Главная » Юристу »
Проблема ответственности в советском государственном праве
Проблема ответственности в советском государственном праве
Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. Связаться с автором
Проблема ответственности в советском государственном праве еще не привлекла к себе пристального внимания исследователей. Многие ее аспекты мало изучены. Подвергается сомнению и само существование государственно-правовой ответственности как самостоятельного вида юридической ответственности.
Между тем ответственность в государственном праве, по нашему мнению, существует. Общеизвестно, что нарушения норм советского государственного права влекут за собой уголовную, административную и иную ответственность. Но мы говорим о государственно-правовой ответственности, отличающейся от других видов ответственности.
В данной отрасли права можно назвать такие меры государственного принуждения, которые невозможно отнести к видам ответственности, признаваемым в теории (например, отзыв депутата, лишение советского гражданства). Карательные свойства, присущие этим мерам принуждения, даже значительнее, чем у некоторых видов ответственности в других отраслях права.
В настоящей статье предпринята попытка теоретически осмыслить понятие ответственности в советском государственном праве, чтобы выявить ее существенные, характерные черты. Вполне естественно, авторы не претендуют на исчерпывающее рассмотрение проблемы.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Ответственность в советском государственном праве не может рассматриваться только в узких рамках юридической ответственности, понимаемой как реализация санкции правовой нормы либо как юридическая обязанность правонарушителя претерпеть меры государственного принуждения. Достаточно, например, обратиться к термину «ответственность», который применяется в ст. ст. 65, 80 Конституции СССР, чтобы убедиться, что там речь идет не о наказании правонарушителей.
При определении ответственности в советском государственном праве следует иметь в виду два главных аспекта этого понятия. Во-первых, закрепляемая конституционными и иными государственно-правовыми нормами ответственность исполнительно-распорядительных органов, должностных лиц перед представительными органами власти и ответственность депутатов Совета перед избирателями. Во-вторых, ответственность в узко-юридическом ее значении. Вот почему в каждом случае, когда в нормах государственного права встречается термин «ответственность», необходимо уяснить, в каком смысле он употребляется. Обратимся вначале к первому аспекту понятия ответственности.
Содержание конституционного положения об ответственности Правительства СССР перед Верховным Советом СССР и его Президиумом, разумеется, значительно отличается от понятия ответственности в уголовном, гражданском праве и иных отраслях советского права. В данном случае термин «ответственность» имеет особый смысл.
Рассматриваемая в широком социологическом плане, ответственность выступает как объективная система, осуществляемая через систему взаимоотчетностей социальных общностей и индивидов. По мнению А. П. Черемниной, социальная ответственность (правовая, политическая и т. д.) есть не только вменение, но и положенность к ответу, подотчетность.
На наш взгляд, эта черта социальной ответственности проявляется в государственно-правовой ответственности. Характерно, что ст. 65 Конституции СССР, закрепляющая принцип ответственности правительства перед верховным представительным органом страны, его Президиумом, содержит термин «подотчетен», ибо подотчетность — составной элемент, неотъемлемая часть института ответственности в советском государственном праве.
Политическая ответственность, пишет французский государствовед М. Амеллер, подразумевает в плане практическом обязанность правительства всегда действовать в соответствии с мнением большинства парламента.
Данная характеристика относится к рассматриваемому аспекту ответственности в буржуазном государственном праве. Но следует подчеркнуть, что усиление исполнительной власти, кризис буржуазного парламентаризма в современную эпоху приводят к подрыву, сужению либо ликвидации политической ответственности правительства перед высшим представительным органом. Принцип подотчетности реально обеспечен только в социалистическом государстве.
Ответственность в этом смысле была закреплена еще в Декрете II Всероссийского съезда Советов «Об учреждении Совета Народных Комиссаров» и первых советских конституциях. Причем в социалистическом государстве рассматриваемый вид ответственности применим к отношениям, возникающим не только между правительством и верховным представительным органом, но и между всеми исполнительно-распорядительными органами, их должностными лицами и представительными учреждениями.
