Статью подготовила доцент кафедры социально-гуманитарных дисциплин Волгушева Алла Александровна. Связаться с автором
Экстремизм (от лат. extremus — крайний) — социально-биологический феномен, выраженный в превышении человеком (группой) пределов нормативно допустимого, при наличии злого смысла или умысла.
Важно определить место феномена экстремизма в системе социальных и нравственных координат. Как показывают исследования, это побочная, патологическая, сугубо негативная ветвь одной из важнейших характеристик человека — экстремальности, в значительной степени связанной с жизнедеятельностью и особенно с творчеством. Достаточно сказать, что все выдающиеся открытия, значимые свершения достигнуты людьми благодаря экстремумам-духовным и интеллектуальным взлетам. Без экстремумов были бы немыслимы человеческая культура и наука, а шире — развитие, прогресс. Однако переход пределов опасен, особенно если в нем проявляется злой смысл или умысел.
В рамках философского подхода экстремизм определяется как особая форма отчуждения и прежде всего отчуждения от общечеловеческих, общекультурных ценностей. Важным моментом в определении ценностных ориентаций экстремизма остается умаление и принижение специфических законов человеческого бытия с преимущественным упованием на законы природы. Философия фокусирует свое внимание на аксиологии экстремизма. В рамках данного подхода актуализируются понятия нравственных установок личности, добра и зла как экзистенциальных, смысловых категорий.
В правовой практике имеет место несколько иное определение экстремизма, конкретизированное с учетом целей и задач данного вида деятельности. Законодательная база по экстремизму включает в себя следующие нормативные акты: Федеральный закон № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» Федеральный закон № 148-ФЗ «О внесении из изменений в статьи 1 и 15 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности». Однако в Ф-З114 отсутствует четкое определение понятия экстремизма. Законодатель идентифицирует экстремизм с экстремистской деятельностью.
Ф-З114 дана следующая формулировка: «Деятельность общественных и религиозных объединений, либо иных организаций, либо средств массовой информации, либо физических лиц по планированию, организации, подготовке и совершению действий, направленных на:
а) подрыв безопасности Российской Федерации;
б) захват или присвоение властных полномочий...» Таким образом, понятие экстремизма сводится здесь к указанию возможных субъектов осуществления экстремистской деятельности, ее форм, а также конкретного перечня деяний. Определение в данном законе представляет собой просто перечисление составов преступлений. Однако эти деяния характеризуются высокой степенью общественной опасности и признаются преступлениями, вследствие чего борьба с ними осуществляется именно уголовно-правовыми средствами. Кроме того, ст. 4 Ф-З114 «Субъекты противодействия экстремистской деятельности» определяет ограниченный круг субъектов, противодействующих экстремистской деятельности, возлагая ответственность только на властные структуры и органы. Не разработанность понятия экстремизма на законодательном уровне открывает возможность широкого толкования деяний и в определенных обстоятельствах подведения подданное понятие действий отдельных людей или организаций, не являющихся экстремистскими.
Понять суть экстремизма можно, учитывая, по меньшей мере, следующие условия.
Во-первых, далеко не все виды превышения пределов допустимого даже при наличии злого смысла или умысла можно отнести к экстремистским. В противном случае экстремизм как категория просто теряет смысл и перекрывается понятиями девиации, делинквентности, преступной деятельности в различных ее видах и т.д. Экстремизм — это особый феномен, и суть его в том, что он идеологичен, следовательно, в основе экстремистской деятельности человека или группы лежат некие идеологические конструкты, но чаще — их фрагменты. Именно в этом отличие экстремизма от большого числа уголовных и политических преступлений.
Экстремистские стереотипы глубоко укоренены в сознании россиян, в основном в виде неправовых протестных форм, в том числе силовых. Это объясняется в основном экстремальным характером социальных процессов в стране и экстремальными условиями жизни народа на протяжении всей истории. Тип социальных процессов породил и соответствующие характеристики в социотипе человека (и народа). Эту специфику России следует постоянно учитывать.
