Статью подготовил специалист по сопровождению сделок с недвижимостью Рожков Вадим Алексеевич. Связаться с автором
В Константинополе IV—V вв. проложены водопроводы римского типа, построены большие римские бани, римские форумы с незастроенной серединой и весьма протяженные римские улицы, обнесенные с обеих сторон колоннадами.
Эпоха раннего Средневековья (VI—X вв.) в Западной Европе, после падения Рима, характеризуется упадком города. В условиях господства натурального хозяйства римские города либо совсем исчезли, либо утратили прежнее экономическое значение и муниципальное устройство. Качественный скачок в развитии западноевропейских городов произошел в XI—XII вв., с наступлением периода развитого феодализма. В условиях интенсивного процесса отделения ремесла от сельского хозяйства из массы сельского населения выделилось и концентрировалось в определенных пунктах ремесленно-купеческое население.
Многие средневековые города имели примерно однотипную радиальную планировку. В центре главная площадь, на которой находились самые главные здания: центральный собор, ратуша или зал заседаний, дом (или замок) правителя. От площади по радиусам разбегались улочки. Они не были прямыми, петляли, пересекались, образуя маленькие площади, их соединяли проулки и проходы. Все это образовывало настоящий лабиринт, в котором приезжему нетрудно заблудиться. Ближе к центру города располагались богатые дома, дальше — дома и мастерские ремесленников, совсем на окраинах — трущобы. Недалеко от городских ворот располагались купеческие подворья, где останавливались проезжие купцы. Там же были склады товаров. Если город стоял на берегу судоходной реки или моря, то в стороне порта образовывался портовый (речной, морской, рыбацкий) квартал. Города стремились к независимости и постепенно пытались избавиться от власти феодала. Обычно это происходило путем выкупа городом привилегий навсегда или на время. Иногда привилегии самоуправления даровались городу в награду за какие-то услуги, оказанные феодалу.
Сбор налогов — это последнее, что обычно выпускал из рук владетельный сеньор. Были, конечно, города, которые просто платили синьору или королю некую фиксированную сумму, а уж ее расклад по жителям был делом магистрата. Но, как правило, в городе были две параллельные системы сбора налогов: одна от феодала, в его пользу, и другая — от магистрата, в пользу города. Их распределение могло быть различным. Город стремился выкупить как можно больше всевозможных сборов.
Система сбора налогов в те времена тоже существенно отличалась от современной. Такого понятия, как «подоходный налог», не существовало. Реальный доход человека никого не интересовал и никак официально не учитывался. Налоги брали с имущества (реально существующего на данный момент), и налогами облагались конкретные действия. Так, налог взимался за проезд по мосту, за ввоз в город товаров, за торговлю на рыночной площади, за право вывешивать над своей мастерской вывеску и т.п. При определении налога на имущество сборщик налогов проводил... ну, не обыск, конечно, но близкое к тому: подробный досмотр имущества и составление его описи. За неуплату налога часть имущества горожанина могла быть конфискована и продана с торгов. Часто неимущие граждане города освобождались от налогов.
В городах, где проходили крупные сезонные ярмарки, эти ярмарки могли раскидываться и за городскими стенами — на лугу или (в северных городах зимой) на льду замерзшей реки или озера. В большом городе могло быть несколько торговых площадей. Некоторые из них были «специализированными» местами торговли определенным товаром и носили соответствующие названия (Рыбная, Железная, Зерновая и пр.). На ремесленных улочках тоже шла торговля. Дом ремесленника был одновременно и его мастерской, и магазинчиком, где продавались товары.
В крупных городах, являющихся центрами регионов, находились монетные дворы. Централизованной монетной системы не было, каждое графство или герцогство имело свои деньги. Иногда и города получали (или выкупали у сеньора) право чеканить свою собственную городскую монету. Монетный двор располагался либо в одной из башен цитадели города, либо в другом укрепленном каменном здании. Персонал монетного двора был невелик: 1—2, на крупных монетных дворах в столицах государей — 5—7 мастеров, и 10—30 подмастерьев, учеников и рабочих, выполнявших подсобные операции. Все работники монетных дворов были объединены в отдельный цех. Это были самые привилегированные ремесленники Средневековья. Они работали непосредственно на короля (герцога, курфюрста) и получали от суверена множество различных привилегий.
На следующей ступени цеховой иерархии стояли мастера, работавшие с металлом, стеклодувы, аптекари, портные, ткачи, скорняки и пр.
