее отдельных элементов положительно реагировать и отвечать на запросы, потребности населения, прежде всего социально уязвимой его части. Поэтому понятие эффективности социальной работы можно сформулировать следующим образом: это максимально возможное в данных условиях достижение целей по удовлетворению социальных потребностей населения (клиента) при оптимальных затратах. Иными словами, речь идет о необходимости проведения в той или иной форме сравнительного анализа, в ходе которого сопоставляются новейшие данные об объекте (клиента) в процессе работы социальным работником или социальным органом, учреждением, информации, полученной ранее.
Это позволяет соотнести количественно-качественную оценку нынешнего и прежнего состояния дел на определенном участке социальной работы и сделать соответствующие выводы о степени ее эффективности.
Одним из важнейших условий совершенствования организации социальной защиты и социального обслуживания населения как составных частей всей социальной работы является использование базовой информации, объективно отражает состояние системы и ее элементов. Роль инструмента для получения такой информации выполняет система критериев и показателей эффективности социальной работы, которая должна содержать, как минимум, данные о клиентах, предоставленные им услуги и их результаты.
В исследовании проблем эффективности социальной работы важное место занимает вопрос о сущности критериев и показателей эффективности.
В имеющейся литературе понятие "критерий" определяется как отличительный признак, объективно отражает состояние того или иного процесса, явления, объекта или субъекта. Но критериями могут быть не всякие признаки состояния, в данном случае социальной работы, а только те, которые соответствуют определенным требованиям. Прежде всего, они должны быть объективными, отражающие не второстепенные и случайные, а существенные и повторяющиеся признаки. Они также должны быть необходимыми и достаточными, служить эталоном измерения для оценки результатов деятельности, содержать качественно-количественную информацию о функционировании системы.
Практика исследований показывает, что единого подхода к определению структуры критериев и показателей, пригодных на все случаи оценки эффективности, быть не может. Особенность оценочных задач в каждом конкретном случае обязательно должна учитываться исследователем и получать специфическое отражение в структуре критериев.
Сегодня главная задача специалистов по социальной работе - научиться проводить в жизнь функциональное назначение тех служб, в которых они работают, оптимально выполнять свои задачи, опираясь на отечественный и зарубежный опыт социальной работы. В условиях социально-экономического кризиса остро стоит вопрос о роли социальных работников в процессе адаптации различных категорий населения к новым социальным условиям, которые сложились в 90-е годы в нашей стране, об активной и профессиональное участие в социальной реабилитации людей, попавших в трудную жизненную ситуацию.
Для достижения поставленных задач различным типам учреждений социального обслуживания и специалистам социальных служб важно научиться проводить в жизнь отечественную концепцию социального обслуживания населения, основные методологические принципы социальной работы, умело использовать различные технологии социальной работы.
Определение критериев и показателей эффективности социальной работы имеет важное значение как для научной, так и практической деятельности социальных служб и отдельных ее специалистов. Индикаторы эффективности социального обслуживания, как правило, нацеливают практических социальных работников различной квалификации и функциональное назначение на достижение конкретных результатов - промежуточных и конечных.
Эффективность деятельности специалистов по социальной работе может определяться на основе как общих, так и специфических критериев. Общие критерии эффективности социальной работы служат для оценки ее эффективности в целом, скажем в масштабе территориальной социальной службы или отдельного учреждения социального обслуживания на определенной территории, а специфические - для оценки основных видов социального обслуживания, форм и методов социальной работы с различными категориями населения.
Выделим принципы, на которых основывается эффективность социальной работы с клиентом:
- Умение точно сформулировать проблему клиента;
- Анализ факторов, вызвавших проблему, а также препятствуют или способствуют решению проблемы;
- Оценка возможности решения проблемы;
- Разработка плана действий;
- Привлечение клиента в решение проблемы;
- Оценка изменений, достигнутых в положении клиента.
Разумеется, критерии, так же как и показатели эффективности осуществления социальной работы в стране могут применяться на макроуровне (на уровне государства), мезоуровне (область, город, район) и микроуровне (на уровне индивида, клиента).
Что же касается макроуровня, где, как правило, имеется в виду преодоление социальных девиаций или стабилизация негативных тенденций социального здоровья общества и его постепенное улучшение, то очень трудно выделить индикаторы, которые бы позволяли определить конкретный вклад социальных работников в преодоление таких девиаций и проблем, как бедность, безработица, бездомность, социальное нездоровье в виде наркомании, алкоголизма, проституции и т.п., так как их решение во многом зависит от характера проведения социально-экономических реформ в стране, от осуществления социальной политики, от эффективности реализации механизма социальной безопасности.
Довольно трудно подсчитать коэффициент участия специалистов - представителей различных отраслей социальной сферы (учителей, врачей, социальных работников) - например, в решении проблем семьи и детей. На основании каких показателей можно судить об эффективности деятельности специалистов по социальной работе, учителей, работников органов государственной власти и местного самоуправления в ликвидации детской безнадзорности и преступности и, естественно, в устройстве детей? Эта проблема, как известно, является общенациональной, межведомственной.
Большое значение в повышении эффективности социальной работы имеет микроуровень - непосредственно деятельность социального работника на уровне клиента.
Не вызывает сомнения, что критерии и показатели эффективности отдельных специалистов по социальной работе, прежде всего контактных социальных работников, имеющих первостепенное значение не только для преодоления существующего сочетание высокого уровня профессионализма специалистов и элементарной некомпетентности целого ряда работников социальных служб, не только для формирования положительной мотивации профессиональной деятельности. Они нужны прежде всего для защиты клиентов социальных служб, исключения или уменьшения различного рода отклонений в социальном обслуживании населения.
