Теории развития мирового хозяйства

Традиционные теории международной торговли и международного разделения труда

Теоретические взгляды ученых, исследующих развитие мирового хозяйства, с одной стороны, всегда отражали те качественные, существенные изменения, которые в ходе этого развития происходили. С другой стороны, некоторым из них удавалось давать достаточно определенные и точные прогнозы тех тенденций и направлений в развитии мирового хозяйства, которые реализовались в будущем. Поэтому одновременно с развитием мирового хозяйства изменялась и экономическая теория, анализирующая это развитие и дающая свои прогнозные оценки развития в будущем. Отечественная экономическая наука сыграла при этом важную роль. Однако задачей настоящей главы является рассмотрение теоретических взглядов тех зарубежных ученых-экономистов, которые внесли наиболее существенный вклад в развитие теории мирового хозяйства.

Поскольку наиболее «старой» и традиционной формой международных экономических отношений, зародившейся и получившей свое развитие ранее других форм международных экономических отношений, является международная торговля товарами, то естественно, что объектом внимания первых исследователей развития мирового хозяйства стала именно международная торговля. Первые исследования формировавшегося мирового хозяйства были посвящены проблемам выгодности, рациональности международной торговли и тем преимуществам, которые ее участники могли бы в ходе торговли получить.

Одним из первых исследователей указанных проблем стал английский экономист Адам Смит, который в своем главном сочинении «Исследование о природе и причинах богатства народов»  сформулировал ряд фундаментальных положений, положенных в основу теории абсолютных преимуществ. Именно теоретические взгляды А. Смита послужили основой дальнейшего развития экономической теории, обосновывающей необходимость развития свободной торговли между странами (либерализации международной торговли).

Самое читаемое за неделю
Введение ковидных паспортов в 2021 году
Должен знать каждый: Сильное повышение штрафов с 2021 года за нарушение ПДД
Введение продуктовых карточек для малоимущих в 2021 году
Доллар по 100 рублей в 2021 году
Новая льготная ипотека на частные дома в 2021 году
Продление льготной ипотеки до 1 июля 2021 года
35 банков обанкротятся в 2021 году

Суть развиваемых А. Смитом положений об абсолютных преимуществах в международной торговле состоит в том, что различные страны обладают разной (конкретной для каждой из них) способностью производить те или иные товары с меньшими затратами, чем в других странах. При этом сравниваются затраты труда на производство продукции, предназначенной для экспорта, и той продукции, которая может быть заменена импортом. Здесь внешняя торговля становится эффективной в ситуации, когда затраты на производство продукции, предназначенной для экспорта с целью последующей закупки за рубежом определенного количества товаров, ниже, чем на изготовление тех же товаров в своей собственной стране.

Таким образом, за рубежом экономически целесообразно приобретать не только те товары, которые в силу объективных условий не производятся в данной стране (например, добыча топливно-энергетических и сырьевых ресурсов, тех или иных видов продовольствия), но и те товары, которые создаются в данной стране, но производство, которых сопровождается большими издержками, чем в других странах. Исходя из этого положения А. Смит полагал, что все страны должны в своей внешней торговле ориентироваться на присущие им абсолютные преимущества в производстве конкретных товаров, т.е. экспортировать те товары, затраты на производство которых в этих странах ниже, чем в других, и напротив импортировать те товары, затраты на производство которых в них больше, чем других странах. Данная система, полагал А. Смит, экономически выгодна всем участвующим в международной торговле странам. В результате такой экономической политики (наращивания производства и экспорта в тех отраслях, где данная страна располагает абсолютными преимуществами, и сокращения производства и наращивания импорта по товарам, абсолютными преимуществами по которым обладают другие страны) будет формироваться, и развиваться система международного разделения труда на основе принципов абсолютных преимуществ.

Недостатками теории А. Смита были ее статичность (фиксировалась данная ситуация в производстве и внешней торговле), ограничение исследователем числа субъектов международной торговли до небольшого числа стран (что, впрочем, было естественно для середины XVIII в.). А. Смитом не учитывались различия в качестве труда и национальных уровнях заработной платы работников в сравниваемых странах, не учитывался фактор транспортных издержек. Кроме того, данная теория не давала ответа на вопрос о том, что делать в данной ситуации странам, не располагающим абсолютными преимуществами в производстве товаров.

Определенные ответы на часть из этих вопросов были даны в теории сравнительных преимуществ (или сравнительных издержек производства) английского экономиста Давида Рикардо  (1772—1823). В своей главной теоретической работе «Начала политической экономии и налогового обложения» (1819), основываясь на понятии так называемого сравнительного или относительного преимущества при производстве товаров, он обосновал положение о том, что даже если какая то одна страна обладает абсолютными преимуществами в производстве всех товаров, то и для других стран сохраняется выгодность внешней торговли — эти страны должны специализироваться на экспорте продукции, в производстве, которой их абсолютные «не преимущества» являются минимальными. Таким образом, формулируется положение не об абсолютных, а об относительных преимуществах.

Ориентация на относительные преимущества и развивающаяся на ее основе специализация стран на производстве тех видов продукции, по которым они обладают относительными преимуществами, ведет согласно теории Д. Рикардо к перераспределению труда в пользу соответствующих отраслей и к суммарному росту производимой продукции. Следует подчеркнуть, что выводы Д. Рикардо имели не только большое теоретическое, но и существенное прикладное, практическое значение, поскольку своей теорией он стремился обосновать либерализацию международной торговли без каких либо ограничений.

Свое дальнейшее развитие теория сравнительных преимуществ (сравнительных издержек) Д. Рикардо получила в работах Джона Ст. Милля. Основываясь на положениях теории Д. Рикардо, он значительно развил и дополнил ее и, по существу, создал достаточно целостную теорию внешней торговли. В частности, он обратил внимание на следующую существенную проблему, возникающую при развитии внешнеторговых отношений между странами. В своем анализе Д. Рикардо исходил из того обстоятельства, что продукт данной страны в ситуации, когда она специализируется на его выпуске, будет полностью реализовываться в другой стране, которая, в свою очередь, специализируется на производстве другого продукта, полагая, что прирост его выпуска будет также реализован в первой стране. По мнению Дж. Ст. Милля, такое положение складывается не всегда. Действительно, одна страна, свертывая производство одного продукта, концентрируя капитал и рабочую силу на производстве другого продукта и рассчитывая реализовать этот продукт за рубежом, сможет осуществить это, в то время как другая страна окажется не в состоянии сделать подобное. Возможна ситуация, когда спрос на товар второй страны будет расти в меньшей степени, чем будет снижаться цена на него. В таком случае всю продукцию данного товара второй страны, предназначенную для реализации за рубежом, придется продавать по более низкой цене, что уменьшит ее экономический выигрыш от внешней торговли. Первая же страна в данной ситуации, напротив, оказывается в еще более выгодном положении.

Тест "На сколько вы активны" Тест "Подходит ли Вам ваше место работы" Тест "На сколько важны деньги в Вашей жизни" Тест "Есть ли у вас задатки лидера" Тест "Способны ли Вы решать проблемы"

Тест "Для начинающего миллионера" Тест который вас удивит Семейный тест "Какие вы родители" Тест "Определяем свой творческий потенциал" Психологический тест "Вы терпеливый человек?"

Анализ данной проблемы в более широком контексте, учитывая фактор изменений в спросе на товар на мировом рынке, позволяет прийти к заключению, что при международной специализации страны на производстве товара, имеющего достаточно ограниченный спрос, ее положение на мировом рынке может оказаться сложным, а возможности данной страны получать выигрыш от внешней торговли оказываются весьма ограниченными.

Значение теорий А. Смита и Д. Рикардо даже в начале XXI в. трудно переоценить, поскольку сами идеи преимуществ — сначала у А. Смита (абсолютные преимущества), а затем в еще большей степени у Д. Рикардо (относительные преимущества), на которых основывается международный обмен товарами, носят универсальный характер. В значительной мере все последующие теории международной торговли основывались на развитии положений указанных теорий сравнительных преимуществ с учетом тех новых условий, которые объективно возникали в ходе развития международной торговли.

Теория относительных преимуществ Д. Рикардо была несомненным шагом вперед с точки зрения развития положений теории А. Смита. Однако в ней были свои собственные недостатки. В частности, она основывалась на оценке и учете лишь одного фактора произвоства — труда, в то время как не учитывались такие факторы, как капитал и земля. Кроме того, теория Д. Рикардо не давала ответа на вопрос о природе относительных преимуществ.

Учитывая то, что теория сравнительных издержек (сравнительных преимуществ) Д. Рикардо явилась обоснованием политики свободной торговли (фритредерства), которая была весьма выгодна в тот период Великобритании, занимавшей ведущие позиции в мировой производстве и мировой торговле, то она не могла не подвергаться критике со стороны представителей экономической школы тех стран, которые были менее конкурентоспособны, чем Великобритания.

В частности, одним из критиков фритредерства и защитником политики протекционизма в международной торговле был немецкий экономист Ф. Лист (ЬШ), который обоснованно отмечал, что в теории А. Смита — Д. Рикардо не учитывается факт неравномерности экономического развития отдельных стран. В ситуации неограниченной либерализации международной торговли, как доказывал в своей основной работе «Национальная система политической экономии» (1841) Ф. Лист, это ведет к консервации во многих странах мира только аграрного производства и ограничивает их возможности в развитии промышленного производства. Результатом становится резкое снижение уровня жизни населения этих стран.

