Численность и динамика населения страны, региона, структура населения, его особенности относятся к ключевым вопросам маркетингового анализа на макроуровне. От ответов на эти вопросы напрямую зависит определение потенциальной емкости любого потребительского рынка и перспектив его развития в долгосрочной перспективе.
Демографические волны существенно влияют на колебания спроса в таких отраслях, как производство детской одежды, мебели, игрушек, продуктов питания, памперсов и т.п., определяют спрос на услуги детских садов, школ, других образовательных учреждений.
Работники, уходящие на пенсию, оставляют вакантные рабочие места, на которые помимо безработных претендуют молодые люди, вступающие в трудовую жизнь. С увеличением численности и особенно доли неработающих пенсионеров возрастают расходы пенсионного фонда и социальных служб, общая нагрузка на работающих. С другой стороны, расширяются рынки товаров и услуг для пожилых людей.
После распада СССР Россия с ее почти 150-миллионным населением заняла шестое место в мире по численности населения, уступая только: Китаю (1 млрд. 250 млн. чел.), Индии (950), США (270), Индонезии (200) и Бразилии (165).
Однако в отличие от перечисленных стран, численность населения России в последнем десятилетии XX века не только не росла, но и снижалась. Это явилось результатом сложения нескольких факторов, вызвавших демографический кризис.
Во-первых, сказалось влияние больших демографических волн.
1915—1922 годы были для России очень тяжелыми: Первая мировая война, революция, гражданская война, голод. Естественно, в этот период рождаемость была ниже, чем в предшествующий и последующий периоды.
Через 20—25 лет женщинам «военно-революционного» поколения пришла пора создавать собственную семью и рожать детей. Но 40е годы XX века также были очень тяжелыми: Вторая мировая война, голод, репрессии. Поколение женщин, рожденных в этот период, опять оказалось немногочисленным, не то что в период «бэби-бума» 50-х.
В середине 60-х женщины «военного» поколения вступили в детородный возраст, и в 1965 году число рожденных детей впервые после войны не дотянуло до 2 миллионов. Когорта рожденных в 1965—1969 годах оказалась на четверть меньшей, чем предшествующая, и на 10—15% меньшей, чем любая из трех следующих. А в начале 90-х именно ей следовало принять эстафету деторождения.
Даже если бы удалось исключить действие других факторов, рождаемость в России в начале 90-х годов XX века должна была сократиться примерно на 20%,
Во-вторых, к началу 90-х годов XX века в России окончательно сформировался урбанизированный тип населения.
В середине 5-0х численность городского населения в России превысила численность сельского. Во Франции это произошло в середине 30-х, в США — в середине 20-х, в Англии — в конце прошлого века.
Но большинство молодых горожан того периода были горожанами в первом-втором поколении и в значительной степени сохраняли крестьянские традиции, включая ориентацию на большую семью, состоящую из представителей трех поколений, с 3—5 детьми.
К началу 90-х большая часть (две трети, а может, и три четверти) молодежи страны — это горожане в третьем поколении, с устойчивой ориентацией на 1-2-детную семью. При этом примерно десятая часть молодых горожан в России, как и на Западе, вовсе не собирается вступать в брак, а десятая часть молодых супругов не собирается или не может иметь детей.
Интересно, что при провозглашенной государством поддержке семьи и ориентации ее на двух-трех детей, структура жилищного строительства оставалась на протяжении всего послевоенного времени практически неизменной. Около четверти всех новых квартир были однокомнатными, около 40% — двухкомнатными, около трети — трехкомнатными, и лишь 2% имели четыре и более комнат. Где же могла разместиться семья с тремя детьми и, как правило, еще одним, а то и двумя старшими родственниками?
В-третьих — системный кризис.
Разрушивший в начале 90-х экономику Советского Союза, он привел к существенному и резкому падению реальных доходов трех четвертей российского населения, в результате чего многим молодым семьям пришлось по чисто экономическим соображениям отложить рождение второго ребенка.
Сократилась и государственная поддержка семей с детьми. Если в середине 80-х «детские пособия» покрывали в среднем около 40% дополнительных расходов семьи на ребенка, а в малообеспеченных семьях — около 70%, то в 90е годы — не более 20%.
На рождение первого ребенка экономические соображения влияют существенно слабее.
Все эти факторы сошлись в начале 90-х годов XX века и привели к резкому падению рождаемости — более чем на 1 миллион рождений в год или на 40—45% от максимального уровня середины 80-х.
Особенно сильно при этом сократилась так называемая брачная рождаемость, в то время как внебрачная практически не снизилась.
Около 66% детей, рожденных в 1992—2001 годах, были первенцами у своих родителей, 25% — вторые дети и лишь 10% — дети более высоких порядков рождения. В восьмидесятые годы соотношение было — 50, 35 и 15%.
Для обеспечения так называемого простого воспроизводства населения, или замещения поколений, необходимо, чтобы соответствующее соотношение составляло — 25, 40 и 35%.
С окончанием социально-экономического кризиса и вступлением в брачный возраст многочисленной когорты 1975— 1985 годов рождения в начале XXI века, вполне вероятной становится новая волна «бэби-бума», тем более что часть родителей, отложивших рождение очередного ребенка из-за кризиса, возможно, решит наверстать упущенное. Однако подъем рождаемости на этот раз не будет ни значительным (в пределах 10—20%), ни устойчивым (5—7 лет).
А еще через 10 лет, с большой степенью вероятности, можно прогнозировать новую волну низкой рождаемости, связанную с тем, что в возраст активного деторождения вступят женщины 90-х годов рождения — самое малочисленное поколение россиян.
Одновременно, хотя и в силу других причин, в начале 90-х довольно резко возросла смертность, особенно среди мужчин средних возрастов. Средняя ожидаемая продолжительность жизни снизилась с 74—75 до 70—72 лет у женщин и с 64—65 до 58—60 лет у мужчин. Основными причинами смерти являются болезни системы кровообращения (60%), новообразования (20%) и внешние причины — травмы, отравления, самоубийства, убийства и т.п. (12%). Соответственно, возрос спрос на услуги ритуальных служб.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Начавшееся в середине 90-х годов прошлого века снижение общей численности населения России продолжится и в первой четверти XXI века. Можно с достаточно высокой степенью достоверности утверждать, что общая численность населения страны сократится с нынешних 145 миллионов человек до 140 миллионов уже к 2008—2010 годам.
Противодействовать дальнейшему снижению численности населения может только массовая миграция из сопредельных стран в «замещающем» размере 500—1000 тысяч человек в год. Однако такая миграция чревата возникновением целого ряда этнических и политических проблем.
С аналогичными проблемами сегодня сталкивается ряд европейских стран. В первую очередь: Германия, Франция, Великобритания, Нидерланды.
Средний возраст россиян составляет 36 лет и продолжает расти. Аналогичные процессы идут в Европе и Северной Америке.
В населении России снижается доля детей (до 16 лет). В середине 70-х она составляла 28%, в середине 90-х — 23%, в 2001 году — 20% (около 29 миллионов человек), а к началу второго десятилетия XXI века снизится ниже 16%.
Относительно стабильным и даже несколько растущим остается процент граждан в трудоспособном возрасте (16—59 лет) — около 60%. В 2001 году таковых было почти 90 миллионов человек.
Растет доля старшей возрастной группы (от 60 лет и выше) — с 12% в 70-х годах, до 16% — в середине 90-х, и почти до 20% — в 2001 году.
Через 10 лет доля пожилых россиян может превысить 22,5%. Но и тогда население России не будет очень старым, ведь в Германии или Японии доля пожилых граждан превысит 30%, а в США структура населения будет весьма похожей на российскую.
Процесс старения населения ограничивает одни рыночные возможности и открывает другие. Его необходимо учитывать с корректировками на изменение покупательной способности различных возрастных групп.
Так, если еще 15—20 лет назад покупательная способность россиян с возрастом росла и достигала пика в 45—59 лет, снижаясь не очень значительно после 60 лет, то сегодня, как свидетельствуют результаты исследований, пик достигается уже в 25—35 лет, у представителей средних возрастов (35—50 лет) покупательная способность ниже, затем она повышается у 50 летних (дети выросли и зарабатывают самостоятельно) и резко снижается после 60 лет с выходом на пенсию и появлением внуков.
Наибольший урон понесла группа «Дети». Она за 12 лет сократилась почти в два раза. Дальнейшего сокращения этой группы, скорее всего, не произойдет. Напротив, в связи с возможным повышением рождаемости в середине первого десятилетия XXI века к 2010 году эта группа может возрасти до 8,5—10 миллионов человек.
А вот группа «Школьников» в ближайшие годы будет сокращаться. В 2002 году ее покинет 2,3 миллиона человек 1985 года рождения, а пополнит всего 1,35 миллиона человек 1995 года рождения. На следующий год баланс будет еще хуже: 2,4 миллиона, +1,3 миллиона. В 2007 году школу закончит почти 2 миллиона детей 1990 года рождения, а поступит — 1,25 миллиона детей, родившихся в 2000 году. И только с 2010 года баланс станет положительным. Но к этому моменту общее число школьников от 7 до 16 лет сократится до 13—14 миллионов человек. И даже переход на 12летнюю систему школьного образования не вызовет перегрузки системы. Даже если в 2010 году все дети от 6 до 18 лет будут учиться в школе, их общее число не превысит 16—17 миллионов человек, т.е. будет на 25% меньше, чем сегодня.
Группа «Молодежь» в ближайшие пять лет будет расти. Пополняться она будет юношами и девушками, родившимися во второй половине 80-х годов XX века, а родившиеся в первой половине 70-х будут ее покидать. К 2005 году в России будет около 33 миллионов граждан в возрасте от 17 до 30 лет. Затем картина поменяется. Пополняться эта возрастная группа будет родившимися в первой половине 90-х годов, а родившиеся во второй половине 70-х будут ее покидать. К 2010 году группа «Молодежь» сократится до 31,5 миллиона человек, что на 5% превышает уровень 2001 года.
Среднюю возрастную группу до 2010 года будут пополнять граждане, родившиеся в 70е годы XX века, — около 20 миллионов человек. Покинут группу граждане 1951—1960 гг. рождения — почти 25 миллионов человек. Смертность сократит среднюю возрастную группу за девять лет где-то на 5—6%, или на 2—2,5 миллиона человек. Таким образом, к 2010 году группа 30—45летних сократится до примерно до 38,5—40 миллионов человек.
Группа «Пожилых» за последние 12 лет сократилась почти на 20% — до 21,5 миллиона человек. Это происходило потому, что пополняло ее весьма немногочисленное поколение родившихся в 40-е годы XX века, а выбывало — существенно более многочисленное поколение 1925—1935 гг. рождения. Сыграла свою негативную роль и относительно высокая в этом возрасте смертность. В первом десятилетии XXI века группа пополнится родившимися в 50-е годы прошлого века, — а это около 25 миллионов человек. Покинут группу граждане 1936—1945 гг. рождения, — а это около 15 миллионов человек. Смертность сократит численный прирост примерно наполовину — на 5 миллионов человек. И к 2010 году в России будет порядка 26— 27 миллионов граждан в возрасте от 50 до 65 лет.
Старшая возрастная группа ежегодно будет пополняться примерно на 1,5 миллиона человек. Смертность будет сокращать эту группу на 1,3—1,4 миллиона человек в год. Итого — к 2010 году в России будет 19—20 миллионов граждан старше 65 лет.
При проведении микро переписи 1994 года единицей наблюдения впервые в России стала не семья, а домохозяйство, как это и принято на Западе. Мы надеемся, что и при проведении общероссийской переписи в 2002 году будет реализован тот же подход.
Домохозяйство — это малая социальная группа, связанная общим жилищем и бюджетом. Наличие кровнородственных, брачных или сексуальных связей не является обязательным условием, хотя подавляющее большинство домохозяйств — семейные.
В результате ближайшая перепись должна пройти в конце 2002 года. Ее первые результаты станут доступны не ранее второй половины 2003 года.
Всего в России к началу XXI века насчитывалось около 50—51 миллиона домохозяйств. В том числе:
— около 10 млн. домохозяйств, состоящих из одного человека. Как правило, это либо молодые люди (20—25 лет), либо пожилые (старше 50); составляют пятую часть всех домохозяйств, объединяют около 7% населения страны — пятнадцатую часть;
— около 12,5 млн. домохозяйств, состоящих из двух человек. Это, как правило, либо молодые супруги (в том числе гомосексуальные пары) без детей, либо семьи пенсионеров, либо одинокая мать с ребенком; составляют четверть всех домохозяйств и объединяют около 17% — шестую часть населения страны;
— около 12,5 млн. домохозяйств, состоящих из трех человек. Родители с ребенком, мать с двумя детьми, мать с ребенком и одним старшим родственником, пожилые супруги с взрослой дочерью (реже сыном), еще реже — молодые супруги с одним из старших родственников; составляют четверть всех домохозяйств и объединяют около 26% — четвертую часть населения страны;
— около 10 млн. домохозяйств, состоящих из четырех человек. Родители с двумя детьми (внуками), родители с ребенком и другим родственником, мать с ребенком и родителями (своими или бывшего мужа), пожилые супруги и молодые без детей, крайне редко — родитель с тремя детьми, приятели (подруги) в студенческом общежитии; пятая часть всех домохозяйств, объединяет 27,5% — более четверти населения страны;
— 6 млн. домохозяйств, состоящих из пяти и более человек. Как правило, это семьи с двумя и более детьми, а также совместно проживающими другими родственниками; 12% — восьмая часть всех домохозяйств, 22,5% — чуть менее четверти населения страны.
Средний размер домохозяйства составляет 2,84 человека. Три четверти российских домохозяйств — семьи (в Европе и Америке — только две трети).
За последнее десятилетие XX века в России существенно, почти в два раза, сократилась брачность. В такой же, если не большей, пропорции сократился рынок брачно-свадебных товаров и услуг (свадебных платьев, банкетов, путешествий и т.п.).
Примерно 60% всех заключаемых в течение года браков — первые для обоих партнеров, 20% — для одного из них и еще 20% — повторные браки для обоих. Снижается средний возраст вступления в первый брак. У женщин он составил 22,5 года, у мужчин — 24,5 года. В Западной Европе он, напротив, растет и достиг уровня 26—28 лет.
А вот количество разводов, напротив, выросло почти на 20%. В первый же год из-за развода распадается 4% заключенных браков, за первые 5 лет — 20%, за 10 лет —33%, за 25 лет — около половины. Треть разводящихся не имеет детей, у половины — один ребенок, а у 20% — двое и более. Этот процесс оказывает определенное влияние, например, на деформацию спроса на рынке жилья и бытовых услуг.
Тем не менее семейная жизнь и брак остаются одними из немногих весьма привлекательных традиционных ценностей.
Более половины 20—29летних мужчин и почти 70% женщин соответствующего возраста состоят в браке, у тридцатилетних этот процент поднимается до 80, а у сорокалетних составляет 85% у мужчин и 75% у женщин.
И лишь один из 20 россиян к 50 годам никогда не состоял в браке.
В Западной Европе — каждый десятый!
В целом в браке состоят 70% мужчин и 60% женщин старше 16 лет. При этом надо учитывать еще и тот факт, что за последние годы укрепились позиции таких альтернативных форм семьи и брака, как «неформальный брак», «пробный союз», «полигамная семья», «перекомпонованная семья». По данным выборочных исследований, в незарегистрированных брачных союзах состоят 6,5% мужчин и женщин старше 16 лет. А доля детей, рожденных вне официальных брачных отношений, достигла 20%.
В последнее время стало весьма модно говорить о кризисе населения, связывая его в первую очередь с сокращением численности населения и падением рождаемости. В этом как раз ничего особенно страшного нет. Семья реализует свое право иметь столько детей, сколько считает необходимым, а государство пока не имеет средств для проведения активной пронаталистской политики.
Политика, направленная на повышение рождаемости, увеличение количества детей в семьях. Складывается из стимулирующих мер: пособия, кредиты молодым семьям, снижение брачного возраста, продолжительные оплачиваемые отпуска по уходу за ребенком, дотации и льготы производителям детских товаров и т. п.
И мер ограничительного характера: запрет на аборты, сложная процедура развода, дискриминация холостяков и т.п.
В краткосрочной перспективе может привести к незначительному росту рождаемости. В среднесрочной и долгосрочной перспективе имеет нулевую эффективность.
А вот состояние здоровья населения действительно таково, что впору говорить о кризисе, причем очень серьезном. За последнее десятилетие доля «проблемных» родов возросла на порядок, с 2—4% до 20—40%. Вину за это должна взять на себя прежде всего система родовспоможения, находящаяся в глубочайшем финансовом и профессиональном кризисе.
Ссылки на «плохую экологию» и «неправильный образ жизни» будущих мам не стоит принимать всерьез, поскольку эти факторы действуют и в странах Западной Европы, а доля «проблемных» родов там в несколько раз ниже, несмотря даже на то, что средний возраст рожениц на Западе существенно выше, чем в России.
Каждый десятый ребенок уже при рождении становится носителем серьезных заболеваний. Более половины школьников имеют дефекты зрения. 35% молодых людей призывного возраста не могут быть признаны годными к службе по причинам физиологического характера, еще 20% — психического, а 10% страдают обыкновенным недостатком веса.
Более половины взрослых россиян нуждаются в помощи психолога, психоаналитика, невропатолога или психиатра, но не обращаются за ней по финансовым соображениям или из-за опасения попасть в жернова репрессивной психиатрии.
Три четверти мужчин и женщин физиологически стареют к пятидесяти годам.
Общеизвестно, что в России проживают представители более чем 100 наций и народностей. Однако около 85% населения составляют представители славянских народов, прежде всего русского (около 80%). В это число включаются потомки смешанных браков, таковых около трети от общего числа семей, считающие себя русскими.
