Главная » Юристу »
Достоинство и права личности в истории общественной мысли
Достоинство и права личности в истории общественной мысли
Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. Связаться с автором
Представления о чести и достоинстве личности начали формироваться уже на первых этапах развития человеческого общества. В те далекие времена люди не выделяли себя из племени, рода.
В связи с этим оскорбление человека, принадлежащего к какому-либо роду, воспринималось как оскорбление всего рода. Обычай кровной мести возник на этой основе.
Вместе с тем в условиях первобытнообщинного строя формируются элементарно-нравственные представления о чести и достоинстве личности. Ф. Энгельс отмечал такие ценные нравственные качества индейцев, как чувство собственного достоинства, прямодушие, сила характера, храбрость.
В рабовладельческом обществе возникают представления о социальной ценности представителей господствующих классов. Заупокойный культ, существовавший в Древнем Египте, свидетельствует о том, что с помощью особых ритуалов погребения богатые люди рассчитывали сохранить свое привилегированное положение и в загробном мире. Как явствует из «Книги мертвых», относящейся к эпохе Среднего и Нового царства, возникает представление о посмертном блаженстве людей, ведущих праведную жизнь на земле. В другом историческом документе — «Поучения Птахотепа» (III тысячелетие до н. э.) — обосновывается необходимость социального неравноправия. Для автора этого произведения, чем выше социальное положение человека в обществе, тем ценнее его нравственные качества.
В произведениях древнеегипетской скульптуры наблюдаются тенденции создать идеализированный образ прекрасного человека при изображении фараонов и вельмож. Однако и в рабовладельческом обществе в нравственном сознании народа возникают и развиваются идеи нравственной ценности, чести и достоинства человека. Так, в древнеегипетском сборнике «Учение о жизни и обучение благу» Аменемопе (XI в. до н. э.) содержится народное изречение: «Лучше быть честным человеком, чем богатым хищником». В учении раннего буддизма был выражен протест против кастовых стеснений и привилегий. «Брахманом становятся не... из-за родословной или рождения», — говорится в «Дхаммападе» (сборнике буддийских изречений IV—III вв. до н. э.).
Древнеиндийская материалистическая философская школа чарваков отвергала религиозно-мистическую доктрину кармы, т. е. представления о том, что принадлежность людей к определенным кастам предопределена предшествующими поступками. И это был важный шаг на пути к утверждению человеческого достоинства.
Содержание Ветхого Завета (XII—II вв. до н. э.) в основном определяется идеей зависимости человека от Бога, но в некоторых его разделах выражены нравственные нормы, утверждающие чистоту и честь, вольнодумство, охрану жизни человек.
Идеи ценности человеческой личности выдвигаются и в философских учениях древнего Китая. Например, Ян-Чжу (VIV вв. до н. э.) утверждал, что человек «подобен небу и земле» и является «самым разумным среди всех существ» . Он поставил вопрос о человеке как об индивиде и, отвергая бессмертие души, утверждал тем самым мысль о человеческом достоинстве.
Идеи ценности личности, ее свободы впервые находят всестороннюю разработку в философских, нравственных и политико-правовых доктринах Древней Греции и Рима. Здесь получают признание в общественной жизни и становятся объектом теоретического анализа различные аспекты понятий «достоинство» и «честь»: достоинство гражданина, чувство собственного достоинства человека и т. д.
В основе нравственного сознания древних греков жизнерадостное, светлое, оптимистическое восприятие мира, вера в силу человеческого разума, естественное понимание смысла жизни.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
В произведениях ряда античных философов и писателей ставится под сомнение или подвергается критике истинность религиозных догматов (Ксенофан, Эпикур, Лукреций Кар).
Герои древнегреческих трагедий — величественные, прекрасные, исполненные высокого человеческого достоинства люди, смело бросающие вызов божественному року.
В трагедии Эсхила Прометей говорит Гермесу:
Знай хорошо, что я б не променял своих скорбей на рабское служение:
Мне лучше быть прикованным к скале,
Чем верным быть прислужником Зевеса.
Вопрос о социальной ценности личности был объектом самого пристального внимания античных мыслителей, причем решался он в различных философских учениях далеко не однозначно. Одной из самых высоких вершин древнегреческого гуманизма было учение Протагора, провозгласившего знаменитый тезис: «Человек — мера всех вещей». Защищая идею человеческого равенства, он считал, что такие достоинства, как мудрость, добродетель, возможность участия в государственной жизни, доступны всем людям.
Возвеличивая человека, признавая его абсолютную ценность, Протагор намного опередил свое время. В определенном отношении он предвосхитил идеи гуманистов эпохи Возрождения и других мыслителей последующих веков.
Для философов Древней Эллады характерно стремление рассматривать вопрос о сущности человека в тесной связи с государственным строем. Аристотель определял человека как существо политическое. Социальная ценность личности, прежде всего, проявляется в достоинстве гражданина, причем существенная особенность многих политических учений в том, что государство рассматривается в них как нечто более высокое и значительное, чем отдельная личность.
В этом отношении весьма показательны суд над Сократом и его смерть. Будучи несправедливо осужден, Сократ отказался последовать советам своих друзей убежать из тюрьмы и избегнуть смертной казни. В диалоге Платона «Критон» Сократ так излагает свою точку зрения: «Если «государство» к чему приговорит, то нужно терпеть невозмутимо, будут ли это побои или оковы, пошлет ли оно на войну, на раны и смерть; все это нужно выполнять, ибо в этом заключена справедливость» . Чувство гражданственности выше любви к отцу, матери и других личных чувств.
Следовать велениям государства, даже несправедливым, по Сократу, долг, обязанность. И это — существенный аспект чести и достоинства гражданина.
Но в философской системе Платона идея подчинения личности государству проводится столь последовательно, что в его идеальном государстве человек полностью обезличен, лишен семьи, собственности.
Вместе с тем следует отметить, что идея достоинства гражданина разрабатывается рядом античных философов в аспекте учения о демократии. На земле Древней Эллады зародились представления о демократической форме правления.
Высшего расцвета афинская рабовладельческая демократия достигла в середине V в. до н. э. в эпоху Перикла. Фукидид приводит его речь, посвященную проблеме демократии: «Называется наш строй демократическим потому, что он зиждется не на меньшинстве граждан, а на большинстве. По отношению к частным интересам наши законы представляют равноправие для всех; что же касается политического значения, то у нас в государственной жизни каждый им пользуется предпочтительно перед другим не в силу того, что его поддерживает та или иная политическая партия, но в зависимости от его достоинств. Скромность звания не служит бедняку препятствием к деятельности».
Разумеется, эта идеализированная картина не отражала политических реалий Афин, основанных на полном лишении каких-либо прав рабов и право-ограничениях для многих свободных, в частности метеков, и более того — включавших фактическую зависимость бедных граждан от богачей. Но важно отметить, во-первых, что признание достоинства гражданина Перикл справедливо относит к самым существенным признакам понятия демократии. Во-вторых, возникновение понятий «достоинство гражданина», «демократия» относится к одной исторической эпохе. Следует отметить, что в античном мире высоко ценились честь и достоинство человека. Троянская война началась из-за оскорбления чести Менелая. Защищая свою честь, Пенелопа хранит верность Одиссею. Сократ считал, что честолюбие — одна из характерных черт афинян. С древнейших времен в Греции существовал обычай увенчивать победителей лавровым венком.