Ф. Лист развил выдвинутую в эти годы А. Гамильтоном (США) и Ф. Ферье (Франция) идею так называемого «воспитательного протекционизма», в основе которого лежали активное вмешательство государства в экономику и защита национального производства до тех пор, пока оно не достигнет необходимого уровня международной конкурентоспособности (в тот период — уровня конкурентоспособности Великобритании).

Следует, впрочем, отметить, что, развивая свои положения о необходимости проведения протекционистской политики, Ф. Лист при этом полагал, что правом на такую самостоятельную политику обладают далеко не все страны. В частности, он отказывал в этом праве малым странам и малым национальностям. Развивая указанные положения, Ф. Лист фактически отражал стремление укрепляющей свои позиции уже в 40-х гг. XIX в. немецкой буржуазии к своей экспансии в окружающих страну малых государствах. Ф. Лист, например, ставил вопрос о включении Голландии и Дании в состав Германского таможенного союза, предлагал Бельгии снять внешнеторговые барьеры и осуществить «федеративное объединение» с Германией.

Характерно то, что Ф. Лист противоречил своим собственным положениям о необходимости развития промышленности, а на этой основе и развития промышленного экспорта, поскольку развивал тезис о необходимости деления стран на индустриальные и аграрные. Промышленное производство, по его мнению, могло развиваться лишь в «странах умеренного пояса», поскольку умеренный климат создает лучшие условия для умственного и физического развития. В странах же «жаркого пояса», по Ф. Листу, это невозможно. Неудивительно, что позднее теория Ф. Листа использовалась идеологами германского империализма и фашизма в своей экспансионистской агрессивной политике.

Существенную роль в развитии теории международной торговли сыграла разработанная шведскими экономистами Эли Хекшером и Бертилом Олиным теория так называемой «сравнительной обеспеченности (наделенности) факторами производства» или теория соотношения факторов производства (теория Хекшера — Олина).

Э. Хекшер (в своей работе 1919 г. «Воздействие внешней торговли на распределение доходов») и Б. Один (ученик Э. Хекшера, в работе 1933 г. «Межрегиональная и международная торговля») развивают положения о том, что свое воздействие на внешнеторговую специализацию отдельных стран в качестве определяющих факторов оказывает не только труд, но и капитал, которыми располагают страны. Учет фактора капитала существенным образом влияет на качественные изменения, происходящие в системе международного разделения труда и, соответственно, международной торговли.

Теория Э. Хекшера — Б. Олина основана на следующих основных положениях. Страны, участвующие во внешнеторговом обмене, в разной степени обладают факторами производства — трудом и капиталом. Производимые в этих странах товары различаются по структуре и величине воплощенных в них факторах производства (трудоемкие и капиталоемкие производства и выпускаемые в них товары).

Обладание теми или иными факторами производства в данной стране предопределяет их относительную дешевизну по сравнению с теми факторами производства, которыми данная страна обладает в недостаточной мере. Если в стране имеется избыток капитала, но одновременно она испытывает недостаток рабочей силы, то капитал в ней относительно дешев, а рабочая сила будет дорогой. При этом капиталоемкие товары (требующие для своего производства значительных затрат капитала и относительно незначительных затрат труда) в данной стране будут производиться с меньшими издержками по сравнению с теми странами, которые испытывают недостаток капитала. Эти различия в обеспеченности факторами производства, по мнению Э. Хекшера и Б. Олина, и предопределяют международную специализацию стран. Иными словами, страны имеют сравнительные преимущества по тем товарам, в производстве которых преобладает фактор, имеющийся в данных странах в изобилии. Именно эти товары составляют основную часть экспорта данных стран. Напротив, в структуре импорта данных стран будут преобладать товары, в производстве которых был использован главным образом фактор, имеющийся в них в изобилии.

Теория Э. Хекшера и Б. Олина фактически развивает принцип сравнительных преимуществ (издержек) Д. Рикардо, поскольку в соответствии с положениями данной теории страны должны развивать производство тех товаров, для которых сочетание имеющихся в данных странах факторов производства позволяет им иметь сравнительные преимущества по сравнению с другими государствами.

Позднее положения Э. Хекшера и Б. Олина были дополнены и развиты американским экономистом П. Самуэльсоном. Э. Хекшер и Б. Один полагали, что в условиях свободы торговли беспрепятственное движение товаров ведет как к тенденции к выравниванию цен на реализуемые в мировой торговле товары, так и к выравниванию цен на факторы производства. С учетом сделанных П. Самуэльсоном дополнений была сформулирована теорема Хекшера — Олина — Самуэльсона. Суть ее состоит в том, что с развитием международной торговли выравниваются абсолютные и относительные цены на гомогенные факторы производства в участвующих в международной торговле странах. Под гомогенными факторами подразумеваются факторы производства одинакового качества. При этом гомогенность капитала предполагает его одинаковые продуктивность и риск, а гомогенность труда предполагает существование труда с одинаковым уровнем образования, квалификации и производительности.

В ситуации свободной торговли спрос на более дешевые товары растет как внутри страны, так и на внешнем рынке. Поэтому цены на эти товары начинают расти, а вместе с ними возрастает и прибыльность их производства, что, в свою очередь, ведет к перемещению факторов производства в экспортные отрасли из анти-импортных (замещающих импорт) отраслей (так как цены на продукцию данных отраслей с увеличением притока аналогичных товаров из-за рубежа начинают снижаться). В результате данного процесса согласно теории Хекщера — Олина — Самуэльсона соотношение факторов производства в экспортных и анти-импортных отраслях постепенно выравнивается. При этом, по мнению авторов данной теории, выравнивается и соотношение цен на факторы производства как внутри самой страны, так и в международной торговле.

Таким образом, в основе теории Хекщера — Олина — Самуэльсона лежит положение о мобильности факторов производства внутри страны (их перемещении между экспортными и анти-импортными отраслями). Одновременно с этим предполагается ситуация свободной торговли, т.е. свободного перемещения товаров между странами и свободной конкуренции в сфере международной торговли. Исходя из этого обстоятельства в мировой экономике складывается ситуация, при которой страны, обладающие избыточной рабочей силой, производят и экспортируют трудоемкую продукцию, а страны с избытком свободных капиталов, но испытывающие недостаток рабочей силы, должны специализироваться на производстве и экспорте капиталоемких товаров (импортируя, в свою очередь, трудоемкие товары).

Однако, как показало последующее развитие событий в международной торговле и международном разделении труда, выравнивания цен на факторы производства не произошло. И до настоящего времени сохраняются огромные различия в национальных уровнях заработной платы.

В основе теории Хекщера — Олина лежит неограниченная свобода движения факторов производства и товаров внутри национальной экономики. На практике же в современных условиях перемещение рабочей силы в отрасли с более высокой оплатой труда по самым разным причинам (территориальные различия разного рода, социальные причины и т.д.) происходит вовсе не так свободно, как это вытекает из указанной теории. Кроме того, в настоящее время в зависимости от того общего уровня научно-технического и технологического развития, который достигнут в различных странах, в них одни и те же товары могут быть трудоемкими или капиталоемкими.

Наконец, одним из тезисов теории Хекщера — Олина является предположение об отсутствии международного движения факторов производства. Реалиями же современной мировой экономики является весьма динамичное международное движение капитала.

 Более значительной стала и международная миграция рабочей силы (хотя она не столь динамична, как международное движение капитала).

Отмеченные обстоятельства ставят в современных условиях под сомнение вывод указанной теории о том, что страны экспортируют те товары, в производстве которых используется избыточные в данных странах факторы производства.

Определенные коррективы в указанную выше теорию внес английский экономист польского происхождения Т.М. Рыбчинский. Исходя из факта неравномерности роста предложения факторов производства им были сформулированы положения, получившие позднее наименование «теоремы Рыбчинского», о том, что рост предложения одного из факторов производства в ситуации постоянства других переменных приводит не только к росту выпуска товара, производимого при интенсивном использовании данного фактора, но и к сокращению выпуска других товаров. Как показывает Т.М. Рыбчинский, быстрое расширение соответствующего сектора производства в связи с ростом предложения и более интенсивным использованием того или иного фактора производства ведет к росту прибыльности производства в данном секторе и оттоку ресурсов из других отраслей. В качестве примера, подтверждающего обоснованность положений теории Т.М. Рыбчинского, нередко используется Голландия, где открытие новых месторождений природного газа привело к росту капиталовложений в них. Результатом стало наращивание объемов производства и повышение роли природного газа в экономике страны и, напротив, сокращение объемов производства в обрабатывающей промышленности. Этот факт позднее нередко определяли как «голландскую болезнь».

Вместе с тем данный факт вряд ли может рассматриваться как некая всеобщая закономерность. Голландская ситуация обладала известным своеобразием. В реальной практике позднее были и другие примеры, не подтверждающие положения теории Т.М. Рыбчинского. В частности, в некоторых развивающихся странах рост производства в капиталоемких отраслях сопровождался не снижением производства в трудоемких отраслях, а напротив увеличением производства в них. Например, в некоторых так называемых новых индустриальных странах, или в странах «догоняющего развития», в ходе экономической трансформации в результате оттока трудовых ресурсов в новые отрасли промышленности не произошло падения объемов сельскохозяйственного производства, а, напротив, аграрный сектор экономики также активно развивался.

Хотя основные положения теории Э. Хекшера — Б. Олина в целом и в настоящее время считаются одними из основополагающих положений теории международной торговли, они подвергались критической оценке других исследователей, которые исходили из анализа реальных процессов, происходящих в международной торговле.

