Свобода совести — одна из наиболее старых, исторически предшествующих другим правам демократических свобод. «Свобода совести есть первое из индивидуальных прав, которое утвердилось в новейшее время».
Более древней является, возможно, только неприкосновенность личности, которую связывают с Великой хартией вольностей 1215 г. и Хабеас корпус актом.
Проповедь свободы мнений в вопросах религии можно найти уже у Марсилия Падуанского (XIII в.), Джона Уиклефа (XIV в.), Томаса Мора (XVI в.), Джона Лильберна (XVII в.). Идея буржуазной свободы совести выросла на почве ранних буржуазных революций XVI—XVII вв. Будучи отражением экономических требований идущей к власти буржуазии, эта идея нашла свое наиболее яркое политическое и юридическое обоснование в учениях Д. Локка и Б. Спинозы. В период с Реформации, в Германии и до английской буржуазной революции XVII в. лозунг свободы вероисповеданий, выдвинутый буржуазией, сводился, по существу, к требованию признания права исповедовать неофициальную, неказенную религию.
При дальнейшем развитии буржуазной революции наиболее передовые идеологи нарождающегося капиталистического общества начинают открыто выступать против всякой религии. Если в XVII в. Б. Спиноза и особенно Д. Локк, отстаивая принцип веротерпимости, еще не говорили о свободе атеизма, то французские материалисты XVIII в. (П. Гольбах, Д. Дидро и др.) вкладывают в понятие свободы совести новое содержание, признавая и право не исповедовать никакой религии.
Завоевав власть, буржуазия уже в первых декларациях прав XVIII в. (Декларация американского штата Вирджиния, французская Декларация прав человека и гражданина, поправка I к Конституции США) торжественно провозглашает принцип свободы совести. Вслед за Соединенными Штатами и Францией эта свобода была закреплена в одной из старейших буржуазных конституций — бельгийской Конституции, а затем принцип свободы совести постепенно нашел свое признание в конституционном законодательстве других европейских государств.
Но буржуазия остановилась лишь на провозглашении свободы вероисповедания и отделения церкви от государства, школы от церкви. Она не могла полностью провести в жизнь мероприятия, «которые буржуазная демократия выставляет в своих программах, но нигде в мире не довела до конца благодаря многообразным фактическим связям капитала с религиозной пропагандой». Класс капиталистов заинтересован в закреплении такого орудия одурманивания масс, как религия.
Все современные буржуазные конституции формально провозглашают свободу совести и вероисповеданий (ст. 7, 8 Конституции Италии, ст. 4 Основного закона ФРГ, ст. 20 Конституции Японии и др.). Однако даже с юридической точки зрения в ряде стран существуют серьезные препятствия к осуществлению этой свободы (признание одной из церквей государственной либо признание особого положения одной из религий, религиозная присяга при вступлении на государственные должности, уголовная ответственность за богохульство и др.).
Теоретические основы свободы совести и советского законодательства о религиозных культах разработаны в трудах основоположников марксизма-ленинизма К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, в решениях КПСС, а также в работах видных партийных и государственных деятелей: М. И. Калинина, А. В. Луначарского, Н. К. Крупской, Е. М, Ярославского, В. Д. Бонч-Бруевича, И. И. Скворцова-Степанова, П. А. Красикова.
Следует упомянуть составителей первых сборников декретов и законов об отделении церкви от государства П. В. Гидулянова, Н. Орлеанского, авторов статей и брошюр Я. Бурова, Н.П. Фиолетова, Л. П. Дьяконова, И. Узкова. В 50-70-е гг. теоретические проблемы права и религии и вопросы законодательства о религиозных культах рассматривали М. Г. Кириченко, А. Т. Вещиков, В. В. Клочков, А. А. Пузаков, А. Г. Твалтвадзе. В. А. Куроедов, Е. В. Огневая, Г. 3. Анашкин, Ю. А. Розенбаум, В. М. Савельев и др. Вопрос о свободе совести освещался во всех учебниках по советскому государственному праву.
Применение каких-либо насильственных мер в борьбе с религией несовместимо с принципами политики КПСС и Советского государства, находящими юридическое воплощение в государственно-правовом институте свободы совести.
В широком смысле слова свобода совести — это возможность для каждого человека совершать поступки в соответствии со своими представлениями о справедливом и несправедливом, о добре и зле, если эти представления не противоречат морали, принятой в данном обществе.
Нельзя представлять себе свободу совести как свободу от соблюдения норм господствующей в данной социальной среде морали. Таково понятие свободы совести как морально-философской категории.