Несколько ниже стояли представители таких профессий, как гончары, строители, сапожники, люди, работавшие с деревом (плотники, мебельщики, бочары, корзинщики и пр.).
В отличие от большинства других ремесленников, строители, хоть и считались городскими людьми, реально работали не только в городе, а странствовали по всей округе.
Еще ниже в общественном мнении стояли ремесла, связанные с чем-либо «грязным» или «нечистым». Сюда относились кожевенники из-за специфического запаха ингредиентов, употребляемых при обработке кож, золотари и прочие подобные профессии.
Задавайте вопросы нашему консультанту, он ждет вас внизу экрана и всегда онлайн специально для Вас. Не стесняемся, мы работаем совершенно бесплатно!!!
Также оказываем консультации по телефону: 8 (800) 600-76-83, звонок по России бесплатный!
В маленьких ремесленных городках людей без определенного рода занятий практически не было вообще — город стремился от них избавиться и при первой же возможности разных сомнительных элементов изгоняли из города. Больше их было в крупных торговых городах, где был достаточный спрос на неквалифицированную рабочую силу — разнообразных слуг, грузчиков и прочих поденщиков.
На самом нижнем уровне неписаной городской иерархии находились всевозможные нищие, бродяги, воры, проститутки и прочие «отбросы общества». Нищих в крупных городах было столько, что они организовывали собственные «братства». А в некоторых городах с «официально нищенствующих» даже брали налоги.
Средневековые города — средоточие товарного производства — оказывали глубокое воздействие на все стороны жизни феодального общества.
Длительный период Средневековья отмечен общим относительным застоем в развитии экономики западноевропейских стран. Производительные силы развивались очень медленно. Только к концу X в. наметился прогресс в развитии производительных сил, хотя общее экономическое положение оставалось еще тяжелым.
Многие города средневековой Европы обязаны своим происхождением разработке полезных ископаемых. К их числу следует отнести, например, города Зальцкаммергута во главе с Зальцбургом, ставшим значительным центром уже в XVI—IX вв. благодаря добыче в его окрестностях альпийской соли и золота.
Добыча железа, меди, олова, свинца и благородных металлов влекла за собой их обработку, сосредоточившуюся не столько в сельских ремесленных мастерских, сколько в городских, так как при наличии рынка и надежной защиты от нападения город создавал ремесленному производству несравненно более благоприятную обстановку.
Выделкой оружия, домашней металлической утвари и ювелирных изделий и золота и особенно из серебра были заняты ремесленники Нюрнберга, Золингена и ряда других городов Баварии, Тюрингии, Саксонии, Италии, Швейцарии и Восточной Марки. С развитием торгового судоходства металлы в виде сырья и полуфабрикатов стали перевозиться от мест их добычи к низовьям европейских рек, способствуя развитию ремесленного производства в городах Брабанта, Лотарингии, Гольштинии, Мекленбурга и ряда других районов Европы.
Наряду с ремесленным производством, питавшимся разработкой горнорудных богатств, в городах сосредоточились ремесла, имевшие прямую связь с сельским хозяйством. В районах с сильно развитым овцеводством городские ремесленники, получавшие готовую пряжу из деревни, занимались ткачеством и выделкой сукон.
В итальянском сукновальном производстве одно из первых мест заняла Флоренция. Выделкой сукон славились также фламандские и брабантские города Брюгге, Ипр, Лилль, Сент-Омер и др. В городах Англии, и в первую очередь Лондоне, также развивалось производство шерстяных тканей. В Германии первые места по обработке шерсти принадлежали Кельну и Франкфуртуна-Майне. Производство шелка, принесенное в Европу из Византии, сосредоточилось в городах Италии (Палермо, Лукка, Флоренция, Венеция, Генуя), но не получило широкого распространения в Европе, за исключением Парижа и некоторых прирейнских городов (Кельн). В значительно большей степени городские ремесленники североевропейских стран занимались выработкой льняных и бумажных тканей.
