Административно-командная система и причины ее краха
Идейные истоки социалистической экономики. Как бы мы ни относились к идее социализма, научная объективность заставляет нас признать, что она входит в число нескольких фундаментальных социально-экономических идей человеческой цивилизации.
В чем же состоит эта идея? Если отвлечься от неисчислимых вариантов, модификаций и версий этой идеи, то ее можно свести к двум тезисам: материальное равенство и управление социально-экономической жизнью со стороны высших органов Сообщества.
Оба тезиса нуждаются в пояснении.
Идея материального равенства. Говоря о равенстве, мы подчеркиваем материальное равенство. Речь идет о более или менее равномерном распределении доходов и материального богатства, которым владеют члены общества. Сам по себе принцип «равномерности» служит предметом дискуссий: следует ли его понимать буквально или отвлеченно, имея в виду распределение общественного богатства в соответствии с трудовым вкладом каждого человека? Ведь измерение индивидуального трудового вклада — особая проблема. Как его оценить? На основе, каких критериев? И самое главное: как абстрагироваться от влияния природной и социально-экономической наследственности каждого человека? Если люди разные из-за своих психофизических качеств или образования и навыков, полученных «в наследство» от родителей, то столь же разными будут результаты их труда.
Социалистическая идея так и не нашла решения этой проблемы. Теоретики и практики социализма решали ее в зависимости от конкретных исторических обстоятельств, культурных традиций и даже своих личных психологических особенностей. Это обернулось огромным «разбросом» в реализации идеи равенства: от, повторим, буквально понимаемого равенства в нищете и бесправии, характерного для маоистского, полпотовского и других восточноазиатских режимов до «цивилизованного» равенства в теории и практике европейской социал демократии, допускающей существенные различия в материальном благосостоянии членов общества В зависимости от их вклада в совокупное общественное богатство.
Необходимо подчеркнуть, что социалисты выдвигают на первый план именно материальное равенство. Что касается политического равенства и равенства перед законом, то сторонники социалистической идеи отодвигают его на второй план, хотя обычно и не отвергают. Просто они считают, что подлинное равенство обеспечивается равенством материального благосостояния людей. (Политическое равенство и равенство перед законом — это идея либеральной доктрины, которая является антиподом социалистической доктрины.)
Идея государственного управления. Второй фундаментальный постулат социалистической идеи — это необходимость управления социально-экономической жизнью со стороны высших органов общества.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
Каждый из нас неоднократно встречался с фактами нерациональной организации экономической жизни. Например, материальные богатства теряются и гибнут из-за плохого использования, потенциально плодотворные экономические идеи не находят применения, а способности и энтузиазм членов общества не получают воплощения. Социалисты считают, что эти пороки общественной жизни, как и нищета многих членов общества, могут быть устранены рациональным управлением и научной организацией общества. Они полагают, что необходимо регулировать производство, распределение и потребление материальных благ. Для этого нужны некие высшие Органы, которые правомочны распоряжаться материальными ресурсами, трудом и результатами труда членов общества, в том числе и вопреки желанию отдельных членов общества.
Этот второй, фундаментальный постулат социализма тоже не получил должного научного обоснования. Социалисты не смогли дать ясного и убедительного ответа на вопросы,; каким образом формируются высшие органы управления? на основе, каких принципов и методов они осуществляют управление обществом и экономикой? (Отметим, что в практике реального социализма, построенного в СССР, разработкой принципов и методов социально-экономического управления со стороны высших государственных органов занимался огромный научно идеологический аппарат, но он так и не выработал убедительного решения этих вопросов. Сегодня оказалось, что, десятки тысяч томов, посвященных принципам и методам социалистического планирования экономики, были написаны впустую.)
Не реализуемость и ограниченность социалистической доктрины ясна сегодня, после нескольких десятилетий существования реального социализма. Многие ученые и мыслители видели это и раньше, подвергая социалистическую доктрину острой критике. Тем не менее, идеи социализма обладают огромной привлекательностью. Поэтому немало выдающихся людей посвятили свою жизнь социалистической доктрине.
История развития социалистической доктрины. Хотя отдельные идеи, которые сродни этой доктрине, высказывались еще в древности, в более или менее цельном виде она была впервые выдвинута в позднем Средневековье Т. Мором, Т. Кампанеллой и другими мыслителями. В ХУП! — начале XIX в. знаменитыми идеологами социализма были А. Сен Симон, Ш. Фурье и Р. Оуэн. Их творчество справедливо называют «утопическим социализмом», поскольку оно было оторвано от реальной общественной практики своего времени и представляло собой скорее философские мечтания, чем научное учение.
Очертания научной доктрины социализм впервые получил в середине XIX в. в трудах К. Маркса и Ф. Энгельса. Они разработали грандиозное философско-политическое и экономическое учение, в котором стремились доказать неизбежность прихода всего человечества к социализму через пролетарскую революцию.