Наиболее характерным примером является так называемый парадокс Леонтьева. В.В. Леонтьев (1906—1999), американский экономист (родившийся в России и окончивший Ленинградский университет. Нобелевский лауреат 1973 г. по экономике), иностранный член АН СССР (в 1988 г.), в 1953 г., исследуя особенности внешней торговли США в 40—60х гг. XX в., пришел к выводам, на первый взгляд противоречащим положениям теории Э. Хекшера — Б. Олина. В соответствии с указанной теорией и сложившимися представлениями о масштабах и структуре экономики США, для которой был характерен избыток капитала и определенная ограниченность трудовых ресурсов, в экспорте этой страны должны были превалировать капиталоемкие товары, а в импорте напротив трудоемкие. Однако расчеты, проведенные В.В. Леонтьевым, дали прямо противоположные результаты — в послевоенный период из США экспортировались преимущественно трудоемкие товары, а импортировались преимущественно капиталоемкие товары. Капиталоемкость американского импорта в расчетах В.В. Леонтьева оказалась на 30% выше, чем капиталоемкость экспорта. Он подсчитал, сколько капитала и рабочей силы необходимо затратить для производства товаров на сумму 1 млн. долл. — сначала для каждой отрасли промышленности, а затем на основе анализа структуры экспорта США в 1947 г. осуществил расчеты, с одной стороны, соотношения затрат капитала и труда для производства экспортных товаров на 1 млн. долл., а с другой — для производства американских товаров, которые могли бы заменить импорт (В. Леонтьев не учитывал при этом импортные товары, которые в США не выпускались). Затем такие же расчеты были проведены В. Леонтьевым для 1951 г. Американский импорт вновь оказался более капиталоемким, чем американский экспорт (хотя и уже только на 6%). Таким образом, суть парадокса Леонтьева состоит в трудоемкости американского экспорта и капиталоемкости американского импорта. Расчеты последователей В. Леонтьева, сделанные позднее, подтвердили его выводы.

В.  Леонтьев объяснял полученные им парадоксальные результаты тем, что США, которые располагают высококвалифицированной (а потому и более дорогой) рабочей силой, специализируются на производстве и экспорте сложной промышленной продукции, в которой воплощен сложный и более дорогостоящий труд американских производителей. При этом в структуре американского импорта традиционно велик удельный вес топливносырьевых и энергетических ресурсов, а отрасли добывающей промышленности традиционно относятся к разряду капиталоемких отраслей, хотя в развивающихся странах, из которых США в основном импортируют топливно-сырьевые и энергетические ресурсы, капитал, как известно, не является избыточным фактором производства.

Концептуальные подходы западных экономистов, основанные на теории факторов производства, нередко использовались ими для теоретического обоснования и оправдания сложившейся системы международного разделения труда, в рамках которой развивающиеся, располагающие избыточными землей и трудом страны специализируются на производстве и, соответственно, экспортируют продукцию аграрного сектора и трудоемких отраслей промышленности. Очевидно, что такого рода оценки и рекомендации фактически консервировали аграрно-сырьевую направленность и научно-техническую и технологическую отсталость развивающихся стран.

В реальной практике узкая, часто монокультурная международная специализация развивающихся стран противоречит решению проблем обеспечения их национальной экономической безопасности, устойчивому росту экономики и ставит эти страны в положение жесткой зависимости от конъюнктуры мирового рынка по одному-двум сырьевым или трудоемким товарам. В условиях свободной торговли эти страны фактически оказываются беззащитными от конкуренции со стороны развитых стран, диктующих свои условия в международной торговле. Только тем из них, кто проводил на первых этапах своего самостоятельного развития политику протекционизма (например, ряду стран Юго-Восточной Азии, получивших позднее название «новые индустриальные страны»), удалось добиться реальных экономических успехов и подняться в мировой иерархии государств.

Не случайно, поэтому развиваемые на базе теории факторов производства теории международного разделения труда, в которых фактически обосновывалось неравноправное положение развивающихся стран по сравнению с развитыми странами, неизбежно противоречили национальным экономическим интересам развивающихся стран.

Поэтому как закономерная реакция на подобное развитие событий в конце 50-х — начале 60-х гг. XX в. появились работы экономистов (в том числе и ведущих развитых стран с рыночной экономикой) реформистского и радикального направлений, авторы которых выступили с критикой указанных теорий. В их числе были такие экономисты, как Г. Мюрдаль (Швеция, Нобелевский лауреат по экономике 1974 г.), А. Льюис (Великобритания), Г. Зингер (США), Р. Пребиш (Аргентина). Они показывали бесперспективность для развивающихся стран ориентации на положения теории факторов производства применительно к международному разделению труда. Р. Пребиш и другие ученые из развивающихся стран доказывали, что экономического прогресса в развивающихся странах можно достичь на основе осуществления ими протекционистской политики, заключения товарных соглашений с целью стабилизации цен на реализуемое этими странами сырье, предоставление им в одностороннем порядке преференций при импорте их товаров в развитые страны с рыночной экономикой. Кроме того, в качестве одного из направлений политики, обеспечивающей экономический прогресс в развивающихся странах, эти ученые доказывали необходимость развития этими странами региональной экономической интеграции. В начале 70-х гг. эти теоретические положения были использованы группой развивающихся стран, при обосновании положений так называемого нового экономического порядка и реализованы во внешнеэкономической политике некоторых развивающихся стран.

Современные теории международного разделения труда и международной торговли

С начала 70-х гг. XX в., когда, с одной стороны, произошло определенное «потепление» международных политических отношений и начали развиваться процессы индустриализации в целом ряде развивающихся стран, а с другой стороны, мировой топливно-энергетический и сырьевой кризис 1973-1974 гг. очень остро поставил проблемы структурных изменений в мировом хозяйстве, произошли определенные изменения и в теоретических оценках основных тенденций и направлений развития мирового хозяйства в целом и международной торговли в частности. Объективно встали проблемы формирования нового международного разделения труда, его теоретического обоснования, и развития на этой основе международной торговли.

Рядом экономистов (Д. Пау, Т. Сцитовски, Б. Беласса, Г.Г. Джонсон (США), Я. Литл, М. Скотт (Великобритания) и другими учеными) были сформулированы концептуальные положения теории «развития, ориентированного на внешние связи». Они исходили из недостаточности политики развития промышленности, ориентированного на внутренний рынок и импортозамещение в развивающихся странах, и необходимости формирования в них промышленности, ориентированной на экспорт. Указанные авторы исходили из необходимости индустриализации развивающихся стран, но исходя из положений теории Э. Хекшера — Б. Олина полагали, что эти страны должны развивать, прежде всего, трудоемкие отрасли промышленности, основанные на использовании дешевой рабочей силы и ориентированные на экспорт. Как правило, развивающимся странам предлагалось заниматься производством простых промышленных изделий, не требующим использования высококвалифицированного труда, развивать трудоемкие производства на основе использования дешевой и избыточной рабочей силы, а также отрасли производства, в которых указанные страны конкурентоспособны по причинам обладания соответствующими природными ресурсами. Кроме того, развивающимся странам предлагалось фактически снять барьеры для иностранных инвестиций, которые могли бы стать фактором динамичного экономического развития.

Хотя основные положения данной теории в целом вполне обоснованы и базируются на реальной оценке ситуации в развивающихся странах и в мировом хозяйстве в целом, однако реализация только этого направления развития недостаточна, поскольку актуальной для развивающихся стран является и задача формирования в национальной экономике комплексов взаимосвязанных отраслей, способных удовлетворять и собственные потребности внутреннего рынка этих стран.

Учитывая резкое возрастание с начала 70х гг. воздействия НТР на всю систему мирохозяйственных отношений, получили свое развитие и соответствующие новые трактовки теории Э. Хекщера — Б. Олина, отражающие существенное возрастание роли технологических факторов в производстве и, как следствие, неравномерности технологического развития. Эти трактовки можно объединить общим названием теории технологического разрыва.

Основу развития данной теории заложили работы английского экономиста М. Познера, в которых он исходил из того обстоятельства, что своеобразный толчок для развития торговли между странами задают технические сдвиги, происходящие в какой либо отрасли торгующих между собой стран. Эти технические сдвиги в одной из отраслей экономики данной страны, уменьшая издержки, создают ей сравнительные преимущества. Как полагал М. Познер, осуществление таких технических сдвигов и создание на их основе качественно нового товара предоставляет данной стране «квазимонополию», которая позволяет ей получать добавочную прибыль, подталкивающую, в свою очередь, к расширению экспорта этого нового товара.

Эти сравнительные преимущества сохраняются до тех пор, пока другим странам не удается сократить, а затем и преодолеть технологический разрыв, образовавшийся в данной отрасли. Преодоление разрыва, по М. Познеру, делает неактуальным дальнейшее развитие торговли соответствующим товаром. Поскольку такие явления постоянно возникают в разных странах и отраслях и представляют собой непрерывный процесс, связанный с изменением положения отдельных стран и отраслей, то М. Познер использует понятие «поток нововведений».