Античные философы разрабатывают различные аспекты понятий «честь» и «достоинство». Так, Демокрит выделял внутренний аспект чести человека, его внутреннюю нравственную ценность. «Честный и бесчестный человек, — утверждал он, — познаются не только из того, что они делают, но и из того, что они желают».
Платон говорит о внешней стороне чести, определяя стыд как страх перед общественным мнением . В этическом учении Аристотеля достоинство, в частности, рассматривается как критерий одного из способов распределения материальных благ (в соответствии с так называемой распределяющей справедливостью).
В философии стоиков особое внимание уделяется чувству собственного достоинства человека, полного спокойного, бесстрастного отношения ко всему окружающему, подавляющего свою чувственность и страсти, отрицающего честь, славу, богатство во имя нравственного совершенствования. «Не то жалко, что человек родился или умер, что он лишился своих дома, имения... — говорил древнеримский стоик Эпиктет, — а то жалко, когда человек теряет свою истинную собственность — свое человеческое достоинство».
В глазах многих представителей античной философии наиболее важная черта, определяющая социальную ценность личности, — ее разумность.
«Возникнув в условиях деления людей на свободных и рабов, античная политико-правовая мысль оформилась и развивалась как идеология свободных. Свобода — фундаментальная ценность, главная цель усилий и основной предмет забот всей древнегреческой политической теории и практики».
Разумеется, социальная ценность личности, ее свобода в античном мире носили печать классовой ограниченности. Рабы полностью исключались из сферы свободы и согласно господствующей рабовладельческой морали не могли быть носителями таких нравственных качеств, как и честь, и достоинство.
Древнеримское законодательство отразило сформировавшееся в античном мире представление о свободной личности — участнике правовых отношений, вместе с тем оно рассматривало раба как говорящее орудие (instrumentum vocale). Человеческие качества рабов признавали Мойки (Зенон, Сенека), для которых имела значение лишь внутренняя, духовная свобода, не связанная с каким бы то ни было социально-политическим статусом человека.
Следует также отметить, что в античном мире идея равенства не всегда находила свое признание и среди свободных граждан. Так, в политическом учении Аристотеля наивысшую социальную ценность для государства представляли два сословия: военные и те, кто облечен законосовещательной властью. Ремесленники же, землепашцы, торговцы не обладали достаточными нравственными качествами и соответствующими правами.
В связи с этим право на досуг, т. е. освобождение рабовладельца от какой либо производительной деятельности, рассматривалось Аристотелем как неотъемлемое свойство личности — участника государственной власти. Нравственная дискриминация трудящихся характерна для учения Платона и других мыслителей античного мира.
Феодализм, пришедший на смену рабовладельческому строю, стал новым этапом в развитии человеческой личности. В отличие от раба крепостной, будучи лично зависимым, становится владельцем земельного участка, иных средств труда, и это — важный шаг в утверждении достоинства человека, хотя оно выступает в своеобразной форме, отражающей классовые и сословные отношения средневекового общества.
Новое разделение труда способствовало появлению интереса к труду со стороны крестьян и ремесленников, создавало священный ореол многих родов деятельности. И это была определенная ступень на пути преодоления нравственной дискриминации тружеников.
Религия и церковь, будучи доминирующим фактором идеологической, политической, нравственной сфер жизни феодального общества, препятствовали развитию идеи высшей социальной ценности личности. Однако выдвинутый в раннехристианском учении принцип равенства людей перед Богом был формой утверждения человеческой личности. Знаменитое высказывание Христа: «Удобнее верблюду пройти сквозь игольное ушко, нежели богатому войти в Царствие Небесное» — трактовалось как требование социальной справедливости. Воспринятая христианством древняя идея сходства человека с Богом («по образу и подобию божью») возвышала личность, хотя в принципе миф о сотворении Адама и Евы призван обосновать приниженность человека перед лицом всемогущего творца.
В условиях римского завоевания, которое привело к широкому распространению пессимистических настроений, чувств апатии, неверия в свои силы, растерянности у многих народов, христианский догмат о спасении, хотя и в религиозно-мистической форме, был проникнут духом оптимизма в отношении будущего человека.
«Средневековье, несмотря на химеры его сознания, рефлексии, просветления и омрачения духа, а также и благодаря всему этому, развивало духовность как идеальную человеческую силу, которая, освободившись от своих религиозных оков, развернулась впоследствии с титаническим размахом в области искусства и науки».
Вместе с тем во многих аспектах формирования человеческой личности средневековье было отступлением назад. И в теории, и в практике жизни была утрачена античная идея всестороннего развития человека.
Сословные перегородки, связанные с феодальной иерархией, закрепляли социальное неравенство, сковывали творческие возможности личности. Формирующиеся представления о сословной (в частности, дворянской) чести отражали эти социальные отношения.
Христианское вероучение, так же как и другие религии, в сущности, отвергает идею высшей социальной ценности личности, поскольку человек объявляется зависимым от всемогущего Бога. Догмат грехопадения, несовместимый с представлениями о человеческом достоинстве, является основанием проповеди христианского само-умерщвления плоти, аскетизма, монашества, затворничества, самоуничижения личности.
Эти мотивы нашли свое богословское обоснование в мистическом учении Бернара Клервосского (XII в.). Отрицание человеческого достоинства было доведено в нем до предела. Преданность Богу достигается человеком, по Бернару, путем восхождения по четырем ступеням любви к богу и двенадцати ступеням смирения и полного отказа от своей собственной личности. Одна из ступеней — осознание ничтожности существования самого себя и других людей.
Служение Богу определяется богословами в качестве высшего социального назначения личности, которая рассматривается теологией в трансцендентальном плане.
«...Религия, — писал К. Маркс, — ...не создает человека». Она есть «самосознание и само-чувствование человека, который или еще не обрел себя, или уже снова себя потерял».
Богословская антропология проникнута началами иррационализма и обскурантизма. Знаменитый тезис христианского богослова Квинта Тер туллиана (конец II—начало III в. н. э.) «верую потому, что абсурдно» — одна из самых низких точек падения человеческой мысли, воплощение духовного обнищания и варварства.
В истории философских и этических учений тезис Тертуллиана противостоит воззрениям древних греков о всемогуществе разума. Ему, в свою очередь, противостоит известный тезис Декарта: «Я мыслю, следовательно, я существую», выражавший идеи нового времени.
В отрицании разума как важнейшего свойства личности нельзя не усмотреть уничижения человека, покушения на его достоинство.
«Если Бог, от которого мы получили разум, требует отказа от него, значит, он фокусник, который тут же отнимает то, что дал», — остроумно заметил Д. Дидро.
Весьма существенной особенностью религиозных учений является проповедь абсолютности божественного провидения, которая, по существу, сводит на нет возможности свободного волеизъявления и уподобляет человека пешке на шахматной доске, которую передвигает Всевышний.
В особенности это характерно для ислама, утвердившегося в эпоху Средневековья в странах Ближнего Востока и в Испании. Само слово «ислам» означает по-арабски покорность. Как указывал К. Маркс, «стержень мусульманства составляет фатализм».