Вторую по численности позицию занимают представители тюркских народов — около 7%, прежде всего татары — около 4% населения.
Третья позиция за народами Кавказа — 3,5%, в том числе чеченцы — 0,7%, аварцы — 0,5%, армяне — 0,45%.
Этнические немцы составляют 0,6% населения России.
Евреи — менее 0,4%.
По неофициальным оценкам, в России постоянно находится от 1,5 до 3 миллионов нелегальных эмигрантов, преимущественно из Китая, Северной Кореи и Вьетнама, что составляет от 1 до 2% к численности населения страны.
В 90-е годы наблюдается явный, хотя и избыточно политизированный рост национального самосознания народов России, особенно тех, что подвергались дискриминации в период коммунистической диктатуры Однако говорить о формировании этнических ниш или тем более рынков, как это происходит, например, в США, где выходцы из Юго-Восточной Азии, составляя около 3% населения страны, благодаря компактному расселению образовали достаточно замкнутые анклавы, пока еще очень преждевременно.
Однако нельзя не учитывать того факта, что сокращается численность прежде всего славянского населения. В то время как количество представителей тюркских народов и народов Юго-Восточной Азии растет как за счет относительно высокой рождаемости, так особенно за счет миграции.
К 2010 году доля представителей тюркских народов в населении России может возрасти до 10% от общей численности, народов Юго-Восточной Азии — до 5—7%, в то время как доля славянского населения может сократиться до 75—80%.
Расселение населения по территории нашей страны крайне неравномерно. Большая часть россиян проживает в европейской части, существенно меньшая — в азиатской. Наибольшая плотность населения — в Центральном (Московском) регионе, наименьшая — на Северо-Востоке. Существенно более подробный разговор о расселении пойдет в части 3 настоящей статьи.
Здесь лишь хочется отметить тот факт, что собственных человеческих ресурсов у России не хватает для полноценного хозяйственного освоения таких больших регионов страны, как Дальний Восток, Крайний Север, да и в центральных нечерноземных областях счет покинутых людьми деревень идет уже на тысячи.
Важную роль в жизни любой страны играют миграции, оказывающие существенное влияние на распределение трудовых ресурсов, изменяющие структуру спроса на товары, способствующие распространению идей, знаний, вкусов, модных течений.
Этим научным термином, как правило, обозначаются три различные социальные группы: иммигранты, переселенцы и беженцы.
В настоящее время в России находится, по оценке МВД, около полумиллиона иммигрантов. Экспертные оценки увеличивают эту цифру в три раза — до полутора миллионов человек.
Их можно разделить на три группы:
1) «экономические», приехавшие или оставшиеся ради заработка — в основном китайцы, северные корейцы и вьетнамцы;
2) «политические», ищущие убежища афганцы, курды и африканцы;
3) «транзитные», рассматривающие Россию лишь как перевалочный пункт по дороге на Запад.
Прискорбно, конечно, что Россия привлекает пока в основном представителей наиболее бедных стран, но глобальных проблем для нашей страны, кстати, присоединившейся к международным конвенциям по правам перемещенных лиц, они не создают.
Более того, в «трудо недостаточных» регионах, например на Дальнем Востоке, и отраслях, например рисоводстве, они смягчают дефицит трудовых ресурсов.
Переселенцев можно разделить на две большие группы:
— мигрирующие между российскими поселениями различных типов — преимущественно городом и селом и
— приезжающие из бывших союзных республик.
Интересно, что устойчивый прирост городского населения за счет сокращения сельского, имевший место на протяжении тридцати пяти лет (1955—1990 гг.), сменился оттоком населения из больших городов в первой половине 90-х годов. Это явилось своеобразной реакцией на ценовой и психологический шок первых лет реформ. Уезжали в основном пожилые граждане и недавние мигранты, не успевшие адаптироваться к ритму большого города. Именно в этот период население Москвы и Санкт-Петербурга снизилось ниже 9 и 5 миллионов жителей соответственно. Но уже в 1994—1995 годах чистый отток городского населения сменился притоком, обеспечиваемым не столько за счет села, сколько за счет внешней миграции.
На внутреннюю миграцию приходится около 2/3 всего миграционного потока. В первой половине 90-х годов внутренний миграционный оборот сократился по сравнению со второй половиной 80-х на треть — с 9 до 6 миллионов человек в год, что составляет всего лишь 4% населения страны. В странах Запада этот показатель в два-три раза выше. Внутренняя миграция сдерживается неравноценностью жилищных условий в различных регионах страны, дефицитностью жилищного рынка и сохраняющимися административными ограничениями, особенно в крупных городах, прежде всего в Москве и Петербурге.
Миграционный оборот между Россией и республиками бывшего Советского Союза традиционно был весьма высок — порядка 1,5 миллиона человек в год.
С 1961 по 1975 год миграционное сальдо России было отрицательным. Из республик прибыло на 1,25 млн., граждан меньше, чем убыло из России.
Но уже в 1976—1990 годах в связи с активизацией разработки энергетических ресурсов российского Севера баланс становится положительным — 2,5 миллиона за 15 лет.
В 1991—1995 годах миграционный оборот между Россией и республиками сокращается до 1,3 миллиона человек в год, но положительное сальдо возрастает до 2,5 миллионов за 5 лет. Это явилось результатом небольшого увеличения числа въезжающих в Россию с 850 тысяч до миллиона человек в год и большого сокращения числа выезжающих — с 650 до 350 тысяч.
Во второй половине 90-х годов резко сокращается число граждан, въезжающих в Россию, — до 500—600 тысяч человек в год. А вот число выезжающих стабилизируется на уровне 300—350 тысяч. В результате положительное сальдо миграции сокращается до 150—200 тысяч человек в год.
Пока положительное миграционное сальдо компенсировало (на 80—95%) превышение ежегодного числа смертей над рождениями, именно оно позволяло удерживать численность населения России выше 147 миллионов человек.
Но в последние три года миграция компенсирует всего 15— 20% естественной убыли населения, и численность последнего стала снижаться с темпом в 600—750 тысяч человек в год.
Положительную роль играет миграция и с точки зрения регионально-отраслевого баланса населения и трудовых ресурсов. Впервые за послевоенное время в России в 1992—1994 годах численно возросло сельское население.
Отток населения из Центрально-Черноземного, Волго-Вятского, Поволжского и Уральского регионов, имевший место в 1979—1991 годах, сменился притоком.
Целый ряд отраслей: машиностроение, строительство, нефтедобыча, образование, бытовое обслуживание получили возможность восполнить потери, нанесенные отъездом части специалистов в Прибалтику, на Украину, в Закавказье, в «дальнее зарубежье».
От двух третей до трех четвертей всех мигрантов из бывших республик — русские. Так что трения с местным населением, если таковое и возникает (не часто), не носит межэтнического или межконфессионального характера.
Почти половина мигрантов имеет среднее специальное или высшее образование.
Еще в конце 80-х миграция носила преимущественно добровольный характер. Ведущими были так называемые привлекающие факторы: работа по специальности, хороший заработок, возможность получения образования, наличие родственников или друзей.
Ситуация, в которой принималось решение о перемене места жительства, оценивалась как «нормальная». Времени на подготовку переезда было достаточно. Место прибытия тщательно выбиралось, а при переезде большой семьи даже заранее подготавливалось.
Но уже в 1990 году ситуация начала достаточно резко меняться.
Ведущую роль стали играть так называемые выталкивающие факторы: коллапс экономики, экологические катастрофы, стихийные бедствия, социальные конфликты, межэтнические столкновения. Ситуация отъезда стала «экстремальной», а сам отъезд стал более походить на бегство. Времени на его подготовку зачастую не оказывалось вовсе, и уезжать приходилось в неопределенное, неподготовленное место.
Так к потоку переселенцев добавился поток беженцев.
К 2003 году в России будет зарегистрировано от 2 до 2,5 миллиона беженцев. Их число растет на 60—80 тысяч человек в квартал, а доля в общем числе мигрантов составляет 20—30%.
В отличие от «классических» переселенцев, беженцы стремятся к компактному проживанию, созданию собственных общин. Если не удастся их интегрировать в российское общество, возможно даже формирование особой общности — «субэтноса беженцев и мигрантов».
Федеральные власти стараются помочь в решении проблем мигрантов, в первую очередь с жильем. Но ресурсы, конечно, весьма ограничены. Содействия местных властей также можно добиться, особенно если приток мигрантов сопровождается притоком инвестиций в регион. Но прежде всего можно рассчитывать на энергию самих мигрантов, которой хватило на то, чтобы покинуть обжитое место и пуститься в путь в поисках лучшей доли, не для себя, так для своих детей.
Дети, кстати, составляют около трети общей численности мигрантов, в то время как среди коренного населения регионов прибытия от 20 до 25%.
Приток мигрантов — свидетельство относительного (по сравнению с соседями) благополучия России. И что бы там ни говорили о «злых-тяжелых» временах и нравах, Россия была и пока остается достаточно приветливой и привлекательной страной, и не только для этнических славян.
И какие бы проблемы (реальные или мнимые) при этом ни возникали, необходимо иметь в виду, что именно мигранты по национальному и вероисповедальному признаку (евреи и гугеноты) способствовали раннему подъему и расцвету экономики Голландии. Мигранты фактически создали Соединенные Штаты Америки (англичане, ирландцы, немцы, французы, славяне, евреи), превратили Израиль в современное, да еще и космическое государство (выходцы из бывшего СССР), да и в России всегда играли важную роль, с самого момента воссоздания державы вокруг Великого княжества Московского.
Господствующие в обществе сексуальные нормы, как и моральные нормы вообще, носят исторический характер и связаны с условиями жизни и вырабатывающимися на их основе стандартами поведения наиболее активных социальных групп.
Последние 200 лет такой группой была буржуазия, чьи моральные нормы сформировались под влиянием так называемой протестантской трудовой этики. Последняя по отношению к сексуальной сфере имеет ярко выраженный репрессивный характер.
Но в середине XX века буржуазия как наиболее активный социальный слой была потеснена инженерами, менеджерами и юристами, которые заняли руководящие посты в большинстве стран и корпораций. Появился даже специальный термин — «революция управляющих». Управляющие отличались более либеральным отношением к различным сторонам социальной жизни, в том числе и к морали. Многие из них были скептиками и атеистами.
В это же время усилиями таких ученых, как Хэвлок Эллис, Зигмунд Фрейд, Вильгельм Райх и особенно Альфред Кинзи, существенно расширились знания и представления о сексуальной жизни человека.
Свой вклад в либерализацию сексуальных отношений между людьми внесли искусство и художественная литература в лице Владимира Набокова, Герберта Лоуренса, Генри Миллера и других выдающихся писателей.
После Второй мировой войны как научная, так и художественная литература по сексуальной проблематике стала доступна широкой публике. Только отчет о специальном научном исследовании, проведенном Альфредом Кинзи, посвященном сексуальному поведению человека, разошелся тиражом свыше миллиона экземпляров.
Большое значение имеет также тот факт, что существенно улучшились жилищные условия средних и рабочих слоев. К концу 60-х годов XX века большинство семей в экономически развитых странах имело отдельное жилье — дом или квартиру, что повысило степень автономности семьи, в том числе в вопросах морали. Молодые люди в США и Западной Европе уже в 16—18 лет стали покидать «родительский дом» и начинали самостоятельную жизнь.
Этот процесс охватил не только юношей, но и девушек, которые постепенно добились равных экономических прав и возможностей. Если перед войной работала лишь половина незамужних женщин трудоспособного возраста и менее четверти замужних, то к концу 60-х годов уже более 80% незамужних женщин имели самостоятельный источник дохода, а доля работающих замужних женщин возросла до 60%.
Значительного прогресса в послевоенное десятилетие достигли средства контрацепции, особенно после появления в 1948 году первых «противозачаточных таблеток», что также сыграло важную, если не сказать «революционную», роль.
Таким образом, к тому моменту, когда радикально настроенная часть общества, прежде всего молодежь, потребовала сексуальной свободы и принялась ее осуществлять на практике, все условия для совершения «сексуальной революции» были в наличии.
Провозглашенная в конце 60-х годов «свобода секса» предполагала прежде всего свободу:
— от неравенства и неравноправия мужчин и женщин в области интимных отношений, упразднения «двойного стандарта»;
— от материальной зависимости и меркантильных расчетов между партнерами;
— от пуританского третирования «естественных» стремлений человеческой природы;
— от чувства страха, стыда и вины;
— в принятии ответственных решений;
— в поиске и смене партнера, заключении и расторжении брака.
Требование сексуальной свободы, сопровождавшееся ростом потребления алкоголя и наркотиков, деструктивного поведения молодежи, встретило сопротивление со стороны «хранителей устоев» и привело к кризису отношений между поколениями.
Молодые люди разрывали отношения со своими семьями, покидали свои города и даже страны, создавали молодежные общины коммунистического образца. Движение «хиппи» захватило сотни тысяч людей. Во Франции кризис поколений перерос в настоящий политический кризис, приведший к отставке руководства многих университетов и даже президента Шарля де Голля.
В середине 70-х «сексуальная революция» пошла на спад. Общины хиппи распались, их участники вернулись к «нормальной» буржуазной жизни и многие добились успеха.
Через 20 лет после «сексуальной революции» наступила «сексуальная контрреволюция» — возврат к традиционным буржуазным семейным ценностям, во многом ставший реакцией на эпидемию, вызванную вирусом иммунодефицита человека (ВИЧСПИД).
Тем не менее «сексуальная революция» оказала существенное влияние на социальное и демографическое развитие западных стран.
Во-первых, существенно снизился возраст начала сексуальной жизни как у мужчин, так и женщин, сегодня он приходится на 16—19 лет, а не на 22—28, как в начале 60-х.
Во-вторых, существенно вырос средний возраст вступления в первый брак, особенно у женщин. Так, если в начале 60-х годов к 18 годам выходила замуж четверть девушек (25%), а доля замужних женщин в США в возрасте 20—24 года составляла более 60%, то в конце 80-х соответствующие показатели составляли 8% (снижение в три раза) и менее 40% (снижение более чем в 1,5 раза).
В-третьих, существенно возросла доля граждан, никогда не вступающих в официальный брак, — с 5—7 до 12—15%. Таким образом, европейский тип брачности, начавший складываться еще в эпоху Возрождения в буржуазных кругах, утвердился во всем западном мире в качестве стандарта для среднего класса.
В-четвертых, существенно — с 2—3 до 15—25% — возросла доля семей, не регистрирующих официально своих отношений. Соответственно возросла и доля внебрачных детей — с 4—6 до 10—20%. В 90-е годы неформальные семьи во многих западных странах добьются таких же юридических социальных прав, прежде всего — пособий, как и «традиционные».
В-пятых, разводы стали массовым, а потому обыденным явлением. К концу 80-х годов XX века в результате развода в США распалось четверть браков, заключенных в 50-е годы, треть заключенных в 60е и почти половина, заключенных в 70-е.
В-шестых, существенно возросло число абортов, которые пришлось легализовать в большинстве даже католических стран. Подавляющая их доля приходится на женщин от 15 до 20 лет.
В-седьмых, сексуальные меньшинства добились признания своих прав и даже заняли доминирующие позиции в некоторых видах деятельности, например в шоу-бизнесе.
Во второй половине 80-х годов XX века сексуальная революция докатилась до Советского Союза и до России. «Вхождение» в сексуальную революцию в России оказалось довольно сильно растянуто во времени.
Одной из существенных предпосылок «революции» является кризис официальной морали и идеологии. Если на Западе это была «буржуазная мораль», то в Советском Союзе — «социалистическая». Ее неприятие широкими слоями российского общества имело место уже в 70-е годы, когда сформировалась так называемая двойная мораль. Но окончательный крах социалистической системы морали пришелся только на конец 80-х — начало 90-х годов XX века.
Другая предпосылка — прорыв информационной блокады, начавшийся с середины 80-х и выразившийся в формировании рынка эротической продукции: в первую очередь — печатной, затем — видео.
Третьей предпосылкой революции является наличие материальных условий для ее осуществления. Она включает в себя, с одной стороны, доступность противозачаточных средств и умение населения ими пользоваться, а с другой — высокий уровень автономности поведения личности, обеспечиваемый только в условиях большого города и индивидуального жилья. С этим, последним, условием дело обстоит хуже всего, так как сексуальная революция в России пришлась на крайне неблагоприятный период тяжелого экономического и строительного кризиса.
Особое воздействие сексуальная революция оказала на социально-демографическое развитие и соответствующие характеристики населения. Прежде всего речь идет о моделях добрачного сексуального поведения молодых людей обоих полов, структуре мотивов заключения брака, сознательном и ответственном родительстве, а следовательно, о рождаемости и ее параметрах.
Последние пять-семь лет в России наблюдается снижение среднего возраста вступления в первый брак, что характерно для начальной стадии сексуальной революции. Одновременно в российском среднем классе, составляющем пока не очень значительную часть населения (15—25%), наблюдается обратный процесс — вступление в первый брак откладывается как молодыми людьми, так и молодыми женщинами до 28—33 лет, т.е. до того времени, когда будут созданы устойчивые материальные условия для новой семьи. И прежде всего будет решен жилищный вопрос.
В связи с отсутствием действенных программ сексуального обучения до сих пор наиболее распространенным способом предотвращения рождения нежелательного ребенка является аборт. А вот к числу отрицательных последствий — безусловно относится резкий рост заболеваний, передающихся половым путем, особенно сифилиса, заболеваемость которым за последние десять лет возросла в 5—7 раз! Здесь, правда, надо иметь в виду, что в советские времена статистика заболеваний, передающихся половым путем, была сильно искажена в связи с общим репрессивным отношением официальной медицины к вопросам секса.
Сексуальную революцию можно отнести к постоянно действующим факторам в таких отраслях экономики, как индустрия развлечений, мода, кино, реклама, туристический и гостиничный бизнес.