 Идеи М. Познера получили свое развитие в работах других ученых, в частности таких, как Р. Верном, Э. Мэнсфилд, Р. Финдли, Д. Хафбауэр. Они при этом обращали внимание на временный характер технологического разрыва по инициативе одной страны и полагали, что идеи М. Познера дают основания для заключения о том, что от технических нововведений, происходящих в одной стране, выигрывает не только она сама (за счет добавочной прибыли или так называемой «технологической ренты»), но и торгующие с ней страны, поскольку они получают более совершенную в техническом отношений продукцию и сами не расходуют никаких средств на ее разработку, внедрение и освоение в производстве. С течением времени складывается ситуация, когда страна — импортер данной продукции продолжает получать экономические выгоды от ее приобретения и использования, а страна-экспортер постепенно утрачивает свои экономические преимущества.

Фактически теоретическим направлением, в определенной мере вытекающим из теории технологического разрыва, явилась теория американского экономиста Р. Вернона, получившая наименование цикла жизни продукта. Однако принципиальным отличием теории цикла жизни продукта от теории технологического разрыва является тот факт, что основные положения М. Познера вытекали из теории Э. Хекщера — Б. Олина, а Р. Верноном идеи этой теории по существу отвергались.

Суть принципиальных положений теории Р. Вернона состоит в следующем. Каждый новый продукт проходит несколько стадий своего «цикла жизни»: введения, расширения, «зрелости» и «старения». На первой стадии расходы на внедрение и выпуск продукта в «стране-инноваторе» оказываются достаточно большими. Поэтому велики и цены на данный продукт, а спрос на него ограничен потребителями с высокими доходами. На этой стадии масштабы экспорта продукта будут незначительными. На второй стадии (расширения или роста) производство данного продукта приобретает крупномасштабный (часто серийный) характер, издержки, а вслед за ними и цены начинают снижаться, что стимулирует рост спроса, как в своей собственной стране, так и за рубежом. В других странах этот спрос сначала удовлетворяется за счет экспорта из страны, инициировавшей производство данного продукта, а затем и за счет постепенного развертывания своего собственного производства данного продукта.

На третьей стадии (стадии «зрелости») на внутреннем рынке уже достигается ситуация насыщения внутреннего спроса на данный продукт. Технологии его производства широко освоены, растет число фирм — производителей продукта как внутри страны-инноватора, так и за рубежом. Объем производства данного продукта достигает своего максимума. Одновременно у фирм-производителей уже возникают проблемы снижения издержек производства и поиска возможностей привлечения более дешевых факторов производства. В качестве выхода из создавшейся ситуации фирмами-производителями нередко используется перемещение производства данного товара в страны с более низкими издержками производства (обычно — в развивающиеся страны с более дешевой рабочей силой, низкими экологическими стандартами, низкими налогами и т.д.). При этом достаточно часто на третьей стадии цикла жизни продукта экспорт товара из страны-инноватора сменяется его ввозом из страны-имитатора. Как правило, в современных условиях одновременно с отказом от производства морально устаревающего продукта и перемещением его производства за рубеж в стране-инноваторе уже начинают появляться первые образцы новой модели продукта, для которой наступает первая стадия жизненного цикла. При этом нередко новый продукт уже начинает «раскручиваться» в средствах массовой информации еще до того, как начинается его массовое производство.

Четвертая стадия (старение) характеризуется тем, что данный продукт как бы исчерпывает свой исторический («жизненный») ресурс, «стареет». Цены на него снижаются, но одновременно с этим снижается и спрос на него, а вслед за этим снижаются и масштабы его производства.

Следует отметить, что Р. Верной в качестве страны-инноватора рассматривал главным образом США, для чего, естественно, есть основания, связанные с тем, что именно в США сконцентрирован основной мировой научно-технический потенциал и имеются значительные финансовые, материальные, кадровые, интеллектуальные предпосылки для создания новых поколений товаров. Это действительно соответствует реальному положению вещей. Однако последующая практика показала, что возможности для создания товаров новых поколений имеются и в Западной Европе и в Японии. Есть примеры проведения все более активной инновационной политики и в таких странах, как Китай, Индия, Республика Корея, Бразилия. Несмотря на тяжелые последствия экономического спада 90-х гг., в России также сохраняется научно-технический, кадровый, интеллектуальный потенциал для создания новых поколений товаров, сложности при этом часто связаны, прежде всего, с финансовой поддержкой реализуемых проектов. Переход к инновационной модели развития экономики страны рассматривается руководством России как одна из центральных задач в экономической области.

Еще одним направлением экономической теории, развиваемым с начала 70-х гг. XX в., явились работы, посвященные проблемам международной внутриотраслевой специализации и, соответственно, международной внутриотраслевой торговли. Дело в том, что теория факторов производства Э. Хекщера — Б. Олина не давала ответов на вопросы, связанные с развитием международной внутриотраслевой торговли между странами, имеющими примерно одинаковый уровень развития и примерно в равной степени наделенными факторами производства.

Попыткой решения указанных проблем стала разработка положений о внутриотраслевых сравнительных преимуществах. Английский экономист П. Таракан при этом исходил из положения о том, что в тех отраслях, где имеется значительная потребность в соответствующих производственных факторах (капиталоемкие или трудоемкие отрасли), значительной будет и дифференциация издержек производства. Эти различия в издержках производства и создают предпосылки для развития международной межотраслевой торговли. В тех же отраслях, где дифференциация в издержках производства существенно меньше, складываются предпосылки для развития внутриотраслевой специализации и, соответственно, торговли.

Существенное значение при этом приобретает дифференциация продукта, в основе которой находятся различия в предпочтениях покупателей. Следует отметить, что в анализе проблем внутриотраслевой торговли П. Таракан и другие западные экономисты рассматривали ее в аспекте обмена продуктами конечного потребления, различающимися по сорту, номенклатуре и ассортименту, в то время как не уделялось внимание проблемам внутриотраслевой подетальной, поузловой и технологической специализации.

Шведским ученым С. Линдером в теорию внутриотраслевой торговли были внесены существенные коррективы, связанные с тем, что он предложил рассматривать ее не с позиций предложения (и, соответственно, дифференциации в издержках производства), ас позиций спроса населения, который он связывал с величиной национального дохода на душу населения.

По мнению С. Линдера, если страны имеют примерно одинаковый или близкий по своей величине уровень национального дохода на душу населения, то и потребители в этих странах имеют примерно одинаковые потребности, которые могут удовлетворяться поставками продукции из различных стран. Внешняя торговля здесь выступает как существенный фактор расширения многообразия предоставляемых для потребителей товаров (с точки зрения разнообразия качества, стилей, дизайна и т.д.). Отмеченные обстоятельства в первую очередь относятся к потребительским товарам — одежде, обуви, бытовой технике, электронике, спектр которых неуклонно расширяется. По С. Линдеру, чем более близки между собой страны по уровню национального дохода на душу населения и чем ближе их структуры потребления, тем больше предпосылки для развития между ними внутриотраслевого обмена товарами (международной внутриотраслевой специализации производства и, соответственно, международной внутриотраслевой торговли) и тем более динамично развивается этот обмен.

Критики положений теории С. Линдера отмечают, что развиваемые им положения далеко не всегда подтверждаются реальной практикой. Это касается, например, развивающихся стран, которые имеют примерно одинаковые показатели национального дохода на душу населения, но стремятся развивать не взаимную торговлю (как это должно было быть в соответствии с теорией С. Линдера), а торговать с ведущими развитыми странами. С. Линдер полагал, что основные положения его теории относятся и к товарам производственного назначения. Однако практика показывает, что международная торговля такого рода продукцией проистекает не из стремления разнообразить применяемое в них производственное оборудование (по аналогии с потребительскими товарами), а основывается на реальной специализации производства в соответствующих отраслях (где создается продукция производственного назначения) — в том числе и международной внутриотраслевой специализации производства. Вместе с тем нельзя не согласиться с С. Линдером в том, что расширение внутриотраслевого многообразия в производстве потребительских товаров является существенным фактором развития международной торговли, роль которого возрастает особенно в связи с очень динамичным нарастанием международного информационного обмена.

К числу направлений развития теорий международного разделения труда и международной торговли можно отнести и направление, которое рассматривается как синтез теорий сравнительных преимуществ. Появление этого направления экономической мысли было связано с тем, что фактически ни одна из основных теорий международной торговли, базирующихся на принципах сравнительных преимуществ, не дала полного, системного объяснения всего комплекса причин развития международной торговли. Попыткой решения указанных проблем стала гипотеза С. Хирша о том, что страны специализируются на производстве (и, соответственно, экспорте) либо материалоемких товаров (которые С. Хирш определяет как «товары Рикардо»), либо капиталоемких или трудоемких товаров («товары Хекщера — Олина»), либо наукоемких товаров.

С. Хирш показывает, что применительно к производству материалоемких товаров действуют идеи Д. Рикардо о сравнительных преимуществах, в соответствии с которыми природные и иные аналогичные условия существенным образом влияют на производительность труда в соответствующих отраслях и, как результат, на международную специализацию стран (это так называемые «товары Рикардо»). Действительно, даже в условиях мировой экономики начала XXI в., несмотря на огромную роль современных достижений НТР, сохраняют свое существенное значение факторы, связанные с обладанием странами теми или иными видами полезных ископаемых, топливно-энергетических и сырьевых ресурсов, климатическими условиями, позволяющими выращивать те или иные виды сельскохозяйственной продукции, и т.д.