Идея предопределения полностью противоречит представлениям о ценности человеческой личности.
Своеобразие средневековых теологических концепций в том, что при решении проблем человека основной акцент в них делается не на политических, а на нравственных вопросах. Августин в своем «Граде божьем» противопоставляет божье царство земному, именует государственную власть разбойничьей организацией, но, руководствуясь евангельским принципом «богу — богово, кесарю — кесарево», в конечном счете признает относительную ценность государства. Общественное неравенство он рассматривает как естественное следствие греховности человека.
В отличие от Августина Фома Аквинский, воскрешая положение Аристотеля «человек — общественное животное» и трактуя его в теологическом смысле, рассматривает человека как часть целого — государства, которое имеет божественное происхождение. Порицая демократию как разновидность тирании, «ангельский доктор» видит высшую цель человека в подготовке к «вечной» потусторонней жизни.
Следует отметить, что и в рамках средневековой схоластики продолжалась борьба за утверждение достоинства человека.
Основные направления этой борьбы сводились к защите нравственной чистоты человека, к утверждению идеи свободы волеизъявления, противостоящей концепции божественного провиденционализма, к попыткам утвердить право на свободу человеческой мысли (Сигер Брабантский, П. Абеляр, Марсилий Падуанский).
В средневековом искусстве проявлялось стремление изобразить противоречие между нравственным подвигом человека и его физическим убожеством. Вместе с тем наряду с изображением подвижников существовали и художественные образы типа просветленно спокойных никейских ангелов или рублевской «Троицы». Несмотря на свою утопичность, эти образы несли самое высокое для эпохи Средневековья художественное представление об этическом достоинстве человека.
В светской литературе, в фольклоре находят отражение нравственные идеи феодального общества, в частности, понятие рыцарской чести. Вместе с тем появляются мотивы, связанные с отрицанием социального неравенства (например, французский «Роман о Розе» де Мена и древнерусское «Слово Даниила Заточника», созданные в XIII в.).
«Сильная вера средневековья, — писал Ф. Энгельс, — придавала, несомненно, всей этой эпохе значительную энергию, но энергию, пришедшую не извне, а коренившуюся уже в природе человека, хотя и в бессознательном, неразвитом состоянии. Вера постепенно слабела, религия распадалась перед лицом возрастающей культуры, но человек все еще не понимал, что он поклонялся своей собственной сущности и обоготворял ее, как некую чуждую сущность».
Эпоха Возрождения была величайшим прогрессивным переворотом, решительным шагом по пути осознания человеком своей собственной ценности. Это время ознаменовалось победой светского, материалистического мировоззрения над средневековой схоластикой. Развитие техники, великие географические открытия способствовали совершенствованию производительных сил, зарождению капиталистических производственных отношений. В области идеологии подрыв духовной диктатуры католической церкви выражался не только в форме религиозной реформации, но и в возникновении светской культуры гуманизма.
Создание гелиоцентрической системы Коперником, научные открытия Галилея и Кеплера, проникновение светских идей в философию, литературу, искусство — вот что характеризует новую гуманистическую культуру эпохи Ренессанса.
Само понятие «гуманизм» появилось в XIX в. Для Цицерона термин «Studia humanistatis» означал воскрешение на римской почве греческой образованности. Деятели эпохи Возрождения (XIV-XVI вв.) рассматривали этот термин более широко, т. е. как овладение духовным богатством античной культуры.
В центре нового мировоззрения, отвергающего феодальную идеологию, монастырско-аскетические идеалы средневековья, — проблемы человека, его достоинства и земного предназначения.
Наиболее существенные черты культуры Возрождения: секуляризация мышления, признание неограниченных возможностей человеческого разума, духовная эмансипация личности, реабилитация физической природы человека. В произведениях Данте, Петрарки и Боккачо, в творениях Леонардо да Винчи, Микеланджело, Рафаэля и Тициана прославляется прекрасный человек, сочетающий духовное богатство и физическое совершенство.
Проблема человеческого достоинства становится объектом специального рассмотрения. Уже в период Раннего Возрождения Гвидо Гвиницелли (XIII в.) в знаменитой канцоне «Любовь гнездится в сердце благородном» в поэтической форме высказывает мысль, что благородство человека заключается не в его происхождении, а в личном достоинстве.
В XIV-XV вв. гуманисты, обосновывая тезис о не связанности достоинства с происхождением, выступают, таким образом, против сословных предрассудков.
Особой известностью пользовалась «Речь о достоинстве человека» гуманиста XV в. Д. Пикко делла Мирандола. Основу достоинства человека он усматривал в способности разума к творчеству в процессе познания природы. «Сущность человечности, — говорил гуманист XV в. Леон Батиста Альберта, — состоит в том, чтобы сделать людей более образованными».
И этот взгляд весьма характерен для гуманистов эпохи Возрождения, которая выдвигала идеал нового просвещенного и образованного человека (homo eruditus).
Социальная ценность личности определялась в гуманистических концепциях идеалом человека-гражданина, активного участника политической жизни. Эта идея находит свое наиболее яркое воплощение в трудах И. Макиавелли. В центре его внимания — человек как участник политических отношений, Макиавелли не только восстановил высказанное еще Аристотелем положение о человеке как политическом существе, но и рассматривал политику как первичное в его сознании. Он «политизировал добродетель: человек может быть добродетельным только в качестве гражданина».
Государственно-правовые воззрения Макиавелли были проникнуты духом отрицания теократических концепций. Не религия, а сила и хорошие законы являются основой государства. Макиавелли был одним из первых политических мыслителей нового времени, соединивших приверженность к республике, демократии с идеей достоинства гражданина как политического деятеля. Следует отметить, что некоторые его одобрительные высказывания о политическом коварстве и хитрости государственных деятелей были использованы для обоснования аморализма политики, осуществляемой эксплуататорскими государствами.
Разумеется, политический макиавеллизм (который нельзя отождествлять с воззрениями Н. Макиавелли) несовместим с идеями демократии и достоинства личности. Своеобразие культуры эпохи Возрождения выразилось и в том, что она подготавливала почву для расцвета индивидуализма, вырабатывала рационалистический подход к действительности. И в этом своем качестве новое мировоззрение воплотило интересы бюргеров, первых капиталистических предпринимателей-мануфактуристов, что не могло не сказаться на представлениях о достоинстве человека. Указанные представления гуманистов XIII—XV вв. не были свободны от противоречий.
Антиклерикал Петрарка вдруг мечтает о монастырской келье, заявляя: «Я сам как бы подобен тому, кто стоит на границе, и смотрю одновременно вперед и назад». Д. Пикко дела Мирандола, чьи взгляды были признаны церковью еретическими, был похоронен в монашеской рясе.
XVI—XVII века — эпоха реформации и ранних буржуазных революций — стали новым этапом в развитии идеи достоинства человека. Идущая к власти буржуазия была заинтересована в устранении сословных перегородок, в утверждении новых буржуазных представлений о свободе и равенстве. Реформация подорвала монопольное духовное господство католической церкви. Утверждения Лютера о том, что человек «спасается» не с помощью церковных обрядов, а «верой», получаемой непосредственно от Бога, и что мирская жизнь человека — существенный элемент христианства, выражали интересы немецкого бюргерства, но вместе с тем они оправдывали обыденное, реальное существование личности, возвышали ее мирские, человеческие интересы. В лютеранстве человек, а не церковь становится центром религиозной жизни.