Вместе с тем понятие свободы совести имеет и другой, более узкий смысл. Дело в том, что многие философы и юристы прошлого (а в капиталистическом мире и в наши дни) рассматривали и рассматривают религию как источник морали, а веру в бога — как основу или даже само содержание чувства совести.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Исторически это связано с тем, что в древности «многие народы олицетворяли моральный самоконтроль в образе какого-то таинственного духа, потому что не могли правильно объяснить, почему у человека появляется одобрение или осуждение его поступков».
В течение многих столетий церковь и эксплуататорское государство стремились внедрять в сознание народных масс представление о том, что вопрос о справедливости и несправедливости, добре и зле якобы связан с волей бога и вытекает из догматов религии. Однако серьезные изменения в общественной жизни, успехи в развитии науки и культуры в XVIII, XIX и XX вв. привели к падению авторитета религиозной морали. В связи с этим сложилось представление о свободе совести как о праве гражданина самому решать вопрос: руководствоваться ли ему поучениями религии или отвергать их при оценке своих поступков.
Свобода совести включает в себя:
1) право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой религии;
2) свободу отправления религиозных культов;
3) свободу антирелигиозной пропаганды. В этом и заключается смысл понятия свободы совести, как его трактует ст. 124 Конституции СССР.
В историческом и методологическом аспектах морально-философское и юридическое понимание свободы совести имеет определенные точки соприкосновения, но было бы ошибкой отождествлять их.
Комментируя ст. 124 Конституции СССР, Г. И. Петров пишет: «Нельзя связывать понятие «совести» лишь со свободой исповедовать любую религию или не исповедовать никакой и вести антирелигиозную пропаганду. Понятие «совесть» неизмеримо шире и сложнее. Поэтому в нашем законодательстве и литературе целесообразно отказаться от отождествления этих понятий».
Однако в ст. 124 Конституции СССР идет речь не о совести, а о свободе совести, а это разные по содержанию категории, причем отношение к религии связывается со второй категорией. Отождествление морально-философского и юридического аспектов может привести только к путанице, тем более что в конституционном законодательстве почти всех государств мира уже около двухсот лет термин «свобода совести» традиционно связывается с отношением государства к гражданам в связи с их религиозными взглядами или с отсутствием таковых. В этом смысле понятие свободы совести применялось и основоположниками научного коммунизма. Вместе с тем четкое разграничение этих понятий не должно препятствовать исследованию их соотношения.
Е. В. Огневая, специально изучавшая этот вопрос, решает его примерно так же, приходя к следующему выводу: «Свобода совести безусловно является как категорией философской, так и правовой, причем определяющим ее моментом выступает, на наш взгляд, философско-этический, выражающийся в праве человека на материалистическое мировоззрение».
Можно согласиться с Е. В. Огневой в том, что два эти аспекта свободы совести необходимо рассматривать в неразрывной связи, взаимодействии, взаимовлиянии; можно согласиться и с тем, что философско-этический аспект — определяющий. Но вызывает возражение сведение этого последнего к праву на материалистическое мировоззрение. По нашему мнению, морально-философский аспект свободы совести значительно шире и многограннее юридического.
Когда мы говорим о свободе совести в морально-философском смысле, то имеем в виду не юридические вопросы, а известную свободу человека в сфере нравственных отношений, возможность поступать согласно велениям своей совести, не нарушая при этом социальных норм. Отношение к религии — один из частных моментов этой проблемы, регулируемый нормами, закрепленными в ст. 124 Конституции СССР.
Другие стороны этого вопроса также находят известное отражение в сфере государственного права, причем не только в области индивидуальной, но и политической свободы (в правах неприкосновенности личности, жилища, тайны переписки, свободы слова и др.). В сущности, когда говорят о недопустимости неправомерного вмешательства государства, общества, отдельных лиц в область личной жизни граждан, то имеют в виду и свободу совести в философско-этическом понимании этого слова. Однако, по нашему мнению, нравственно-философский аспект свободы совести должен оставаться объектом теории, и не следует этот термин вводить в законодательство.
Свобода совести в конституционном смысле должна рассматриваться так, как она сформулирована в ст. 13 Конституции РСФСР 1918 г. и ст. 124 Конституции СССР 1936 г.
