Важную роль в правотворческой и правоохранительной деятельности в области отношений между государством и церковью играют государственные органы союзных республик. Например, национализация зданий молитвенных домов и монастырских строений, а также жилых домов религиозных общин в Литовской ССР была осуществлена на основании Указа Президиума Верховного Совета республики.
Правительства союзных республик также осуществляют правотворческую функцию в сфере исполнения законодательства о культах. Так, Совет Министров РСФСР, УССР, Узбекской ССР принял важные акты о религиозных объединениях.
Правоохранительная деятельность правительств союзных, а также автономных республик осуществляется через республиканских уполномоченных Совета по делам религий, республиканские министерства внутренних дел и другие государственные органы.
Правительства союзных, автономных республик руководят работой исполкомов местных Советов в обеспечении законодательства о культах, проверяют ее. При этом следует заметить, что в последние годы роль местных органов государственной власти в осуществлении контроля за выполнением законодательства о религиозных культах значительно выросла.
Местные органы власти — от сельских до областных, краевых Советов депутатов трудящихся включительно — обеспечивают на своей территории соблюдение законов о культах, осуществляют надзор за деятельностью религиозных объединений в части исполнения ими этих законов, а также за сохранностью передаваемого в их пользование имущества и зданий на основании договора.
Молитвенные собрания верующих в помещениях, специально не приспособленных для указанной цели, могут иметь место в сельской местности только с уведомлением сельского Совета. Сельские, поселковые Советы на своей территории контролируют соблюдение законодательства о религиозных культах, в частности, они вправе периодически проверять и осматривать имущество, находящееся в пользовании религиозного общества. И в том случае, если молитвенное здание в силу своей ветхости угрожает обвалом, могут предложить религиозному объединению временно прекратить богослужения или собрания верующих.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Исполкомы районных, городских Советов принимают ходатайства верующих о регистрации религиозных объединений и об открытии молитвенных зданий, дают свои заключения по ним и все документы направляют в исполком областного, краевого Совета депутатов трудящихся, в Совет Министров АССР. После решения вышестоящих органов о регистрации объединения и об открытии молитвенного здания исполкомы районных, городских Советов заключают с религиозным обществом договор о безвозмездном пользовании зданием и имуществом культа, а также могут заключить договор о предоставлении принадлежащих местным Советам помещений на правах аренды для молитвенных собраний.
Сельские, поселковые, районные, городские Советы неправомочны без разрешения вышестоящих органов закрывать церкви, мечети, костелы и другие молитвенные здания, которые были открыты в установленном законом порядке. Но они вправе войти в вышестоящие органы с представлением о снятии с регистрации религиозного объединения и закрытии молитвенного здания, если это объединение или отдельные священнослужители нарушают законы о культах.
Исполкомы областных, краевых Советов депутатов трудящихся, Советы Министров автономных и союзных республик в указанном выше порядке решают вопросы о регистрации и снятии с регистрации объединений, об открытии и закрытии молитвенных зданий всех культов.
Регистрирующие органы имеют право отвода из состава членов исполнительного органа религиозного объединения отдельных лиц. Решения о расторжении с религиозными организациями договора о пользовании зданием и имуществом культа, а также об ограничении колокольного звона, если это вызывается необходимостью и поддерживается населением, принимаются в вышеуказанном порядке. Исполкомы местных Советов создают комиссии содействия контролю за соблюдением законодательства о религиозных культах и руководят ими.
Местные органы власти, их исполнительные и распорядительные органы (управления, отделы культуры, народного образования и другие) принимают меры, предохраняющие школу, культурно-просветительные учреждения от влияния церкви, организуют проведение научно-атеистической пропаганды среди населения и оказывают содействие обществу «Знание».
Местные органы власти содействуют органам суда и прокуратуры в борьбе с нарушением советских законов о культах, проводят работу среди населения по разъяснению этих законов. В случае нарушения религиозными организациями общественного порядка, посягательств на здоровье населения или на права граждан местные органы вправе принять необходимые меры к ликвидации нарушений закона. С этой целью могут быть, в частности, использованы управления и отделы внутренних дел, здравоохранения исполкомов Советов.
Так, исполком Загорского горсовета (Московская область), рассмотрев вопрос о нарушениях законодательства о культах в лавре, принял решение, в котором были намечены конкретные пути ликвидации последствий правонарушений. Главному врачу санэпидстанции было предложено усилить контроль за соблюдением санитарного режима в церквах лавры, милиции — лучше осуществлять надзор за соблюдением паспортного режима в местах ночлега приезжих богомольцев, гороно — улучшить научно-атеистическое воспитание детей.
О роли органов суда, прокуратуры и МВД в обеспечении законодательства о религиозных культах
Органы правосудия, рассматривая уголовные дела и применяя меры наказания к лицам, виновным в преступном нарушении законов об отделении церкви от государства и школы от церкви, способствуют укреплению социалистической законности в сфере исполнения законодательства о культах, Прокуратура СССР, осуществляя надзор за правильным и единообразным применением законов СССР, союзных и автономных республик, несмотря ни на какие местные различия и вопреки каким бы то ни было местным влияниям, обеспечивает исполнение норм, закрепленных в ст. 124 Конституции.
Органы прокуратуры по ходатайствам Совета по делам религий при Совете Министров СССР, его уполномоченных и по своей инициативе принимают предусмотренные Положением о прокурорском надзоре меры к устранению всяких нарушений законов о культах, от кого бы эти нарушения ни исходили; вносят протесты и представления в порядке надзора в отношении противоречащих законодательству о религиозных культах актов государственных органов, привлекают к уголовной ответственности либо ставят вопрос о привлечении к административной или дисциплинарной ответственности лиц, допустивших нарушения указанных законов. Предварительное следствие по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных ст. ст. 142, 143, 227 УК РСФСР и соответствующими статьями УК других союзных республик, производится следователями прокуратуры.
Органы прокуратуры следят и за тем, чтобы ни один гражданин не был подвергнут наказанию или ограничению в правах в связи с его религиозными убеждениями, а также осуществляют надзор за рассмотрением в судебных органах уголовных дел по обвинению в нарушении законов об отделении церкви от государства и школы от церкви.
Органы государственной безопасности в СССР предотвращают и пресекают попытки агентов империалистических разведок и их пособников использовать в антинародных, антисоциалистических целях гарантированные советским законодательством свободу совести и права верующих.
Особая роль в борьбе с нарушениями законодательства о культах принадлежит органам внутренних дел.
В 20-30-е гг. органы НКВД играли значительную роль в контроле за соблюдением законодательства о религиозных культах. В соответствии с Положением об НКВД РСФСР 1922 г. многие функции VIII отдела Наркомата юстиции, который осуществлял контроль за проведением декрета об отделении церкви от государства, были переданы органам внутренних дел. Многие принятые НКВД РСФСР (или совместно с НКЮ) инструкции регулировали существенные вопросы правового положения религиозных объединений.
Аналогичные функции выполняли и НКВД других союзных республик. Например, в БССР отдел культов был передан НКВД республики. В НКВД УССР принял инструкцию, дополняющую ранее известные акты о порядке проведения декрета об отделении церкви от государства. В современных условиях функции органов внутренних дел в этих вопросах значительно изменены.
В случае нарушения общественного порядка членами религиозных организаций работники МВД предпринимают установленные законом меры к прекращению этих нарушений. Органы внутренних дел содействуют должностным лицам (уполномоченным Совета по делам религий при Совете Министров СССР, работникам местных Советов), когда нарушители законодательства о религиозных культах отказываются им подчиниться. Не подменяя уполномоченных Совета по делам религий, органы внутренних дел способствуют предупреждению и пресечению правонарушений в рассматриваемой нами области общественных отношений.
При этом следует выделить здесь силы наружной службы, обеспечивающей порядок в общественных местах. Особенно значительна роль участковых инспекторов. Осуществляя надзор за соблюдением актов, регулирующих общественный порядок, они информируют органы власти о противозаконной деятельности незарегистрированных религиозных организаций, незаконных собраниях религиозных обществ и содействуют компетентным государственным органам в предупреждении и пресечении указанных правонарушений.