Во-вторых, если исходить из понимания человека как сложной социально-биологической системы, экстремизм можно определить как социально-биологический феномен. Но здесь слишком вольная трактовка может привести к недоразумениям. Например, возникает соблазн причислить экстремистов к некоему биологическому виду или (что еще более нелепо) к заболеванию, которое возможно «лечить» медикаментозными средствами. Столь же ущербна попытка трактовать экстремизм исключительно как социальный феномен, так как в этом случае без ответа остается вопрос о неодинаковом действии социальных факторов на поведение людей: почему только весьма незначительная часть людей руководствуется экстремистскими стереотипами и реализует их в своей деятельности даже в экстремальных ситуациях?
Здесь дело в специфическом соотношении биологического, психологического и социального в данном понятии. Базовая основа экстремизма — агрессивность, однако применительно к феномену экстремизма можно сформулировать следующее: далеко не всякая агрессия является экстремизмом, в то время как основу экстремизма всегда составляет агрессия. Но не все молодые люди одинаково воспринимают экстремистские стереотипы и переводят их в свои поведенческие программы. По данным исследований, доля активных носителей агрессий в обществе не превышает 23 %. Однако к ним легко присоединяются от 10 до 15 % молодых людей, обладающих повышенной психологической внушаемостью. При этом только для половины характерно идейное наполнение их агрессивности. Именно они входят в кризисные группы, выступающие источником реальных и возможных экстремистских движений. Такие люди довольно легко выявляются психологами еще на уровне учебных заведений.
В-третьих, некоторой группе молодежи практически постоянно свойственны агрессивные состояния, что вызвано спецификой обменных реакций в их организме. Диапазон проявлений этих состояний весьма широк — от конфликтности, хулиганства, стремления постоянно вести экстремальный образ жизни до участия в экстремистской деятельности. Например, значительная часть экстремистского потенциала молодежи в наиболее критические годы системного кризиса начала, была поглощена криминальными группами, сложившимися в то время едва ли не в самостоятельный сектор экономики и даже метастазировавшимися в политические структуры. Это значит, что экстремисты должны обладать характеристиками или особенностями, отличающими их от большинства «нормальных» людей.
Наиболее существенными чертами экстремиста как характерного типа являются: предпочтение силовых вариантов при решении жизненных задач; стремление идти к цели кратчайшим путем; нечувствительность к боли и потерям; неприятие консенсуса; относительно низкие показатели интеллекта; замещение моделей действий, основанных на знании, воображением.
Большинство экстремистов можно сравнить с «троечниками»: ни глубоких знаний, а, следовательно, не строгость научного мышления и господство воображения; ни серьезной работоспособности и соответственно импульсивность действий; ни сколько-нибудь серьезных, осмысленных жизненных целей, причем сформулированных на дальнюю перспективу, и подчиненности этим целям, а значит, и ответственного поведения. Все это помножено на довольно ощутимый комплекс неуверенности (неполноценности), скрываемый агрессивными действиями.
Кроме того, социальные факторы при всей их значимости играют лишь провоцирующую роль и довольно плохо осознаются молодыми людьми. Они ощущают свои действия чаще всего интуитивно и по аналогии с другими событиями.