Поэтому, как бы ни были важны критерии и показатели, позволяющие оценить эффективность развития базисных предпосылок качественного и своевременного социального обслуживания, надо всегда помнить о индикаторы, позволяющие оценивать уровень доступности и адекватности клиента в оказании услуг, уровень доступности и адекватности этих услуг, позволяющие клиенту выйти из трудной жизненной ситуации.
Оценка эффективности работы специалиста по социальной работе, так же как и деятельности социальной службы в целом, может по-разному рассматриваться в зависимости от понимания сущности личности клиента и его проблем. Если мы понимаем клиента как человека, попавшего в трудную жизненную ситуацию, то это одна постановка вопроса. Но, если мы понимаем личность клиента как совокупность общественных отношений, то, с одной стороны, сравнивать эффективность социальной работы по клиента достаточно сложно, а с другой стороны, совокупность условий жизнедеятельности, в которые попадает клиент, можно измерить в количественном отношении, так как каждая человек для обеспечения жизнедеятельности вынуждена использовать какие-то ресурсы. Однако использовать ресурсы не действительность. Такая возможность нередко зависит от активности самого клиента, вообще человека. Следовательно, имеют место такие индикаторы, как "мера активности", "степень свободы", "мера умение использовать свои возможности и ресурсы среды", "уровень развития воли и жизненной силы клиента" и т.п.
Известно, что не каждый человек, попавший в трудную жизненную ситуацию, может сам без посторонней помощи выйти из нее. Значит, кто-то должен предоставить активности клиента импульс, определить конкретное направление его действий, стимулировать жизненные силы человека, кто-то должен рационально подойти к выбору средств, которые могут привести клиента к выходу из трудной жизненной ситуации, кто-то должен задействовать комплекс условий и ресурсов, чтобы реализовать конкретные устремления клиента. Таким человеком должен стать социальный работник, деятельность которого, как правило, связана с сознательной и корректной изменением жизнедеятельности клиента с учетом реальных возможностей клиента и ресурсов окружающей среды.
Перед социальным работником, как правило, стоит триединая задача:
- Во-первых, подходя к клиенту с позиции социально-психологических наук, ему необходимо хорошо представить антологию деятельности клиента (предварительная, настоящая или будущая деятельность клиента рассматривается как деятельность конкретного индивида, включенного в систему общественных отношений, социальные отношения рассматриваются как основа существования индивида; деятельность человека обусловлена способом производства), учитывать особенности индивидуально-субъективного существования человека, попавшего в трудную жизненную ситуацию (способы субъектного бытия деятельности - пассивного, неполно-активного и активного);
- Во-вторых, он должен четко выяснить характеристики клиента (клиентов), то есть определить отличительные качества, черты, свойства, что позволяет более полно и результативно использовать внутренний потенциал клиента. В социальной работе чрезвычайно важно учитывать аксеологичные особенности человека - ценностные, потребности, мотивационные, целевые, оценочные характеристики клиента службы. Хотя, безусловно, социальный работник вынужден учитывать праксеологические и онтологические характеристики.
Пренебрежение к этим характеристикам может привести к неадекватному толкование сути конкретного человека, обратившегося в социальную службу за помощью. Только объективное учета таких характеристик может помочь социальному работнику провести планирование перехода от одного качественного состояния клиента к другому состоянию, другой модификации, необходимой клиенту для выхода из сложной жизненной ситуации; осознав характеристику клиента, он может переходить к квалификации характеристик, то есть определение количественного выражения этих характеристик, их динамики (степень интенсивности).
Мы считаем, что указанные характеристики могут выступать в качестве показателей, позволяющих отслеживать динамику восстановления (или развития) сущностных сил человека под влиянием деятельности специалиста по социальной работе.
Исследователям известно, что есть количественная и качественная природа критериев и показателей эффективности социальной работы. В то же время они носят комплексный характер. Как правило, выделяется группа нормативных критериев, отражающих эффективность процесса предоставления социальных услуг, и система показателей, позволяющих определить состояние клиентов социальных служб. Непосредственным поводом для выделения критериев эффективности социальной работы, осуществляется через социальные службы, служат цели и задачи социального обслуживания тех или иных категорий населения. При этом оправдан их разделение по уровням и объектами, то есть они подразделяются по уровням: общество в целом, регион, населенные пункты, районы, микрорайоны, по объектам - клиент, малая социальная трупа, общество и т.п.
Исходя из этой позиции, можно отметить два существенных понимания эффективности социальной работы.
Во-первых, она понимается как соотношение достигнутых результатов и затрат, связанных с обеспечением этих результатов. Главное в этом вопросе - измерение (описание) результатов и затрат. Эффективность может выражаться как расчетная, планируемая, а также как фактическая (реально достигнутые результаты работы с клиентами).
Во-вторых, может использоваться оценка эффективности социальной работы, и, в частности, социального обслуживания, по основным видам оказания социальных услуг или комплекса услуг. В этом случае, а он, как известно, чаще всего применяется, принципиальная проблема - это определение субъектов, выражают свои мысли, суждения. В их число, как правило, включаются руководители органов государственного управления, лидеры общественных объединений, специалисты в области социальной работы, практические социальные работники, инспекторы - контроллеры и, конечно, сами клиенты.
Клиенты социальных служб, желающие получить материальную помощь, в том числе медицинские услуги или консультации, обращают внимание на такие личностные качества социальных работников, как доброта, справедливость, отзывчивость, профессионализм. К числу негативных качеств социальных работников клиенты относят безразличие, лживость, грубость, низкий профессионализм. Разумеется, дефицит положительных качеств имеет отношение к значительно меньшей части социальных работников.