Этот же вид ответственности в государственном праве свойственен и отношениям между Советами, депутатами и избирателями. Статья 142 Конституции СССР не употребляет термин «ответственность», но содержит конституционные нормы, смысл и назначение которых позволяют заключить, что речь идет именно об ответственности депутатов перед избирателями. Закон СССР «О статусе депутатов Советов депутатов трудящихся» определяет: «Депутат ответствен перед избирателями и им подотчетен» (ст. 6).
Таким образом, важную особенность понятия ответственности в государственном праве составляют:
• подконтрольность, подотчетность исполнительно-распорядительных органов, должностных лиц перед Советами;
• обязательность решений, принятых Советами, для исполнительно-распорядительных органов и должностных лиц, их связанность с волей народа;
• подотчетность Советов, их депутатов перед избирателями;
• зависимость органов власти и народных представителей от воли избирателей.
Эта особенность института ответственности в государственном праве выражает существенную черту социалистического демократизма и потому всегда была объектом пристального внимания и заботы Коммунистической партии. Так, в Программе РКП (б), принятой в 1919 г., была поставлена задача добиваться дальнейшего сближения органов власти с массами трудящихся, «в особенности же путем проведения ответственности и подотчетности должностных лиц».
В решениях XXIV съезда КПСС записано: «Надо более последовательно проводить в жизнь принцип подотчетности исполнительных органов представительным органам, выше поднимать авторитет и активность депутатов, их ответственность перед избирателями». Резолюция партийного съезда связывает категорию ответственности с государственно-правовой регламентацией ее важнейших аспектов.
Политическая ответственность в советском государственном праве, конечно, не совпадает с политической ответственностью в социалистическом обществе и государстве: первое понятие относится ко второму как часть к целому. Политика, указывал В. И. Ленин, — это область отношений между классами, между нациями, «участие в делах государства, направление государства, определение форм, задач, содержания деятельности государства».
Границы, разделяющие государственную и общественную жизнь, условны и подвижны. В государственной жизни бывают элементы общественно-политического характера, и наоборот. В частности, политическая ответственность, так сказать в «чистом виде», т. е. не опосредствованная правовыми нормами и являющаяся элементом общественно-политической жизни (например, ответственность коммуниста перед партией, ответственность личности перед социалистическим обществом), имеет исключительно важное значение для понимания сущности института ответственности в государственном праве.
«И свобода, и ответственность, — пишет Л. Д. Воеводин, — с необходимостью наличествуют как в любом основном праве, так и в любой основной обязанности. В записанных в конституции политических правах зафиксированы и политическая свобода граждан и их ответственность за надлежащее пользование ею».
Можно согласиться с этим высказыванием, если предметом его считать не государственно-правовую, а широкую социально-политическую ответственность личности перед обществом и государством. В институте конституционных прав и обязанностей воплощаются важнейшие аспекты действительной социальной свободы и ответственности советских граждан, но его, по нашему мнению, следует отделять от государственно-правового института ответственности.
Анализируя государственно-правовые нормы, можно заметить, что термин «ответственность» употребляется в двух вариантах: «ответственность перед...» и «ответственность за...». Например, в Законе Калмыцкой АССР о сельском, поселковом Совете указывается: «Постоянные комиссии ответственны перед сельским, поселковым Советом депутатов трудящихся и ему подотчетны» (ст. 47). В данном случае имеется в виду государственно-правовая ответственность в собственном смысле, точнее — политическая ответственность постоянной комиссии перед Советом.
В постановлении Президиума Верховного Совета СССР указано: «Ответственность за опубликование актов Верховного Совета СССР и его Президиума возложить на Секретаря Президиума Верховного Совета СССР». Статья 16 Общего положения о министерствах СССР определяет: «Министр СССР несет персональную ответственность за выполнение возложенных на министерство задач и обязанностей, устанавливает степень ответственности заместителей министра, начальников главных управлений и руководителей других подразделений министерства за деятельность предприятий, организаций и учреждений системы министерства».