Действие демографического фактора на деятельность Института социальных связей, как, впрочем, и других московских вузов, оценивалось как положительное. На протяжении всех 90-х годов XX века общее число 17летних москвичей, потенциальных абитуриентов, непрерывно возрастало.
Оно будет возрастать до пикового 2003 года, когда составит более 122 тысяч человек. Затем начнется резкий спад. К 2007 году общее количество потенциальных абитуриентов снизится по сравнению с пиковым значением на 22,5%, к 2011 году — в два раза.
Интересно, готово ли руководство московских коммерческих вузов к такому развитию событий?
А вот для компании «Дарья» демографический фактор не играет особой роли. Хотя сокращение более чем на 10% за ближайшие 10 лет средней возрастной группы (она является сегодня ключевым потребителем) должно настораживать. Возможно, имеет смысл обратить более пристальное внимание на «Молодежь», которая возрастет на 10% за ближайшие пять лет.
Рост числа граждан в возрасте от 17 до 30 лет должен порадовать производителей джинсовой одежды и концерн «Группа Союз».
А как воздействуют демографические факторы на ваш бизнес?
Социально-экономическая среда
Особенности развития России в последнем десятилетии XX века и в начале третьего тысячелетия связаны с так называемым «переходным периодом».
Общепринятого, короткого, четкого и ясного определения переходного периода пока не предложено. Но и смеха или раздражения, как в 1992-м, сам термин уже не вызывает.
Переходный период — это эпоха системных преобразований, в смысле — преобразования общественной системы, включая все ее существенные составляющие: морально-нравственную, политическую, правовую, экономическую.
В экономической сфере, в частности, был необходим переход:
— ОТ жесткого, административно-командного регулирования цен, доходов, производства и товарных потоков
— К свободному ценообразованию на основе спроса и предложения на товары, услуги, деньги, рабочую силу и фискально-финансовым способам влияния на цены и доходы;
— ОТ планового наделения ресурсами и постоянного государственного финансирования убыточных производств
— К приобретению ресурсов на открытых регулируемых рынках, с обязательной возможностью (и неизбежностью) банкротства убыточных предприятий;
— ОТ «мягких бюджетных ограничений», когда руководитель предприятия говорит: «Деньги-то у меня есть, у меня фондов нет!»
— К жестким ограничениям по деньгам и доступности (мобильности) средств производства;
— ОТ практически 100%ной государственной собственности, доле в ВВП и занятости (по сути — все работающие являлись государственными служащими, в том числе и «колхозники»);
— К ограничению государственного сектора 20—33%ной долей собственности, занятости, денежных потоков;
— От имитации экономического роста на основе хищнического использования ресурсов (в том числе и трудовых), насильственного изъятия прибыли предприятий и доходов граждан;
— К реальному росту на основе преимущественно частных инвестиций, формируемых финансовой системой из частных же сбережений.
Двенадцать лет назад Григорий Явлинский и большая группа серьезных экономистов полагали, что основные преобразования можно было бы произвести в СССР за 500 дней.
В 1992 году Егор Гайдар и тогдашнее российское правительство отвели на программу «шоковой терапии» 9 месяцев.
В 1996 году Правительство Виктора Черномырдина и Президент Борис Ельцин, баллотировавшийся на второй срок, просил у народа на завершение начатого еще 4 года.
Многие обществоведы с середины 90-х годов прошлого века начали говорить уже о десятилетиях, необходимых для завершения переходных процессов, о необходимости смены целых поколений.
В начале 90-х годов XX века автор выдвинул гипотезу о том, что переходный период в России займет около 12 лет. За точку отсчета было предложено взять конец 1991 — начало 1992 года. Эта гипотеза родилась из знакомства с экономической историей России и других стран.
Небольшой экскурс в российскую экономическую историю показывает, что последние 200 лет она делится на достаточно четко выраженные и неплохо стыкующиеся между собой двенадцатилетние периоды — циклы.
Кстати, цикличность в мировой экономике и политике отдельных стран отмечалась многими учеными: Марксом, Тойнби, Кузнецом, Кондратьевым, Шлезингером, Жюгляром, Хансеном.
Циклы российской экономической истории.
1800—1812 — Убийство Павла I; начало царствования Александра I; попытки реформ М. Сперанского, «экспериментальная» отмена крепостного права в западных губерниях Российской империи; начало войны с Наполеоном.
1813—1825 — Завершение войны с Наполеоном, европейский поход; инерционный период царствования Александра I; рост недовольства в российской элите, загадочная смерть Александра I, отречение Константина, восстание декабристов.
1826—1839 — Реакционный период царствования Николая I;
1840—1855 — Застойный период царствования Николая I; отсутствие реформ — позорное поражение в Крымской войне.
1856—1868 — Начало реформ Александра II — освобождение крестьян; начало модернизации страны по западному образцу, большой экономический подъем.
1869—1881 — Земская и правовая, военная реформы. Подъем анархического движения — цареубийство.
1881—1893 — Реакционный период, царствование Александра III; экономический бум, демографический взрыв.
1894—1905 — Застойный период царствования Николая II; финансовый кризис, реформы Витте.
1905—1917 — Агония режима самодержавия; крестьянские бунты, попытка реформ — Столыпин, революции, войны — цареубийство.
1917—1929 — Переходный период — борьба за власть и выбор пути развития; военный коммунизм, нэп, план ГОЭЛРО.
1967—1979 — Застой, система бюрократического социализма;
1979—1991 — Агония социалистического режима; ввод войск в Афганистан, смерть геронтократов; горбачевские: «ускорение», «гласность» и «перестройка», падение цен на сырье, августовский путч ГКЧП, распад СССР.
1991—2003 — Переходный период — борьба за власть и выбор пути; либерализация цен и хозяйственной деятельности; свободные выборы, война в Чечне, «эпоха Ельцина», приход к власти Владимира Путина.
Нет и, по-видимому, не будет единства в представлении о том, экономику какого типа желает иметь современная Россия.
Выбор пути осложняется тем, что он осуществляется не «с чистого листа», как, например, в послевоенных Японии или Германии, а в результате краха доказавшей свою принципиальную нереформируемость командно-административной, «социалистической», плановой системы, оставившей после себя тяжелое наследство в виде:
1. Гипер концентрации производства.
Неэффективные, с избыточной занятостью, да к тому же и «градообразующие» промышленные гиганты-мастодонты раннего индустриализма, явно уже давно пережившие свое время. Многие из них стали кормушкой для мелких «фирмочек», созданных при участии руководителей этих предприятий или их родственников. Эти «фирмочки» используют часть площадей, мощностей, дефицитного сырья и включены в финансовые потоки материнских предприятий таким образом, что получают прибыль, а убытки, в том числе по заработной плате, вынуждено покрывать государство.
2. Гипертрофированного ВПК.
Попытка конверсии которого с треском провалилась еще в конце 80-х годов. Несмотря на то, что с конца 80~х годов объем внутреннего спроса со стороны Министерства обороны сократился в несколько раз, а объем платежеспособных внешних заказов как минимум втрое, руководители российского военно-промышленного комплекса, имеющие традиционно большое влияние на исполнительную и законодательную власть, стремятся сохранить мощности на уровне не менее 50% от пиковых значений времен «холодной» войны.
3. Производства отрицательной прибавочной стоимости. Когда цена готового продукта не покрывает даже базовых или средних переменных издержек на его производство. По оценкам экспертов правительства, около трети промышленных предприятий России убыточны, половина из них уже никогда не сможет приносить прибыль.
4. Случайного размещения производства.
Города-заводы строились преимущественно в местах, непригодных для нормальной жизни, например на Крайнем Севере, у источников дешевого сырья и энергии. Рабочую силу туда завозили либо насильно (заключенные), либо заманивали высокими заработками и возможностью в дальнейшем приобретения жилья в средней полосе.
5. Недоразвитой инфраструктуры.
Как транспортной — «В России нет дорог — только направления», так и рыночной — «Нет сервиса — только обслуживание», «Нет индустрии развлечений — только клубы рабочей молодежи». Не было также нормальных банков, бирж и т.д.
Проявлявшегося в виде постоянно возникающих дефицитов, талонов, купонов, открыток на право приобретения дефицитных товаров в ограниченных количествах, очередей, стояние в которых составляло в среднем более часа в день на одного взрослого, и спец распределителей, столовых, столов заказов, спец магазинов для номенклатуры.
7. Нищеты подавляющего большинства населения.
Совокупные денежные доходы составляли менее 40% реального ВВП, а совокупные сбережения — менее 30%, что не позволяло большинству населения оплачивать жилье, образование, медицинские услуги по свободным ценам (до либерализации — по ценам «черного» рынка, после — по рыночным).
8. Социально-психологического иждивенчества и инфантилизма.
Вскормленного государственным патернализмом, доходившим до мелочной опеки и регламентации не только общественной, но даже части личной жизни «трудящихся». Низкая трудовая дисциплина, низкая производительность труда, неумение и нежелание брать на себя ответственность хотя бы за свою собственную судьбу — вот результаты избыточного государственного патернализма.
9. Правового нигилизма.
Проявляющегося в обыденном сознании в виде поговорок типа «Закон — что дышло», «Суди не по закону, а по совести», «От сумы да от тюрьмы не зарекайся» и прочих благоглупостях. А в повседневном поведении — в виде перманентной готовности решать проблемы неправовым путем.
10. Институциональной недоразвитости.
Ни один из трех фундаментальных институтов современного общества — семья, собственность, гражданское право — не был нормально развит. В хиреющем состоянии поддерживались такие важные институты, как здравоохранение, образование, армия, юстиция, идеология.
11. Скрытой безработицы.
Существовали и продолжают существовать миллионы (от 10 до 20) искусственных рабочих мест. Прежде всего в НИИ и заводоуправлениях, в сельском хозяйстве, в промышленности, в сфере образования, в государственном управлении.
12. Инфляции и спада производства.
С 1961 по 1986 год покупательная способность рубля снизилась в 2,5 раза, затем этот процесс ускорился. Экономический рост прекратился фактически в конце 70-х годов, и после короткого всплеска середины 80-х начался спад, который превысил 10% ВВП уже к осени 1991 года.
Решать все эти проблемы пришлось «на марше», параллельно с реализацией собственно «переходных программ», а иногда и вместо них.
Основных переходных программ десять. Но хотя понятно, о чем идет или должна идти речь, лишь несколько из них было формализовано на правительственном уровне:
1. Либерализация цен и хозяйственной деятельности.
Предполагающая освобождение подавляющего большинства цен от административного контроля, сведение количества лицензируемых видов деятельности к минимуму, замену «разрешительного» принципа создания и ликвидации предприятий на «уведомительный».
Либерализацию цен провести удалось еще в 1992 году. Тут же была решена проблема дефицита и очередей. Однако количество лицензируемых видов деятельности продолжает неоправданно расти, а «уведомительного» принципа не было и в помине даже в 2001 году.
Президент Путин поставил правительству Михаила Касьянова в качестве одной из задач 2002 года введение на практике «уведомительного» порядка создания субъектов малого и среднего бизнеса.
2. Разгосударствление.
Предполагающее приватизацию большей части государственной собственности, включая земельную. Сведение доли государства в национальном богатстве и ВВП с 95 до 25—33%, а в занятости — до 15—25%.
Так называемая малая приватизация — передача в частные руки прачечных, булочных, магазинов, кафе, ремонтных мастерских, парикмахерских и т.п. была завершена уже в 1992м,
В 1993—1994 годах состоялся так называемый ваучерный этап большой приватизации, когда всем гражданам были розданы так называемые приватизационные чеки — ваучеры номинальной стоимостью 10 тысяч рублей (около 25 долларов). Их можно было продать (цена колебалась от 5 до 20 долларов) — так поступило 25% россиян, обменять на акции своего предприятия (15%), другого (10%), вложить в специальный «чековый» фонд (40%). Значительное число крупных и средних государственных предприятий должно было выпустить акции и обменять их на ваучеры по специально устанавливаемым курсам.
В 1995—1996 годах правительство предприняло попытку передачи госпредприятий в частное управление методом денежных залоговых аукционов, к участию в которых допускались прежде всего банки и финансовые компании, готовые кредитовать правительство под залог акций промышленных предприятий, остававшихся в государственной собственности. Поскольку правительство не собиралось рассчитываться по таким кредитам, заложенные акции перешли в собственность кредиторов. Этап сопровождался многочисленными злоупотреблениями и постоянными шумными скандалами в прессе.
С 1997 года начались прямые продажи государственной собственности на открытых инвестиционных торгах и аукционах. Аукционы часто срывались из-за того, что стартовая цена была сильно завышена, один из двух участников снимал заявку, и альтернатива исчезала, неправильного оформления заявок и т.п. Тем не менее удалось продать несколько крупных и десятки средних предприятий, что существенно пополнило доходную часть бюджета.
Но бывшие госпредприятия в своем большинстве так и не получили эффективного собственника и «стратегического» инвестора, способного кардинально улучшить менеджмент.
К тому же к концу 2001 года так и не был решен земельный вопрос. Хотя новый Земельный кодекс был принят Думой под сильным нажимом со стороны администрации президента Путина.
Формально едва ли не три четверти ВВП уже в 1997 году производилось в частном секторе. Фактически же государство продолжает прямо или косвенно контролировать около половины общественного производства. Неудивительно, что работники частных предприятий и акционерных обществ продолжают направлять свои требования по заработной плате не формальным хозяевам, а федеральному правительству.
И тем не менее можно считать, что процесс разгосударствления в целом завершен или будет завершен в течение ближайших двух-трех лет. По крайней мере скорый и безболезненный возврат к тотальной государственной собственности сегодня уже не представляется возможным.
А вот активный передел собственности завершится, по-видимому, еще не скоро. И в ходе этого передела государство, конечно, постарается вернуть себе контроль за отдельными видами активов. Возможно — с помощью спецслужб.
И тем не менее реальной альтернативы приватизации нет. Не позднее 2005 года реальная приватизация охватит даже такие сферы, как жилищно-коммунальное хозяйство, образование, здравоохранение, транспорт.
3. Создание рыночной инфраструктуры.
Банков, бирж, торговых домов, аудиторских и консалтинговых фирм, информационных, рекламных и маркетинговых агентств, страховых и инвестиционных компаний, пенсионных и паевых фондов, современных средств связи и передачи информации.
Рыночная инфраструктура была практически создана уже к началу 1995 года. В середине 1997го в России уже было 2000 банков, 30 действующих бирж, 10 000 рекламных агентств, 1000 страховых компаний, несколько сотен консалтинговых и аудиторских компаний. Началось создание аналогов взаимных фондов — паевых инвестиционных фондов.
Кризис августа 1998 года нанес серьезный удар по рыночной инфраструктуре, прежде всего по банковской, страховой и пенсионной системам, а также по рекламному бизнесу. Тем не менее говорить о крахе всей инфраструктуры бессмысленно. Более того, кризис стал катализатором перестройки рыночных структур с учетом выявленных слабых мест и их преодоления. В частности, стало понятно, что России не требуется 2000 мелких в своей массе банков с тремя в среднем отделениями при каждом из них, а требуется 300—400 относительно крупных банков с 30—40 отделениями в каждом из них.
4. Финансовое оздоровление.
Предполагалось остановить инфляцию, стабилизировать национальную валюту, повысить скорость обращения денег и прохождения платежей, изменить структуру денежной массы таким образом, чтобы в ней преобладали безналичные средства, преимущественно инвестиционного характера.
После четырех лет драматического падения, понизивших курс с 1,5 до 4500 рублей за доллар, с апреля 1995го курс стабилизировался в границах 4500—5200 рублей за один доллар.
Затем снижение возобновилось, но уже темпами, существенно уступающими темпам роста цен. В начале 1998 года покупательная способность доллара на российском рынке вернулась к уровню начала 1991 года. Это позволило провести деноминацию — снижение номинала денег и цен на три порядка — в 1000 раз. Доллар стал стоить 6 рублей. Однако в ходе осеннего кризиса 1998 года курс рубля по отношению к доллару снизился втрое. Но уже к весне 1999 года удалось вновь стабилизировать курс национальной валюты в диапазоне 24—28 рублей за доллар. За отметку 30 курс рубля перешагнул только в самом конце 2001 года. До конца 2002 года курс рубля, скорее всего, не опустится ниже 35 рублей за доллар, до конца 2003го — ниже 40.
Инфляция была сведена с 80% в квартал в 1992 году до 2— 3% в квартал в 1997 — начале 1998 года. Но в связи с падением курса национальной валюты произошел ценовой скачок, оцениваемый в 50—80%. В 1999 году цены выросли на 36%, в 2000м — еще на 20%, в 2001м — опять на 20%. Ожидается, что в 2002 году инфляция не превысит 18% годовых, в 2003м — 15%, в 2004м 12%.
А вот структура денежной массы значительно ухудшилась. В ней возросла наличная составляющая с 15 до 35% денежной массы (речь идет о денежном агрегате М2). Резко увеличились квазиденежные компоненты — неплатежи, зачеты и т.п., объем которых существенно (в два-три раза) превысил объем собственно денежной массы. Во второй половине 90-х годов 60— 80% платежей в экономике осуществлялось с помощью бартерных, зачетных и других неденежных схем. В 2000 и 2001 годах ситуация существенно изменилась к лучшему. Доля неденежных расчетов в экономике сократилась до 20—40%, т.е. в 2—3 раза.
5. Маневр трудовыми ресурсами.
Предполагалось перевести миллионы работников из государственного сектора — в частный, из трудоизбыточных регионов — в трудодефицитные, из умирающих, из трудозатратных отраслей — в прогрессирующие, высокотехнологичные. Чтобы к концу перехода структура занятости в России соответствовала постиндустриальной: 7—9% занятых в сельском хозяйстве, 18— 25% — в промышленности, более 65% в сфере услуг.
