Одним из необходимых условий и особенностей развития науки является свобода научного творчества. Во всех своих аспектах - в психологическом (свобода воли), гносеологическом (свобода как познанная необходимость), социально-политическом (свобода действий), связанных между собой, свобода в области науки проявляется в особых конкретных формах и выступает, как необходимое основание ответственности не только ученого, но и человечества в целом. Свобода должна проявляться не только во вне и при помощи науки, но и внутри нее самой во всех формах свободы мысли (постановка научных проблем, научная фантазия, предвидение и т.п.), свободы выбора объектов исследований и методов научной работы, свободы действий (эксперимент, практическое использование научных достижений и т.п.), социальной свободы ученого как личности и др.
Одним из проявлений свободы научного творчества, а следовательно, и ответственности, является способность ученого освободится от предвзятых мнений, умение практически проанализировать свою работу и доброжелательно отнестись к работе другого, увидеть в ней зерна истины. Постоянное сомнение в правильности и достоверности выводов и открытий, является одним из оснований научной добросовестности, чувства ответственности ученого за истинность научных взглядов. Победа сомнений, которой предшествовала интенсивная работа мысли по проверке выводов и выражает подлинную свободу творчества.
Одной из особенностей современной науки является ее все большее сближение с производством, уменьшается дистанция от момента научного открытия до его практического воплощения, ответственность ученого увеличивается. Появляется необходимость того научного риска, без которого невозможно претворение лабораторных результатов и научных выводов в производство в широком масштабе. Таким образом вопрос о практическом применении научных открытий заключает в себе проблему риска, то есть осознания ученым необходимости той смелости, которая выступает одной из конкретных форм проявления ответственности.
Формы проявления научного риска многообразны, но всегда вопрос о нем тесно связан с проблемой моральной ответственности ученого.
В нормах научной этики находят свое воплощение, во-первых, общечеловеческие моральные требования и запреты. Во-вторых, этические нормы науки служат для утверждения и защиты специфических, характерных именно для науки ценностей, это бескорыстный поиск и отстаивание истины. Р. Мертон дает описание этоса науки, который понимается им как некоторый комплекс ценностей и норм, обязательных для человека науки.
Нормы науки строятся вокруг четырех основополагающих ценностей: универсализм, общность, незаинтересованность (бескорыстность), организованный скептицизм. Тотальный характер нарушения этических норм ставит под угрозу функционирование всей науки. В современной науке особую остроту приобрели вопросы, касающиеся не только этических норм взаимодействия внутри научного сообщества, сколько взаимоотношений науки и ученого с обществом. Этот круг вопросов часто обозначают как проблему «социальной ответственности ученого».
При всей своей современности и актуальности проблема социальной ответственности ученого имеет глубокие исторические корни. Убеждение в том, что поиск истины есть благо само по себе, стало постепенно изменяться. Ядерные взрывы, растущее загрязнение окружающей среды, генетические изменения живых организмов показали, что последствия применения научно-технических достижений являются необратимыми. Свободный выбор объекта и предмета исследования субъектом науки сопровождается осознанием последствий от применения открытия в отношении природы, общества, человека и культуры.
Социальная ответственность ученого оказывается одним из факторов, определяющих тенденции развития науки, отдельных дисциплин. Социальная ответственность ученого выступает как органическая составляющая научной деятельности, достаточно ощутимо влияющая на проблематику и направление исследования. Тема ответственности ученого напрямую связана с вопросом о свободе исследования, научного поиска.
В дискуссиях по социально-этическим проблемам науки, наряду с защитой ничем не ограниченной свободы исследования, представлена и противоположная точка зрения, которая предлагает регулировать науку так, как «регулируется железнодорожное движение». Тема неограниченной свободы исследования не принимается безоговорочно. Известно, что современные фундаментальные исследования, как правило, требуют совместных усилий больших научных коллективов и сопряжены со значительными материальными затратами, что накладывает ограничения на свободу исследования. Идея неограниченной свободы исследования не может уже приниматься безоговорочно, без учета той социальной ответственности, с которой должна быть связана эта свобода. Поэтому вопрос о свободе научного исследования, о том, как она понимается, остается открытым и требует своего решения. Свобода исследований преимущественно рассматривается не как абсолютное право, а как своего рода контакт, соглашение между ученым и обществом, причем условия этого контакта могут меняться по ситуации.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
В осознании ученым возможности или необходимости определенного научного риска проявляется противоречивый характер свободы научного творчества, с одной стороны, и ответственности - с другой.