Очевидно, речь здесь идет уже не только об ответственности как таковой, но и о ее степени, т. е. границах ответственности, определяемых компетенцией должностного лица, государственного органа. В постановлении ЦК КПСС «О мерах по дальнейшему улучшению работы районных и городских Советов депутатов трудящихся» указывается, что Советы должны нести «всю полноту ответственности за решение вопросов, отнесенных к их компетенции». В этом документе термин «ответственность за...» увязывается с компетенцией Советов.
Рассматривая понятие ответственности в государственном праве, нельзя не учитывать и соотношение категорий объективного и субъективного права.
Ответственность как государственно-правовой институт есть совокупность норм, закрепленных в советских конституциях и других источниках советского государственного права. Ответственность в плане субъективном («персональная» или «личная») представляет собой по существу юридическую обязанность, элемент государственно-правового отношения.
Иногда юридическую ответственность рассматривают как осознание и добросовестное исполнение правовых обязанностей, т. е. ответственность в психологическом аспекте.
М. Д. Шаргородский справедливо заметил, что ответственность, толкуемая «не как объективная юридическая реальность, а как «определенный психический процесс», лишает это понятие правового содержания и ведет к тому, что при отсутствии такого «осознания» нет ответственности, т. е. ответственность утрачивает всякое классовое и даже вообще социальное содержание, если отвлечься от социальной детерминированности самого сознания».
Приведенное суждение распространяется и на государственно-правовую ответственность. Вместе с тем нельзя пренебречь эмоциями, чувствами, психологическими переживаниями людей в сфере применения государственно-правовых норм об ответственности. Но тогда надо говорить не об ответственности как институте права, а о чувстве ответственности как элементе правосознания. Быть ответственным в этом смысле — значит соизмерять последствия своих действий, поступков с требованиями государственно-правовых норм и быть способным испытать на себе предусмотренные законом (в санкциях норм государственного права) меры государственного принуждения.
Чувство государственно-правовой ответственности по существу почти сливается с высокой политической сознательностью советских граждан, депутатов, должностных лиц. В постановлении ЦК КПСС «Об улучшении деятельности Советов...» были подвергнуты критике те руководители исполкомов, их отделов и депутаты, которые «редко встречаются с избирателями, не отчитываются перед ними, уходят от критики масс и тем самым теряют чувство ответственности перед народом».
Как мы уже отмечали, один из аспектов ответственности в государственном праве заключается в применении санкций государственно-правовых норм. С этой стороны государственно-правовая ответственность не выходит за пределы общего юридического понятия ответственности. Как и в других отраслях права, сущность государственно-правовой ответственности проявляется в отрицательной реакции Советского государства на нарушение норм государственного права, вследствие чего к нарушителю должны быть применены необходимые меры принудительного воздействия, чтобы восстановить нарушенное состояние организованности и упорядоченности, а также наказать виновного с целью перевоспитания.
Юридическая ответственность — это не только кара за нарушение правовых норм. Кара представляет собой лишь один из элементов ответственности. Важнейший аспект юридической ответственности выражается в ее предупредительно-воспитательном назначении. При этом речь идет о воспитательной функции ответственности не только в отношении правонарушителя, но и лиц, не совершавших правонарушений. В ответственности, таким образом, проявляются и государственное принуждение, и убеждение.
Ответственности в государственном праве тоже могут быть присущи элементы кары. В лишении советского гражданства, например, кара проявляется даже отчетливее, чем в некоторых уголовных наказаниях.
С другой стороны, некоторые меры государственно-правовой ответственности почти лишены карательных свойств (кассирование выборов), и на первый план выступает ее право-восстановительная черта.