Как отмечал К. Маркс, Лютер «освободил человека от внешней религиозности, сделав религиозность внутренним миром человека. Он эмансипировал плоть от оков, наложив оковы на сердце человека».
В светских философских, политических и этических учениях нового времени проблема человека получает свое дальнейшее развитие.
Наиболее выдающиеся мыслители XVI—XVII вв. усматривали социальную ценность человека в его творческой деятельности, в его стремлении увеличить свою власть над природой (Д. Бруно, Ф. Бэкон). Передовые философы нового времени были проникнуты верой в силу человеческого разума. И это важный аспект становления идеи человеческого достоинства.
Тезис Р. Декарта о могуществе человеческой мысли стал знамением нового времени. Но положение о том, что характеристика личности человека неотделима от идей, высказываемых им, выдвигалась и раньше Декарта. Французский реформатор Себастьян Кастеллион еще в XVI в. писал: «Убить человека — это не значит опровергнуть его идеи; это значит только убить человека» . Существенную роль в утверждении достоинства личности сыграли антиклерикальные, атеистические идеи Д. Бруно, Л. Ванини, Т. Гоббса, Б. Спинозы, подрывающие теологическую концепцию человека.
Мыслители нового времени, отвергая библейский постулат о «греховности» природы человека, выдвигают тезис о его нравственной чистоте (Ф. Бэкон, Д. Локк, Г. Гроций).
XVI—XVII века — период зарождения буржуазных концепций государства и демократии. Начиная с Макиавелли политическая мысль постепенно очищается от теологии: государство начинают рассматривать как дело человеческих рук. Широкое признание получает теория договорного происхождения государства, согласно которой государство основывается на политической фикции — «общественном договоре» независимых товаропроизводителей. Несмотря на ненаучный, идеалистический характер этой теории, она имела, безусловно, антифеодальную и антиклерикальную направленность, поскольку возникновение государства связывалось не с волей Бога, а с соглашением людей.
В период нидерландской революции выдвигается политическая теория народного суверенитета (Ф. Марникс, И. Альтузий). В акте о низложении Филиппа II, где обосновывалось право народа низвергнуть тирана, было записано: «Не народ создан для государя, а государь — для народа». В 1603 г. нидерландский юрист И. Альтузий опубликовал «Книгу о политике», где обосновывал принцип суверенитета народа, который, по его мнению, дарован ему самим Богом. Государство и монархическая власть основаны на договоре, в основе которого — неотчуждаемый суверенитет народа (т. е. имущей верхушки).
Идеи народного суверенитета и демократии разрабатывались в XVII в. во Франции, в Англии. Д. Локк теоретически разрабатывает такие принципы буржуазного конституционализма, как уважение права частной собственности, суверенитет, парламентское правление, разделение властей, законность, неотчуждаемость прав личности.
Государством Локк называл сообщество людей, образованное для обеспечения их собственных гражданских интересов, к числу которых он относил жизнь, свободу, здоровье, но прежде всего собственность . Таким образом, интересы личности, главным образом личности буржуа, становятся у него фокусом всей государственной деятельности. В этой связи и вопрос о достоинстве гражданина получает новое освещение. Личное достоинство становится при капитализме атрибутом частной собственности, подобно тому, как в средние века оно было атрибутом происхождения и сословной принадлежности.
Следует отметить, что в новое время происходит углубление содержания понятия человеческого достоинства. И это связано с формированием представлений о человеке как субъекте личной свободы и носителе неотчуждаемых субъективных прав.
Мыслители нового времени в разных аспектах разрабатывали проблемы свободы. Идея свободы разума утверждается вначале в форме философского скептицизма, а затем получает признание в воззрениях передовых мыслителей того времени. Вершиной гуманистической философской мысли XVII в. было учение Б. Спинозы. Рассматривая человека как часть субстанции — природы, он поднялся до диалектического понимания соотношения свободы и необходимости. «Я полагаю свободу, — писал Спиноза, — не в свободном решении, но в свободной необходимости».
Своеобразие буржуазных политических и правовых учений XVII—XVIII вв. в том, что социальная ценность человека рассматривалась ими с позиции школы естественного права. Представления о естественном праве существовали еще в античном мире, но в XVII—XVIII вв. эта теория освобождается от теологических элементов и становится оружием в борьбе буржуазии за политическую власть. Сторонники школы естественного права стремились вывести понятие государства и права из некой вечной неизменной сущности человека, причем общество рассматривалось ими как механическая совокупность изолированных друг от друга робинзонов, наделенных естественными и неотчужденными правами. Несмотря на анти-историзм, механицизм и индивидуализм данной теории, она утверждала достоинство человека, освобождающегося от феодальных пут.
Разработка проблемы достоинства гражданина как субъекта личной свободы занимает центральное место в политическом учении Д. Локка. «Свобода человека в обществе, — писал он, — заключается в том, что он не подчиняется никакой другой законодательной власти, кроме той, которая установлена по согласию в государстве... Там, где нет законов, там нет и свободы».
Здесь сформулированы основы буржуазной концепции равенства граждан перед законом. И в теории, и в политической практике (первоначально в Голландии, Англии) того времени формируются представления о субъективных правах гражданина.
Одним из первых, нашедших свое юридическое воплощение в британском Хабеас Корпус Акте 1679 г., было право неприкосновенности личности. Зачатки этого права были зафиксированы еще в Великой хартии вольностей 1215 г.
Одним из первых прав, утвердившихся в новое время, была также свобода совести.
В эпоху реформации и ранних буржуазных революций выдвигаются также требования социального равенства, ликвидации частной собственности как существенного условия развития человека. Эти выражающие интересы широких народных масс требования были облечены в религиозную форму и обосновывались евангельскими постулатами, трактуемыми в раннехристианском духе (Т. Мюнцер в Германии в XVI в., Д. Уинстэнли в Англии в XVII в.).
В творениях первых социалистов-утопистов XVI XVII вв. утверждается идея достоинства человека, освобожденного от социального гнета и эксплуатации. Они впервые выдвигают всеобщность трудовой обязанности как существенного аспекта социального равенства людей в обществе, свободном от частной собственности. Здесь впервые высказывается мысль о достоинстве человека как труженика.
На острове Утопия Мора и в городе Солнца Кампанеллы — демократическая организация власти. Утопийцы, замечает Мор, народ, «не угнетенный тиранией и не обманутый коварством».
Мор высказывается за признание человеческого достоинства женщины; он был сторонником женского образования; в Утопии женщины работают наравне с мужчинами.
В новое время подробно разрабатываются различные аспекты проблемы чести и достоинства человека. Так, Т. Гоббс в своем «Левиафане» подробно анализирует соотношение таких нравственных категорий, как могущество, ценность, достоинство, уважение человека.
Стоимость, или ценность, человека он приравнивает к стоимости вещей и рассматривает ее как цену, которая «составляет столько, сколько можно дать за пользование его силой». Достоинством Гоббс называет общественную ценность человека, т. е. цену, которую дает ему государство.