По вопросу об определении конституционного термина «свобода совести» существует еще одна точка зрения. Венгерские государствоведы Я. Веер, И. Ковач, Л. Самел отделяют понятие свободы совести от понятия свободы религии. Первое понятие, по их мнению, сводится к праву быть верующим или атеистом. Второе — к праву граждан выбирать любую религию, создавать религиозные общины и т. д. В обоснование своей позиции они ссылаются на «Манифест Коммунистической партии», где говорится об идеях свободы совести и религии. И это, как они считают, означает, что К. Маркс и Ф. Энгельс не отождествляли эти понятия. В ряде конституций зарубежных социалистических государств содержится термин «свобода совести и вероисповедания». В советских Конституциях всегда применялось только понятие «свобода совести».
К. Маркс в «Критике Готской программы» буржуазную «свободу совести» называет терпимостью ко всем возможным видам религиозной свободы совести, т. е. отождествляет ее с религиозной свободой. Таким же образом эту проблему рассматривал В. И. Ленин.
Характерно, что первоначальный проект исторического Декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» именовался Декретом «О свободе совести, церковных и религиозных обществах», причем содержание его свидетельствует о том, что вопросы, связанные с религиозными обрядами, положением религиозных обществ, входят в содержание этой свободы.
Следует отметить, что свобода совести — сложное, многогранное понятие, имеющее морально-философский, социологический, политический и правовой аспекты.
Э. Каракозова в философском понимании свободы совести выделяет несколько сторон: этическую; общесоциологическую, связанную с проблемой свободы в сфере свободы совести; политико-правовую — при рассмотрении свободы совести как неотъемлемой части демократических прав человека.
По нашему мнению, из этого перечисления следует исключить политико-правовую сторону проблемы, имеющую самостоятельное значение. Если мы рассматриваем категорию свободы в проблеме свободы совести, то это еще не означает, что речь идет о социологическом аспекте, ибо свобода может быть объектом изучения и политической науки, и юриспруденции, и экономической науки, и психологии, и т. д.
В социологическом плане конституционная свобода совести — духовная ценность, важное социальное благо, созданное обществом в результате исторического развития. При этом предполагается изучение отношения партий, различных организаций (профсоюзных, женских и т. п.), церкви, семьи и других социальных институтов к членам общества как носителям религиозного или атеистического мировоззрения. В этой связи возможно изучение свободы совести, во-первых, как социального института, т. е. как совокупности политических и иных норм и принципов, регулирующих общественные отношения, возникающие в процессе реализации указанной свободы, и, во-вторых, как реализации и осуществления вышеуказанных норм, их претворения в жизнь. В последнем случае эта свобода рассматривается как фактическое состояние, социальная практика, разновидность поведения людей в области религиозных отношений или в области отношений, связанных с выражением атеистических взглядов, и может быть предметом социологического анализа.
В политическом плане свобода совести есть важнейший институт демократии, как и всякая другая демократическая свобода, представляющий собой классовую привилегию, а в условиях развитого социализма имеющий всеобщий характер.
Юридический аспект свободы совести, как отмечает Е. В. Огневая, предполагает определенное отношение государства к гражданам своей страны в зависимости от их атеистических или религиозных взглядов. Это находит выражение в соответствующих правовых нормах. В юридическом плане свобода совести рассматривается как правовой институт, т. е. как совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения, которые возникают в процессе осуществления этой свободы.
В ходе реализации правовых норм, составляющих институт свободы совести, возникают и прекращаются определенные правоотношения, участники которых наделены правами и обязанностями. В отношении субъективного права — элемента такого рода правоотношения — также применяется иногда термин «свобода совести». Таким образом, свобода совести в юридическом аспекте может рассматриваться как объективное право (институт свободы совести) и как субъективное право (право свободы совести).
К. Маркс указывал на принципиальную разницу между буржуазным и пролетарским пониманием свободы совести: «...буржуазная «свобода совести» не представляет собой ничего большего, как терпимость ко всем возможным видам религиозной свободы совести, а она, рабочая партия, наоборот, стремится освободить совесть от религиозного дурмана».
Вопрос о свободе совести нашел дальнейшее развитие в произведениях В. И. Ленина. Подчеркивая несовместимость диалектического и исторического материализма с религией и указывая пути преодоления религиозно-идеалистических взглядов, В. И. Ленин в то же время неоднократно отмечал, что партия борется за полную свободу совести и выступает против малейшего оскорбления религиозных убеждений трудящихся, которые еще находятся под влиянием религии.