Содержанию и внешней форме государственно-правовых норм и их санкций присущ глубокий политический смысл. Закон СССР «О порядке отзыва депутата Верховного Совета СССР» характеризует право отзыва как выражение полновластия трудящихся. По нашему мнению, это самая существенная черта, присущая не только праву отзыва депутатов, но и всем иным мерам ответственности в государственном праве, которая является воплощением власти советского народа, его суверенитета, осуществляемого с помощью представительной системы или непосредственной демократии.
Наблюдается глубокая связь между формами осуществления государственной власти и ответственности. Так, субъектами применения государственно-правовой санкции могут быть либо представительные органы власти (отмена или изменение неконституционного акта, лишение гражданства), либо сами избиратели непосредственно (отзыв депутата).
Ответственность в государственном праве (в узко юридическом смысле) имеет особенности, отличающие ее от других видов юридической ответственности. Если, например, уголовное наказание заключается в лишениях личного или имущественного свойства, испытываемых преступником, то правовые последствия реализации государственно-правовой ответственности имеют иной характер. Санкции норм советского государственного права не имеют имущественного содержания.
Таких мер государственного принуждения, как конфискация имущества и штраф, государственное право не знает.
В государственно-правовых санкциях выражается, прежде всего, отрицательная политическая оценка правонарушителя. На первый план в них выступает политическое порицание, а не ограничения личного характера, как в уголовном наказании. Даже в лишении гражданства, где личное ограничение, безусловно, налицо, главным, решающим все же является разрыв политической связи между личностью и государством.
Государственно-правовая ответственность сходна с гражданско-правовой, поскольку последней присущи восстановительная и воспитательная функции. Но если в гражданском праве первая из отмеченных функций выражается в восстановлении имущественного положения пострадавшего путем компенсации понесенных им убытков, то в государственном праве эта функция имеет целью восстановить конституционную законность, обеспечить эффективность в работе депутатов, должностных лиц, всего государственного аппарата.
Что касается воспитательной функции ответственности, то в уголовном, а также административном праве она приспособлена (и весьма точно, продуманно) к исправлению и перевоспитанию правонарушителя. Некоторым же санкциям в государственном праве такие задачи вообще не присущи (например, кассирование выборов).
Государственно-правовая ответственность близка и к административной. Различия между ними обнаруживаются:
• в сфере общественных отношений, где эти виды ответственности реализуются (первый — при осуществлении полновластия народа, второй — в исполнительно-распорядительной деятельности);
• по субъектам, применяющим санкции (в первом случае — органы власти, избиратели; во втором — органы государственного управления, должностные лица).
Реализация одного вида юридической ответственности не исключает возможности последующего применения государственно-правовой ответственности, а иногда влечет ее за собой обязательно. Например, за вступившим в законную силу обвинительным судебным приговором в отношении депутата следует решение Совета о досрочном прекращении депутатских полномочий осужденного лица (ст. 10 Закона СССР о статусе депутатов).
Одним из центральных по поводу государственно-правовой ответственности является вопрос об основаниях ее применения. Тем не менее, в советской юридической литературе он еще не подвергался анализу.
Большинство авторов, обращавшихся к юридической ответственности, таким основанием считают состав правонарушения. В связи с этим криминалисты говорят о составе преступления, административисты — о составе административного проступка, цивилисты — о составе гражданского правонарушения как единственном фактическом основании наступления соответствующего вида юридической ответственности.
В последние годы некоторые авторы помимо фактического основания ответственности стали изучать также правовое (нормативное). Такой подход позволяет рассматривать проблему оснований ответственности комплексно, как систему объективных и субъективных факторов (условий), наличие которых дает возможность применять к конкретному лицу меры государственного принуждения. Мы полагаем, что его с успехом можно применять и при исследовании оснований государственно-правовой ответственности.