Следовательно, общественное достоинство человека сливается у него с гражданским. Весьма характерен также чисто буржуазный подход к достоинству человека в аспекте экономической теории стоимости, где оно приравнивается к вещи, товару. В данном случае Гоббс теоретически выразил общественную практику нарождающегося капиталистического общества.
Буржуазия, писали К. Маркс и Ф. Энгельс, «превратила личное достоинство человека в меновую стоимость и поставила на место бесчисленных пожалованных и благоприобретенных свобод одну бессовестную свободу торговли».
Разрабатывая вопрос о свободе человека, Б. Спиноза выделяет достоинство личности как важнейший аспект этого понятия. Такие высокие нравственные качества, как честность, способность к благодарности, мужество, великодушие, присущи только свободным людям. Мудрость свободного человека, утверждал он, «состоит в размышлении не о смерти, а о жизни». Это оптимистическое жизнеутверждающее положение имело явную антиклерикальную направленность. Основная идея его «Богословско-политического трактата» состоит в том, что уничтожение свободы в государстве означало бы уничтожение самого спокойствия государства.
Спинозе также принадлежит заслуга в выдвижении идеи достоинства человека независимо от его национальной принадлежности. «В отношении разума и истинной добродетели, — писал он, — ни одна нация от другой не отличается».
Прогрессивные идеи нового времени утверждались во всех сферах общественной жизни, в том числе и в искусстве. Они нашли свое воплощение в произведениях Рабле и Мольера, Сервантеса и Эразма Роттердамского, Рубенса и Рембрандта. «Что за мастерское создание человек! — говорит шекспировский Гамлет, — как благороден разумом! Как бесконечен способностью! В обличии и движениях — как выразителен и чудесен! В действии — как сходен с ангелом! В постижении — как сходен с божеством! Краса вселенной! Венец всего живущего!»
В XVIII в. усиливается борьба за утверждение идеи человеческого достоинства. Подвергая критике религиозные представления об извечной греховности человека, прогрессивные мыслители защищают идею нравственной чистоты (Вольтер, Гете). Утверждая высокое достоинство личности, просветители вместе с тем расходились в вопросе об определении сущности человека. И это имело немаловажное значение для понимания его социальной ценности. Так, Руссо, например, оспаривая мысль Декарта о разумности человека, считал, что он «существо, способное чувствовать, которое, действуя, советуется исключительно со своими страстями и обращается к разуму только для исправления глупостей, которые они заставляют его совершать».
У Ламетри, напротив, человек — мыслящая, самозаводящаяся, просвещенная машина. У Дидро он общественно-цивилизованное существо, которое совершенствуется по мере развития наук и искусств.
При определении сущности человека французские материалисты особое внимание уделяли его физической природе, но признавали и влияние общественной среды, причем особое внимание уделяли воспитанию.
«Исходной точкой материалистического учения о человеческом характере, — писал Г. В. Плеханов, — служила та мысль, что он складывается под влиянием окружающей обстановки. Важнейшей составной частью этой обстановки является общественный строй».
В учениях материалистов XVIII в. выдвигаются идеи формирующей роли социальной среды по отношению к личности. Правда, это был абстрактный, внеисторический подход и к обществу, и к личности. (Гельвеций, например, под социальной средой имел в виду политический строй.) Значение материальных условий жизни общества в развитии человека не было ими раскрыто. Но следует отметить, что американский ученый и политический деятель XVIII в. В. Франклин признавал труд высшей моральной ценностью.
Передовые мыслители эпохи Просвещения видели социальную ценность личности в том, что она является субъектом свободы. «Человек рождается свободным... — утверждал Руссо в своем «Общественном договоре». — Отказаться от свободы — это значит отречься от своего человеческого достоинства, от прав человеческой природы, даже от ее обязанностей».
В эту эпоху находит свое обоснование идея буржуазной политической свободы и такие ее существенные элементы, как равенство граждан перед законом, неприкосновенность личности, свобода совести. «Честного человека, — писал Вольтер, — можно подвергнуть преследованию, но не обесчестить».
В написанной в 1793 г. статье «О грации и достоинстве» Ф. Шиллер рассматривает содержание этих категорий с гуманистических позиций.
Выступление Шиллера в защиту личности и ее прав, в особенности в его художественных произведениях, имело, безусловно, прогрессивное значение. Его заслуга состоит в том, что он раскрыл эстетический аспект социальной ценности человека. В нравственном идеале личности воплощаются не только достоинство, но и грация, т. е. выражение прекрасной души. Если грация заключается в свободе произвольных движений, то достоинство — в обуздании непроизвольных.
Шиллер выделял три аспекта достоинства человека:
1) воплощение свободы духа, т. е. господства моральной силы над инстинктами;
2) выражение возвышенного образа мышления;
3) спокойствие в страданиях.
В прогрессивных политических и этических учениях XVIII в. разрабатывается проблема достоинства гражданина. Подвергая резкой критике феодально-абсолютистский строй Франции, энциклопедисты выступали против порабощающего страну «духа сословности». Гражданами в подлинном смысле слова, утверждал Гольбах, могут быть только подданные справедливого правительства, имеющие права и повинующиеся законам. По мнению А. И. Радищева, гражданин — это человек, обладающий собственной сохранностью, защитой, благосостоянием . Прогрессивные мыслители XVIII в. рассматривали равенство перед законом как неотъемлемое свойство достоинства гражданина.
В учениях социалистов-утопистов XVIII в. требования социального равенства, ликвидации частной собственности сочетались с гуманистическими идеями. «Чувство равенства есть не что иное, как чувство нашего достоинства», — писал Мабли.
В этических концепциях просветителей обосновывались эпикурейские эвдемонистические мотивы. В стремлении к счастью и собственной пользе они усматривали неотъемлемую часть человеческой натуры, достоинства личности. В этом основа материалистических теорий Гельвеция и других передовых мыслителей этого времени.
Вопросы достоинства гражданина связываются в произведениях просветителей с формами правления. Среди них были сторонники республики, конституционной монархии, «просвещенного абсолютизма», но их объединяла несомненная склонность к демократическим институтам. Значительный вклад в разработку буржуазной политической мысли внес Ш. Монтескье, разработав учение о разделении властей. Ему принадлежит также идея о связи этических категорий с формами правления, причем республика, по его мнению, основывается на таком нравственном принципе, как добродетель, в то время как принцип монархии — честь.
Возражая Монтескье, К. Маркс писал, что «принцип монархии вообще — презираемый, презренный, обесчеловеченный человек».
В политической теории Руссо идеи суверенитета народа сочетались с защитой прав личности. Признавая неизбежность революции и установления прочного народовластия, он вместе с тем считал, что принесение в жертву невинного ради безопасности многих — «один из самых отвратительных принципов, какие когда-либо изобретала тирания».
Немецкая классическая философия внесла значительный вклад в развитие идеи достоинства человека. И здесь, прежде всего, следует выделить роль И. Канта. Великий философ усматривал в человеке двойственную природу: как существа, подверженного чувственным влечениям, и как члена умопостигаемого, трансцендентального мира, где он выступает в качестве свободного носителя нравственного закона — категорического императива.