Таким образом, совершенно очевидно, что сегодня при оценке деятельности различных учреждений социального обслуживания населения мы не можем ограничиваться такими показателями, как "количество обслуживаемых клиентов", "количество обслуженных семей", "количество обслуженных граждан пожилого возраста и инвалидов", "количество предоставляемых услуг ", " количество поставленных на учет клиентов " и т.д.
Формирование системы критериев и показателей эффективности работы социальных служб как составной части эффективности всей социальной работы, только начинается. Кажется, что есть основания говорить о целесообразности разработки на первом этапе четырех групп критериев и показателей.
Первая группа - критерии и показатели эффективности государственных и региональных целевых программ, направленных на развитие социальной защиты и социального обслуживания различных категорий населения.
Вторая - критерии и показатели эффективности деятельности социальных служб.
Третья - критерии и показатели эффективности деятельности специалистов социальных служб.
Четвертая - критерии и показатели эффективности социального образования и, в частности, подготовки и переподготовки в высших учебных заведениях специалистов по социальной работе.
Следует отметить, что применение критериев и показателей эффективности деятельности учреждений и социальных работников будет важнейшим этапом в достижении максимальной эффективности социальной работы как особого вида профессиональной деятельности.
Критерии социальной экспертизы
Критерии социальной экспертизы, социальные показатели и нормы должны:
- иметь относительный характер (т.е. выявлять свое значение только при сопоставлении явлений, ситуаций, тенденций и т.д.);
- обладать мерой (т.е. поддаваться измерению в тех или иных условных единицах);
- предполагать изменение под действием управляемых обществом факторов.
Этапы работы экспертов при использовании разных моделей экспертирования имеют разное содержание.
При реализации модели 1 этапность трехчастна (заказ - работа - приемка работы), при этом организатор обязан, по существу, лишь предоставить документы, подлежащие экспертизе, и, если это необходимо, некоторые сопутствующие материалы и дополнительную информацию.
При использовании модели 2 этапность та же. Организатор и здесь выполняет почти исключительно функцию поставщика экспортируемого материала, вся остальная работа организуется подрядившимся научным коллективом.
Специальные задачи возникают перед организатором, если экспертиза осуществляется по модели:
1-й этап: организатор, заключив договор с заказчиком, формирует план экспертного исследования, ведет поиск эксперта, переговоры с ним, заключает договор;
2-й этап: организатор определяет место проведения коллективной работы, соответствующее особенностям избираемых методов, оборудует его необходимыми средствами, согласует с экспертом график коллективной работы;
3-й этап: организатор проводит первые коллективные проработки вопроса, приглашая методологов - специалистов по организационно-деятельностным играм или иных специалистов по организации коллективной творческой деятельности (или ведет эту работу сам);
4-й этап: организатор в определенный планом момент прекращает творческий поиск эксперта и организует этап подготовки первичного экспертного материала (неформатированного и без соблюдения требований относительно интерфейса);
5-й этап: организатор форматирует материал и перерабатывает его в соответствии с требованием интерфейса, привлекая специалистов (включая отдельных членов экспертной группы) или самостоятельно;
6-й этап: организатор представляет переработанный материал эксперту и согласовывает с ним текст, направляемый как итог экспертизы заказчику;
7-й этап: организатор вносит материал на рассмотрение заказчика.
Этапы могут совмещаться или, напротив, детализироваться путем выделения подэтапов. Содержание этапов может изменяться.
Работа над экспертным заключением ведется различными способами, каждый из которых имеет свою специфику и определенную технологию. Если используется организационная модель «Рецензия», то технические приемы такой работы достаточно просты и общеизвестны. В этом случае дополнительным средством может быть памятка эксперту, в которой указывается, какие пункты должен содержать текст заключения и на какие вопросы следует ответить в обязательном порядке.
Модель «Мониторинг» и особенно модель «Проект» требуют более сложной работы с экспертами, активизации их креативных (творческих) способностей, если речь идет о специалистах. Существуют и особенности работы с экспертами - носителями и потребителями социальных услуг. Здесь в основном приходится использовать разработанные в социологии вариации метода опроса.
Ряд методов работы с экспертами предполагает очную форму, когда заключение (мнение) формируется в ходе непосредственного контакта экспертов между собой или с организатором. Другие методы (подготовка докладной записки, ответы по опросным листам, формализованный анкетный опрос и др.) предполагают заочное участие экспертов.
Из очных методов приведем технологическую схему метода ситуационного анализа:
1) для анализа представляется описание (в том числе и в диалоговой форме) реальной жизненной ситуации;
2) в ходе анализа выявляются проблема, ее симптомы, устанавливается ее типичность путем сопоставления с другими проблемами, исключаются из описания несущественные условия, предлагаются возможные способы выхода из ситуации и возможные последствия этого; на этом основании формулируется наиболее приемлемое решение;
3) полученные в результате анализа экспертные материалы далее анализируются в соответствии с общими правилами работы с экспертными заключениями.
Особое значение данного метода состоит в том, что эксперт, анализируя предложенную для рассмотрения ситуацию, самостоятельно формулирует исследовательскую задачу. Это означает, что при привлечении группы экспертов можно получить не только разные ответы на поставленные вопросы, но и разнообразить сами вопросы, определяющие квалификацию специалиста, его компетентность и эвристические возможности.
Недостатками метода можно считать упрощение задачи и редукцию множества причин, факторов, условий к минимальному набору параметров, ориентацию на сиюминутные зависимости и игнорирование долговременных и скрытых (латентных) факторов.
Примером заочного метода может быть технологическая схема метода Дельфи, цель которого - преодоление конформизма экспертов, искажающего качество экспертизы.