Под нормативным основанием следует понимать государственно-правовые нормы. Они воздействуют на поведение людей в сфере общественных, в частности, фактических конституционных отношений, непосредственно отражающих социалистическое народовластие в СССР и складывающихся из соотношения классовых сил советского общества. Такое воздействие характеризуется многообразием правовых средств. Они не произвольны, а зависят от конкретного содержания социальных институтов конституционных отношений, от целей и задач, стоящих перед законодателем.
Государственно-правовым нормам предназначается не только регулировать положительные действия участников фактических конституционных и некоторых других отношений, но и утверждать принцип ответственности в советском государственном праве, запрещать те или иные деяния.
Охранительная функция государственного права заключается в негативной реакции Советского государства в лице его соответствующих органов, а также избирателей на нарушение государственно-правовых норм. Поэтому в них указывается санкция как конкретная мера возможной государственно-правовой ответственности, определяется состав юридических фактов, наличие которых служит основанием для привлечения лица к ответственности. В нормах устанавливается и порядок применения санкции.
Таким образом, государственно-правовая ответственность принадлежит единой системе государственно-правового регулирования общественных отношений, способствуя установлению в них правопорядка и законности. Она характеризует государственное право с точки зрения путей и средств обеспечения его предписаний. В этом заключается социальная ценность государственно-правовой ответственности.
Когда говорят о правовом (нормативном) основании, следует иметь в виду два обстоятельства.
Во-первых, необходимы правовые нормы, юридически определяющие возможное и социально необходимое поведение. Их нарушение — юридический факт, одно из оснований возникновения ответственности.
Во-вторых, необходимы нормы, выступающие основой применения ответственности. Именно в них подчеркивается социальная значимость, особая ценность конституционных отношений, определяется степень общественной вредности, противоправности общественно вредных деяний в сфере государственного права.
В процессе применения государственно-правовой ответственности необходимым компонентом выступает индивидуальный акт. Он переводит ответственность из области возможного либо должного в область действенного. Данный акт применения права непосредственно влечет возникновение государственно-правового отношения в связи с привлечением субъекта к ответственности.
Из сказанного следует вывод о важности правовой основы рассматриваемого вида юридической ответственности. Правовая норма выступает предпосылкой ответственности, ее отсутствие исключает возможность применения мер государственного принуждения.
Но если нормативное основание объясняет, в результате чего может наступать ответственность, то другое основание (в литературе его называют фактическим) позволяет определить действия (бездействия), с совершением которых обычно связывается ответственность, а также круг лиц, на которых она распространяется. Таким основанием служит состав правонарушения как совокупность определенных признаков или элементов. Состав государственно-правового нарушения, следовательно, служит важнейшим основанием юридической ответственности.
В теории советского государственного права до сих пор не разрешен вопрос о количестве элементов состава правонарушения и их непосредственном содержании. При определении состава государственно-правового нарушения следует принимать во внимание признаки объективные (противоправность деяния, его вред, наличие причинной связи между ними), субъективные (наличие вины), а также характеризующие личность правонарушителя.
Наличие субъекта — необходимое условие наступления государственно-правовой ответственности. Необходимо различать две группы субъектов.
К первой относятся физические лица. Каждое такое лицо должно обладать специфическими качествами, характеризующими, главным образом, его государственно-правовую субъектность. Это означает, что личность должна быть способной не только своими действиями приобретать соответствующие права, но и нести за свои поступки всю меру государственно-правовой ответственности.
Отсюда следует вывод, что субъектами государственно-правовой ответственности могут быть исключительно советские граждане, поскольку нет ни одной меры государственно-правовой ответственности, которая в качестве правонарушителя предусматривала бы иностранца или лицо без гражданства.
В некоторых случаях субъектом может оказаться советский гражданин, имеющий особый конституционный статус (при так называемой специальной ответственности). Речь, в частности, идет о депутатах Советов (при отзыве, досрочном прекращении депутатских полномочий вследствие вступления в силу обвинительного судебного приговора). К этой же категории субъектов относятся и должностные лица исполнительных органов, избираемые или утверждаемые Советом (освобождение от должности председателя исполкома Совета и т. д.).