Характеризуя экономику средневековых европейских городов, следует отметить, что сельское хозяйство в его чистом виде также имело для города большое значение, особенно на ранних стадиях формирования городского общества. Покинув деревню и переселившись, а город, крестьянин не желал (и не имел возможности) окончательно порвать с привычным ему земледелием. Отсюда как непременный признак городов раннего Средневековья было наличие у города общинных выгонов, лесных угодий и пахотной земли, нередко занимавшей обширные территории. В некоторых случаях сельскохозяйственные угодья располагались в черте самого города. Так, например, по словам одного арабского путешественника, «Майнц был частью заселен, а частью засеян». Для ряда городов южной Франции разведение виноградников было главной отраслью городского хозяйства. В Германии наряду с виноделием, получившим развитие на Рейне, большое значение имело пивоварение, центром которого в районе Гарца был Кведлинбург, а там, где процветали виноделие и пивоварение, неизбежно получало развитие производство хмеля и бондарное ремесло. Таким образом, ремесленная деятельность, связанная с сельским хозяйством, была разнообразной и, кроме того, имела для городов средневековой Европы немаловажное значение.
Однако ремесленное производство не смогло бы превратиться в решающий фактор развития города, если бы не было рынка — главного жизненного центра средневекового города. Рынок являлся местом сбыта продукции городского ремесла. С помощью рынка происходил обмен между городом и деревней и даже между городами одной или нескольких стран. Из рыночного права, регулировавшего взаимоотношения купцов, с течением времени выработалось общегородское право: рыночный суд дал толчок развитию городского суда, рынок оказал огромное влияние на формирование архитектурно-планировочной структуры города. По мере развития торговли рыночная площадь приобрела городские весы, колодец, на украшение которого горожане не скупились, приходскую или соборную церковь, а вместе с ростом политической независимости бюргерства и ратушу.
В экономическом развитии средневековых городов большую роль сыграло установление международных торговых связей, чему способствовали, с одной стороны, крестовые походы, а с другой — международные ярмарки.
К концу X в. наметился прогресс в развитии производительных сил, хотя общее экономическое положение оставалось еще тяжелым.
Новые города, размеры которых были еще очень невелики, возникали на перекрестках торговых путей. В эпоху раннего Средневековья французский город Арль размещался, например, в развалинах старого амфитеатра, а Париж — на маленьком островке Сите, где находится теперь Собор Парижской Богоматери.
Небольшие по размерам средневековые города были обычно окружены высокими каменными, иногда деревянными стенами с башнями и воротами. Плотность застройки была чрезвычайно высокой, высота фахверковых домов с зависшими верхними этажами достигала 25—30 м. Ремесленники одной профессии жили обычно на одной улице.
В эпоху Каролингов и еще позже, до ХII в., единственными строителями каменных зданий являлись монахи, причем не только культовых или монастырских, но и «мирских». Впоследствии они передали свои познания прочему люди в период раннего Средневековья появляется профессия инженера. Сначала инженер — это человек, который, помимо своих профессиональных умений, обладает еще некоей суммой знаний. Чаще всего зодчий, скульптор или художник мог также сооружать укрепления, строить водопроводы, исполнять множество технических или художественных поручений феодального властителя или бюргерской знати. Кроме того, каждый архитектор обязательно должен был быть также механиком, хотя бы для того, чтобы знать, способны ли выдержать построенные им крепостные стены удары осадной мощи противника. В романский период архитектура понималась как область ремесла. Средневековый писатель Рудольф Пламенный (XI в.) в своей классификации ремесел назвал архитектуру наряду с «уходом за конем». В цехе строителей объединялись каменщики, штукатуры, цементщики. Труд архитектора оплачивался поденно, тогда как труд мастера-строителя — сдельно.
Письменных правил строительства не было, таких, например, как строительные законы, действовавшие в тот же период в Китае. Небольшие размеры городов сочетались с высокой этажностью и чрезвычайно плотной застройкой. Сооружение стен стоило громадных денег, поэтому строители сокращали их длину, застраивая каждый клочок до отказа, а когда все было застроено, город начинал расти в высоту.
Замкнутый характер феодального хозяйства вызывал сокращение строительства и ухудшение качества дорог. Плохое качество дорог чрезвычайно осложняло транспортировку или же вообще исключало применение крупных каменных блоков.
Быт и жизнь горожан регламентировали официальные документы.
Возросший рост на рабочую силу для быстро развивавшегося мануфактурного производства ускорял изживание феодальной зависимости.