Необходимый маневр в целом удается. Правда, еще сохраняется избыточная формальная занятость в сельском хозяйстве и промышленности. Но к 2003—2005 годам формирование постиндустриальной структуры занятости будет в целом завершено.
Более того, маневр трудовыми ресурсами удалось совершить без общего большого всплеска безработицы. Правда, в отдельных регионах — Иваново, Кузбасс, Северный Кавказ, Удмуртия — эта проблема уже вышла на одно из первых мест. Однако в целом по стране даже в самые тяжелые годы уровень реальной безработицы не превышал 10 миллионов от общего числа трудоспособных граждан, т.е. — 15%, из которых только 2 миллиона официально числились безработными. В 2000—2001 годах уровень реальной безработицы стабилизировался на отметке «около 6 миллионов человек» (менее 10% трудоспособного населения), из которых лишь 1 миллион официально числится в качестве безработных.
6. Реструктуризация доходов и расходов семьи.
Предполагалось увеличить долю денежных доходов населения в ВВП до 75%, снизить долю заработной платы в совокупных доходах семьи до 60%, увеличить объем и долю сбережений до 15%, а также долю расходов на услуги в текущих совокупных расходах (до 20—25%), при снижении доли расходов на продукты питания (до 30%) и стабилизации доли расходов на непродовольственные товары (до 45—50%).
Доля денежных доходов населения возросла с 35—40% ВВП в конце 80-х до 55—60% в 1996—1998 годах и до 60—65% в 2000—2001 годах. Но реальные доходы понизились на 20—25% ввиду практически двукратного падения самого ВВП. Доля текущих сбережений возросла с 3—5 до 15—20% в совокупных доходах и с 1,5—2 до 10—12% в ВВП. Доля заработной платы в совокупных доходах семьи сначала понизилась с 78 до 45%, а затем стабилизировалась на уровне 55—60%.
Доля социальных трансфертов снизилась с 18 до 15%, а доля доходов от собственности, финансовой и страховой систем, предпринимательской деятельности возросла с 4 до 25%.
Вместо того чтобы снизиться, возросла доля расходов семьи на питание — с 33—35% до 40—45%, при этом снизилась доля расходов на непродовольственные товары — с 50 до 33— 37%. Особенно сильно сократились расходы на приобретение товаров длительного пользования. Доля расходов на услуги возросла с 15—17% до 21—23%, и в ее составе возросли расходы на транспорт, содержание жилья и здравоохранение, при снижении доли расходов на бытовое обслуживание, питание вне дома, культуру, спорт, развлечения и отдых.
7. Создание эффективной системы социального сервиса.
Предполагалось провести реформы (I) пенсионного обеспечения — переход к накопительному принципу, (II) системы страхования — переход к добровольному и многофункциональному, (III) жилищного обеспечения — приватизация жилья и оплата коммунальных услуг населением при повышении их качества, (IV) образования — обеспечение всеобщего бесплатного среднего (9 лет), доступного профессионального (плюс 2—3 года), платного высшего (4—6 лет), (V) здравоохранения — гарантированный стандарт для всех плюс система медицинского страхования плюс система семейного врачевания.
Ситуация в социальной сфере на конец 2001 года может быть охарактеризована коротко — полный провал. Средняя пенсия не обеспечивает прожиточного минимума. Страхование носит выборочный и формальный характер. Лишь 10% граждан имеют возможность приобрести жилье и оплачивать коммунальные услуги в полном размере. Государственное «бесплатное» образование и здравоохранение погрязло в нелегальных поборах с пользователей и безответственности, частное — очень дорого.
В 2000—2001 годах ситуация стала немного улучшаться. Однако реальные реформы в жилищно-коммунальной сфере, пенсионная реформа, реформа систем образования и здравоохранения по-прежнему числятся в «первоочередных» на ближайшие три-пять лет.
8. Обустройство правового пространства.
Предполагалось принять новые Конституцию, Гражданский, Уголовный и Налоговый кодексы, ввести суд присяжных, повысить роль адвокатуры в судебном процессе, а самой судебной власти в системе разделения властей.
Конституция принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 года. В 1995 году введена в силу первая часть Гражданского кодекса, в начале 1996-го — вторая, в 1997 году появилась новая редакция Уголовного кодекса. В 2001 году принят Земельный кодекс.
Но дальше этого дело не пошло. Суд присяжных существует в нескольких регионах России лишь в виде эксперимента. Частная собственность на землю не введена. Конфликтные ситуации в бизнесе по-прежнему решаются преимущественно во внесудебном порядке.
9. Налогово-бюджетная реформа.
Предполагалось, что после принятия Налогового кодекса, сокращающего общее количество налогов и ограничивающего произвол властей всех уровней, а также упрощающего систему отчетности, будет введен 3—5летний мораторий на изменения налогового режима. Декларировалось утверждение четкого процесса формирования сбалансированного бюджета, с небольшим (до 3% ВВП) или отсутствующим дефицитом. Бюджета, принимаемого за 1,5—2 месяца до начала нового года, основные параметры которого будут увязаны с макроэкономическими показателями, а не благопожеланиями отраслей и регионов. Предполагалось, что власти всех уровней сами смогут поделить меж собой налоговые поступления и прекратят требовать от коммерсантов рассылать после каждой сделки по 20 платежек в 20 инспекций.
Десяти лет оказалось недостаточно даже для того, чтобы хотя бы начать исполнять эту замечательную программу.
10. Формирование среднего класса.
Предполагалось, что едва ли не основной задачей переходного периода должно стать создание достаточно многочисленного слоя, объединяющего 50—70% совокупного населения страны — гаранта политической стабильности, демографического воспроизводства населения, слоя собственников и наемных работников, экономически независимых граждан, ответственных избирателей, исправных налогоплательщиков, создателей массового спроса и держателей акций, облигаций и других ценных бумаг, участников страховых и пенсионных программ, обеспечивающих социальную стабильность и устойчивое экономическое развитие общества.
Следует заметить, что аналог среднего класса в Советском Союзе был — это так называемая интеллигенция, к которой относилось порядка 20—25% населения страны плюс квалифицированные и относительно высокооплачиваемые рабочие — еще около 15—20%.
В начале 90-х экономический кризис сократил средний слой до 10—12% населения, а затем он стал постепенно восстанавливаться и к концу 1997 года к среднему слою, с некоторыми оговорками, можно было отнести 25—30% населения страны.
Кризис 1998 года нанес новый удар по среднему слою, и он сократился до 12—15% населения к началу 1999 года. Но российский средний класс оказался весьма жизнеспособным социальным образованием. Уже с 1999 года он стал понемногу восстанавливать свои позиции. К концу того же года его численность возросла до 14—17%, к концу 2000го — до 16—20%, к концу 2001го — до 18—23%. Т. е. практически восстановилась на докризисном уровне. При этом сегодня средний класс в России более качественный (если так можно говорить о социальном слое), нежели в советские времена или в середине 90-х годов прошлого века. К концу 2002 года мы ожидаем роста среднего класса до 23—27% совокупного населения страны, к концу 2003го — до 30—35%. И с этого момента, как нам кажется, процесс формирования среднего класса в стране примет необратимый характер. Но половину населения средний класс сможет объединить не ранее 2010 года.
Более подробный разговор о среднем слое пойдет ниже.
Вот когда эти десять программ будут завершены, или по крайней мере движение в правильном направлении примет необратимый характер, переходный период закончится. Это должно произойти, по нашим оценкам, в районе 2003—2005 годов. На этот же период как раз выпадают очередные выборы в Государственную думу и Президента России.
Так называемый средний класс
1. История вопроса
В принципе между «высшими» слоями, всегда немногочисленными — до 1,5% от общей численности населения, и «низшими», доля которых может колебаться от 10—15 до 85—90%, слоями или классами всегда можно найти более или менее многочисленный «средний слой», или средний класс.
В древних восточных деспотиях таким средним слоем было чиновничество, доля которого достигала 15—20% населения.
В античном мире средний слой — свободные земледельцы, полноправные граждане — был основой государственного устройства, и его доля в населении составляла от 40 до 85%. Кризис античной системы хозяйства, в конечном итоге приведший к краху этой социально-экономической системы, был кризисом социальной структуры. В результате территориальной экспансии в состав Римской империи вошло большое число земель и народов с различным общественным укладом.
В результате доля рабов и лишенных гражданских прав жителей: земледельцев, ремесленников, торговцев сильно возросла. А вот доля среднего класса, представленного римскими гражданами (не путать с жителями Рима!), сильно сократилась.
В самом начале Средневековья средние слои в Европе были практически уничтожены — их доля снизилась менее чем до 7%. Потребовалось более тысячи лет для того, чтобы доля среднего класса возросла хотя бы до 20—25%.
Интересно, что одна из первых в истории экономических реформ в интересах средних слоев была проведена более четырех тысяч (!!!) лет назад в древнем шумерском городе Лагаше правителем Урукагиной. В результате этой реформы число семей полноправных граждан было увеличено с 3 до 36 тысяч. Таким образом, в средний класс Лагаша было включено порядка 200 тысяч человек из общего населения области в 250— 300 тысяч.
В эпоху свободной конкуренции (XIX век) дифференциация общества на богатых (помещиков и капиталистов) и бедных (рабочих и крестьян) усилилась. Столкновение интересов антагонистических классов реально грозило возникновением тотальной гражданской войны. Альтернативой кровавому развитию и разрешению социальных противоречий стало расширение среднего слоя, постепенно вобравшего в себя 65—85% населения экономически развитых стран.
Именно своевременная реконструкция среднего, стабилизирующего слоя обеспечила таким странам, как США, Великобритания, Франция, Голландия, Швеция, почти сто лет относительно устойчивого развития без революций и других гражданских потрясений.
А вот индустриальные державы «второго поколения», в которых достаточно мощный средний слой в первой четверти XX века не был создан, такие как Италия, Германия, Япония и Россия, вступили в полосу милитаристско-фашистско-коммунистических экспериментов, завершившихся в каждой из них национальной катастрофой.
2. Как это было на Западе.
Концентрация и увеличение масштабов производства, переход конкуренции в монополистическую форму, борьба за рынки сбыта, а также усилия рабочих по улучшению условий труда и увеличению заработной платы привели к необходимости существенно увеличить производительность труда, а также улучшить организацию производства.
В самом начале XX века французский промышленник Анри Файоль (1841—1925) создает теорию административного управления, а его книга «Общее и промышленное управление» (1916) становится классикой управленческой мысли.
В это же самое время американский инженер Гаррингтон Эмерсон (1853—1931), автор книги «12 принципов производительности», работает над проблемой повышения эффективности деятельности компаний путем рационализации затрат, трудовых операций и научного подбора и обучения кадров.
Современник и соотечественник Эмерсона — изобретатель и владелец сотни патентов Фредерик Уинслоу Тейлор (1856— 1915) вводит в практику управления хронометраж простейших операций, организацию рабочего места и движущуюся ленту с деталями — конвейер, при помощи которого производительность труда возрастает многократно, вследствие того, что теперь рабочему не надо терять массу времени, переходя с места на место.
Все это позволяет создать массовое, поточное производство и обеспечить массовое предложение. Но для того чтобы массовое производство нашло сбыт, спрос также должен быть массовым.
В 1914 году автомобильный магнат Генри Форд повысил среднюю заработную плату своим рабочим с 15—20 долларов в неделю до 40—50 и установил минимальный уровень заработной платы в 30 долларов в неделю.
В результате этого впервые в истории продукция, являвшаяся предметом роскоши, стала доступна тем, кто ее производит. Так зародилось общество массового потребления.
Форд разработал систему кредитования своих работников. Он произвел всеобщую паспортизацию рабочих мест и определил целый ряд операций, на которых могли быть задействованы инвалиды: безногие, однорукие, глухие и даже слепые.
Форд одним из первых установил на своих предприятиях восьмичасовой рабочий день и организовал социологическую службу в составе нескольких десятков человек. Конечно, Форд был не одинок. Другие предприниматели, и не только в автомобилестроении, последовали его примеру. Более того, авторство многих «фордовских» нововведений принадлежит Уильяму Казенсу, с уходом которого дела на фирме Форда пошли существенно хуже. Напряженные отношения с профсоюзами, антисемитизм и заигрывание с нацистами похоронили многообещающую политическую карьеру миллионера Форда.
Тем не менее именно с именем Форда на протяжении всего XX века связывалась одна из самых значительных экономических революций в истории человечества — формирование нового среднего класса.
3. Критерии принадлежности
Существует множество критериев принадлежности к тому или иному социальному слою, в частности к среднему классу. Главными же из них, на наш взгляд, являются:
1. Собственность. Семья должна формально и фактически владеть и нести полную ответственность за собственность, эквивалентную в стоимостном выражении 20—30 средним годовым доходам одного «среднестатистического работника» в экономически наиболее активном возрасте (30—55 лет), т.е. собственностью, накопленной при норме капитализации доходов около 33% за 60—100 условных человеко-лет труда одним-двумя поколениями данной семьи. Такой семье есть что терять, кроме пресловутых цепей, и есть что передать, кроме разочарований, следующему поколению. Поэтому она кровно заинтересована в экономической и социальной стабильности, а также имеет внутренние стимулы и ресурсы для самовоспроизводства.
2. Доход. По крайней мере один из членов семьи должен иметь стабильный, легальный источник постоянного дохода в размере, обеспечивающем текущее потребление семьи из 3—4 человек на уровне, не ниже минимального потребительского бюджета, что снимает экономические стимулы к противоправному извлечению дохода, а следовательно, и к противоправной деятельности как таковой.
3. Права. Взрослые члены семьи должны принадлежать к полноправному слою общества, составляющему основу электората. Закон и его представители должны в максимальной мере быть в состоянии обеспечить неприкосновенность основных прав и свобод личности и семьи, включая личную безопасность, неприкосновенность жилища, тайну переговоров, право частной собственности, невмешательство в личную жизнь, право на самозащиту. Семья, в свою очередь, должна с уважением относиться к законам страны, а также представителям официальной власти и оказывать им посильное содействие в поддержании законности.
4. Менталитет. Полученное взрослыми членами семьи образование должно помочь им понять, пускай интуитивно, и принять на себя ту долю социальной ответственности, которая будет на них возложена в результате концессуальной процедуры разделения прав и обязанностей между различными социальными институтами общества. Представители среднего класса также должны разделять и принимать в качестве ориентиров сложившиеся в обществе идеалы, если таковые имеются, морально-нравственные и поведенческие нормы и руководствоваться ими в своей повседневной жизни.
5. Характер труда. Как правило, сфера занятий представителей среднего слоя характеризуется сочетанием руководящих и исполнительских функций, часто предполагает гибкий график работы, автономный режим работы, оставляет достаточно места и времени для проявления инициативы, продолжения образования, повышения квалификации.
6. Характер потребления. Средний слой занимает промежуточные позиции между практически неограниченными потребительскими возможностями высших слоев и ограниченными прожиточным минимумом возможностями нижних групп. Типичная структура потребительских расходов семьи среднего слоя предполагает относительно высокую долю расходов на оплату услуг (30—40%), в том числе медицинских и образовательных, и относительно низкую долю расходов на приобретение продуктов питания (20—30%). У нижних слоев соответствующие показатели 10—15% и 55—65%, у верхних — 45—50% и 10—15% соответственно. Для средних слоев также характерен тщательный выбор приобретаемых товаров и услуг и планирование семейного бюджета.
4. Роль среднего класса в современном обществе.
Средний слой выполняет несколько очень важных функций:
Политическая роль среднего слоя состоит в обеспечении стабильности и преемственности власти путем участия в демократических процедурах и голосовании за партии центра. Нижние слои на Западе (но не в России), как правило, уклоняются от участия в выборах. Так что политические маргиналы лишаются шансов на взятие власти мирным путем.
Демографическая роль среднего слоя состоит в обеспечении качественного воспроизводства населения и увеличения «человеческого капитала» посредством планирования семьи, сознательного и ответственного родительства, социализации нового поколения, оплаты образовательных и медицинских услуг, поддержания «здорового образа жизни».
Экономическая роль среднего слоя состоит в:
1) Создании массового спроса, обеспечивающего необходимую базу для массового производства и преодоление кризисов сбыта (перепроизводства).
2) Смягчении неблагоприятных последствий понижательной волны делового цикла в сфере занятости посредством перетока трудовых ресурсов в малый бизнес.
3) Обеспечении устойчивых налоговых поступлений от физических лиц ввиду высоких рисков и высоких трансакционных издержек уклонения от налогообложения. (На подоходный налог приходится до 40% доходов консолидированного бюджета стран Запада.)
4) Поддержка финансового рынка инвестициями в государственные ценные бумаги, страховые, пенсионные, инвестиционные и взаимные фонды, поскольку именно эти направления вложений средств обеспечивают некрупному инвестору устойчивую, пускай и не слишком высокую, доходность.
5. Структура среднего класса.
В средний слой в различных странах входят различные социальные группы. Основу среднего слоя везде составляют мелкие и средние частные предприниматели, государственные служащие, инженеры и менеджеры, а также независимые квалифицированные профессионалы: юристы, бухгалтеры, врачи, журналисты, преподаватели, мастера, ремесленники.
В США и других высокоразвитых странах в средний слой входят также квалифицированные рабочие, пенсионеры, работники торговли и сферы обслуживания, фермеры. Именно вхождение этих социальных групп в средний слой делает его массовым, мощным и очень влиятельным.
В России к среднему слою пока можно отнести только предпринимателей — (со)владельцев «среднего» бизнеса, наиболее высокооплачиваемую часть квалифицированных профессионалов и негосударственных служащих, небольшую часть инженерно-технических работников, рабочую элиту благополучных отраслей и предприятий.