В разрушении связи капитала с религиозными организациями, в предоставлении трудящимся типографий, запасов бумаги, а также создании других материальных условий формирования научного мировоззрения в сочетании с реальными гарантиями законных прав верующих В. И. Ленин видел главные условия обеспечения свободы совести в Советском государстве.
Содержание и юридическая природа конституционной свободы совести
Институт свободы совести представляет собой совокупность правовых норм, закрепляющих право каждого гражданина исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, свободу отправления религиозных культов и свободу антирелигиозной пропаганды, а также устанавливающих систему специальных гарантий, реально обеспечивающих эти права.
Среди указанных норм следует выделить государственно-правовые, административно-правовые, уголовно-правовые, а также нормы семейного права.
Особое значение имеют нормы, закрепленные в ленинском Декрете СНК РСФСР «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», ст. 124 Конституции СССР, а также в соответствующих статьях Конституций союзных и автономных республик, в постановлении ВЦИК и СНК РСФСР «О религиозных объединениях» и других актах.
Ст. 124 Конституции СССР гласит: «В целях обеспечения за гражданами свободы совести церковь в СССР отделена от государства и школа от церкви. Свобода отправления религиозных культов и свобода антирелигиозной пропаганды признается за всеми гражданами».
Анализ данной статьи позволяет сделать следующие выводы. Во-первых, Конституция, закрепляя государственно-правовую норму о свободе совести, подчеркивает всеобщность ее осуществления. Во-вторых, устанавливает две нормы, закрепляющие свободу отправления религиозных культов и свободу антирелигиозной пропаганды, т. е. два элемента свободы совести. Каждая из этих норм имеет самостоятельный характер, выражая определенное правило поведения и вместе с тем конкретизируя более общую норму о свободе совести. Таким образом, в ст. 124 закреплены три нормы.
С юридической стороны указанные государственно-правовые нормы являются управомочивающими, а также регулятивными, устанавливающими определенные правила поведения.
В-третьих, ст. 124 Конституции СССР закрепляет две гарантии свободы совести — отделение церкви от государства и школы от церкви. Фактически это две нормы, но они выступают как средство обеспечения трех вышеуказанных норм. Субъектами правоотношений, возникающих в процессе реализации правовых норм о свободе совести, являются Советское государство в целом, а также союзные республики, отдельные государственные органы, должностные лица, общественные организации и граждане. Особыми субъектами этих правоотношений выступают церковь, религиозные центры, религиозные объединения, их органы, служители культов.
Нормативно-правовое закрепление и гарантирование свободы совести выражаются в предоставлении каждому гражданину реальной возможности выбора между верой и неверием, а также вида правомерного поведения, которое соответствует его убеждениям. Конституция гарантирует гражданам права и свободы. Такое разграничение в «известной мере условно, относительно», но дело, на наш взгляд, не только в том, что это деление призвано подчеркнуть в первом случае право гражданина получить от общества и государства то или иное социальное благо, а во втором — свободу гражданина совершить тот или иной поступок.
Любая конституционная свобода, в том числе и свобода, совести, в конечном счете, направлена к обеспечению известных материальных или духовных благ. Кроме того, она предоставляет определенные возможности выбора управомоченному лицу, т. е. предполагает известную альтернативу.
А значит, должна состоять, по крайней мере, из трех прав, гарантирующих:
а) меру возможного поведения в каком-то направлении;
б) меру возможного поведения в противоположном направлении;
в) выбор между двумя названными правами.
В отличие от других личных прав конституционная свобода совести — не единое субъективное право, а совокупность, точнее система субъективных прав, и каждое из них имеет юридические особенности, состоит из конкретных правомочий. Анализ советского конституционного законодательства позволяет выделить три основных права:
1) исповедовать любую религию или не исповедовать никакой; 2) свободно отправлять религиозные культы; 3) заниматься антирелигиозной пропагандой.
Первое из указанных прав закреплено в п. 3 Декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», второе и третье — в ст. 124 Конституции СССР. Каждому из них присущи свои формы реализации. Право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой реализуется гражданами пожизненно, постоянно, в виде государственно-правовых отношений. Свобода отправления религиозных культов и свобода антирелигиозной пропаганды осуществляются периодически и связаны с возникновением не только государственно-правовых, но и административно-правовых, а также иных отраслевых правовых отношений.
Попытку выделить свободу отправления религиозных культов и свободу антирелигиозной пропаганды за пределы свободы совести предпринял в 1972 г.
Г. И. Петров. Первую он рассматривает как самостоятельное право, вторую — как «часть свободы слова и печати». Свободу антирелигиозной пропаганды Н. И. Титова относила к сфере свободы слова еще в 1957 г.