Эта цель достигается, прежде всего, анонимностью экспертов и особенностями процедуры, предусматривающей следующий порядок действий:
1) каждый член группы экспертов дает числовую оценку какого-либо процесса, явления или объекта;
2) организатор опроса подсчитывает и сообщает всем экспертам среднюю оценку (медиану) и показатель разброса (интервал между крайними из них);
3) экспертов, которые дали крайние оценки, просят письменно обосновать свое суждение. Эти обоснования анонимно передаются остальным экспертам;
4) аналогично проводятся второй тур и последующие туры опроса, которые заканчиваются, когда интервал оценок экспертов окажется достаточно узким.
Варианты метода - запрос у экспертов не точной оценки, а интервала, в котором она должна находиться; ознакомление экспертов не с оценками, а с аргументацией других членов экспертной группы; представление на первых этапах работы лишь отдельных оценок, а не группового мнения и т.д.
Достоинство метода в том, что в отличие от коллективной работы экспертов при которой психологически неустранимо влияние на отдельных экспертов мнения некого большинства (не обязательно в числовом выражении - иногда речь может идти об авторитете опыта, должности, личности коллеги), в этом случае анонимность работы и письменная оценка создают иную ситуацию общения и снижают влияние на участников работы доминирующего мнения.
Как один из качественных методов экспертной оценки метод Дельфи позволяет достичь не только интересных результатов при анализе тех или иных государственных решений по социальным вопросам, но и в сложных вопросах социальной экспертизы выйти на конвенциальные соглашения по критериям, показателям, нормам. Метод эффективно применяется при выявлении важнейшей причины из ограниченного ряда причин какого-либо явления или важнейшего результата из набора результатов того или иного действия.
Недостатком метода Дельфи является то, что он все же не устраняет полностью стремление эксперта следовать мнению большинства. Тем не менее в последнее время этот метод с определенными поправками применяется все чаще. Его использование может оказаться эффективным при организации социальной экспертизы по модели «Мониторинг».
Применяя эти и другие методы (метод экспертных оценок, организационно-деятельностную игру, «мозговую атаку», метод сценариев и др.), эксперт создает конечную продукцию экспертизы - мнение, представленное в определенной форме. Чаще всего это экспертное заключение, но используются также формы экспертного наблюдения (итогового документа рекомендательного характера, в котором основное внимание эксперта сосредоточено на выработке конструктивных предложений, направленных на решение рассматриваемой проблемы) и проектной разработки.
Экспертное заключение может применяться при анализе нормативных актов, принятых (готовящихся к принятию) на федеральном, региональном или местном уровнях.
Экспертное наблюдение используется при формировании общего представления о состоянии проблемы и при выработке рекомендаций, в том числе при подготовке тех или иных решений (в ходе законопроектных работ и т.д.).
Проектная разработка выходит за пределы задач социальной экспертизы и в этом смысле не может быть затребована как форма представления экспертной оценки. Инициатива представления экспертизы в виде проектной разработки может исходить только от самого эксперта (экспертной группы). Но, разумеется, такая инициатива может быть, в свою очередь, инициирована системой организации экспертной работы, если эта система опирается на творческие возможности экспертов и мобилизует их новаторский потенциал.
При подготовке конечной продукции экспертизы, в какой бы из трех названных форм она ни создавалась, предусматривается двойное оформление результатов экспертизы.
Первый этап экспертизы - финальный материал эксперта, выполненный в привычных для него формах, терминах и т.д. Это «неформатированный» материал: он еще не соответствует установленным в договоре требованиям относительно состава документов, их объема, структуры, других формальных признаков. Иначе говоря, это набросок заключения, его эскиз.
Второй этап экспертизы - заключение (наблюдение, проект), переработанное в соответствии с требованиями интерфейса. Поскольку язык, принятый в научных кругах, и язык, которым пользуются в принимающих решения органах, различается, экспертная работа может оказаться непонятной. А поскольку смысл проведения экспертизы состоит в том, чтобы заказчик с ее помощью корректировал свои действия, именно на его язык должна быть переведена выполненная профессиональная работа.
Выполнение этих требований интерфейса входит в задачу организатора. Однако это не означает, что организатор непременно сам производит адаптацию и что эксперт не вправе или не в состоянии произвести такую работу в рамках своего договора с организатором. Технологически важно развести эти два этапа работы и не требовать на этапе первичной обработки результатов экспертизы того, что является специальной задачей другого этапа.
Социальный критерий качества
Показатели эффективности:
- учреждения и его структурные подразделения размещены в специально предназначенном здании, доступные для всех категорий обслуживаемых граждан. Помещения обеспечены всеми средствами коммунально-бытового обслуживания и оснащены телефонной связью;
- по размерам и состоянию помещения отвечают требованиям санитарно-гигиенических норм и правил, безопасности труда;
- площадь, занимаемая учреждением, позволяет нормально разместить персонал, клиентов и предоставление им услуг;
- планом работы учреждения предусмотрены меры, направленные на поддержание имеющихся условий, а при необходимости и возможности - на их улучшение.
Известно, что не каждый человек, попавший в трудную жизненную ситуацию, может сам без посторонней помощи выйти из нее. На помощь им приходят специалисты (социальные работники, психологи, медицинские работники и т.д.). Организуя и оказывая им различные виды помощи, они тем самым, создают условия для выхода из жизненного затруднения. Результативность решения проблем клиента во многом зависит от самого специалиста, его умений, опыта, личностных качеств, Осознание специалистом целей и задач своей работы, представление о границах своей компетенции, уровень профессионализма, ценностная ориентация, личность специалиста оказывают безусловное влияние на эффективность деятельности учреждения, поэтому адекватный профессиональным задачам подбор кадров.
Третий критерий - укомплектованность учреждения специалистами и их квалификация - еще один, довольно значимый фактор повышения эффективности. Он же выступает и в качестве критерия при оценке работы.