Обеспечивая соблюдение правил разрешительной и паспортной системы, органы внутренних дел пресекают попытки отдельных религиозных организаций незаконно приобретать ротаторы, ротапринты и другие множительные аппараты в целях изготовления и распространения религиозных листков, нелегальных религиозных журналов. Эти же органы ведут борьбу с бродяжничеством, попрошайничеством у молитвенных зданий.
Наконец, выступая в качестве органов дознания, органы внутренних дел вправе возбудить уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ст. ст. 142, 143, 227 УК РСФСР, произвести неотложные следственные действия по установлению и закреплению следов преступления (осмотр, обыск, допрос подозреваемых, свидетелей и т. д.) и в установленный законом срок передать дело следователю прокуратуры.
О роли общественности в обеспечении законодательства
В последние годы значительно возросла роль общественности в борьбе с нарушениями законодательства о культах. Формы привлечения общественности к контролю за деятельностью религиозных объединений разнообразны. Партийные, профсоюзные, комсомольские организации воспитывают трудящихся в духе непримиримого отношения к нарушениям социалистической законности вообще и к правонарушениям в сфере исполнения законов о культах, в частности.
Значительную роль в разоблачении изуверских нелегальных сект, в мобилизации общественного мнения против нарушений законодательства о религиозных культах играют организации общественной самодеятельности (добровольные народные дружины по охране общественного порядка, суды общественности, товарищеские суды и т. д.), коллективы трудящихся (собрания рабочих и служащих, сельские сходы).
Весьма характерно в этом отношении дело Я. У. Незбрицкого, руководителя группы сектантов-пятидесятников, которое рассматривалось городским общественным судом г. Петрозаводска. Дело рассматривалось в помещении зала Финского драматического театра. В состав суда вошли представители рабочего класса, интеллигенции города. Общественным обвинителем выступал бригадир бригады штукатуров Герой Социалистического Труда Ф. М. Яковлев. На суде была вскрыта и полностью разоблачена незаконная деятельность руководителя изуверской группы.
В апреле 1960 г. в Молдавии общественный суд объявил общественное порицание руководителям фалештской иудейской религиозной общины Дразнину и Теперу, которые систематически нарушали законодательство о религиозных культах.
Товарищеский суд станции Ружино в присутствии полутора тысяч человек рассмотрел вопрос о невыносимых условиях воспитания детей в семье рабочего станции пятидесятника К. Цацына и принял решение передать дело в народный суд с тем, чтобы лишить фанатиков родителей родительских прав. Такое же решение было принято и товарищеским судом колхоза имени XXI партсъезда (Киргизская ССР) по делу иеговистов супругов Раушенбергов.
Приговор нарсуда г. Приволжска по делу активной участницы группы истинно православной церкви М. А. Гвоздевой, осужденной по ст. 227 УК РСФСР к трем годам лишения свободы за систематическую пропаганду с побуждением граждан к отказу от общественной деятельности, широко обсуждался во всех цехах Яковлевского льнокомбината. Участники собрания горячо одобрили приговор.
Сельский сход Нового поселка Чечен-Аульского сельсовета Урус-Мартановского района (Чечено-Ингушская АССР) принял решение просить государственные органы запретить неофициальные сборища сектантов и их вредную религиозную деятельность среди населения.
Самой важной формой привлечения общественности к борьбе с правонарушениями, совершаемыми на религиозной почве, являются комиссии содействия контролю за соблюдением законодательства о религиозных культах при исполкомах районных, городских Советов депутатов трудящихся. В состав этих комиссий входят депутаты Советов, работники финансовых органов, народного образования и другие лица из числа местного советского актива. Комиссии содействия работают на основе особых Положений о комиссиях содействия, которые утверждаются исполкомами областных, краевых Советов, Советами Министров союзных (без областного деления), автономных республик.
Комиссии призваны содействовать местным органам власти в обеспечении конституционного права свободы совести; осуществлять постоянный контроль за соблюдением религиозными организациями и духовенством законодательства о культах; содействовать местным Советам в изучении форм и методов проповеднической деятельности религиозных организаций, их влияния на население, особенно на молодежь, приспособленчества духовенства к современным условиям; следить за тем, чтобы не нарушались права верующих и религиозных объединений; оказывать помощь исполкому Совета в проверке жалоб, заявлений, в разъяснении населению законодательства о религиозных культах.
Комиссии содействия вправе по поручению местных органов власти проверять исполнение законодательства о культах, вносить на рассмотрение исполкомов Советов предложения о ликвидации правонарушений и привлечении к ответственности лиц, виновных в их совершении. Указанные комиссии не обладают административными функциями. Вместе с тем они не подменяют общество «Знание», деятельность пропагандистов-атеистов. Свои усилия члены комиссии обращают на выяснение, предупреждение и своевременное информирование государственных органов о фактах правонарушений. Например, с помощью активистов из комиссии содействия в г. Новосибирске была обнаружена незарегистрированная группа старообрядцев-беспоповцев. Активно действует комиссия содействия при Рыбинском исполкоме горсовета.
Меры воздействия, применяемые комиссиями содействия, судами общественности, товарищескими судами и другими организациями общественности против нарушителей законов о культах, имеют большое значение и в научно-атеистическом воспитании, и в формировании, укреплении чувства уважения к советским законам, правилам социалистического общежития.
Участие общественности в обеспечении законодательства о религиозных культах — важная гарантия свободы совести в СССР.
Ответственность за нарушения законов об отделении церкви от государства и школы от церкви
Законодательство дореволюционной России, защищая интересы господствующей православной церкви, устанавливало систему крайне жестких уголовных и административных санкций за такие преступления против веры, как вероотступничество, ересь, совращение из православной веры и другие. Уголовное положение 1903 г. предусматривало за религиозные преступления каторгу, тюремное заключение, исправительный дом, заключение в крепость и под арест. Например, богохуление каралось каторгой на срок до 15 лет. Закон вообще не допускал вневеро-исповедного состояния. Количество осужденных за ересь и раскол с 1885 по 1894 гг. увеличилось в три раза.
«Где мораль утверждается на теологии, а право — на божьих постановлениях, там можно оправдать и обосновать самые безнравственные, несправедливые и позорные вещи»,— писал известный философ-материалист XIX в. Л. Фейербах.
И в современных капиталистических государствах также существует уголовная ответственность за преступления против религии. В законодательстве Великобритании, Греции, Испании, Австрии, некоторых штатов США устанавливается ответственность за богохульство. Так буржуазное право открыто защищает привилегии церкви и религии, этого орудия духовного порабощения трудящихся, «духовного гнета, лежащего везде и повсюду на народных массах...».
В СССР и других социалистических странах объектом правовой защиты являются не привилегии какого-либо вероисповедания или даже всех религий, а общественные отношения, возникающие в процессе осуществления свободы совести. Указанные общественные отношения представляют собой объект всех нарушений законодательства о религиозных культах. Если в основу классификации этих правонарушений положить такой критерий, как степень общественной опасности правонарушения, то среди них можно выделить преступления, административные проступки, дисциплинарные проступки и гражданские правонарушения. В зависимости от формы вины правонарушителя их следует классифицировать как правонарушения, совершенные умышленно, и правонарушения, совершенные неосторожно.
К нарушениям законодательства о религиозных культах примыкают и другие правонарушения, которые мы называем правонарушениями на религиозной почве. Такой термин содержится, например, в постановлении Совета Министров Узбекской ССР «Об усилении контроля за выполнением законодательства о религиозных культах», где на МВД Узбекской ССР возлагается обязанность принять меры «по обнаружению и предупреждению преступлений, возникающих на религиозной почве».
Этот вид правонарушений может быть непосредственно не связан с посягательством на законодательство о религиозных культах, но мотивы или обстоятельства, способствующие их совершению, вытекают или произрастают на почве религиозных отношений (например, убийство по религиозным мотивам, попрошайничество у молитвенных зданий, многоженство, некоторые другие преступления, составляющие пережитки местных обычаев).