На наш взгляд, «расчленение» конституционной свободы совести противоречит практике советского конституционного развития. Права, которые Н. И. Титова и Г. И. Петров стремятся выделить, всегда были в статье о свободе совести во всех советских Конституциях. Право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой обеспечивает недопустимость неправомерного насилия над совестью человека, устраняет незаконное вмешательство в сферу его духовной жизни, предоставляет возможности свободного выбора между атеизмом и религией. Это самый существенный, центральный аспект свободы совести как социального блага.
Некоторые авторы (О. С. Ружелите, Я. Н. Уманский, А. П. Горшенев) не рассматривают право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой как единое право, а полагают, что надо говорить о двух отдельных правах, т. е., во-первых, о праве исповедовать любую религию и, во-вторых, о праве не исповедовать никакой. Такое разделение единого права приводит к тому, что исчезает третье правомочие, вытекающее из его содержания,— право выбора между религией и атеизмом («право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой»; смысл союза «или» в этой формуле выражает возможность такого выбора).
Право исповедовать любую религию обеспечивается равенством всех религий перед законом и отсутствием привилегий, предоставляемых какому-либо из религиозных исповеданий в СССР. Указанное право предполагает право изменить веру, присоединиться к другому религиозному исповеданию, причем гражданин может быть членом только одного религиозно-культового объединения.
В советском законодательстве последовательно проводится принцип равенства всех религий перед законом.
Если рассматривать единое право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой в аспекте его внутренней структуры, то можно выделить обычные правомочия. Во-первых, право на положительные действия, т. е. на пользование социальными благами, связанными с возможностями выбора между религией и атеизмом и отсутствием противозаконного насилия над совестью человека. Во-вторых, право-требование, обращенное ко всем окружающим гражданина государственным органам, должностным лицам, общественным организациям и отдельным лицам и предполагающее юридическую обязанность уважать это право, не препятствовать его реализации. В-третьих, право-притязание, которое заключается в возможностях обжалования незаконных действий названных субъектов общественных отношений в соответствующие государственные органы (в Совет по делам религий при Совете Министров СССР, его уполномоченным, в исполкомы местных Советов и т. д.).
Под свободой отправления религиозных культов понимается право гражданина индивидуально или совместно с единоверцами беспрепятственно совершать соответствующие его религиозным убеждениям обряды и церемонии в установленных законом пределах. Данная свобода, являясь неотъемлемой частью государственно-правового института свободы совести, имеет и свою собственную структуру, состоит из значительного числа отраслевых субъективных прав. Но в целом — это одно из важнейших прав, закрепляемых конституционной нормой и реализуемых в виде правомочий.
Правомочие — право пользования заключается в том, что верующим предоставляется возможность совершать религиозные обряды и церемонии. Право-требование предполагает возможность требовать от всех окружающих уважения этого права и не препятствовать осуществлению этих обрядов, если они не выходят за рамки установленных законом пределов, а право-притязание — возможность защиты с помощью жалоб, заявлений в соответствующие государственные органы.
В СССР никто не вправе препятствовать верующим осуществлять религиозные церемонии и обряды, если они совершаются в рамках условий, установленных законом.
Свободное отправление религиозных обрядов обеспечивается постольку, поскольку оно:
а) не нарушает общественного порядка;
б) не связано с посягательствами на права граждан; в) не причиняет вреда здоровью населения. Некоторые действия отдельных религиозных организаций (иеговистов, пятидесятников, баптистов-инициативников и др.) и фанатиков противоречат закону. Борьба с нарушениями советского законодательства о религиозных культах — составная часть всей деятельности государства и общественных организаций по укреплению режима социалистической законности.
Свобода антирелигиозной пропаганды — право каждого гражданина, не оскорбляя религиозных чувств верующих, беспрепятственно высказывать свои атеистические убеждения и распространять их в любой форме и любым способом. Указанное право — одно из наиболее важных, в решающей степени определяющих содержание конституционной свободы совести, характерное только для конституций социалистического типа.
Юридическая структура свободы антирелигиозной пропаганды не столь сложна. Это право не дробится на отраслевые субъективные права, но, безусловно, состоит из трех правомочий.
Право-пользование гарантирует каждому атеисту, имеющему научно-материалистические взгляды и распространяющему их среди населения, возможность пользоваться благами познания научной истины, сделать эти взгляды общедоступными. Право-требование означает, что окружающие обязаны не препятствовать управомоченному лицу реализовать свое право. Наконец, право-притязание выражается в представляемых государством и обществом средствах защиты этого права.