Вторую группу субъектов составляют государственные органы (в случае ответственности за принятие неконституционного акта), избирательные комиссии (при кассировании выборов).
Наличие вины — важнейший момент наступления государственно-правовой ответственности. Ответственность за виновно совершенное правонарушение составляет один из главных принципов в советском праве. В полной мере он проявляется и в государственном праве. Так, лишение советского гражданства или отзыв депутата возможны лишь при наличии вины правонарушителя.
Выше отмечался политический характер ответственности в избранной нами отрасли права. Характеризуя политическую ответственность, В. И. Ленин писал: «В личном смысле разница между предателем по слабости и предателем по умыслу и расчету очень велика; в политическом отношении этой разницы нет, ибо политика — это фактическая судьба миллионов людей, а эта судьба не меняется от того, преданы ли миллионы рабочих и бедных крестьян предателями по слабости или предателями из корысти». На VIII Всероссийском съезде Советов он напоминал, что «политический руководитель отвечает не только за свою политику, но и за то, что делают руководимые им».
Эти ленинские высказывания имеют значение не только для понимания политической ответственности как социальной категории, но и для уяснения некоторых аспектов ответственности в государственном праве. Как исключение, в государственном праве может наступать ответственность и при отсутствии вины в узко юридическом ее понимании (отмена или изменение неконституционного акта). Речь идет об ответственности за так называемое объективно противоправное деяние.
Несколько замечаний об объективных признаках состава нарушений в государственном праве. Специфика этой отрасли права выражается и в том, что законодатель лишь в самом общем виде формулирует объективные основания ответственности. Так, в законодательстве о порядке отзыва депутатов говорится, что каждый из них может быть в любое время отозван, «если он не оправдал доверия избирателей или совершил действия, недостойные высокого звания депутата».
Сказанное, конечно, не означает, что законодатель не может формулировать конкретные составы правонарушений. Например, в Положении о Советах губернских, уездных и заштатных городов и поселков городского типа, утвержденном постановлением ВЦИК, говорилось, что «исключение отдельных членов Совета из его состава производится постановлением пленума городского Совета.
В случаях:
а) непредставления членом Совета отчета своим избирателям или невыполнения возложенных на него городским Советом обязанностей;
б) троекратного подряд непосещения заседаний Совета; в) осуждения члена Совета за преступление, лишающее его права избирать или быть избранным в Совет...»
И в действующем законодательстве имеются примеры конкретных составов, обусловливающих государственно-правовую ответственность, Так, вступление в законную силу обвинительного приговора в отношении лица, являющегося депутатом, служит конкретным основанием для привлечения его к государственно-правовой ответственности (ст. 10 Закона о статусе депутатов).
Положение, когда в государственном праве составы правонарушений формулируются путем указания на их родовые признаки, не является случайным. Многообразие политической жизни, в сфере которой действуют государственно-правовые нормы, порой не позволяет заранее определять узкие формальные критерии. Поэтому законодатель чаще всего ограничивается общей характеристикой противоправных деяний.
Заметим, кстати, что основания ответственности, указанные в законах о порядке отзыва депутата, по существу универсальны. На практике они применяются и в случаях ответственности руководителей исполнительно-распорядительных органов перед представительными органами. Эти основания следовало бы, на наш взгляд, закрепить в законодательстве. Например, в Законе о Правительстве СССР, который было бы желательно принять, целесообразно предусмотреть основания ответственности министерств.
Нормы советского государственного права, воздействуя на фактические конституционные отношения, создают предпосылки конституционной законности и правопорядка в советском обществе и государстве. Именно конституционная законность и правопорядок в первую очередь выступают объектом нарушений, влекущих применение государственно-правовой ответственности.
Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. 