Определение сферы воздействия закона в области общественных отношений, возникающих в процессе осуществления свободы совести, имеет весьма серьезное значение для ее реализации. Нормы советского права всегда обеспечивали охрану свободы совести в двух направлениях: во-первых, устанавливалась ответственность за всякого рода злоупотребления свободой совести, которые совершаются церковниками и сектантами; во вторых, предусматривались правовые санкции за противозаконные посягательства против свободного отправления религиозных культов со стороны должностных лиц и граждан.
Советское законодательство предусматривает уголовную, административную, дисциплинарную и гражданско-правовую ответственность за различные нарушения законов об отделении церкви от государства и школы от церкви.
Уголовная ответственность
Уже Уголовный кодекс (глава III) предусматривал ответственность за нарушение правил об отделении церкви от государства. Глава состояла из семи статей, устанавливающих уголовные санкции за наиболее опасные нарушения законодательства о культах: использование религиозных предрассудков масс с целью свержения рабоче-крестьянской власти или для возбуждения к сопротивлению законам (ст. 119); совершение обманных действий с целью возбуждения суеверий в массах населения, а также с целью извлечь какие-либо выгоды (ст. 120); преподавание малолетним и несовершеннолетним религиозных вероучений в государственных или частных учебных заведениях (ст. 121); всякое принуждение при взыскании сборов в пользу церковных и религиозных организаций (ст. 122); присвоение религиозными или церковными организациями административных, судебных или иных публично-правовых функций и прав юридических лиц (ст. 123); совершение в государственных учреждениях и предприятиях религиозных обрядов, а равно помещение в этих зданиях каких-либо религиозных изображений (ст. 124).
Статья 125 УК предусматривала ответственность за противоправное воспрепятствование совершению религиозных обрядов.
Санкции двух первых из перечисленных статей УК предусматривали лишение свободы, причем ст. 119 допускала высшую меру наказания — расстрел. Эти меры наказания отражали повышенную общественную опасность указанных преступных деяний в тот период.
Остальные статьи главы III УК РСФСР 1922 г. устанавливали наказание в виде принудительных работ, а также дополнительные наказания, специфика которых заслуживает особого упоминания. Так, ст. 112 допускала возможность лишения на срок до двух лет права заключать договоры с местными Советами об использовании богослужебного имущества и зданий, с конфискацией имущества организации. Статья 123 предусматривала в виде меры наказания ликвидацию религиозной или церковной организации с конфискацией ее имущества.
Уголовные кодексы других союзных республик воспроизводили основные черты главы III УК РСФСР 1922 г.
Глава IV УК РСФСР 1926 г. «Нарушение правил об отделении церкви от государства» в основном сохранила редакцию большинства статей главы III предшествующего кодекса, хотя уже не было статьи, которая бы соответствовала ст. 119 УК 1922 г. Зато устанавливалась уголовная ответственность за контрреволюционную пропаганду и агитацию с использованием религиозных предрассудков (глава II, ст. 5810), а также за пропаганду и агитацию, направленную к возбуждению религиозной вражды (глава I, ст. 597).
Санкции УК РСФСР 1926 г. не предусматривали лишения свободы за нарушения правил об отделении церкви от государства, а допускали меры наказания от 300 рублей штрафа до одного года исправительно-трудовых работ с конфискацией части имущества. УК союзных республик, принятые в 1926—1928 гг., также имели главы, которые в основном соответствовали главе IV УК РСФСР 1926 г.
Вопросы, связанные с уголовно-правовой охраной свободы совести, получили отражение в проектах Уголовного кодекса СССР, в частности, в проекте Уголовного кодекса СССР, который был разработан ВИЮН СССР в 1939 г. Авторы проекта предлагали выделить в общесоюзном Кодексе отдельную (VI) главу: «Преступления против свободы совести». В диспозициях семи статей этой главы проекта воспроизводились формулировки ст.ст. 122-127 УК РСФСР 1926 г.
Заслуживает внимания ст. 163 проекта: «Воспрепятствование гражданам или общественным организациям в осуществлении права антирелигиозной пропаганды». По мнению авторов проекта, указанные действия должны были повлечь за собой наказание до трех лет лишения свободы.
Как известно, УК СССР не был принят, но выдвинутая составителями вышеуказанного проекта идея уголовно-правовой охраны прав атеистов является весьма плодотворной.
В УК РСФСР вопрос об уголовно-правовых гарантиях свободы совести решается по-новому. В ныне действующем Уголовном кодексе РСФСР нет специальной главы о нарушениях правил об отделении церкви от государства. Этим вопросам посвящены три статьи УК: 142, 143, 227. Первые две из указанных нами статей включены в главу IV «Преступления против политических и трудовых прав граждан». Статья 227 УК РСФСР включена в главу X «Преступления против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения». В УК Азербайджанской, Киргизской, Литовской и Узбекской союзных республик данное преступление предусмотрено в главе о преступлениях против политических и трудовых прав граждан. К уголовно-правовым гарантиям свободы совести следует отнести также нормы, закрепленные в главе XI Особенной части УК РСФСР («Преступления, составляющие пережитки местных обычаев») и в соответствующих статьях других союзных республик.
Борьба с указанными преступлениями во многих республиках и областях сопряжена с задачами повышения культурного уровня и научно-атеистического воспитания населения.
Статья 142 УК предусматривает ответственность за нарушения законов об отделении церкви от государства и школы от церкви. Вместо описания конкретных составов преступления (как это имело место в УК 1922 и 1926 гг.) законодатель определил бланкетный характер диспозиции ст. 142 УК, отсылая к другим нормативным актам.
Родовым объектом преступления, предусмотренного ст. 142 УК РСФСР, являются общественные отношения, возникающие в процессе реализации политических, трудовых и иных конституционных прав граждан СССР. Непосредственный объект преступления — общественные отношения, возникающие в процессе осуществления свободы совести; установленный порядок отношений государства и школы с церковью. Юридически эти отношения воплощены в законах об отделении церкви от государства и школы от церкви.
С объективной стороны указанные действия выражаются в принудительном взимании сборов и обложений в пользу религиозных организаций и служителей культа, в изготовлении с целью массового распространения или в массовом распространении обращений, писем, листовок и иных документов, призывающих к неисполнению законодательства о религиозных культах; в совершении обманных действий с целью возбуждения религиозных суеверий в массах населения; в организации и проведении религиозных собраний, шествий и других церемоний культа, нарушающих общественный порядок; в организации и систематическом проведении занятий по обучению несовершеннолетних религии с нарушением установленных законодательством правил; в отказе гражданам в приеме на работу или в учебное заведение; в увольнении с работы или исключении из учебного заведения, лишении граждан установленных законом льгот и преимуществ, а равно в иных существенных ограничениях прав граждан в зависимости от их отношения к религии.
Все эти действия являются преступными нарушениями декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», ст. 124 Конституции СССР и других правовых актов и влекут за собой наказание в виде исправительных работ до одного года или штрафа до 50 рублей.
Те же действия, совершенные лицом, ранее судимым за нарушение законов об отделении церкви от государства и школы от церкви, а также организационная деятельность, направленная к совершению этих деяний, характеризуются повышенной общественной опасностью и караются лишением свободы на срок до трех лет. Судимость в данном случае учитывается как признак, отягчающий преступление, если она не была погашена или снята в порядке, установленном законом.
Под организационной деятельностью следует понимать действия лиц, которые организовали преступление или руководили его совершением, т. е. подготавливали нарушение законов об отделении церкви от государства и школы от церкви, создавали преступную организацию.
Состав преступления, предусмотренный ст. 142 УК РСФСР, является формальным, т. е. само нарушение законов об отделении церкви от государства представляет собой законченное преступление.
Субъектами данного преступления могут быть лица, достигшие 16-летнего возраста, служители культов, члены религиозных объединений, должностные лица и другие граждане.
Субъективная сторона преступления — умышленная вина. В ст. 137 УК Эстонской ССР, которая соответствует ст. 142 УК РСФСР, говорится об умышленном нарушении законов об отделении церкви от государства. Некоторые авторы справедливо считают, что умышленная вина может выступать здесь только в форме прямого умысла.
УК РСФСР предусматривает также уголовную ответственность за воспрепятствование совершению религиозных обрядов, поскольку они не нарушают общественного порядка и не сопровождаются посягательством на права граждан. Непосредственным объектом указанного состава преступления являются общественные отношения, возникающие в процессе реализации свободы отправления религиозных культов.