Во второй половине XIX — начале XX в. социалистическое движение стало наиболее динамично развивающейся идейной и политической в Западной Европе, России, США и многих других страна. Наряду с марксизмом в нем существовало немало школ и течений. Их объединяли протест против неравенства и нищеты, коллективизм и недоверие к частной собственности. Часть социалистических ученых и практиков исповедовала насильственный, революционный переход к новому обществу, другая часть придерживалась позиций постепенного, эволюционного реформизма.
Универсальное распространение социалистической доктрины именно в ХIХХХ вв. имеет глубокие корни:
Во-первых, социализм явился реакцией на угнетение, нищету и бесправие большей части населения, которые сопровождали становление современного промышленного общества. Например, из классической русской и западноевропейской литературы все мы хорошо знаем, какие бедствия переживали простые люди в ту эпоху. Помимо угнетения населения в западных странах, капитализм нес еще более жестокое порабощение жителям колониальных государств.
Во-вторых, начиная примерно с середины XIX в. и вплоть до последних десятилетий развитые страны благодаря невиданному в мировой истории взлету научного знания переживали духовный феномен безграничной веры в человеческий разум и в способность человека преобразовать жизнь на научных и рациональных началах.
Чтобы закончить с этой темой, отметим еще одно обстоятельство, имеющее отношение не столько к предпосылкам возникновения социалистической идеи, сколько к предпосылкам ее реализации в форме тоталитарного государственного социализма. Это появление, впервые в мировой истории, технических возможностей планирования жизни общества и поведения каждого его члена из единого центра, а также контроля за обществом и каждым членом общества. Такие возможности предоставили современные средства связи и транспорта.
Практическое воплощение социалистической идеи в экономике
Советская экономическая система. Социалистическая идея легла в основу принципов и форм экономических систем, которые на протяжении нескольких десятилетий XX в. существовали в СССР и десятках других больших и малых государств мира. Конечно, между этими системами были определенные отличия. В наиболее чистом, классическом виде социалистическая экономика была представлена в СССР в период с начала 30х до середины 80х гг. (В конце 80х гг. термин «административно-командная система» был предложен проф. Г. X. Поповым.)
Советская экономическая система была грандиозным историческим явлением. Но если мы попытаемся кратко определить сущность этой системы, то она сводится к тотальному огосударствлению экономики. Этот первый принцип социалистической экономики позволяет реализовать второй принцип — централизованное государственное планирование народного хозяйства.
Тотальное огосударствление означает, что только государство было собственником производственных ресурсов и только государство принимало экономические решения. Формально собственность рассматривалась как «общенародная», а государство — как выразитель интересов всего общества. Но на деле работник был полностью отчужден от собственности, не говоря о том, что не мог получить «свою» долю «общенародного» имущества. В сочетании с особенностями политического устройства социалистических стран это привело к тому, что реальным собственником стала административно-бюрократическая верхушка государства. Многие критики социализма, например М. Джилас и М. Вселенский, не без оснований усматривали в администратавно-бюрократической верхушке («номенклатуре») черты правящего класса, присущего всем классовым обществам.
Принцип планирования требовал, чтобы все экономические решения принимались центральными плановыми органами или, по их поручению, государственными органами нижестоящего уровня (например, республиканского или областного) и носили характер обязательного задания для исполнителя. Иными словами, все решения об объеме и ассортимент те производства, потребляемых ресурсах, ценах, заработной плате, поставках потребителям и т. д. принимались не теми, кто непосредственно руководит производством или торговлей, а государственными плановыми органами. При этом государство исходило не из объективных экономических потребностей и критериев сбалансированного развития, роста эффективности и т. д., а из потребности в решении политических, экономических и социальных задач, установленных административно-бюрократической (как правило, партийной) верхушкой.
Например, цены не выполняли функции балансирования спроса и предложения и информирования производителей о структуре и объеме спроса. Такая задача вообще не ставилась. Цены выполняли главным образом функции учета произведенной продукции, потому что многие производственные задания давались предприятиям в стоимостной форме. На потребительском рынке цены тоже строго задавались государством. Они были постоянными и применялись обычно на всей территории страны. Поэтому розничные цены указывались непосредственно на изделии — печатались, выбивались на металле и т. п.
Социалистическое планирование.
Планирование предусматривало три обязательных элемента:
1) централизованность, т.е. распределение заданий центральным государственным органом, например Госпланом или другими уполномоченными органами;
2) директивность, или обязательность для выполнения;
3) адресность — доведение планового задания до конкретного предприятия исполнителя. Теоретики социалистического планирования часто приписывали ему «научность» как фундаментальную черту, хотя на самом деле план был инструментом реализации политических и экономических установок государственной власти и, как правило, не учитывал объективных экономических пропорций и тенденций. «Камнем преткновения» для социалистического планирования стал набор плановых показателей, доводимых до предприятий. Следует ли выражать плановые задания в натуральной или в денежной форме? Следует ли расписывать задания детально, или можно дать предприятиям некоторую самостоятельность? Нужно ли прибавлять к натуральным заданиям также задания по объему «чистой продукции» (выражаясь современным языком, «добавленной стоимости»)? Нужны ли специальные задания по внедрению достижений научно-технического прогресса? Все эти вопросы вызывали огромные трудности, ими занималась большая армия ученых и специалистов. Из-за неразберихи и огромного числа плановых показателей негласно существовал небольшой круг «отчетных» показателей, по которым и оценивалась работа предприятий.