Конституционный термин «свобода» в применении к указанному праву означает, во-первых, что сама научно-атеистическая пропаганда — дело свободного, добровольного выбора тех, кто ее осуществляет; во-вторых, что формы и методы ее проведения могут быть различными.
Право беспрепятственно распространять атеистические идеи может быть осуществлено советским гражданином в любой форме (устно или в печати) и любым способом (публичная лекция, выступление по радио, театральная постановка и т. д.). Насильственные, оскорбительные по отношению к священнослужителям и верующим или связанные с противозаконным воспрепятствованием исполнению религиозных обрядов действия являются неправомерными.
Коммунистическая партия играет руководящую и направляющую роль в осуществлении атеистического воспитания, которое всегда рассматривалось как важнейшая составная часть коммунистического воспитания. В последние годы в решениях партии и правительства был поставлен вопрос об усилении борьбы с пережитками прошлого в сознании и поведении людей.
«В борьбе двух мировоззрений, — указал XXV съезд КПСС,— не может быть места нейтрализму и компромиссам». В СССР создано общество зрелых социалистических отношений, подлинной свободы; общество, где господствует научное материалистическое мировоззрение . Гарантируя свободу антирелигиозной пропаганды и способствуя внедрению новых без религиозных обычаев и традиций, нормы советского права обеспечивают условия полной секуляризации социалистического общества, поощряют широкое распространение атеистических идей.
Гарантии конституционной свободы совести в СССР
Подобно другим личным конституционным правам, конституционная свобода совести обеспечивается системой специальных гарантий: политических, идеологических, материальных и правовых. Политические и идеологические гарантии, будучи закрепленными в Конституции, становятся государственно-правовыми. В этой связи можно говорить о политико-правовых и идеолого-правовых гарантиях, т. е. относящихся и к той, и к другой группе.
Отделение церкви от государства следует рассматривать как важнейшую политическую гарантию свободы совести. Режим отделения церкви от государства в СССР выражает принципиальное различие социалистического государства и церкви как социальных институтов и имеет новое социально-политическое содержание, коренным образом отличающее отделение церкви от государства в СССР от подобного мероприятия в буржуазном обществе. Будучи отделенными от государства, религиозные организации не вправе вмешиваться в его дела. Им запрещается совершать религиозные обряды в государственных, общественных, кооперативных учреждениях и предприятиях, а также помещать в них какие-либо предметы культа, например, иконы, кресты.
Советское государство со своей стороны не вправе вмешиваться во внутреннюю, чисто религиозную деятельность церкви, если только эта деятельность не противоречит действующему законодательству.
Существенная особенность режима отделения церкви от государства в СССР состоит в том, что Советское государство и церковь не являются равноправными сторонами. Религиозные организации функционируют в обществе, где действует суверенная Советская государственная власть, веления которой обязательны для всех организаций и лиц.
Политической гарантией свободы совести является также широкое участие трудящихся в осуществлении контроля за соблюдением законодательства о религиозных культах.
Самая существенная идеологическая гарантия конституционной свободы совести — отделение школы от церкви, обеспечившее недопустимость какого-либо вмешательства церкви в дело народного образования, принудительное, насильственное, организованное приобщение детей к религии. Как указывается в п. 3 Устава средней общеобразовательной школы, одобренного постановлением Совета Министров СССР № 749, «обучение и воспитание в советской школе исключают всякое религиозное влияние».
Закон запрещает вовлекать несовершеннолетних в религиозные организации, организовывать школы, где происходит религиозное обучение лиц, не достигших 18-летнего возраста. Преподавание малолетним и несовершеннолетним религиозных вероучений в государственных или частных учебных заведениях, так же как и организация детских религиозных кружков, экскурсий, площадок, групп по обучению религии, карается законом. Религиозным центрам в СССР разрешается создавать богословские учебные заведения по подготовке служителей культа. Однако в этих учебных заведениях несовершеннолетние обучаться не могут. Обучение детей религии может проводиться частным образом, т. е. в семье и только родителями. Кроме того, законодательство о культах не запрещает детям вместе с родителями посещать храмы.