Несмотря на свою относительную немногочисленность, российский средний класс уже начинает играть предназначенную ему историей роль. И именно с этим, а не с благоприятной конъюнктурой мировых цен на сырье (действие этого фактора завершилось к началу 2001 года), на наш взгляд, связан феномен экономического подъема в России в 2000 и 2001 годах. И именно со средним классом связаны ожидания продолжения экономического подъема в 2002—2005 годах.
Ключевые макроэкономические показатели
Серьезные маркетинговые расчеты необходимо начинать с анализа соответствующих макроэкономических показателей и тенденций. Российская система сбора и обработки статистической информации весьма несовершенна. Если в СССР наблюдалась тенденция к систематическому завышению основных производственных показателей, то в современной России — напротив, предприятия всех форм собственности стремятся занизить (скрыть) реальный объем производства товаров и услуг.
За последние 7—10 лет существенно (в разы — с 6—8% ВВП до 25—40%) выросла доля так называемого «теневого» сектора, в котором оказались не только криминальные виды бизнеса, но и часть вполне «безобидного», уклоняющегося от налогов, ограничений, регулирования, поборов и т.п.
Однако при всем несовершенстве информации Госкомстата ничего лучшего, в смысле широты охвата, систематичности и открытости, увы, пока не имеется.
Валовой внутренний продукт (ВВП) — продукция и услуги, произведенные внутри страны и только с использованием факторов производства данной страны. Рассчитывается в натуральных и стоимостных показателях, а также в процентах к предыдущему и базовому периоду (году). За «базовый» в России сегодня принято считать 1990 год, когда производство достигло своего пика, но его рост уже прекратился. Данные по ВВП рассчитываются ежемесячно, но публикуются, как правило, ежеквартально — сначала предварительная оценка, еще через месяц — официальные данные. (Такой же порядок принят в США.)
Существуют и практикуются два метода исчисления ВВП:
1) метод потока доходов, когда подсчитывается суммарная годовая заработная плата работающих по найму + суммарная прибыль предпринимателей + суммарные процентные и рентные платежи + косвенные налоги + амортизация;
2) метод потока расходов, когда суммируются годовые: потребление, инвестиции, государственные расходы и чистый экспорт.
Если ВВП разделить на численность жителей страны, получается показатель «ВВП на душу населения» — один из самых точных индикаторов уровня социально-экономического развития страны.
При расчете ВВП возникает множество сложностей. Одна из них связана с тем, что покупательная способность национальной валюты, например рубля, подвержена сильным колебаниям, особенно в условиях высокой инфляции.
Национальная структура цен также подвержена сильным колебаниям и может отличаться от мировой. Чтобы получить более качественную информацию о ВВП, необходимо периодически проводить его оценку в мировой валюте (долларах США) и мировой шкале ценовых координат. Понятно, что такая процедура весьма трудоемка и дорога. Последний раз ВВП России в мировых деньгах оценивался в 1990 году несколькими экспертными группами. Был получен ряд оценок, укладывающийся в интервал 900—1300 миллиардов долларов США, что составляло 6—8 тысяч долларов на душу населения. Что на 20—60% превосходило среднемировой уровень. С тех пор положение существенно ухудшилось. Российский ВВП упал на 30—40%, а мировой вырос на 40-50%.
ВВП на душу населения в 2001 году составил в России всего 21-50 долларов (по текущему биржевому курсу), что почти в три раза ниже среднемирового уровня. Даже если считать по паритету покупательной способности, ВВП на душу населения в России не превышает сегодня 5 тысяч долларов США, что примерно на 20% ниже среднемирового уровня и более чем в три раза ниже, чем в Западной Европе.
Динамика ВВП в концентрированном виде отражает все процессы, протекающие в экономике страны. И в свою очередь влияет на такие важные показатели, как уровень занятости, уровень доходов населения, настроения и ожидания потребителей, потребительские расходы, деловую активность. Построить серьезную и ответственную деловую стратегию компании на средний срок невозможно без учета фазы делового цикла, которую отражает динамика ВВП.
Следует иметь в виду, что уровень реального ВВП в России несколько выше, чем по данным Государственного комитета по статистике (ГКСт). Госкомстат оценивает долю теневого сектора в 20%, в то время как большинство экспертов сходятся на 35—45%. Таким образом, реальный ВВП оказывается заниженным на 20—25%.
Однако при оценке динамики и пропорций лучше пользоваться данными именно ГКСт, поскольку они обладают системностью, устойчивостью и сопоставимостью.
Под инфляцией понимают относительное изменение среднего уровня цен за определенный период времени. Это изменение может быть зафиксировано либо индексом (тогда за 100 принимают уровень цен предыдущего или базового периода: года, месяца, недели), либо процентным ростом (снижением).
Для расчета индекса цен необходимо выбрать круг товаров-представителей (корзину). Чем больше товаров-представителей в корзине, тем точнее индекс. Например, в расчет индекса цен на потребительские услуги может входить 5, 15 или 45 услуг-представителей; в расчет индекса цен на продукты питания соответственно — 25, 60 и 150; в расчет индекса цен на непродовольственные товары — 15, 45 и 205 товаров. На основании этих трех индексов строится индекс потребительских цен. Доля вклада индекса каждой группы в общий показатель принимается равной доле данной группы товаров в средних расходах семьи.
Для России сегодня должны применяться следующие средние доли: услуги 0,25, продукты — 0,4, непродовольственные товары — 0,35. Однако Госкомстат, используя другое соотношение — 0,2, 0,4 и 0,4, систематически несколько занижает показатель инфляции, поскольку расценки на услуги растут быстрее, чем на товары.
Аналогично индексу потребительских цен рассчитывается индекс цен на промышленную продукцию, а также на сырье, капитальные товары, услуги грузового транспорта, отраслевые индексы.
Если состав выбранных корзин товаров-представителей не изменяется — это допустимо на краткосрочных интервалах до пяти лет, построенный индекс будет носить имя Ласпейрес. Но на более продолжительных временных интервалах необходимо учитывать изменения потребительского и промышленного набора. В этом случае потребуется построить индекс Пааше. Формулы для их расчета имеются в любом приличном учебнике по макроэкономике.
Высокая инфляция была основной макроэкономической проблемой России в 1991—1995 годах. В 1996 году дорогой ценой удалось достичь умеренного показателя 25% Годовых, а в 1997м — 15%. Но срыв второй половины 1998 года вернул страну в период высокой инфляции еще на 1,5 года. В 2000 и 2001 годах вновь удалось стабилизировать темпы роста цен на уровне 20% годовых. На следующие два года ставится задача снизить годовые темпы роста цен до 10—15%. Но и этот уровень в 3—5 раз превышает аналогичный показатель для США и Западной Европы. Впрочем, ряд российских экономистов полагает, что в условиях проведения структурной перестройки экономики инфляция в 20% годовых не является опасной и даже способствует установлению более правильных ценовых пропорций.
Таким образом, одной из задач российского маркетинга в ближайшие 2—3 года остается адаптация деятельности предприятий к относительно быстрому росту цен и изменению ценовых пропорций.
Деньги — это особый вид товара, который способен выполнять несколько важных функций:
— обслуживать расчеты — средство обращения, платежа;
— являться шкалой ценности — мера стоимости;
— выполнять роль средства накопления — сокровище.
В прошлом в качестве денег выступали редкие товары: меха, ракушки и т.п., затем золотые, серебряные и медные монеты (слитки). Сегодня их заменили банкноты — наличные деньги (агрегат МО) или шире — наличные (вне банков) + остатки средств на расчетных, текущих счетах и депозитах нефинансовых организаций и физических лиц (агрегат М2).
Обеспеченность экономики деньгами понимается как соотношение среднегодового уровня денежных агрегатов и годового ВВП. В экономически высокоразвитых странах оно составляет по М2 — 50—80%, по МО — 8—15%. Из-за того, что в России методом борьбы с инфляцией было избрано резкое денежное сжатие, соответствующие показатели сократились к 1997 году до 14 и 4%. В конце 2001 года показатели подросли до 15,5% и 5,5% соответственно.
Нехватка денег (рублей) в обращении стала с середины 90-х годов острой проблемой. Вот почему наличные расчеты, несмотря на все запреты, в значительной степени осуществляются в долларах США, которых в России, по различным оценкам, скопилось от 50 до 70 миллиардов, преимущественно в стодолларовых купюрах.
В отношениях же между юридическими лицами недостаток денег породил такие виды расчетов, как бартер (вообще без денег), оплата векселями (сомнительными, не обеспеченными) и накопление просроченной задолженности (она к тому же выступает как мощный инфляционный фактор). Это создало еще больше проблем, решить которые простой эмиссией невозможно — она приведет только к ускорению роста цен. Нужна капитальная реструктуризация денежной массы и расшивка застопорившихся платежей.
Очевидно, что маркетинг финансового рынка необходим как на уровне отдельных предприятий (котировка, обмен, переуступка, зачет векселей и обязательств стал весьма прибыльным видом бизнеса), так и на государственном уровне.
Рабочая сила (экономически активное население) или трудоспособное население в трудоспособном возрасте — обеспечивает предложение на рынке труда, включает занятых и безработных.
К безработным в соответствии с критерием Международной организации труда (МОТ) относятся граждане в возрасте 16—55/60 лет, которые не имеют работы или доходного занятия, активно занимаются поиском работы и готовы приступить к ней в любой момент. Уровень безработицы определяется как удельный вес численности безработных в экономически активном населении. По критериям МОТ в России сегодня насчитывается порядка 6 миллионов безработных, что составляет 8—8,5% от трудоспособного населения страны. После прохождения пикового значения в начале 1999 года, когда по методике МОТ в России насчитывалось до 10 миллионов безработных, этот показатель начал быстро снижаться.
Во многих западных странах уровень безработицы ниже 5% считается уровнем полной оптимальной занятости. Именно такой уровень занятости был достигнут на рубеже веков в США. В большинстве стран Западной Европы уровень безработицы уже много лет не опускался ниже 10% трудоспособного населения.
Но в официальной статистике принято учитывать прежде всего тех, кто обратился в государственную службу занятости и получил официальный статус безработного. Таковых по состоянию на конец 2001 года было около одного миллиона человек, или всего 1,5% трудоспособного населения. Интересно, что за последние пять лет число официальных безработных сократилось в 2,5 раза! Что свидетельствует о крайней неэффективности государственной службы занятости в ее нынешней форме.
Показатели занятости и безработицы не учитывают «неэффективные рабочие места», занимая которые работники часто оказываются в «административных» отпусках, подолгу не получают заработную плату, а сама заработная плата не обеспечивает прожиточного минимума семье из трех человек. Таковых рабочих мест, по различным оценкам, от 35 до 60% от их общего количества. И здесь заложена мина замедленного действия страшной разрушительной силы, поскольку рано или поздно часть этих рабочих мест придется ликвидировать, что приведет к всплеску реальной безработицы и росту социальной напряженности.
Уже сегодня в ряде российских областей: Иваново, Кузбасс, Северный Кавказ — безработица стала проблемой номер один.
Маркетинг и создание эффективных рабочих мест становится важной государственной задачей.
Доходы населения (домохозяйства) — поступление благ во владение, пользование или распоряжение в течение определенного периода времени (год, месяц) складываются из денежной и натуральной части.
Денежные доходы складываются из заработной платы, трансфертов: пенсии, стипендии, пособий и т.п., доходов от реализации имущества и продукции (предпринимательской прибыли), поступлений из финансовой системы: проценты, дивиденды, страховые платежи и т.п.
Натуральная часть представлена поступлениями из личного подсобного хозяйства (кроме тех, что реализованы на рынке), льготами и использованием общественных фондов (образование, здравоохранение, жилой фонд и т.п.).
В Советском Союзе ведущую роль играла натуральная часть, на долю которой приходилось две трети реальных доходов. В современной России положение изменилось с точностью до наоборот.
Денежные доходы при анализе можно подразделить на номинальные (в рублях, долларах) и реальные — скорректированные на индекс потребительских цен (в процентах от предыдущего или базового года).
Важным показателем является соотношение совокупных денежных доходов населения и ВВП. В США и Западной Европе оно составляет 75—85%, в Восточной Европе и Латинской Америке — 60—70%. В современной России — около 60%, в СССР — менее 40%.
Следует иметь в виду, что реальные денежные доходы населения России выше, чем по данным РКСт. Соответственно, и потребительские расходы выше где-то на 30—40%.
Важно также распределение доходов между домохозяйствами. Для этого рассчитывают средние показатели доходов по 10%ным группам населения. Соотношение среднего дохода 10% самых богатых и среднего дохода 10% самых бедных называется децильным коэффициентом по доходам. Он в России составляет сегодня 12—14. Это существенно выше, чем в Германии или Скандинавии, но ниже, чем в Латинской Америке.
Аналогично рассчитывается децильный коэффициент по заработной плате (он еще выше — 25—30), а также средние показатели заработной платы по отраслям.
Совокупные потребительские расходы состоят из приобретения продуктов питания, непродовольственных товаров и оплаты услуг. В них не включают сбережения, в т.ч. покупку иностранной валюты (на это у россиян уходит от 10 до 20% совокупных доходов) и уплату налогов, взносов и прочих обязательных платежей (6—7% от совокупного дохода). Таким образом, потребительские расходы составляют 70—80% от дохода.
Природно-географическая среда
Добыча и переработка нефти и природного газа в Сибири с начала 70-х годов XX века стали ведущими отраслями российской экономики.
Несмотря на 10%ное сокращение добычи газа и почти 35%ное — нефти (по сравнению с пиковыми значениями середины 80-х), вес топливно-энергетического комплекса (ТЭКа) во внутреннем продукте страны повысился с 12—15% до 23— 25%.
Россия сохраняет за собой роль одного из крупнейших поставщиков нефти (более 100 млн. тонн в год) и особенно природного газа на мировой рынок. Только экспорт нефти приносит порядка 15 миллиардов долларов в год. Сопоставимы поступления и от продажи газа. Значительные валютные поступления от продажи энергетического сырья в 1999 и 2000 годах сыграли важную роль катализатора экономического подъема последних трех лет. Однако уже к началу 2001 года действие этого фактора было исчерпано. А к концу 2001 года мировые цены на нефть снизились до 18—19 долларов за баррель. Большой удачей 2002—2003 годов будет удержание мировой цены на нефть в пределах 17—22 долларов за баррель. К чести сказать, и российские производители, и российское правительство в целом готово к такому повороту событий.
Концерн «Газпром» является крупнейшим поставщиком природного газа в Европу и входит в число 500 крупнейших компаний мира. В отношениях с соседями России: Прибалтикой, Польшей, Украиной, Молдавией «Газпром» успешно играет роль геополитического рычага.
В металлургической промышленности положение неоднозначно. Черная металлургия находится в зоне глубокого кризиса. Спад производства превысил 50%, что и неудивительно — ведь десятилетиями основным потребителем продукции был военно-промышленный комплекс. Однако подъем в легкой и пищевой промышленности, инвестиционное оживление в ТЭКе и возможный строительный бум открывает неплохие перспективы для машиностроения и соответственно для металлургии. Главное — суметь этими перспективами воспользоваться.
Цветная металлургия потеряла всего 20% выпуска и сумела переориентировать сбыт с Военно-промышленного комплекса (ВПК) в гражданский сектор и на экспорт. Уже стала легендарной история о том, как, вложив всего 1 или 2 миллиона долларов в рекламу алюминиевых банок как таковых, производители алюминия всего за полтора года добились увеличения доли пива, разливаемого в алюминиевые банки, с 1 до 7% от всего объема пива, потребляемого в России. А между прочим, в 2001 году в России было потреблено около 6,5 миллиарда литров пива, в том числе около 400 миллионов литров в алюминиевых банках. Спрос на банки составил порядка одного миллиарда штук за год.
Мировые рынки алюминия, никеля и меди находятся под большим влиянием российских поставок. Компания «Норильский никель» также входит в число 500 крупнейших мировых компаний.
Строительный комплекс потерял половину объемов, но тем не менее имеет неплохую перспективу стать одним из «локомотивов», «вывозящих» страну из депрессии. Ведущим направлением может и должно стать жилищное строительство. Грамотный маркетинг и разумная государственная поддержка, прежде всего ипотечных схем финансирования жилищного строительства, обязательно сыграют здесь решающую роль.
Легкая промышленность потеряла 4/5 докризисного объема производства и соответствующую долю российского потребительского рынка. Во многом это произошло именно из-за недооценки рыночных возможностей, нежелания и неумения применять маркетинговые методы — идти навстречу пожеланиям рядового потребителя.
В результате средняя семья потратила в 1995 году на приобретение товаров российского производства около 50 долларов, зарубежного — около 200 долларов. В 2001 году на одежду, обувь, белье и галантерею россияне потратили порядка 20 миллиардов долларов. Из этой суммы российским производителям досталось в лучшем случае 3—4 миллиарда. Только средний класс ежегодно тратит на одну лишь одежду около 10—12 миллиардов долларов. Это, между прочим, больше, чем весь рынок автомобилей.
Несмотря на то что в России общая площадь и качество одних только черноземов не уступает, например, французским и во много раз превосходит британские, страна никак не может решить продовольственную проблему. Более того, положение в середине 90-х годов резко ухудшилось. Пищевая промышленность потеряла около 60% докризисных объемов производства, а 40—70% продовольственных товаров, приобретаемых жителями крупных городов, — импортные.
При этом практика отдельных предприятий убедительно показывает, что только одно грамотное применение маркетинга зачастую позволяет достойно и успешно конкурировать с иностранными производителями. С конца 1998 года на продовольственном рынке страны активно пошло замещение импорта. Сегодня доля импортных продуктов питания даже в рационе жителей крупнейших городов не превышает 20—30%. С 2000 года наблюдается мощный подъем сельского хозяйства. Однако до окончательного решения продовольственной проблемы еще очень далеко. Нерешенность земельного вопроса по-прежнему тормозит инвестиции в эту перспективную сферу.