Теоретики социалистической экономики перед революцией и непосредственно после нее всерьез рассматривали возможность управления народным хозяйством страны как единой фабрикой. В самом деле, зачем нужны цены и деньги, если вся хозяйственная деятельность — и производство, и распределение, и потребление — подчиняется распоряжениям уполномоченных государственных органов? Советское государство не смогло реализовать эту идею в силу чисто технических сложностей управления огромным хозяйством из единого центра, но она полностью соответствует духу марксистской доктрины.
Государственная собственность и планирование в сочетании с уравнительной идеологической установкой обусловливали внеэкономическое перераспределение материальных благ. Главным критерием пере распределения выступала не величина полезного вклада члена общества в совокупное богатство, а его положение в социальной иерархии. Это не только лишало граждан стимула к активной трудовой деятельности, рациональному использованию и приумножению материальных благ, но и вело к расходованию труда вне связи с его полезностью для общества. Здесь кроется одна из причин враждебности социализма к индивидуальному предпринимательству, даже мелкому, которое не поддается бюрократической регламентации и обеспечивает известную независимость индивида от государства.
Конечно, реальная практика функционирования советской экономики была сложнее и не сводилась к принципам государственной собственности на все материальные ресурсы общества и планирования народного хозяйства. Так, наряду с государственной существовала кооперативно-колхозная собственность, хотя на деле она также жестко контролировалась государством. Иногда допускались некоторые формы негосударственной хозяйственной деятельности в виде «индивидуальной трудовой деятельности» или работы на собственном земельном участке, но это официально рассматривалось как временные уступки и действительно нарушало чистоту «социалистической идеи».
Периодически предпринимались попытки ввести в систему экономического управления рыночные элементы, но эти попытки, о которых мы скажем ниже, отторгались социалистическим строем. В отличие от СССР, в некоторых странах «социалистического лагеря» элементы рыночных отношений были представлены несколько шире. Например, иногда разрешалось мелкое предпринимательство, даже с использованием наемных рабочих. В социалистической Польше сельское хозяйство было в основном частным. Дальше всех отошла от советской модели Югославия, где предприятия официально принадлежали трудовым коллективам и пользовались относительно широкой самостоятельностью.
Советская экономика до начала «перестройки»
В истории советской экономики до «перестройки» можно выделить следующие четыре этапа.
«Военный коммунизм». На самом раннем, первом этапе (1918—1921 гг.) была предпринята попытка непосредственно воплотить ортодоксальную марксистскую доктрину в жизнь. Этот период называют двоенным коммунизмом». После стремительной национализации примерно двух третей промышленных предприятий, включая все крупные и средние, государство перешло к прямому, внеэкономическому управлению производством. Сельскохозяйственная продукция изымалась у крестьян насильственно. Частная хозяйственная деятельность была запрещена; особенно жестоко карался обмен товаров с целью спекуляции. Обращение денег было ограничено до предела. Большинство товаров и услуг (например, продовольственные пайки и проезд на транспорте) предоставлялись населению бесплатно, но и вознаграждение за труд осуществлялось в натуральной форме. Производственные связи между государственными предприятиями осуществлялись без денег — посредством прямого продуктообмена.
Любопытно, что организационная база «военного коммунизма» была заложена еще в Период первой мировой войны, когда царское правительство в целях мобилизации ресурсов для ведения военных действий ввело административное регулирование производства металла, вооружений, обмундирования и продовольствия, а также снабжения армии частными компаниями. В административном порядке устанавливались цены сначала на поставки для армии, а потом и на основные потребительские товары повседневного спроса. Эту практику продолжило Временное правительство, учредив при этом центральные государственные органы управления народным хозяйством.
Конечно, это административное регулирование нельзя сравнивать с государственным планированием советской эпохи ни по масштабу, ни по принудительной силе. Тем не менее, наличие механизмов государственного административного управления экономикой послужило основой для идеи В. И. Ленина о том, что в России созрели все организационные предпосылки для социализма — достаточно лишь свергнуть власть капиталистов и заставить государственную машину работать на дело социализма.
Новая экономическая политика. В практике «военного коммунизма» ортодоксально-марксистский взгляд на социалистическое общество как на общество, лишенное рыночных отношений, сочетался с необходимостью чрезвычайно жесткого управления и контроля над экономикой в условиях разрухи и военного времени. Зимой 1920-1921 г. кризис в народном хозяйстве достиг такой остроты, что стал угрожать существованию советской власти. В этих условиях Ленин был вынужден отказаться от идеи непосредственного и насильственного «введения» коммунизма и предложил «новую экономическую политику» (НЭП) — контролируемое и ограниченное использование рыночных отношений для оживления экономики России.