Социалистический общественный строй обеспечивает светский, т. е. свободный от влияния церкви, характер школы в СССР, организацию научно-атеистического воспитания молодежи во всех учебных заведениях. К идеологическим гарантиям свободы совести следует также отнести всю воспитательную деятельность партийных, комсомольских и других общественных организаций и государственных культурно-просветительных учреждений, направленную на формирование у граждан, должностных лиц правильных представлений, понятий, позитивных правовых эмоций, связанных с конституционной свободой совести.
Советское государство обеспечивает материальными гарантиями эту свободу. Так, молитвенные здания и предметы, необходимые для отправления культа, являются государственным имуществом, но закон предусматривает порядок предоставления этого имущества верующим. В п. 13 Декрета говорится: «Здания и предметы культа, предназначенные специально для богослужебных целей, отдаются по особым постановлениям местной или центральной государственной власти в бесплатное пользование соответственных религиозных обществ».
Ныне действующее законодательство на основании ленинского Декрета определяет порядок открытия молитвенных зданий и передачи богослужебного имущества религиозным организациям, причем верующие пользуются имуществом без денежных затрат, которые им надо было бы произвести для его приобретения. Религиозному обществу, кроме того, предоставляется право иметь денежные средства на покрытие расходов, связанных с содержанием молитвенного здания, приобретением обрядного инвентаря, наймом священнослужителя и т. д. Эти денежные средства образуются в результате добровольных складчин и не облагаются налогами. Советское государство обеспечивает материальными гарантиями и свободу антирелигиозной пропаганды.
Особенности правовых гарантий конституционной свободы совести, прежде всего, связаны с полной секуляризацией права и правовых отношений в социалистическом обществе. Вероисповедание не оказывает никакого влияния на правоспособность и дееспособность, т. е. на объем политических, трудовых, имущественных, жилищных, семейных и других прав гражданина. «Всякие праволишения, связанные с исповеданием какой бы то ни было веры или неисповеданием никакой веры, отменяются», — указывается в п. 3 Декрета.
Система правовых гарантий свободы совести состоит из государственно-правовых, административно-правовых, уголовно-правовых и гражданско-правовых гарантий. В отличие от других личных конституционных прав особую роль в данном случае (помимо государственно-правовых) играют административно-правовые гарантии. В то же время в данной системе отсутствуют уголовно-процессуальные гарантии, имеющие важное значение для других прав в сфере индивидуальной свободы.
Государственно-правовые гарантии — это, во-первых, конституционные нормы о свободе совести; во-вторых, деятельность органов государственной власти, направленная на реализацию этих норм, создающая соответствующие условия. Особенно велика роль местных Советов, которые обеспечивают на своей территории соблюдение законов о культах и осуществляют надзор за деятельностью религиозных объединений в части исполнения ими законов. Принятые в последние годы в союзных республиках законы о сельских, поселковых, районных, городских Советах уточнили компетенцию местных органов власти в этой области.
Административно-правовые гарантии свободы совести, как и другие юридические гарантии, подразделяются на условия реализации и средства защиты данной свободы. Подавляющая их часть относится к первой группе. Это предусмотренные в нормах административного права (в постановлении ВЦИК и СНК РСФСР «О религиозных объединениях», в некоторых других актах) условия образования, ликвидации, формы деятельности религиозных объединений, права и обязанности их членов.
Советское законодательство гарантирует беспрепятственную деятельность зарегистрированных религиозных объединений. Однако они создаются исключительно в целях удовлетворения верующими своих религиозных потребностей и не вправе заниматься политическими, хозяйственными, культурно-просветительными, медицинскими, благотворительными и иными функциями, не относящимися к отправлению религиозного культа.
Существуют и административно-правовые гарантии — средства защиты указанной свободы: правоохранительная деятельность правительств СССР, союзных и автономных республик, а также функционирование Совета по делам религии при Совете Министров СССР и его уполномоченных. Совет по делам религии при Совете Министров СССР — общесоюзный государственный орган, осуществляющий контрольно-надзорные, информационно-консультативные и иные функции, в частности последовательное проведение в жизнь конституционных норм, гарантирующих свободу совести, охрану атеистических убеждений большинства советских граждан и обеспечение законных прав верующих. К административно-правовым гарантиям относятся также административная и дисциплинарная ответственность за нарушения законодательства о религиозных культах.
Уголовно-правовые гарантии — важные средства защиты конституционной свободы совести. УК всех союзных республик предусматривают ответственность за нарушение закона об отделении церкви от государства и школы от церкви (ст. 142 УК РСФСР), воспрепятствование совершению религиозных обрядов (ст. 143 УК РСФСР), посягательство на личность и права граждан под видом исполнения религиозных обрядов (ст. 227 УК РСФСР).