Ответственность ученого является оборотной стороной свободы его научного творчества. С одной стороны, ответственность немыслима без свободы, с другой - свобода без ответственности становится произволом.
Среди областей научного знания, в которых особенно остро и напряженно обсуждаются вопросы социальной ответственности ученого и нравственно-этической оценки его деятельности, особое место занимают генная инженерия, биотехнология, биомедицинские и генетические исследования человека, все они довольно близко соприкасаются между собой.
Осознание роли нравственного, этического начала в науке актуализирует вопрос о социальной ответственности ученого. Еще В.И. Вернадский подчеркивал, что ученые не должны закрывать глаза на возможные последствия их научной работы, научного прогресса. Они должны себя чувствовать ответственными за последствия их открытий. Ф. Жолио-Кюри, после того как была открыта цепная реакция деления урана, беседовал со своими сотрудниками о моральном праве продолжать исследования, которые приведут не только к повышению индустриального и культурного потенциала, но и к созданию атомной бомбы. М. Борн, говоря об этом в своих воспоминаниях, отмечал, что в «реальной науке и ее этике произошли изменения, которые делают невозможным сохранение старого идеала служения знанию ради него самого, идеала, в который верило мое поколение. Мы были убеждены, что это никогда не сможет обернуться злом, поскольку поиск истины есть добро само по себе. Это был прекрасный сон, от которого нас пробудили мировые события». Здесь имеются в виду прежде всего - американские ядерные взрывы над японскими городами. Освобождение атомной энергии в средине столетия явилось в этом отношении определенным историческим рубежом.
Многие ученые, например Р. Оппенгеймер, отказались работать над водородной бомбой, исходя из этических соображений. Когда Отто Ган, открывший расщепление урана, узнал о взрыве атомной бомбы над Хиросимой, он был глубоко потрясен такими результатами его открытия. Рассказывают (Эрих Багге), что он не спал несколько ночей и помышлял о самоубийстве. Одно время даже обдумывал план предотвратить катастрофу, собрав весь уран и утопив его в море. Однако можно ли было таким образом лишить человечество всех благ, которые в то же время принесет уран? А вспомните А. Сахарова, осознавшего возможное количество жертв, к которым приведет испытание атомного оружия, и выступившего против его испытания в атмосфере.
Особую остроту проблема нравственной ответственности приобрела в последнее время, в частности, в связи с прогрессом в области генной инженерии, поскольку это затрагивает интимные механизмы жизни. Ведущие ученые мира добровольно заключили мораторий, временно приостановив ряд исследований, потенциально опасных не только для человека, но и для других форм жизни на нашей планете. Объявление моратория было беспрецедентным событием для науки: впервые по собственной инициативе ученые решили приостановить исследования, сулившие им колоссальные успехи.
По мере разработки чрезвычайно строгих мер безопасности при проведении экспериментов некоторые исследования постепенно возобновились, но наиболее рискованные типы экспериментов до сих пор остаются под запретом. Это пример того, что социальная ответственность - органическая составляющая научной деятельности (впрочем, как и любой человеческой деятельности). Сейчас делается много попыток создания определенных этических кодексов, которые регулировали бы исследования в области генетики человека, выходят работы по этике генетического контроля. Например, К. Поппер считал, что естествоиспытатели должны давать клятву стремиться только к благу для людей и никогда к вреду. Провозглашен манифест Рассела - Эйнштейна о необходимости признать приоритет человеческих измерений развития науки и техники, создано Пагоушское движение, Всемирная федерация научных работников. Но могут ли кодексы, клятвы обеспечить полное решение проблемы? Вопрос о свободе исследований, о том, как она должна пониматься, был одним из центральных в ходе дискуссий вокруг этих исследований. Высказываются самые разные точки зрения. Наряду с защитой абсолютно ничем не ограничиваемой свободы исследований, была представлена и диаметрально противоположная точка зрения - предлагалось регулировать науку так же, как регулируется движение по железным дорогам. Между этими крайними позициями находится широкий диапазон мнений о возможности и желательности регулирования исследований, о том, кому должно принадлежать здесь решающее слово - самому исследователю, научному сообществу или обществу в целом.