Объективная сторона состава преступления выражается в действиях, которые затрудняют или лишают верующих возможности совершать религиозные обряды в пределах, установленных законом.
Указанные действия могут быть совершены не только путем физического насилия или угроз применения насилия, как полагают некоторые авторы, но и в результате устных или письменных распоряжений, исходящих от должностного лица (например, от начальника РОВД); закрытия с нарушением установленного законом порядка молитвенного здания, которое находится в пользовании зарегистрированной религиозной организации, создания беспорядка в молитвенном здании во время богослужения с целью помешать совершению религиозных обрядов, церемоний и т. д.
Преступление считается оконченным при установлении самого факта воспрепятствования независимо от дальнейших последствий. Если оно сопряжено с совершением более тяжких преступлений (убийств, тяжких телесных повреждений), налицо будет совокупность воспрепятствования и более тяжких преступлений. Однако действия, которые воспрепятствовали совершению религиозных обрядов, сопряженных с нарушением общественного порядка или посягательством на права граждан, разумеется, нельзя считать преступлением. Поэтому, например, сотрудник органов внутренних дел или другое должностное лицо вправе воспрепятствовать совершению изуверского религиозного обряда, причиняющего вред здоровью людей.
Субъектами данного преступления могут быть достигшие 16-летнего возраста как должностные, так и частные лица. Субъективная сторона преступления — прямой умысел, т. е. лицо сознает, что препятствует совершению религиозных обрядов и желает, чтобы они не совершились.
Во всех уголовных кодексах других союзных республик, принятых в последние годы, имеются статьи, которые соответствуют ст. ст. 142, 143 УК РСФСР.
В Уголовном кодексе Узбекской ССР имеется, кроме того, ст. 147 «Использование религиозных суеверий». Часть 1 этой статьи в основных чертах воспроизводит текст ст. 123 УК РСФСР 1926 г. (совершение обманных действий с целью возбуждения религиозных суеверий), а ч. 2 — ст. 124 УК РСФСР 1926 г. (принудительное взимание сборов в пользу религиозных групп и организаций). Аналогичные статьи имеются и в УК Азербайджанской (ст. 1422) и Туркменской (ст. 262) республик.
УК Киргизской и Таджикской ССР устанавливают, кроме того, ответственность не только за принудительное взимание сборов в пользу мечетей, церкви и других религиозных групп и организаций или отдельных служителей культа, но и за понуждение к исполнению религиозных обрядов.
Необходимо отметить, что союзные республики с учетом национальных, местных и религиозно-бытовых условий устанавливают различные уголовно-правовые санкции за нарушения законов об отделении церкви от государства. Так, ст. 153 Таджикской ССР за понуждение к исполнению религиозных обрядов устанавливает наказание в виде лишения свободы на срок до трех лет, или исправительных работ до одного года, или штрафа до 200 рублей.
При этом следует иметь в виду, что здесь идет речь не о применении уголовных репрессий за веру, в связи с исповеданием религии, а о наказании преступников, совершивших конкретные противоправные деяния.
Особого внимания заслуживают ст. 227 УК РСФСР и соответствующие статьи других союзных республик. На основании ст. 227 УК РСФСР создание под предлогом проповедования религиозных вероучений группы, деятельность которой сопряжена с причинением вреда здоровью граждан или половой распущенностью, а равно руководство такой группой или вовлечение в нее несовершеннолетних, каралось лишением свободы на срок до пяти лет со ссылкой или без таковой, с конфискацией имущества или без таковой.
В соответствующих статьях УК Грузинской ССР и УК БССР была закреплена более удачная редакция формулировки данного состава преступления. Учитывая законодательный опыт указанных союзных республик и практику применения законодательства, Верховный Совет РСФСР принял закон «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР», в котором содержится новая редакция ст. 227.
В части первой этой статьи предусматривается ответственность за организацию или руководство группой, деятельность которой, проводимая под видом проповедования религиозных вероучений и исполнения религиозных обрядов, сопряжена с причинением вреда здоровью граждан или с иными посягательствами на личность или права граждан, либо с побуждением граждан к отказу от общественной деятельности, или исполнения гражданских обязанностей, а равно с вовлечением в эту группу несовершеннолетних. Мера наказания за указанные преступления — лишение свободы на срок до пяти лет или ссылка на тот же срок с конфискацией имущества или без таковой.
Часть 2 ст. 227 предусматривает ответственность за активное участие в деятельности указанных групп, а также за систематическую пропаганду, направленную к совершению деяний, перечисленных в части первой этой статьи. Мера наказания — лишение свободы на срок до трех лет или ссылка на тот же срок или исправительные работы на срок до одного года.
В примечании к ст. 227 закреплено следующее положение: если деяния лиц, указанных во второй части настоящей статьи, и сами лица, их совершившие, не представляют большой общественной опасности, к ним могут быть применены меры общественного воздействия.
Новая редакция указанной статьи УК РСФСР почти полностью соответствует редакции ст. 233 УК Грузинской ССР.
Объектом предусмотренного ст. 227 УК РСФСР деяния (в редакции 1962 г.) являются, по мнению некоторых авторов, общественная безопасность, общественный порядок, здоровье населения, условия нормального
воспитания несовершеннолетних. Представляется, что к объекту данного преступления следует отнести здоровье населения, общественный порядок, в частности, нормальные условия воспитания несовершеннолетних, а также личность, политические и иные права граждан. Преступление может быть непосредственно направлено против одного или нескольких из названных объектов. Ошибочным представляется мнение, что объектом преступления в данном случае выступает только общественный порядок или общественный порядок и общественная безопасность.
Анализ объективной стороны преступления, предусмотренного ст. 227 УК РСФСР, позволяет прийти к выводу, что она предусматривает ответственность за четыре общественно опасные формы поведения:
а) организация религиозной группы (ч. 1);
б) руководство такой группой (ч. 1);
в) активное участие в ее деятельности (ч. 2);
г) систематическая пропаганда, призывающая к совершению преступных деяний, указанных в ч. 1 ст. 227 УК (ч. 2).
Организация группы — это действия, повлекшие за собой создание сообщества (т. е. зарегистрированного или незарегистрированного религиозного объединения, либо нерелигиозной организации, маскирующейся религиозными учениями, обрядами), деятельность которого под видом проповедования религиозных вероучений сопряжена с признаками, указанными в ч. 1 ст. 227 УК РСФСР.
Руководство группой заключается в действиях, направленных к объединению и достижению остальными участниками преступных целей (разработка плана деятельности группы, контроль над нею, наставление рядовых участников).
Активное участие в преступной деятельности группы — это такие действия, которые существенно способствуют ее функционированию (вовлечение в группу других лиц, предоставление своей квартиры для собраний группы, сбор денежных средств и др.).
Под систематической пропагандой, о которой говорится в ч. 2 ст. 227 УК РСФСР, следует понимать неоднократное распространение призывов к совершению действий, указанных в ч. 1 ст. 227.
Все вышеназванные действия образуют состав преступления, предусмотренный ст. 227 УК РСФСР, при соблюдении двух условий: во-первых, если они осуществляются в группе под видом проповедования религиозных вероучений; во-вторых, если они сопряжены с причинением вреда здоровью граждан или с иными посягательствами на личность или права граждан, либо с побуждением граждан к отказу от общественной деятельности или исполнения гражданских обязанностей и вовлечением в эту группу несовершеннолетних.
Под причинением вреда здоровью граждан следует понимать совершение действий, в результате которых наступили телесные повреждения, нервные, психические расстройства самих верующих или посторонних граждан (истязания, самоистязания и др.).
Если же проводимые под предлогом проповедования религиозных вероучений действия сопряжены с убийством, нанесением тяжких телесных повреждений, доведением до самоубийства, то они должны быть квалифицированы не только ст. 227 УК, но и соответствующей статьей главы третьей Особенной части УК РСФСР.
Под иными посягательствами на личность имеются в виду незаконное лишение свободы, посягательство на честь и достоинство, развращение, насаждение половой распущенности, легкие телесные повреждения, не повлекшие за собой расстройства здоровья и утраты трудоспособности.