Факторы труда и капитала, по С. Хиршу, действуют применительно к промышленной продукции (это «товары Хекшера — Олина»). При таком подходе страны с избытком трудовых ресурсов (на практике это развивающиеся страны) могут специализироваться не только на добыче полезных ископаемых или производстве сельскохозяйственной продукции, но и на производстве ряда видов промышленной продукции — технически относительно несложных машин и оборудования, текстильной продукции, одежды, обуви, металлов, химикатов (в том числе экологически «грязной» продукции). Капиталоемкое производство в рамках системы «товаров Хекшера — Олина» должно развиваться в развитых странах с рыночной экономикой. Вместе с тем историческая практика показывает, что ситуация в различных странах и их место в системе международного разделения труда может изменяться. Примером такого рода являются некоторые так называемые «новые индустриальные страны» или страны с развивающимися рынками, которые ранее ощущали явный недостаток капитала, однако сумели реализовать активную инвестиционную политику как за счет привлечения иностранных инвестиций, так и, затем, путем экспансии отечественного капитала.

 Третий (по С. Хиршу) сегмент международной торговли, связанный с производством и экспортом наукоемкой продукции, связан с внутриотраслевым обменом между промышленно развитыми странами. Как уже отмечалось в данной главе, теории технологического разрыва, цикла жизни продуктов основываются на подходах теорий сравнительных преимуществ и факторов производства с учетом обладания научно-техническим потенциалом и развития на этой базе инновационной деятельности.

Еще одним направлением экономической мысли, получившим свое развитие в последнюю четверть XX в., является теория экономии за счет масштабов производства. Эта теория базируется на положении о том, что существенным фактором снижения издержек производства и, соответственно, роста международной конкурентоспособности является рост масштабов производства в обрабатывающей промышленности.

Крупномасштабное автоматизированное производство неизбежно вырастает за национальные рамки. Обострение связанной с этим процессом международной конкуренции ведет к усилению специализации отдельных стран на выпуске определенных видов продукции (с учетом расширения номенклатуры выпускаемой промышленной продукции, ее усложнения и растущих требований к качеству продукции и ее научно-техническому уровню).

Значительное место в теории экономии за счет масштабов производства занимают работы американских экономистов Д Кисинга и Д. Хафбауэра. Они исходят из положения о том, что экономия за счет масштабов производства лежит в основе международной специализации производства, однако показывают, что этот фактор влияет на национальную экономику отдельных стран в разной мере и сам зависит от масштабов внутреннего рынка. Как полагает, в частности, Д. Кисинг, результатами экономии за счет масштабов производства могут воспользоваться только крупные страны, малые же страны не могут получить сравнительных преимуществ при производстве большинства видов готовой продукции. Эта точка зрения представляется сомнительной и опровергается практикой развитых в экономическом отношении небольших стран, примерами которых являются современные Нидерланды, Бельгия, некоторые другие западноевропейские страны. Экспортные квоты в ВВП этих стран существенно выше, чем, например, у США (и зависимость от внешнего рынка у них соответственно больше), и они очень активно участвуют в процессах международной специализации производства на основе развития, прежде всего современных наукоемких отраслей.

Положения теории экономии за счет масштабов производства получили свое развитие в широко используемом во многих странах мира (в том числе и в России) учебнике американских экономистов П. Кругмана и М. Обстфельда «Международная экономика. Теория и политика» (первое издание в России было осуществлено в 1997 г.). По мнению авторов этого учебника, страны мира различаются по ресурсам и технологиям и специализируются на тех товарах, которые они делают лучше всего, а, во-вторых, причиной торговли является экономия (или возрастающая доходность), делающая выгодной специализацию страны на относительно узком круге продуктов. При этом П. Кругман и М. Обстфельд в международной специализации фирм выделяют внешнюю и внутреннюю экономию. С внешней экономией они связывают ситуацию, когда та или иная страна либо в силу исторически сложившихся условий, либо на основе реализации достижений НТР достигает положения основного производителя (и, соответственно, экспортера) соответствующего вида продукции. Это дает фирмам данной страны необходимые преимущества и выступает как внешний фактор наращивания производства и экспорта продукции, что, в свою очередь, способствует снижению затрат на единицу продукции. Внутренняя экономия основывается на расширении выпуска продукции данной фирмой на базе увеличения ее экспорта, что также создает предпосылки снижения затрат на выпуск единицы продукции.

Как полагают П. Кругман и М. Обстфельд, внешняя экономия в большей степени характерна для отраслей, в которых действуют значительное число небольших фирм, и экономическая ситуация близка к совершенной конкуренции. Внутренняя экономия, напротив, свидетельствует о преимуществах крупного производства и ведет к формированию рынка несовершенной конкуренции и появлению монополий и/или олигополии (как, например, на европейском автомобильном рынке).

П. Кругман и М. Обстфельд показывают, что развертывание экономической деятельности фирм за национально государственные рамки дает им возможность наращивать объемы производства продукции и снижать его издержки, поскольку постоянные издержки распределяются на растущие объемы (количество единиц) выпускаемой продукции. С учетом фактора международной специализации производства количество фирм, участвующих в монополистической (или олигополистической) конкуренции на мировом рынке, оказывается, как правило, больше, чем на внутреннем рынке каждой страны. Это становится фактором снижения цен. Если даже та или иная фирма становится на данном сегменте мирового рынка чистым монополистом, то и в этом случае в связи с ограниченностью спроса на мировом рынке ей приходится для увеличения объемов производства снижать цены. Зарубежные фирмы, которые специализируются на мировом рынке в выпуске другой продукции, имеют возможность снижения издержек производства. При этом, преследуя цели наращивания выпуска продукции и участвуя одновременно в монополистической (или олигополистической) конкуренции, они также идут по пути снижения цен.

Экономия за счет масштабов производства тесным образом связана с международной внутриотраслевой специализацией производства и, соответственно, международным внутриотраслевым обменом, что в наибольшей степени проявляется у стран, примерно в одинаковой степени наделенных факторами производства и имеющих примерно одинаковые издержки. НТР ведет к усложнению и все большей дифференциации выпускаемой продукции, что становится фактором усиления международной внутриотраслевой специализации и наращивания международного внутриотраслевого обмена.

В развитии теории международного разделения труда и международной торговли объективно существенное место занимают проблемы, связанные с той значительной ролью, которую в современной мировой экономике играют ТНК. Применительно к их деятельности получило свое развитие направление экономической мысли, которое определяют как «теорию интернализации». К числу представителей этого направления относят канадского экономиста Л. Рагмена и английского экономиста Р. Коуза, лауреата Нобелевской премии по экономике 1991 г., присужденной за «открытие и определение роли трансакционных издержек и прав собственности в базовых структурах функционирования экономики».

Суть этой теории состоит в том, что в ходе своего развития для устранения негативного воздействия внешнего рынка, ведущие ТНК фактически создают свои собственные внутренние, «интернальные» рынки, в которых участвуют головные (материнские) фирмы и дочерние фирмы, разбросанные по различным странам мира. Это позволяет ТНК осуществлять торговлю на основе «внутренних» контрактных соглашений по так называемым трансфертным ценам, нередко существенно отличающимся от общих цен мировой торговли, уходить от налогообложения, использовать факторы дешевой рабочей силы и дешевых сырьевых ресурсов, низкие экологические стандарты и т.д.

Значительное место в общей совокупности современных теорий международного разделения труда и международной торговли занимает теория конкурентных преимуществ американского экономиста М. Портера. В 1991 г. он опубликовал работу «Конкурентные преимущества стран», которая в 1993 г. была издана в России под названием «Международная конкуренция». В этой работе М. Портер продолжает развитие традиционных положений теории международной торговли, однако учитывает те изменения, которые произошли в условиях международной конкуренции, в отраслевой структуре современного производства и международной торговли, а также ту резко возросшую роль, которую играют крупные компании (особенно ТНК) в мировой экономике.

Как показывает М. Портер, международные преимущества сосредоточиваются нередко в определенных отраслях или отдельных сегментах рынка. Главными «игроками» при этом выступают соответствующие фирмы (компании), действующие в относительно сложных отраслях современной экономики и индустриальных сегментах. При этом М. Портер исключает из рассмотрения отрасли, имеющие существенную зависимость от природных ресурсов. Он объясняет это тем, что такие отрасли не являются основой современной высокоразвитой экономики, а конкурентные преимущества применительно к данной группе отраслей можно обосновать с помощью классической теории международного разделения труда и международной торговли.

В теории М. Портера основное внимание концентрируется на главных свойствах отдельных наций, являющихся предпосылками для достижения успеха национальной промышленности в международной конкуренции. К ним он относит характеристики экономической среды, политику национальных правительств, которые могут стать источником конкурентных преимуществ компаний отдельных отраслей экономики, стратегию деятельности компаний, ориентированных на достижение и сохранение за собой лидирующих позиций на внутреннем и мировом рынках.

Национальная среда, способствующая созданию конкурентных преимуществ, по М. Портеру, формируется под воздействием широкого круга причин и обстоятельств. Он выделяет при этом четыре основных детерминанты (определяющие моменты) конкурентного преимущества страны.

К детерминантам конкурентного преимущества М. Портер относит:

•             факторные условия, или параметры факторов;

•             условия спроса, или параметры спроса;

•             состояние  родственных  и  поддерживающих отраслей;

•             состояние конкуренции в отрасли, структуру и стратегию фирмы.

Указанные детерминанты исследователи международной конкуренции часто определяют как «ромб Портера».