В нормах научной этики находят свое воплощение, во-первых, общечеловеческие моральные требования и запреты. Во-вторых, этические нормы науки служат для утверждения и защиты специфических, характерных именно для науки ценностей, это бескорыстный поиск и отстаивание истины. Р. Мертон дает описание этоса науки, который понимается им как некоторый комплекс ценностей и норм, обязательных для человека науки.
Нормы науки строятся вокруг четырех основополагающих ценностей: универсализм, общность, незаинтересованность (бескорыстность), организованный скептицизм. Тотальный характер нарушения этических норм ставит под угрозу функционирование всей науки. В современной науке особую остроту приобрели вопросы, касающиеся не только этических норм взаимодействия внутри научного сообщества, сколько взаимоотношений науки и ученого с обществом. Этот круг вопросов часто обозначают как проблему «социальной ответственности ученого».
При всей своей современности и актуальности проблема социальной ответственности ученого имеет глубокие исторические корни. Убеждение в том, что поиск истины есть благо само по себе, стало постепенно изменяться. Ядерные взрывы, растущее загрязнение окружающей среды, генетические изменения живых организмов показали, что последствия применения научно-технических достижений являются необратимыми. Свободный выбор объекта и предмета исследования субъектом науки сопровождается осознанием последствий от применения открытия в отношении природы, общества, человека и культуры.
Социальная ответственность ученого оказывается одним из факторов, определяющих тенденции развития науки, отдельных дисциплин. Социальная ответственность ученого выступает как органическая составляющая научной деятельности, достаточно ощутимо влияющая на проблематику и направление исследования. Тема ответственности ученого напрямую связана с вопросом о свободе исследования, научного поиска.
В дискуссиях по социально-этическим проблемам науки, наряду с защитой ничем не ограниченной свободы исследования, представлена и противоположная точка зрения, которая предлагает регулировать науку так, как «регулируется железнодорожное движение». Тема неограниченной свободы исследования не принимается безоговорочно. Известно, что современные фундаментальные исследования, как правило, требуют совместных усилий больших научных коллективов и сопряжены со значительными материальными затратами, что накладывает ограничения на свободу исследования. Идея неограниченной свободы исследования не может уже приниматься безоговорочно, без учета той социальной ответственности, с которой должна быть связана эта свобода. Поэтому вопрос о свободе научного исследования, о том, как она понимается, остается открытым и требует своего решения. Свобода исследований преимущественно рассматривается не как абсолютное право, а как своего рода контакт, соглашение между ученым и обществом, причем условия этого контакта могут меняться по ситуации.
Говоря о необходимости свободы мысли и свободы научного поиска, В.И. Вернадский высказывал весьма проницательные, можно сказать оптимистические суждения о взаимоотношениях власти (государства) и науки. Он считал, что власть не может (явно или скрыто) ограничивать научную мысль, а должна всемерно способствовать ее плодотворному и беспрепятственному развитию. Тем более недопустимо насильственное государственное вмешательство в научное творчество, «оправдывая» это классовыми, партийными и другими узколичными интересами. «В сущности, - подчеркивал Вернадский, - научная мысль при правильном ходе государственной работы не должна сталкиваться с государственной силой, ибо она является главным, основным источником народного богатства, основой силы государства» Таким образом, формирования нового этоса современной науки происходит в лоне более широкого процесса - процесса становления нового планетарно экологического сознания, соответствующего практике взаимодействия цивилизации и природы в современных условиях. Выработка этого сознания уже стала предметом пристального внимания мировой философии. Речь идет об артикуляции и коррекции ценностно-нормативных зависимостей и нормативов, регулирующих выбор стратегий и оценку смыслов деятельности человека. В новой системе ценностей и приоритетов, выстраданных цивилизацией, природа предстает уже не безразличным и косным резервуаром ресурсов, не объектом покорения и господства, а субъектом, живущим интенсивной внутренней жизнью, в зеркало которой смотрится человек и в отношении к которой он утверждает себя уже не просто как активное и умелое, но как свободно-универсальное, а потому и моральное существо. Отсюда и актуализация такого ригорического императива нового этоса науки: «Не должно быть безнравственной науки!» - как в смысле последствий применения ее достижений, так и в смысле ее этической нейтральности, равнодушия к судьбам цивилизации.
В бар зашли три зэка и заказали: гроб с костями, многоэтажку и то что мы строили. Официант им все принес и говорит: вот вам гроб с костями и многоэтажка. А то что вы строили – нет. Есть только то где вы были. Что заказали зэки?
Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. 