Его показателями являются:
- полная укомплектованность учреждения необходимыми специалистами в соответствии со штатным расписанием;
- при подборе кадров предпочтение отдается специалистам с соответствующим образованием, квалификацией, профессиональной подготовкой;
- систематически организуются мероприятия, направленные на повышение квалификации сотрудников: семинары и практикумы, деловые игры, конкурсы профессионального мастерства, обмен опытом работы, направление на курсы;
- количество сотрудников, прошедших аттестацию в установленном порядке и по ее итогам переведенных на более высокий разряд по оплате труда;
- профессионализм сотрудников проявляется в умениях:
- определять и формулировать значимые и достижимые цели деятельности, на их основе организовывать взаимодействие с клиентом;
- выделять приоритетные направления деятельности для решения проблем клиентов, определять необходимый набор средств для достижения результата;
- владеть способами саморегуляции и самокоррекции, рефлексировать результаты собственной деятельности др.;
- специалисты без посторонней помощи способны:
- решать задачи различной степени сложности;
- налаживать оптимальные деловые и личностные отношения с коллегами;
- вести конструктивный диалог с клиентом;
- работать при необходимости в команде в различных ролевых статусах;
- в практической работе с клиентом специалисты руководствуются принципами:
- гуманизма;
- учета индивидуальных особенностей клиента, приоритета его потребностей;
- опоры на внутренние резервы клиента;
- позитивного сотрудничества с ним;
- толерантности.
Любой вид человеческой деятельности предполагает достижение определенного результата, по которому оценивается проделанная работа. Одной из важнейших ее качественных характеристик является эффективность.
Значимым критерием в определении качества работы учреждения и услуг является состояние информации об учреждении, порядке и правилах предоставления услуг клиентам.
Вопросы информации должны являться составной частью системы качества учреждения, так как без правильно организованной информационной работы невозможно обеспечить качество предоставляемых услуг, соответствующее запросам и нуждам клиентов.
Сейчас превалирует практика количественной оценки деятельности в учреждениях социального обслуживания. Эффективность определяется по количеству обслуженных клиентов, предоставленных услуг и т.д. Речь должна идти о множестве критериев и показателей эффективности как «совокупности упорядоченных, органично связанных характеристик (признаков) и процедур (методик), позволяющих адекватно оценивать состояние социальной работы и выявлять резервы ее развития».
Определение критериев и показателей оценки эффективности социального обслуживания является сегодня актуальной исследовательской проблемой.
Разработка критериев предполагает, прежде всего, определение предмета оценки эффективности.
Один их них заключается в определении и создании в учреждениях социального обслуживания условий, способствующих достижению более высоких результатов. К ним, в частности, относят наличие базовой информации, содержащей, как минимум, данные о клиентах, об их индивидуальной нуждаемости, о предоставляемых услугах и их результатах.
Другое важное условие совершенствование работы по социальному обслуживанию - высокий уровень организации труда персонала, обеспечивающего предоставление услуг населению.
Результативность решения проблемы клиента, его эффективность во многом зависят и от самого специалиста, его умений, опыта, личностных особенностей и качеств. Поэтому адекватный профессиональным задачам подбор кадров и разумная кадровая политика в целом - еще один фактор повышения эффективности работы по социальному обслуживанию.
Немаловажное значение имеет и система контроля за деятельностью подразделений и сотрудников учреждения социального обслуживания по удовлетворению потребностей населения.
Удовлетворение потребностей человека происходит путем предоставления целого комплекса социальных услуг. А их качество зависит от наличия или отсутствия определенных условий.
Исходя из этой логики размышлений, предметами изучения, анализа и оценки эффективности могут быть: информационная обеспеченность социального обслуживания; объем, формы и качество предоставляемых услуг; организация труда персонала; уровень профессионализма сотрудников; система контроля за их деятельностью.
С введением в действие в Российской Федерации национальных стандартов социального обслуживания населения формируется, как показывает практика, иной подход к определению критериев и показателей оценки эффективности. ГОСТом Р 52497 - 2005 «Система качества учреждений социального обслуживания» уже определены основные факторы, влияющие на качество услуг и порядок их использования при формировании системы качества учреждений.
Для оценивания отдельных направлений, форм работы, качества отдельных услуг или деятельности специалистов по социальной работе разрабатываются специфические критерии и показатели.
Специалист по социальной работе, получив соответствующее образование, может работать в учреждениях социального обслуживания разных типов и видов.
Различие объектов и предметов оценки эффективности определяет, соответственно, различие оценочных методик, использование различных методов сбора информации об эффективности социальной работы и ее оценки.
Одним из важнейших условий совершенствования организации социального обслуживания является наличие базовой информации, объективно отражающей состояние работы в социальном учреждении и его структурных подразделений. Для получения такой информации необходима система критериев и показателей эффективности оказания социальных услуг. Она должна содержать данные о клиентах, предоставленных им услугах и их результатах.
Каждый критерий - это объективный, отличительный признак, отражающий качественно-количественную информацию о функционировании Центра и его структурных подразделений.
Критериями оценки эффективности социального обслуживания в социальном учреждении являются:
- уровень удовлетворенности клиентов действиями по решению социальных проблем их жизнедеятельности;
- качество, оперативность и адресность предоставления услуг;
- оптимальность затрат на социальное обслуживание;
- рациональное использование кадрового потенциала учреждения и уровень профессиональной квалификации персонала;
- психологический климат в трудовом коллективе и удовлетворенность работников условиями и результатами труда.