В ХIV в. карта Европы стала покрываться все более сгущавшейся сетью новых городов. В Германии, например, было основано около 3000 городов, причем один от другого отстоял не более чем на 2,5 мили в юго-западной части и на 5—8 миль — в восточной части страны. В течение XIV в. было заложено до 300 городов, несмотря на великую чуму 1348—1350 гг., которая опустошила ряд германских государств, а в следующем столетии построено еще 100 городов. Население этих городов было незначительным. Даже в наиболее крупных городах Германии население не превышало 20—25 тыс. жителей. Так, всемирно известный своими ремеслами и торговлей Нюрнберг в 1440 г. насчитывал лишь немногим более 20 тыс. человек, Лейпциг — 4 тыс., Дрезден — 4,2 тыс. жителей. Площадь Берлина и других западноевропейских центров была в несколько раз меньше, чем древнейших городов, например Вавилона, Ниневии, Сузы, Экбатана, Самарканда.
В городе сосредоточивались все высшие учреждения, число которых было невелико и назначение несложно, оно сводилось:
1) к высшему управлению войском;
2) централизованному сбору податей (местом для сбора были громадные склады, в которые стекались привозимые со всех концов страны различные продукты и изделия);
3) отдельным отраслям дворцового управления, приспособленного к удовлетворению нужд короля и многочисленной челяди.
В XII—XIII столетиях торговля на городских рынках производилась два-три дня в неделю, причем один из этих торговых дней непременно падал на воскресенье. Иногородние купцы устраивали в городах свои склады, и постепенно из этих складов товары расходились в окрестные селенья. Наиболее ходкими товарами были соль, железо и ремесленные изделия, например сукна, которые вырабатывались в XI—XIII вв. только в некоторых городах.
Экономический интерес феодала заставлял его оказывать покровительство рынку и лицам, торгующим на нем. За охрану рынка феодалы требовали себе вознаграждение, которое получали в виде налогов, взимавшихся с каждого, желавшего продавать на рынке свои товары. Если рынок находился внутри городских стен, то у городских ворот устраивались заставы (современные таможни), которые брали в пользу феодала некоторую часть ввозимых крестьянами и торговцами продуктов и товаров.
Сбор налогов и пошлин в пользу феодалов производился уполномоченными («министериалами»). Чаще всего это были мелкие вассалы или другие землевладельцы, имевшие свои поместья в пределах городской черты. Они имели свои экономические интересы, так как являлись владельцами городской недвижимости. Свои земли они сдавали в аренду или продавали в собственность.
Купцы, строившие свои склады вблизи рынка, селились около складов — так образовывались торговые кварталы. Купеческие корпорации и «братства» принимали в свой состав всех торговцев, которые были связны общностью торговых операций. В наиболее развитой ферме эти купеческие организации получили название гильдий.
Первые гильдии появились в конце X и в начале XI столетия в Англии. Целью образования гильдий было получение и охрана торговых привилегий, защита своих членов. Члены гильдии вносили вступительный взнос и периодически отчисляли некоторый процент со своих оборотов; эти деньги шли на уплату гильдией налогов (гильдия брала на себя круговую ответственность за взнос налогов отдельными членами), а также на взаимопомощь и празднества.
Ремесленники образовали свои организации, которые в Англии продолжали носить название гильдий, в других странах приняли название цехов. Цехи объединяли ремесленников только одной профессии и одного города. Ремесленные цехи старались устранить конкуренцию между отдельными ремесленниками и установить монопольное господство данного цеха на рынке. Для того чтобы члены цехов не конкурировали друг с другом, цех устанавливал равные цены, ограничивал ремесленников в их рабочем времени и в пользовании помощниками подмастерьями, следил за тем, чтобы товары отдельных отраслей были одинакового качества и одинаковых фасонов.
Управление феодальным городом в Западной Европе в ХЦ в. находилось в руках сеньора, который был светским или духовным лицом. Форма городского управления в городах не была одинаковой. Чаще всего во главе городского управления стояла группа чиновников министериалов, назначавшихся сеньором. В городе Страсбурге, например, в конце ХП в. во главе городского управления стояли четыре должностных лица, назначавшихся епископом (сеньором города). Один из них — шультхейс (разбиратель преступлений), второй — бургграф (городской начальник), третий — мытник (таможенный сборщик), четвертый — начальник монеты. Все эти городские чиновники получали вместо жалованья определенную долю со штрафов и налогов. Городскому сеньору несли некоторые повинности: шультхейт давал ему ежегодно двенадцать свиней и одного борова, судьи стерегли во время жатвы господский хлеб и давали по 5 солидов, мытник делился частью пошлин.