Посягательства на права граждан — это побуждение к отказу от использования или создание препятствий для осуществления любых прав, гарантированных законом.
Побуждение к отказу от общественной деятельности или исполнения гражданских обязанностей означает призыв, совет или угрозу под страхом церковной или иной кары к невыполнению конституционных и иных обязанностей советского гражданина, к отказу от участия в деятельности общественных организаций, от чтения газет, посещения театров, кино и т. п.
Вовлечение в группу несовершеннолетних состоит в психическом либо физическом воздействии на лиц, не достигших 18-летнего возраста (путем обмана, угроз, уговоров, запугиваний, обещаний предоставления каких либо благ), с тем, чтобы они стали членами этой группы, в результате чего эти несовершеннолетние стали участвовать в обрядах, богослужениях, соблюдать посты и т. д. По мнению некоторых авторов, преступление, предусмотренное ст. 227 УК РСФСР, считается законченным с момента организации или руководства группой (ч. 1) или с момента активного участия в ее деятельности (ч. 2).
Как справедливо отмечает В. В. Клочков, «согласно диспозиции ст. 227 УК под организацией группы нельзя понимать только деятельность, направленную на создание группы, независимо от результата этой деятельности, оттого, создана фактически группа или нет. Более того, чтобы определить, обладает ли организованная группа признаками, указанными в ст. 227, необходимо, чтобы группа действовала и ее деятельность имела определенную антиобщественную направленность. К моменту создания группы преступление нельзя считать оконченным, так как отсутствуют необходимые признаки состава преступления: посягательство на личность и права граждан».
Так, при рассмотрении в нарсуде Балвского района Латвийской ССР уголовного дела организаторов и активных участников группы пятидесятников Кольцова, Лиепиньша и других было установлено, что во время совершения обрядов люди становились на четвереньки, лаяли по-собачьи, визжали, издавали бессмысленные звуки. Многие сборища проводились в хлеву, причем во время крещений полураздетые люди погружались в наполненную водой яму, в которую совхоз обычно закладывал силос для скота. Больная туберкулезом Е. Кольцова была втянута в секту братом и в результате бесчеловечных изуверских обрядов умерла.
Уголовная ответственность может наступить лишь за конкретную преступную деятельность, указанную в законах. Субъектами состава преступления, предусмотренного ст. 227 УК РСФСР, могут быть вменяемые лица, достигшие 16-летнего возраста, организаторы, руководители изуверских сект, а также те ее активные члены, которые вовлекают в группу несовершеннолетних, активно участвуют в ней и ведут пропаганду ее действий. К ответственности привлекаются именно указанные лица, но не рядовые верующие, не совершающие каких-либо конкретных уголовно наказуемых деяний.
Субъективная сторона преступления — умысел, причем к общественно опасным последствиям, наступившим в результате преступных действий, виновные могут относиться умышленно или неосторожно. Преступление совершается по мотивам религиозного фанатизма, корысти или других побуждений.
Закон устанавливает повышенную ответственность за совершение действий, предусмотренных ч. 1 ст. 227 УК. К лицам, виновным в совершении этих действий, не могут быть применены меры воздействия общественного характера, о которых указано в примечании к статье.
Статья 227 нового УК РСФСР — весьма эффективное средство борьбы с наиболее опасными преступными посягательствами в сфере религиозных отношений. В Уголовных кодексах РСФСР 1922 и 1926 гг. не было аналогичной статьи. Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. явился новым шагом по пути укрепления социалистической законности в сфере исполнения законодательства о культах.
Следует отметить, что с религиозными мотивами следственные органы и суды сталкиваются не только при рассмотрении уголовных дел в отношении лиц, обминающихся в преступлениях, предусмотренных ст. ст. 142, 143, 227 УК РСФСР и соответствующими статьями УК других союзных республик. Религиозный мотив может проявиться при совершении преступлений против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности, а также при нарушении паспортных правил, уклонении военнообязанного от воинского учета, отказе или уклонении свидетеля от дачи показаний, систематическом занятии бродяжничеством и др.
В книге А. В. Наумова «Мотивы убийств» справедливо указывается, что в основе религиозного мотива преступления не может лежать высокое нравственное чувство. Исторические факты убедительно показывают, что религия не только не препятствовала совершению жестоких преступлений, но и поощряла и освящала их. Еще известный французский материалист XVIII в. Д. Дидро говорил: «Философы говорят много дурного о духовных лицах, духовные лица говорят много дурного о философах; но философы никогда не убивали духовных лиц, а духовенство убило немало философов».
Данные судебной и следственной практики свидетельствуют, что и в наши дни совершаются тяжкие преступления из религиозных побуждений. Так, в 1959 г. некто Бородин был приговорен Калининским областным судом к расстрелу за умышленное убийство восьмилетнего сына; мальчик был принесен в жертву родителем-изувером.
Аналогичная мера наказания была избрана в 1962 г. Новосибирским областным судом по делу Бахтина Г., церковного сторожа, признанного виновным в умышленном убийстве мальчика, который забрался на колокольню за голубями. В приговоре указывалось, что поведение духовенства собора и руководителей общины порождало со стороны многих лиц из числа обслуживающего персонала чувство фанатизма, которое и явилось одной из причин совершения преступления (см. 37).
При расследовании дела группы бандитов, принадлежащих к секте мюридов «шейха» Амая в Дагестане, были установлены факты совершения подсудимыми убийств, изнасилований, мошенничества. На нелегальных сборищах этой незарегистрированной секты под видом молений разрабатывались планы нападений на суд и конвоиров с целью освобождения ранее осужденных членов секты братьев Касумбековых. В 1967 г. член секты баптистов «инициативников» Е. Абушенко убила свою дочь Веру за ее отказ от участия в религиозной деятельности.
Что же характеризует природу религиозного мотива преступления?
Было бы неправильно утверждать, что в основе религиозного мотива преступления всегда лежит «стремление человека к собственному благополучию», поскольку правонарушитель, «не удовлетворяясь настоящей жизнью... совершает поступки, которые позволяют ему надеяться на лучшую «потустороннюю жизнь».
Верно, конечно, что религиозный мотив в некоторых случаях может быть оболочкой индивидуалистических чувств и эгоистических стремлений, связанных с верой в загробную жизнь, но данные конкретно-социологических исследований по изучению структуры религиозного сознания показывают, что значительное число современных верующих отвергает или берет под сомнение веру в существование рая и ада.
Среди мотивов религиозности верующих значительное место занимают такие, как приверженность к старым традициям, желание найти успокоение и морально-эстетическое наслаждение, увлеченность морально этическими заповедями и др.
Разумеется, нельзя путать мотивы религиозности верующих и мотивы преступлений, совершаемых на религиозной почве, так как большинство верующих граждан — это честные люди, исполняющие советские законы и правила социалистического общежития. Но при изучении религиозного мотива преступления заслуживает внимания и изучение мотивов религиозности правонарушителя.
Американский психолог У. Джемс писал: «Есть религиозная любовь, религиозный страх, религиозное чувство возвышенного, религиозная радость и т. д. Но религиозная любовь — это лишь общее всем людям чувство любви, обращенное на религиозный объект. Религиозный страх — это обычный трепет человеческого сердца, но связанный с идеей божественной кары.
Вообще следует иметь в виду, что в основе религиозных чувств нередко лежат земные, реальные человеческие эмоции, желания и стремления. Если же обратиться к религиозному мотиву преступления, то в его основе могут лежать не только фанатизм, слепая уверенность в «праведности» своих поступков, вера в личное спасение, но и «земные» желания и цели: стремление возвеличить себя в глазах единоверцев, честолюбие, страх перед общественным мнением окружающей религиозной среды, стяжательство и т. д.
Религиозный мотив может проявиться при совершении различных преступлений, например, при таком, как доведение до самоубийства (ст. 107 УК РСФСР). Проповедь само-умерщвления, сопряженная с систематическим унижением личного достоинства лица, угрозами применения церковных кар или физическим принуждением,— неотъемлемая черта некоторых вероучений, в частности истинно-православных христиан.