Для части современных молодых россиян наиболее существенными социальными факторами, прямо или косвенно провоцирующими экстремистские настроения, являются следующие: глубинные факторы узкие рамки социального развития и самоопределения (до 50 %), агрессивная среда развития (более 30 %), неблагоприятная семейная среда (до 2 %), правовая незащищенность молодежи (до 90 %), отсутствие возможности вертикальной мобильности (до 20 %), идеологическая заброшенность молодежи (до 80 %), возрастающие трудности в получении качественного образования (40—50 %). Идеологическое воздействие экстремистских партий и движений невелико и едва ли охватывает 3—4 % молодежи. Хотя экстремистские стереотипы, обусловленные обыденной жизнью, довольно ощутимы и улучшение условий жизни способствует снижению экстремистских настроений в молодежной среде, ее перераспределению по социальным нишам, но число выраженных экстремистов все-таки остается постоянным; непосредственные факторы — проблемы досуга в подростковом возрасте как острая нехватка доступных сред развития — секций, кружков (до 90 %), проблемы трудоустройства (60—70 %), социальное расслоение (до 50 %), изменение этнической среды в городе (до 35 %), воздействие экстремистских сил (до 20 %), доминирование конфликтных моделей в системах воспитания.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
При всем этом для молодых россиян характерен, с одной стороны, возрастной оптимизм (до 80 %), довольно низкие показатели страха, беспокойства за свое будущее (10—12 %), с другой стороны, уверенность в том, что во всем следует рассчитывать на себя и свои возможности (до 70 %), значительная отчужденность от власти (до 80 %) при весьма высокой потребности в организациях, которые отстаивали бы интересы молодежи (до 80 %).
Терроризм — одна из самых опасных форм экстремизма, и Россия серьезно пострадала от экстремизма, в частности от терроризма.
По данным, 8,1 % молодых людей (что очень много в переводе на общую численность населения) имеют среди родственников, знакомых, близких людей пострадавших от терроризма; 16 % (женщин в 2—3 раза больше, чем мужчин) считают, что их страх перед будущим связан с опасностью стать жертвами террористов. У 30 % совершенные теракты надолго оставили ощущение страха, незащищенности, боязнь посещать кинотеатры, дискотеки, массовые мероприятия. Поэтому 73,2 % считают терроризм «одним из самых опасных явлений в современном мире».
Абсолютное большинство опрошенных уверено, что с терроризмом нужно вести бескомпромиссную борьбу и что террористам нет прощения до конца их жизни (66 %). Значительное воздействие на сознание молодежи оказали события на Малой Дубровке в Москве и особенно в Беслане. С одной стороны, это травмирующее воздействие, неизбежно проявляющееся в посттравматических синдромах в диапазоне от страхов и паник до вспышек алогичных агрессий. Однако 17 % считают, что терроризм избирателен, поэтому не страшен для большинства, 9,8 % убеждены, что терроризм — это искусственная проблема, пугало, которым страшат людей нечистоплотные политики.
С другой стороны, такого рода отношение выражается и в «оправдательном синдроме» довольно большой части молодежи к террористам (и экстремистам), в попытках найти то или иное оправдание их действиям (11,9 %, 35,4 %, против почти 30 %). Прямая поддержка около 35 % на протяжении последних нескольких лет говорит о явной недооценке опасности экстремизма и пробелах в воспитательной работе. Только 21 % опрошенных (13,4 %) назвали террористов сознательно действующими преступниками; 40,9 % (26 %) — наемниками, чьи хозяева, как правило, остаются в тени; 14 % назвали их безумцами, не ведающими, что творят; 6,4 % (7,3 % в 2003 г.) считали, что это ищущие славы и выгоды авантюристы. Однако 16 % (12 %) опрошенных были склонны считать террористов отчаявшимися людьми, а 2,6 % (5,8 %) полагали, что это — мужественные люди, борющиеся за правду. При проведении опроса в южных районах России, в том числе в Чечне, Дагестане, Адыгее, этот показатель поднялся до 8 %. Изменение данных в сторону его снижения следствие нажитого негативного опыта, особенно событий в Беслане, стабилизации положения в стране, успехов спецслужб и самодискредитации террористов.
Террористы пока вызывают у большинства молодежи скорее интерес, близкий к интересу телезрителя. Незначительная часть молодых людей владеет навыками поведения в экстремальных ситуациях и адекватных действий в случае встречи с террористами.