Пользуясь постоянной нуждой феодала в деньгах, горожане откупались от него, обещая ему вносить определенную сумма ежегодных налогов, которые фиксировались на много лет вперед. Взамен этого города получали самоуправление и в своей внутренней жизни становились независимыми от самого феодала и его уполномоченных. Так, в Страсбурге в начале ХIII в. горожане добились того, что руководителями городского управления стали назначаться не только министериалы, но и «именитые, честные, достойные, мудрые и надежные» горожане.
В XVI—ХVII вв. городская промышленность и торговля начинают перерастать рамки, сложившиеся в Средние века в городских формах хозяйства и средневекового городского строя с его цеховыми ограничениями и олигархическим правлением. Наиболее значительные города, экономика которых базировалась во многом уже на новой, капиталистической организации производства и торговли, резвившиеся в это время в Нидерландах, Англии, Франции.
С развитием капитализма города начинают занимать новое положение в обществе, производстве и во всей общественной жизни. В городах сосредоточиваются важнейшие средства производства, характерные для капитализма, основные классы капиталистического общества — буржуазия и промышленный пролетариат.
Бурный рост городов и городского населения, являющийся следствием дальнейшего углубления общественного разделения труда при капитализме и cвязанный с общим прогрессивным процессом концентрации производства, с возникновением капиталистической промышленности, новых видов транспорта (железнодорожного), привел к промышленному перевороту и стал неотъемлемой составной частью индустриализации.
В период безудержного накопления купцы и промышленники лишь маленькую толику тратили на себя, в частности в Глазго не строили богатых особняков. Однако во времена Адама Смита эпоха рыцарей накопления отходила в прошлое. Накоплению уже не мешало то, что богачи без ущерба для своих предприятий могли строить особняки. Его величество капитал начинал свое победное шествие, и город Глазго стал его экономической лабораторией.
Шотландский экономист и философ Адам Смит (1723—1790), чье экономическое учение оказало большое влияние на развитие политической экономии, писал и об «экономике» города. Эти исследования пространно цитировал в своем труде «Начала политической экономии и податного положения» английский экономист Давид Рикардо (1772— 1823), назвав 14-ю главу своей книги «Налоги на дома».
Адам Смит писал: «Рента с домов распадается на две части, из которых одна может быть вполне правильно названа "рентой со строений", а другая обыкновенно называется "поземельной рентой"». Разделяя эти понятия, Адам Смит считал, что рента со строений представляет процент или прибыль на капитал, затраченный на постройку дома. Чтобы уравнять условия конкуренции строительного дела с другими отраслями промышленности, необходимо, чтобы рента со строений была достаточно велика, во-первых, для возмещения процентов, которые были бы получены предпринимателем с капитала, если бы тот отдал его взаймы под хорошее обеспечение, и, во-вторых, для содержания и ремонта дома или — что сводится к тому же — для погашения в течение определенного периода капитала, который был затрачен на постройку дома... Если предприниматель, пишет Смит, в строительном деле ползает более значительную прибыль в сравнении со ссудным процентом, то усиленный приток капитала из других отраслей промышленности скоро вернет его прибыль к прежнему уровню. Если же он получает менее значительную прибыль в сравнении со ссудным процентом, то отлив капитала из строительного дела в другие отрасли промышленности, в свою очередь, вызовет увеличение прибыли. Что же касается той части всего дохода, получаемого с дома, которая — как бы она ни была велика — остается за вычетом достаточной прибыли, то она входит в поземельную ренту. Там, где собственник земли и собственник здания — различные лица, эта часть в большинстве случаев уплачивается первому.
Для деревенских строений, пишет Адам Смит, находящихся на далеком расстоянии от крупных городов, в местностях, где много свободной земли, эта поземельная рента представляет ничтожную величину или составляет немногим больше того, что приносила бы земля под строениями, если бы она поступала на обработку.
Для деревенских дач, расположенных поблизости какого-нибудь крупного города, эта рента значительно выше, и за какие-нибудь особенные удобства или красивое месторасположение приходится платить очень высокую плату.
Выше всего поземельная рента бывает в столице, в особенности в тех ее кварталах, где существует самый сильный спрос на дома, причем безразлично, какие причины вызывает этот спрос: потребности торговли и промышленности, потребности в увеселениях и удовольствиях или прихоть моды и тщеславие.