В состав факторных условий (или параметров факторов) М. Портер включает: трудовые ресурсы в их различных качественных характеристиках; физические (природные) ресурсы; ресурсы знаний; денежные ресурсы; инфраструктуру (включая транспортную систему, инфраструктуру связи, систему здравоохранения и др.). Так как М. Портер рассматривает источники конкурентного преимущества в тех отраслях, которые в наименьшей степени зависимы от природных ресурсов, то он считает важным не столько запас факторов на данный момент времени (обеспеченность ими), сколько их качество и ту скорость, с которой они создаются, совершенствуются и адаптируются к потребностям соответствующих отраслей. Как полагает М. Портер, для достижения конкурентного преимущества важна, прежде всего, не доступность факторов, а способность компании их эффективно реализовать.

М. Портер показывает влияние, которое оказывает на конкурентные преимущества спрос на товары и/или услуги, предлагаемые данной отраслью на внутреннем рынке страны (вторая детерминанта конкурентного преимущества).

При этом им рассматриваются три важнейшие черты спроса:

1)            структура спроса (исходя из различных характеристик);

2)            величина и характер роста спроса;

3)            интернационализация спроса (здесь М. Портер исследует механизмы, посредством которых предпочтения на внутреннем рынке передаются на рынки зарубежные).

В качестве третьей детерминанты конкурентного преимущества рассматривается состояние родственных и поддерживающих отраслей. Действительно, тот факт, что в стране действуют конкурентоспособные отрасли, поставляющие комплектующие изделия и т.д. для фирм, производящих готовую конечную продукцию, имеет для последних существенное значение с точки зрения их конкурентных преимуществ. С фирмами этих отраслей поставщиков можно координировать хозяйственную деятельность, они могут сыграть существенную роль в инновациях и улучшении качественных характеристик производства.

М. Портер придает большое значение состоянию конкуренции на отраслевом рынке и реализуемой данной фирмой стратегии завоевания рынка. Он показывает взаимозависимость между конкурентным соперничеством на внутреннем рынке и созданием и поддержанием высокого уровня конкурентоспособности в отрасли. М. Портер рассматривает острую конкуренцию на внутреннем рынке как своего рода национальное достояние, значение которого трудно переоценить.

Значительное внимание уделяет М. Портер конкурентной стратегии фирмы, которая должна учитывать конкурентную ситуацию в отрасли, складывающуюся под воздействием следующих основных факторов:

•             возможность появления на данном рынке новых фирм конкурентов;

•             возможность появления на этом рынке новых товаров или услуг — субститутов (замещающих уже имеющиеся товары или услуги);

•             способность фирм поставщиков (сырья, комплектующих изделий и т.д.) воздействовать на покупателей их продукции («рыночная власть продавца»);

•             способность покупателей оказывать воздействие на производителей продукции («рыночная власть потребителей»);

•             конкурентное соперничество в данной отрасли.

М. Портер анализирует разновидности конкурентного преимущества и сферу, в которой это преимущество достигается. С первым он связывает способность фирмы производить товары с меньшими издержками, чем фирмы конкуренты, и/или с более высокими качественными характеристиками, потребительскими свойствами, обеспечение фирмой высококачественного послепродажного обслуживания. Он придает огромное значение широте той сферы, в которой оперирует (и конкурирует) фирма. Здесь важно эффективное решение проблем ассортимента выпускаемой продукции, расширения круга покупателей продукции данной фирмы, регионов мира, в которых планируется продавать продукцию фирмы.

М. Портер вводит такое понятие, как «кластер» (т.е. буквально пакет, пучок, блок), под которым он понимает межфирменные образования, соединения групп успешно конкурирующих фирм, которые в результате достигают существенных конкурентных преимуществ на отраслевых, национальных и мировом рынке. При этом М. Портер анализирует кластеры в динамике — они могут складываться, развиваться, расширяться, но могут и сужаться, свертываться и распадаться.

Характерно то, что М. Портер связывает формирование конкурентных преимуществ у компаний с соответствующими направлениями правительственной политики — инвестиционной, налоговой, бюджетной, тарифной, валютной, политикой в области доходов населения. Правительственная политика может при этом как способствовать появлению или усилению конкурентных преимуществ фирм, так и воздействовать на них негативным образом.

Анализируя проблемы конкурентных преимуществ с позиций самих фирм, а также деятельности национальных правительств, М. Портер показывает, что могут возникать обстоятельства, не зависящие от них. Эти обстоятельства могут быть связаны с резкими изменениями мировых цен на важнейшие виды ресурсов (например, цен на нефть), новыми научными открытиями и, как следствие, кардинальными технологическими сдвигами (о которых, как отмечалось в данном учебнике, писал Н.Д. Кондратьев), резкими изменениями курсов валют ведущих стран мира, крупномасштабными перемещениями капитала из страны в страну, способными подорвать денежно-кредитные системы целых государств, и т.д.

В целом же, как подчеркивает М. Портер, экономическое развитие — это не история использования уже имеющихся преимуществ, а история борьбы с неблагоприятными условиями. Если правильно подходить к этим неблагоприятным условиям, то они, по М. Портеру, порождают дополнительную энергию для инноваций и прогрессивных изменений. Не «спокойная жизнь», а давление и новые вызовы, на которые нужно адекватным образом отвечать, ведут фирмы и страны к процветанию.

По существу, новое направление теорий международной торговли представляют работы, посвященные проблемам так называемого нового протекционизма. К началу XXI в. достаточно ясным стал тот факт, что новыми возможностями, которые действительно создает глобализация, по мере нарастания открытости национальных экономик в наибольшей степени пользуются, прежде всего наиболее развитые в экономическом отношении страны (хотя и между ними не только сохраняются старые, но и возникают новые противоречия в экономической сфере). Поэтому, хотя в мировой экономике объективно протекает процесс либерализации торговых режимов взаимодействующих стран, не только воспроизводится старая почва для протекционизма, но и создается новая почва для соответствующего новым реалиям нового протекционизма.

Характерно при этом, что новый протекционизм реализуется во внешнеэкономической политике все более широкого круга стран — развитых, развивающихся, стран с переходной экономикой.

Как отмечает профессор Колумбийского университета, специальный советник по вопросам глобализации при ООН Джагдиш Бхагвати, «судя по реакции неправительственных организаций (НПО), выступающих против торговли, и даже по заявлениям лидеров бедных стран на Всемирном экономическом форуме в Давосе (Швейцария), тенденция руководства некоторых международных учреждений (например. Всемирного банка) публично говорить о протекционизме богатых стран и не упоминать при этом о протекционизме бедных стран привела к распространению заблуждений, представляющих опасность для проведения надлежащей политики в бедных странах».

Развивая эту мысль, Дж. Бхагвати называет три существующих в данной области заблуждения, «распространяемых в результате однобокой риторики»:

1.            Уровень защиты в богатых странах выше, чем в бедных. Как показывает Дж. Бхагвати, средние тарифные ставки в бедных странах по прежнему выше, чем в богатых странах, и это справедливо для большинства секторов современной торговли. Кроме того, число антидемпинговых мероприятий, проводимых бедными странами, начинает превышать число таких же мероприятий, проводимых богатыми странами.

2.            Неправильно было бы требовать от бедных стран снижения торговых барьеров, притом, что такие барьеры существуют в богатых странах. Критикуя эту позицию, Дж. Бхагвати ссылается на положения одного из наиболее известных экономистов XX в. Дж. Робинсон о том, что «если ваш торговый партнер бросает камни в свою гавань, то нет никаких причин для того, чтобы и вы начали бросать в свою».

3.            Экспорт из бедных стран не увеличивается ввиду защиты рынков богатых стран. Частично соглашаясь с такой точкой зрения, Дж. Бхагвати при этом пишет, что хотя мы осуждаем протекционизм богатых стран, однако причиной низких показателей экспорта и экономического развития в целом бедных стран нередко являются их собственные меры торговой политики. В качестве позитивного примера для подражания Дж. Бхагвати при этом приводит опыт экспортной деятельности таких стран, как Гонконг и Сингапур, которые придерживаются практики свободной торговли, или Республика Корея, использующая экспортные субсидии, в сравнении с невысокими показателями экспортной деятельности Индии за последние 40 лет.

Совместно с А. Панагария, профессором Мэрилендского университета и главным экономистом Азиатского банка развития, Дж. Бхагвати в 2001 г. выступил с предложением об организации движения «Юбилей—2010», согласно которому должен стать годом окончательного отказа от протекционизма богатых стран. Это предложение предусматривает отказ от защиты рынков от трудоемкой продукции (поступающей главным образом из развивающихся стран) на основе режима наибольшего благоприятствования. При этом он сравнивает такую инициативу с инициативой ЕС, который предложил группе из 49 наименее развитых стран возможность свободного доступа «ко всем рынкам ЕС, кроме оружия» (иными словами, ЕС предусматривается отказ от защиты на преференциальных условиях для этой группы стран).

В инициативе ЕС фактически предусмотрена граница между бедными странами, получающими преференции, и бедными странами, их не получающими. В случае реализации этой инициативы она может повредить бедным странам, находящимся непосредственно над чертой бедности, за счет переориентации их экспорта в целях оказания помощи странам, находящимся ниже черты бедности. Таким образом, по мнению Дж. Бхагвати, «преференции дают наименее развитым странам неправильную идею о том, что они могут участвовать в конкуренции только с помощью искусственной поддержки, что не соответствует внушительному опыту стран Дальнего Востока с сопоставимой экономикой, приобретенному несколько десятилетий назад. Несомненно, вместо этого лучше полностью демонтировать защиту от трудоемкой продукции и ориентировать специальную и щедрую помощь и программы технического содействия на наименее развитые страны».