НЭП стал вторым этапом в истории советской экономики. Были разрешены торговля, мелкое и среднее частное производство, наем работников, рыночное ценообразование, компании со смешанным государственным и частным капиталом и многие другие элементы рыночной экономики. При этом государство сохраняло за собой «командные высоты», т. е. полный контроль рад тяжелой промышленностью. НЭП отнюдь не был направлен на формирование системы «рыночного социализма» — советское руководство не отказывалось от ортодоксально-марксистских представлений, но откладывало их воплощение в жизнью определенной стабилизации народного хозяйства. НЭП действительно способствовал оживлению экономики — восстановлению промышленности, которая во второй половине 20-х гг. достигла уровня 1913 г., развитию торговли и сельского хозяйства, некоторому повышению жизненного уровня населения. Замечательной заслугой ряда руководителей народного хозяйства была стабилизация финансов в середине 20-х гг., заложившая хороший фундамент для дальнейшего подъема экономики. (Министру финансов периода НЭПа Г. Сокольникову принадлежит известное высказывание: «Эмиссия — опиум для народного хозяйства».) Денежная реформа создала надежную валюту — червонец, причем благодаря массированному экспорту сырья и завоеванию Россией прочных позиций в мировой торговле червонец признавался за рубежом наряду с ведущими мировыми валютами.
Сталинская экономическая система. После смерти Ленина его преемники стали постепенно сворачивать НЭП, стремясь обеспечить максимально высокие темпы развития за счет принудительных методов хозяйствования. Это третий период развития советской экономики — период сталинской диктатуры, который приходится на конец 20х гг. Сталинская экономическая система в наиболее полном виде в себе сущностные черты социализма — тотальное господство государства в экономике и стремление к всеобъемлющему планированию всей хозяйственной деятельности. В этот период хозяйственная жизнь подчинялась исключительно плановым заданиям, которые исходили не из экономически обоснованных целей и пропорций, а из необходимости решения политически обусловленных задач. Главной из них являлось создание сильной армии. Именно в сталинский период основой советской экономики стала военная промышленность (во времена Горбачева получил распространение американский термин «военно-промышленный комплекс», или ВПК).
Рыночные отношения, естественно, не находили места в сталинской системе. В частности, деньги не выполняли тех функций, которые им присущи в рыночной экономике. Исключение составляли только оплата труда и сфера потребительского обращения — покупка населением товаров и услуг, но и здесь способность денег выступать в качестве средства обращения была ограниченной из-за отсутствия многих товаров в торговле и широкого распространения разнообразных форм внерыночного распределения товаров (пайки, спец магазины и т. д.). В остальных же сферах экономики деньги и связанные с ними финансово-ценовые инструменты (цены, кредит, капиталовложения и др.) играли исключительно учетную роль. В соответствии с классической социалистической теорией цены и деньги в советской экономике служили для измерения продукции при выдаче плановых заданий и предоставлении отчетов о выполнении планов, а также для измерения народнохозяйственных показателей, например национального дохода. Поэтому для понимания социалистической экономики очень важно иметь в виду, что при социализме цены не оказывали влияния на решения, принимаемые предприятиями. Например, предприятие потребляло сырье, поставляемое определенным поставщиком, не потому, что оно было дешевле другого сырья, а потому, что так предписывалось государственным планом. (Как будет показано ниже, в 60—70е гг. советское правительство пыталось изменить это положение дел и придать ценам некоторые регулирующие функции, но безуспешно.) Для предприятия было важно не перечисление денег на его банковский счет для планового приобретения сырья или полуфабрикатов, а реальное поступление на его склад продукции для переработки в натуральной форме. Из-за хронического дефицита основных фондов, продукции для переработки, комплектующих и других изделий именно материально-техническое снабжение в натуральной форме всегда было главной проблемой для руководителей советских предприятий. В сталинский период эта проблема находила частичное решение за счет очень жестких требований государства к соблюдению руководителями предприятий плановой дисциплины, а также благодаря сравнительно узкой номенклатуре выпускаемой продукции. Но позднее, по мере ослабления административного контроля над экономикой и стремительного усложнения производства, невозможность решить проблему связей между предприятиями за счет административных методов управления обусловила хроническую несбалансированность советской экономики.
Высокие ежегодные темпы роста на—15% в 30—40е гг. (естественно, за исключением периода войны) обеспечивались наличием практически неисчерпаемых запасов природных ресурсов, использованием рабского труда миллионов заключенных ГУЛАГа и эксплуатацией деревни. Как отмечают современные исследователи, основным законом сталинской экономики выла максимизация темпов роста тяжелой промышленности на базе максимизации потребления всех видов ресурсов: труда, капиталовложений, сырья, основных фондов, земли. В эти годы норма накопления, т. е. доли общественного продукта, которая идет не на потребление, а на дальнейшее наращивание производства, официально составляла 25—27% — на самом деле еще больше — и была самой высокой в мире. Эти средства направлялись почти исключительно в тяжелую промышленность и на производство вооружений, что обусловливало крайне низкий уровень жизни населения. Характерная черта сталинского периода — сооружение гигантских объектов: металлургических, машиностроительных заводов, каналов и т. д. В эти годы коренным образом изменилась структура производства: доля «производства средств производства» в промышленности увеличилась с 38% в 1917 г. до 61% в 1940 г. Стремительная индустриализация наряду с созданием материальной базы для обороноспособности страны оборачивалась производством ради производства.
