Главная » Экономисту »
Экономические и социальные процессы в странах Европы
Экономические и социальные процессы в странах Европы
Статью подготовила ведущий эксперт-экономист по бюджетированию Ошуркова Тамара Георгиевна. Связаться с автором
Экономика Западной Европы, ее социальный облик, структурное обустройство на рубеже двух столетий претерпевают существенные изменения, связанные с переходом в постиндустриальное общество. Создается новый экономический уклад, или технико-экономическая система. Существенно возрастает роль научно-технического прогресса, на базе которого возникают информационное общество, макроэкономическое регулирование на государственном и межгосударственном уровнях, социально ориентированное производство, а также получают дальнейшее развитие процессы интернационализации, глобализации и интеграции. Авторы первых двух глав, посвященных НТП и инновационным процессам, делают попытку объяснить эти явления с позиции теории длинных циклов Н. Кондратьева, но, естественно, внося свое понимание современной сущности этих циклов. Упор сделан, прежде всего, на анализ возрастающей роли НТП и инноваций.
Формирование укладов — главный признак длинных циклов. Индустриальное общество формировалось с XV в. С тех пор сменились четыре уклада, или технико-экономические системы, В конце XX в. завершился четвертый и начался пятый длинный цикл. Длинные циклы характеризуются коренными изменениями в производительных силах, что не может не отражаться на производственных отношениях. Это означает в свою очередь, что длинные циклы связаны с переходом от домонополистического к монополистическому и государственно-монополистическому капитализму, а также к глобальным интеграционным процессам в мировой экономике. Следовательно, длинные циклы помогают понять и раскрыть объективные закономерности формирования до индустриального, индустриального, постиндустриального и международного интеграционного обществ. Каждый переход из уклада в уклад базируется на «базисных» нововведениях.
Длинные циклы нельзя смешивать с циклами кругооборота капитала в его денежной, производительной и товарной формах.
Шенаев Владимир Никитович, Институт Бироны РАН, зам. директора Института, член корреспондент РАН, профессор, доктор экономических паук.
Циклы расширенного воспроизводства капитала в его различных формах отражают метаморфозы капитала и его динамику по фазам примерно в течение 10 лет. «Длинные волны», или циклы, отражают изменения сущностной характеристики капитала в технико-экономическом потенциале при создании нового уклада под влиянием НТП через периоды примерно в 50-60 лет. Вместе с тем образование экономического уклада не исключает циклической формы движения капитала, а, напротив, предусматривает его расширенное воспроизводство. Однако это уже не анализ динамики движения капитала, а оценка изменений или состояния экономического потенциала через длительный период количественных накоплений инноваций, когда они приводят к качественным изменениям в экономике, к новому экономическому укладу, или к новой технико-экономической системе, под влиянием НТП. Взаимосвязь между этими циклами просматривается в том, что в новых информационных технологиях, в их производстве обнаруживается более высокая оборачиваемость капитала.
Новый уклад зарождается в недрах предыдущего. Следовательно, современный пятый уклад начал складываться в рамках четвертого уклада, который возник после Второй мировой войны и завершился к концу XX в. Во время четвертого длинного цикла в Западной Европе имели место четыре экономических цикла воспроизводства капитала с тремя кризисами. Под влиянием научно-технического прогресса высокотехнологичная продукция в Западной Европе увеличила свою долю в мировой чистой продукции и экспорте товаров до Вклад НТП в прирост экономики в четвертом длинном цикле оценивается авторами в 57-79%. Следовательно, во время четвертого цикла произошла существенная корректировка факторов производства по формуле Кобба-Дугласа, где вклад Е1ТП оценивался как остаточный после учета вклада труда и капитала.
Что же представляет собой нынешний пятый уклад, который ведет начало с конца XX в. и определит, по мнению авторов, развитие экономики Европы до середины XX в.? С развертыванием пятого цикла связан переход к постиндустриальному информационному обществу, когда информатика и коммуникационные технологии оказывают влияние на все стороны хозяйственной жизни. В ЕС доля высокотехнологичной продукции в обрабатывающих отраслях промышленности и экспорте возросла с 1970 г. до середины 90-х гг. до 20-30%. В фазе оживления особенно быстро развиваются новые отрасли, составляющие основу нового технического базиса, технико-экономического уклада хозяйственной системы. Ускоряются интеграционные процессы в сфере науки и техники и углубляется интернационализация общественного воспроизводства в целом в связи с глобализацией и использованием международного разделения труда.