Около 60 % получили информацию о поведении в таких ситуациях из кинофильмов или коротких инструкций, развешанных в общественных местах, треть — на занятиях в своих учебных заведениях. Крайне не развиты, а точнее, не сформированы оборонное сознание и соответствующие поведенческие стереотипы. Этим объясняются результаты опроса: в случае встречи с «известным террористом» немедленно сообщат в соответствующие службы только 22,1 % опрошенных (правда, 5 лет назад таких было только 7 %); почти 5,4 % опрошенных заявили, что действия экстремистов могут быть оправданы и даже полезны и что они «склонны в чем-то их поддерживать»; 6 % заявили, что вступили бы в экстремистские организации. За этими ответами — не только трагическая история страны, но и индифферентность систем воспитания, а зачастую провоцирующая роль СМИ.
Как и ранее, большая часть экстремистского потенциала проблемной молодежи «гасится» за счет перевода экстремистских проявлений в криминальную сферу (до 25 %), а также в сферу межличностного (в основном конфликтного) общения (около 20 %) и внутрисемейных отношений (до 20 %), а «террористический потенциал», к счастью, оказывается незадействованным. Криминализация сознания охватывает весьма значительное число молодых людей (свыше 40 % опрошенных считают криминальную деятельность вполне приемлемой, особенно в трудных жизненных условиях) при весьма низком уровне правосознания и право-организующей основы поведения. Так, только 14 % опрошенных молодых респондентов предпочитают решать возникающие проблемы «по закону», а 86 % «по совести».
Этнический экстремизм. Ему подвержены часть русского населения, национальных меньшинств, мигрантов из СНГ и т.п.
По результатам опроса, 36,6 % молодых людей назвали себя националистами; только 20 % полагают, что национализм представляет опасность для России; 60,2 % полагают, что эта опасность таится лишь в крайних формах национализма, а 19 % уверены, что национализм не несет никакой опасности. Поэтому данную сферу отношений можно назвать открытым и пока незадействованным полем конфликта. В этой области отношений в стране в целом и в регионах отсутствует какая-либо политика. В области межэтнических взаимоотношений действуют две долговременные и противоречивые тенденции: рост русского этноцентризма, особенно выраженный у молодежи 16—18 лет, а значит, и межнациональной напряженности; обусловленная положением Санкт-Петербурга, Москвы, Ростова-на-Дону и других городов и регионов «как ворот в Европу» или делового, транспортного и промышленного мегаполиса тенденция постепенного складывания таких городов как полиэтнических центров и соответствующего типа межнациональных отношений.
В целях противодействия экстремизму и его профилактики в молодежной среде требуется решить следующие существенные задачи.
Возвращение к системе всеобщего, обязательного и бесплатного полного среднего образования, так как система образования — это довольно эффективная система прямого и косвенного социального контроля, а в определенной мере и санкций. Образование должно получить (желательно закрепленный в законодательстве) статус категории гражданского долга.
Активное развитие системы гражданского и патриотического воспитания, являющегося сильным сдерживающим, блокирующим фактором экстремизма.
Развитие среды формирования подростков и молодежи посредством строительства развивающих систем, способных создавать у подростков и молодежи позитивную мотивацию жизнедеятельности и долгосрочные цели (сегодня ставят перед собой такие цели только 52 %, как правило, благополучной молодежи), причем речь должна идти о росте в разы.
Обеспечение правовой защиты молодежи посредством дальнейшего развития законодательства о молодежи и молодежной политике. Оказание адресной поддержки и помощи различным категориям молодежи.
Профилактика экстремизма предполагает учет ряда положений:
1. Привитие (с детства) резко отрицательной реакции на сами понятия «экстремизм», «терроризм» с последующей реакцией отторжения и блокировки «синдрома сочувствия» или оправдания экстремистов (сейчас проявляется более чем у 30 % опрошенных), а не только понимание массой молодежи сути экстремизма (что недоступно для значительной части). Прямая (лобовая) профилактика, как правило, не дает результата. Исключение составляют те случаи, когда ставится задача целенаправленно и агрессивно вывести из строя (дезавуировать) определенную категорию лиц.