Лица, на религиозной почве злоупотребляющие родительскими правами, по решению народного суда могут быть их лишены. Это является гражданско-правовой гарантией — средством защиты свободы совести молодых граждан.
В СССР, первой в истории человечества стране массового атеизма, законодательство о свободе совести юридически закрепляет условия и средства постепенного преодоления религиозных пережитков у всех граждан при сохранении гарантий прав верующих.
Выводы
Подведем некоторые итоги. Индивидуальная свобода — составная часть свободы личности в СССР. В отличие от социально-экономической, политической и культурной индивидуальная свобода осуществляется в сфере некоторой обособленности, самоопределения личности, в нравственно-бытовых отношениях, в частной жизни. Однако и эта сфера свободы тесно связана с общественной жизнью. Социалистический коллективизм выступает как высшая форма единства и обособления индивидуумов. Социальная ценность индивидуальной свободы заключается в том, что она, выступая в качестве условия и средства выражения, развития индивидуально неповторимых черт и способностей личности, вместе с тем гарантирует формирование воли как предпосылки участия гражданина в социальной и политической жизни общества. Такие блага индивидуальной свободы, как жизнь, здоровье, личная безопасность, возможность уединения и частной жизни, честь, достоинство, защита интимных сторон духовной жизни, свобода совести, представляют собой важнейшие социальные ценности, и поэтому обеспечение данной свободы является одной из главных задач социалистической демократии.
Реальность индивидуальной свободы, одного из существенных аспектов свободы личности, — непреложный факт социалистической действительности, неотъемлемая сторона советского образа жизни.
Среди правовых норм, регулирующих общественные отношения, возникающие в сфере индивидуальной свободы, особое место принадлежит нормам советских Конституций, которые в наиболее общей форме формулируют личные права граждан и их важнейшие гарантии. Конституционные нормы регулируют самые существенные стороны этих общественных отношений.
Личные конституционные права, выступая в качестве государственно-правового выражения индивидуальной свободы, обладают всеми чертами и свойствами, характерными для конституционных прав вообще, но вместе с тем имеют и определенные особенности, в частности они гарантируют возможность беспрепятственного выбора различных вариантов поведения гражданина в сфере нравственных отношений, быта, частной жизни; индивидуализируют личность гражданина, способствуют наилучшему проявлению его духовных интересов, способностей в сфере личной жизни; предопределяют положение человека по отношению к закону, правопорядку. Это подлинно демократические, проникнутые идеями коммунистического гуманизма и связанные с основными обязанностями конституционные права.
С точки зрения системно-структурного анализа права неприкосновенности личности, жилища, тайны переписки, право обвиняемого на защиту и свобода совести в своей совокупности обладают признаками относительно самостоятельной, стационарной статической системы; им присущи также и определенные юридические особенности.
Право неприкосновенности личности является центральным в этой системе. Смысл неприкосновенности личности и других личных конституционных прав в СССР в том, что они гарантируют уважение к человеку, его личной свободе, чести, достоинству, духовной и нравственной жизни.
В отличие от буржуазных концепций индивидуальной свободы личные конституционные права в СССР имеют значительно более широкое содержание, поскольку выражают не только свободу от незаконных арестов и иных противоправных действий государственных органов, должностных лиц, но и недопустимость незаконного применения насилия вообще, откуда бы оно ни исходило. И это — существенная сторона проблемы.
Реальность указанных прав обеспечивается системой общих для всех основных прав и обязанностей гарантий, а также специальных — для каждого личного конституционного права. Причем наличие этих гарантий составляет неотъемлемую часть конституционной законности и социалистического правопорядка в СССР.
Анализ вышеназванных прав показал, что каждое из них обеспечивает важнейшие социальные блага, составляющие определенную грань индивидуальной свободы. В связи с этим каждое личное конституционное право имеет специфическое содержание, своеобразную структуру и обеспечивается особой системой специальных гарантий.
Органическое единство свободы и ответственности, прав и обязанностей граждан — существенный аспект советской демократии.
Основанные на принципах социалистической законности, взаимоотношения Советского государства и личности не имеют ничего общего с анархическим своеволием и буржуазным индивидуализмом, мелочной регламентацией быта, аскетическим самоограничением, с нарушениями прав человека.
В условиях развитого социалистического общества происходит дальнейшее совершенствование советской демократии, укрепление законности и правопорядка, гарантируются права и свободы граждан.
Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. 