Основу современного уклада составляют: информатика; средства электронных коммуникаций; комплексная автоматизация на базе микроэлектроники; вычислительная и оптоволоконная техника; биотехнология и новые материалы; атомная физика; генетика; космическая техника; электронная промышленность и роботостроение.
Интернационализация сферы науки и техники поднимается на новую интеграционную ступень, отличающуюся высокой научно-технической и производственной взаимозависимостью. Научно-техническая интеграция — признак современного технико-экономического уклада. Образование регионального научно производственного комплекса — еще одна особенность пятого уклада. Западная Европа входит в XX в. с концепцией «европейского технологического пространства». В БС проводится единая политика НТО, осуществляются совместные научно-технические проекты и программы, во многих случаях достигается синергетический эффект в ходе проведения национальных и общеевропейских НИОКР. В XX в. следует ожидать вхождения в это технологическое пространство других стран Западной Европы.
Современный уклад, по мнению авторов, окончательно сформируется где-то около 20-х гг. XX в., после чего начнется понижательная тенденция длинного цикла, или стагнация. При этом если в первом десятилетии XX в. технологический комплекс охватит весь западноевропейский регион, то во втором десятилетии возможно подключение стран ДВЕ.
После 20-х гг. XX в., скорее всего, наступит нисходящая волна длинного цикла, тогда начнется формирование основ перехода к новому технологическому укладу (шестому по счету), базирующемуся на невещественных технологиях передачи и воспроизводства информации. Эти технологии распространятся в 40-50-е гг. XX в. на восходящей волне шестого длинного цикла, который завершится к концу XX в. В это время мировые интеграционные процессы в Европе, Америке и ЮВА будут базироваться уже на глобальной всемирной информационной гипер-сети. Усилится тенденция сближения уровней научно-технических потенциалов лидеров капиталистического мира. Уже к концу второго десятилетия XX в. удельный вес в ВВП затрат на НИОКР в ЕС повысится до уровня США и Японии. Западная Европа, по всей видимости, ликвидирует отрицательный баланс во внешней торговле наукоемкой продукции. Программы и проекты обще-регионального кооперирования в НТГ поднимутся с регионального на транснациональный уровень.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Успех в экономическом развитии Западной Европы во многом достигается благодаря активной роли государства. Усиление роли государства просматривается на всех стадиях процесса воспроизводства (производство, распределение, обращение и потребление). Государственное регулирование осуществляется как на микро, так и на макроуровнях, поскольку они тесно взаимосвязаны. Целью государства должно быть предотвращение дихотомии, т.е. разрыва между кругооборотами индивидуального и общественного капиталов. Однако главная задача государственной политики — это макроэкономическое регулирование на национальном уровне, а в современное время — и на международном наднациональном уровне.
Макроэкономическое регулирование в Европе во второй половине XX в. претерпело значительные изменения. Уровень макроэкономического регулирования (как в теории, так и на практике) в развитых европейских странах является одним из самых высоких в мире. В условиях углубления интеграционных процессов в Европе происходит унификация используемого инструментария государственного регулирования и механизмов политики хозяйственного порядка в рамках формирующегося европейского хозяйственного пространства. Это относится как к экономическому ядру (Германия, Франция, Великобритания и Италия), так и к другим группам государств, в том числе Центральной и Восточной Европы.
В работе показано, как четверка экономического ядра благодаря своему потенциалу образует своеобразное гравитационное поле, постепенно вовлекающее в свою орбиту народнохозяйственные комплексы других европейских стран (в первую очередь в рамках Европейского союза), подтягивающее к себе трансформационные экономики стран ЦВЕ.
Автор приходит к выводу, что в XX в. национальное регулирование все больше будет отступать на второй план. Приоритет получит наднациональный уровень в первую очередь в сфере денежно кредитной, налоговой и конкурентной политики. В рамках разрешения конфликтного потенциала наднациональный инструментарий будет совершенствоваться, постепенно приближаясь по своим параметрам к достижению целей «магического многоугольника» в рамках ЕС.