Нравственная ступень, на которой стоит человек, определяется уважением к этому закону, основное правило которого гласит: «Поступай согласно максиме, которая в то же время может иметь силу всеобщего закона». Этическое учение Канта аскетично и формалистично. Оно отвергает эпикурейскую мораль, сторонниками которой были многие просветители XVIII в., и основывается на близком к стоицизму представлении о долге. «Человек живет, — пишет он, — лишь из чувства долга, а не потому, что находит какое-то удовольствие в жизни». Долг у Канта — это «возвышенно великое слово». Он коренится в том, что возвышает человека над самим собой как частью чувственно воспринимаемого мира, и вытекает из существа личности, отождествляемой со свободой и независимостью от механизма всей природы. Человеческое достоинство отождествляется с исполнением долга, т. е. требованием категорического императива. Таким образом, Кант давал идеалистическую интерпретацию категориям «личность», «достоинство». Но следует отметить, что он разграничивал религию и мораль, утверждая, что нравственный закон категорического императива не нуждается в религиозном обосновании.
«Человек, правда, не так уж свят, — писал Кант, — но человечество в его лице должно быть для него святым. Во всем сотворенном все что угодно и для чего угодно может быть употреблено всего лишь как средство; только человек, а с ним каждое разумное существо есть цель сама по себе».
Эти положения немецкого философа проникнуты искренним гуманизмом. Идея человеческого достоинства пронизывает и правовые воззрения Канта, выступавшего в защиту буржуазных требований свободы и равенства. Правда, эти требования были весьма умеренными и сопровождались рядом оговорок, в частности, делением граждан на активных и пассивных, т. е. лишенных политических прав. К числу пассивных он относил женщин и неимущих.
Горячим защитником идеи человеческого достоинства был И. Г. Фихте. Поддерживая принцип кантовской этики, в соответствии с которым человек есть цель сама по себе, Фихте рассматривает разум в тесной связи со свободой. Продолжая и развивая в субъективно-идеалистическом плане выдвинутые в эпоху Возрождения идеи гуманизма, Фихте обожествляет человеческое Я, доводит его до тождества с абсолютным.
Деятельность рассматривается у Фихте как универсальный философский принцип. Ленность для него — источник всех пороков, и социальную ценность человека он связывает с его активностью, способностью руководствоваться не чужими указаниями, а собственным разумом. В связи с этим он уделял большое внимание проблеме всеобщего образования, воспитания, выступал против суеверий и привилегий.
«Всякий, считающий себя господином других, сам раб, — писал Фихте, — только тот свободен, кто хочет все сделать вокруг себя свободным».
В философской системе Гегеля индивид рассматривается как элемент всеобщего, органического целого, момент нравственной тотальности. Рассматривая государство как шествие Бога в мире, действительность нравственной идеи, он защищает тезис о первичности этого института по отношению к личности.
Вместе с тем великий немецкий философ внес существенный вклад в разработку буржуазного учения о человеческом достоинстве. Особенно важное значение в этом отношении имела гегелевская концепция свободы как познанной необходимости.
Будучи сторонником умеренной конституционной монархии, Гегель выступал за предоставление гражданам элементарных прав (хотя признавал естественным и необходимым иерархическое строение общества и осуждал «чернь», т. е. малоимущие слои).
«Человек, — писал Гегель, — обладает... значением, потому что он человек, а не потому, что он иудей, католик, протестант, немец, итальянец и т. д.» Достоинство человека философ усматривал в его свободе. Полезность самоуправления граждан в государстве он видел, в частности, в том, что оно обеспечивает им ощущение и чувство собственного достоинства. Несмотря на все противоречия, свойственные его философии, вера Гегеля в торжество разума утверждала идею высокой социальной ценности личности. Эта идея получила свое дальнейшее развитие в произведениях Л. Фейербаха.
В условиях полуфеодальной Германии первой половины XIX в. он с позиции материализма и атеизма вел борьбу с религией, идеализмом за социальный прогресс, просвещение, за свободу личности. Выдвинув антропологическую концепцию человека, Л. Фейербах рассматривал его как часть природы, совокупность определенных физиологических и нравственных качеств. Отвергая гегелевскую концепцию человека, он утверждал: «Человек существует не духа ради, а дух существует ради человека».
Как известно, Фейербах не был последовательным материалистом в понимании вопросов общественной жизни. В некоторых случаях в трактовке проблемы социальной ценности человека, гипертрофируя его физиологическую основу, он приближался к вульгарному материализму, утверждая: «Человек есть то, что он ест». Но в целом антропологический принцип, примененный им к истории, неизбежно приводил его к идеализму в интерпретации сущности человека. Метафизическое понимание его природы, абстрактный подход к этой проблеме не позволили Фейербаху прийти к подлинно научным выводам.
«Фейербах, — указывал К. Маркс, — сводит религиозную сущность к человеческой сущности. Но сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений». Абстрагируясь от хода истории, Фейербах вынужден «предположить абстрактного — изолированного — человеческого индивида».
Достоинство человека, по Фейербаху, в том, что он выступает носителем свободы. Раскрывая ее содержание, он, с одной стороны, возражает Руссо, утверждая, что человек не рожден свободным, так как свобода — результат образования на основе соответствующих врожденных дарований. С другой стороны, он отстаивает эвдемонистическую концепцию и, отвергая кантианскую этику, заявляет, что свобода без счастья является пустым и лишенным смысла словом . Правда, Фейербах не дошел до понимания классовой природы свободы, ее зависимости от уровня социально экономического развития общества, но он стремился наполнить ее политическим содержанием. Политика государства и церкви находится в кричащем противоречии с благом, свободой и самой сущностью человека. «Не человек существует ради государства, — пишет он, — а государство ради человека» . Неограниченную монархию он называл безнравственным государством. Следует отметить, что Фейербах необычайно возвеличивал человека. «Человек человеку бог — таково высшее практическое основ начало, таков и поворотный пункт всемирной истории», — писал он. Любовь к человеку он рассматривал как первооснову нравственности. Нельзя не признать высокой гуманности этой позиции, хотя здесь проявились его идеализм, буржуазно-демократические иллюзии, стремление к созданию искусственной «общечеловеческой морали».
Буржуазные революции и утверждение капиталистического общества были важными факторами развития человеческой личности и ее прав. Ликвидация старого феодального строя, сословного деления, отмена личной зависимости работника от владельца средств производства имели огромное прогрессивное значение. В конце XVIII—начале XIX вв. честь и достоинство становятся объектом конституционной охраны. В Декларации независимости США (1776 г.) были провозглашены буржуазно-демократические принципы свободы и равенства людей, т. е. самые существенные элементы понятия ценности человеческой личности. В законодательстве Великой Французской буржуазной революции понятие чести гражданина связывается с идеями защиты отечества, с ненавистью к политической тирании (декрет законодательного собрания об объявлении отечества в опасности, Конституция 1793 г.).
Вместе с тем буржуазия не могла полностью отказаться от старых представлений и понятий. И не случайно в якобинском декрете, одном из первых правовых актов, где говорилось о собственном достоинстве человека, эта прогрессивная идея связывалась с верой в божество и бессмертие души.
