Основными формами политической власти являются государственная власть, политическое влияние и формирование политического сознания.
Государственная власть. Хотя между политологами существует относительное единство в понимании отличительных признаков государства, понятие «государственная власть» требует уточнения. Вслед за М. Вебером, определявшим государство как социальный институт, который успешно осуществляет монополию на легитимное использование физической силы на определенной территории, обычно выделяется несколько основных признаков государства, фактически уже перечисленных ранее в качестве основных параметров политической (государственной) власти. Государство представляет собой уникальную совокупность институтов, обладающих легальными средствами насилия и принуждения и создающих сферу «публичной» политики. Эти институты действуют на определенной территории, население которой образует общество; они обладают монополией на принятие решений от его имени, обязательных для граждан. Государство имеет верховенство над любыми другими общественными институтами, его законы и власть не могут быть ими ограничены, что отражается в понятии «государственный суверенитет».
В соответствии с этим, государственную власть отличают два обязательных признака: субъектами государственной власти являются только государственные служащие и государственные органы и они осуществляют свою власть на основе ресурсов, которыми они обладают легально как представители государства. Необходимость выделения второго признака обусловлена тем, что в определенных ситуациях люди, выполняющие государственные функции, могут прибегать к реализации своих политических целей с помощью ресурсов власти, которыми они не были наделены (например, взятка, незаконное использование государственных средств или превышение служебных полномочий). В этом случае власть не является государственной по своему источнику (основе); она может считаться государственной только по субъекту.
Если рассматривать в качестве государственной власти лишь те формы власти, где субъект использует ресурсы, которыми его легально наделили, то «чистых» видов государственной власти оказывается только два: власть в форме силы и принуждения, которая осуществляется государственными служащими или структурными подразделениями в случае неповиновения объекта, и власть в форме легального авторитета, где источником добровольного подчинения объекта выступает вера в то, что субъект обладает легальным правом командовать, а объект обязан ему подчиняться.
Формы государственной власти можно классифицировать и по другим основаниям. Например, в соответствии с определенными функциями отдельных государственных структур, различаются законодательная, исполнительная и судебная формы государственной власти; в зависимости от уровня принятия государственных решений, государственная власть может быть центральной, региональной и местной. По характеру взаимоотношений между ветвями государственной власти (формам правления) различаются монархии, президентская и парламентская республики; по формам государственного устройства — унитарное государство, федерация, конфедерация, империя.
Политическое влияние представляет собой способность политических субъектов оказывать целенаправленное воздействие (прямое или косвенное) на поведение государственных служащих и принимаемые ими государственные решения. Субъектами политического влияния могут быть как обычные граждане, организации и институты (в том числе иностранные и международные), так и государственные структуры и служащие, обладающие определенными легальными полномочиями.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Но государство не обязательно наделяет последних осуществлять данные формы власти (влиятельный государственный чиновник может лоббировать интересы какой-то группы в совершенно иной ведомственной структуре).
Если до середины XX в. наибольшее внимание политологов привлекал легальный авторитет (изучались законодательные основы государства, конституционные аспекты, механизм разделения властей, административное устройство и т.п.), то начиная с 50-х годов на передний план постепенно выходит изучение политического влияния. Это нашло отражение в дискуссиях относительно характера распределения политического влияния в обществе, получивших эмпирическую проверку в многочисленных исследованиях власти как на социальном уровне, так и в территориальных общностях (Ф. Хантер, Р. Даль, Р. Престус, Ч.Р. Миллс, К. Кларк, У. Домхофф и др.). Интерес к изучению данной формы политической власти связан с тем, что именно она ассоциируется с центральным вопросом политической науки: «Кто правит?». Для ответа на него недостаточно проанализировать распределение ключевых постов в государстве; необходимо, прежде всего, выявить, какие именно группы людей оказывают доминирующее воздействие на формальные государственные структуры, от кого эти структуры оказываются в наибольшей зависимости. Степень влияния на выбор политического курса и решение важнейших социальных проблем не всегда пропорциональна рангу занимаемой государственной должности; при этом многие ключевые субъекты политики (например, руководители бизнеса, военные, вожди кланов, религиозные лидеры и др.) могут быть «в тени» и не обладать существенными легальными ресурсами.
В отличие от предыдущих форм политической власти, определение и эмпирическая фиксация политического влияния затрагивают ряд сложных концептуальных и методологических проблем. В западной литературе основные дебаты ведутся вокруг так называемых «лиц» или «измерений» политической власти. Традиционно власть в форме политического влияния оценивалась по возможностям тех или иных групп людей добиваться успеха в принятии решений: властвуют те, кому удается инициировать и успешно «проталкивать» выгодные им политические решения. Наиболее последовательно данный подход был реализован Р. Далем в исследовании распределении политического влияния в Нью-Хэйвене, США. В 60-е годы американские исследователи П. Бахрах и М. Барац подчеркнули необходимость учета «второго лица власти», проявляющегося в способности субъекта не допускать принятия невыгодных для него политических решений путем невключения «опасных» проблем в повестку дня и/или формирования или укрепления структурных ограничений и процедурных барьеров (концепция «непринятия решений»). Политическое влияние стало рассматриваться в более широком контексте; оно уже не ограничивается ситуациями открытого конфликта при принятии решения, а имеет место и в отсутствии внешне наблюдаемых действий со стороны субъекта.