«Магический многоугольник» экономических целей возник в результате мирового экономического кризиса. Вначале он был треугольником, затем четырехугольником и после Второй мировой войны превратился в многоугольник. В настоящее время к первоначальным целям (стабилизация денежного обращения и финансов, проблема занятости и сокращения безработицы, равновесие платежного баланса и устойчивость валютного курса, достижение экономического роста) добавились новые — качество жизни, социальная политика, форсирование НТП. Если в цели государственного регулирования в рамках четырехугольника включалось прежде всего, сглаживание экономических циклов, то в настоящее время государство все больше участвует в поддержке НТП, а, следовательно, и в смене укладов длинных циклов. При сглаживании конъюнктуры экономических циклов государство опиралось, прежде всего, на теории и модели, разработанные кейнсианской и монетаристской школами. На практике часто сочетались инструменты и методы этих направлений в форме неоклассического синтеза. В настоящее время на передовые позиции выходит теория институционализма.
В использовании инструментов государственной экономической политики (прямых и косвенных), а также в применении моделей, разработанных различными направлениями научно-экономической мысли, Западная Европа выступает безусловным лидером в современном капиталистическом мире. Среди прочего, она является примером управления федеральными структурами государственной власти на национальном уровне и организации в настоящее время интеграционных систем управления производством.
Автором обосновывается положение, согласно которому максимально возможное разграничение компетенций между уровнями государственной власти и осуществление властных функций происходит на основе принципа субсидиарности. Субсидарность означает взаимосвязь и взаимозависимость различных структур государственной власти и их институтов, наделенных согласованными правами и обязанностями. В работе обосновывается вывод о том, что в наибольшей степени принцип субсидиарности адекватен эффективному рыночному хозяйству, когда решения принимаются и реализуются на самом низком уровне и только при невозможности сделать это на данном уровне полномочия передаются снизу вверх на следующий уровень. И, наоборот, осуждается авторитарная иерархическая государственная структура, в которой команды идут сверху вниз, что, как правило, подрывает рыночные механизмы.
В работе освещены проблемы совершенствования производственной структуры в странах Европы, которые являются следствием различных факторов циклического и нециклического характера. Рассмотрены этапы развития европейской экономики, в значительной мере связанные с кругооборотом капитала в ходе экономических циклов. Наряду с этим определены тенденции структурных сдвигов, среди которых особенно выделяются: изменения в отношениях между сырьевыми и промышленно развитыми странами, переход от трудоемкого к наукоемкому производству, а также глобализация производства.
В западноевропейских странах идет процесс формирования постиндустриального общества, когда наиболее развитые страны переходят к так называемому «обществу услуг», или «сервисной экономике», что и определило возрастающее значение третичного сектора. Уже в настоящее время в ряде европейских стран сфера услуг достигает половины ВВП. Благодаря научно-техническому прогрессу сохранится рост удельного веса высокотехнологичных отраслей, но одновременно произойдет снижение доли сельского хозяйства, горнодобывающих отраслей. В результате интеграции происходит сближение отраслевой структуры в западноевропейских странах. Об этом, в частности, свидетельствует специально рассчитанный на основе межотраслевого баланса стран ЕС «индикатор». В ФРГ, во Франции, в Великобритании, Италии, Нидерландах этот индикатор сближения отраслевых структур показывает увеличение от 60% в 1950-е гг. до 90% в 1980-е гг.
XX в. с достаточной наглядностью продемонстрировал возрастающую роль социального измерения для поступательного развития европейского общества. Большинство государств континента на практике осознало, что экономическое и политическое развитие неотделимо от социального. Нововведения стали все больше приобретать двойное измерение — техническое и социально-экономическое. Социальная направленность научно-технической и технологической политики существенно усилилась в конце XX в., и, по-видимому, эта тенденция сохранится и в XX в. Социальная ориентация 1 ПП отчетливо прослеживается в пятой рамочной программе исследований и разработок ЕС на 1998-2002 гг. Доля социальной составляющей в государственных программах, по оценке автора, уже к середине 90-х гг. XX в. превысила половину.
Заслуживает внимания положение о связи национального богатства с ростом качества труда, «человеческого фактора», «интеллектуального капитала». По приведенным автором данным, удельный вес человеческого капитала в национальном богатстве Западной Европы, рассчитанный на душу населения, достиг в 1994 г. 74%, воспроизводимого капитала — 24%, а природного ресурса — только 2%.