Обе страны с 55миллионным населением не только полностью обеспечивают себя продовольствием, но и являются его экспортерами.
Разнообразие природно-климатических зон, ландшафтов и обилие памятников большого историко-культурного значения делают нашу страну объективно привлекательной для международного туризма. Без сомнения, при должном уровне организации отрасли и проведении международной промоутерской компании перед этим бизнесом открываются большие перспективы.
В начале 90-х Россию ежегодно посещало около одного миллиона иностранных туристов. Во второй половине 90-х их количество возросло до 2,5—3 миллионов в год. Уже в ближайшие годы этот поток реально может возрасти до 5—7 миллионов человек в год, так же как в начале 90-х десятикратно возрос поток российских туристов, направляющихся в Европу.
К концу XX века в России сформировался высоко-урбанизированный тип населения. 105 миллионов россиян из 145 живут в городах (72,5% населения страны) и 40 миллионов в сельской местности (27,5%).
Москва (8,5 миллиона жителей, по официальным данным) и Санкт-Петербург (4,5 миллиона) входят в пятерку крупнейших городов Европы и двадцатку крупнейших городов планеты.
При этом на долю Москвы приходится от 25 до 30% потребления различных массовых товаров и услуг в стоимостном выражении. В отдельных нишах доля потребления, приходящегося на Москву, может превышать 50%. Санкт-Петербург, имея всего лишь 3% населения страны, концентрирует от 5 до 10% потребления различных товаров и услуг. Итого — доля двух столиц в потреблении 30—40% в стоимостном выражении.
Необходимо принять во внимание тот факт, что количество приписанных (прописанных) к тому или иному населенному пункту жителей и число реально проживающих может сильно различаться. В частности, в Москве реально проживает около 10—11 миллионов человек, не считая приезжающих на несколько дней по делам. В той или иной степени это явление характерно практически для каждого крупного города.
Еще десять российских городов имеют население более миллиона жителей:
— Нижний Новгород (1 млн. 450 тысяч жителей, по официальным данным, и до 2 миллионов, по экспертным оценкам),
— Новосибирск (1 млн. 450 тысяч и 1 млн. 700 тысяч соответственно),
— Екатеринбург (1 млн. 350 тысяч и 1 млн. 500 тысяч),
— Самара (1 млн. 300 тысяч и 1 млн. 500 тысяч),
— Омск (1 млн. 150 тысяч и 1 млн. 300 тысяч),
— Челябинск (1 млн. 150 тысяч и 1 млн. 300 тысяч), те
— Казань (1 млн. 100 тысяч и 1 млн. 500 тысяч),
— Пермь (1 млн. 100 тысяч и 1 млн. 250 тысяч),
— Уфа (1 млн. 100 тысяч и 1 млн. 300 тысяч),
— Ростов-на-Дону (1 млн. и 1 млн. 250 тысяч).
Четыре города приближаются к «клубу миллионеров»:
— Волгоград (980 тысяч, по официальным данным, и 1 млн. 100 тысяч — 1 млн. 200 тысяч, по неофициальным),
— Красноярск (950 тысяч и 1 млн. 50 тысяч соответственно),
— Саратов (930 тысяч и 1 млн., а вместе с находящимся на противоположной стороне Волги Энгельсом — 1 млн. 100 тысяч),
— Воронеж (910 тысяч и 1 млн.).
Итого — в 16 крупнейших городах страны, мегаполисах, прописано 29 миллионов человек (ровно 20% населения страны), а реально проживает не менее 36 миллионов человек (ровно 25% населения страны).
На долю этих 16 городов приходится от 45 до 60% потребления товаров и услуг в стоимостном выражении.
И именно эти 16 городов были выбраны в качестве точек проведения исследования «Стиль жизни среднего класса» в 2001 и 2002 годах.
Двадцать городов имеют население от 500 до 700 тысяч человек. Еще двадцать — от 300 до 500 тысяч. В этих сорока городах, которые в мировой классификации имеют статус «больших», проживает около 21 миллиона человек — чуть менее 15% населения страны.
На долю населения этих 40 городов приходится около 15% потребления товаров и услуг в стоимостном выражении.
Итого — в 56 крупнейших городах проживает около 50—57 миллионов человек, или 35—40% населения страны.
На их долю приходится 60—75% потребления товаров и услуг в стоимостном выражении.
Еще 120 городов имеют население от 100 до 300 тысяч (в среднем по 167 тысяч жителей), в них проживает более 20 миллионов россиян. 170 городов имеют население в пределах 50—100 тысяч (в среднем по 70 тысяч), в них проживает около 12 миллионов человек. Итого в 290 средних по числу жителей городах проживает около 30—33 миллионов человек, или 21— 23% населения страны.
На долю жителей этих 290 городов приходится 10—15% потребления товаров и услуг в стоимостном выражении.
Таким образом, 80—90 миллионов россиян (55—60% населения страны) проживает в 350 городах с населением, превышающим 50 тысяч жителей.
На их долю приходится от 70 до 80% потребления товаров и услуг в стоимостном выражении.
12—16 миллионов россиян (9—11% населения страны) проживают в 700 малых городах (в среднем по 20 тысяч жителей)-
8—12 миллионов (6—8% населения страны) — в 2000 поселков городского типа (в среднем по 5 тысяч жителей).
Итого — в 2700 поселках и малых городах проживают 20—28 миллионов человек, или 14—19% населения страны. На их долю приходится менее 10% потребления товаров и услуг в стоимостном выражении.
Кроме того, в России имеется 153 тысячи сельских населенных пунктов — с общим номинальным числом жителей около 40 миллионов человек — 27% населения страны (реально в них проживает, по-видимому, не более 35 миллионов человек, или 25% населения страны).
Из них:
— 55 тысяч хуторов, с населением менее 25 человек, в среднем — по 9 человек на один хутор; всего в поселениях этого типа — 0,5 миллиона жителей.
— 55 тысяч деревушек — с населением 25—199 человек, в среднем — по 80 человек на одну такую деревню; всего в поселениях этого типа — 4,5 миллиона жителей.
— 40 тысяч деревень — с населением 200—2000 человек, в среднем — по 500—600 жителей на одну такую деревню; всего в поселениях этого типа — 20—24 миллиона жителей.
— 2,5 тысячи сел — с населением более 2000 человек, в среднем — по 4—5 тысяч жителей на одно село; всего в поселениях этого типа — 10—12 миллионов жителей.
На долю сельских жителей приходится около 15% потребления товаров и услуг в стоимостном выражении.
В наследство от планово-распределительного социализма России достались серьезные экологические проблемы:
— радиоактивное заражение, явившееся последствием Чернобыльской аварии и ее ликвидации и уже обошедшееся России в несколько миллиардов долларов;
— уничтожение значительной части тундры, явившееся результатом хищнической разработки энергетических ресурсов;
— загрязнение реки Волги (а также многих других великих и малых рек) отходами химических и металлургических производств;
— засоление и заболачивание почв в результате непродуманных мероприятий по мелиорации земель;
— загрязнение воздуха больших городов, превышающее допустимые нормы в несколько десятков раз.
Все это закрывает множество рыночных возможностей и должно привести к закрытию или переоборудованию предприятий, наносящих непоправимый ущерб окружающей среде.
Одновременно открываются новые рыночные возможности.
В частности, программа очистки Рейна и превращение его из «сточной канавы Европы» в реку, где опять живет форель, дала работу не одной сотне германских фирм, процветающих и ныне на ниве экологического бизнеса. В аналогичной программе давно нуждается великая русская река Волга.
«Нет худа без добра» — резкий спад производства привел к сокращению вредных выбросов в атмосферу. Сокращение выбросов оказалось куда более значительным, чем это предусматривается международными соглашениями. Если будет принято решение о праве страны передавать (продавать) свои экологические квоты другим странам, а дело идет именно к этому, Россия сможет получить неплохие деньги, торгуя квотами. Называются цифры от 2—3 до 10—15 миллиардов долларов в год.
Российская Федерация состоит из 89 субъектов, существенно различающихся между собой как по численности населения, которая колеблется от полутора сотен тысяч до 5—8 миллионов человек, так и по территории. К тому же регионы имеют различный политический статус: области, края, республики, что также создает множество проблем.
В послевоенный период было принято деление по 11 экономическим районам:
— Северный
— Северо-Западный
— Центральный
— Центрально-Черноземный
— Волго-Вятский
— Поволжский
— Северо-Кавказский
— Уральский
— Западно-Сибирский
— Восточно-Сибирский
— Дальневосточный, также довольно различным по своим базовым географическим, демографическим и экономическим характеристикам.
Для задач регионального маркетинга (рекламы, выстраивания сбытовых каналов и т.п.) целесообразно выделить семь приблизительно равных по экономической силе и значению экономических регионов. Их подробная характеристика будет дана ниже.
В данном случае речь идет об общем подходе. В каждом конкретном случае компания вольна сегментировать рынок по географическому принципу так, как она сама считает экономически целесообразным.
Впервые этот материал был опубликован в мае 1999 года, когда Издательство РДЛ выпустило в свет мою книгу «Маркетинг и исследования рынков». А спустя ровно год президент В. Путин опубликовал Указ о выделении семи федеральных округов и назначении в каждый из них по представителю Президента РФ с соответствующим административным аппаратом.
Впрочем, границы федеральных округов и границы обозначенных мною семи экономических регионов совпадают не идентично. Это естественно — при нарезке федеральных округов был использован военно-стратегический принцип — каждый округ соответствует военному округу бывшего СССР. В основу же моей схемы положен чисто экономический принцип, которого я намерен придерживаться и в дальнейшем.
Интересно, что в 1708 году Петр Великий разделил свою империю на восемь губерний:
— Интерманландскую (Прибалтика),
— Московскую (Центральная часть России),
— Киевскую (Украина),
— Смоленскую (западная часть России и Беларусь),
— Архангелогородскую (северная европейская часть России),
— Казанскую (Средняя Волга и Средний Урал, включая Татарию),
— Азовскую (Юг России, Крым, Нижнее Поволжье, Южный Урал),
— Сибирскую (Сибирь и земли до двух океанов).
Но Екатерина Великая в 1775 году разукрупнила губернии и довела их общую численность до 68. В каждой губернии должно было быть по 300—400 тысяч жителей, что обеспечивало 20—30 тысяч мужчин призывного возраста. Такой принцип формирования губерний продержался до 1917 года. К тому времени в каждой губернии было уже по 1—2 миллиона жителей.
Когда в начале 20х годов осуществлялся план ГОЭЛРО, страну (Советский Союз) опять разделили на восемь больших регионов.
Итак, вот краткая характеристика семи «естественных» экономических регионов России.
«Центр».
Бывший Центральный экономический район.
Территория — 0,5 млн. кв. км. Примерно равняется территории Франции.
Самые крупные: Москва, Брянск, Владимир, Иваново, Калуга, Кострома, Орел, Рязань, Смоленск, Тверь, Тула, Ярославль.
Естественным центром этого региона является Москва. Ее положение в этом качестве — незыблемо.
Доля городского населения — 83%.
Смертность стабильно превышает рождаемость.
Миграционный баланс положителен.
Сырьевая база слабая: бурый уголь на глубине до 60 метров, мощность пласта 20—40 метров, запас — около 4 млрд., тонн; запасы торфа — около 35 млрд., кубометров. Относительный дефицит водных ресурсов. Леса вырублены или истощены.
Основная сельскохозяйственная культура — картофель.
Развито животноводство, особенно птицеводство.
Но продовольствие приходится импортировать с Юга страны и из-за границы: Польши, Германии, США, Нидерландов.
Развитое машиностроение, включая ВПК, химическая, пищевая и легкая (текстильная) промышленность — все в глубоком кризисе, особенно текстильная.
В «Центре» сконцентрирован научный потенциал страны.
Высокий уровень развития банковского и торгово-финансового секторов. Ведущие учебные заведения.
Здесь осуществляется более 20% всех строительных работ.
В столице средний уровень доходов в три раза выше среднего российского, а уровень потребительских цен выше на 20— 50%. Жилье в 2—3 раза дороже, чем в других крупных городах. Очень сильна дифференциация по доходам и заработной плате. Безработица не превышает 1%.
В остальной части региона доходы на 10—20% ниже среднего российского уровня, цены — на среднем российском уровне, дифференциация слабее, безработица достигает 10% трудоспособного населения (Ивановская и Ярославская области).
Центральный регион обеспечивает треть доходов бюджетной системы страны, в т.ч. Москва — от пятой части до четверти.
«Северо-Запад».
Бывшие Северный и Северо-Западный экономические районы.
Здесь осуществляется около 10% всех строительных работ.
Санкт-Петербург — второй после Москвы образовательный, научный и культурный центр России; очень привлекателен для внутреннего и потенциально — для внешнего туризма. Претендует на «звание» Северной Венеции. Но высокий уровень криминализации города пока что дал ему кличку «российского Чикаго 30х годов». Является естественным центром региона.
Доходы населения превышают средний российский уровень на 30—50%, цены — на 10—25%, дифференциация очень сильная, безработица — немного выше среднего российского уровня.
Мурманск — незамерзающий порт, база атомных подводных лодок, крупнейшая рыбная база страны. Уровень доходов в Мурманской области и Республике Коми — один из самых высоких в стране.
Регион обеспечивает около 10% доходов бюджета страны, в т.ч. Петербург — около 5%.
«Волга».
Бывшие Поволжский и Волго-Вятский экономические районы.
Регион обеспечивает себя основными видами продовольствия и экспортирует «излишки» в Центр и Сибирь.
Месторождения нефти и газа, некогда богатые, уже практически исчерпаны.
Основными отраслями промышленности являются: нефтепереработка, химическая промышленность, приборо-, машино- и автомобилестроение («ВАЗ», «ГАЗ», «КамАЗ», «УАЗ»), электроэнергетика (ГЭС), народные промыслы.
Развитый финансово-банковский сектор, особенно в Нижнем Новгороде, который претендует на роль неформальной столицы региона и общероссийского «полигона реформ». Иногда этот город называют третьей столицей России. Впрочем, относительно низкий политический статус Нижнего (столица «рядовой» области) не позволяет ему осуществлять «столичные» функции в своем непростом регионе.
Хороший потенциал для развития внутреннего туризма (река, тепло, исторические и культурные достопримечательности) пока используется крайне слабо.
Здесь осуществляется около 15% всех строительных работ.
Доходы населения и цены на 20—30% ниже среднего российского уровня.
Безработица — на среднем российском уровне.
Регион обеспечивает около 12% доходов бюджета страны.
«Юг».
Бывшие Центрально-Черноземный и Северо-Кавказский экономические районы.
Территория — 0,5 млн. кв. км.
Население — 25 млн. человек.
Всего 150 городов, 6 областей и 2 края, 7 республик.
Ростов-на-Дону — единственный «миллионник» в регионе — является его естественной столицей.
Доля городского населения — 57,5%.
Естественный прирост слабо отрицательный.
Миграционное сальдо — нейтральное.
Основные сельскохозяйственные культуры: сахарная свекла, пшеница, кукуруза, подсолнечник, технические культуры, бахчевые.
Развитое животноводство. Главная «житница» России.
Железорудный бассейн — Курская магнитная аномалия (КМА): запасы руды 40 млрд., тонн, производство руды — 45% общероссийского, чугуна — более 20%. Ведущие отрасли: металлургия, тяжелая и пищевая промышленности, сельскохозяйственное машиностроение.
Хорошие перспективы туристического бизнеса, индустрии здравоохранения (курорты и санатории) тормозятся политической нестабильностью на Северном Кавказе: Адыгея, Дагестан, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Северная Осетия, Ингушетия, Чечня.
Здесь осуществляется 10% всех строительных работ.
Доходы населения в два раза ниже среднего российского уровня, цены ниже на 25—30%, дифференциация очень сильная.
Безработица в краях и областях немного ниже среднего российского уровня.
В республиках Северного Кавказа — намного выше, и достигает 15—20% трудоспособного населения, в Чеченской Республике — более 50%.
Регион обеспечивает менее 10% доходов федерального бюджета, зато поглощает более 25% трансфертов. В первую очередь — все те же республики Северного Кавказа во главе с Чечней.
«Урал».
Бывший Уральский экономический район.
Территория — 0,8 млн. кв. км.
Население — 20 млн. человек.
Всего 150 городов, 4 области и 2 республики.
Самые крупные, в т.ч. областные центры: Уфа (Башкортостан), Оренбург, Пермь, Екатеринбург, Челябинск, Ижевск (Удмуртия).
Доля городского населения — 74,5%.
Смертность превышает рождаемость.
Миграционное сальдо — нулевое.
Климатические условия для активного (товарного) сельского хозяйства неблагоприятны (за исключением южной части). Продовольственный баланс дефицитен и покрывается за счет поставок с Юга и Волги.
Запасы угля незначительны (4 млрд., тонн) и сильно истощены.
Зато балансовые запасы железных руд на 75 месторождениях оцениваются в 15 млрд., тонн (эксплуатируется 30 месторождений).
Балансовые запасы солей 170 млрд. тонн.
Урал является наиболее промышленно насыщенным регионом страны.
Политическим и административным центром региона, скорее всего, может стать Екатеринбург (Свердловск), где уже однажды пытались организовать «Уральскую республику».
Здесь осуществляется более 15% всех строительных работ.
Доходы населения на 10—15% ниже среднероссийских, цены — на 10% выше. Дифференциация очень сильная.
Безработица — немного выше среднего российского уровня.
Регион обеспечивает около 12% доходов федерального бюджета.
«Сибирь».
Бывший Западно-Сибирский экономический район.
Территория— 2,5 млн. кв. км. Равняется четырем Фракциям.
Население — 15 млн. человек. Равняется одной Голландии.
Всего 85 городов, 4 области, 2 края, 1 республика.