После войны вплоть до смерти Сталина содержание и методы управления народным хозяйством практически не изменились. Уровень жизни населения оставался чрезвычайно низким, причем существовал огромный разрыв по уровню и качеству потребления между жителями крупных городов и остальным населением. Продолжалась практика строительства огромных предприятий промышленности, транспорта и энергетики, особенно к востоку от Урала, и разрабатывались планы решительного переустройства природной среды, например «поворота северных рек».
Период зрелого социализма. Сталинизм вызвал такое перенапряжение сил всего общества, что всего через несколько, месяцев после смерти диктатора новое руководство СССР было вынуждено «ослабить гайки». В 1953 г. советская экономика вступила в четвертый период — период зрелого социализма и относительной стабильности. Он продолжался до середины 80х гг.
Для этого периода характерен отход советского руководства от наиболее одиозных проявлений сталинизма — массовых репрессий, жестокой эксплуатации всего населения, закрытости от внешнего мира и др. Стал постепенно повышаться уровень жизни населения благодаря снижению нормы производственного накопления до 20—23% и выделению больших ресурсов на развитие потребительского сектора и жилищное строительство. Ускорилось научно-техническое развитие, причем не только в сфере ВПК и связанных с ним производств, но и в других секторах экономики. Наиболее отсталой частью советского народного хозяйства по-прежнему оставалось колхозно-совхозное сельское хозяйство, которое было не в состоянии «прокормить» население, несмотря на огромные капиталовложения в аграрный сектор.
Длительный, протяженностью в три десятилетия, период зрелого социализма не был однороден и фактически вобрал в себя несколько этапов экономического развития.
С середины 50х до середины 60х гг., в период правления Н. С. Хрущева, быстро росли новые отрасли промышленности, связанные с научно-техническим прогрессом (химия, атомная энергетика, авиакосмическая промышленность и др.), а также отрасли потребительского сектора. В эти годы была выдвинута Программа строительства коммунизма, которая предусматривала создание. основ коммунистического общества в СССР к 1980 г. (Под термином «коммунизм» советские идеологи понимали особое бесклассовое общество, свободное от социальных и материальных противоречий и объявленное конечной целью развития человечества.) Но уже в это время народное хозяйство столкнулось с исчерпанием ресурсной базы и потребностью в переходе к интенсивному типу развития. На рубеже 50—60х гг. в научной печати началась дискуссия о «совершенствовании методов социалистического планирования». В центре дискуссии стоял вопрос о такой системе плановых показателей, которая сочетала бы соблюдение общегосударственных интересов с инициативой и относительной самостоятельностью предприятий. Некоторые ученые, например В. Новожилов, обращались к опыту НЭПа в части работы государственных предприятий в рыночных условиях. Обсуждались и проблемы долгосрочной государственной экономической стратегии, например роли науки и техники в экономическом развитии. Эти дискуссии подготовили почву для начавшихся позднее реформ. Однако непосредственно в годы правления Хрущева реакцией на экономические трудности были не всегда продуманные реорганизации системы управления и шумные, но кратковременные кампании (например, «химизация народного хозяйства»).
Экономические реформы 60—80х гг. После того как Л. И. Брежнев сменил Хрущева на посту руководителя КПСС и фактически руководителя СССР, в середине 60х гг. по инициативе тогдашнего главы правительства А. Н. Косыгина была предпринята попытка придать импульс социалистической экономике путем расширения хозяйственной самостоятельности предприятий и введения отдельных элементов рыночного механизма. Новая «система планирования и экономического стимулирования» получила название «хозрасчет предприятий» (термин «хозрасчет» применялся и раньше, но не занимал существенного места в теории и практике социалистического управления экономикой). Концепция «косыгинской реформы» была разработана профессором экономики из Харьковского университета Е. Либерманом.
Хозрасчет был попыткой дополнить централизованное государственное планирование инициативой и некоторой самостоятельностью предприятий. Предприятие было выделено в относительно самостоятельную производственно-хозяйственную единицу, получившую в оперативное управление производственные фонды, что юридически было оформлено в Законе о предприятии. Было снижено число плановых заданий, и многие из них приобрели стоимостную форму. Это повысило роль цен в экономике, потому что теперь государство с помощью надбавок к ценам получило возможность стимулировать предприятия к выпуску высококачественной и технически прогрессивной продукции. (Но на практике этот механизм не работал. Предприятия стремились к выполнению плана в стоимостном выражении за счет использования более дорогого сырья и материалов или за счет повышения материалоемкости продукции. Вот почему советские изделия, выпущенные в 60—70е гг., отличаются чрезмерным весом и габаритами.) Большую роль сыграла возможность оставлять часть выручки предприятия для премирования работников. Кроме того, предприятия получили разрешение на самостоятельную реализацию сверхплановой продукции, выручка от которой также оставалась в их распоряжении.