Европейский опыт, наполненный острыми социальными конфликтами, революциями, войнами, кризисами, выявил значение социальной стабильности и преимущества эволюционных преобразований как метода решения социальных противоречий над революционными. Оказалось, что можно регулировать проблемы социального развития, используя потенциальные возможности капитализма. Так, в Западной Европе начала формироваться упреждающая стратегия, позволяющая путем компромиссов и социального партнерства избегать наиболее острые и опасные коллизии для экономического роста.
Наибольший успех достигается там, где наряду с предпринимателями и наемным трудом, представляемым профсоюзами, в управлении производством участвует и государство. Примером может быть соглашение между предпринимателями, профсоюзами и правительством, заключенное в Германии в 1967 г. и позволившее ей выйти из экономического кризиса. Это соглашение получило название «концертного исполнения» (Konzerterte Akton).
Доктрина социального рыночного хозяйства, также впервые примененная на практике в Германии, стала основной для Западной Европы. В 1989 г. Европейским союзом была принята Хартия основных социальных прав трудящихся Сообщества, закрепившая гарантии 12 прав каждому гражданину Союза. Разработке концепции общей социальной политики ЕС были посвящены такие обобщающие материалы, как Белая книга «О росте конкурентоспособности и занятости: вызовы и пути для вступления в XX век» (Зеленая книга «Европейская социальная политика: размышления для Союза» Белая книга «Европейская социальная политика: путь для Союза». На Маастрихтском саммите 1992 г. социальная политика впервые была обозначена как самостоятельное направление деятельности ЕС, а главы государств и правительств подписали Соглашение и Протокол о социальной политике, которые стали составной частью Амстердамского договора о Европейском союзе. В программе социальных действий ЕС впервые обозначено внешнее измерение социальной политики. Расширяется поле действий социального партнерства. К социальному диалогу подключаются государственные институты, церковь, банки, партии, а также международные институты (внешнее измерение). Налицо тенденция соединения его с политическим и перерастание в общегражданский диалог. Программой развития ООН (ПРООН) вводится индекс человеческого развития (ИЧР), куда входит целый комплекс показателей, связанных практически со всеми аспектами общественного развития, включая качество жизни, образование, урбанизацию, экономическую и социальную активность, безопасность и т.д.
Экономические и социальные процессы в странах Западной Европы не могут быть понятыми без раскрытия проблем экологии и экономического развития. Экологическая политика возникла в XX в. в условиях индустриального общества и приобретает приоритетное значение в XX в. Проблемы экологии впервые были четко сформулированы Дж. Форрестером и Д. Медоузом в их докладе Римскому клубу «Пределы роста» и базировались на предложенной ими динамической модели «Мир3». Модель стала первой попыткой использования системной динамики для прогнозирования глобальных процессов на основе таких параметров, как численность населения, объемы производства промышленной и сельскохозяйственной продукции, запасы природных ресурсов и масштабы загрязнения окружающей среды.
Проблемы экологии и экономическое развитие неотделимы, как неотделимы взаимоотношения между человеком и природой. Уничтожение природы фактически стало одним из компонентов существующего типа цивилизации. И это тогда, когда в течение XX в. население планеты увеличилось в 4 раза и достигло 6 млрд., человек. Быстрое развитие индустриальной модели привело к небывалой деградации природной среды во всех европейских странах. Появление техногенных болезней, истощение природных ресурсов, загрязнение воздушной и водной среды, деградация почвы и вымирание лесов дали основу для постановки вопроса о выживании человечества. Примеры экологических катастроф стали повседневным явлением. Так, в результате попадания цианистых соединений из очистного бассейна золотодобывающих предприятий в Байя Маре (Румыния) в реки Сомму, Тиссу, Дунай на протяженности 700 км был причинив ущерб Румынии, Венгрии, Сербии и Украине. Бомбежки НАТО Югославии надолго «омертвили» Дунай для большинства придунайских государств.
Европе в XX в. суждено стать центром мирового экологического сознания. Автор подчеркивает, что политика ЕС ориентирована не только на решение уже существующих экологических проблем, но и прежде всего на предупреждение новых. Имеется в виду недопущение загрязнения окружающей среды. Это отражено в региональной, научно-технической, аграрной, транспортной и торговой политике ЕС. ЕС предлагает к 2010 г. снизить выброс «парниковых газов» на 15% по сравнению Япония соглашается на 5%, а США выступают за статус-кво, хотя их выброс достигает 20% общего мирового объема. Вместе с тем США добиваются от развивающихся стран недопущения роста эмиссии углекислого газа путем сдерживания индустриализации и потребления ресурсов. В декабре 1997 г. на конференции по глобализации климата в Киото промышленно развитые страны подписали протокол о снижении эмиссии углекислого газа, закиси азота, метана, а также заменителей фреона на 5,2% к 2010 г. по сравнению с 1990 г. При этом для ЕС эта цифра составит 8%, тогда как для США — 7% и Японии — 6%.