Давид Рикардо отмечал, что налог на дома можно рассматривать как дополнительную ренту, уплачиваемую нанимателем. Поэтому он имеет тенденцию уменьшать спрос на дома, доставляющие одинаковую ренту, не уменьшая в то же время их предложения. Следовательно, рента понижается, и часть налога поэтому будет косвенно уплачена земледельцем. Если налог не особенно велик, если сама страна находится в неподвижном состоянии или прогрессирует, то у нанимателя нет никаких оснований довольствоваться домами худшего разряда. Но если налог высок или какие-нибудь обстоятельства уменьшают спрос на дома, то доход землевладельца падает, так как наниматель отчасти вознаградит себя за налог уменьшением ренты. Однако трудно сказать, в каких размерах эта часть налога, сберегаемая нанимателем путем уменьшения ренты, распределится между рентой со строений и поземельной рентой. Вероятно, что в первом случае уменьшение коснулось бы и той и другой, но так как дома, хотя и медленно, постепенно разрушаются и постройка их прекратилась бы до тех пор, пока прибыль предпринимателя не достигла бы прежнего уровня, то после известного промежутка времени рента со строений вернулась бы к своей естественной цене.
В ту эпоху, когда жил Давид Рикардо, профессии экономиста фактически еще не существовало. В трудах Рикардо нет формул и уравнений. Однако способ его мышления и манера изложения близки к способу математических доказательств, о чем, кстати, говорил в 1838 г. пионер математических методов в экономике француз Курно. Учение Рикардо не только достояние истории. В XXI в. некоторые его стороны сохраняют значение на современном этапе развития экономической науки, несмотря на то, что мир сильно изменился.
В последней трети XVIII в. и первой четверти XIX в. с ростом промышленности и развитием средств транспорта резко увеличивается доля городского населения экономически развитых стан. Особенно быстро росли крупные и крупнейшие города.
Если к началу XIX столетия в Западной Европе имелось только 19 крупных городов с населением более 100 тыс. жителей в каждом, то к началу XX столетия насчитывалось уже 149 крупных городов. При этом население столиц таких промышленных центров, как Гамбург, Манчестер, Глазго, увеличилось, по меньшей мере в 4—5 раз. Для города характерны повышенная плотность заселения и компактность застройки (часто многоэтажной). В Великобритании городское население составляло уже в середине XIX в. 50%, а вначале XX в. — 78% всего населения страны, в Германии в начале 80х гг. XIX в. — 41%, в начале XX в. — 54,3%. В США, где городское население в начале XIX в. не превышало 4%, в начале 80х гг. XIX в. оно составило 28,6%, в начале XX в. — 40%, в начале 20х годов — свыше 50%, в 60х гг. — свыше 70% (ввиду различий критериев для выделения городов эти цифры носят условный характер). В результате на долю крупных промышленных городов приходился все больший процент городского населения.
Со второй половины XIX в. наблюдается ускорение темпов урбанизации (процесс развития городов). Если в XVI в. для городов Европы характерна численность населения от 2 до 20 тыс. человек, то в течение XX в. число городов-миллионников возросло в 10 раз.
Одновременно с ростом старых городов развивающаяся индустрия диктовала необходимость возникновения новых промышленных центров. Так, на базе добывающей или обрабатывающей промышленности в Бирмингемском каменноугольном бассейне, в Саарской и Рурской областях во второй половине XIX в. промышленные города почти слились один с другим, а средняя плотность населения поднялась до 200 человек на 1 км2. Кроме того, получили развитие населенные пункты, возникшие возле железных и шоссейных дорог, а также портовые города.
Интенсивный рост городов в этот период явился результатом быстрого развития производительных сил, которым ознаменовался начальный период капитализма. В «Манифесте Коммунистической партии» Маркс и Энгельс писали: «Буржуазия менее чем за сто лет своего классового господства создала более многочисленные и более грандиозные производительные силы, чем все предшествовавшие поколения, вместе взятые».
Парень задает вопрос девушке (ей 19 лет),с которой на днях познакомился, и секса с ней у него еще не было: Скажи, а у тебя до меня был с кем-нибудь секс? Девушка ему ответила: Да, был. Первый раз – в семнадцать. Второй в восемнадцать. А третий -… После того, как девушка рассказала ему про третий раз, парень разозлился, назвал ее проституткой и ушел вне себя от гнева. Вопрос: Что ему сказала девушка насчет третьего раза? Когда он был?
Статью подготовил специалист по сопровождению сделок с недвижимостью Рожков Вадим Алексеевич. 