«Косыгинская реформа» ускорила рост производства, повысила качество и расширила ассортимент продукции. Вторую половину 60х гг. считают «золотым веком» советской экономики. Тогда СССР имел реальную возможность плавно, без потрясений перейти к «рыночному социализму». Теоретическая база «рыночного социализма» к тому времени была уже хорошо разработана советскими и особенно зарубежными учеными, например в Чехословакии. Впоследствии на путь «рыночного социализма» вступил Китай, успешно реализуя стратегию сочетания плановых и рыночных начал. В нашей же стране из-за сопротивления партийно-бюрократического аппарата, опасавшегося утраты контроля над экономикой, «косыгинская реформа» была свернута через несколько лет.
В 70е гг. советская экономика получила возможность сохранить экстенсивный тип развития, т. е. расширяться путем использования все большего объема ресурсов. Эта возможность возникла благодаря неожиданному скачку мировых цен на нефть и резкому увеличению доходов СССР от экспорта энергоносителей. Приток нефтедолларов позволил временно компенсировать падающую эффективность экономики, низкое качество продукции и сокращение сельскохозяйственного производства путем массированного импорта зарубежной техники, товаров народного потребления и продовольствия. Впоследствии это время было названо «эпохой застоя».
Однако и руководство страны, и общественность были встревожены замедлением темпов роста и нарастающим отставанием от ведущих зарубежных стран, особенно в области научно-технического прогресса. Со стороны руководства выдвигались инициативы «совершенствования системы планирования», т. е. на деле пересмотра набора плановых показателей, и перераспределения капиталовложений. Научная общественность, несмотря на цензурные ограничения, разрабатывала теории, которые позволяли отойти от примитивных методов планирования и ввести рыночные элементы в практику управления экономикой. Большинство этих теорий предусматривали известную степень «автономности» предприятий и вообще экономических процессов. Но именно это обстоятельство порождало крайне негативное отношение государственного руководства к исследованиям такого рода. В частности, так и не получили практического применения в СССР работы единственного советского лауреата Нобелевской премии (1975 г.) по экономике Л. Канторовича, посвященные использованию математических методов в народном хозяйстве.
К середине 80х гг. советская экономика столкнулась с полным исчерпанием возможностей наращивания производства за счет дополнительного вовлечения природных, трудовых и иных ресурсов, а также с падением доходов от экспорта нефти и таза. Резко усилилось отставание от США и других развитых стран не только по эффективности и интенсивности производства, жизненному уровню, но и по другим важным народнохозяйственным показателям — валовой продукции и темпам роста. Особенно тревожным стало отставание от США в научно-технической и военной областях. СССР потерял положение второй экономической державы мира, уступив это место Японии. Необходимость глубоких реформ в СССР стала очевидной.
Крах советской экономики на рубеже 80-90х гг. XX в.
Смена руководства страны в середине 80х гг. открыла путь для назревших перемен. М. С. Горбачев провозгласил политику «перестройки». Новый экономический курс сложился не сразу, потому что верхушка советского общества не имела четкой концепции реформ. В 1985—1986 гг. предпринимались хаотические, не увязанные друг с другом попытки придать импульс экономике путем более строгого контроля над качеством, наведения порядка на производстве, укрепления дисциплины поставок и финансовых расчетов, ускоренного развития машиностроения. Для этого проводились шумные кампании — борьба с пьянством, введение «госприемки» (замена ведомственного контроля за качеством независимым общегосударственным контролем) и «ускорение». Эти кампании не давали ожидаемых результатов: импульсы и нововведения отторгались советской системой. М. С. Горбачев выступил с инициативой более глубоких экономических и политических перемен.
«Перестройка» экономики. Был существенно ослаблен контроль государства за текущей хозяйственной деятельностью предприятий. Им было предоставлено значительно больше прав в определении объема, ассортимента продукции и цен на нее. Для поощрения смены руководящих кадров на производстве на многих предприятиях была введена выборность руководителей. Впервые официально заговорили о сверх монополизации советской экономики и необходимости конкуренции. С целью передачи «высоких технологий» из ВПК в гражданское производство была провозглашена программа военной конверсии.
Многим предприятиям было разрешено самостоятельно выходить на внешний рынок. Тем самым был разрушен один из важных догматов советской экономической идеологии — государственная монополия внешней торговли. Но поскольку валютный курс был совершенно оторван от соотношений внутренних и мировых цен и не мог применяться для реальных коммерческих расчетов, правительству пришлось ввести поправки к курсу — «дифференцированные валютные коэффициенты» (ДВК). Они обеспечивали коммерческую рентабельность внешнеторговых операций. Однако искаженность стоимостных показателей в советской экономике была настолько велика, что/потребовалось установить 3 тыс. различных ДВК! На практике это означало, что почти для каждого товара, обращавшегося во внешней торговле СССР, применялся индивидуальный валютный курс.