Политическое влияние в форме непринятия решений широко распространено в политической практике. Следствием реализации стратегии непринятия решений стало, например, отсутствие важных законов об охране окружающей среды в тех городах, где крупные и влиятельные экономические концерны (главные виновники загрязнения среды) препятствовали любым попыткам принятия этих законов, поскольку это было им экономически невыгодно. В тоталитарных режимах целые блоки проблем считались необсуждаемыми по идеологическим основаниям (руководящая роль коммунистической партии, право граждан на инакомыслие, возможности организации альтернативных политических структур и т.п.), что позволяло властвующей элите сохранять основы своего господства.
В 70-е годы вслед за С. Луксом многие исследователи (в основном марксистской и радикальной ориентации) посчитали, что и «двухмерная» концепция не исчерпывает всего спектра политического влияния. С их точки зрения политическая власть имеет и «третье измерение», проявляющееся в способности субъекта сформировать у объекта определенную систему политических ценностей и убеждений, выгодных субъекту, но противоречащих «реальным» интересам объекта. Фактически речь идет о манипуляции, с помощью которой правящие классы навязывают свои представления об идеальном (оптимальном) социальном устройстве остальной части общества и добиваются от нее поддержки даже тех политических решений, которые ей явно невыгодны. Эта форма политической власти, как и манипуляция в целом, считается наиболее коварным способом подчинения и, одновременно, наиболее эффективным, поскольку она предотвращает потенциальное недовольство людей и осуществляется при отсутствии конфликта между субъектом и объектом. Людям либо кажется, что они действуют в своих интересах, либо они не видят реальной альтернативы сложившемуся порядку.
Нам представляется, что луксовское «третье лицо власти» относится к следующей форме политической власти — формированию политического сознания. Последнее включает в себя не только манипуляцию, но и убеждение. В отличие от манипуляции, убеждение представляет собой успешное целенаправленное влияние на политические взгляды, ценности и поведение, которое опирается на рациональные аргументы. Как и манипуляция, убеждение является эффективным инструментом формирования политического сознания: учитель может и не вуалировать свои политические взгляды и открыто выражать желание привить своим ученикам определенные ценности; добиваясь своей цели, он осуществляет власть. Властью формировать политическое сознание обладают публичные политики, политологи, пропагандисты, религиозные деятели и др. Как и в случае с политическим влиянием, ее субъектами могут быть и обычные граждане, группы, организации, и государственные структуры, служащие, обладающие легальными полномочиями. Но опять же государство не обязательно наделяет их правом осуществлять данную форму власти.
Хотя связь между формированием политического сознания и государственными решениями носит лишь опосредованный характер, это не означает, что оно играет второстепенную роль по сравнению с другими формами политической власти: в стратегическом плане привитие населению стабильных политических ценностей может быть важнее тактических выгод, получаемых в результате решения текущих вопросов. Формирование определенного политического сознания фактически означает производство и воспроизводство благоприятных для субъекта власти структурных (действующих независимо от субъектов политики) факторов, которые в определенный момент будут работать в его пользу относительно независимо от конкретных действий и специфики ситуации. При этом политический эффект данной формы власти во многих случаях может быть достигнут относительно быстро. В частности, под влиянием каких-то особых событий, в периоды революций и резкого обострения политической борьбы воздействие на сознание людей с целью их политической мобилизации может привести практически к мгновенному вовлечению в сферу политики значительных групп населения, до этого не осознававших необходимость своего политического участия. Это происходит в силу того, что переломный характер ситуации существенно усиливает интерес людей к политике и тем самым подготавливает их к принятию новых политических установок и ориентации.
В настоящее время имеет место тенденция возрастания политического эффекта данной формы власти. Это связано не только с совершенствованием технических возможностей воздействия на сознание людей (новые психотехнологии, изменение информационной инфраструктуры и т.д.), но и с развитием демократических институтов. Демократия предполагает наличие каналов непосредственного влияния граждан на принятие политических решений и зависимость решений от общественного мнения: правящие элиты не могут игнорировать мнение больших групп людей хотя бы потому, что в ином случае их нынешнее положение в политической системе окажется под угрозой. Зависимость конкретных политических решений от общественного мнения бывает непросто зафиксировать эмпирически, однако ее наличие в либерально-демократических системах представляется достаточно очевидным.
Однажды один путешественник попал в плен к амазонкам. После недолгого совещания эти отважные воительницы приняли решение убить беднягу. Однако перед этим они предложили «идущему на смерть» исполнить его последнюю просьбу. Подумал-подумал путешественник и попросил амазонок кое-о-чем. Это-то, собственно говоря, его и спасло. -так, вопрос: какую просьбу высказал обреченный»?
Статью подготовила доцент кафедры социально-гуманитарных дисциплин Волгушева Алла Александровна. 