Соглашаясь с некоторыми положениями Дж. Бхагвати, вместе с тем обратим внимание на противоречивость его подходов ко второму пункту отмеченных «заблуждений» в области современного протекционизма. Общая картина протекционизма начала XXI в. (нового протекционизма), как представляется, выглядит более сложной, поскольку она не сводится лишь к взаимоотношениям развитых стран с развивающимися. Она относится и к взаимоотношениям между самими развитыми странами, между ними и странами с переходной (транзитивной) экономикой, к взаимоотношениям внутри групп развивающихся стран и государств с переходной экономикой.

Действительно, несмотря на достаточно очевидную аргументацию сторонников либерализации международной торговли, состоящую в том, что в результате ее осуществления мировое экономическое сообщество придет к более рациональному и эффективному использованию всех видов ресурсов и на этой основе к достижению более высокого уровня жизни населения всех участвующих в данном процессе стран, проблемы защиты национальных рынков и отечественных производителей приобрели новую актуальность, т.е. по новому поставили проблемы протекционизма начала XXI в. (нового протекционизма). При этом специфической разновидностью современного протекционизма является групповой (коллективный) протекционизм современных интеграционных, экономических, торговых и так далее союзов.

Отмеченные процессы не могли не получить своего отражения и в экономической теории. В частности, в теории современной международной торговли на смену концепциям свободной торговли и совершенной конкуренции пришли теории стратегической или управляемой торговой политики, под которыми понимается взаимосвязанная совокупность правительственных мер, направленных на создание, укрепление и расширение конкурентных преимуществ данной страны и ее отечественного бизнеса (эти меры не сводятся только к традиционным экономическим инструментам внешнеэкономической политики, но и подкрепляются целым рядом мер политического (а иногда и военно-политического) характера (нередко фактически мер «силового давления»).

Теории глобализации мирового хозяйства

В современных условиях одним из основных направлений, предопределяющих и одновременно синтезирующих развитие всех форм международных экономических отношений, является процесс глобализации экономики. В целом процесс глобализации носит универсальный характер и охватывает не только сферу экономики, но и практически все остальные сферы общественной жизни: политику, социальную сферу, систему информации, образование и культуру и т.д. Эта универсальность процесса глобализации накладывает свой отпечаток на комплекс международных экономических отношений.

Очевидно, что все эти процессы должны были получить свое отражение в развитии теорий мирового хозяйства, где теории глобализации экономики заняли особое место.

Оценивая сформировавшиеся в последние годы теоретические воззрения по проблемам глобализации экономики, можно условно выделить три основных направления различных подходов экономистов и политологов:

1)            гиперглобалистское направление;

2)            скептическое направление;

3)            трансформационное направление.

Первое из них (гиперглобалистское) связано с абсолютизацией процесса стирания национальных границ и исчезновения культурных различий между странами. Определяющим здесь становится свободное движение капитала, товаров и информации в рамках единого глобального рынка, процесс формирования которого идет еще с 70-х гг. XX в. В этих новых условиях, по мнению представителей данного направления, «национальный эгоизм» становится бессмысленным. К числу наиболее ярких его представителей относятся к. Оман, Ф. Фукуяма и Р. Райх.

Одним из первых авторов и популизаторов термина «глобализация» является К. Оман, который посвятил этой проблематике несколько своих работ: «Мир без границ»; «Конец национального государства»; «Мысля глобально» и ряд других. В своих работах он развивает положения о том, что «традиционные национальные государства превратились в неестественные, даже невозможные с точки зрения бизнеса единицы в глобальной экономике», а «прежняя карта мира... стала не более чем иллюзией».

Как полагает К. Оман, современные национальные государства становятся локальными единицами власти в формирующейся глобальной системе, в которой определяющую роль играют финансовые рынки и ТНК. «В сегодняшнем мире без границ, — пишет К. Оман, — "невидимая рука" имеет радиус действия и силу, о которой Адам Смит мог только мечтать», а затем добавляет, что национальное государство и «невидимая рука» могут параллельно и одновременно сосуществовать только в том случае, если первое может контролировать и регулировать второе, чего в современных условиях не наблюдается.

К. Оман определяет государства как «добровольные задолжники прошлого», которые превратились в «неестественные» единицы глобальной ЭКОНОМИКИ. На смену традиционным национальным государствам приходят, по мнению К. Оман, так называемые «региональные государства», «естественные экономические зоны», «естественность» и масштабы которых формируются потребностями глобальной экономики.

Положения гиперглобализма развиваются и в работах такого известного футуролога, как Ф. Фукуяма. В своей монографии «Конец истории и последний человек» (1992) Ф. Фукуяма с позиций гиперглобализма рассматривает происходящие в мире процессы глобализации. По его мнению, к настоящему времени уже, по существу, всеми развитыми странами созданы либерально-демократические политические институты, другими странами осуществляется реформирование в направлении рыночной экономики и более интенсивного включения в глобальную экономическую систему.

Современная техника, воздействуя на национальные экономики отдельных стран, связывает их в единую глобальную экономическую систему, что создает предпосылки для всеобщей культивации либерального режима, который, в свою очередь, основывается на принципе всеобщего равноправия как высшей цели борьбы за человеческое достоинство.

Более оригинальную концепцию развивает Ф. Фукуяма в своей монографии «Доверие. Социальные добродетели и созидание благосостояния» (1995). Считая ошибочной точку зрения о том, что экономика представляет собой сферу общественной жизни, имеющую собственные законы и существующую отдельно от остальных сфер общественной жизни, Ф. Фукуяма полагает, что «экономическая деятельность представляет собой важнейшую часть социальной жизни и скрепляется разнообразными нормами, правилами, нравственными обязательствами и другими обычаями, которые в совокупности и формируют общество», а «благополучие науки, как и ее способность к конкуренции, обусловлено единственной всепроникающей культурной характеристикой — уровнем доверия, присущем данному обществу».

Можно сказать, что понятие «доверие»  выступает в качестве центрального понятия в общей концепции Ф. Фукуямы. Оно возникает на основе общих ценностей, существующих в данном обществе, и имеет принципиально важное экономическое значение и ценность.

Ф. Фукуяма обращает особое внимание на культурную составляющую интеграционных процессов, протекающих в мировой экономике. Он рассматривает доверие как уверенность в том, что члены формирующегося интеграционного сообщества будут осуществлять свою деятельность в соответствии с имеющимися институтами, нормами и правилами, и с этой точки зрения их поведение вполне предсказуемо. Таким образом, в основе активного развертывания глобализационных процессов, по Ф. Фукуяме, лежит активное распространение либерально-демократических ценностей практически по всему миру.

Очевидно, что представители гиперглобализма, по существу, предсказывают полную культурную диффузию, сопровождающуюся потерей государствами своих основных функций, а в перспективе и отмиранием национальных государств вообще. Можно вполне определенно говорить о том, что гиперглобализм представляет собой крайнюю полюсную позицию, в рамках которой абсолютизируются некоторые реально осуществляемые аспекты современного развития общества. Не случайно позиции гиперглобалистов подвергаются активной критике. Как отмечает, например, Дж. Грей, «свободный от границ мир, управляемый не имеющими родины транснациональными корпорациями, есть корпоративная Утопия, а не описание сегодняшней действительности или будущей реальности».

Критика гиперглобализма в значительной мере осуществляется в рамках работ представителей так называемого «скептического» направления.

Обобщая позиции указанных авторов, можно их свести к следующим основным тезисам:

•             достижение общей культурной конвергенции в конечном итоге невозможно;

•             происходящее в современных условиях транснациональное движение товаров, рабочей силы, капитала имеет свою историю и знало в этой истории свои взлеты и падения, прогресс и регресс;

•             хотя в истории и проявляется определенное ограничение роли государств, угрозы нациям и национальным государствам, тем не менее, не существует.

Как отмечает С. Хантингтон, процессы, идущие в современном мире, способствуют больше размежеванию и конфликту, чем культурной гомогенизации мира. В одной из своих основных работ — «Столкновение цивилизаций и преобразование мирового порядка» он, по существу, впервые сформулировал оценку ситуации именно таким образом.

После того как фактически прекратила свое существование мировая социалистическая система хозяйства, в том новом мире, который пришел на смену двухполюсному (биполярному) миру, основные различия между людьми и народами стали, по С. Хантингтону, носить не политический и не идеологический, а культурный характер.

Как полагает С. Хантингтон, в современном мире «региональная политика осуществляется на уровне этнических отношений, а глобальная — на уровне отношений между цивилизациями. Соперничество супердержав уступает место столкновению цивилизаций». По его мнению, столкновение цивилизаций может реализовать себя как межродовой конфликт глобального масштаба в двух формах — на микро и макроуровне. В первом случае речь идет о конфликтах между соседними государствами, которые представляют разные цивилизации, или между группами, представляющими различные цивилизации в рамках одного государства. Во втором случае конфликты происходят между ведущими государствами, представляющими разные цивилизации.

К числу возможных причин подобных конфликтов с. Хантингтон относит целый ряд проблем современной международной политики:

•             усиление влияния на формирование глобальной политики и на деятельность таких международных организаций, как ООН, МВФ, Всемирный банк;

•             соперничество в военной сфере;

•             изменения в соотношениях экономических потенциалов стран, что находит свое проявление в усилении разногласий по вопросам международной торговли, иностранных инвестиций и т.д.;

•             межэтнические конфликты (проявляющиеся, в частности, в попытках государств, представляющих одну цивилизацию, защитить родственное ему население в странах, относящихся к иной цивилизации);

•             проблемы ценностей и культуры (конфликты, по поводу которых возникают тогда, когда государство пытается искусственно навязывать свои ценности и культуру народу, относящемуся к иной цивилизации);

•             возникающие в некоторых случаях территориальные проблемы, в которые оказываются, вовлечены и ведущие страны мира.