Самые крупные, в т.ч. областные центры: Новосибирск, Омск, Томск, Кемерово, Тюмень, Барнаул (Алтайский край), Горно-алтайск (Республика Алтай).
Доля городского населения — 71%.
Естественный прирост и сальдо миграции — отрицательные.
Основные сельскохозяйственные культуры — пшеница (на юге), лен, сахарная свекла. Развито оленеводство, пушное и звероводческое хозяйства.
Главная топливная база страны — более 300 месторождений нефти и газа; Кузнецкий угольный бассейн (запасы оцениваются в 600 млрд., тонн), нефтегазовые месторождения Тюмени и Уренгоя обеспечивают более 75% российской добычи нефти и 85% газа. Комплекс сургутских ГРЭС.
В регионе осуществляется около 15% общероссийских строительных и подрядных работ.
Новосибирск — третий по значению научный и образовательный центр России, претендует на статус «столицы Сибири».
Доходы населения превышают средний российский уровень на 30—100% (в Тюменской области — более чем в два раза), цены — на 15—50%.
Дифференциация очень сильная.
Безработица — существенно ниже среднего российского уровня, наблюдается даже дефицит трудовых ресурсов.
Регион обеспечивает около 15% доходов бюджетной системы страны.
«Восток (Дальний)».
Бывшие Восточно-Сибирский и Дальневосточный экономические районы.
Территория — 10,5 млн. кв. км. Равняется территории США.
Население — 17 млн. человек. Меньше, чем в Техасе.
Всего 140 городов, 6 областей, 3 края, 4 республики.
Миграционное сальдо нулевое, а возможно, и положительное: отток русских компенсируется притоком корейцев и китайцев, в т. ч. — нелегальным.
Самый холодный регион России. Условия для сельского хозяйства плохие. Основные сельскохозяйственные культуры — рис, овощи, соя.
Развито также пушное звероводство.
Продовольствие необходимо завозить преимущественно морским путем, лучше всего из США и Юго-Восточной Азии.
Зато регион богат углем, общие геологические запасы которого оцениваются в 3—4 триллиона тонн: Ленский, Тунгусский, Канско-Ачинский, Воркутинский бассейны и энергетическими ресурсами: Красноярская, Братская, Усть-Илимская, Саяно-Шушенская ГЭС.
Есть месторождения золота и алмазов (Якутия), железных руд и цветных металлов.
Наибольшее развитие получили: тяжелая и лесная промышленность, цветная металлургия, приборостроение, рыболовство.
Здесь осуществляется около 15% всех строительных работ.
Индустрия туризма ждет значительных капиталовложений, которые могут и должны быстро окупиться. Наиболее привлекательными объектами являются озеро Байкал и «страна гейзеров» на Камчатке.
Доходы населения превышают среднероссийский уровень в 1,5—2 раза, цены — в 2—2,5 раза. Дифференциация очень сильная.
Безработица — на среднем российском уровне.
Регион обеспечивает менее 10% доходов федерального бюджета.
Зато поглощает порядка 25% трансфертов, большая часть которых приходится на долю Приморского края.
Культурная среда
Российский этнос — наднациональное образование, связанное общностью исторических судеб, — сформировался в XIV— XVI веках в результате конвергенции славянских и тюркских народов, на завершающем этапе формирования испытал существенное немецкое (XVIII век), кавказское (XIX век) и еврейское (XX век) влияние.
Попытку создания супер этноса в рамках Российской, а затем Советской империи нельзя считать полностью неудачной. Все-таки он сохранял некое подобие стабильности в течение почти четверти тысячелетия. При доле национально смешанных браков 15%, а именно таковой она была на протяжении последних восьмидесяти лет, в четвертом поколении остается лишь 52% «чистокровных» представителей исходной нации. Таким образом, около половины молодых россиян сегодня — это дети от смешанных браков.
С отменой пресловутого «пятого пункта» (графы — национальность) в паспорте процесс смешения народов усилится, и уже в следующем поколении большинство граждан России, возможно, будут считать себя просто россиянами, так же как большинство граждан США считают себя сегодня просто американцами, не забывая, впрочем, о своих национальных корнях.
Однако периодические вспышки русского национализма, для которого российское = русское, привели к тому, что пока
термин «россиянин» не имеет такой же идеологической нейтральности, как «американец» или «европеец». Некоторые ученые пытаются заменить его термином «евразиец», пока, впрочем, без особого успеха.
«Евразия и евразийство»
Уникальное географическое положение России — и в Европе (треть территории и более двух третей населения), и в Азии — во многом предопределило специфику культурного, исторического и экономического развития нашей страны, ее отличие и от Европы, и от Азии. За последние полтора тысячелетия существовало еще только две империи с аналогичным территориальным расположением: Византийская, духовной наследницей которой и стала Россия («Москва — третий Рим», второй — Константинополь), и Турецкая (Османская), с которой Россия соперничала на протяжении двух веков (XVIII и XIX).
Еще со времен Александра Невского, воевавшего со шведами и немцами (кстати говоря, христианами), но ездившего кланяться хану (язычнику) в Орду и ставшего побратимом ханского сына; и Даниила Галицкого, воевавшего с «татарами» и ездившего кланяться папе в Рим и подбивать его на объявление крестового похода против язычников, оформились две неформальные «партии», группировки, блока россиян: «западники» и «почвенники», или «славянофилы», борьба между которыми продолжается вот уже более 700 лет.
«Западники» считают Россию частью, причем весьма значительной, хотя и отсталой, европейского, христианского мира. Они выступают за восприятие и заимствование европейской одежды (после Петра Великого — весьма успешно); понятий о свободе и правах личности (человека), других «полезных» обычаев и традиций (не очень успешно); образования и других социальных институтов (с переменным успехом).
Крайние «западники» выступают за интеграцию в европейские культурные, политические, военные и религиозные структуры. Их лозунг — «Европа — наш общий дом»; их мечта — превратить россиян в таких же европейцев, какими являются, сохраняя свою национальную самобытность, скандинавы, греки, испанцы, шотландцы, южные славяне. Они полагают, что сохранить Россию в сегодняшнем многополярном мире можно лишь как часть европейского центра силы.
«Почвенники» считают Россию, наследницу Византии и Киевской Руси, самобытным и самодостаточным миром, непреходящим мировым лидером, который сможет на равных соперничать и с США, и с Европой, и с Китаем, и с Японией, играя на противоречиях, преимущественно мнимых, между этими странами. Все беды державы они связывают с «тлетворным влиянием загнивающего Запада».
Именно им принадлежит миф о «загадочной русской душе». Их общественно-политические идеалы расположены на Востоке, причем Древнем. Они:
— за централизованное, бюрократическое управление экономикой и обществом;
— за коллективную собственность, особенно на землю и ресурсы;
— за патернализм в отношениях между государством и гражданином (подданным);
— за социальные гарантии, «справедливое» распределение благ;
— за мудрое, просвещенное правление «царя-батюшки».
Они с тоской вспоминают времена «величия» державы: середину XIX века, когда Россия была «азиатским жандармом Европы», и вторую половину века XX, когда СССР «уважали и боялись».
К месту и не к месту они приводят в пример современный Китай, реже Японию как образцы для подражания; на это время забывая и о цене, заплаченной этими странами за нынешние успехи, и о разнице в менталитетах, трудовых и религиозных традициях китайского и российского народов.
В XX веке на стыке «западничества» и «почвенничества» появилось новое направление, которое называется «евразийством». Евразийцы полагают, что историческая роль, миссия России состоит в том, чтобы, соединив в себе лучшие черты двух политико-географических зон, служить географическим, политическим, экономическим и особенно международным культурным мостом между Западом (Европой и Америкой) и Востоком (Индией, Китаем, Японией).
Соперничество между регионами в XXI веке, полагают «евразийцы», перейдет из военно-политической в культурно-экономическую плоскость. Более того, соперничество это все более будет трансформироваться в сотрудничество. И по мере этой трансформации роль «моста-толмача», к тому же обладающего значительными земельными, природными и интеллектуальными ресурсами, будет возрастать, и Россия обретет свое достойное место в сообществе мировых цивилизаций.
Религия
Вот уже тысячу лет Россия является экспериментальным полем деятельности ведущих мировых религий. Пальма первенства, безусловно, принадлежит христианству в его ортодоксальной модификации — православию. Восемьсот лет, с момента крещения Руси князем Владимиром, оно вело упорную борьбу с язычеством, окончательная победа над которым может быть отнесена только к началу XIX века. А в XX веке православие отступило под натиском научного атеизма и коммунизма, явившегося, по сути, научно-религиозным учением, адепты которого заняли непримиримую позицию по отношению ко всем традиционным религиям.
Сегодня, судя по данным социологических исследований, около 60—70% россиян славянского происхождения (60—70 миллионов человек) считают себя верующими, православными. Однако доля прихожан, «истинных» верующих, по мнению высших иерархов Русской православной церкви (РПЦ), не превышает 5 миллионов человек, т.е. 5% славян — «титульных» православных.
Интерес к православию находится на подъеме. Ведущие политики, бизнесмены, ученые, общественные деятели и деятели культуры старательно демонстрируют свою приверженность христианским, православным ценностям. И если духовные лидеры смогут (и захотят) адаптировать церковь к реальностям XXI века, возможен существенный рост числа верующих.
Как минимум три социальные ниши открыты для деятельности РПЦ:
1) образование — начальное, среднее, высшее;
2) социальный сервис — дома престарелых, уход за больными и
3) социально-психологическая поддержка — аналог западного реабилитационного и психоаналитического сервиса.
Пока, правда, активность РПЦ в этих направлениях не слишком высока, что и открывает широкие возможности для деятельности в России других направлений христианства — католицизма (около 250 тысяч приверженцев) и протестантизма (от 200 до 400 тысяч), а также сектантских групп и движений, которые завлекли в свои сети около четверти миллиона россиян.
В России около 15—20 миллионов представителей тюркских, арабских народов — «титульных» мусульман, не менее четверти, но и не более трети, из которых 4—6 миллионов человек действительно может быть отнесено к числу верующих.
Однако перспективы распространения мусульманства в России весьма ограниченные. Прежде всего ввиду:
— языковых (священные тексты и молитвы на арабском языке, которым владеют очень немногие, даже среди мусульман);
— пищевых (свинина все-таки является одним из основных мясных продуктов в России);
— и особенно алкогольных ограничений (еще Владимир Святой отмечал, что «веселие Руси — питие есть»).
А вот численность поклонников буддизма составляет около полутора миллионов человек и довольно быстро растет, особенно среди молодежи и в артистических, тусовочных, богемных кругах. В какой-то степени это обусловлено космополитизмом буддизма и модой на него на Западе, особенно в США.
Но подавляющее большинство граждан — атеисты. Причем «атеисты от невежества», а вовсе не так называемые «научные атеисты». Именно поэтому россияне часто становятся жертвами тоталитарных сеет и псевдонаучных, псевдорелигиозных учений. На ниве эксплуатации этого невежества успешно подвизаются астрологи, чревовещатели, самозваные колдуны и лекари, искатели летающих тарелок, снежного человека и прочей ерунды.
Потенциал рынка культовых товаров и услуг, в том числе туристических — паломничества, весьма высок и исчисляется сотнями миллионов, если не миллиардами долларов в год. Одних только свечек в России реализуется примерно на 100 миллионов долларов в год. В Пасхальную неделю продается более 50 миллионов куличей по цене от 1 до 10 долларов. На молитвенных ковриках можно зарабатывать по 10 миллионов долларов в год.
Однако он нуждается в строгой регламентации. В противном случае открывается простор для мошенничества, вымогательства и даже религиозного террора. Уже были случаи, когда экзальтированные молодые (и не очень) люди отдавали все свое имущество мошенникам из тоталитарных сект.
Ценности
Судя по результатам различных опросов общественного мнения, россияне в целом разделяют общечеловеческие ценности. Но структура их носит весьма специфический характер.
На первом месте, как и во всем мире, семейные ценности: собственно семья, супружество, дети, сексуальная и психологическая гармония, любовь. Последняя носит, правда, менее романтизированный и более прагматический характер, чем, например, в США или странах Латинской Америки.
Российская модель семьи (одно-двух-детной) — это причудливая смесь из «патриархальных» (в деревне, а также у части обеспеченных граждан), «советских» (рабочие слои, средние и старшие возраста) и «биархатных» (молодые, интеллектуалы, «западники») паттернов (базовых моделей поведения).
В связи с относительно низкими возрастами вступления в брак, появления детей (как правило, до 30 лет) и выхода на пенсию воспитание ребенка все чаще перепоручается «бабушкам». Так что порядок наследования семейных ценностей скорее «через поколение», чем «от поколения к поколению».
Повышенный интерес к сексуальной составляющей сочетается с низкой готовностью обсуждать сексуальные вопросы и проблемы даже с близкими людьми, а уж тем более публично, и что хуже всего — со специалистами.
Вторую позицию в системе ценностей, как ни странно, занимают деньги и материальные ценности, а не работа и самоутверждение, как на Западе. Вообще самоутверждение для россиян, особенно старшего поколения, не является важной ценностью. Ценности самоутверждения, достижений, самореализации четко выражены только у верхней части российского среднего класса, составляющей менее 7% населения страны.
При этом подавляющее большинство россиян (три четверти, две трети) считает, что благосостояния невозможно достичь честным, упорным трудом или благодаря талантам. Его
Макроуровень
можно получить по наследству, используя родственные и сексуальные связи, занимаясь недостойными делами, мошенничеством, эксплуатируя других. По-видимому, в этом противоречии содержится корень многих психологических проблем постсоветской России.
На третьем месте — общение с друзьями, отдых, тусовки, хобби, развлечения, путешествия, застолье с обильными возлияниями, вокруг которого сформирована настоящая субкультура.
Дружба, особенно «мужская», в коллективном бессознательном сильно мифологизирована. Она коренится в детском, юношеском опыте — «Старый друг — лучше новых двух», но категорически не распространяется на деловую, профессиональную сферу.
Наверное, именно поэтому фирмы, созданные друзьями, менее успешны, чем «индивидуальные» и «бюрократические» организации. Они быстрее, чаще и с большим «треском» распадаются, хороня под обломками и саму дружбу.
Очень важную роль для многих россиян играет понятие справедливость. Понимают ее, правда, очень по-разному:
— и как равенство конечных результатов (полная уравниловка, пускай и в бедности, — идеал едва ли не для трети граждан нашей страны);
— и как равенство стартовых возможностей;
— и как соответствие заслуг (трудовых, финансовых, вклада в общее дело и т.п.) и распределения наград.
Очень болезненно переживается несправедливость — несоответствие реальности и личной идеальной модели космоса.
За последние десять лет россияне научились ценить стабильность. Правда, большинство понимает ее скорее в смысле отсутствия неблагоприятных изменений (застой, депрессия), а не в смысле устойчивого поступательного развития (прогресс, рост).
Феноменальный успех и рейтинг Владимира Путина был обусловлен именно тем, что с его приходом к власти многие россияне связывали окончание хаотического периода «сильных рокировочек», свойственных эпохе правления Бориса Ельцина, и переход к предсказуемой, стабильной политике «сильной руки», «консервативного порядка».
Достаточно важную роль в системе ценностей россиян, особенно у среднего класса, играет образование, что во многом объясняет сохранение высокого спроса на услуги образовательных учреждений, в том числе и платных, даже в период острого экономического кризиса.
При этом образование ценно само по себе как статусная характеристика, а не в связи с теми материальными благами (рост дохода), которое оно способно принести. Тем более что связь уровня образования и дохода в России пока недостаточно ярко выражена, хотя для серьезных исследователей и очевидна.
И лишь за всем этим идет работа, да и то только «интересная, творческая, дающая возможность к самореализации». Россиянам равно чужд как дух протестантской трудовой этики, трактующей любую работу как призвание, предназначение, обязанность перед собой и перед богом, так и восточный кармический дух преданности компании-семье (кайрецу, дзайбацу), хозяину.
На этой почве уже возникают первые трудовые конфликты на совместных предприятиях.
Попытка привить россиянам мысль о том, что «любой труд почетен перед господом», не удалась ни духовным лидерам прошлого (за 700 лет), ни коммунистам (за 70).
Работа сегодня в сознании россиян пуще прежнего четко делится на «грязную» и «престижную», «творческую» и «трудовую повинность», «достойную» и «унизительную». Последняя пара терминов, правда, все чаще употребляется не в отношении работы, а применительно к размеру заработной платы.
Невысокое место такой ценности, как здоровье, объясняет широкое распространение вредных привычек (в первую очередь злоупотребление спиртным и табаком, а в последние годы еще и транквилизаторами и наркотиками) и неудачу клубов здоровья или идей правильного питания.
Совсем незначительную роль играет такая ценность, как спасение души и жизнь в загробном мире. Что лишь подтверждает тезис о широком распространении атеизма.
Широко распространено мнение, что коллективизм является традиционной российской ценностью. В подтверждение этого приводится приверженность сельских жителей к общине и колхозу, а также десяток поговорок типа «На миру и смерть красна». Однако современная российская социология не располагает материалами, которые могли бы подтвердить эту точку зрения. Более того, практика последних лет свидетельствует о том, что россияне склонны добровольно объединяться с соседями, коллегами или представителями своей социальной группы лишь в исключительных случаях, когда исчерпаны все возможности решить свои проблемы самостоятельно.
Так что суровая действительность свидетельствует скорее о крайнем, хотя и тщательно скрываемом индивидуализме большинства россиян. Вот пара примеров, это подтверждающих.
Несмотря на череду явных поражений, политики так называемого «правого» толка предпочитают скорее «распылить» 10—15% голосов избирателей по дюжине карликовых партий и лишиться представительства в парламенте, чем объединиться в одну партию, смирив личные амбиции ради общего дела. Исключением, скорее подтверждающим это правило, стало создание Союза правых сил (СПС) накануне выборов в Государственную Думу в 1999 году.