Однако эти и другие экономические преобразования привели не к улучшению функционирования экономики, а, напротив, к дестабилизации народного хозяйства. Сказались накопленные противоречия в экономической системе, начавшийся распад единого экономического пространства и ошибки в проведении реформ. Руководящие органы потеряли политический авторитет и административные рычаги управления. Наиболее сильный удар по советской политической и экономической системе нанесли стремление союзных республик к самостоятельности и развал СССР.
Центральные государственные органы быстро утрачивали властные функции и возможности, в том числе и по планированию народного хозяйства. Ослабление государственного контроля над экономикой, не компенсированное дисциплиной рынка, привело к «вымыванию» дешевой продукции, особенно с потребительского рынка, и к стремительному нарастанию несоответствий между объемами производства отраслей, между массой товаров и денег и к появлению других экономических диспропорций.
В 1990 г. в стране был впервые зарегистрирован абсолютный спад производства. Прирост ВВП, еще в 1989 г. составлявший 3,0%, сменился сокращением ВВП в 1990 г. на 2,3% (показатель ВВП стали рассчитывать в конце 80х гг., когда советская статистика перешла на систему национальных счетов). В 1991 г. СССР вплотную приблизился к экономической катастрофе: ВВП упал на 17%. Дефицитность экономики, выражавшаяся в хронической нехватке сырья, оборудования и потребительских товаров, резко усилилась.
Ярким проявлением кризиса явились нараставшая инфляция и полный развал государственных финансов. Прежде скрытая, «подавленная» инфляция, выражавшаяся в нехватке товаров при стабильном уровне административно устанавливаемых цен, в условиях либерализации ценообразования превратилась в открытую инфляцию. В 1990 г. рост цен, в основном еще регулируемых государством, составил 6%, а в 1991 г. этот показатель подскочил до 152%. Падение доходов государства из-за сокращения производства и резкого ослабления финансовой дисциплины привело к огромному дефициту бюджета: 8% ВВП в 1990 г. В 1991 г, дефицит бюджета принял катастрофические размеры — 26% ВВП. Государство практически не имело возможностей покрытия дефицита, кроме как за счет эмиссии денег. Возникло опасное явление так называемого денежного навеса — многократного превышения денежной массы на счетах у предприятий и у населения над физическим объемом товаров, которое провоцировало стремительный рост цен. В декабре 1991 г. СССР, а вместе с ним и советская экономическая система прекратили существование.
Уроки советского опыта. Крах социалистической системы, которую в 20—30х гг. не только советские, но и многие зарубежные ученые рассматривали как магистральный путь развития всего человечества, связан со многими причинами и обстоятельствами.
Нельзя отрицать, что в социалистический период наша страна сделала большой рывок вперед. По официальным данным, за 77 лет советской власти промышленное производство увеличилось в 221 раз (правда, специалисты считают эту цифру сильно завышенной).
Но если в 30—50е гг. концентрация материальных и людских ресурсов на приоритетных направлениях обеспечивала развитие тяжелой промышленности и укрепление обороноспособности страны, то в дальнейшем все заметнее стали проявляться пороки административно-командной системы. Это огромная ресурсоемкость производства, чудовищная бюрократизация экономики, низкое качество продукции, подавление инициативы и др. Наша страна стала отставать и по развитию базовых отраслей промышленности, и по научно-техническому развитию, и по уровню жизни населения. Сельское хозяйство хронически пребывало в глубоком кризисе.
Вопреки марксистской доктрине на протяжении всей своей истории советская экономика не только не превосходила рыночную экономику по эффективности производства, но и отличалась огромной расточительностью и материалоемкостью. Например, в 60—70е гг. потребление сырья и энергии на единицу конечного продукта в полтора два раза превосходило аналогичный показатель США. По расчетам российского ученого В. М. Кудрова, из-за не учета реальных потребностей и спроса объем материальных ценностей, не имеющих потребителей, в 80е гг. превышал половину ВНП! Средний срок строительства промышленного предприятия составлял около 15 лет по сравнению с менее чем двумя годами в США. Как минимум 15% рабочей силы было избыточным — администрация предприятий держала их «на всякий случай» или не имела возможности уволить.
Наиболее устойчивой чертой советского народного хозяйства был дефицит. Постоянная нехватка сырья, оборудования, готовых изделий и потребительской продукции была связана не столько с ошибками в планировании (что, безусловно, имело место), сколько с неравновесной природой советской экономической системы. Это убедительно показано в знаменитой книге «Дефицит» венгерского ученого Я. Корнай, опубликованной еще в 1980 г. Корнай объяснил, что социалистические предприятия, будучи частично обособленными от государства, все же не несут реальной ответственности за результаты своей хозяйственной деятельности и потому стремятся получить от государства как можно больше ресурсов с тем, чтобы легче выполнить план. Кроме того, гарантированное получение доходов предприятиями и населением, опять же не зависящее от результатов деятельности, вело к хроническому превышению денежной массы над товарной. В условиях фиксированных цен, не балансирующих спрос и предложение, это определяло постоянную нехватку ресурсов и товаров.