В XX в., по мнению автора, должна измениться техно-среда и эффективность использования природных ресурсов. В экологической политике по преодолению трудностей в сфере окружающей среды на первый план уже сейчас выдвигаются следующие комплексные проблемы. Во-первых, накопление в окружающей среде токсичных веществ, таких, как биологически разрушаемые химикаты и радиоактивные отходы. Во-вторых, «кислотные дожди» и соответствующее загрязнение водной среды в озерах и вымирание лесов. В-третьих, разрушение озонового слоя Земли вследствие загрязнения верхних слоев атмосферы фреонами. «Озоновые дыры» являются реальной угрозой для Европы в XX в. В-четвертых, парниковый эффект и вызываемое им глобальное потепление. Реальность такова, что до конца XX в. в результате человеческой деятельности, возможно, произойдет потепление на 2,5°. Причем этот эффект на 7080% происходит за счет промышленно развитых стран (т.е. примерно четверти населения Земли).
Таким образом, следует иметь в виду, что в будущем не может быть модели прогресса без экологической составляющей, без эффективного союза между обществом, экономикой и экологией. В Европе дискуссия на эту тему продвинулась значительно дальше, чем где бы то ни было в мире.
Роль и место Европы в мировом хозяйстве отражается в различных статьях ее совокупного платежного баланса. Европейские страны с выходом на мировой рынок до сих пор увеличивали пока зачел и внешнеторгового оборота. Интеграция связывает воедино рынки этих стран, размывая былую относительную обособленность их национальных экономик. Этот процесс идет в Европе быстрее, чем в других регионах современного мира. Экспортная квота стран Западной Европы без их внутреннего товарооборота составляет сейчас 10% мировой торговли, т.е. находится на уровне, примерно одинаковом с США. С учетом же внутри регионального оборота стран Западной Европы их доля превышает США и Японию в 23 раза. Внешнеторговый оборот в принципе должен отражать внутреннюю структуру экономики Европы. Вместе с тем внутренние процессы воспроизводства в европейской экономике во многом зависят от внешнеэкономических, т.е. существует и обратная связь. Поскольку внешняя торговля росла быстрее внутреннего производства, она очень часто являлась основой экономического подъема в странах Европы.
Европа — крупнейший экспортер и импортер прямых инвестиций. В конце XX в. их отток из западноевропейских стран и приток превышал экспорт и импорт прямых капиталовложений США. Общий объем накопленных в Западной Европе иностранных инвестиций по отношению к ВВП региона был намного выше аналогичного показателя как в мире в целом, так и в развитых промышленных странах. Не менее примечателен тот факт, что объем реализации продукции иностранных филиалов в Европе больше объема экспорта их товаров в Европу. В то же время и зарубежные филиалы ТНК Западной Европы осуществили продажи своей продукции, произведенной в других странах, которая превысила экспорт туда их собственных товаров.
Читатель найдет данные, согласно которым доля прямых иностранных инвестиций в валовых капиталовложениях стран Западной Европы за последние два десятилетия XX в. увеличилась почти в 2 раза (с 4% в начале 80-х гг. до 8%). Это значительно больше, чем в целом по миру и по группе развитых стран. За этот же период соотношение между оттоком инвестиций из стран Западной Европы и их внутренними капиталовложениями достигло 10% (в мире — 6,1%, в развитых странах — 6,8%). В этой связи автор отмечает, что и в 80-е гг., и в 90-е гг. уровень сбережений, прежде всего частных, в экономике стран ЕС превышал объем инвестиций (в США наблюдалась нехватка сбережений).