Не намного лучше обстоят дела и у «левых», где, кроме КПРФ, имеется еще два десятка карликовых прокоммунистических партий, лидеры которых не желают «растворяться» в рядовой партийной массе и соблюдать партийную дисциплину.
В то время как крупнейшие западные компании объединяются в супер структуры для того, чтобы получить новые конкурентные преимущества в борьбе за рынки, экономить на издержках и противостоять неблагоприятной конъюнктуре, связанной с «большой полосой нестабильности» («азиатский грипп») 1997—2002 годов, российские «карлики» до умопомрачения отстаивают свою «независимость» только потому, что их руководители не могут «смирить гордыню» и поделить места в совете директоров.
В то время как уровень брачности в России в 90е годы XX века существенно сократился, показатели разводимое существенно выросли. Это свидетельствует о том, что многие молодые россияне, а также граждане средних возрастов предпочитают выживать в условиях экономического кризиса в одиночку и не брать на себя ответственность даже за небольшую семью.
Игра
Игра — это борьба нескольких участников по определенным, заранее установленным правилам, один из основных феноменов человеческого бытия.
Множество игровых элементов содержится в деловой (наиболее яркое проявление — так называемые «деловые игры») и в семейной жизни. На телевидении неизменной популярностью пользуются развлекательные игры типа «Что? Где? Когда?», «Угадай мелодию!», «Своя игра», «Счастливый случай», «Кто хочет стать миллионером?», «Алчность», «Слабое звено».
Последние годы широкое распространение получили компьютерные «игрушки» и развивающие игры, а также психоаналитические «ролевые» игры.
Из карточных игр можно отметить преферанс, достаточно популярный в интеллектуальных кругах, и его компьютерную версию; в существенно меньшей степени — бридж, нарды.
Но прежде всего игры ассоциируются со спортивными состязаниями.
Спортом № 1 в России, безусловно, является футбол, самый массовый вид спорта в нашей стране. На его популярности не сказался даже тот факт, что за последние семь лет сборная России, некогда входившая в десятку сильнейших команд мира, потерпев серию поражений, очутилась в конце третьего десятка сильнейших команд мира. Программы о футболе собирают многомиллионные аудитории. Вот только посещаемость стадионов сильно упала в начале 90-х и с середины того же десятилетия стала очень медленно расти с этого очень низкого уровня.
Командой № 1 в России является московский «Спартак» — семикратный чемпион страны. Построенный и управляемый по образу и подобию западных клубов, «Спартак» стал уже даже товарной, торговой маркой. Под ней выпускаются прохладительные напитки («Спартак-кола»), газеты, спортивный инвентарь, одежда.
Спорт № 2 — шахматы, по массовости не уступающий футболу. Чемпионская корона за последние 50 лет лишь однажды на непродолжительный срок покинула пределы державы, а среди 25 сильнейших шахматистов планеты сегодня 12 россиян, в том числе шахматист № 1 Гарри Каспаров, чья фамилия используется в качестве марочного названия для шахматных компьютерных программ.
На третью позицию, по-видимому, выходит большой теннис, весьма популярный в верхних социальных группах. За последние семь лет сборная России дважды была финалистом командного чемпионата мира — Кубка Дэвиса. Московский «Кубок Кремля» входит в двадцатку крупнейших турниров серии АТР. Среди сотни сильнейших теннисистов несколько россиян. Теннисист № 1 в России — Евгений Кафельников, с успехом рекламирует различные спортивные товары. В 2000 году к нему присоединился Марат Сафин, выигравший ряд престижных турниров, в т.ч. чемпионат США и на непродолжительное время ставший теннисистом № 1 в мире.
А вот интерес к хоккею, некогда самому популярному виду спорта в нашей стране, явно переживает существенный спад. Хоккей не вписался в рыночные отношения, лучшие игроки уехали в Канаду, сборная проиграла практически все важные соревнования за последние семь лет, а ведь еще 12—15 лет назад была «всегда первой».
Интерес к баскетболу в России никогда не был особенно высок, но как раз этот вид спорта имеет неплохой потенциал, особенно в студенческой среде.
Интерес к легкой и тяжелой атлетике, плаванию и другим неигровым видам спорта раньше существенно поддерживался властями, а с сокращением финансирования он быстро стал угасать.
В середине 80-х, после легализации, начался всплеск интереса к восточным единоборствам, особенно карате. Сегодня и он существенно поугас. Зато интерес к дзюдо и классической борьбе находится на подъеме благодаря Владимиру Путину и Александру Карелину.
А вот новый «президентский вид спорта» — горные лыжи — вряд ли станет массовым видом спорта. Скорее он так и останется элитарным развлечением. Слишком высоки затраты участников. Слишком низок потенциал зрелищности.
Война
Отношение к этому явлению носит в нашей стране двойственный характер. С одной стороны, трудно найти страну, так же сильно пострадавшую от войн в XX веке, как Россия, разве что Германия или Китай. Поэтому к войне часто прилагаются эпитеты: «проклятая», «гнусная», «грязная», «мерзкая». А с другой стороны, в пантеоне российских героев и даже святых преобладают воители-полководцы: Александр Невский, Дмитрий Донской, Суворов, Кутузов, Нахимов, Ушаков, Жуков.
И отношение к человеку в военной форме традиционно уважительное.
В положительные эмоциональные тона окрашены понятия: «господа (товарищи) офицеры», «настоящий полковник», «гардемарины», «приказ есть приказ», «есть такая профессия — Родину защищать», «боевые товарищи» и т.п.
Непреходящей общероссийской ценностью является победа в Великой Отечественной войне 1941—1945 годов. В одной крупной дистрибьюторской фирме (продажа и обслуживание оргтехники) даже была разработана весьма эффективная игровая компьютерная программа стимулирования дилеров «по мотивам» сражений Великой Отечественной.
Правда, чуть было курьез не приключился. Одно из крупных последних сражений Второй мировой войны, как известно, — битва за Вену. Но в последний момент вспомнили, что именно там сегодня расположен головной офис фирмы, и решили от греха подальше этот эпизод опустить.
Культура
Достижения России в области культуры весьма значительны и имеют всемирное признание.
Среди них в первую очередь следует отметить достижение высокого уровня образования населения. Из каждой сотни граждан в возрасте от 18 до 60 лет 25 имеют высшее образование, 35 — среднее специальное, 25 — среднее (10 лет). В Москве соответствующие показатели 35, 30, 25%.
Наличие домашней библиотеки размером в несколько сотен томов художественной и несколько десятков томов специальной литературы является скорее правилом, чем исключением. Это обусловлено относительной дешевизной книгопечатной продукции и упадком публичных библиотек.
Как показало исследование «Стиль жизни среднего класса», в семье представителей российского среднего класса сегодня в среднем около 450 книг. И каждый год приобретается 20—25 новых книг, 10—15 художественных и 5—10 профессиональных.
Рынок печатных изданий был одним из первых, прошедших процесс либерализации. Не без издержек, он все-таки очень быстро развился и пришел к нормальному состоянию. Правда, тиражи центральных газет и журналов, а также художественных книг сократились приблизительно в 10 раз. Зато в такой же степени возросло их количество. Да и судьба великой русской литературы сегодня уже не вызывает особых опасений.
К концу 2001 года около 7—10% российских семей имели дома персональный компьютер. И компьютеризация идет весьма высокими темпами. А вместе с ней бурными темпами растет рынок программного обеспечения, инструкций и сопровождения, CDROM, мультимедиа.
В середине 90-х годов компьютер дома имела лишь одна семья из 100. В 1998 году доля семей, имеющих компьютер дома, оценивалась в 3—4%. В 2001 году доля семей, имеющих дома компьютер, приблизилась к 10%. Половина домашних компьютеров подключена к сети Интернет.
За годы советской власти удалось создать самобытную кинематографическую школу, на равных соперничавшую с американской, итальянской и европейской школами кино — этого главного вида искусства XX века.
Однако полноценную киноиндустрию создать пока не удалось из-за пренебрежения к проблемам проката и снобистского отношения некоторых мастеров экрана к экономическим проблемам кинематографа. В результате российское кино стремительно сдало свои позиции на внутреннем рынке американскому, которое развивается на тех же общеэкономических, маркетинговых принципах, что и любая другая отрасль индустрии.
Но уже в середине первого десятилетия XXI века можно ожидать большого подъема российского кинематографа, связанного с завершением строительства нескольких сотен современных кинокомплексов в крупнейших городах страны.
А вот театру в целом удалось адаптироваться к резко изменившимся условиям. В период кризиса не только сохранились театральные коллективы с громкими именами, но и образовалось множество новых. В одной только Москве — около 150.
Субкультуры и антикультура
Субкультуры в России стали формироваться относительно недавно. Практиковавшееся ранее культурно-идеологическое единообразие выталкивало субкультуры в подполье.
На сегодняшний день можно выделить субкультуры: КСП (уже имеющую более чем тридцатилетнюю историю), «таежную», байкерскую, сексуальных меньшинств, «тусовочно-рейверскую», элитарную.
Профессиональные интересы также способствуют созданию субкультур. Наверное, уже можно говорить о сформировавшейся субкультуре медицинских работников, журналистов, шахтеров, геологов, военных.
Недовольство общественным строем, эмоционально выплеснувшееся на рубеже десятилетий, самортизировало недовольство культурой, не принявшего такого массового характера, как на Западе в 70-е годы.
Говорить о формировании мощной антикультуры в России пока преждевременно. Хотя отдельные ее элементы уже налицо: увлечение наркотиками, ростки крайнего национализма, проявления бессмысленной жестокости, насилия, культа силы и разрушения, группировки бритоголовых (скинхэды) и т.п.
! Острая нехватка данных социологических исследований не позволяет сделать даже приблизительных выводов об отношении россиян к себе (хотя бы в плоскости «гедонизмальтруизм»), другим людям («общительные и затворники», «доноры и получатели»), к общественным институтам, обществу в целом, природе и мирозданию. Так что эта область, впрочем, как и многие другие, полностью открыта для исследований.
Наука и техника
В течение как минимум последних полутора столетий Россия по всем основным параметрам являлась великой державой. Это относится и к области науки и техники (преимущественно военной). Правда, многие научные открытия, начиная с изобретения Дмитрием Менделеевым способа бурения нефтяных скважин, свое практическое применение сначала находили за границей, а потом в качестве импорта возвращались в Россию.
По многим позициям достижения российских ученых не только соответствуют, но и существенно превосходят мировой уровень. Особенно ярко это видно на примере космонавтики, авиационной техники, химии, информатики и медицины.
Хуже обстоит дело с «обычными», «гражданскими» технологиями. Неравномерность научно-технического развития нашей страны столь сильна, что технологии XXI века в буквальном смысле соседствуют с оборудованием XIX века.
За последние 125 лет Россия пережила четыре волны технического перевооружения. И каждая из них была стимулирована прежде всего потребностями военного комплекса, геополитического противостояния и соответствия.
Первая волна имела место в последней четверти XIX века и явилась закономерным результатом реформ Александра II. Толчком для нее послужило поражение в Крымской войне и участие в Балканских войнах. Часть оборудования, преимущественно германского производства, смонтированного в то время, работает до сих пор!
Вторая волна — так называемая индустриализация, которую правильнее было бы называть «мобилизацией», датируется тридцатыми годами XX столетия. Предпосылкой для ее проведения стала подготовка к новой большой европейской войне под лозунгом: «Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем!» Поскольку при проведении индустриализации была сделана опора на собственные силы, цену за нее пришлось заплатить страшную — уничтожение крестьянства под видом коллективизации и деградация «гражданских» отраслей: пищевой и легкой промышленности.
Третья волна, совпавшая с началом «холодной войны», проходила под лозунгом «Догнать и перегнать Америку!» в 50-е годы. Большую роль в тот период сыграло оборудование, демонтированное и вывезенное из побежденной Германии. Но этот же фактор положил начало технологическому отставанию от Западной Европы и Америки. Особенностью третьего этапа стало развитие гражданского строительного комплекса.
Во время четвертой волны в конце 70-х на нефтедоллары было закуплено большое количество западного оборудования, четверть из которого, на сумму более 10 миллиардов долларов, так и не было установлено и успело физически и морально устареть, так и не начав работать.
Как только завершится трансформационный кризис, должна начаться пятая волна, первые всплески которой уже достаточно очевидны. Хочется надеяться, что при ее осуществлении «локомотивами» наконец-то станут отрасли, производящие потребительские товары и высокотехнологичную гражданскую продукцию.
В рамках сбытовой организации инженеры и технологи играли ведущую роль. Именно они разрабатывали товар в меру своего «технологического» понимания потребителя, приносили почти готовое изделие — «начинку» — дизайнерам и требовали придать ей «товарный вид», т.е. подкрасить, подмазать, облагообразить. Что удавалось сделать отнюдь не всегда.
Даже при хороших технических характеристиках внешний вид — дизайн российской продукции оставлял желать лучшего.
В современном мире в маркетинговой фирме товар разрабатывают «идеологи» в меру своего «рыночного» понимания потребителя, и именно дизайнеры обычно приносят товар — «коробку» — в технологический отдел и требуют втиснуть в нее «начинку». С точки зрения потребителя именно этот путь является единственно правильным.
Несмотря на потери кризисных лет — около 150 тысяч научных работников уехало за границу, а около миллиона ушло в так называемую внутреннюю эмиграцию — в бизнес, не связанный с научными разработками, Россия сохраняет огромный научный потенциал. Да и общее число специалистов, занятых научными исследованиями и разработками, хотя и сократившееся за последние десять лет с 1500 до 700 тысяч человек (не считая вспомогательного персонала — это еще 700 тысяч человек), остается в принципе вполне достаточным для обеспечения устойчивого развития страны.
Проблема, однако, заключается в том, что за 70 лет развития науки по так называемым народнохозяйственным планам сформировалась существенная оторванность фундаментальной науки от прикладной, а прикладной — от реальной экономической жизни.
К тому же у значительной части ученых под воздействием государственного патернализма выработалась устойчивая иждивенческая позиция, состоящая в представлении о том, что государство обязано содержать именно этот научный коллектив или направление исследований, а также в перманентном ожидании «финансового дождя», который вот-вот должен пролиться на соискателей.
В последние годы ожидания несколько сместились, и теперь на роль «доброго, богатого дядюшки» все чаще приглашаются западные исследовательские группы. У которых, кстати говоря, есть свои, часто не афишируемые интересы, заслуживающие отдельного изучения и понимания. Что также является вполне маркетинговой задачей.
А между тем для решения львиной доли проблем, связанных с финансированием научных исследований и разработок, необходимо в большинстве случаев только преодолеть снобизм научных работников, поддерживаемый частью культурной интеллигенции, и перенацелить усилия отечественных ученых с получения Нобелевской премии в отдаленном будущем на достижения рыночного успеха сегодня и завтра.
Ученые должны либо научиться считать деньги, либо доверить эту ответственную задачу финансовым менеджерам, немного разбирающимся в конкретной научной проблематике. Но в любом случае необходимо понять, что бюджетные ограничения стали жесткими. И теперь они всегда будут такими. В сегодняшних условиях фирмы вряд ли смогут тратить более 1—2% на финансирование НИОКР. Но этого будет более чем достаточно при правильной постановке задач. Более 90% всех необходимых исследований вполне могут сами себя финансировать.
А поле для приложения научных разработок в российской экономике поистине безграничное. И в 99% случаев вовсе не требуется научный потенциал Лобачевского или Менделеева, который, кстати, не гнушался маркетинговых и прикладных исследований, в частности тестирования водки.
Вот только два выбранных наугад примера:
1) Себестоимость 1 кв. м. городского жилья при строительстве обычным способом колеблется сегодня от 200 до 500 долларов. Рыночная цена при такой себестоимости составляет от 300 до 750 долларов. В результате цена трехкомнатной квартиры стандартной планировки составляет от 20 тысяч долларов в небольших городах до 30—60 тысяч в мегаполисах. Что фактически делает покупку жилья невозможным для 85% населения страны, чьи семейные доходы не превышают 10 тысяч долларов в год, поскольку даже при норме сбережения в 30%, сберегать придется 10—20 лет. В результате в России строится менее 400 тысяч квартир в год, из которых лишь около 250 тысяч продается на рынке более-менее обеспеченным гражданам, преимущественно представителями верхней части среднего класса. Технология, позволяющая снизить себестоимость строительства до 150—250 долларов за квадратный метр, а цену соответственно до 200—400 долларов за метр, или до 15—30 тысяч долларов за 80метровую квартиру, сделает рынок жилья действительно массовым. А создателей этой технологии (конечно, при условии ее внедрения), а также их детей и их внуков — очень обеспеченными людьми. При таком уровне цен ежегодный платежеспособный спрос может быть предъявлен не менее чем на миллион квартир.
2) Около 20 миллионов семей имеют сегодня деревянные дома, дачи или коттеджи. Еще 10 миллионов городских жителей имеет небольшие участки земли, на которых собираются строиться. Одна из наиболее острых проблем — пожары. Есть технология обработки деревянных построек специальным «анти пожарным» составом.
Однако сегодня ее применение сделает деревянные дома равными по стоимости кирпичным. Тридцатимиллионный рынок общей потенциальной емкостью порядка 30 миллиардов долларов (по 1000 долларов на одно строение) ждет не дождется своего Кортеса.
Деловые еженедельники: «Эксперт», «Деньги», «Компания» как минимум раз в месяц публикуют трогательную историю о том, как удачное применение российскими «левшами» научного, технического изобретения привело к созданию бизнеса с сотнями, тысячами рабочих мест, миллионным (в долларах) оборотом и изрядной долей рынка.
Статью подготовил ведущий маркетолог-аналитик Воронов Валерий Иванович. 