Исходя из критериев, определены основные показатели эффективности деятельности учреждения:
- отсутствие заявлений и жалоб на работу сострудников;
- охват нуждающихся различными видами и формами социального обслуживания и оперативность предоставления услуг;
- выполнение мероприятий по социальной поддержке нуждающихся граждан за текущий период.
Таким образом, оценочные подходы к определению эффективности социального обслуживания могут быть самыми разными. Нормативным требованиям, на наш взгляд, является следование стандартам социального обслуживания.
Критерии социальной структуры
/h3>
В социологии учеными предлагаются разные критерии стратификации. Р.Дарендорф в основу стратификации вносит "авторитет", и на этой основе делит все общество на управляющих и управляемых. Американский ученый Л. Уорнер социальные позиции всех людей определял по 4 параметрам: 1) доход; 2) профессиональный престиж; 3) образование; 4) этническая принадлежность. Б. Барбер провел стратификацию общества по 6 показателям: престиж профессии, власть, богатство, образование, религиозная чистота, этническая принадлежность. Французский ученый А.Турен считал, что в современном обществе стратификация проходит не по отношению к собственности, власти, престижу, а по доступу к информации.
Современные учёные пришли к выводу, что анализируя социальную стратификацию общества целесообразно использовать несколько критериев. Таким образом, используют многоуровневую стратификацию, которая, в отличие от одноуровневой, представляет собой деление общества по двум и более критериям. Дифференциация людей (или социальных групп) в обществе на социальные страты характеризуется неравенством в области доходов, образования, профессии, участия во властных структурах и т.д.
Социологи учитывают следующие особенности стратификации:
1. В процессе стратификации происходит дифференциация людей в иерархически оформленные группы (слои, классы, страты).
2. Социальная стратификация разделяет людей не только на высшие и низшие слои, но и на привилегированное меньшинство и ущемлённое в правах большинство.
3. При стратификации учитывается возможность перемещения.
Современное общество можно дифференцировать (структурировать) по различным критериям.
Критерии дифференциации общества:
• Этнонациональные;
• Мировоззренческие;
• Религиозно-конфессиональные;
• Образовательные;
• Духовно-культурные;
• Ценностно-ориентационные (религиозная, светская мораль);
• Экономические (владение капиталом, уровень личного дохода и потребления);
• Идейно-политические (причастность к управлению обществом, причастность к процессам перераспределения общественного богатства).
Ряд западных социологов в социальной структуре общества выделяют 3 класса: высший класс (обычно 1-2 % населения, это владельцы крупного капитала, высшая бюрократия, элита); низший класс (низко квалифицированные и неквалифицированные работники с низким уровнем образования и доходов); средний класс (совокупность групп самостоятельного и наёмного труда, занимающих серединное, промежуточное положение между высшими и низшими слоями в большинстве статусных иерархий и обладающих общей идентичностью). Средний класс в развитых странах составляет 60% населения (например, в США). По оценкам некоторых социологов, в Беларуси он не более 20 %.
Внутри выделенных классов также возможна дифференциация. Например, внутри среднего класса выделяют высший средний (владельцы среднего капитала, административная и политическая элита среднего уровня, представители высших интеллектуальных профессий); средний средний (представители малого бизнеса, фермеры, коммерсанты, лица “свободных профессий”); низший средний (средний состав обеспечения образования, здравоохранения и социальных служб, работники массовых профессий торговли и сервиса, высококвалифицированные рабочие).
Социальная структура может иметь «пирамидальную» либо «ромбовидную» форму. При пирамидальной форме социальной структуры средний класс в обществе достаточно небольшой, зато значительная часть общества относится к нижним слоям. При ромбовидной структуре средний класс большой. Считается, что чем больше средний класс, тем более стабильно общество.
Одни социологи исследуют социальную структуру с точки зрения статусных и ролевых различий, влияющих на содержание и направленность социальных отношений. Другие – анализируют социальную структуру исходя из различных моделей социальных отношений, из которых выводятся ролевые различия между людьми. Если воспринимать социальную структуру как совокупность различных по численности, социальному положению в системе общественных отношений относительно устойчивых форм социальных групп, общностей, их социальных позиций и взаимодействий между ними, то вероятным становиться определение таких её элементов как: индивиды, нормы, ценности, социальные статусы, роли, позиции и т.п.
Теории социального неравенства подразделяются на два принципиальных направления: функционалистское и конфликтологическое (марксистское).
Функционализм, в традициях Э. Дюркгейма, выводит социальное неравенство из разделения труда: механического (природного, половозрастного) и органического (возникающего вследствие обучения и профессиональной специализации).
Поскольку стратификация рассматривается как продукт разделения труда, функционалисты считают, что социальное неравенство определяется в первую очередь значимостью и престижем функций, выполняемых для общества.
Если под этим углом зрения проанализировать стабильные общества современного типа, этот вывод окажется подтвержденным в высокой степени. Действительно, профессия стала определяющим критерием социального расслоения и профессиональный статус отдельного человека или социальной группы тесно связан с такими основаниями стратификации, как доходы (собственность), власть (положение в системе управления) и престиж (признание социальной значимости этой работы). Поэтому образование рассматривается как источник приращения социального капитала личности, возможность получить хорошую профессию, обеспечить более высокий уровень жизни, обрести новый статус.
В марксизме основное внимание уделяется проблемам классового неравенства и эксплуатации. Соответствующим образом в конфликтологических теориях обычно подчеркивается доминирующая роль в системе социального воспроизводства дифференцирующих (подразделяющих общество на группы и слои) отношений собственности и власти. Эта логика описания неравенства хорошо применима к динамичным транзитивным обществам, переживающим революции и реформы, поскольку передел социальной структуры и изменение общих «правил игры» всегда связаны с институтами власти – собственности. От того, кому достается контроль над значимыми общественными ресурсами и на каких условиях, зависят характер формирования элит и характер перелива социального капитала (принудительный или трастовый, эксплуататорский или эквивалентный).