Порочность советской системы особенно ярко проявилась в 60—80е гг., когда СССР не смог в массовом порядке освоить достижения научно-технической революции. В известном смысле исключение составляли предприятия ВПК, которые пользовались абсолютным приоритетом в снабжении ресурсами, оборудованием и кадрами. Парадоксальная черта советского ВПК состояла в том, что это был единственный сектор советской экономики, работавший в конкурентных условиях «гонки вооружений». Остальные же предприятия были не заинтересованы в выпуске новой продукции. Не помогало даже установление государством повышенных цен на новинки, поскольку предприятия легко выполняли план по реализации и при выпуске старой продукции. Не случайно в отношении результатов научных исследований и опытно-конструкторских разработок (НИОКР) применялось слово «внедрение», т. е. принуждение предприятий к выпуску новых изделий. Другая причина отставания в НТР состояла в крайней негибкости и неповоротливости советских предприятий, которые не имели права и возможности без длительных бюрократических согласований менять технологию или ассортимент. Нередко случалось так, что изделие устаревало к тому времени, когда удавалось наладить его производство.
Советское руководство упорно отгораживало страну от внешних экономических связей, не без основания опасаясь утраты контроля над народным хозяйством в случае интеграции экономики в мировое хозяйство. СССР был лишен такого важного фактора современной хозяйственной жизни, как интернационализация производства, движение капиталов, рабочей силы и научно-технических знаний между странами, международное разделение труда.
Все это оборачивалось растущим отставанием от США и других развитых стран, замедлением научно-технического прогресса и крайне низким уровнем жизни. Согласно зарубежным оценкам, в 1980 г. ВНП СССР на душу населения составлял только 37% от показателя США. По мнению некоторых российских исследователей, в начале 80х гг. прекратилось и реальное развитие советской экономики — в дальнейшем статистика регистрировала рост только благодаря постепенному увеличению общего уровня цен.
Не забывая об успехах СССР в индустриализации, внедрении новейших научно-технических изобретений в военные, космические и некоторые другие отрасли промышленности, развитии социальной сферы и образовании населения, мы могли бы привести очень много примеров огромной неэффективности советской экономики. При этом надо иметь в виду, что советская статистика сильно приукрашивала или искажала реальное положение дел, и более или менее обоснованные суждения должны опираться на оценки специалистов. (Манипулирование статистическими данными во имя пропагандистских целей обернулось, в конечном счете, против советской системы, потому что руководители СССР потеряли возможность принимать решения на основе знания подлинной экономической ситуации в стране.)
Примечательно, что в «эпоху застоя» советская экономика стала терять одну из своих важнейших характеристик — подчиненность централизованному планированию. Бок о бок с государственным планом начал складываться так называемый «бюрократический рынок на согласование объемов производства и поставок между крупными управленческими структурами — министерствами, республиканскими властями и т. д., — которое затем оформлялось в виде плановых заданий центральных органов.
В наиболее кратком и обобщенном виде причина краха советской экономики состоит в том, что она опиралась исключительно на государственное принуждение и управление и не допускала независимой экономической деятельности индивида, преследующей цель максимизации его, индивида, полезности. (В теории используется термин «максимизирующий индивид».) Всякая система нуждается в координации поведения ее элементов; в СССР координация осуществлялась только по вертикали. Горизонтальные связи между экономическими субъектами, преследующими собственные цели, фактически преследовались государством, хотя именно этот тип связей господствует в рыночной системе и определяет высокую степень скоординированности поведения всех элементов этой системы.
Государственный социализм советского толка представлял собой строго иерархическую систему, состоящую из вертикальных связей господства — подчинения. Как известно из современной теории, передача распоряжений и иных информационных сигналов по иерархической вертикали всегда сопровождается «трением» — трансакционными издержками. Прямые и обратные информационные сигналы могут искажаться или вообще не доходить до адресата. Даже при наличии самых современных средств связи и переработки информации остается проблема объективности исходной информации, поступающей «снизу», так как руководители предприятий стремились искажать ее в своих интересах (например, занижать свои производственные возможности). По этой причине окончилась неудачей в 70х гг. попытка наладить централизованное планирование и учет с помощью «автоматизированных систем управления» — электронно-вычислительной техники. Наконец, даже объективная информация, поступающая в «центр» для принятия решений, в современную эпоху устаревает чрезвычайно быстро. Стремительно меняются спрос и другие экономические условия производства, возникают новые технологии. Экономика советского типа по своей природе соответствует периоду индустриализации, и господства крупномасштабной тяжелой промышленности в стране, наделенной неисчерпаемыми ресурсами, но она оказалась совершенно непригодной для современной эпохи экономичных и гибких наукоемких производств.
В огромной экономической системе СССР трансакционные издержки сбора информации, принятия решений и передачи решений на нижестоящий иерархический уровень оказались слишком велики. Это определило неэффективность советской экономики и ее неспособность к внутренним изменениям в постоянно меняющемся мире.
Статью подготовила ведущий эксперт-экономист по бюджетированию Ошуркова Тамара Георгиевна. 