По сообщениям печати, в Вологодской области члены общины истинно-православных христиан основали в дремучем лесу нелегальную келью, содержатель которой вел активную психологическую обработку верующих, склоняя их к само-умерщвлению продолжительным постом. Таким образом, были доведены до самоубийства инокиня Марфа Никифорова (Тамара) и другие лица.
Отправление религиозных обрядов может сопровождаться не только умышленными преступлениями, но и преступлениями, совершенными по неосторожности. Так, в 1961 г. при отправлении обрядов крещения священнослужитель Богоявленского собора г. Орла А. Беляев совершил неосторожное убийство 6-недельного ребенка. При аналогичных обстоятельствах погибла на Кубани дочь 3. Старожиловой. В 1964 г. в погосте Чижово (Новгородская область) священник Л. Дориомедов погрузил ребенка в купель с горячей водой, в результате чего ребенок погиб от ожогов.
Религиозные предрассудки могут относиться не только к субъективной стороне состава преступления, но и могут быть обстоятельствами, способствующими совершению посягательств в отношении верующих. Нередко это имеет место при совершении преступлений против личной собственности, хозяйственных преступлений.
Следственными органами была привлечена к ответственности и осуждена за мошенничество нарсудом Печерского района г. Киева некто Д., которая, отрекомендовавшись гр-ке К. черномагисткой, мошенническим путем систематически выманивала у последней деньги за «изгнание нечистой черной крови».
Нарсуд г. Загорска Московской области признал виновным гр-на Т. в том, что последний, не занимаясь общественно полезным трудом, скупал и перепродавал по спекулятивным ценам печатные молитвенники кустарного изготовления, кресты и т. п., и осудил за спекуляцию (см. 35).
Следует заметить, что спекулятивная деятельность, которую ведут некоторые церковники и сектанты, редко становится предметом изучения судебно-следственных органов. О размерах этой деятельности свидетельствует тот факт, что в 1963 г. только пять церквей лишь одной Новосибирской области приобрели крестиков и венчиков на 4412 руб., а продали их верующим на 26 258 руб. Ритуальная свеча, которую верующий покупал за 10 руб., обходилась церкви всего в 80 коп.
Применение мер уголовного наказания к лицам, нарушающим законодательство о культах,— одна из важнейших форм охраны свободы совести. Данные судебной статистики показывают, что судимость в стране по этим делам весьма невелика. Вместе с тем ни один случай преступного посягательства в сфере религиозных отношений не должен оставаться безнаказанным. Как и во всяком уголовном деле, первостепенное значение имеет здесь не тяжесть, а неотвратимость наказания для преступника. Серьезно подготовленный и тактично проведенный судебный процесс по такому делу, без оскорбления чувств верующих, с участием общественных обвинителей, безусловно способствует воспитанию у граждан уважения к советскому законодательству о религиозных культах.
Однако не могут быть привлечены к уголовной ответственности лица, совершившие малозначительные и не представляющие общественной опасности нарушения законов о культах. Следует правильно сочетать меры уголовного наказания и меры общественного воздействия, учитывая степень общественной опасности совершенного правонарушения, личность виновного и другие обстоятельства дела.
Административная ответственность
Возможность применения административно-правовых санкций в отношении лиц, нарушающих законодательство о культах, вытекает из содержания п. 5 декрета.
Следует отметить, что в прошлом вопросы административной ответственности за нарушение законов об отделении церкви от государства — основания ответственности, виды административных санкций, отграничение уголовной ответственности от административной — были разработаны в общесоюзном и республиканском законодательстве крайне недостаточно.
Наиболее детально вопрос об основаниях привлечения к административной ответственности был решен в Административном кодексе УССР, где в разделе втором закреплены «Правила административного воздействия, которые установлены за маловажные преступления». В ст. 72 Административного кодекса содержится перечень оснований привлечения к административной ответственности (§ 2428): устройство религиозных шествий, кроме похорон, и устройство на улице религиозных обрядов вне церковных оград или вне их территории без специального разрешения надлежащего органа власти; публичное нарушение или причинение вреда религиозными обрядами или культовыми церемониями интересам прочих граждан; созыв общих собраний религиозных обществ без предварительного уведомления и др.
Законодательство других союзных республик не устанавливало исчерпывающего перечня административных проступков в этой сфере. В 1924 г. НКВД РСФСР разработал проект Административного устава РСФСР, раздел 6-й которого был посвящен правилам о культах. Однако устав не был принят, и вопрос об административной ответственности за нарушения правил о культах в РСФСР детально не был урегулирован. После принятия УК РСФСР 1960 г. (ст. ст. 142, 143) на практике возник вопрос о разграничении нарушений законов об отделении церкви от государства, наказуемых в уголовно-судебном порядке, от нарушений этих законов, которые влекут за собой административную ответственность.
До принятия Президиумом Верховного Совета РСФСР постановления «О порядке применения ст. 142 УК РСФСР» эта проблема вызывала особую сложность. В настоящее время закон ясно указывает, какие именно нарушения законодательства о культах влекут за собой уголовную ответственность, а какие — административную. В данном случае административный проступок есть нарушение законодательства о религиозных культах лицом, достигшим 16-летнего возраста, влекущее за собой предусмотренную законом административную ответственность.
Основанием административной ответственности могут быть такие нарушения законов об отделении церкви от государства и школы от церкви, которые не содержат признаков уголовно наказуемого деяния, причем вина правонарушителя является ее обязательным условием.
К числу административных проступков относятся: уклонение руководителей религиозных объединений от регистрации объединения в органах власти; нарушение установленных законодательством правил организации и проведения религиозных собраний, шествий и других церемоний культа; организация и проведение служителями культа и членами религиозных объединений специальных детских и юношеских собраний, а также трудовых, литературных и иных кружков и групп, не имеющих отношения к отправлению культа.
Указанные нарушения законодательства о религиозных культах влекут за собой наложение административного штрафа в размере до 50 руб.
Наложение административных штрафов относится к компетенции административных комиссий при исполкомах районных и городских Советов депутатов трудящихся. Эти вопросы административные комиссии должны рассматривать с привлечением широких кругов общественности.
Нарушения законодательства могут быть основанием для снятия религиозного объединения с регистрации и расторжения с ним договора о пользовании богослужебным имуществом и зданием культа.
В связи с этим снятие религиозной организации с регистрации и закрытие молитвенного дома в некоторых случаях следует рассматривать как особый вид административно-правовой санкции, применяемой к правонарушителям, хотя и не всегда, поскольку это может иметь место и в результате добровольного желания граждан и распада религиозного объединения из-за отказа их от своих религиозных взглядов.
Однако органы государственной власти и уполномоченные Совета по делам религий, обнаружив в деятельности религиозного объединения или служителей культа нарушения законодательства о культах, обязаны предложить исполнительному органу объединения или служителям культа к определенному сроку устранить отмеченные нарушения (см. 19, п. 34). И это важная форма предупреждения правонарушений.
Возможны также и административные проступки на религиозной почве, непосредственно не связанные с нарушением законодательства о религиозных культах. Например, при рассмотрении в народном суде Печерского района г. Киева дела по обвинению гр-ки Л. в мелкой спекуляции было установлено, что она нигде не работала и занималась перепродажей церковных крестиков, приобретая их на Подольском рынке по 40 коп., и продавая по 50 коп. За штуку. При задержании у нее было изъято 278 крестиков, и она была подвергнута административному штрафу (см. 36).
Источником неправомерных доходов некоторых священнослужителей является такое правонарушение, как утаивание от финансовых органов размеров своего дохода с целью уменьшения налогов. Так, протоиерей Карпунов утаил от курских финансовых органов свой годовой доход, занизив его на 1100 руб., а благочинный А. Иванов — на 4000 руб.
Дисциплинарная ответственность
Нарушение законодательства о религиозных культах должностными лицами и другими работниками государственного аппарата может повлечь за собой и дисциплинарную ответственность. Дисциплинарный проступок в данном случае представляет собой неисполнение или противоправное исполнение обязанностей по службе, совершенное работником государственного аппарата, которое повлекло за собой нарушение законодательства о религиозных культах. Меры дисциплинарного взыскания применяются в соответствии с общими правилами о дисциплинарной ответственности.