В законодательстве буржуазных государств получают формальное закрепление политические и личные права граждан. Но придя к власти, буржуазия не обеспечила реальность этих прав для трудящихся. В капиталистическом обществе господствуют частнособственнические инстинкты, крайний индивидуализм, а такие блага духовной жизни, как честь, совесть, достоинство, превращаются в объект бесстыдной торговли. Тем самым создаются условия, препятствующие действительно свободному развитию человеческой личности, уважению ее прав.
В условиях капитализма проблемы достоинства человека продолжают оставаться объектом самой ожесточенной политической и идеологической борьбы.
В целом буржуазная политическая теория и этика XIX в. развивались в направлении критического отношения к прогрессивным идеям, выдвинутым в XVII—XVIII вв., и это сказалось на решении проблемы социальной ценности человека. Такие представители буржуазного либерализма, как И. Бентам, Б. Констан, А. Токвиль, Д. С. Милль, Г. Спенсер, выступали в качестве сторонников свободы личности в ее буржуазном понимании. Эти мыслители выражали интересы той части буржуазии, которая, как заметил Ромен Роллан, «проповедовала свободную мораль с налетом какого-то неопределенного гуманизма, а вернее — утилитарную, полную скептицизма, без особых принципов, но и без особых предрассудков». Революционные идеи XVIII в. о достоинстве как неотъемлемом, «естественном» праве личности заменяются утилитаристской концепцией человека. Основоположник этой теории Бентам рассматривал человека абстрактно, метафизически. Для него ценность личности определялась принципом пользы. Отрицая значимость таких этических категорий, как долг, добродетель, порок, Бентам видел в эгоизме основу ценности человека и его действий. Как отмечал Ф. Энгельс, Бентам «регулирует отношения человечества согласно законам собственности». Личный интерес человека, по Бентаму, выше общественного, и обладание материальными благами — главный критерий счастья.
Д. С. Милль в решении проблемы человеческого достоинства акцентировал свое внимание на таких категориях, как общительность, солидарность, альтруизм, единение с ближними. В уважении достоинства личности он усматривал основу солидарности.
Сторонники либерального направления, как правило, выступали за признание элементарных прав (исключение в этом отношении составлял Бентам). Необходимо подчеркнуть, что позиции многих представителей либерального направления, особенно Спенсера, определялись философскими основами позитивизма, сторонниками которого они были.
Такие черты позитивизма, как плоский практицизм, отрицание философского, мировоззренческого подхода к познанию действительности, стремление к описательности, а не к познанию сущности явлений принижали значение человеческого разума и, следовательно, ставили под сомнение и такую ценность, как достоинство человеческой личности.
Основоположник позитивизма О. Конт в своих поздних сочинениях провозглашал безусловное господство чувства над разумом, замечая, что разум слишком строптив и «буен». И не случайно многие сторонники этой философии (например, Спенсер) были враждебны атеизму. Характерно, что Конт принижал значимость субъективных прав. Долг, по его мнению, выше права.
Идея достоинства человека в XIX в. была подвергнута теоретической критике со стороны представителей консервативного буржуазного направления, а также сторонников реставрации феодальных порядков. К числу последних относится Ж. де Местр, отвергавший идеи французской революции и выступавший с теологических позиций в защиту социального неравенства.
Духом отрицания социальной ценности человеческой личности было проникнуто философское учение Шопенгауэра. Он отвергал общественную природу человека и рассматривал его как «дикого отвратительного зверя», а общество как «стадо дерущихся животных».
Этические воззрения Шопенгауэра проникнуты идеями бессмысленности человеческого существования, отказа от воли к жизни. Его идеал — не деяние, чисто созерцательное бытие. Правда, Шопенгауэр смысл морали усматривал в преодолении эгоизма, но отрицал при этом долг как этическую категорию и рассматривал сострадание как действительный принцип морали. В целом пессимистическая теория Шопенгауэра глубоко враждебна гуманистическим идеалам человеческого достоинства.
Подобно Шопенгауэру, предтеча экзистенциализма С. Кьеркегор также выступал против представления о человеке как об общественном существе. Главное в человеке — его индивидуальность, а не социальность. Личность первична, а общество вторично. Субъективно-идеалистическая теория Кьеркегора привела его к заключению о том, что «человек есть дух». Главное значение в жизни человека не общественная деятельность, а «обращенность внутрь», «в бездну внутреннего мира». Кьеркегор писал о достоинстве человека, но его величие он ставил в зависимость от его отношения к Богу.
По мнению датского философа, человек велик не своими общественными заслугами, а в тот момент, когда он «погружается в глубину сознания своей греховности». Проповедь иррационализма, апология эгоцентризма, индивидуализма, отрицание идей свободы и равенства, защита религии — все эти черты философской системы Кьеркегора в действительности принижали идею ценности человеческой личности, сводили к нулю его суждение о ее величии и достоинстве. Особенно решительным нападкам идея ценности личности подвергалась со стороны Ф. Ницше. Для него категории достоинства человека и достоинства труда — «понятийные галлюцинации». «Человек, как вид, — писал Ницше, — не представляет прогресса по сравнению с каким-либо иным животным». Пожалуй, в истории мировой общественной мысли не было философа, который бы с таким ожесточением отвергал идею ценности человека, как Ницше. Его учение о воле к власти как основе всякой жизни вело к оправданию насилия как источника государственности, аморализму, отрицанию альтруизма и других моральных ценностей. Человечество, с его точки зрения, лишь сырой материал для создания сильного «сверхчеловека» (прирожденного аристократа, «белокурой бестии»), не связанного никакими нравственными и правовыми нормами.
Сущность политической теории Ницше — это апология рабства как «сущности культуры», оправдание социального неравенства, отрицание достоинства личности. Многие из этих положений впоследствии были использованы нацистами.
В теориях Шопенгауэра, Кьеркегора, Ницше нашли воплощение реакционные идеи, выражающие идеологию буржуазного упадка.
В XIX в. формируются и распространяются учения, основанные на стремлении перенести биологические законы в сферу социальной жизни.
«Социальные дарвинисты» пытались объяснить сущность человеческой личности влиянием биологических инстинктов.
Учение Дарвина сыграло выдающуюся роль в борьбе с религиозными представлениями о человеке и его сверхъестественном происхождении и, следовательно, создало научные предпосылки для понимания его действительного достоинства {хотя этические взгляды самого Дарвина имели натуралистический характер). Что же касается «социальных дарвинистов», то они давали зоологическое объяснение человеческих поступков, переносили понятие биологической борьбы за существование на социальную действительность. (Эти псевдонаучные изыскания, искажающие дарвинизм, легли в основу расистских, человеконенавистнических теорий).
Биологическая трактовка человеческой личности, стремление рассматривать ее как орудие подсознательных биологических инстинктов характерны для учения 3. Фрейда. Фрейдистская социальная теория дает искаженное представление о сущности человека, стирает грани в понимании поведения человека и животного и таким образом принижает его достоинство.
Буржуазные философы второй половины XIX в. (в частности, неокантианцы, сторонники абсолютного идеализма, прагматизма) в той или иной степени принижали социальную значимость личности. Так, основатель марбургской школы неокантианства Г. Коген отождествлял нравственную ценность личности с человеком как субъектом правового общения, полностью подчиненного государству.