2. Наиболее эффективной для большинства молодежи является система косвенного воздействия — через создание среды позитивного развития и решения актуальных жизненных (на данный момент) проблем молодежи.
3. Широкое рекламирование и внедрение в сознание молодежи позитивного образа молодого россиянина и путей самореализации, достижения жизненного успеха.
4. Перевод установок молодежи из сферы досуга (праздность, ложные ценности и образы) в сферу позитивной трудовой деятельности, творчества. Героем для молодежи должен стать реальный герой, а не играющий героя или ложный герой.
5. Развитие правовой базы, в первую очередь уточнение определения экстремизма, ибо его часто смешивают с деструктивным, агрессивным или просто нестандартным поведением.
Профилактика экстремизма в среде молодежи осуществляется на следующих уровнях:
- на уровне всей молодежи проводятся общепрофилактические мероприятия;
- в среде большинства молодежи (благополучной) — общепрофилактические мероприятия;
- в среде субкультур — мероприятия проводятся выборочно в зависимости от их специфики и от степени социальной опасности;
- в среде агрессивно настроенной молодежи — целенаправленная профилактика и другие способы воздействия, включая спецмероприятия.
Ниже представлены наиболее существенные институты профилактики и возможные способы воздействия:
Государство — целенаправленная работа по созданию позитивной среды обитания и развития молодежи; укрепление связи государство-молодежь.
Семья — выделение «домашних» (благополучных) и «уличных» (проблемных) подростков и молодежи, соответствующих типам семей по степени благополучия, работа по созданию позитивных сред для нормальной жизнедеятельности семей, продвижение в решении жилищной проблемы.
Система образования. Общая задача — возвращение к всеобщему бесплатному и обязательному полному среднему образованию, так как данная система способна оказывать блокирующее воздействие на негативные проявления и при ее решении можно рассчитывать на значительное снижение уровня многих социальных патологий. Частная задача — развитие системы контроля, выявление агрессивно настроенных молодых людей и выбор средств работы с ними; развертывание подготовки кадров по специальности «Организация работы с молодежью», которая ведется в ряде вузов страны.
СМИ. Общая задача (общественные организации совместно с государством) — снижение уровня агрессивности и экстремальности подаваемой потребителю информации. Частная задача — создание и развитие собственно молодежных каналов и программ; прежде всего, имеет смысл воссоздать радиостанцию «Юность» и массовые молодежные газету и журнал.
Физическая культура и спорт — расширение массовой базы, начиная с дворового спорта, оборудования типовых спортплощадок; развитие культуры здоровья.
Сфера культуры — организация госзаказа институтам культуры на создание позитивной культурной среды; увеличение финансирования библиотек, школьных, целевых, особенно в малых и средних городах.
Интернет — целенаправленная работа по снижению негативного воздействия информации, особенно экстремистских сайтов. Система работы с молодежью — перенос центра тяжести работы комитетов по делам молодежи, государственных и общественных организаций на основную массу молодежи (благополучную); работа с проблемной и кризисной молодежью; увеличение финансирования молодежных программ, расширение подготовки и переподготовки кадров по специальности «Организация работы с молодежью».
Экстремизм относится к разряду неуничтожимых феноменов, воспроизводится в своих основных формах и имеет заказчиков, поэтому в работе по его профилактике недопустимы кампанейщина и наскоки, необходимы целостная концепция и программа.
Как известно, все исконно русские женские имена оканчиваются либо на «а», либо на «я»: Анна, Мария, Ольга и т.д. Однако есть одно-единственное женское имя, которое не оканчивается ни на «а», ни на «я». Назовите его.
Статью подготовила доцент кафедры социально-гуманитарных дисциплин Волгушева Алла Александровна. 