К числу дисциплинарных проступков следует отнести незначительное ущемление прав верующих, служителей культа, волокиту в рассмотрении жалоб верующих и т. д. Например, председатель исполкома Ибского сельсовета Сыкдывдинского района Коми АССР распорядился службу в церкви заканчивать не позднее 9 часов утра. В Белгородской области председатель одного из сельсоветов Ивненского района не разрешил священнику выезжать в село Богатое для причащения тяжелобольных (см. 59, 48). Эти должностные лица совершили дисциплинарные проступки, связанные с нарушениями прав верующих.
Однако нельзя считать дисциплинарным проступком «необоснованную постановку перед вышестоящими государственными органами вопроса о
закрытии молитвенного здания» (см. 57, 29), если эти действия не сопровождались какими-либо посягательствами на законные права религиозных объединений, верующих, служителей культа. Ведь дисциплинарная ответственность, как и любая другая форма юридической ответственности, может наступить только за конкретное правонарушение, а «постановку вопроса» нельзя считать правонарушением.
Гражданско-правовая ответственность
В случае, если нарушение законодательства о религиозных культах или другое правонарушение, совершенное на религиозной почве, повлекли за собой имущественный ущерб, то к правонарушителям может быть предъявлен иск о возмещении причиненного ущерба в общем порядке, который установлен нормами гражданского права. Например, к лицу, привлеченному к уголовной ответственности за преступление, предусмотренное ст. 227 УК РСФСР, если оно повлекло за собой ущерб жизни, здоровью, имуществу, может быть предъявлен гражданский иск в уголовном процессе. Лишение родительских прав лиц, злоупотребляющих ими на религиозной почве, по решению народного суда, вынесенного по иску прокурора или органов народного образования, здравоохранения или общественных организаций, также следует отнести к гражданско-правовой ответственности за указанное правонарушение (ст. 59 Кодекса о браке и семье РСФСР).
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
«Новый облик советского человека, его коммунистическая мораль и мировоззрение утверждаются в постоянной, бескомпромиссной борьбе с пережитками прошлого»,— указывает XXIV съезд КПСС.
Партия призывает усилить размах научно-атеистической пропаганды, улучшить ее качество, делать главный упор на ее позитивной стороне — на воспитании коммунистического мировоззрения, нравственности, на духовном становлении личности.
Успешное осуществление атеистического воспитания трудящихся невозможно без преодоления недостатков в работе пропагандистов-атеистов. В последние годы в некоторых местах ослаблено внимание к размаху и качеству атеистической пропаганды, проявляется недостаточное понимание вреда религиозных предрассудков в современных условиях. Бытуют преувеличенные представления о значительной исторической и эстетической ценности любого культового сооружения. Атеистическое воспитание ограничивается чисто негативными задачами.
Сердцевиной всей идейно-воспитательной работы должно стать «формирование у широчайших масс трудящихся коммунистического мировоззрения, воспитание их на идеях марксизма-ленинизма». Научно-атеистическая работа в массах должна строиться на основе дифференцированного подхода к различным группам населения, с широким привлечением общественности.
Некоторые церковники и зарубежные клеветники сетуют на то, что церковь якобы находится в неравноправном положении с атеистами, не имеет права религиозной пропаганды. Следует напомнить, что право религиозной пропаганды было исключено из Конституции РСФСР.
XIV Всероссийским съездом Советов, поскольку реакционное духовенство активно использовало религиозную пропаганду в контрреволюционных, антисоветских целях. «С этого периода пропагандистская и агитаторская деятельность церковников и религиозников рассматривается как выходящая за пределы охраняемой законом свободы вероисповедания и подпадающая под действие уголовных и гражданских законов, поскольку она им противоречит».
Церковь располагает значительными средствами религиозного воздействия на умы и чувства людей (здания культа, иконы, молитвы и песнопения, богослужебные книги, журналы и т. д.). Однако религиозная пропаганда вне молитвенных зданий и вне связи с совершаемыми религиозными обрядами в общественных местах (в государственных учреждениях) противоречит смыслу ст. 124 Конституции СССР. Предоставление церковникам возможности неограниченной пропаганды религиозных идей неправомерно вследствие отделения церкви от государства в СССР. Ведь религиозная проповедь на радио, по телевидению не менее оскорбительна для атеиста, чем атеистическая лекция с церковного амвона для верующего. В то же время права рядовых верующих не ущемляются, ибо им предоставляется полная возможность исповедовать любую религию и совершать религиозные обряды.
Как указал XXIV съезд КПСС, «укрепление законности — это задача не только государственного аппарата. Партийные организации, профсоюзы, комсомол обязаны делать все, чтобы обеспечить строжайшее соблюдение законов, улучшить правовое воспитание трудящихся.
Уважение к праву, к закону должно стать убеждением каждого человека. Это тем более относится к деятельности должностных лиц. Любые попытки отступления от закона или обхода его, чем бы они ни мотивировались, терпимы быть не могут».
Это принципиальное указание партийного съезда относится и к сфере исполнения законодательства о религиозных культах. Ведь социалистическая законность представляет собой неуклонное исполнение законов участниками общественных отношений, соответствие их поведения требованиям права.
В законодательстве о религиозных культах закреплены принципы свободы совести, отделения церкви от государства и школы от церкви — принципы, которые характеризуют важную, существенную сторону советского государственного и общественного строя. Свобода совести — значительная социально-политическая и духовная ценность, важное проявление социалистического демократизма.
То обстоятельство, что в СССР, первой в истории человечества стране массового атеизма, существует верующее меньшинство, свидетельствует о реальности свободы совести и ее правовых гарантий, закрепленных в законодательстве о религиозных культах. Обеспечение свободы совести как одного из важных аспектов свободы личности — непреложный факт социалистической действительности, неотъемлемая сторона советского образа жизни, основанного на взаимном уважении, братском единстве и сотрудничестве трудящихся, независимо от их религиозных убеждений.
В связи с этим всякое нарушение законодательства о религиозных культах несовместимо с принципами советской демократии, законности, нормами коммунистической морали и социалистического общежития.
Незнание правовых актов, устанавливающих правовой статус религии и церкви в СССР, — одна из важных причин правонарушений. Ознакомление граждан, работников государственного аппарата с нормами советского права, воспитание их в духе строгого соблюдения законности имеет важное значение для укрепления социалистического правопорядка.
Среди форм правового воспитания трудящихся как средства укрепления социалистической законности деятельность по пропаганде законодательства о религиозных культах имеет некоторые особенности. С одной стороны, она является одной из форм правовой пропаганды, воспитания граждан в духе социалистического правосознания. С другой стороны, эта деятельность примыкает к научно-атеистической работе среди населения. Поэтому нужны особо подготовленные лектори-специалисты и в области правоведения, и по научному атеизму. К сожалению, этой необходимой и важной работе еще не уделяется достаточного внимания со стороны государственных органов и общественных организаций. На наш взгляд, значительную роль в подготовке квалифицированных специалистов — пропагандистов законодательства о религиозных культах — должны взять на себя юридические вузы. С этой целью можно использовать школы молодого лектора, организовать специальные группы по подготовке лекторов при кафедрах философии, государственно-правовых дисциплин.
Поставленная XXIV съездом КПСС задача по совершенствованию советского законодательства (5, 77) требует улучшения исследования правовых норм, закрепленных в законодательстве о религиозных культах, и практики их применения.
Особого внимания заслуживают такие проблемы, как правотворческая деятельность государственных органов СССР и союзных республик в сфере взаимоотношений государства и церкви; деятельность местных Советов по осуществлению контроля за исполнением законодательства о культах; критика клерикальных концепций по вопросам государства, права, законности; несовместимость социалистического правосознания и религиозной идеологии; способы нарушения законности, характерные для различных церквей и сект; участие общественности в предупреждении правонарушений и контроле за исполнением законодательства о культах и др.
Нуждается в исследовании и вопрос о роли органов МВД СССР, их компетенции, формах деятельности в борьбе с правонарушениями, возникающими на религиозной почве.
Неуклонное исполнение законодательства о религиозных культах всеми гражданами, должностными лицами, государственными органами, общественными организациями и религиозными объединениями — неотъемлемая составная часть социалистического правопорядка в Советском государстве.