В 90-е гг. в мировом рейтинге конкурентоспособности европейские страны уступали США и Японии. Это было связано с тем, что общие условия воспроизводства в Европе были менее благоприятно. Особый интерес представляет оценка автором динамики конкурентоспособности наукоемких товаров. В экспорте изделий наукоемких производств за пределы региона ЕС уступал США и Японии. Зато импорт ЕС превышает аналогичный показатель США и Японии. Дефицит ЕС в торговле высокотехнологичной продукцией с этими странами превышает актив по операциям с другими странами и регионами. Однако с учетом внутри регионального оборота ЕС его внешнеторговый оборот наукоемких товаров окажется выше экспорта и импорта США и Японии. Таким образом, в настоящее время страны Европы отстают от США и Японии в производстве наукоемкой продукции, и на XX в. стоящая перед ЕС задача заключается в том, чтобы не только сократить этот разрыв, но, возможно, и выйти вперед.
Процессы глобализации усиливают необходимость учета интересов партнеров, особенно в рамках ВТО. В 90-е гг. было заключено много соглашений о сотрудничестве ЕС с США и Японией, но при этом противоречия между ними сохраняются. В конце XX в. отрицательное сальдо в торговле ЕС с США сменилось на положительное, с Японией оно пока остается отрицательным с надеждой выравнивания в XX в. Отрицательное сальдо торгового баланса с Японией связано с протекционистской политикой последней, а также с переносом Японией своего производства в страны ЕС вместо реализации этой продукции во внешней торговле.
В последнее время отмечается усиление контактов ЕС с развивающимися странами по линии товаров и капиталов, как в количественном, так и качественном отношении. Эта тенденция, по-видимому, сохранится и в XX в. ЕС предлагает заменить Ломейские конвенции (71 страна) «Соглашениями об экономическом партнерстве» между ЕС и странами АКТ. Предлагается создать в XX в. шесть региональных зон свободной торговли.
Современный этап политики ЕС в Средиземноморском регионе начался на рубеже 90-х гг. В апреле 1990 г. комиссия ЕС сформулировала «Новую средиземноморскую политику». В середине 90-х гг. заключены соглашения об ассоциации между ЕС и рядом стран Южного Средиземноморья, конечная цель которых — создание к 2010 г. зоны свободной торговли.
В конце XX в. началось создание институционной основы отношений ЕС со странами Персидского залива (Саудовской Аравией, Бахрейном, Кувейтом, ОАЭ, Оманом). Его конечная цель также состоит в создании зоны свободной торговли.
В июне 1999 г. в Рио-де-Жанейро на саммите ЕС — Латинская Америка принято решение о создании не позднее 2005 г. зоны свободной торговли в отношениях между ЕС и торговым блоком МЕРКОСУР (Аргентина, Бразилия, Парагвай и Уругвай).
Вступая в XX в., можно полагать, что Европа не уступит лидирующего положения в экспорте и импорте прямых инвестиций. На смену таким формам прямого инвестирования, как создание зарубежных филиалов и новых производств, организация СП, придут сделки по слиянию и приобретению компаний. Европа удержит важные позиции в экспорте портфельных инвестиций. Сохранится тенденция опережающего роста международного кредитования в форме облигационных займов по сравнению с банковским кредитом. С появлением единой европейской валюты возрастает взаимозависимость Европы и других регионов мира. В конечном итоге усилится позиция Европы в валютной системе. Евро будет теснить доллар, занимая все более важную позицию в новой биполярной мировой валютной системе.
В отношениях Европы с США, с одной стороны, получит развитие трансатлантическое сотрудничество, вполне возможно предложение о создании зоны свободной торговли между ЕС и США. С другой стороны, выравнивание сил двух центров повлечет за собой возникновение между ними новых конфликтных ситуаций, прежде всего в области внешней торговли.
Европа будет стремиться сократить дефицит в торговле с Японией, уменьшить дисбаланс в потоках капитала. Используемые с этой целью меры могут вызвать напряженность в отношениях между ЕС и Японией. Возрастет значение сотрудничества по линии встреч «Европа-Азия». ЕС по-прежнему будет центром притяжения стран, расположенных преимущественно в Центральной, Восточной Европе и Средиземноморье, а также стран Африки и Юго-Западной Азии. Продолжится формирование новой модели отношений ЕС с различными группами развивающихся стран.
Западная Европа, несомненно, останется важнейшим торговым партнером европейских стран СНГ, включая Россию.
К середине XX в. по мере создания нового технико-экономического уклада усилится создание международной интеграционной системы управления производством и обществом.
Статью подготовила ведущий эксперт-экономист по бюджетированию Ошуркова Тамара Георгиевна. 