Современное понимание конфликта заложено Дарендорфом и Козером. Дарендорф считал, что конфликт является естественным результатом любой системы управления. Суть социального конфликта заключается в различии социальных позиций и ролей в обществе: у одних есть власть и право управлять, у других таких привилегий нет. В результате обострение противоречий внутри общества может быть обусловлено рядом причин: диспропорция в распределении власти и отсутствие свободных каналов перераспределения власти.
Однако конфликты в обществе можно регулировать и управлять ими. Для этого существуют социальные институты, которые вырабатывают правила поведения для конфликтующих сторон. Преодоление конфликта подразделяется на несколько этапов: осознание своих интересов противоположными группами, объединение и перераспределение власти. Итогом любой конфликтной ситуации становятся социальные изменения в обществе.
Козер подверг критике Дарендорфа за то, что тот не придавал должного значения позитивным функциям конфликта. Согласно Козеру, конфликт выполняет интегративные и адаптивные функции в социальной системе. Также как и Зиммель, Козер считал, что конфликт содействует сохранению устойчивости и жизненности организации. Конфликт может содействовать более четкому разграничению между группами, способствовать централизации принятия решениям укреплять единство группы, усиливать социальный контроль.
Существует множество стратификационных критериев, по которым можно делить любое общество. Характер социального расслоения и способ его утверждения в своем единстве образуют то, что мы называем стратификационной системой.
Существует девять типов стратификационных систем.
В основе первого типа — физико-генетической стратификационной системы — лежит дифференциация социальных групп по «естественным», социально-демографическим признакам. Здесь отношение к человеку или группе определяется полом, возрастом и наличием определенных физических качеств — силы, красоты, ловкости. Соответственно, более слабые, обладающие физическими недостатками считаются ущербными и занимают приниженное общественное положение. Неравенство утверждается и данном случае существованием угрозы физического насилия или его фактическим применением, а затем закрепляется в обычаях и ритуалах. Эта «естественная» стратификационная система господствовала в первобытной общине, но продолжает воспроизводиться и по сей день. Особенно сильно она проявляется в сообществах, борющихся за физическое выживание или расширение своего жизненного пространства.
Вторая стратификационная система — рабовладельческая — также основана на прямом насилии. Но неравенство здесь детерминируется не физическим, а военно-юридическим принуждением. Социальные группы различаются по наличию или отсутствию гражданских прав и прав собственности. Определенные социальные группы этих прав лишены совершенно и, более того, наравне с вещами превращены в объект частной собственности. Причем положение это чаще всего передается по наследству и таким образом закрепляется в поколениях. Примеры рабовладельческих систем весьма разнообразны. Это и античное рабство, где число рабов порою превышало число свободных граждан, и холопство на Руси времен «Русской правды», это и плантационное рабство на юге Североамериканских Соединенных штатов до гражданской войны 1861-1865 гг., это, наконец, работа военнопленных и депортированных лиц на немецких частных фермах в период Второй мировой войны. Способы воспроизведения рабовладельческой системы тоже характеризуются значительным разнообразием.
Античное рабство держалось в основном за счет завоеваний. Для раннефеодальной Руси более характерно было долговое, кабальное рабство. Практика продажи в рабство собственных детей при отсутствии возможности их прокормить существовала, например, в средневековом Китае. Там же обращали в рабов и разного рода преступников (в том числе, и политических). Эта практика была практически воспроизведена много позднее в советском ГУЛАГе (хотя частное рабовладение осуществлялось здесь в скрытых внеюридических формах).
Третий тип стратификационной системы — кастовая. В ее основе лежат этнические различия, которые, в свою очередь, закрепляются религиозным порядком и религиозными ритуалами. Каждая каста представляет собой замкнутую, насколько это возможно, эндогамную группу, которой отводится строго определенное место в общественной иерархии. Это место появляется в результате обособления особых функций каждой касты в системе разделения труда. Существует четкий перечень занятий, которыми члены этой касты могут заниматься: жреческие, воинские, земледельческие. Поскольку положение в кастовой системе передается по наследству, возможности социальной мобильности здесь крайне ограничены. И чем сильнее выражена кастовость, тем более закрытым оказывается данное общество. Классическим примером общества с господством кастовой системы по праву считается Индия. Сегодня, хотя и в более сглаженном виде, кастовая система воспроизводится не только в Индии, по, например, в клановом строе среднеазиатских государств. Явные черты кастовости утверждались в середине двадцатого столетия политикой фашистских государств (арийцам отводилось положение высшей этнической касты, призванной к господству над славянами, евреями и пр.). Роль скрепляющих теологических доктрин в данном случае берет на себя националистическая идеология.
Критерии социального государства
Социальное государство (нем. Sozialstaat; государство всеобщего благосостояния, государство всеобщего благоденствия) – система государственного регулирования общественных отношений при которой материальные блага распределяются (перераспределяются) в соответствии с принципом социальной справедливости в целях обеспечения каждому достойного уровня жизни и минимальных возможностей для самореализации, устранения социальных противоречий и конфликтов, помощи нуждающимся.
Впервые понятие «социальное государство» сформулировал в середине XIX в. Лоренц фон Штейн. Он включил в перечень функций государства обеспечение абсолютного равенства в правах как для всех общественных классов и групп, так и для каждой личности в отдельности. Государство, согласно Штейну, обязано способствовать экономическому и общественному прогрессу всех своих граждан, ибо, в конечном счете, развитие одного выступает условием развития другого, и именно в этом смысле говорится о социальном государстве.