С. Хантингтон рассматривает восемь цивилизаций современного мира: западную, конфуцианскую, японскую, мусульманскую, индийскую, славянско-православную, латиноамериканскую и африканскую. При этом главной линией международных конфликтов, по его мнению, в перспективе будет конфликт между западной и остальными цивилизациями.

С. Хантингтон показывает в своей работе «Столкновение цивилизаций», что попытки Запада разными методами и с использованием различных международных институтов навязать всему остальному миру свои «правила игры», нормы, стандарты и моральные ценности встречают отпор со стороны других цивилизаций (в том числе и в виде религиозного фундаментадизма, принимающего весьма опасные формы).

При этом международные отношения, которые ранее фактически представляли собой «игру», происходящую в рамках западной цивилизации, начинают «девестернизироваться», что придает все больше не западным цивилизациям статус действующих субъектов, а не пассивных объектов международных отношений.

В целом С. Хантингтон, по существу, отвергает присущую представителям гиперглобализма возможность глобальной культурной «диффузии» и гомогенизации, в качестве антипода противоставляя ей процесс культурной регионализации. С. Хантингтон придает существенное значение роли национальных государств, связывая ее, однако, с рамками той цивилизации, к которой они принадлежат.

С начала 90-х гг. был опубликован еще целый ряд работ, в которых критиковались положения гиперглобализма. К ним относятся работы таких авторов, как П. Хирст, Г. Томпсон, С. Краснер.

П. Хирст и Г. Томпсон полагают, что, несмотря на достигнутый к концу 90х гг. XX в. высокий уровень интернационализации экономической жизни, мировая экономика не стада еще полностью глобализированных. В качестве аргументов для обоснования данной позиции приводятся следующие: количество ведущих, подлинных ТНК еще относительно невелико и большинство из них продолжают оставаться «национально базированными»; международные потоки товаров, услуг и капитала все больше концентрируются внутри самой группы ведущих развитых стран с рыночной экономикой (речь, по существу, идет о триаде США — Западная Европа — Япония).

По мнению П. Хирста и Г. Томпсона, в современных условиях изменяются формы и методы управления экономикой — политика в данной сфере становится полицентричной, при этом национальные государства превращаются в один из уровней сложной системы параллельно действующих и конкурирующих органов управления. Для того чтобы управление было эффективным, полагают они, необходимо «переплести» органы управления на международном и национальном уровнях в единую, достаточно хорошо интегрированную систему. Но центральное место в этих процессах «переплетения» должно занимать национальное государство.

П. Хирст и Г. Томпсон определяют следующие формы взаимодействия органов управления на трех указанных уровнях:

•             управление с помощью заключения договоров между ведущими странами мира (особенно в рамках триады США — Западная Европа — Япония), при этом могут решаться, например, задачи стабилизации валютных курсов или ограничения краткосрочных спекулятивных финансовых операций;

•             эффективное управление путем создания большинством стран мира международных органов регулирования определенных направлений экономической деятельности (например, система ГАТТ/ВТО);

•             управление крупными экономическими пространствами на основе создания торговых блоков (например, ЕС, который уже далеко ушел от задач собственно «Общего рынка»), такие группировки могут успешно противостоять глобальному экономическому давлению;

•             национальные государства в этих условиях проводят политику, уравновешивающую конкуренцию между частными и общественными интересами, в результате формируется «полу добровольная» система экономической кооперации и содействия с целью регулирования, например, сферы финансов и т.д.;

•             На региональном уровне могут решаться задачи поддержки индустриальных регионов с целью защиты их от внешних шоков и повышения их конкурентоспособности.

Во взглядах П. Хирста и Г. Томпсона наиболее существенным положением, таким образом, является то, что они считают национальные государства центральным элементом и субъектом современного мирового хозяйства.

К позициям П. Хирста и Г. Томпсона во многом близки положения, развиваемые С. Краснером, который считает, что, несмотря на то, что глобализация делает более сложным контроль со стороны государств над протекающими в его экономическом пространстве процессами, способность государства на такой контроль сохраняется. Процесс глобализации, полагает он, протекает параллельно с процессом усиления государственной активности.

По мнению С. Краснера, в условиях глобализации особое значение приобретает «международно-признанный суверенитет». В современном мире уже ни одно государство не может в одностороннем порядке осуществлять полный контроль над процессами, протекающими как за рубежом, так и на собственной территории, возникает необходимость совместных действий, заключения международных соглашений и создания международных организаций. При этом особую значимость приобретает принцип «взаимного признания», соблюдение которого облегчает заключение международных соглашений, устанавливающих единые правила для всех государств. В связи с этим С. Краснер делает вывод, что заключения ряда исследователей о том, что глобализация подрывает основы национального государства, не обоснованы.

Характерно, что в последние годы усиливается критическая оценка негативных аспектов глобализации экономики, активизируется анализ противоречий этого процесса и со стороны западных ученых, а также политиков-практиков, занимавших важные посты в правительствах своих стран и в авторитетных международных организациях. Ярким примером такого рода являются работы Дж. Ю. Стиглица, лауреата Нобелевской премии по экономике 2001 г. за исследование рынков с асимметричной информацией. Он является, по существу, основателем новой отрасли экономической науки — «информационной экономики». Дж. Ю. Стиглицем были разработаны концепции «нежелательного отбора» и «морального риска». Используя математические методы, он обосновал невозможность достижения общего рыночного равновесия в условиях неполной, неточной и асимметричной информированности рыночных агентов и несовершенной конкуренции.

Будучи последователем Дж. М. Кейнса и «Нового курса» Ф.Д. Рузвельта, сторонником активной роли государства в экономике, Дж. Ю. Стиглиц полагает, что современный капитализм может и должен быть усовершенствован. В 1993 г. он возглавлял Совет экономических консультантов при Президенте США У. Клинтоне, с 1997 по 2001 г. был главным экономистом и вице-президентом Всемирного банка, что позволяло ему быть хорошо ознакомленным с деятельностью МВФ и видеть во многих случаях ее контр продуктивность.

Реально оценивая процесс глобализации экономики, Дж. Ю. Стиглиц в своей монографии «Глобализация: тревожные тенденции» пишет: «Я продолжаю верить в то, что глобализация, т.е. устранение барьеров на пути свободной торговли и более тесная интеграция национальных экономик, может быть доброй силой, и в то, что в ней заложен такой потенциал развития, который способен улучшить жизнь всех жителей Земли, в том числе и тех, кто сейчас беден. Но я также уверен, что для осуществления этой задачи необходимо радикально пересмотреть механизмы управления глобализацией как в сфере международных торговых отношений, играющих столь важную роль в устранении торговых барьеров, так и в области политики по отношению к развивающимся странам... Источником негативной реакции на глобализацию является осознание не только ущерба, который наносит развивающимся странам политика, ведомая идеологией, но и несправедливости, присущей глобальной торговой системе. Сегодня стало очевидным лицемерие развитых стран, которые под предлогом помощи вынуждают развивающиеся страны открыть рынки для своих товаров, при этом оставляя свои собственные рынки закрытыми. В настоящее время эту лицемерную политику оправдывают только те, чьи узкоэгоистические монопольные интересы связаны с закрытостью рынков развитых стран. Большинству же становится все яснее, что такая политика обогащает богатых и еще глубже опускает бедных в пучину нищеты, вызывая растущее озлобление».

Значительной спецификой по сравнению с положениями сторонников гиперглобализма или «скептиков» обладают позиции представителей так называемого «трансформационного» направления, среди которых можно выделить таких авторов, как Дж. Розена. Они выступают против одностороннего и упрощенного понимания глобализации, полагая, что это сложный и многосторонний процесс, протекающий во всех сферах общественной жизни. Как пишет, в частности, Д. Хелд, глобализация — это «не единое состояние и не линейный процесс», а «многоплановый феномен, охватывающий разные сферы деятельности и взаимодействия», при этом «порождающий в каждой из них разнообразные формы связей». Он обоснованно отмечает неравномерность и много вариантность процессов глобализации, существенные различия в воздействии этих процессов (и по степени и по характеру) на различные страны, регионы и социальные группы населения отдельных государств. «Теорию глобализации, — подчеркивает Д. Хелд, — необходимо строить на понимании происходящего в каждой из этих сфер».

Представители так называемого «трансформационного» направления полагают, что глобализация «переустраивает и реорганизует силу, функции и власть национальных правительств». При этом, несмотря на то, что в пределах своих территорий национальным государствам принадлежит «высшая законная компетенция», «на эту компетенцию накладываются... растущая юрисдикция институтов внутреннего управления и ограничения и обязательства, вытекающие из международного права».

Анализ указанных направлений экономической науки (гиперглобализма, скептицизма и трансформационного направления) лишний раз показывает, насколько сложным, неоднозначным и противоречивым явлением выступает процесс глобализации мировой экономики. Он имеет свою логику и диалектику развития. При этом соответствующие изменения должны происходить как в деятельности национальных государств, так и в самой системе, формах и направлениях деятельности современных международных организаций.

Назад | | Вверх