Из истории законодательства о свободе совести (К истории разработки ст. 124 Конституции СССР)
Проблема свободы совести разрабатывалась конституционной комиссией, созданной ЦИК СССР 7 июля 1935 г., на основе решений февральского Пленума ЦК ВКП(б) «Об изменениях в Конституции Союза ССР».
Как явствует из архивных материалов, в «Перечне вопросов к предстоящей разработке Конституции СССР», составленном в Комиссии во второй половине 1935 г., содержится упоминание о статье 13 Конституции РСФСР, которая гарантировала свободу совести (имеется в виду Конституция РСФСР 1918 и 1925 гг.).
В ноябре 1935 г. Конституционная комиссия подготавливает один из первоначальных вариантов главы проекта Основного Закона, который именовался: «Политические и гражданские права и обязанности работников социалистического общества». В этом документе вопрос о свободе совести был сформулирован так:
Конституция СССР обеспечивает полную свободу атеистической пропаганды и борьбы с религиозными предрассудками всех видов и культами всех без исключения религий и религиозных сект.
Школа отделяется от церкви, церковь отделяется от государства».
Как явствует из содержания этого документа, в нем уже содержались основные элементы будущей статьи 124 Конституции СССР: свобода антирелигиозной пропаганды, отделение церкви от государства и школы от церкви. Однако о свободе отправления религиозных культов здесь еще ничего не упоминалось, и в этом смысле данный вариант был шагом назад по сравнению с конституциями РСФСР 1918 и 1925 гг., которые гарантировали права верующих граждан.
В процессе дальнейшей работы этот недостаток был преодолен Конституционной комиссией. В январе 1936 г. комиссия вырабатывает новый вариант проекта главы «Политические и гражданские права и обязанности работников социалистического общества». В данном варианте главы свобода совести закреплялась в одном (а не в двух параграфах, как в первоначальном варианте), который был сформулирован так:
«Конституция СССР обеспечивает полную свободу атеистической пропаганды и борьбы с религиозными предрассудками всех видов и культами всех без исключения религий и религиозных сект. Гражданам, не освободившимся от религиозных предрассудков, Конституция предоставляет свободу отправления их религиозных культов. Преподавание в школах, каких либо вероучений не допускается».
В этом варианте статьи появляется термин «свобода отправления религиозных культов», который и вошел в текст Конституции. Данный термин является более точным, более четким, чем понятие «свобода религиозных исповеданий», которое содержалось в советском конституционном законодательстве до 1936 года. Но упоминание об отделении церкви от государства и школы от церкви было почему-то изъято,
К февралю 1936 г. Конституционная комиссия выработала черновой набросок проекта Конституции СССР, раздел 9 которого получил наименование: «Права и обязанности граждан Союза Советских Социалистических Республик». Пункт 12 чернового наброска проекта в основном соответствовал § 10 январского варианта главы, о котором мы говорили выше. Разница состоит только в том, что термин «полная свобода атеистической пропаганды и борьбы с религиозными предрассудками всех видов и культами всех без исключения религий и религиозных сект» был заменен более кратким термином «полная свобода пропаганды материалистического мировоззрения» на совещании у председателя Конституционной комиссии Сталина с участием Молотова, Яковлева, Стецкого и Таля был сформулирован новый текст статьи проекта «В целях обеспечения за трудящимися действительной свободы совести церковь отделена от государства и школа от церкви.
Свобода пропаганды материалистического мировоззрения и отправления религиозных культов признается за всеми гражданами.
(Вариант: свобода антирелигиозной пропаганды и религиозных исповеданий признается за всеми гражданами)».
Анализ этого документа интересен в том отношении, что он дает возможность проследить влияние ленинской Конституции РСФСР 1918 г. на работу Конституционной комиссии. В данном варианте часть первая статьи о свободе совести почти текстуально воспроизводит содержание статьи 13 первой советской Конституции. Да и сам термин «свобода антирелигиозной пропаганды» также взят из Конституции 1918 года.
22 апреля 1936 г. на совещании у председателя Конституционной комиссии, в том же составе, статья о свободе совести в проекте получает номер «124» и оформляется в том виде, в каком она и вошла в окончательный текст Основного закона:
«Статья 124. В целях обеспечения за гражданами свободы совести, церковь в СССР отделена от государства и школа от церкви. Свобода отправления религиозных культов и свобода антирелигиозной пропаганды признается за всеми гражданами».
Одобренный Конституционной комиссией проект Основного закона был вынесен на всенародное обсуждение.
В ходе всенародного обсуждения трудящиеся внесли значительное количество предложений и поправок к статье 124 проекта Конституции. Эти предложения заслуживают изучения, ибо некоторые из них не потеряли своего значения и сегодня, и могут быть использованы законодателем для дальнейшего совершенствования правового института свободы совести.
Особого внимания требуют к себе предложения, направленные к установлению в Конституции законных пределов осуществления свободы отправления религиозных культов. Например, было внесено предложение включить в Конституцию указание о привлечении к ответственности граждан, занимающихся под видом религиозной пропаганды антисоветской агитацией и прочей подрывной работой. Рабочий Куренков предложил после
слов «свобода отправления религиозных культов» включить в текст Конституции «не направленных к подрыву социалистического государства». Поступило 7 предложений установить в Основном законе ответственность «за принуждение к богомольству или агитацию в пользу религии», «за явный обман со стороны служителей культа в виде открытия мощей, «чудесного обновления» икон и т.д.» Гр-н Егоров предложил дополнить статью 124 положением «всякие дикие религиозные обряды, приносящие вред здоровью, например, шахсей-вахсей, крещение в холодной воде и т.п. должны быть запрещены».
Целая группа поправок, внесенных гражданами, была направлена к охране прав детей от незаконных действий церковников и сектантов.
В частности, в комиссию поступили предложения записать в статье 124 Конституции:
«Принуждение родителями своих несовершеннолетних детей к отправлению религиозных обрядов не допускается» (13 предложений).
«Запретить верующим пропагандировать религию среди своих детей» (7 предложений).
«Граждане не имеют права производить религиозных обрядов над детьми (обрезание, крещение, причастие и т.д.)». (4 предложения).
Разумеется, не все из высказанных в ходе всенародного обсуждения проекта Конституции замечаний и предложений к статье 124 были приемлемы: одни из них, например, о запрете принуждения к религиозным обрядам, правильны по существу, но они закреплены в текущем законодательстве. Другие, например, о запрете крестить детей, не могут быть приняты, ибо противоречат ленинскому декрету «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», который обеспечил подлинную свободу отправления религиозных культов.
К числу подобных абсолютно неприемлемых предложений, которые противоречили политике Коммунистической партии и Советского государства по отношению к религии и церкви, относятся отдельные поправки, внесенные некоторыми участниками всенародного обсуждения. Например, предложение о запрете отправления религиозных культов, об использовании всех церквей, костелов и синагог под культурные учреждения.
Ряд предложений был направлен к ограничениям в правах служителей культа. Так, А. И. Лазарев предложил лишить служителей религиозных культов, получающих деньги за религиозные обряды, права на материальное обеспечение в старости и в случае утраты нетрудоспособности. Были предложения не допускать попов в Красную Армию. Но наибольшее количество предложений было внесено по поводу лишения служителей культов избирательных прав .
Эти предложения отражали недостаточное понимание некоторыми участниками всенародного обсуждения основных принципов марксистско-ленинского учения о религии и церкви, новой социально-политической обстановки в стране, связанной с построением основ социалистического общества и дальнейшим развитием советской демократии.
Подавляющее большинство советских граждан одобрило проект новой Советской Конституции, который был утвержден VIII Чрезвычайным Всесоюзным Съездом Советов. Поправки к статье 124 Конституции, внесенные в ходе обсуждения проекта, не были приняты Конституционной комиссией, и эта статья вошла в окончательный текст Основного закона в редакции, сформулированной комиссией 19 и 22 апреля 1936 г.
Как известно, все исконно русские женские имена оканчиваются либо на «а», либо на «я»: Анна, Мария, Ольга и т.д. Однако есть одно-единственное женское имя, которое не оканчивается ни на «а», ни на «я». Назовите его.
Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. 