Стремление к социальному государству является одним из ключевых положений политических программ социал-демократов. Упоминание о социальном государстве содержится в конституциях и других высших законодательных актах многих стран. Теория государства всеобщего благоденствия предполагает, что социальные гарантии обеспечиваются путём государственного регулирования экономики (прежде всего, крупного бизнеса) и налоговой политикой.
В качестве основной категории в определении социального государства выступает понятие социальной справедливости, под которой понимается как понятие о должном, содержащее в себе требование соответствия деяния и воздаяния. В частности, соответствия прав и обязанностей, труда и вознаграждения, заслуг и их признания, преступления и наказания, соответствия роли различных социальных слоёв, групп и индивидов в жизни общества и их социального положения в нём; в экономической науке – продукта. Уполномоченным на такое распределение и является социальное государство, выполняющее в обществе функции системы обеспечения социальной справедливости. Таким образом, реализация этой функции представляется главным признаком социального государства.
Основные признаки социального государства:
1) Высокий уровень экономического развития страны, что позволяет перераспределять доходы населения, не ущемляя крупных собственников;
2) Социально ориентированная структура экономики;
3) Формирование гражданского общества;
4) Разработка государством разнообразных социальных программ;
5) Развитое социальное законодательство;
6) Утверждение целей государства, обеспечивающих каждому достойные условия жизни, социальную защищенность и равные стартовые условия для самореализации личности;
7) Социальная ответственность перед гражданами.
К другим признакам социального государства могут быть причислены следующие признаки:
1. Социальное государство должно быть правовым государством, где право определяет не только бытие общества и личности, но и функционирование государства, его внутреннюю организацию и устройство.
2. Стержнем внутренней политики социального государства являются его социальные функции, механизм реализации которых должен быть эффективным.
3. Современная теория социального государства исходит из того, что в экономике основная роль должна отводиться государству как гаранту справедливого распределения национального продукта и материальных благ.
4. Социальное государство должно иметь эффективное социальное законодательство в качестве нормативной основы проведения социальной политики (по сути, характеристика национального законодательства и результатов его применения позволяет судить о степени «социальности» государства и проводимой им политики).
В качестве количественных показателей эффективности социального государства часто используются:
- уровень бедности;
- относительный эффект социальных программ на уровень бедности;
- доля ВВП на расходы, связанные с социальными программами;
- детская смертность;
- уровень безработицы.
Среди современных примеров реализации идеала социального государства обычно приводят страны Скандинавского полуострова (т.е. «шведская модель»), Финляндию, Нидерланды, Канаду, Швейцарию, Германию, Бельгию, а также иногда Великобританию, Францию, Австрию, Новую Зеландию, Австралию, США, Италию, Грецию, Португалию, Японию, Польшу, Чехию, Словакию, Венгрию, Эстонию, Литву, Латвию, страны Персидского залива, Ливию и другие страны.
Начало широкой реализации идей социального государства как правило связывают с провозглашением в США (1964 г.) кампании по борьбе с бедностью как части программы построения «Великого общества». 16 марта 1964 г. Л. Джонсон направил в конгресс специальное послание «О войне с бедностью», на основании которого 20 августа был принят закон об экономических возможностях. Он включал четыре вида мероприятий по борьбе с бедностью: профессиональная подготовка и обучение, программы так называемых «общинных действий», осуществляемых под эгидой местных властей, специальные программы помощи для сельской местности и мелкого бизнеса, а также деятельность организации «Добровольцы на службе Америки».
В соответствии с этим законом учреждалось федеральное Управление экономических возможностей. В области медицинского обслуживания в 1965 г. была введена специальная программа «Медикейд» для наиболее нуждающихся и «Медикэр» для пенсионеров. В 1964 г. была также начата федеральная программа субсидирования части расходов малообеспеченных граждан на продукты питания в виде продовольственных купонов. Кроме того, во второй половине 1960-х гг. были приняты некоторые меры по оказанию помощи малообеспеченным семьям в аренде квартир в частных жилых домах и по расширению программ федерального финансирования строительства дешёвых жилищ в рамках законов о жилищном строительстве и городском развитии.
Критерии выделения социальных групп
Напомним, что социальной группой называют любую совокупность людей, выделенную на основе общего социально значимого критерия.
Демографический критерий. Распределение населения по таким признакам, как возраст (дети, подростки, молодежь, люди среднего возраста, пожилые люди); пол (мужчины, женщины); состояние в браке (женатые/замужние, разведенные, вдовые); семейное положение (одинокие, семейные) и др.
Этнический критерий. Он определяет принадлежность человека к этносу (племени, народности, нации).
Расовый критерий. Единство происхождения и области расселения, общность наследственных физических особенностей позволяют выделить три основные (большие) группы: негроидная, европеоидная и монголоидная расы.
Поселенческий критерий предполагает выделение социальных групп в зависимости от места жительства (горожане, сельские жители и т. п.).
В зависимости от рода трудовой деятельности, требующего определенной подготовки и являющегося обычно источником существования, выделяют социальные группы по профессиональному критерию (врачи, учителя, архитекторы, инженеры и т. п.).
По уровню образования выделяют группы тех, кто имеет, например, начальное, неполное среднее, среднее или высшее образование и т. п.
По своей величине, численности, а также характеру взаимоотношений между членами социальные группы подразделяются на малые и большие.
Человек, как известно, может состоять сразу в нескольких группах. Это могут быть, например, семья, школьный класс или трудовой коллектив, компания сверстников и т. п.
В ресторане за один столом сидела две мамы и столько-же дочерей. Официант подал к столу три кофе, и при этом всем досталось по чашке. Как это возможно?
Статью подготовила доцент кафедры социально-гуманитарных дисциплин Волгушева Алла Александровна. 