Представитель абсолютного идеализма Б. Бозанкет, выступая против индивидуалистических концепций, считал, что индивидуум должен быть принижен в пользу процветания государства, чтобы покорить «дикого зверя» в человеке.
Прагматистская концепция личности исходила из крайнего индивидуализма, способствовала развитию эгоистических склонностей личности. Рассматривая основные этические категории долга, блага, справедливости в качестве абсолютно релятивных, прагматисты видели ценность человеческого поведения не в его истинности, а в полезности, выгодности. Такая трактовка, выражающая интересы бизнеса, перечеркивала гуманистические представления о человеке и его достоинстве.
Одной из наиболее острых проблем, ставшей центром идеологической борьбы и теоретических споров в XIX в., была проблема демократии. Сторонники либерального направления политической мысли, отстаивая принципы буржуазного демократизма, вместе с тем выхолащивали содержание наиболее радикальных политических требований эпохи французской революции. Так, идея народного суверенитета подменялась ими идеей суверенитета парламента.
Защита частного предпринимательства и неограниченного права собственника распоряжаться своим имуществом приводит к возникновению концепций буржуазного государства — «ночного сторожа», которое призвано защищать интересы господствующего класса, не вмешиваясь в экономическую жизнь буржуазного общества (Бентам, Милль, Спенсер). Среди сторонников либерального направления были и защитники конституционной монархии (Б. Констан, Л. фон Штейн), и сторонники парламентских форм представительства, исключающие монархические институты (Д. С. Милль). Однако в целом буржуазный либерализм исключал подлинное народовластие, защищая сохранение избирательных цензов и других государственно-правовых институтов, которые препятствовали участию трудящихся в политической жизни. Решительными противниками буржуазной демократии выступали представители реакционного и консервативного направлений. Среди них можно выделить сторонников абсолютной монархии (Ж. де Местр, Кьеркегор, Шопенгауэр). Конт выступал против представительных учреждений, за установление диктатуры финансово-промышленной буржуазии («диктатура» — его собственный термин). Яростным врагом демократии был Ницше. Его политическое учение имело аристократическую основу. Поэтому он высоко оценивал Римскую империю и императорскую Россию.
В XIX в. получают распространение антиэтатистские концепции. В книге «Социальная статика» (1861 г.) Спенсер высказывал мысль о том, что всякая государственная власть — зло, поскольку она связана с отрицанием индивидуальной свободы. Поэтому он резко отрицательно относился к самой идее государственного регулирования. В этот период возникают и анархические учения (Прудон, Бакунин, Кропоткин). В частности, Бакунин требовал немедленной ликвидации какой-либо государственности. В этом смысле он отрицал любую форму политической демократии, в том числе и пролетарскую.
Проблема социальной ценности человека была в центре внимания социалистов-утопистов первой половины XIX в. Их взгляды характеризовались исключительным гуманизмом. По их мнению, ни зло, ни добро не являются прирожденными качествами человека, а возникают в результате воздействия среды и воспитания, которое он получает. Социалисты-утописты подвергли резкой критике буржуазное общество, которое, как писал Ш. Фурье, «роняет честь людей, подчиняя весь социальный организм гнусным меркантильным расчетам».
Совершенствование наилучших человеческих качеств, утверждение подлинного достоинства личности возможно в обществе, где будет ликвидирована частная собственность и где получат расцвет самые благородные моральные принципы. Критика капиталистического строя сочеталась в трудах Фурье, СенСимона, Оуэна, Дезами и других социалистов-утопистов с разработкой проектов демократической организации власти в обществе будущего. Утопические социалисты рассматривали человека как субъекта свободы и равенства. «Либо все люди равны и достойны, либо никто», — писал Р. Оуэн.
Признание социальной ценности каждого человека, развитие его способностей и талантов возможно, по мнению Фурье, в условиях, когда получат простор такие страсти, как гармонизм, т. е. склонность человека согласовать свое личное счастье с общественным, человеколюбие, стремление людей к объединению в общественные группы. Их он относил к высшим человеческим страстям. «Общность! Общность! — все, что есть хорошего, прекрасного, сжато-изложено в одном этом слове, — писал Дезами.
В братстве, единстве, свободе, справедливом распределении материальных и духовных благ, в стремлении к счастью всех людей, живущих в обществе, свободном от угнетения и неравенства, — в этом социалисты-утописты видели путь к расцвету человеческой личности. Несмотря на утопичность многих высказанных ими положений, непонимание реальных закономерностей общественного развития, социалисты-утописты внесли существенный вклад в формирование предпосылок подлинно научной концепции достоинства человека.
В частности, они стремились раскрыть значение свободного от эксплуатации труда для становления личности. Ш. Фурье впервые выделил право на труд как первое из прав человека. СенСимон сформулировал формулу «от каждого — по его способностям, каждому — по труду» как принцип нового общества. К. Маркс отметил высказанную Дезами мысль о равенстве, которое заключается в том, что люди «в равной мере могут развивать свои способности, удовлетворять свои потребности».
В произведениях русских революционных демократов защита идеи человеческого достоинства сочеталась с борьбой против крепостничества, царизма, с пропагандой крестьянской революции, с философским материализмом. Стремясь вывести этические нормы человеческого достоинства из материальной природы человека, они исходили из необходимости подчинения личного интереса общественному. Характерная особенность их взглядов по этому вопросу — исключительный демократизм. Русские революционные демократы, говоря словами А. И. Герцена, под грубым армяком крестьянина видели человека. Их произведения проникнуты сочувствием, любовью к простому человеку, труженику, направлены на изобличение произвола, полного бесправия, характерного для крепостнического строя. Этими идеями проникнуто знаменитое письмо В. Г. Белинского к Гоголю. «Чувство гуманности оскорбляется, — писал великий критик, — когда люди не уважают в других человеческого достоинства, и еще более оскорбляется и страдает, когда человек в себе не уважает собственного достоинства».
В. Г. Белинский писал о взаимном уважении достоинства друг в друге как предпосылке равенства в семейных отношениях, в любви, о человеческом достоинстве женщины. А. И. Герцен написал специальную статью «Несколько замечаний об историческом развитии чести». Проблемы человеческого достоинства он рассматривал и в других произведениях.
Н. Г. Чернышевский глубоко разрабатывал вопросы социальной значимости достоинства. «Историческое значение каждого русского великого человека измеряется его заслугами Родине, его человеческое достоинство — силой его патриотизма». Он обращал внимание на необходимость охраны достоинства детей . Несмотря на влияние антропологических концепций, в целом воззрения русских революционных демократов характеризуются высоким гуманизмом и прогрессивностью.
Следует отметить, что XIX век был эпохой великих научных открытий и технических достижений. Это был век Маркса и Энгельса, Парижской коммуны, возникновения и развития организованного рабочего движения.
В произведениях таких выдающихся деятелей культуры, как Байрон, Стендаль, Бальзак, Толстой, Достоевский, ставятся самые жгучие, самые кардинальные проблемы человека, его чести, достоинства и свободы. Благородные идеи человеческого достоинства, социальной ценности труда, свободы и демократии получали все большее признание.
Статью подготовил ведущий корпоративный юрист Шаталов Станислав Карлович. 
